Агрессия и воля. Как люди управляют людьми

АВ комфортно чувствуют себя там, где другие типы вследствие наплыва чувств теряются (например, на похоронах), и чем печальнее событие и значительнее церемония, ему посвящённая, тем лучше для них. Они не только не избегают никаких публичных мероприятий подобного рода, а наоборот – ищут возможностей навязать там своё присутствие и обязательно посетят их при малейшем поводе, чтобы наладить нужные им в целях утверждения власти связи.

Соблюдение церемоний, предполагающих публичность, – краеугольный камень построения положительной репутации АВ (равно мифа). Богатство декораций и величина зрительного зала вдохновляют их на актёрские подвиги. Например, они умеют вполне убедительно вызывать у себя слёзы по случаю: всегда посочувствуют первыми, достанут платок (чистый и новый) и утрут слезы у себя и «того парня», успокоят дежурными фразами («Сочувствую», «Понимаю. Тебе сейчас так плохо…» и т. п.), пообещают помочь (не предполагая этого делать без цели получить выгоду).

Интересен не только вопрос актёрской игры (как уже говорилось, не всегда соответствующей моменту), а сама природа отсутствия сопереживания. Поддаваясь чувствам, нельзя управлять собой и другими. АВ всегда контролируют своё поведения и управляют эмоциями, так же, как управляют процессами и людьми. Единственная эмоция, которая способна преодолеть власть их разума – злоба. Она одна может выплескиваться через края, если сильно поколебать АВ, но быстро возвращается к ровной глади. Все остальные проявления чувств у них не случайны, планируются и контролируются ими.

Без романтики и любви

Ещё одним следствием бесчувственности АВ является неприятие ими всякого рода романтики и всего, к чему она может быть приложима: проявлению романтической стороны отношений между мужчиной и женщиной, родителями и детьми, восприятию природы и искусства через призму впечатления, а не сугубо практического интереса и проч. АВ не способны как воспринимать «романтизм» в литературе и искусстве в целом, так создавать в этом жанре – он вызывает у них стойкое отвращение и с трудом скрываемое раздражение. В произведениях искусства для них важна цена, за которую их можно продать или купить, и произвести впечатление, вывесив дорогое и редкое на видном месте у себя дома, а не «вздыхать и охать» перед ними в музеях.

Испытывать любовь как беззаветную страсть, отдаваться этой страсти всецело, тем более односторонне, забывая о потенциальных выгодах этих отношений (богатстве, статусе, наследниках) АВ не способны. Более того, они негативно оценивают «все эти ваши сюсюканья», препятствуют своим подвластным впадать «во грех», полагая, что «страсти» отрицательно скажутся на способности подчиняться, ибо создают альтернативный, конкурентный источник влияния. В браке для АВ главенствует выгода, возможность явной и неявной эксплуатации супруга во всех смыслах, удовлетворения естественных потребностей без примеси «чувств».

Романтика (в том числе, напоминающая воспеваемую поэтами любовь) может быть имитирована АВ, основываясь на заимствованных извне «практиках», воспроизведённых с разной степенью мастерства актёрской игры и желания выкладываться «на сцене». Наблюдательный человек, способный к критике (НВ), изобличит искусственность (пусть и не сразу), но принимающие всё за чистую монету НН поверят, что это и есть истинные проявления чувств (они не могут не поверить АВ в принципе).

Как уже говорилось, АВ совершенно лишены эмпатии, как способности понимать состояния, эмоциональные потребности других людей – и не только людей: состояния животных, растений для них также застланы непрозрачным покрывалом, непреодолимым органами чувств. Они могут приласкать кошку так, как делают другие, но они не смогут доставить ей удовольствие, не способны понять, от какого движения, в каком месте, с какой силой кошке будет приятно. Кошки вообще их сторонятся и по возможности избегают. АВ их также не любят, как и всех, обладающих долей независимости и способных её противопоставить агрессивному напору, т. е. не подчиниться. Собаки же, напротив, их привлекают, вызывая в них те же трафаретные эмоции – эти животные всегда ищут хозяина, власти, подчинения. Они ждут приказов, легко поддаются дрессировке, делая всё, чего АВ хотят и требуют от подчинённых. АВ могут содержать собаку на цепи, не переживая, что животное будет как-то ущемлено, не сочувствуя, не стремясь предоставить ей свободу и оправдывая такое отношение будто бы прочно закреплённой за ней ролью охранника. Могут они завести и куриц – не для красоты пения петухов и не из чистой любви к ним или сострадания, а с чётко поставленной перед ними задачей – нести яйца и давать мясо, при этом не обеспечивая им приемлемые условия содержания: крышей и насестом. Курицы так и будут мокнуть под дождём – они безмолвны и безобидны, в силу чего не представляют для АВ какой-либо угрозы, а следовательно и не вызывают реакций с их стороны (созерцание страданий живых существ удовлетворяет их садистскую потребность).

