Военная кафедра академии

По первому вели своего родного адъюнкта, на семь лет моложе меня, Щукхве Петра. Провизор, два года назад, окончивший фармацевтический институт во Львове. До адъюнктуры прослужил на одном из центральных медицинских складов в Подмосковье.

По второму варианту выпало идти мне. Всякое бывало у каждого из нас за годы адъюнктуры, и удачи и неудачи, ошибки и проблемы, свои радости и неприятности. Но насквозь, как говорится, красной нитью или стержнем, во всех областях деятельности, работы, службы, общественных нагрузок проходило: свой и чужой, провизор и врач. В чём и каким образом это проявлялось, будет видно из дальнейшего повествования.

В принципе это сводилось к тому, чтобы первому давать задания и обязанности, позволяющие ему совершенствоваться, продвигаться по специальности, создать условия для дальнейшего научного роста. Второму же давать такие поручения и нагрузки: ответственный за ДОСААФ, подписку, спорторг, дознаватель, наставник и т. д. и т. п. – чтобы он не имел времени, не то, что врастать в новые для него вопросы по фармации, но и заниматься диссертационными исследованиями, публикациями. Тем более совершенно не учитывались интересы его семьи, в которой, между прочим, росли двое маленьких детей. Т.е. «работа» со вторым адъюнктом велась по известному принципу «чем хуже для него, тем лучше». При этом, что уж совсем плохо, попирались элементарные нормы и правила объективности, справедливости, воспитания, а подчас и порядочности в коллективе.

Никоим образом не пытаюсь иронизировать, как сейчас модно среди бывших коммунистов, над партийной системой в ВС. Однако считаю своим долгом сказать и проиллюстрировать, несколько позднее, как тактику постоянного прессинга и в силу своей моральной нечистоплотности начальник кафедры пытался использовать партийную организацию кафедры и даже партийную комиссию академии в тех же целях.

Как удалось всё это выдержать, мне не понятно сейчас и самому.

Одним из решающих обстоятельств, очевидно, явилось то, что я был в родном доме – в Alma mater, в академии. На кафедре, особенно первые годы, я был, как правило, чужим, изгоем, иногда даже мальчиком для битья. Вне кафедры я был свой. На многих кафедрах были мои учителя, однокурсники, друзья и товарищи по совместной работе, учёбе, спорту, науке. Я не боялся любой работы. Любое задание, поручение я старался выполнить как можно лучше. Как правило, получал за это благодарности, грамоты и даже именные подарки от руководства академии, соответствующих служб и подразделений. Мне везло на хороших людей. Как я уже говорил, были они и на кафедре МОТ. По крайней мере, порядочные, хотя бы в разговоре «один на один». О многих из них мне и хотелось бы далее рассказать.

Ключевым моментом в начале адъюнктуры является выбор и утверждение на Учёном совете академии темы диссертационного исследования. В период работы в научном кружке и позже, когда я готовился в адъюнктуру по анестезиологии, мною было намечено ряд тем, которые могли стать темой диссертации. Здесь же для меня, особенно по началу, многое было не ясным. Это потом постепенно всё стало на свои места. Я убедился в том, что моё врачебное и техническое образование, опыт работы анестезиологом и руководства, довольно большим коллективом медицинской службы учебного отряда, позволяли использовать меня руководством кафедры с большой пользой для обучения будущих врачей, врачей, да и провизоров, проходящих совершенствование по вопросам обеспечения медицинским имуществом, технического обеспечения медицинской техники корабельных сил флота, частей и учреждений медицинской службы ВС. Таких знаний и опыта просто не было у провизоров, составляющих основу преподавательского состава кафедры МОТ. Мнение руководства кафедры было известно с самого начала, а мне требовалось время разобраться, найти и завоевать достойное место на кафедре.

