Главная роль жизни

И сейчас я увидела семейство Чейз, сидящих на креслах в зале ожидания. Нейтан рассматривал какие-то бумаги, а на его ногах мирно спал Крис. Чарли же сидела на соседнем кресле, но, увидев меня, резко подскочила и побежала навстречу.

– Привет, Мелисса. Папа сказал, что ты с нами полетишь к бабушке и дедушке. Но я ему не полностью поверила. Так ты все таки полетишь с нами?

– Привет. Куда же вы без меня полетите?

Я обняла Чарли, но за ее спиной поймала короткий недовольный взгляд. По всей видимости, мистер Чейз не любит, когда его блокируют. А зря. Может быть он перестал бы быть таким эгоистичным. Хотя, с такими шансами, быстрее ад замёрзнет.

Мы подошли к Нейтану, и я ему кивнула. Говорить о чём-то с ним я пока не хотела. Ведь все это так или иначе приведёт к лекции «Нельзя блокировать мой номер, ведь я самый важный человек на этом белом свете». Поэтому разговаривала я с Чарли.

– Так ты жаворонок?

– Да.

Ответила она, не раздумывая, очень быстро. Но затем сразу же повернулась к отцу. – Пап, а кто такой жаворонок?

– Это птица такая. А ещё так называют людей, которые очень активны по утрам.

– Тогда я жаворонок.

– А кто не любит по утрам вставать в садик? Или капризничает, когда приходится раньше лечь спать?

– Ой. Тогда я не жаворонок.

– Тогда ты не жаворонок. Ты чистая сова.

Весь этот поучительный диалог отца и дочери проходил очень интересно. Но все это время Нейтан ни разу не отложил бумаги в сторону, а продолжал что-то читать. Я даже задумалась, не читает ли он одну строку уже несколько раз, не вникая в смысл прочитанного. Но потом я вспомнила, что он робот, у которого есть одно качество – многофункциональность. Это качество он активно демонстрировал, когда мы занимались подготовкой к этой поездки. Сначала меня это бесило, а потом я смирилась. Главное, что он меня слышал и мог спокойно вникать в разговор и поддерживать его, а на остальное – по-барабану. Больше нервных клеток сохраню.

Но как бы там не было, он пропустил растерянный вид своей дочери, поэтому за объяснения теперь взялась я.

– Сова, Чарли, это человек, который очень активен ночью и не любит просыпаться в ранее утро.

– Но сова – это же птица.

Почему-то такой вопрос не возник с жаворонком. Интересно, в чем разница? – Да, сова – это птица.

– Но почему тогда людей так называют?

– Потому что совы любят днём спать, а ночью летать. Поэтому, иногда так называют людей, которые ведут такой же образ жизни.

– Понятно. Но вчера папа заставил меня лечь рано спать. Значит я не сова?

Губы Нейтана слегка дрогнули. Значит все это время он нас слушал и даже не пытался мне помочь. Сволочь. – Не хотите присоединиться к нашему диалогу о совах?

– О, нет. У вас так хорошо получается объяснять все. Я буду лишним.

– Ну что вы, ваше мнение будет не лишним. Тем более, это вы заговорили о совах.

– Это верно. Но потому что до этого вы заговорили о жаворонках.

Он был прав. Черт. – Мне нужен кофе с большим количеством сахара. По-другому я не могу с вами разговаривать.

– У вас просто сахарная ломка. Помните про белую смерть?

– Я тоже хочу кофе.

Я удивлённо посмотрела на Чарли. К счастью, вопрос о совах закрыт, также, как и старый спор о белой смерти. Но теперь я была в тупике, а можно ли вообще детям пить кофеин?

– Тебе нельзя кофе. – Заявил Нейтан. И наконец, он убрал свои бумаги, чтобы полностью весь строгий вид посвятить своей дочери. – Лучше попей апельсинового сока.

– Не хочу апельсиновый сок. Хочу пить то, что пьёт Мелисса.

