Агрессия и воля. Как люди управляют людьми

Уверяю вас

Чтобы упредить сомнения в правдоподобии сообщаемых ими сведений, оценок, фактов, АВ обильно справляют свою речь примерно следующими словесными конструкциями: «Уверяю вас», «Ручаюсь», «Даю вам слово», «Честное слово», «Слово благородного человека», «Клянусь» и схожими с ними по силе эмоционального воздействия. Добавляя их в качестве закрепляющего элемента в свои высказывания, они возлагают на себя своего рода квазиответственность, поскольку подобные выражения не имеют никакой юридической силы, а значит, законных оснований для последующих претензий и обвинений. Данные элементы быстро «забываются», будучи необязательными стилевыми добавками, их легко отрицать (даже при записи на различные носители информации АВ умудряются это сделать). Главное для АВ – добиться эффекта здесь и сейчас, донести необходимую информацию (в том числе, ложную) в ракурсе, способствующем укреплению их власти.

Даже если слушатель сомневается, не верит, наличие подобных эмоционально ярких словосочетаний, чётко артикулированных, интонационно подчёркнутых, так или иначе способно подорвать уверенность любого критика или, по крайней мере, стимулировать его быть не столь категоричным и дать шанс человеку, дающему слово.

АВ хочется верить в том числе потому, что они «уверили вас», успокоили, использовав то, что неагрессивные типы НВ и НН, – на которых, в первую очередь и рассчитывают повлиять АВ, – не способны нарушить своё слово, в их понимании имеющее то же психологическое значение, что и печать или подпись. АВ не позволяют словам управлять собой. Они не являются для них обязательством, препятствием к действию. Честь и достоинство, верность своему слову не помогут добиться успеха в деле руководства большими группами, существенно снижая варианты поведения в тех или иных ситуациях.

Самообличение

Хозяин, глава, руководитель, повелитель, барин – любимые слова, любимые образы, любимые состояния АВ, которые они сами на себя как бы в шутку по случаю примеряют, когда нет формальных на то оснований. Ирония, легко считываемая в нарочитом подчеркивании громких титулов и должностей, приписывании себе каких-то вымышленных, полумифических (но желаемых) полномочий, шутливом смирении с ними на самом деле есть самовозвеличивание АВ.

Кроме этого, АВ могут наложить на себя и какой-нибудь уничижительный, не соответствующий их настоящему положению статус – вора, бедняка, проститутки, причём в самом оскорбительном изводе. Провоцируемый таким образом диссонанс в подчинённых и «в народе» в целом призван как на весах приподнимать их истинный, подлинный статус.

АВ часто заводят шутов – как «настоящих», так и уподобленных им, – которым могут как бы всерьёз передавать свои полномочия, вести себя с ними как их подчинённые: льстить, подобострастничать, всячески унижаться, демонстрируя тем самым, помимо прочего (уничижения, насмешки), желаемое поведение «правильных» подчинённых. При этом не всегда подвластные отличают «правду от вымысла» (что подразумевается сценарием) – игра может очень походить на реальность, затягиваться, начинаться внезапно и также внезапно прекращаться. Вообще, нарочитая игривость подобных ситуаций расслабляет, размягчает «жертв» – аудиторию реальных и потенциальных покорных, на которую и рассчитано «действо». Этому способствует и постоянный, будто закадровый смех АВ чуть ли не после каждой фразы, что является типичной их чертой в ситуациях, не предполагающих строгости с подчинёнными или серьёзности с высшими в иерархиях.

Упреждающее самообличение деспотизма и иных негативно воспринимаемых деяний посредством шутливой формы значительно снижает «цену» возможных претензий, жалоб на АВ – у всех участников уже будет сформирован к ним иммунитет инъекцией ослабленной иронией оценки.

Говорить за других

В рамках построения мифа, а также в качестве метода превентивной обороны и предотвращения нежелательных для репутации последствий, АВ часто упреждающим манёвром перехватывают реплики других, в основном НН (в некоторых случаях – НВ), и как бы говорят от их имени, заверяя на то право так называемыми квазивопросами: «Не так ли?», «Я правильно говорю?» и тому подобными, подразумевающими в качестве ответа лишь молчаливое согласие, если спрашиваемый не хочет омрачать ситуацию и свои отношения с АВ (как правило, он в какой-то степени зависим от них или же не обладает волей пойти на конфликт с ними).

