Эйр, эсс, онна. Дневники Алекса Бирмы

Да, подруга еще на Тале обмолвилась, что может ментально воздействовать на электронные схемы. Наверняка  у Стенли ей помогли развить этот дар. Но меня сейчас интересовало другое: что с Сантаной?

–Ий! Как думаешь, Риго жив?

– А то! Стрельбы в лесу я не слышала, а подойти к нему незамеченным – дохлый номер. Поди,  далеко ушел и не успел добежать назад.  Вот что, Ал! Нам нужно договориться, чтобы врать одинаково, когда допрашивать начнут. Скажем, что мы местные и нас только двое.

Риго нас найдет. Дали нам кое-что на такой случай. У Ийки маячок в сережке, и у меня на ухе каф… у, блин, кажется, потерял!

******

Закатное светило в проеме грузового люка показалось невыносимо ярким, привыкшие к темноте глаза сами собой зажмурились. Ийку, а потом и меня грубо вытолкнули из катера и погнали по узкой тропинке. Из-под ног заскакли вниз мелкие камешки. Наконец проморгавшись, я попытался понять, куда нас занесло. Тропинка круто поднималась по каменистому склону высокого холма, вокруг безо всякого порядка высились разномастные строения. Поселок – не поселок, городишко – не городишко. Отлитые из бетонита коробки, угрюмо глядящие провалами окон соседствовали с металлоорганическими трубами оград, ощетинившихся  по верху колючими лучами. Кучи хлама подпирали стены неказистых сараев, сложенных из чего придется – из камня, обломков того же бетонита и даже из древесины. Все вместе это походило на неопрятное гнездо птеров[1], непонятно как прилепившееся к горе. Правда, ближе к вершине дома приобретали вполне цивильный вид. Разглядывая, кхм,… пейзажи, я зазевался и тут же получил увесистый тычок в спину прикладом. Сволочь,  моим же лазерником!

Наполовину раздетую, дрожащую от холода и гнева Ийку под дружный гогот втолкнули в  ближайшую дверь. Оттуда на мгновение выглянула накачанная страхолюдина,  вроде бы женского пола. "Дама" невнятно ругнулась и с силой захлопнула створку.

До меня долетели обрывки разговора. Говорили на немного искаженной интерлингве, но я все понимал.

– Девка хороша, ничего не скажешь. Товар в кондиции. А щенок мне зачем?

Я повернул голову на звук, напрягая лопатки и ежесекундно ожидая нового тычка. Заросший по самые глаза неухоженной бородой дядька, похоже, главарь захватившей нас банды, беседовал с высоким, грузным  человеком, одетым слишком прилично для этого бедлама.

– Парень крепкий, не неженка. Не может быть, чтобы великий Глен не определил ему занятие! – Бородач явно лебезил. – Я и прошу совсем недорого. Всего двадцать маткали!

– Да ты в уме? Десять, не больше! Или вообще забирай  ушлепка.

Вот так влипли мы! Я вспомнил это имя: Глен. Шарясь в Информационной Сети, я просматривал файлы, в которых упоминались основные бандгруппировки на Кали. Глен возглавлял одну из мафиозных «семей», занимающихся работорговлей и содержанием нелегальных игорных притонов. И сейчас нас только что продали в рабство.

Веселенькая перспектива! Ийку, скорее всего, в дом развлечений, а меня? В шахту? Или на производство наркоты? Риго отыщет и выручит мою подругу – в этом я не сомневался. А вот найдет ли он меня? У меня-то кафа-маяка больше нет… И доживу ли? О человеке, за которого заплатили всего десять маткали – месячный заработок мелкого клерка в местной валюте – трепетно заботиться не будут.

«Крестный отец» здешней мафии махнул толстой короткопалой рукой. Меня подвели к нему поближе. Глен уставился цепким взглядом, потом отвернулся и процедил в сторону продавца:

– А ты уверен, что вслед за этим крысенышем не прибегут проблемы? Что он там делал вдвоем с девчонкой? И не было ли еще кого?