Садистский запрос

Садизм – генетически обусловленная потребность АВ, движущая сила их существования. Они добиваются власти, чтобы удовлетворять её, хотя формально власть может находиться в руках других типов, для которых, в отличие от АВ, является обузой, поскольку противоречит их естеству.

Все действия АВ так или иначе продиктованы стремлением удовлетворить неуёмный садистский запрос, причём с возрастом оно только нарастает, постепенно становясь навязчивой, всеопределяющей, не маскирующей себя манией. Сама по себе власть – лишь способ, возможность, чтобы полнее насытить свои садистские желания, хотя многое, как кажется, указывает на то, что она является для них конченым пунктом, целью, реализацией. Садизм АВ – это тело айсберга, видимыми вершинами которого являются власть сама по себе, а также деньги (ресурсы вообще) и способы их обретения.

Садистская потребность – базовая потребность для АВ, и, соответственно, является одной из сил уровня инстинкта, определяющая, формирующая, направляющая их поведение. Как таковая, она, вероятно, не вполне осознаётся самими АВ, кроме вариантов её прямого удовлетворения вроде сексуальных садомазохистских практик или физических наказаний, применяемых ими к непокорным.

Садистский запрос порождает жажду причинять всему живому боль, страдания как физические, так и психологические, в том числе, через высмеивание, оскорбление, пристыжение, внушение чувства вины в целом и другие уничижающие практики. Не только люди становятся объектом удовлетворения садистского запроса, но и животные, растения и вообще всё окружающее, которому и посредством которого можно причинить неприятности, чинить различного рода препятствия. Созерцание страданий живых существ доставляет АВ удовольствие даже в тех случаях, когда оно невыгодно для них.

Садизм АВ должен постоянно подпитываться, каждый раз повышая «дозу». Его нельзя насытить и тем прервать, прекратить или ослабить. Подпитка идёт как за счёт интенсификации садисткой эксплуатации постоянного объекта/объектов, так и экстенсивно: за счёт расширения зоны охвата, увеличения количества и «качества» (качеством будет своеобразная садистская «отдача») объектов приложения садистского воздействия. Это относится равным образом как психологической (различного рода унижениям, внушению чувства вины), так и к физической его составляющим (побоям, пыткам и проч.). АВ не стремятся к полному истощению объектов, но и не готовы ослаблять гнёт, поэтому при наличии возможностей быстро исчерпывают их силы и терпение и переходят к другим.

Злоба, ненависть

Злоба – «экранная заставка» на лице АВ, внушающая, предопределяющая неминуемый выбор: необходимо и достаточно подчиниться им, чтобы она исчезла. Это предъявляющая себя агрессия, неслучайно оголившаяся, показавшаяся, бросившаяся в глаза, возбудившая низшие чувства. Главная мишень АВ – страх, «архетипный» страх перед физическим превосходством, «энергия» которого находится на грани трансформации из потенциальной в кинетическую.

Злоба – естественное, ожидаемое, привычное эмоциональное состояние АВ по отношению к тем, кто ниже них в иерархиях (в том числе, непокорным), эпизодами сменяемое грубо насмешливым, но никогда подлинно весёлым, радостным. Для тех, кто выше, а также «первично» подчиняемых с потенциалом значительной выгоды, у АВ припасена заискивающая, подобострастная улыбка, не сходящая в присутствии тех, кто может влиять на них.

