Эйр, эсс, онна. Дневники Алекса Бирмы

[2] В конце Квинта – Квинт, пятый месяц от начала года, всего их десять. Время отсчитывается по единому Галактическому календарю. Усредненные месяцы содержат по 40 дней, поскольку большинство пригодных для жизни планет имеют близкие по значению периоды обращения вокруг звезды. Помимо единого календаря каждая планета имеет исторически сложившийся свой.

Боги тоже люди

Пролог

Где-то далеко во Вселенной…

В баре «Путеводная звезда» всегда царил интимный полумрак. Это было маленькое заведение на территории единственного космопорта захолустной аграрной планеты Рави. Здесь никогда не собирались шумные компании. Обычно за столиками, неспешно потягивая крепкие напитки, коротали время офицеры корабельных команд или вечные космические бродяги – частные извозчики, в одном лице владельцы и экипаж крохотных грузовых спейсеров.

Один из них, седой, потрепанный жизнью мужчина, притулившись в углу, смаковал местное пойло, отрекомендованное барменом как «настоящий виски, мамой клянусь!» Наплыв посетителей сегодня не предвиделся. Крупные лайнеры приземлялись раз в неделю, поэтому, когда хлопнула входная дверь, пропуская статного пожилого астронавта с нашивками старшего штурмана, бармен заметно оживился. Сидящий поднял глаза от стакана, и его продубленное ветрами лицо расплылось в широкой улыбке:

– Стэнли, драть-передрать! Какими судьбами?!

Вошедший поднял руки в приветствии.

– Шон? Вот уж не ожидал тебя здесь встретить! Думал, ты болтаешься где-то в Системе Центавра, – сказал он, подсаживаясь к шаткому столику. – Бармен! Пол-литра виски и что-нибудь закусить!

Тут же подлетел робот-официант. Механическая рука споро переставила на стол граненую бутылку с яркой этикеткой, еще один стакан и блюдо с бутербродами.

Шон плеснул щедро – на три пальца – вонючей коричневой жидкости в оба стакана.

– Давай, Каспар! За встречу! – Они выпили. – Давно с Цесты?

– Да уж месяца три. Мотаюсь, то-се. «Пронзающий» наш отбегал свое, старик уже. Ребята подались кто куда. И я теперь тоже… наземный космический волк, – Стенли грустно вздохнул. – А помнишь?..

Воспоминания потекли своим чередом. Бутыль пустела, а языки уже слегка заплетались. Шон плакался бывшему сослуживцу на трудную жизнь «возилы», поминал нехорошим словом свой последний рейс на Талу с грузом сельскохозяйственных тварей: «нет, ты понимаешь – овечки-овечками с виду, а характер, драть-передрать!», а под конец, понизив голос, добавил:

– Странная вещь, Каспар. Захожу я на Тале в Управление порта с накладными на груз, а из соседней двери… Я ему: «Даниэл? Ты?», а он: «Вы обознались». Да лопни мои глаза! Я поклясться готов, что видел Дана Бирму!

– Шон, а может ты и вправду того… обознался. Бирма с женой сгинули – уже столько лет прошло с тех пор. Вся их экспедиция исчезла, как растворилась! Я летал туда со спасателями… Тот парень, наверное, просто похож на Дана.

– Ну уж нет! Мы с его папашкой десяток лет дружбу водили, пока тот не угробился. Да и после случалось к его семье захаживать. Не мог я перепутать, ну никак не мог. Разве что у Дана клон объявился.

– Не бери в голову, а еще лучше – совсем забудь и не болтай. Мало ли…

Стэнли был старым и стреляным космическим волком, у которого чувство опасности развито чуть ли не до уровня обоняния. И сейчас «шерсть на загривке» у штурмана ощутимо зашевелилась. Не понравилась ему новость Шона, ох, не понравилась! Почему – он и сам не смог бы толком объяснить. Интуиция – и все тут. Офицер спешно засобирался, оглядываясь по сторонам, и, прощаясь со старым знакомцем, шепнул:

– Будь начеку.