Сразу было ясно, что тема диссертации должна быть связана с флотом. Но какая именно? Ждать помощи от научного руководителя не приходилось, так как им был начальник кафедры – товарищ Рябоконь. Как часто бывает в жизни – помог господин случай. Кафедра была включена в комплексную научно – исследовательскую тему, связанную с разработкой медицинского обеспечения авианесущих кораблей ВМФ. По предложению патриарха кафедры по обеспечению медицинским имуществом сил флота Усеина Аблезовича Тарханкута мне поручили вести эту тему, а за одно утвердили близкую по смыслу тему диссертации. Таким образом, через 14 лет после занятий в Одесском аэроклубе и попытки поступления в Ейское авиационное училище, через 8 лет после поступления в военно-медицинскую академию, с задумкой заняться авиационной медициной и летать, волею судьбы, я опять на прямую вышел на авиацию. Да ещё как, на многие годы, на новый вид морской авиации – корабельную или палубную авиацию! И несмотря ни на какие передряги, сложные и тупиковые ситуации, я по сей день благодарен судьбе, помощи Усеина Аблезовича в выборе темы. Последующие 3-4 года я жил этой темой, условно выделяя будние и праздничные дни, работу и отдых, дни и ночи. В течение 25 лет работы на кафедре это направление всегда оставалось моим.

В те времена требовалось, чтобы научным руководителем у диссертанта был доктор наук, а т. Рябоконь был кандидатом наук. И вновь я должен благодарить судьбу. При содействии начальника кафедры организации и тактики медицинской службы флота Григория Платоновича Донченко, профессор, заместитель начальника кафедры военно-морской и госпитальной хирургии Олег Борисович Порембский согласился быть вторым научным руководителем адъюнкта академии Яковенко А.

Олег Борисович был видным военно-морским хирургом, наделённым божьим даром воспитателя. Он любил и умел работать с будущими военно-морскими врачами, пользовался авторитетом среди слушателей 4-го факультета. Это был человек своего времени и среды. Крепкого физического сложения и здоровья, добродушный, доступный и общительный человек, соблюдавший устоявшиеся традиции и образ жизни большинства офицерского состава флота. Он глубоко прочувствовал, понимал, очень уважал, любил труд морского офицера и врача-хирурга. Поэтому он живо и наглядно учил нас самоотверженной работе военно-морского врача в целом и отличительной работе этого врача как хирурга на подводных лодках и надводных кораблях в море. Вот один из его приёмов, позволяющий убедить нас в важности хирургической подготовки начальника медицинской службы подводного ракетного крейсера. Он рассказывал:

– Врач, убедившись в неэффективности проводимой им консервативной терапии, развёртывает операционную в кают-компании подводной лодки и начинает операцию аппендэктомии (удаление воспалённого червеобразного отростка). Как всегда в условиях корабля без квалифицированного ассистента и тем более руководства. Провёл успешно ряд этапов операции. После длительных попыток найти и выделить воспалённый отросток, стало ясно, что лучше остановиться. С разрешения командира корабля посылается срочное сообщение в адрес флагманского врача:

« Нахожусь 4 часа в брюшной полости по поводу аппендэктомии. Отросток выделить не удаётся. Прошу помощи». По решению командующего флотом, атомная подводная лодка (АПЛ) вынуждена была нарушить свою скрытность, сорвать выполнение задачи боевой службы и двигаться в указанный район Средиземного моря для передачи больного на плавбазу подводных лодок.

–Так что делайте выводы, будущие корабельные доктора! – подводил он итог беседы.

Зная превосходно организацию хирургической помощи на корабельных силах флота, Олег Борисович не мог в деталях вникнуть в сложности и специфику организации обеспечения медицинским имуществом авианесущих кораблей ВМФ. Кроме значительной разницы в возрасте, жизненном опыте мы ещё очень отличались взглядами и образом жизни. Этот колоритный человек был жизнелюбом в понимании, которое утвердилось в то время в определённой части нашего общества: уважал нормы и правила Вакха и табакокурения. Я же в те годы всё больше уходил от этих правил и формировал в себе жизнелюба, живущего по правилам здорового образа жизни. Об этом я тогда начинал и на протяжении последующих 20 – 25 лет активно писал на страницах академической газеты «Военный врач» и Военно – медицинского журнала.

Данные обстоятельства очень смущали меня и я долго не решался обратиться к Олегу Борисовичу. Но сомнения быстро развеялись с первых минут нашей встречи. На мой взгляд, Олег Борисович преподнёс мне урок как важно уметь выделять главное, объединяющее интересом к делу, к новому, ко всему, что служит флоту и медицине.