В эмоциях АВ всегда важен контраст: максимальное разведение полюсов, быстрое переключение, смена режимов, ритмов. Тем самым АВ как бы предъявляют всеобщему обозрению перечень возможных состояний, и какие из них включатся в данный момент, целиком и полностью зависит от готовности покориться им. Это своеобразный эмоциональный шантаж – эффектный и эффективный способ утвердить и подтвердить свою власть. Не подчиняешься – весь арсенал унижений, укоров, обвинений с криком, с налитой краской лицом готов обрушиться на тебя здесь и сейчас; подчиняешься – будешь вознагражден псевдолаской, означающей лишь отсутствие первого.

Эмоции АВ есть перебор шаблонов для удовлетворения стереотипных ожиданий, поэтому они так легко ими управляют: регулируют интенсивность, продолжительность, включают и отключают, когда нужно. Вообще, те театральные перевоплощения, которыми они как истинные актёры владеют в совершенстве, нельзя в строгом смысле назвать эмоциями. Эмоции – это обработанные мыслью и выплеснутые наружу реакции на раздражители – не обязательно связанные с этими раздражителями прямой связью во времени и пространстве, пропорциональные им, – принявшие «материальную» форму, прежде всего, для считывания другими и не подчиняющиеся полноценному контролю. И именно негативные «эмоции» – злоба, ненависть – наиболее естественны для АВ, в отдельных случаях способные к неконтролируемому проявлению, но быстро ими подавляемые, убираемые с глаз, вытесняемые из памяти свидетелей упрямым отрицанием. Например, АВ могут быть подвержены вспышкам гнева (особенно под воздействие алкоголя и других психотропных веществ), наносящим прямой вред не только окружающим, но и их репутации. Во время таких состояний АВ стремятся нанести раны, увечья (но впоследствии они ни за что не согласятся с подобной интерпретацией), удовлетворяя постоянно гнетущую их и с трудом сдерживаемую жажду причинять физическую и психологическую боль другим.

Не должно быть хорошо

Если вам вдруг стало хорошо и АВ к тому не причастны, то они приложат усилия, чтобы сменить знак вашего настроения с плюса на минус.

Цель и задача, поставленная перед АВ эволюцией, – разрушение, создание проблем, неудобств, воздвижение препятствий, преодоление которых есть база для совершенствования приспособляемости и восходящего развития, т. е. условие для эволюции. АВ играют роль изменчивой среды обитания, которая может быть и становится регулярно не дружелюбной, агрессивной, и к этим потенциальным, вполне вероятным её проявлениям нужно адаптироваться, чтобы распространять свои гены, т. е. быть эволюционно успешным.

Если гипотетически представить себе такую ситуацию, когда ваше «хорошо» длиться сколь вы пожелаете, то вы, очевидно, расслабитесь и не будете готовыми к возможным неприятностям. Все утопии, в подавляющем большинстве сконструированные НВ, предполагают как раз отсутствие вносимого АВ напряжения в жизненный уклад посредством общественного расслоения на богатых и бедных, на наделённых и обделённых властью, на зависимых и независимых и прочего, подразумевающего эксплуатацию одного человека другим (или многими другими).

АВ всегда должны ставить себя в центр событий, если даже в силу очевидных причин центр уже забронирован за другими. Например, они оттеняют чем-то отрицательным (провоцируя скандал, имитируя забывчивость и проч.) ваш день рождения или иной личный праздник, если вы, по их мнению, перед ними провинились, а попросту – выразили непокорство (при этом ваш статус в иерархиях должен быть ниже, чем у них).

Как уже говорилось, в основе поведения АВ лежит садистский запрос, который постоянно требует удовлетворения, формируя своего рода естественную потребность. Например, чиновник АВ принимает запретительные меры по недопущению незарегистрированных лекарственных препаратов в страну, лишая остро нуждающихся в них людей необходимого лечения в угоду формальной бюрократической процедуре. Ваше состояние улучшалось, когда вы принимали официально не разрешенный в вашей стране, но разрешенный во многих других странах препарат? Теперь наступила «расплата» за «хорошее». «За всё надо платить» – ответят на ваше недовольство АВ.