АВ перебивают не только зависимых от них собеседников, но и любого (за исключением обладателей более высокого, чем у них, положения в иерархиях), если, по их мнению, разговор пошёл не туда, куда бы они хотели: например, могут быть озвучены какие-то неприятные, компрометирующие АВ факты, допускаются ироничные высказывания в их адрес или обсуждаются темы, которые они не способны поддержать и опасаются обличить свою некомпетентность.

Миф АВ не допускает мелочей, сиюминутных «слабостей», допущений, поэтому они стремятся купировать любое нежелательное отклонение от заложенных в «проект» параметров. Они могут «смягчиться» только в отношении тех, кто выше них в иерархиях или кому хотят польстить ради приручения.

Перехватывая инициативу, АВ не отпускают её, направляя разговор по своему усмотрению: задавая ритм, темп, тон, повестку, как бы модерируя его. Покорные АВ, особенно их собственные дети и супруги, вообще лишаются права голоса в местах, где сказанное ими может быть потенциально использовано против АВ. Во-первых, АВ всегда сопровождают их на важные встречи, даже когда приглашают только одного (их покорного). Во-вторых, отвечают за них на все вопросы без исключения, поскольку даже ответы из вежливости по типу: «Хорошая ли погода?» или «Как вам спалось?» могут иметь значение (никто у АВ не может спать плохо). Обоснования такого поведения натянуты и не убедительны: «Мы с ней/с ним одно целое, одна семья. У нас нет секретов друг от друга».

Опережающее решение

Задача опережающего решения – предотвратить нежелательное для АВ поведение неожиданным предложением, направить зазевавшегося/растерявшегося/не осведомлённого в необходимое им русло. Решение должно быть быстрым, чётким, однозначным, не подразумевающим времени и вообще – права на отказ.

Адресат не успевает опомниться, как ему уже обозначают перспективы дальнейших действий. Отказать АВ сложно – проще пойти туда, куда тебя столь уверенно, безапелляционно направляют, без лишних вопросов, без лишних движений и главное – не задаваясь вопросом «Зачем?». Всё уже определено – было начавшиеся колебания, метания в поисках лучшего и единственно верного пути гасятся в зачатке, освобождая от проблемы выбора, от принятия срочного, самостоятельного решения, исправляя «оплошности» и тем освобождая от ответственности перед собой, окружающими и АВ. Поэтому «игра на опережение» от АВ так легко воспринимается безвольными, постоянно ждущими подсказки НН и предназначена в первую очередь для них как своего рода срочная инструкция по случаю.

Подобным перехватом инициативы АВ решают ряд задач по построению и укреплению своего мифа и утверждению власти. Прежде всего, они не дают сказать/сделать «неправильные» вещи ещё не отдрессированным до автоматизма подчинённым (НН), а также тем, кто плохо поддаётся дрессировке, но пока ещё находится в поле подчинения и необходим им (НВ и АН). Также они направляют внутригрупповые процессы в нужную им канву или удерживают в ней, не давая зародиться хаосу быстрым и точечным управляющим воздействием.

АВ всегда настороже, «следят за приборами», не расслабляются и быстро реагируют, если что-то «пошло не так». Своим молниеносными действиями в ответ на отклонения от «нормальности» они буквально не дают вздохнуть, тем более, осознать, проанализировать, выработать своё мнение. Подобное качество помогает АВ преодолевать кризисные ситуации, поскольку у других типов (по разным причинам) ушло бы больше времени на выработку решения и его реализацию.

Своё болото

АВ непременно расскажут – без запроса и ожидания «подходящего» случая – в мельчайших подробностях, как много и тяжело они работают, сколько всего сделали важного, нужного и уникального, как многим для этого пожертвовали, заметив попутно, что о своей работе мечтали с детства, и прочие славословия в адрес своего труда, его предмета и места.