Бородатый бандит осклабился:

– Да ясно, чем они там занимались! Зачем бы девка разделась, а? А в лесу наши никого больше не заметили…

– Ты! – Глен снизошел до меня. – Кто таков, откуда? Какого черта там оказался?

Я помедлил, вспоминая детали придуманной Ийей "легенды". Один из моих охранников, шибко рьяный, видать, решил выслужиться. Заорал: "Отвечай, скотина!" и махнул кулаком, целя мне в зубы. Мое сознание в этот момент было отвлечено, но тело, натасканное двумя годами обучения, само уклонилось от удара. Кулак просвистел рядом с ухом, детина изумленно крякнул и повторил попытку. Я сместился в сторону совсем чуть-чуть, причем не торопясь. Но этого оказалось достаточно, чтобы охранник снова промазал. Мужик начал наливаться дурной кровью. Глен с интересом наблюдал.

Ладно, руки связаны, но ноги-то у меня остались свободными! На следующий замах я ответил пинком. Точный удар  в пах заставил бандита взвыть и скорчиться. Я же похолодел: дошло, что натворил. Сейчас меня ка-ак… Но главный мафиози щелкнул пальцами, и дурака-охранника под руки вдернули за спины окруживших нас головорезов.

– Да ты, парень, не промах! – Глен засмеялся. – Так кто ты такой и откуда?

Я назвал ближайший город, хорошо, что вспомнил… Сказал, что угнал катер, чтобы покатать свою девчонку. И что катер сломался, а мы не смогли вызвать помощь. Это уже не проверить. Ийка сказала,  придурки первым делом разбили наши коммуникаторы. Чтобы нас не отследили по ним.

Босс довольно благодушно выслушал мою "легенду". Усмехнулся бородатому:

– Ладно, черт с тобой! Двенадцать! Выпущу в первом круге, для разогрева публики. Может, пару минут и продержится…

Больше бить меня никто не пробовал. Отвели в низкий, сложенный из плоского камня сарай, развязали руки, пихнули на подстилку из мягкого пенистого пластика и даже поесть дали. Но пристегнули за ногу толстой цепью. Впечатлились, дьяволы! Что же мне уготовили? Что за первый круг? А есть еще и второй? Хотя, судя по всему, мне это будет уже без разницы.

Свет,  сочившийся в щели неплотно подогнанной двери, постепенно тускнел, пока не иссяк вовсе. Ночь навалилась сырой темнотой. Я повздыхал, поерзал, устраиваясь на "пенке". Усталость и нервное напряжение давали о себе знать, клонило в сон.

Но только мне удалось пригреться, скорчившись на пластике, как дверь бухнула, открываясь. Несколько темных личностей, светя фонариками, ввалились внутрь, пинок под ребра мигом прогнал дрему, звякнула снятая с ноги цепь, и меня куда-то потащили.

Вволю наспотыкавшись во мраке на каменистых тропинках, я оказался внутри высокого здания. Мгновенно зажмурился: было слишком светло для привыкших к темноте глаз. И рвал уши ор множества глоток.

Меня вытолкнули на середину пустого пространства под крики и свист. Щурясь, я кое-как разглядел окружающую обстановку. Трибуны, толпа машущих руками и вопящих людей, отделенная лиловыми портьерами ложа прямо напротив, прожекторы, а вокруг меня… Да это же ринг! От пришедшего понимания ноги сделались ватными.

Это – бои без правил. Схватки, часто со смертельным исходом, запрещенные на большинстве планет Галактики. По коже продрал мороз. Шансов нет, если не случится чудо. Глаза уже привыкли к ослепительному сиянию огромных ламп, и я смог рассмотреть сидящих в ложе. На лучшем месте в кресле развалился Глен, вокруг переговаривались какие-то важные мужчины, а немного справа, на самом виду наручниками к столбу была прикована… Ийя! Вот, значит, как. Приз в нынешних состязаниях. На Кали, погрязшей в пороках и вырождении, мало красивых женщин.