Забегая вперёд, следует сказать, что на протяжении нашей совместной работы он не был просто «свадебным генералом», а являлся духовным наставником, прекрасно ориентировался и брал проблему в целом, сделал много ценных и дельных советов и рекомендаций. Особенно на заключительных этапах работы. Тем более, что цель и план диссертационного исследования были комплексными и предусматривали изучение и использование опыта медицинского обеспечения авианосцев иностранных флотов, изучение конструктивных особенностей и размещение личного состава на отечественных авианесущих кораблях, определение вероятных санитарных потерь и заболеваемости личного состава, разработку структуры и организации работы медицинской службы на кораблях такого класса. А затем, на последующих этапах исследования, уже ко всему этому «привязывались» т.е. разрабатывались и обосновывались медицинское оснащение и организация обеспечения медицинским имуществом и техникой кораблей данного класса и корабельной авиации.

Как бы там ни было, но жизнь на работе вроде налаживалась. Начался процесс освоения учебных дисциплин кафедры. С интересом, пользой и даже где-то с удовольствием посещал занятия, проводимые лучшими тогда преподавателями кафедры И.Н. Ждановичем, У.А. Тарханкутом и конечно же начальником кафедры. Активно привлекался к изготовлению силами постоянного состава кафедры наглядных пособий, учебных стендов в классах. Изучал рекомендованную мне литературу по специальности.

Очень беспокоила в этот период и одна из основных, постоянно волнующая тема – жилищная проблема. Моя семья из пяти человек, в т.ч. грудной ребёнок, жила на квартире у родителей жены. В трёхкомнатной квартире «хрущёвке» жило 11 человек, представители четырёх поколений. Старшего нашего ребёнка, сына, пора было устраивать в садик, а прописки не было. Чтобы ускорить как-то переезд в общежитие гарнизона г. Ленинграда, где нам давали комнату от академии, пришлось даже помогать делать ремонт нашему предшественнику по этому жилью.

И вот ближе к новому 1975 году мы перебрались в эту комнату на Литейном проспекте. Тогда это казалось для нас прекрасным выходом. Начался процесс освоения и благоустройства одной комнаты площадью в 29 квадратных метров под «удобную и красивую» жизнь семьи из 5 человек (бабушка, мы с женой и двое детей). Комната, с помощью тросов и занавесок, была разделена на прихожую, совмещённую со столовой, комнату отдыха, детскую, где находилась и бабушка, и спальную для родителей, т.е. нас с женой. Живи и радуйся!

Хотя свободного времени было очень мало, в нашей семье планирование и использование его охватывало интересы всех членов семьи. Как правило, замысел, организация и приобретение билетов было за мной. Реализация наших замыслов и возможностей по использованию огромных культурных и спортивных ценностей Ленинграда, для отдыха, воспитания и развития всех и особенно детей во многом зависела от самоотверженности нашей бабушки (моей матери) Ольги Савельевны. Кроме того, она брала на себя значительную часть бытовой работы по кухне, на которой, кстати, готовило 18 семей, по дому, по уходу за детьми. Благодаря вышесказанному состоялся первый культпоход с сыном в цирк на Фонтанке, затем в театр кукол на ул. Некрасова. Это привело его в восторг и дало много пищи для воспоминаний, вопросов и разговоров.

Взрослые с удовольствием посещали «наш домашний» Дом офицеров, его библиотеку, кинотеатр и концертный зал. Благо рядом, пять минут ходьбы. Вызвал восхищение, к счастью сохранившееся до сего дня, концерт, тогда ещё молодого, начинающего певца Сергея Захарова. Прекрасные вокальные данные, голос, внешность и репертуар. Наверное, большего ему удалось бы достичь, если бы не досадная, спровоцированная драка и судимость в связи с этим. Кинофильм Н. Михалкова «Свой среди чужих и чужой среди своих» очень понравился. В ситуации, в которой я оказался на кафедре, он был очень своевременным для меня, вызвал много размышлений и утвердил в решимости продолжать дело, за которое я взялся. Многие аналогии по этому фильму, к сожалению, подтвердились в ближайший год и последующие годы в моей жизнедеятельности на этой кафедре.