И тут в меня прилетел упрекающий взгляд. Спрашивается, а я тут причём? Я просто слабый человек, который по утрам зависим от кофеина. Но видимо, мои пороки стали кому-то шилом в заднице.

– Солнышко, лучше тебе не пить то, что пьёт Мелисса. Нормальный человек, который хочет быть всегда здоровым, не пьёт такое. Ты же не хочешь болеть?

– А почему она это пьёт?

– Потому что она не умная девушка. Ты же не такая?

– Я не такая. Я умная.

– Ну вот. Поэтому ты умная девочка, которая будет пить апельсиновый сок.

– Угу.

Очень приятно следить за людьми, которые обсуждают тебя так, как будто тебя рядом вообще нет. И ладно бы мне пели дифирамбы. Нет, меня назвали идиоткой, которая скоро угробит своё здоровье. Замечательно, просто.

А Нейтан ещё та гадюка. Манипулирует дочкой, как хочет. И неважно, что это на ее благо было сейчас. Манипуляция все равно остаётся старой доброй манипуляцией.

– Ладно, раз вы все решили, я пойду за кофе и апельсиновым соком.

– Можно мне с тобой?

Я посмотрела на детские умоляющие глаза и хотела сразу же ответить яростным согласием. Но остатки благоразумия ко мне вернулись. И я вопросительно посмотрела на Нейтана.

– Идите вместе. Но следите лучше за Чарли. Она сегодня превратилась в активного ребёнка.

– Я с неё глаз не спущу.

Я была уверена в том, что он моим словам не до конца поверил. И будет все это время переживать, пока мы не вернёмся. Поэтому я думала, насколько я была плохим человеком: сыграю на его слабостях или нет? Ладно, это звучит очень отвратительно, поэтому я так поступать не буду. Не буду брать с него пример и окончательно терять связь со своей душой.

Чарли взяла меня за руку, и мы направились в ближайшее заведение, где сможем приобрести свои напитки. На самом деле, по утрам я предпочитала пить крепкий кофе без сахара, но об этом я точно не буду сообщать Нейтану. Пусть так и считает, что я идиотка. И я совсем на него не обиделась.

В течение всего нашего пути, Чарли рассказывала о всех своих игрушках, которые ей позволил взять отец с собой. К сожалению для Чарли, Фредди пришлось остаться дома. Я, конечно, поддержала возражения девочки по поводу этого. Но на самом деле я понимала Нейтана. Для того чтобы взять с собой Фредди, пришлось бы заказывать отдельное место. Настолько он был огромен.

Но затем она поведала мне о том, сколько же других игрушек хранится у бабушки с дедушкой и сколько она ещё получит за эту неделю. Девочка была не промах. Вся в отца.

И все же, кое-что меня тревожило. Чарли ни разу ещё не говорила мне о своей матери. Конечно, мы не так долго общались, но за это время она успела мне уже поведать о своей бабушке и дедушке, многочисленных дядях и тетях, а также кузенах. О маме – ни слово.

Это казалось мне странным. Возникло ощущение, что это какая-то великая и страшная тайна. И, конечно же, мне безумно хотелось сунуть свой нос в это, но использовать Чарли я для этого не буду. Может быть, я найду кого-нибудь в семействе Чейз, кто будет больше всех болтлив и расскажет об этом. А сейчас мне просто нужно набраться терпения.

– Мелисса, ты же подруга папы?

Мы уже шли обратно, когда Чарли мне задала этот вопрос. Он сразу же показался мне ловушкой. – Да, Чарли. Ты же не против, что я дружу с твоим отцом и еду с вами в Ньюпорт?

Молодец я. Вовремя спохватилась с этим вопросом. Я почувствовала, как девочка крепче сжала мою руку. Другой же рукой она держала свой сок, который до этого благодушно пила. До того как задала этот каверзный вопрос.