В моей груди  вскипело отчаяние, так погано и беспомощно я никогда себя не ощущал. Приз! Даже если Риго успеет нас найти, ему ни за что не отбить Ийку сейчас, во время боев. Охрана попросту расстреляет его при попытке. А потом девушка достанется победителю нынешних состязаний, какому-нибудь грубому вонючему громиле. И я ничего не могу сделать! Ни-че-го! Вряд ли даже доживу до конца первого круга.

Внезапно трибуны взвыли. Я обернулся. На квадратный помост, где стоял я, неторопливо, с ленцой поднимался мужчина. Молодой, наверное, ровесник Перри. И такой же широкий в кости, крепко сбитый. Один раз приложит, и я не встану. Ладно, ладно, только успокоиться, только не паниковать. Риго учил искать преимущество… Мое преимущество в гибкости и скорости. Вряд ли при таких габаритах противник очень подвижен. Успокоиться, успоко… Гонг!

Первый удар я чуть не прозевал. А то бы он стал сразу и последним. Парень оказался рядом чересчур быстро, я едва  отскочил. А он явно не собирался давать мне форы! Выпад в голову и тут же следом атака в корпус, в солнечное сплетение. Уф, едва успел отбить и уйти в сторону! На рефлексах, защиту от этой связки Риго мне буквально вдолбил.  Чуть ли не первой…

Я блокировал, уклонялся и старался все время держать дистанцию, не пуская противника в ближний бой – так у меня оставалась возможность маневра. И  постепенно заметил, что парень редко  и… неуклюже бьет ногами. Мелькнула догадка.

Скорее всего, изначально он – боксер. Забрезжила слабая надежда: я легче, моложе, долго гоняться за мной он не сможет, выдохнется. Тогда появится хоть малый, но шанс.

Несколько долгих минут мы кружили по рингу под оглушительный рев зрителей. Только бы не ослабить внимание, только бы не дать себя достать прямым ударом. Только бы не…

А потом – боец начал уставать или просто замешкался, но я не имел права ошибиться. Мгновенно покрыв разделяющую нас дистанцию «метелкой»[2],  я подсек его и тут же сам оказался сверху тяжело упавшего тела. Нечего было и пытаться вырубить противника ударом кулака. Я сильно сжал его коленями и взял пальцами за горло. Крепко взял. Бедолага захрипел и дико забился подо мной. Потом обмяк, задыхаясь. Я видел только его глаза: расширенные, молящие. Трибуны стонали. Я должен… убить?! Не могу! Я не могу! Гонг… Я разжал пальцы. И еще пару мгновений тупо смотрел на потерявшего сознание бойца. Потом встал, покачиваясь. Не обернувшись, с опущенной головой побрел с ринга. Вниз, по ступеням. Там меня перехватили давешние охранники и вывели из зала. До следующего боя.

На этот раз меня не потащили в каменный сарай, куда запирали раньше, а сунули в клетку  по соседству с залом для боев. От решетки до решетки – метр, только чтобы сесть или, скрючившись, лечь. Рядом, стенка к стенке, стояли подобные клетки, занятые такими же, как я, беднягами. Некоторые пустовали. Я подумал: уже пустовали. Сколько раз мне удастся вернуться сюда?

Замок на двери из стальных прутьев брякнул, отделяя меня от остального мира. Охранники ушли, и без их фонаря все погрузилось в ночную тьму.

– Эй, парниш-шка! Да, да, я тебе говорю! – слева послышался сиплый шепот.  – Я тебя раньш-ше не видел.

– Сегодня схватили…  Вы кто? Вы здесь давно?

В почти полной темноте я разглядел некое шевеление возле решетки в соседней камере.

Мой собеседник, лица которого я не мог разглядеть, засмеялся. Странно так, словно пузыри по грязи начали лопаться: «ххебх-ххебх».

– Здес-сь, дружок, долго не живут. От ринга до ринга. Бои прох-ходят раз-с в два мес-сяца. И половина мяс-са не возвращ-щаетс-ся. Мне повезло. Я попал в другую половину. Мы – гладиаторы, мальчик.