Когда больно и тяжело

Порождением и естественным продолжением общей склонности АВ к садизму является их тяга к созерцанию страданий живых существ, вызванных как самими АВ, так и иными причинами. Особый «интерес» в этом отношении они проявляют к непокорным и наделённым, в их понимании, вредными – прямо или косвенно угрожающими их власти и препятствующими её установлению и отправлению в каком угодно измерении – качествами (отклонениями от «нормы»). Страдания преподносятся АВ как естественная, заслуженная кара, например, за пренебрежение общепринятыми правилами, нарушение традиций, а на самом деле – за воспрепятствование им: критику, обличение, неподчинение и т. д.

Столь явный, данный свидетелям в ощущениях интерес к страданиям живого нисколько не смущает АВ, не притормаживает, не предостерегает – это инстинкт, необоримый зов генов, влекущий их причинять боль, причём они знают, что даёт её максимум для всех и для каждого. Они всегда подбросят на чужую рану соли как будто в недосоленный суп, чтобы «было вкуснее и дольше не портилось».

АВ редко скрывают свою тягу к созерцанию страданий/боли и получаемое от этого удовольствие, не стремятся замаскировать её, выдать за «не то, что вы подумали», часто давая ей волю, выставляя напоказ и навязывая другим (прежде всего, НН), принуждая их присоединиться, поучаствовать в «празднике крови», да ещё и используя как педагогический приём-демонстрацию потенциального возмездия за непослушание.

Страдание не обязательно должно быть физическим – душевные переживания также могут становиться объектом садистского «интереса» АВ. Разрушить брак, дружеские/любовные отношения интригой, наговором, разлучением; оскорбить, унизить лично и публично; оболгать; держать в перманентном напряжении страха – список способов и методов психологического давления АВ неисчерпаем.

Жестокость АВ поражает искушенных и не искушенных (по большей части НВ – остальные типы воспринимают её либо нейтрально, либо приветствуют, хоть и не показывают это открыто) и при неограниченных возможностях, отсутствии сдерживающих факторов может достигать масштабов геноцида. Изощрённые пытки, наказания, казни – всё это продукт фантазии и воли АВ. Они могут их придумать, реализовать, заставить другого их совершить, внушить, что это неизбежно, это благо. Объектом садизма АВ могут стать (и чаще всего становятся) даже их собственные дети.

То, что не нравится

При знакомстве АВ стараются поскорее выяснить, что вам нравится и что не нравится, что вы любите, а что нет, от чего испытываете наибольшее удовольствие, а что вам неприятно. «Нравящееся» они используют с целью подчинения, когда регулярно «балуют» вас подарками по мотивам ваших предпочтений, навязывая их, чтобы сформировать условный рефлекс-привычку, и/или ограничивая доступ к любимому/желанному/вожделенному, лишают возможности удовлетворять самим свои желания, замыкая на себя пути их удовлетворения. «Не нравящееся» АВ эксплуатируют в качестве наказания за непокорство, если вы для них не представляете какой-либо ценности.

Кроме проведения «опросов» АВ отслеживают текущую ситуацию и хорошо ориентируются в присущих большинству потребностях, реакциях на положительные или негативные стимулы, хотя полагаются при этом, в основном, на свой психотип и парный им НН. АВ инстинктивно понимают, как, где и когда сделать человеку хорошо или плохо, и активно этим пользуются на практике. Если человек, идентифицируемый ими по ряду критериев как потенциальный подвластный с низким статусом в какой-либо из иерархий, не способный оказать как непосредственное сопротивление здесь и сейчас, так и отложенное (жалобами), то АВ со свойственным им агрессивным напором будут регулярно вставлять ему палки (или конкретно то, что не нравится именно ему) в колёса. Вам не нравится, когда трогают и перекладывают ваши вещи? АВ обязательно будут это делать. Вам не нравится ложиться поздно? АВ придумает для вас дело на поздний час. Вам не нравится, когда громко разговаривают по телефону? АВ будут намерено кричать в трубку или защищать и оправдывать тех, кто необоснованно, по вашему мнению, громогласен. Чем активнее человек реагирует, сопротивляется, тем большее удовлетворение, большее удовольствие получают АВ.