Только о себе, только положительное, никакой критики и отрицательных оценок в отношении всего, что связано с их деятельностью – вот рецепт и основные ингредиенты репутации (равно мифа) АВ. Они занимаются, несомненно, самым нужным, самым лучшим, самым востребованным, значимым и перспективным, самым любимым в самом лучшем из возможных мест. Покорные коллеги и особенно начальствующие над АВ также удостаиваются превосходных степеней. В разговорах же АВ с другими типами (кроме «высших») как бы невольно подчеркивается превосходство их труда, а характеристики деятельности остальных (особенно НВ и АН) явно и/или неявно занижаются.

Если АВ случается сменить место своей реализации (утверждения власти), то всё положительное в его отношении оборачивается в свою противоположность. Причины смены оказывают определяющее влияние на интенсивность и длительность негативного дискурса в сторону предыдущего места: 1) изгнание: интенсивность высшая, частота очень высокая, длительность постоянная; 2) неудавшаяся попытка продвижения по иерархической вертикали: интенсивность высокая, частота высокая, длительность постоянная (при всяком удобном случае); 3) отказ в повышении оплаты труда: интенсивность средняя, частота – редко, длительность – быстро угасающая во времени; 4) желание больше зарабатывать и/или большей власти в равноценном с их точки зрения месте: интенсивность низкая, частота – редко, длительность – быстро угасающая во времени.

Не своими руками

Дела, которые могут бросить тень на тщательно выстраиваемый положительный образ АВ перепоручаются подчинённым.

Часто в этой роли выступают НН, которые могут сделать абсолютно всё ради своего «хозяина». Они ограждают АВ от любой критики, выполняют самые рисковые поручения, являясь их руками, глазами и ушами. В идеале – в случае полной синхронизации c «хозяином» – НН делают всё лишь по намёку, по мановению, по кивку головы, по иным непрямым указаниям, согласно ранее (в процессе подчинения) полученным инструкциям и вообще по любым неявным признакам, базирующемся на устойчивом знании, чего хочет «барин».

Но и единоразово, по случаю, АВ могут использовать не только НН, но и другие типы, в том числе, непокорных. АВ не хотят, чтобы их воспринимали как исполнителей, особенно черновой, рутинной работы, поэтому всегда ищут и различными способами принуждают «свободные руки» сделать что-нибудь за них. Сделанное самостоятельно негативно сказывается на мифе АВ, поскольку сильный не может не найти того, кому бы он смог перепоручить работу, – только слабый делает всё сам (в первую очередь, данный посыл рассчитан на тех же НН). Кроме того, постоянным делегированием исполнительских функций АВ стремятся сэкономить энергетические ресурсы (в этом плане они напоминают АН), высвободив их для борьбы за власть.

АВ никогда не будут подписываться под тем, что может стоить им власти. Подобные «судьбоносные акты» формально инициируют и утверждают НН (по прямому или косвенному принуждению АВ), которые могут занимать даже более высокое место в иерархии, чем их «хозяин». У каждого АВ всегда есть свой «зиц-председатель», берущий на себя львиную долю ответственности (часто не совсем осознанно) за различные проявления их агрессии (афёры, подлоги, воровство и т. п.), садистские акты (например, объявление войны или пытки).

Имитация

Всё напоказ

Всё, что АВ делают в публичном пространстве, они делают напоказ, ради формирования и укрепления своего мифа. Другие обязательно должны видеть, как они ходят в церковь, молятся, соблюдают пост, посещают оперу или балет, концерт классической музыки, спортивные состязания благотворительные мероприятия – им «интересно» всё, что помогает сформировать необходимый образ вовлеченных и увлеченных. Они не станут проделывать вышеприведенное в одиночестве, незаметно, не привлекая внимания. Они не хотят разделить со зрителями радость созерцания, упоения моментом – они хотят лишь навязчивой, крикливой демонстрации, чтобы все вокруг знали, что «здесь были АВ», «АВ соблюдают приличия», «АВ следят за модой», «АВ духовно развиты и стремятся к интеллектуальным развлечениям», «АВ заботятся об обездоленных» и проч. Если кто-то не заметил их, они обратят его внимание гиперболизированным выражением восторга, аплодисментами, зевком, репликами, ремарками, последующим приукрашенным изложением.