– Здесь бьются рабы? Как в Древнем Риме?

– Я, знаеш-шь ли, о ваш-шем Риме, или как его там, понятия не имею. Я рептилоид, малыш-ш. Тут наловлено вс-сякой твари по паре, публика любит ос-стрые ощ-щущения. В основном, конечно, здес-сь невольники, но находятся и с-свободные любители ломать кос-сти. Их, понятно, с-сюда не с-сажают… – собеседник опять забулькал-засмеялся. – Куш-ш больш-шой. Для рабов, если победят во вс-сех четырех-х кругах-х – женщ-щина для гуманоидных рас-с или лучшие условия для негуманов. До с-следующих боев. Комфортабельная тюрьма, хебх-ххебх! Для с-свободных – рабыня или деньги. Только, хебх-хебх-хе, не знают они, глупые – кто же их с-с этим отс-сюда выпус-стит! Так и ос-станутся бойтс-сами у Глена. С-ставки-то тут… Куриц, нес-сущих золотые яйтс-са, закрывают в золотые клетки!

Соседа увели, и назад он не вернулся… За мной тоже вскоре пришли.

Сначала моим соперником была синекожая женщина. Бывает же такое страшилище! Я успел удивиться, прежде чем схлопотал хлесткий удар ногой с разворота. Да, это не плечистый, тяжелый увалень. Тут скоростью и гибкостью не возьмешь, в этом мы, как минимум, равны.

Ох, и побегал я от нее! Пинала меня по всему рингу, как мячик. Но, спасибо всем моим наставникам, держать удар худо-бедно научен… И все же я ее подловил. Чисто случайно вышло: выкручиваясь из захвата, зацепил за лифчик, а тот возьми и тресни! Только застежки посыпались. Зал просто встал на уши! Девица лишь на секунду опустила взгляд, но мне и этого хватило: мигом оказался у нее за спиной и обезвредил отчаянную амазонку. К моему счастью, зал не потребовал немедленно ее придушить. Это что же – я прошел второй круг?

Выходя на ринг в следующий раз, я ожидал, что соперником окажется негуманоид. Просто по логике вещей. Но фигура в центре круга была явно человеческой, а когда я проморгался от слепящего света, то ахнул! На арене, глядя прямо мне в глаза, застыл… Риго. Я поднимал ногу на ступеньку медленно-медленно. Сантана гипнотизировал, я будто бы окунался в бездну. Но там было не страшно. В голове сама собой сложилась мысль: я не должен показать, что знаю его.

Нет, каков! Выбрал вариант, который при успехе несет самое простое освобождение Ийке. Если капитан победит, то получит девушку в награду, и ему не придется устраивать войну, освобождая нашу напарницу из лап какого-нибудь монстра. Если победит… Не выиграет Риго в турнире – нам тогда хана. Впрочем, в боевых искусствах он дока.

Да! Но сейчас-то драться с ним мне! А вдруг публика заставит убить меня?! Все это промелькнуло в голове, пока я делал три шага по лестнице, ведущей на помост ринга. Гонг!

Риго не отрывал губокого темного взгляда… И я вдруг снова оказался в Академии, в нашем спортивном зале на стареньком залатанном татами. Как на первом курсе: стойка – блок, поворот – уход. Сто раз повторял, почему бы не сделать и сейчас? Нырок – уход… освобождение от захвата, удар. Я был спокоен, ни азарта, ни страха, ни злости. Зачем, если это учебный бой? Сейчас Риго хлопнет в ладоши и скажет: на сегодня все…

Меня выбросило на поверхность, словно пустой пластмассовый баллон с глубины – так быстро всплывает, что аж подскакивает! В уши снова хлынул гул трибун, сердце заметалось в груди. Сантана досадливо скривился, неуловимым движением скрутил меня так, что не пикнуть и прижал к полу. На мгновение его губы оказались у моего уха:

– Замри! Притворись!