– Нет, я рада, что ты с нами едешь. Но мне Менди сказала, что когда мужчина и женщина дружат, они занимаются всякими неприличными вещами.

Мда. Ну надо же было именно мне вляпаться в такой диалог с четырёхлеткой. Я считала, что тему полового воспитания откладывают до подросткового возраста. Конечно, современные дети сейчас более прогрессивные, но не настолько же.

Я решила пока обойти этот вопрос. – А кто такая Менди?

– Моя подруга с детского садика.

– И она тебе рассказывает такие вещи?

– Да. Ей уже почти 5 лет, поэтому она более умная, чем я. Она живет с мамой и у неё постоянно появляются новые друзья. Менди все время наблюдает за ними и рассказывает обо всем мне. Так вы также с папой дружите?

Хотелось бы мне сейчас встретиться с матерью Менди. И устроить ей такую взбучку за то, что ее маленькая родная дочь видит то, что совсем не предназначено для ее глаз.

Я честно не знала, как правильно ответить на этот вопрос. Поэтому сказала только: – Лучше задай этот вопрос сейчас папе. Он с радостью тебе на него ответит.

Мы уже были в пару метрах от Нейтана и Криса, и я попыталась натянуть на себя расслабленную улыбку. А на самом деле мне хотелось от неловкости провалиться сквозь землю и одновременно с этим рассмеяться в голос от того, что сейчас ожидает Нейтана. Я даже мысленно пожелала ему удачи.

Как я сказала Чарли, та повторила свой вопрос отцу. К моему огорчению, ни один мускул на его лице не дрогнул. Вместо этого он заявил: – Перестань общаться с Менди.

– Ну пап. Она моя единственная подруга в садике. С кем мне ещё общаться?

– Ты у меня самая красивая и умная. Найдёшь ещё много друзей.

– Я хочу дружить с Менди. Она весёлая и рассказывает мне истории о своей матери.

– Солнышко, подойди ко мне.

Чарли подошла к отцу, и тот закрыл ей уши. После чего знатно выругался. И закончил свою тираду так: – Я придушу мать Менди.

Я попыталась не рассмеяться. Но моя улыбка меня выдавала. – Вам смешно?

– Да, немного, хоть до этого я была в ужасе от ее слов. А теперь стало полегче. И все благодаря вам. Спасибо.

– Рад услужить.

Но по его голосу я поняла, что следующей жертвой удушения после матери Менди стану я. Либо я буду первой. В этом я пока была не уверена.

Нейтан отпустил Чарли и спустя десять минут вопрос о нашей дружбе был забыт. И все благодаря очередным манипуляциям адвоката дьявола. И тому, что Крис проснулся. Ему не совсем понравилось то, что он увидел, поэтому недовольно что-то начал бурчать. Но, получив крекеры от отца, передумал устраивать истерику. И я вновь убедилась, какой хороший отец всё-таки Нейтан. Избежать две детские трагедии за такое короткое время – это ещё нужно постараться.

Поэтому, в знак некой признательности, а также благодаря своей любви к детям, я забрала Криса к себе на ноги. Чарли же села рядом со мной, и мы втроём начали смотреть мультфильмы на планшете, пока Нейтан работал.

Благодаря такой общей деятельности, время пролетело очень быстро. И настало время для погрузки в самолёт.

И скажу честно, до этого я совсем не интересовалась своим билетом на самолёт. Сэнди просто взяла мои документы и заказала для меня и семейства Чейз билеты. Кроме времени и аэропорта, я не знала ничего. Я даже не догадалась поинтересоваться авиакомпанией. Наверно, я и правда слишком простодушна для этой жизни.

Но я совсем не удивилась, когда в итоги мы оказались в бизнес-классе. Здесь располагались супер удобные кресла с подлокотниками, сделанные под вид маленького стола. Сами кресла располагались по двое в два ряда. Поэтому Нейтан с Крисом на руках и Чарли расположились на одной стороне, я же на другой.