Через восемнадцать часов корабль класса «Спейсер-3Мf», малотоннажный грузовик, вышел на орбиту Рави, готовясь к гиперпрыжку. Приборы работали нормально, насколько вообще применимо слово «нормально» к видавшему виды и давно не становившемуся на капремонт звездолету. Но, так или иначе, ничего тревожного Шон не отметил. Мыслями он был уже дома, на Цесте: всего лишь через сутки и два гипера опоры корабля коснутся родной планеты. Мария заждалась. Приземлиться – и прямо к ней, что толку заезжать сперва в холостяцкую берлогу. Да и вообще, жениться, что ли? Старость на носу.

Аппаратура на Рави, сопровождавшая спейсер до начала прыжка с дальней орбиты, отметила внезапное и необъяснимое изменение параметров реактора корабля. Но тревожный сигнал получить было уже некому. Открывшийся гиперканал поглотил вспыхнувшую в мгновение ока звезду взрыва.

Глава 1. Тала

Я – сенсер?! Вот это я попал…

Я устроился на диване в гостиной с миской орешков и портативным ридрайтером. Сегодня мне удалось откопать в кристаллотеке куратора материалы по истории Земли. «Мифы и предания Древнего Рима». Ого! Последнее время я увлекся чтением исторических книг, благо, подборка в школьной библиотеке файлов была отменная. Но у капитана Сантаны порой обнаруживались истинные перлы. Самому Риго это богатство досталось вместе со служебным жильем. Раньше в коттедже квартировал преподаватель не то истории, не то социологии – старенький подполковник, который тихо скончался в возрасте ста сорока трех лет. Мой куратор сетовал, что некогда прочитать хоть что-нибудь. И действительно: уже давно закончились экзамены, курсанты разъехались на каникулы по домам, а он все где-то пропадает целыми днями. Вижу его только поздно вечером, а в остальное время общаюсь с книгами.

Мне всегда нравилась История Земли. На этой планете зародилась наша, человеческая раса. Позже люди, осваивая космос и спасаясь от перенаселения, разлетелись по всей Галактике. Если честно, я бы с удовольствием побывал «в колыбели человечества». Может, шанс и выпадет когда-нибудь. Я же будущий штурман! Ну, а пока… у-умный буду-у – столько читать!

С началом каникул Риго настоял, чтобы я поселился у него. Я ни в коей мере не возражал: ну что делать в пустой казарме? Думал, вдвоем веселее будет. Ну, и вот оно – вдвоем. Исчезает, пока я еще сплю, на закате является, серый от пыли и усталости, хмурый. Вымоется и рухнет на диван. Где был, что делал – молчит. Расспрашивать бесполезно. Только чаем отпаивать.

Днем я хозяйничаю помаленьку, брожу по школьному городку или тренируюсь в спортзале. И обязательно часа полтора-два в день гоняю воздушный катер под руководством инструктора Перри Део. Через две недели он, я и Сантана отправляемся на Талу, где состоятся соревнования по пилотированию. Я заявлен к участию в состязаниях юниоров, Перри летит как мой тренер, а Риго… ну, у него вечно везде дела.

Тала – большая промышленная планета с интеррасовым населением, наша метрополия. Парни говорили, там очень красиво и есть океаны. Такое количество воды я видел только в голографильмах: дома, на Цесте, дальше приюта не был, а здесь, на Тарсе – сплошной песок. Влагу добывают из недр планеты. Мои наставники хором пообещали, что после соревнований поедем купаться в океане, но я не слишком-то этому рад. Плавать не умею.