Озвучивание

АВ любят озвучивать неприятную для кого-то информацию, движимые, в основном, неистощимой садистской потребностью, возведённой ими в искусство принуждать людей (животных также) испытывать психологические страдания там, где общественная мораль, наоборот, подразумевает не травмирующее замалчивание, оберегание, помощь и сострадание. В легкости преодоления морально-нравственных норм АВ проявляют силу, чем привлекают НН, которые сами подвергаясь подобному воздействию, не предают этому значения и даже не замечают его, или находят в нём положительный стимул и готовы за него благодарить.

Очевидное, но болезненное для большинства АВ предают всеобщей огласке, не всегда заботясь об извинениях; те же, кто их в этом оправдывает и защищает (в основном, НН) ссылаются на будто бы известные всем психологические особенности АВ, на самом деле не намеревавшихся причинять своими «неосторожными» высказываниями какой-либо вред. Редко, когда озвучивание имеет какие-либо последствия для АВ, – тот, кто посмеет попрекнуть их, попадёт в разряд неугодных и подвергнется санкциям, вероятность которых при взаимодействии с ними инстинктивно ощущается как высокая и даже неизбежная.

Сначала АВ выясняют напрямую или вычленяют из полученных различными путями обрывочных сведений (не пренебрегая слухами и иной сомнительной, не проверенной информацией) неприятные целевой аудитории или отдельному индивиду, травмирующие её/его моменты, затем по мере необходимости (желанию удовлетворить садистскую жажду) извлекают их из памяти, добавляя к ним усиливающие воздействие стилевые или содержательные элементы: гиперболы, литоты, прямую ложь (если сопротивление непокорного снижено), не соответствующие действительности факты, свои прогнозы в сторону ухудшения ситуации и т. д. Приготовленное таким образом «блюдо» подается под соусом либо шутки, либо осуждающего высказывания. Степень выраженности каждого из этих «вкусовых качеств» может варьироваться от «упоминания вскользь», лёгкой шутки, шутки «на грани» до тотального уничижения с вовлечением ведомого АВ большинства.

АВ чуждо снисхождение к слабости, вызванной любыми причинами, а также уважение к личной информации. Скрываемые физические и психологические особенности и заболевания, любого рода неудачи, различные проявления пороков, вредных привычек, наклонностей будут вызывать у АВ желание сделать их всеобщим достоянием, сдерживаемое до удобного случая, до того момента, пока они не исчерпают выгоды, приносимые объектом подобного воздействия. В первую очередь озвучивание направлено на непокорных, но может распространяться и на остальных с более низким, чем у АВ, положением в иерархиях.

Вечный труд

Труд есть основа рабства, рабство есть основа существования АВ, а они – его источник-генератор. Содержание труда не важно – он важен сам по себе как маркёр подчинения. Обвинение в нежелании работать – один из основных пунктов программы травли неугодных.

АВ хотят, настаивают, требуют, чтобы те, кто находится рядом с ними, в их непосредственном подчинении (родственники, сослуживцы), знакомые, те, кого они видят на улице, постоянно были заняты, заняты трудом и именно трудом, который будет приносить им определённый, заранее известный или предполагаемый дискомфорт, но лучше – полноценные страдания. Это не желание АВ получить за счёт труда других больше материальных благ для себя – конечно, от попутного обретения какой-либо выгоды они никогда не откажутся, но она не является основным движущим мотивом принуждения других к труду. Они не хотят, чтобы подчинённым, подчиняемым и вообще, любому было хорошо, а тот, кто не работает в их понимании, т. е. не получает вознаграждения за свой труд и не испытывает при этом значимых для него страданий, кто ускользает от неудобств, сложностей, затрат энергии, суеты, в их мнении получает незаслуженное и неуместное в человеческом обществе удовольствие. В чистом виде это не что иное, как ещё один способ удовлетворить садистскую потребность.