Я понял. И с готовностью изобразил глубокий нокаут. Не подавал признаков жизни, даже когда меня тащили вниз по ступеням, хоть и стукался пребольно.

На улице окатили водой и я сделал вид, что очухался. Впрочем, притворяться не пришлось, видок у меня был, наверное, подходящий. Ошарашенный. Это что же – Риго и такое умеет?! Да, себя вводить в суггестию у капитана получалось, взять ту же «кольчугу». Значит, он мог нас, мальчишек, как удав – кроликов? Но ведь ни разу не применил! Дисциплина духа, блин… Удержался бы я от соблазна?

Я вдруг захохотал: ну надо же, выбрал место для нравственных размышлений! Битый, мокрый, замерзший, да еще и пленник. Я ржал, икал, давился смехом. Мои охранники опешили, наверное, решили, что с катушек кувыркнулся. Переминались вокруг нерешительно. Потом не придумали ничего лучше, как добавить еще ведро воды на голову. Бр-р! Я кое-как отдышался, вытер ладонями лицо, а потом с великолепной наглостью, от которой сам обалдел, сказал:

– Мужики, ну будьте человеками – дайте финал посмотреть! Да не сбегу я, не сбегу, клянусь!

Конвоиры молча переглянулись. Им, видать, самим до смерти не хотелось волочь меня сейчас в дальний барак и пропустить окончание боев. Потоптались, почесались, да и махнули рукой:

– А, ладно, все равно тебя в элиту включат. Хорошо дрался, пацан, чуть-чуть не хватило. А то бы свалил мужика. Тот в последний момент вывернулся!

И повели меня обратно в зал, но уже украдкой. Я усмехнулся: ну, надо же – в последний момент… Мой наставник все просчитал: похоже, мы показали красивый бой, и я попал в привилегированную категорию. Что же он предпримет дальше?

На арене заканчивался очередной бой третьего круга. Потом должны остаться только двое. Для финала в четвертом круге. Сейчас в центре площадки волосатое чудище двухметрового роста сворачивало шею существу, похожему на гигантского богомола. Тот тоже в долгу не оставался, полосовал противника куда придется острыми костяными выростами вдоль лап. Ну прямо компьютерная игра в реале!

Но богомол явно сдавал. Движения конечностей стали беспорядочными и замедленными. Еще пара секунд, и он грязно-серой грудой осел на забрызганный кровью помост. Волосатик довольно взревел, потрясая поднятыми кулаками. Кто ж такой?

Я мучительно перебирал в памяти известные мне гуманоидные расы. На человека похож немного, еще немного – на большую собаку или льва, такой же лохматый. И не только голова и грива на шее, а все тело покрыто густыми, прекрасно смягчающими удар волосами. О, вспомнил – это кронк! Хищный, воинственный абориген планеты Варн’аха. И сильный, зараза, и быстрый. Куда как сильнее и быстрее человека. Но самое страшное – он умный. Неужели капитану с ним биться?

Должен остаться только один. Из каких глубин памяти всплыла эта фраза. Слышал? Читал? Только один. Остаться. На кону совсем не то, что видит эта беснующаяся толпа. На кону – три жизни. Этот человекообразный зверь шутить не намерен. Вон, смотрит на Ийю и плотоядно облизывается, словно уже получил ее. Да ведь он в этом уверен! Ох, Риго, Риго…

Я боюсь. Я страшно боюсь. Не за себя. Я не хочу вас терять, дорогие мне люди! Что мне останется, если упадет на эту арену убитым тот, кого мне так хочется называть отцом, а позже – умрет, истерзанная мохнатыми лапами любимая девушка? Мне останется только прыгнуть на охранников, а там – застрелят или забьют, уже все равно… Не могу смотреть туда, где на дощатом помосте застыли друг против друга две фигуры: человеческая и полузвериная. Гонг! Я заставил себя поднять взгляд.