– Вот вы стараетесь быть загадочным мужчиной. А на самом деле вы так очевидны. И бизнес-класс тому подтверждение.

– Озлобились на меня из-за того, что до этого вам не выпадал шанс полетать таким образом?

– А вот и мимо. Я пару раз летала бизнес-классом, когда мое жлобство мне это позволяло. Сейчас мое жлобство в полном восторге, ведь не мне пришлось тратить такие безумные деньги за билет.

– Вас слишком волнует тема денег.

– Ну простите. Вас она тоже бы волновало, если бы вы в них не купались. И не надо воспринимать мои слова буквально. Я знаю, что денежные купюры грязные, и вы никогда так не сделаете. Мне же, человеку театра, никогда такого не добиться.

– В вашем случае, проблема заключается не в том, что вы человек-театра.

Я закатила глаза, после чего повернула свою голову к иллюминатору. – А в том, что доверяю таким людям как Томсон?

– Это вы сказали, заметьте. Не я.

Я решила ничего не отвечать. Ведь последуют новая порция шуток об этом. Да-да, мистер Чейз до сих пор считал, что эта тема очень смешная.

Мы вылетели и, к счастью, рядом со мной никто так и не занял место. Поэтому я смогла спокойно сжаться всем телом в кресло от страха. Да, я тот самый человек, который боится взлеты и приземления самолётов. И когда мы выровнялись в небе, я со спокойствием вздохнула. Я жива. Пока.

Полёт длится практически четыре часа. И к этому я подготовилась, взяв с собой свой планшет. Раз настал первый день моего творческого отпуска и размышлений, то для начала я хотела пересмотреть все записи спектаклей, в которых я участвовала. И начну я со школьных неловких сценок, чтобы наконец-то понять, какого прогресса добилась я за все эти годы. Это входит в первый пункт в моей моральный реабилитации.

Подключив наушники, я начала смотреть. И иногда я искоса проверяла, чем же занималось семейство Чейз в полёте. Нейтон, не прерываясь, что-то печатал на своём ноутбуке. Чарли и Крис вновь смотрели какие-то мультфильмы, но позже Крис уснул, а Чарли заскучала. Поэтому она подсела ко мне.

– Что ты смотришь?

– Школьный мюзикл.

– А что такое мюзикл?

Прежде чем ответить, я задумалась, как бы доступным языком ответить ребёнку на этот вопрос.

– Это выступление на сцене с песнями и танцами.

– Понятно. Ты любишь песни и танцы?

– Конечно. Это часть моей работы. Я же артистка театра. Ты была хоть раз в театре?

– Нет. Там интересно?

– Очень. Я уверена, тебе бы понравилось там. Я сама в первый раз оказалась в театре лет в 8.

– И ты сразу начала там работать? – удивлённо спросила Чарли. В ответ я рассмеялась.

– Хотелось бы, но нет. Я была долгие годы обычным зрителем, и только в школе могла выступать на сцене. Хочешь посмотреть со мной?

Я передала второй наушник Чарли, и мы вместе начали смотреть школьный мюзикл. В течение всего просмотра Чарли то и дело задавала какие-то вопросы. А на моменте, когда появлялась в кадре я, радостно тыкала пальцем в экран. – Это же ты. Такая молодая и маленькая.

Камень в мой огород. Но я предпочла не зацикливаться на том, что скоро мне будет 30 лет и наступит мой четвёртый десяток. Совсем не переживала.

Ещё пару раз произнесу это вслух, и сама начну себе верить.

Мюзикл закончился и видео выключилось. Я решила поинтересоваться впечатлениями Чарли об увиденном. И для меня это было очень важно. Ведь нет ничего волнительнее, чем знакомить человека с чем то, с чем он ещё не был ранее знаком.

– Мне понравилось. У тебя есть ещё что-нибудь?