Удавалось также, ещё более избирательно, посещать спортивные зрелища. В те годы процветал киевский футбольный клуб «Динамо»! За него к тому году, я болел уже 15 лет! Ежегодный приезд этой команды был праздником для её болельщиков, которых в Питере было не мало. Тогда ходили на Владимира Мунтяна, Олега Блохина, Леонида Буряка и других звёзд клуба. Обстановка на стадионе им. С.М. Кирова была тогда приятной: соблюдался приличный порядок, на трибунах не курили, не было пьяных – и главное: собирались для того, чтобы смотреть действо – футбол, а не хулиганить.

В те годы началось восхождение нашего любимого советского гроссмейстера Анатолия Карпова. Он был тогда тесно связан с Ленинградом. Мне удалось посмотреть его матч с Б. Спасским, и побывать на творческой встрече с ним в Доме офицеров. Его облик, мировоззрение, интеллектуальная шахматная игра и поведение, система и шкала ценностей были мне очень созвучны и близки. Такое уважение, интерес и «боление» за него прошли через все годы, что он активно выступал, через испытания в «нашей совместной» борьбе с В. Корчным, Г. Каспаровым, стремление сыграть с Б. Фишером.

В этот период большая нервотрёпка и занятость на кафедре (шестидневка, работа ежедневно до 19.00 и позже и др.), работа в помещении, гиподинамия, предшествующий адъюнктуре опыт и образ жизни, заставили меня восстановить ежедневную утреннюю зарядку, физпаузы и гимнастику в обеденный перерыв и вечером перед ужином. Каждое воскресенье, насколько позволяла погода, мы старались, с грудным ребёнком на руках, выехать подвигаться на природе, на свежем воздухе, с Финляндского вокзала в район Токсово – Кавголово или на Карельский перешеек в сторону Сестрорецк – Зеленогорск. Думаю, что такой «профилактический физкультурно – оздоровительный комплекс» явился одним из факторов, который помог выдержать, выпавшие на меня испытания.

Наконец подошли предновогодние хлопоты: многочасовые очереди, и даже ночью, за ёлочкой домой и на кафедру, сувениры и поздравления, новогоднее представление сыну в Доме офицеров.

Несмотря ни на что, с надеждами на лучшее мы встретили и вступили в новый 1975 год!

Итак, тема диссертационного исследования утверждена. Выясняется, что предстоит изучение по открытым и закрытым источникам опыта медицинского обеспечения личного состава в боевых и повседневных условиях корабельных сил США, Великобритании, Японии и других стран. Для этих целей требовалось хорошее знание английского языка. А практики, как у каждого из нас, увы не было. И вот, чтобы в сжатое время «более – менее» восстановить английский, решено пойти на платные курсы в Дом офицеров. Жизнь показала, что это было правильное решение и оно позволило с меньшими затратами времени и средств изучить ряд первоисточников в центральной публичной библиотеке, центральной военно-морской библиотеке, в Военно-морской академии, в Военно-медицинском музее и в ряде научно-исследовательских учреждений Ленинграда. Интересно отметить, что зарплата адъюнкта тех лет, имеющего не работающую жену и двух детей, и цены на такие услуги позволяли, не только обучаться на платных курсах, но и подписаться на газеты «Москов нювз» и «Морнинг стар» на английском языке. Занятия проходили очень интенсивно с использованием суггестивной технологии.

К 30 годовщине Победы в Великой Отечественной войне издавалось много юбилейных сборников, трудов в различных областях знаний и науки. В академическом сборнике была размещена наша с И.П. Ковалёвым статья на тему «Медицинское снабжение войск блокадного Ленинграда». Это была моя проба пера на этой кафедре.

Уже в феврале 75 года я был включён в сетку расписания занятий с курсантами морского факультета. И вскоре столкнулся с «системой» «контроля» проведения занятий Рябоконем. После одного из занятий, на котором с проверкой никто не присутствовал, вызывает он меня к себе в кабинет. Иду, не зная, зачем вызван. Не получив приглашения сесть, слышу:

– Да, не далеко вы ушли от своих обучаемых. Обращаю ваше внимание на методику проведения занятий!