Я – если кто забыл – Алекс Бирма, курсант Академии астронавтики, той, что на планете Тарс. Отделение космической навигации. Как раз на третий курс перешел. А Риго, то есть, капитан Сантана – инструктор по астронавигационным премудростям и заодно куратор группы КН-51, к которой я имею честь быть приписанным. Когда я учился на первом курсе, мы с ним друг другу изрядно нервы помотали, а потом… подружились. Да так, что он меня усыновить хотел. Я сирота.

*****

Тала встретила нас шумной, красочной суетой крупнейшего на планете космопорта. Да, это вам не задворки Вселенной! Огромные, завораживающе красивые пассажирские лайнеры и мощные, строгие, как рыцарский доспех, трансгалактические грузовозы садились и взлетали со стартовых площадок каждые полчаса, ведомые суперсовременной причальной автоматикой. А какая пестрая толчея царила в астровокзале – просто словами не передать! Люди, гуманоиды, рептилоиды, птероиды, инсектоиды, вообще не виданные мной расы сновали туда-сюда, таща, катя или ведя на гравитележках багаж. Я даже подрастерялся в таком много… много… ну, пусть будет – многолюдстве. Пока я хлопал глазами, Перри уже куда-то нырнул, вынырнул и уверено повел нас через зал к выходу. К чудом изловленному свободному такси.

Молодой таксист-гуманоид мог бы вполне подрабатывать гидом. Пока мы четыре часа ехали от порта до мегаполиса-столицы, Талаона, он, не умолкая, расписывал городские достопримечательности, которые, по его мнению, обязательно стоит посетить туристам. Я его почти не слушал, вовсю глазея по сторонам из окна машины.

Мы скользили по верхнему горизонту многоуровневой автострады. По ее сторонам то вздымались в отдалении высотные кварталы городов-сателлитов с причудливой архитектурой, то сверкали всеми оттенками зелени лесопарковые зоны. Поля, сияющие золотым или розоватым цветом и высокие стеклянные купола ферм. Река с ажурным мостом. Снова островки высоток, похожих на кукурузные початки над кронами деревьев. В одном месте среди зеленой кипени я углядел разноцветные крыши и сахарно-белые стены коттеджей. Очень красиво. Как это было не похоже на пыльный, унылый Тарс. Вот так должны жить люди! Ни за что не поселюсь на песчаной планете.

Когда такси подкатило к городской гостинице, у меня уже трещала голова от обилия впечатлений и образов. Я думал, что сегодня мои чувства уже ничто не сможет вывести из полусна. Однако сердце вдруг подпрыгнуло, когда прямо у дверей отеля на шею Перри с визгом кинулась… Ийя. Ну конечно! Я должен был догадаться, что увижу ее здесь. Да, с тех пор, как она прилетала к брату в гости, а я из-за нее наломал дров, прошла вечность!

– Привет, Ийя!

Она отцепилась от брата.

– Алекс! О, значит, погоняем по-взрослому. А я-то уж думала, мне вообще тут достойного противника не найдется. Два сосунка из местной школы, да еще девчонка с Бэри-Докс. Эту не знаю, но на тренировках не блещет. Если завтра не появятся какие-нибудь асы, мы всех сделаем. Но учти, кубок мой!

Вот оно, значит, как. Мое сердце уже не просто прыгало, а выделывало кульбиты. Выходит, я для нее равный? Интересно, это после моей сумасшедшей экспедиции в горы?

– Ой, Ал, ну не смотри таким… взглядом. В академии ты неплохо показался, это я сдуру решила поддразнить. Знаешь, как мне Перри потом всыпал! Когда ты катер угнал, он же сразу понял, кто виноват. Ну, что – забыли? Мир?

– Мир! – Я облегченно рассмеялся, и произошедшее в Квинте прошлого года показалось несусветной глупостью. Э, а чего это она вдруг напряглась?

Действительно, в тот момент, когда, расплатившись с таксистом и уже успев с кем-то переговорить по коммуникатору, к нам присоединился Риго Ийя словно бы увяла. До этого щебетала без умолку, а тут – как воды в рот. Не иначе ей не только от братца попало. То-то она тогда улетела так быстро.