Немногословно, но мне и этого хватит. – Конечно. Давай посмотрим теперь Рождественский спектакль.

То, что мы делали это в 7 часов утра, а до этого проснулись около 2-3 ночи, сказалось на нас обеих. Поэтому через какое-то время уснула Чарли. Мои глаза тоже слипались и, закрыв на краткое время их, я уснула.

Сон мой был беспокойными. Мне снова и снова снилось то, как я разбиваюсь в самолёте разными устрашающими вариантами. И не было вообще никаких выходов для спасения. Просто консервная банка-ловушка. Короче, нет ничего хуже, чем это. Особенно, когда ты в данный момент летишь в том самом самолёте.

К счастью, я наконец-то проснулась. Не самостоятельным путём, а только из-за того, что кто-то тряс мое плечо. Я открыла глаза и перед собой увидела Нейтана.

– Мы скоро будем приземляться.

Вот это да. Интересно, сколько же я спала? И ещё лучше вопрос: как много я пропустила? Ведь Чарли уже была на своём месте, а мой планшет с наушниками лежали на подлокотнике.

Я ничего не ответила, а только кивнула. Лучше первые пять минут после пробуждения мне молчать. Не хочу никого пугать своим хриплым голосом.

Поэтому я сразу же направилась в туалет, приводить себя в порядок. Увидев своё отражение, я совсем не удивилась. И даже не закричала от ужаса. Опухшие глаза, чуть красноватые. Верный знак, что мне потребуется сегодня ещё пару часов сна для того, чтобы выглядеть свежей и здоровой. Я распустила волосы, причесала их пальцами, после чего пару раз хлопнула по щекам ладонями. И вот, теперь я более менее похожа на румяную сонную симпатичную девушку. Пойдёт.

И вот наступил момент приземления. Я вновь обхватила подлокотники и мысленно начала читать все молитвы, которые были мне известны.

– Папа, а что с Мелиссой?

– Она общается сейчас с Богом. Наверно, пытается рассказать ему о том, какая она трусиха.

Я тяжело вздохнула, после чего открыла глаза. – Можно хотя бы в такой момент надо мной не издеваться?

– Ну что ребятишки, перестанем издеваться над трусихой?

Крис что-то пробурчал. Но я была уверена, что он поддержал на детском языке своего отца. Чарли же радостно сказала «нет». – Ну спасибо, дружное семейство Чейз. От вас всегда получишь поддержку.

Я нервно рассмеялась, и это немного ослабило мой страх. Совсем немного. Потому что через пять минут я вновь начала читать молитвы. Нейтан же только покачал головой, а Чарли начала что-то рассказывать Крису. И как я поняла, говорила она ему о мюзикле, который мы посмотрели.

Я была уверена, что он ничего не понимал. Но мне было приятно, что она пребывала в таком впечатлении от увиденного.

И вот мы наконец приземлились. И все было в порядке. Хвала Господу.

Мы забрали свой багаж. И в зале ожидания от нас вырвалась Чарли и побежала навстречу высокому мужчине с седыми волосами.

– Деда.

А вот и глава семьи – Энтони Чейз. Я мысленно проговорила все известные факты о нем, которых было совсем мало. Бывший судья, сейчас на пенсии. Много лет женат на матери Нейтана, живут одни в том же самом доме, где воспитали семерых детей. В общем то и все.

Ну что же, спектакль начинается.

Как я и предполагала, старший мистер Чейз выглядел строгим и серьёзным человеком. Но, увидев своих внуков, его суровые черты лица смягчились.

Нейтан отпустил Криса, и тот тоже побежал к своему дедушке. Мы же немного замедлили шаг.

– Готовы? – Я посмотрела на него и притворно улыбнулась.

– Если скажу, что не готова, мне придётся во второй раз за день лететь на самолёте. Я этого не переживу.

– Вы в ловушке. Это хорошо. Значит не будете делать опрометчивых поступков.