На мои уточняющие вопросы ответа не последовало. Позже я узнал, что он во время занятия стоял под дверью и подслушивал как преподаватель ведёт урок. Из его критики на кафедральном заседании в мой адрес я понял, что он услышал мои рассуждения о сравнительно меньшем объёме использования знаний, получаемых на нашей кафедре, выпускником на подводной лодке, чем на надводном корабле. Может плохая слышимость через закрытую дверь или замочную скважину исказила смысл, или он был искажён сознательно? Согласитесь, это резко меняет дело. Тогда у меня ещё были сомнения.

Однако время адъюнктуры идёт и нельзя забывать, что срок, по истечении которого ты должен положить на стол диссертацию, неумолимо приближается. Это обстоятельство тяжким грузом постоянно давит тебе на плечи. Выясняется, что работать над диссертацией можно только в вечернее время. После плановых занятий с курсантами и массы мероприятий: занятия по специальности, кафедральные совещания, лекции и семинары по марксистско-ленинской подготовке, партийные собрания, общественные нагрузки и дополнительные задания руководства кафедры. Но работать надо с закрытой литературой, а библиотека работает до 16.30. Удалось взять разрешение у заместителя начальника академии по учебной и научной работе на то, чтобы завести отдельный рабочий чемодан с грифованной литературой и сдавать его в 23.00-24.00 дежурному по учебно-лабораторному корпусу (УЛК) на хранение. Все условия для работы! Твори! Выдумывай! Пробуй!

И всё же следует объективно отдать должное Рябоконю в следующем: он сам относился серьёзно, много работал, в т.ч. в учебно-методической сфере, и строго требовал такого же отношения к делу от подчинённых. Такая требовательность, усиленная постоянным прессингом и необъективностью, была серьёзной и суровой школой для меня, как для начинающего преподавателя так и на всю оставшуюся жизнь.

В отличие от классического варианта проведения диссертационного исследования, когда раздел по обзору литературы, истории и состоянию изучаемого вопроса (проблемы) пишется ближе к концу исследования, под материал главных разделов, мне начальником кафедры была поставлена задача – написать его к концу первого года адъюнктуры. Получив такое указание, стараюсь выполнить его в срок.

История вопроса, опыт иностранных флотов важен, но необходимо изучить опыт родных отечественных авианесущих кораблей. Связь с кафедрой ОТМС флота, позволила узнать, что в Севастополе базируются наши противолодочные корабли (ПКР) вертолётоносцы «Москва» и «Ленинград». Один из них планирует летом выход в Средиземное море на боевую службу. С большим трудом, вопреки возражениям Рябоконя, мне удалось доказать и вырваться в командировку на этот корабль. Но проволочки и задержки сделали своё дело. За несколько часов, до того как я примчался в Севастополь, ПКР «Ленинград» ушёл на боевую службу в Средиземное море. Догнать его уже было выше моих сил. Но нет худа без добра! Конечно, самое ценное это работа непосредственно на корабле в море. К счастью это удастся наверстать спустя год на тяжёлом авианесущем крейсере (ТАКР) «Киев». Пока же представилась прекрасная возможность в управлении медицинской службы Краснознамённого Черноморского флота засесть за отчётную документацию по обоим ПКР за весь период их эксплуатации в составе ВМФ СССР. Информация по заболеваемости и медицинскому обеспечению личного состава в пункте базирования и на боевой службе, по обеспечению медицинской техникой и имуществом этих кораблей за несколько лет, позволили получить взвешенные и достаточно объективные базовые данные по проводимому исследованию.

Описываемые события происходят летом в июне месяце на родном Чёрном море, не так уж далеко от родной Одессы. Погода выпала прекрасная! И хотя приходилось плотно сидеть в Медотделе флота, всё же удавалось в обеденный перерыв спускаться на городской пляж и окунаться в самое синее в мире Чёрное море моё. А воскресный выезд на пляж Учкуевка под Севастополем, с семьёй Володи Евстратова, моего товарища по академии, жившего и работавшего в центре по подготовке космонавтов в Севастополе, привёл к тому, что я «сгорел» под лучами палящего южного солнца.