Кронк мягко, по-кошачьи заскользил кругом неподвижного Сантаны. Шажок, еще шажок… Выпад! Лапа со скрюченными в «драконьи когти» пальцами прошла в сантиметре от головы Риго. Но ведь, мне показалось, капитан едва шелохнулся. Человекозверь скользит дальше. Бросок! Лапа летит в сердце, сейчас пальцы-крюки вонзятся в плоть и вырвут ребра, но опять проходят совсем рядом! А Риго спокоен, отрешен. Статуя статуей.

Удар в живот! Легкий поворот, и снова кронк промазывает. Трибуны ревут, сходя с ума, мое сердце то частит, то замирает. Противник капитана начинает злиться. Атака! Буквально веер ударов, но ни один не достигает цели, Риго легко смещается в стороны, блокирует, а потом вдруг выстреливает сжатыми в копье пальцами кронку в подмышечную впадину. Ну, правильно. В отличие от людей, у кронков там голая кожа. Рев боли, волосатая лапа повисает как плеть. В нервное сплетение ему попало. Но вторая конечность чудом не рвет соперника поперек груди. Только Риго там уже нет – он сантиметрах в десяти левее. И снова укол железными пальцами, на этот раз пониже заостренного уха. Гуманоид качается и трясет головой. Но быстро приходит в себя и взрывается каскадом стремительных ударов. Уклониться от всех Риго не сможет!

Я очень бы хотел зажмуриться, но приказываю себе смотреть. Что творится на арене – неописуемо, просто невозможно отследить глазами. Так высока скорость, с которой противники обмениваются ударами и защищаются. Привыкнув к своему преимуществу над более медленными людьми, кронк в этот раз нарвался на достойного противника. Мощные лапы, оканчивающиеся, длинными прочными когтями, натыкаются на не менее крепкую защиту знаменитой «кольчуги».

Вот только надолго Сантаны не хватит. Он объяснял: все трансовые техники требуют колоссального количества сил.  Потому Риго так экономен в движениях, а звероид, напротив, только усиливает натиск. И в азарте раскрывается. И… все. Два неуловимых движения, в глаза и в шею. Мохнатая туша, хрипя и пытаясь вздохнуть, медленно валится на пол и затихает. С перебитым горлом не живут…

Я вскочил. И не только я: мои охранники, люди кругом, весь зал скандировал имя победителя. Риго неторопливо, словно нехотя, отвернулся от упавшего противника и пошел к ложе. Оттуда уже поднимался навстречу Глен, улыбаясь с показным добродушием. Мафиози повел руками, утихомиривая орущий и рукоплещущий зал и объявил о победе и награде.

Ийю расковали и пихнули к победителю. Я видел, как Гленов подручный заворковал капитану на ушко, на вид ну просто истекая сахарным сиропом. Риго кивал головой, что-то коротко отвечал, придерживая Ийку за запястье. Та, умница, стояла молча, ничем не выдавая, что нынешний супербоец – ее давний знакомый. «Высокие договаривающиеся стороны» вскоре пришли к соглашению, бандит добыл из складок одежды коммуникатор.

Звонок раздался в кармане у моего стража. Тот молча выслушал сообщение. А потом потащил меня к Глену.

Риго смерил меня взглядом,  будто прицениваясь.

– Хороший мальчик. Как спарринг-партнер подойдет и как адъютант, – и усмехнулся уголком рта.

Окружение Глена и сам «крестный отец» гадко заржали. Один из ближников, похабно осклабясь, предостерег:

– Гляди в оба! Крысеныш кусается! Это его девчонка была…

– Я думаю, мы поладим. Я умею выбивать дурь. – Риго мимоходом скользнул взглядом по своему «призу». И продолжил, обращаясь к Глену:

– Я принимаю предложение!

Глен расцвел розаном:

– Замечательно встретить разумного человека! Жду Вас с Вашей, гм, подругой вечером. Отметим  победу и наше соглашение! Теперь отдыхайте, дорогой, набирайтесь сил. Вы нам нужны бодрым и свежим! До встречи…

Мафиози с гогочущей свитой удалились, а Риго поймал за полу плаща отставшего от своих бандита.