Я слегка пихнула его локтем. – Вы, как всегда, заботливы.

Мы подошли к мистеру Чейз, который обнимал и зацеловывал своих внуков. Чарли с Крисом же довольные повисли на его шеи. Это было достаточно милая картина. От чего теперь я по-настоящему улыбнулась.

– Пап, ты их задушить.

– Не ревнуй, сынок. Очередь дойдёт и до тебя.

– Деда, а почему бабушка с тобой не приехала?

– Она готовит ваши любимые оладьи. А теперь слезайте с меня, обезьянки. Я должен ещё поздороваться с вашим отцом.

Дети отпустили его, и он выпрямился. После чего захватил в свои объятия Нейтана. Они чисто по-мужски крепко обнялись, похлопали друг друга по спине и отстранились. Теперь настал мой черёд здороваться. Мистер Чейз стал изучать меня своим пристальным взглядом чёрных глаз. Взгляд адвоката: беспристрастный и цепкий. И я начала задумываться о том, что все мужчины Чейз сделаны как будто под копирку. Нейтан точно также будет выглядеть через 30, как его отец. А Крис, вероятнее всего, будет выглядеть в свои тридцать лет, как Нейтан.

Прям какой-то мужской круговорот Чейз.

– Папа, познакомься – это Мелисса Паркер.

Я вежливо улыбнулась и протянула руку. – Здравствуйте. Приятно познакомиться, мистер Чейз.

Он пожал мою руку. – Мне тоже, мисс Паркер.

– Лучше зовите меня Мелиссой.

– Хорошо, Мелисса.

Мистер Чейз закончил меня исследовать. И потом кинул сыну какой-то взгляд, который я не могла расшифровать. А вот Нейтан очевидно его понял. И поэтому также неоднозначно покачал головой.

Если бы я знала, что в семействе Чейз общаются телепатически, я бы несколько раз подумала, чем соглашаться на это. Хотя, кого я обманываю. Я бы в любом случае согласилась.

Этап приветствия завершился, и мы вышли все вместе с аэропорта. Оказалось, мистер Чейз ездит на чёрном эксплорер, чему я обрадовалась, ведь не придётся тесниться. И он хорошо подготовился, ведь в автомобиле уже были установлены два детских кресла сзади водительских, куда посадили Криса и Чарли. Я же заняла последний ряд. Тем самым имея возможность абстрагироваться на время от семейства Чейз и спокойно наблюдать за ними со стороны.

Нейтан планировал, чтобы я покорила его отца уже по пути из аэропорта. Но я была не настолько уверена в своих способностях, как он. Если Энтони Чейз такой же, как его сын, то мне придётся долго биться головой о глухую стенку. С Нейтаном я до сих пор стараюсь. А прогресс практически нулевой. Если только его издевательства и игнорирования можно принять за знак симпатии. Тогда я точно его покорила.

Потому в машине я стала проверять свой телефон. На самом деле, о моей поездке сюда практически никто не знал. А может даже и не практически – это смотря с какой стороны посмотреть.

Кэсси ещё 4 дня назад улетела на какой-то закрытый курорт, где доступа к сети у неё не было. По официальной причине, она переживала там развод. По неофициальной – проводила время с новым любовником, о котором никто не знал, кроме меня. И, конечно же, я не сообщила своей лучшей подруге о том, что уехала с ее адвокатом на неделю к его семье. И чувствовала за это себя отвратительно. Но рассказать ей почему-то я не смогла. Не хватило смелости. Либо ума.

Но зато я рассказала близняшкам о том, что уезжаю на праздники в Ньюпорт. Но и их я обманула. Ведь сообщила, что буду с матерью там.

Поэтому ни одна живая душа не знала, где я нахожусь сейчас. Насколько же это было разумно с моей стороны? Вдруг семейство Чейз на самом деле являются маньяками? Или людоеды? А на день Благодарения, вместо индейки, на стол они подают жертву собственного идиотизма.