АВ стремятся занять места в партере, ложе, облечь себя в дорогую одежду, купить самый дорогой билет, отдать ненужные им вещи нуждающимся. Они как будто всё время находятся на сцене, играя выверенные по шагам роли восторженных зрителей, заинтересованных потребителей произведений искусства, искренне сочувствующих благотворителей. Можно заранее предсказать, что и как они будут делать в тех или иных ситуациях.

АВ демонстративны и в быту, повседневной рутине: например, делают уборку при свидетелях, чтобы выказать себя хорошей хозяйкой. Любят размещать на виду приклеенные записки-напоминания для себя и ближайших подчинённых с подробным описанием, что и когда надо сделать, призванные также (а, может быть, и в первую очередь) указывать «случайно» обратившим на них внимание на постоянную занятость АВ. Читают (или делают вид), чтобы сказать, что они читают, конечно, того самого, о котором все пишут и говорят. Во всяком случае, приходящие к ним домой увидят внушительную библиотеку и, если не будут обращать внимание на замятие страниц и задавать уточняющие вопросы по содержанию, сделают нужный АВ вывод (иначе войдут в разряд непокорных). В тех группах, где чтение порицается, – в том числе с подачи АВ, не склонных к нему, – они его исключают из своих занятий.

АВ рассчитывают на то, что созданный ими миф обязательно конвертируются в недалёком будущем в продвижение в «табеле о рангах». Если этого не происходит, они отбрасывают неработающие тактики и стратегии, меняют точки приложения усилий, предметы интереса. Если ранее «обожаемый» ими режиссер или певец вышел из моды (по любой причине), то они незамедлительно найдут себе другого «кумира», сверившись со вкусами большинства той страты, где они реализуют свои властные амбиции, и так далее, и так далее, всё время подстраиваясь и подстраивая свои движения, выражения и воплощения под дуновения попутного ветра.

Показная заботливость

Миф есть ложь, являемая в обличье правды, готовой к употреблению. Но правда будет восприниматься, лишь удовлетворяя какую-либо потребность. Не важно, возникает ли данная потребность в текущий момент – главное, чтобы она существовала в популяции и была свойственна большинству. На подобном упреждении потенциальных потребностей большинства паразитирует ещё одна составляющая мифотворчества АВ – заботливость.

Как и у всякого средства подчинять, у заботливости АВ «кнуто-пряничная» амбивалентная природа, один полюс которой притягивает, другой отталкивает. Притяжение может быть направлено непосредственно на объект и/или на какую-то группу, в которой АВ хотят распространить миф-репутацию добрых, радушных, гостеприимных хозяев. Сам объект проявления заботы может быть как средством распространения и подтверждения транслируемого статуса, так и конечной целью подчинения.

Вне зависимости от цели – массовой или единичной – качество заботливости не изменяется – она всегда чрезмерна и настойчива, как и её «производитель» АВ. От неё не увернуться, не спрятаться, не скрыться – она обрушивается и преследует, пока её не примешь и не покоришься.

Очевидная избыточность заботливости-притяжения, большая часть которой остается невостребованной и оттого вроде бы тщетной, надёжно впечатывает необходимый АВ образ в память и по праву вежливости требует от реципиентов адекватного воздаяния в виде благодарности, высказанной оценки и поддержания их мифа в целом. Объект их радушия всегда как бы принуждается к восторгу, часто вопреки своему желанию. Например, НВ от такого напора заботы чувствуют себя неловко и стремятся преодолеть эту неловкость соразмерным действием. НН принимают как данность.

Заботливость-притяжение нацелена на «дорогих» гостей и её можно разделить на три основные группы: встречи/провожания, обильный стол и комфортный сон. То есть, как почти всегда у АВ, заботливость-притяжение, прежде всего, нацелена на удовлетворение потребностей в еде, тепле, сне, чистом теле с немногим добавлением пошлого услаждения духа, а если таких потребностей не возникает (по крайней мере, в том масштабе, который предполагают АВ), они их навяжут. При первом приезде гостя АВ обязательно лично встречают его в пункте прибытия или у порога своего дома/предприятия с церемониями в зависимости от статуса и потенциала завязи нужных связей, которые впоследствии можно с выгодой использовать. Далее следует обряд чревоугодия с богатым (опять же, по статусу и возможностям) столом с «самым лучшим и свежим», приготовленным по традиционным рецептам «лучшими поварами» или самими АВ – всё это подается под эксклюзивным соусом «только для и ради вас» с приправой риторического вопроса: «Великолепно, не правда ли?»