А капитан на нее и особого внимания не обратил, поздоровался, и все. Зато Перри бросил на сестру острый взгляд и нахмурился. Эге! Что-то тут не так.

Соревнования, как и предсказывала Ийя, особого впечатления не произвели. В юниорской группе было еще восемь участников с близлежащих планет, но действительно чего-то стоили только двое, кроме нас. Собственно, борьбу за первенство сразу мы с Ийкой и повели. Но уж тут летать пришлось без дураков!

В технике высшего пилотажа она меня по очкам обставила, зато в гонке я финишировал первый, обогнав ее на четверть корпуса. То есть, кубок мы чуть не поделили. Но по решению судей победа досталась ей, а я занял второе место. Ийка прыгала от радости и все подкалывала Перри:

– А кто говорил, что я в хвосте притащусь? Не одному тебе всегда выигрывать!

Мне же она просто призналась потом, что всю жизнь ей приходится выдерживать сравнения с братом. Родители где надо и не надо всегда ставят ей Перри в пример: он, дескать, и учился лучше, и талантливей, и вообще… Надоело быть всегда второй. Да еще и девчонка – смотрят на женщину обычно свысока, мол, что с тебя взять. Я поспешил ее успокоить:

– Подумаешь, сравнивают! По мне – так ты летаешь гениально, будто машина с тобой одно целое.

Ийя смущенно опустила глаза.

– Оно… видишь ли, похоже, действительно так. Я ее чувствую. Слышу. И, кажется, она слышит меня тоже. Я замечала, что с техникой мне ладить очень легко.

*****

А потом было море! Столько воды враз – это после Тарса-то с его режимом экономии влаги. Немудрено, что я слегка обалдел: смотреть мог только туда, где лениво наползали на бело-серебристый песок стекловитые зеленые волны. Мы встали лагерем в безлюдном месте, невдалеке от нагромождения изрезанных ветрами и водой скал. Почему-то оба наставника даже не помыслили в сторону цивилизованного пансионата и пляжа с лежаками, зонтиками и колой. Наверное, решил я, и тут продолжается обучение: выживание в дикой природе, вдали от населенных пунктов. Ийка в ответ на высказанную мной мысль расхохоталась:

– Представь, какая толкотня сейчас на «культурных» пляжах и в зонах отдыха! И, главное, всякие правила. Туда не ступи, сюда не плюнь… А так мы сами себе хозяева. Потому и забрались на полдня езды от жилья. Я здесь еще не бывала – это Риго местечко выискал.

Мы с ней отрывались на полную катушку, бултыхаясь в соленой прогретой воде. Я и забыл, что стеснялся своего неумения плавать. С Ийкой оказалось удивительно легко общаться. Мы гонялись в воде друг за другом, орали и хохотали, брызгались и плюхались. Перри дурачился вместе с нами. Только Сантана сидел на берегу со странным выражением лица. Будто что-то его тревожило, но он пока не понял – что. Временами капитан поворачивал голову в сторону серо-желтых, похожих на торчащие из земли клыки скал и то ли всматривался, то ли вслушивался в нечто, доступное только ему.

Спустя пару часов, когда все, наигравшись в воде, улеглись на горячем песке, Риго легко поднялся на ноги.

– Пойду, прогуляюсь в те горки. Занятные они…

– Можно с вами? – я подскочил, хватая одежду. Почему-то в груди заворочалась неясная тревога: не стоит капитану одному в этих горах бродить.

– Мало тебе горных приключений, – Сантана иронически хмыкнул. – Сиди уже!

С тем и ушел вдоль берега по направлению к "горкам".

Он ушел, а я с четверть часа ерзал на месте, маялся, пока беспокойство не замучило меня совсем. Глянув на задремавшего в тени кустов Перри, я шепнул Ийе:

– Я должен пойти за Риго. Это важно!