Под часто употребляемое ими понятие тунеядства АВ подводят любые занятия, не отвечающие вышеприведенным критериям «настоящей» работы: получения денег и страданий. Воспитание детей, любого рода увлечения/хобби, чтение книг, писательство, наука, благотворительность, волонтёрство, забота о животных и даже образование (хоть и с оговорками при его очевидной в будущем конвертации в деньги и власть) – всё может быть признанно АВ лишь хитрым манёвром, увёрткой, увиливанием от настоящей работы, в реальности же являясь ни чем иным, как просто ленью, и, в зависимости от относительно положения в иерархиях, обернуться либо травлей по данному основанию, либо иронией, либо поводом для лести. Если вы сможете обосновать АВ, – например, как в случае с образованием или воспитанием детей, когда очевидна и неоспорима причинно-следственная связь, – что ваша деятельность, являющаяся поводом для придирок, в будущем принёсет значительные дивиденды, в том числе и в первую очередь для них, это немного ослабит их гнёт, сведёт их в мягком варианте к лёгкой иронии, шуткам по случаю, но не избавит от них полностью, и в случае проявления любых признаков непокорства они возобновятся с новой, большей силой.

В качестве примера «идеального» поведения АВ предоставляют свою деятельность «на износ, не щадя себя», образ которой создаётся ими в рамках мифа и должен быть принят на веру под явной или неявной угрозой санкций. И даже если обвинённый АВ или их сподручными в тунеядстве затрачивает, очевидно, больше усилий на свою «лень», при этом упуская выгоду и возможности продвинуться по карьерной лестнице (например, при отпуске по уходу за ребёнком), чем они на свою «эталонную» деятельность, то данный факт также не станет «оберегом» от их нападок.

Властная пауза

Властная пауза – это подвид театральной паузы, когда АВ формируют представление о себе как о реализующей право сильного власти. Это время, данное рабам, чтобы глубже проникнуться своим ничтожеством, сделав глоток великодушия АВ в бесперспективной попытке утолить неутолимую жажду надежды на благоприятный исход. Это зазор между прелюдией и разрешением, время садистского наслаждения – цели АВ, того, ради чего они утверждают свою власть. Это промежуток между зачитанным обвинением, приговором и приведением приговора в исполнение. Это время последнего слова, мольбы, слёз, просьб, признания «вины». Это пауза, чтобы подвластные ощутили непреодолимую дистанцию, разделяющую немощь их подчинения и всемогущество власти над ними. АВ будут смотреть, слушать с безучастным видом, никак не выказывая своего удовольствия, не давая видимого шанса на снисхождение. Затем, не меняя выражения лица, холодно-формальным тоном судьи вынесут печальный для раба вердикт. Раб будет трепетать, просить о пощаде, корчиться от боли, от бессилия что-либо изменить. АВ могут помиловать, – для части лишь отсрочив неизбежный финал, – чтобы затем вновь насладиться страданием.

Создание мифа

…Миф основан на внушении, он должен производить непосредственный эффект, неважно, что потом миф будет разрушен, ибо предполагается, что его воздействие окажется сильнее рациональных объяснений, которые могут опровергнуть его позже.

Р. Барт. Миф сегодня

Абсолютные категории

Всё самое лучшее

Для достижения своих целей АВ не хотят пользоваться нормальным, удовлетворительным, подходящим – они будут стремиться обзавестись проверенно лучшим, лучшим по мнению большинства, экспертов, высших в иерархиях. А если таковое не доступно или не признанно таковым, то можно внушить «заблудшим», что «чёрное» – это «белое», убедить их, что им показалось, что на самом деле ничего, кроме лучшего у АВ не может быть в принципе и/или пригрозить санкциями за непослушание.

Лучшее – это надёжность, гарантия, отсутствие рисков. АВ отслеживают, полагаясь на мнения «знающих людей», наблюдение за доминирующим здесь и сейчас большинством, но также и слухи, лучшие практики, модные течения, тенденции, стили, таланты; заманивают к себе лучших по результатам проведённых ими «изысканий»: художников, архитекторов, музыкантов, певцов, писателей, врачей, учёных, спортсменов, специалистов и проч.; различными способами удерживают их при себе, выжимая из них то, что можно выжать, потом заменяют их на новых «лучших», как правило, лишая предыдущих этого «звания».