При предоставлении ночлега АВ себя угодливо принижают, отводят гостю лучшую комнату, могут даже свою, а сами скромно ютятся в проходе. Далее гостю составляется обширная экскурсионно-ознакомительная программа, в рамках которой ведется широкая рекламная кампания «самого лучшего и только у нас». Самому же гостю, помимо неизменной слащавой лести, АВ, не стесняясь, приписывают все мыслимые регалии, звания, способности, всячески подчеркивая свою давнюю и теплую дружбу с ним. В ходе исполнения перечисленных обрядов АВ назойливо интересуются, не нужно ли чего-то ещё, а выраженное желание – во многом, вынужденное и высказанное из вежливости – исполняют с показной услужливостью, с царским размахом разводя карнавальную суету, вовлекая в неё слуг, подчиненных, родственников, соседей, знакомых, просто тех, кто оказался рядом, а также «уважаемых» людей.

Мобилизация всех ресурсов и связей АВ имеет первоочередной целью, конечно, не угодить гостю, а «выжечь» необходимое им впечатление, продемонстрировать богатую палитру и размах гостеприимства. От обрушившейся на него лести гость размягчается и становится податлив опытным «рукам гончара» АВ – теперь он готов ко всему, чтобы не «обидеть радушного хозяина». Он, помимо своей воли, становится негласно обязанным повторить «оказанное ему уважение» в схожих объёмах, а то АВ непременно обидятся (что есть один из широко практикуемых ими методов подчинения) и будут всячески это подчеркивать, а игнорирование грозит тотальным хулением обидчика в общественном пространстве и прочими методами подавления, в которых АВ столь искушены.

Интенсивность «обедов, ужинов и танцев» разнится в зависимости от культурного и образовательного уровня и возможностей АВ, «дороговизны» гостей, частоты их приездов, но в пределе стремится к царским, королевским, императорским образцам.

Вообще, АВ, демонстрируя свою заботливость, делают то, что хотят получить для себя, т. е. одновременно с обольщением, указывают механизмы их удовлетворения при схожих обстоятельствах.

В рамках показной заботливости можно выделить схожую с по целям и задачам с «заботливостью-притяжением» заинтересованность АВ здоровьем и делами родственников. По сравнению с заботливостью-притяжением тут уже не обязательно бить точечно по конкретному человеку (хотя и это тоже имеет место в рамках «системы вежливости» АВ) – это оружие массового поражения, полем осколков и взрывной волной настигающее случайных и неслучайных свидетелей, принудительно утверждая в них необходимое мнение об АВ: «Какой чуткий и заботливый человек. Всегда поинтересуется здоровьем, делами» и т. п.

Показная щедрость

АВ сочетают мелочную экономию как способ унижения с демонстративной благотворительностью, тратами на дорогие предметы обихода и показным неприятием мелких денег (например, складывание монет в копилку, которая стоит на виду, или расплата при свидетелях исключительно крупными купюрами).

АВ щедры всегда напоказ. Они могут демонстративно подать малоимущим, раздать старые вещи (которые они и так выкинули бы), отдать ненужное «бедному» родственнику, устроить благотворительный вечер в пользу детских домов и устроить прочие показные мероприятия, призванные формировать для широкой публики образ искреннего филантропа, радеющего за всеобщее благо и процветание. Все должны видеть, знать и не сомневаться в АВ как бескорыстных попечителях, спасителях всех бедных, угнетённых и немощных. Корысть АВ в данном случае заключается в насыщении мифа информацией-алиби, которая поможет утвердить власть, и к которой всегда можно апеллировать при защите. И никто не должен изъязвлять миф сомнением – и уж тем более озвучиванием своих сомнений, – что к наличию бедных и угнетённых причастны сами АВ (их способы накопления богатства предполагают наличие бедных, необходимых им как фон, как объекты приложения власти, удовлетворения садистской потребности).