Девушка нахмурила бровки:

– Ал, не майся дурью! Он скоро вернется.

– Надо. Ну, очень надо, я чувствую! Ий! Прикрой, а?

– А попадешься? Что тогда? – Подруга пыталась меня образумить, но безуспешно. Мы препирались еще несколько минут, после чего я таки выпросил у нее обещание отвлечь Перри, если тот проснется, и что-нибудь соврать. И еще мы обменялись средствами связи. По коммуникатору очень легко отследить местоположение человека с другим коммуникатором, если знаешь его код-"метку". Метку капитана я знал – он сам дал когда-то. Да только и он знал мою. А вот Ийкину – вряд ли. Для Риго – я тихо-мирно сижу в лагере, если что..

Уладив с Ийей и настроив во взятом у нее гаджете навигатор, я рванул по следу наставника. Скалы только казались близкими, а бежать к ним пришлось около получаса. Вдоль берега по мокрому песку. Потом продираться через прибрежные заросли. Потом через поле, заросшее травой по колено, потом по узкой дороге, потом… Ограда. Блокпост, мать его! Закрытая зона. Хорошо, увидел издали и быстренько свернул в придорожные кусты. Авось, не заметили.

Скалы были вот они – прямо за оградой. И красная точка, в навигаторе означающая местоположение Риго, неторопливо, но без остановок удалялась вглубь закрашенного желтым массива. Я вызвал трехмерное изображение. Ага. Лезет по склону. И зачем ему туда?!

Итак, что мы имеем? Грунтовая дорога упирается в металлические ворота. Рядом с ними – сооружение поста. В обе стороны от ворот – обычный высокий забор из сетки с колючками поверх. Вторым рядом, насколько я знаю, все время меняющие положение лучи в несколько слоев. Около поста парочка солдатиков болтается… А! Еще офицер.

Беспокойство все усиливалось. Нужно туда попасть! Но вот как? Через лучи пролезть – нечего и думать. Если я хоть что-то понимаю, это не та лазерная ограда, что просто сожжет при пересечении периметра. На густозаселенной планете в мирное время ее бы поставили разве что на ультрамегасуперсекретный объект. Но и с этой хорошего мало: мигом отсигналит, шарахнет электроразрядом и – грузите клиента! Единственное место, где можно просочиться – это вход прямо у самого здания. Узкая калитка в ограде, рамка с турникетом. Турникет, скорее всего, гравитационный, и, скорее всего же, в нарушение инструкций, включается лишь по команде оператора. Очень уж много энергии жрет эта установка… Да, но прямо за калиткой уселись вояки! И мимо них – никак. Ладно, надо подобраться поближе.

Где прячась за кусты, где ползком в траве мне удалось достичь ограды. Хорошо, что тут траву не скосили! Я залег, размышляя, что делать дальше. Время уходило. Риго уходил тоже. И тут судьба послала-таки мне просто ослепительнейшую улыбку.

У офицера заверещал коммуникатор. Он кого-то выслушал и рявкнул:

– С моря нарушение периметра! Какие-то олухи вперлись на яхте. Я – туда! Стефан, со мной, Арно, остаешься!

Выкатив из-за поста два гравискутера, офицер с подчиненным умчались вдоль ограды в сторону моря. А Арно, устав, видимо, сидеть на жаре, поднялся, бегло окинул взглядом пыльную дорогу и ближние кусты. И не обнаружив ни души, ушел в здание поста. И причем не в прозрачную будку, нависающую над турникетом, а куда-то в другое помещение. Уй, ну нельзя же так! Ох, и получит солдатик люлей… Я скользнул к калитке, пригнувшись, бесшумно прошмыгнул на территорию и порысил к скалам.

Каменные громады накрыли меня тяжелой тенью. Будто и не было зноя сияющего дня. Здесь казалось холодно, как в сыром подвале. Между базальтовыми глыбами посвистывали совсем не летние сквознячки. Я поежился, живо вспомнив мою безрассудную эскападу с десантным катером. Тогда – у разбитой машины, на леднике, наступающей ночью… бр-р!