Удалось посетить и соседа по «красной казарме» в академии за время учёбы – Анатолия Синявского. Он служил начальником медицинской службы авиационного полка в Каче (под Севастополем). За дружеским застольем у него, кроме приятных и забавных воспоминаний о золотой поре учёбы в Питере, состоялось для меня и знакомство с не совсем приятным. Лучше бы такое знакомство проводить на теоретическом уровне. Но, как говорится, что было – то было. Принёс я в дом хозяев ёмкость с каким-то бальзамом и конфеты. Бальзам всем понравился. Но мне наверное – особенно. И за вечер я многократно к нему приложился, несмотря на предупреждения более опытных в этом людей, что это чревато последствиями. Я же считал, что меня такой напиток не возьмёт. И действительно всё было хорошо. Но когда гости разошлись, к сожалению и к стыду моему, интоксикация названым напитком привела к неестественному очищению организма, говоря медицинским языком «per os». Век живи – век учись. Одним словом командировка была очень разноплановая и полезная во многих отношениях.

Мало по – малу, по мере работы с литературой, с материалом Медотдела Черноморского флота накапливалась информация для составления первой главы диссертации и для печатания статей, что также необходимо и жизненно важно для адъюнкта. После нескольких попыток представить статьи от кафедры МОТ стало ясно, что это …не реально. Разными способами они блокировались или затягивались на неопределённое время. После обсуждения ситуации с О.Б. Порембским было решено статьи отправлять в печать от других кафедр, в соавторстве с их представителями. Таким образом, удалось в этот период напечатать три статьи. Две – в Военно-медицинском журнале – центральном военном общемедицинском журнале при Главном военно-медицинском управлении в Москве. Одна из статей – по заболеваемости личного состава авианесущих кораблей отечественного и иностранных флотов, совместно с Геннадием Николаевичем Новожиловым (начальник кафедры военно-морской и радиационной гигиены). Вторая – по организации обеспечения медицинской техникой и имуществом авианесущих кораблей иностранных флотов, совместно с Григорием Платоновичем Донченко (начальник кафедры ОТМС флота). Третья статья – по методике использования дезинфекцирующей аппаратуры на кораблях ВМФ, в т.ч. на авианесущих,– была напечатана в закрытом сборнике молодых учённых одного из институтов ВМФ, совместно с Костей Раевским (параллельно учились в адъюнктуре).

Этот период в работе адъюнкта можно назвать периодом накопления фактов (материала) когда он всё жадно «гребёт под себя». Но, как говорил И.П.Павлов: – важно не утонуть в этом море фактов. Раньше или позже, но наступает момент, когда эти факты надо «разгребать» т.е. анализировать, систематизировать, расставлять и использовать.

К назначенному сроку Рябоконем мною была представлена первая обзорная глава будущей диссертации и список опубликованных мною статей, в которых были освещены рассматриваемые вопросы. Пусть с замечаниями и оговорками, но эта глава была принята и одобрена на кафедральном заседании.

В ходе исследовательской работы налаживалась связь с начальником медицинской службы авиации ВМФ Д.Т. Лукащуком. Изучение его диссертации, высланной в академию по нашему запросу, и диссертаций И.С. Гурина позволило скорректировать направления научного поиска и правильно использовать уже имеющийся материал. Огромная польза была от работы с материалом А.Т. Казакова одного из кораблестроительных учреждений ВМФ. Этот материал позволил взять за модель исследования и подготовиться к командировке на, уже упоминавшийся, перспективный отечественный авианесущий корабль, ТАКР «Киев».

Пора, наверное, упомянуть и о другой стороне подготовки адъюнкта – о методической подготовке его, как будущего преподавателя. Наряду с проведением разных видов этой подготовки поручалась и разработка учебно-методических материалов. Для начала была составлена мною методическая разработка к практическим занятиям с учебной группой хирургов VI факультета и даже первая лекция для слушателей факультета руководящего медицинского состава по организации обеспечения медицинским имуществом вооруженных сил блока НАТО и Франции. Чтобы написать лекцию на эту тему, на этом уровне, пришлось изучить достаточно много специальной доступной открытой и закрытой отечественной и иностранной литературы.