Подарки АВ всегда дорогостоящи – это обязательное их свойство. Получатели и свидетели получения должны знать цену полученного, что, по мнению АВ, сделает их более податливым. С НН такой подход работает хорошо, но с чуждыми материальности НВ не приносит желаемого эффекта. А щедры АВ бывают только с покорными – с непокорными они, напротив, скупы, и эта скупость призвана нанести как можно больший психологический урон их противникам.

Имитация чувствительности

Как уже отмечалось, АВ лишены подлинных эмоциональных проявлений, кроме неудовольствия и раздражения в ответ на неподчинение. Но они всегда подстраиваются под окружающих, поэтому вынуждены имитировать различные проявления чувствительности, чтобы не казаться совсем уж бездушными.

Сильные раздражители, вызывающие у других типов эмоции, не возбуждают, не будоражат АВ, и если не стоит задачи соответствовать моменту, они будут равнодушны к любому типу раздражителей (кроме, конечно, безусловных рефлексов, например, на причиняющее физическую боль), особенно связанных с сентиментальной стороной восприятия.

Всё свои реакции АВ берут от окружающих, копируя, как им кажется, успешные практики. Выдавая накопленное, заученное, тасуя, комбинируя его часто в произвольном порядке, они не всегда «попадают в ноты», но в целом выдавать подобное «попурри» гораздо лучше для позиционирования себя в любой группе, чем не выдать вообще никаких реакций (они всегда стремятся завладеть вниманием толпы любыми средствами). Чувство неловкости окружающих от отсутствия «слуха» не смущает АВ. Напротив, неловкость, стыдливость, раздражение удовлетворяют садистскую потребность АВ.

Ложная слабость

АВ могут прикидываться физически и психологически слабыми, не способными принять решение, испытывающими страхи, сомнения.

Для успеха у большинства необходимо, чтобы оно принимало тебя хотя бы отчасти за своего. Но демонстрировать слабость – значит подвергать сомнению свою силу, без которой также невозможно управлять массами, поэтому АВ «бывают слабы» нечасто, чтобы контраст между ними, носителями власти-силы, и слабыми подчинёнными был не слишком заметен, очевиден, не провоцировал недовольство и уж тем более бунты.

Слабость и различные её производные – неотъемлемое свойство неволевых типов, поэтому по своей природе АВ, также как и НВ, не могут быть её прямыми выразителями. Но склонные к обману АВ имитируют любые приносящие выгоды тактики и стратегии поведения: например, в ряде случаев им выгодно симулировать слабость как неспособность к каким-либо действиям, чтобы приручить всегда готовых помочь НВ.

АВ знают, что слабость востребована только определенной частью аудитории, а конкретно НВ, поскольку для приручения НН нужно постоянно демонстрировать силу. Но быть слабыми иногда необходимо, например, женщинам АВ для приручения сильных мужчин (считающих себя таковыми), хотя и не на постоянной основе – для временных акций, проектов, когда нельзя обойтись услугами слабых НН.

Чтобы казаться хотя бы приближенно слабым полом лишенные женского начала АВ имитируют стереотипные, привычные, ожидаемые большинством признаки женственности, используя устойчивый набор шаблонов, которые они воспроизводят довольно «профессионально», но без полного «вживания в роль», и даже поверхностного взгляда бывает достаточно, чтобы сказать: «Не верю».

Если АВ хотят реализовать себя в актёрстве, то для получения ролей условных роковых красавиц (играть служанок и падших женщин они считают ниже своего достоинства, т. е. опасным для мифа), необходимо минимально соответствовать этому образу и за пределами сцены или экрана. Поэтому различного рода ужимки, жеманство, позы, взгляды, положения рук и ног, жесты, мимика, манера говорить должны свидетельствовать, по мнению АВ, о соответствии или умении соответствовать «роковой даме». О том, что крупные ноги и руки смотрятся в приданных им АВ положениях нелепо, что несколько грузное тело диссонирует с приталенным платьем, а попытки меццо-сопрано или контральто превратить в сопрано вызывают недоумение, они не подозревают и продолжают упорно гнуть свою линию топорной имитации. Тем не менее, часть аудитории принимает игру АВ за выдающийся талант, и готовы признавать за ними право на слабость в «заданных обстоятельствах».