Я вдруг почувствовал себя неважно. Будто я лечу на качелях вниз и сердце куда-то проваливается. Да что это я разнервничался? Ничего не случится, просто мрачновато здесь. Ну я, оказывается, и псих!

Мне удалось обогнуть несколько криво стоящих каменных клыков высотой с небоскреб, но дальше удобного пути не было. Пришлось карабкаться вверх по россыпи остро-ломаных глыб, ежеминутно рискуя, что какая-нибудь из них вывалится из своего гнезда и покатится вниз, сшибая соседок. Угодить под каменную лавину ну никак не входило в мои планы. Умный в гору не пойдет – гласит древняя пословица. И я бы уже давно ругался на собственную дурь, заставившую меня притащиться сюда, если бы не был твердо уверен: я должен догнать наставника. Мысль о том, что как раз я и могу стать обузой многоопытному капитану, почему-то не пришла мне в голову.

А Риго выбирал путь среди камней вполне целеустремленно, но не так, как если бы шел по знакомой дороге. Останавливался. Смещался в одну сторону. Возвращался. Некоторые места обходил полукругом. Что-то искал? Но темп его продвижения замедлился, и я стал понемногу догонять.

Ширх-ширх-ширх… Где-то рядом шаги минимум трех человек. Спалился?! Че-ерт! у них же наверняка есть система слежения за территорией! Я припустил, как мог, вверх по горе. Может, не сразу меня увидят за нагромождениями камней?

Я упорно взбирался по склону. Косо лежащие каменные обломки опасно качались под моими ногами. Я ободрал ладони и здорово ушиб колено, поскользнувшись на крутом боку глыбы, но больше всего донимал какой-то непорядок в солнечном сплетении. Словно бы там ворочался крошечный тайфун. Волнение? Чувство постепенно усиливалось, временами даже подкатывала тошнота. Странно…

Они меня все-таки увидели. Несколько долгих минут беготни и криков "стой!", перемежающихся руганью, пара выстрелов в воздух, хрипящее в груди дыхание и норовящие попасть под ногу камни… и я практически влетел в руки Риго, который внезапно возник из-за валуна. Наставник саркастически хмыкнул:

– Угу. Почему-то я так и думал, – и скомандовал окружавшим меня солдатам:

– Отставить! Это мой! Вниз шагом марш и отбой тревоги, с майором вашим я свяжусь.

Капитан вытащил коммуникатор и активировал вызов. После стандартного представления и краткого объяснения ситуации отнес прибор подальше от уха и две минуты стоически молчал. Ну да, еще бы. Из динамика разве что слюни не брызгали. Ясно, местному начальству звонил…

Закончив разговор, наставник повернулся ко мне. Я непроизвольно вжал голову в плечи. Очень захотелось зажмуриться, как в детстве.

Риго прошил меня леденющим взглядом. Дважды молча открывал рот, каждый раз передумывая говорить. Потом все-таки буркнул:

– Дома разберемся. Сейчас я должен закончить кое-что. Мне из-за объявленной тревоги пришлось возвращаться.

Я с надеждой вякнул:

– Ну можно, я все-таки с Вами?

Капитан отвесил мне легкий подзатыльник.

– А куда тебя девать? Теперь придется. Не оставлю же я тебя на режимном объекте одного. Эти – он махнул рукой в сторону уходящих солдат – один раз проворонили и второй могут. Уж лучше на глазах будешь.

На мой вопрос – что он ищет? – Риго ответил одним словом:

– Пещеру.

И замер, прикрыв глаза. А я повернулся и уверенно пошел по склону вверх и вправо. Он догнал, несколько удивленный. Дальше мы полезли вместе.