– Как прошёл ваш полёт?

На вопрос дедушки решила ответить Чарли. – Крис, как маленький, все время спал. Папа, как всегда, работал. А мы с Мелиссой смотрели мюзикл, в котором она пела и танцевала. Это было весело. И у неё было глупое платье.

Я почему-то решила защититься. – Это было средневековое платье с несколькими слоями юбки.

– Оно было глупым. И зелёным.

– Эй, я думала, мне идёт зелёный цвет.

– Нет.

– Так вы значит принимаете участие в мюзиклах?

Вот и настало время завоевать внимание мистера Чейз. – И не только. Я артистка театра.

– И, как Мелисса любит говорить, достаточно успешная. Сам я ещё не видел ее на сцене, но как-то раз я наблюдал, как она собрала вокруг себя толпу зрителей своим талантом. Было впечатляющее зрелище.

Как всегда, Нейтану нужно было вставить своё слово. И напомнить мне о случаи в полицейском участке. Если бы я могла убить человека взглядом, сейчас бы я так и сделала. И неважно, что я оставила бы двух замечательных детей сиротами.

– Звучит интересно.

– Это так и есть. Но чаще всего это все сводится к скучным будням, где только одни монотонные репетиции. А там режиссёры никогда не постесняются в лишний раз раскритиковать ни за что.

– Если вы это называете скучными буднями, то как бы вы тогда назвали работу в суде?

– Увлекающее приключение? – предположила я.

– Ну что же. Это действительно приключение.

На этом наш разговор о работе закончился. Вместо этого мистер Чейз начал рассказывать о приезде своей младшей дочери, Виктории.

– Так Вики сейчас дома?

– Да. Также, как и вы, она решила провести неделю дома.

– Вот что бывает, когда своих детей отправляешь учиться в соседние города.

– Твоя сестра сама выбрала Род-Айлендскую школу дизайна. Ты же знаешь, какая она упрямая. Вся в вашу маму.

– Аминь. Вся в маму.

– Тетя Виктория будет с нами? Круто.

Значит в наш спектакль добавляется ещё один актёр. Ладно, это не существенное изменение.

Тем более Виктории Чейз было 20 лет. Она обучалась на третьем курсе в школе искусств. И была таким же творческим человеком, как и я. Значит мы точно должны с ней найти общий язык. По крайней мере, я на это надеялась.

– Вечером ещё подъедут Гейб и Джей.

Значит, ещё будут близнецы. Габриел и Джейсон Чейз – 27-летние пожарники. Безбашенные балбесы и бабники, как их называет Нейтан. Тройное «Б».

Вот это уже ухудшало картину. Однозначно.

– Кто-нибудь ещё сегодня присоединится к нам?

– Это вряд ли. У Тома сегодня поздние заседания, поэтому с Натали они приедут только завтра. Гвен с Кайлом в командировке. Прибудут они к четвергу. А Итан … Итан появляется сейчас, когда ему вздумается. Но в четверг точно объявится. А иначе – мама с него шкуру снимет.

Пойдём по порядку. Томас Чейз, младший брат Нейтана. Третий ребёнок, 30 лет, прокурор. Значит приедет он завтра вместе со своей женой Натали. И однозначно возьмут с собой своего сына – Кевина.

Гвен Гилмор. 25 лет, 6-й ребёнок, замужем за Кайлом Гилмор. Владеют собственным бизнесом. Чем именно они занимались, Нейтан никогда не упоминал. Детей у них не было. Поэтому в четверг они придут только вдвоём.

И Итан Чейз. Самый старший ребёнок. 37 лет, лейтенант полиции города Провиденс. Уже год находится в разводе, есть двое детей, которые большую часть живут с матерью. По словам Нейтана, стал чертовой занозой в заднице после развода, поэтому вся семья активно за него переживала. Кроме, конечно, самого Нейтана. Тот говорил, что это вполне логичный конец брака.