– В порядок-то себя привести есть где? Ну, сауна, там, бассейн…

– Сделаем! – отловленный почтительно изогнулся.

******

Сауна была хороша! Особенно после перенесенного нами. Один минус – за стеной, в раздевалке дежурили трое «секьюрити» с оружием. Нас не оставляли одних. По городку сопровождали, и в доме, куда Глен приказал нас устроить, от шестерок было не протолкнуться. Спасибо, хоть в парную за нами не полезли. Ийка пошла отмокать в крошечном, выложенном голубой плиткой бассейне, а мы с Сантаной улеглись в парилке на полок, голова к голове. Если и подслушивают эти типы, то вряд ли что разберут.

– Риго, нас не выпустят отсюда!

– Знаю, не дурней тебя. Для того и согласился остаться у них бойцом, чтобы бдительность снизили. Пусть думают, польстился на выгодные условия залетный громила. Тут чем гаже покажешься, тем меньше к тебе подозрений. Вот, тебя вытребовал без усилий. Бонусом. Напрокат.

Я хихикнул, представив себя пылящимся в прокатном пункте, с чипом-биркой на ухе. А после спросил уже серьезно:

– Как станем выбираться?

– Сначала отдых, иначе вы никуда не будете годиться. Да и я, честно, тоже. А там придумаем. Пока мы в относительной безопасности.

Он со стоном вытянулся на деревянной лавке.

– Чертов кронк! Давно не приходилось биться с полной отдачей, мышцы надорвал. Ты, Алька, как? Сильно подрали?

– Ну, так… в пределах допустимого. Я в норме, главное – Ийку не покалечили.

– Я ее сам покалечу, когда выберемся! Катер бандитам завести не дала, так ведь и я сразу не смог. Уйму времени с ним провозился – а вас утащили черт-те куда! Пришлось импровизировать. Спрятал нашу посудину недалеко от поселка, в уютном местечке, ну и – бегом сюда. Очень удачно попал.

Я  уже рассказл капитану о том, как нас поймали. И что Ийя мысленно заблокировала движки катера. Вообще-то, я ожидал грозы. Ну, как минимум, сурового «разбора полетов». Но он только усмехнулся жестко:

– А что вы хотели! Предупреждал же: друг друга из виду не выпускать. Тут, брат, не учебка, плохой балл не ставят. Башку отрывают! Ладно, я должен был вас лучше натаскивать. Вернемся в Академию, устрою блиц-курс.

Вернемся в Академию… ох, как далеко сейчас моя привычная жизнь, друзья, занятия… Так далеко, что подернулись в сознании дымкой. Было? Не было? Грустно. Хм, а Риго-то разговорился! Его опасность стимулирует, что ли? Как допинг? Я и спросил. Сдуру. И конечно – все испортил. Он нахмурился:

– Нашел время психологическими этюдами заниматься! Потом поговорим по душам. Все, хватит греться, марш на выход!

******

И устал я зверски, и банька расслабила тело, но внутри дрожало свернутой пружиной  беспокойство. И  рад бы уснуть, да не смог. Сантана с Ийей только головы до подушек донесли – и все, отключились. А я ворочался, возился… плюнул, встал. Подошел к узкому, забранному фигурной решеткой окну. Вот же… архитектура! Из такого окна отстреливаться хорошо, а не на мир глядеть. Хотя взглянуть как раз было на что.

Вчера осмотреться не удалось, и сейчас я заинтригованно обводил глазами поселение, залитое полуденным солнцем. Наш дом, наверное, принадлежал к элитным, он стоял выше, чем большинство зданий. Обзор шикарный. Красоты природы меня не занимали, а вот перемещения людей и катеров… Вон там, ниже примостилось широкое, приземистое сооружение, очень похожее на ангар. И машинки туда-сюда, подлетают-отлетают… Вот бы к тому домику сгонять! А меня так же хорошо сторожат, как остальных рабов? Или это на совести моего "владельца", и я более-менее свободен в передвижениях?