– Пришли. – Сантана вдруг резко остановился. Я, смотревший под ноги, едва не налетел на него. Прямо перед нами разверзся искаженный мукой каменный рот. Оттуда тянуло сухим холодом и такой жутью, что, казалось, она осязаема. Коловращение за грудиной стало невыносимым. Да что ж это за хрень со мной творится? Это не волнение, и не страх даже!

Я сквозь тошноту прохрипел бессознательно:

– Почему дыра… душу вытягивает?

Капитан, почти вплотную подойдя к пещере, медлил с ответом. Словно бы решал: стоит или нет посвящать меня в какую-то тайну. На такую мою реакцию он явно не рассчитывал, да и сам, похоже, не испытывал видимых неудобств от близости пугающего меня провала. Я на ватных ногах сделал несколько шагов вперед, к нему, и вдруг… Мир вокруг меня завертелся, солнце погасло, а уши заполнила шумящая соленая вода. Я еще успел удивиться: почему соленая? И ответить себе: потому что море.

*****

…Да, море. Вот – и на волнах – вверх-вниз, вправо-влево… Я медленно приходил в себя. Стоп, стоп – какие волны? Я же в горах! А качает… потому что меня несут. Приоткрыл глаза – Риго тащит меня, перекинув через плечо, вниз по склону, и почти бегом. Э, Алька, совесть надо иметь, ты не пушинка! Я дрыгнулся:

– Все, все. Отпустите, могу сам!

Мой наставник осторожно сгрузил меня на плоский валун.

– Как самочувствие? Голова кружится?

Я прислушался к себе. Вроде все нормально. Слегка под ложечкой посасывает. Так и ответил.

– Сколько я пробыл в отключке?

– Минут двадцать. А все-таки, что с тобой? Никогда не поверю, чтобы курсант, привычный к Тарсу, на солнце перегрелся. Заболел и скрыл это? Ну-ка… – Риго вытащил из кармана небольшой прибор с эластичной манжетой и надел мне на запястье. Я узнал девайс: такой штучкой пользовался на медосмотрах Папаша Зум. Аппарат первичной диагностики. Пульс, давление, температура, еще что-то…

– Да не… Честно, я здоров. Я и сам не знаю, почему. Вдруг стало тошно, жутко. Но я же не девчонка, чтобы из-за этого в обмороки падать!

Риго фыркнул:

– Вот бы Ийка тебя слышала! Обиделась бы, – он глянул на окошечки-индикаторы диагноста. – Хм, действительно, все в норме. А я уж прикидывал, откуда катер «скорой помощи» вызывать. Ладно, посиди еще, потом попробуешь тихонько пойти. И я заодно отдышусь.

Капитан опустился на соседний камень.

– Ал! – Риго вдруг резко вскинул голову и в упор взглянул мне в глаза. – А ну, опиши, что ты чувствовал. Это в первый раз?

Я добросовестно и подробно рассказал обо всех своих ощущениях, начиная с беспокойства еще в лагере. И внезапно меня осенило.

– Я… со мной уже однажды такое происходило, когда на Тарс летел. Корабль стартовал в гипер… Но в тот раз было все слабо, под ложечкой засосало и голова чуть закружилась. Я подумал – просто волнуюсь.

Риго помрачнел и коротко, но емко выругался. Что происходит? Я ни разу не то чтобы ненормативной лексики от него не слышал, а и вообще – он сдержан, как три буддийских монаха сразу!

– Ну и что мне теперь делать, Алька? – Выражение его лица стало почти жалобным. – Похоже, сенсер ты. Проколы пространства чувствуешь. Да как! Я – всего-то чуть-чуть, слабенько, с небольшого расстояния. И то тренировался почти год. А ты безо всякой подготовки, за столько километров дыру учуял. Это же она тебя так дергала, а ты подумал, что волнуешься за меня. Пока был отвлечен – особо не чувствовал, да? Когда я уходил, ты сидел спокойно и ничего не делал. Вот и настроился на нее. По склону-то пошел, как по родной казарме…