Таинственное лето, я мчусь по твоим следам

–Эй! Эй! Иди сюды!

Вскоре в туалет пришёл ещё один старый мужик. Это был школьный сторож.

–Чего звал?

–Надо шкаф сильно двигать! И всё записать!

–Надо так надо! Малышня, шли бы вы отсюда! – Шуганул школьников сторож.

Выражения лиц у мужиков были такие неприятные, что Козлин, Лампочкин и Кучергин сочли за благо быстро удалиться.

–Семёныч, я и не понял, зачем ты меня позвал-то? Какие тут шкафы? Тут же нет ничего. И чего ты переписывать затеял?

–Ничего не надо. Пацаны мне не понравились. Шкодливые какие-то. Чего здесь торчали? Домой надо идти. Или в классе сидеть, если уроки делать.

В школьном дворе мальчишки также не смогли расположиться, потому что вредный сторож появился во дворе. И не один. Откуда-то набежали работники школьной столовой, технички и ещё какие-то люди. А Сашка, Жорка и Борька и не представляли, что после уроков, вечером в школе так много людей пребывает. Поэтому пришлось убегать.

Местечко для своего неприглядного дела они всё-таки нашли, поделив его с бродячим псом, покрытым грязью, со свалявшейся шерстью, со следами битв за выживание на улице, а сейчас бесцельно бродившего по помойке, и дворовыми котами. Тихое, безлюдное. Да, за помойкой небольшого ресторана возле Чистых прудов. И ничто не предвещало каких-то сложностей.

Вдруг, среди мешанины мусора, пёс остановился, привлечённый чем-то на земле. Это был мосол – засохший, покрытый остатками мяса, но для животинки он был подобием сокровища. С широко открытыми глазами и слегка поджатым хвостом, он осторожно подбежал к находке. Запах еды, выполнивший свою роль искушения, околдовал его. Пёс вонзил зубы в костяную твердь и стал грызть, забившись с костью подальше и размахивая хвостом как пропеллером. Коты прятались в мусорных контейнерах, изредка высовываясь их них и злобно сверкая глазами на пришельцев.

Но в один момент Жорке попался под руку вместо баллончика из-под лака сгнивший кукурузный початок. Он с размаху и весело смеясь бросил огрызок в облезлого кота, который крадучись передвигался по кромке мусорного бака. Жорка промахнулся, не попав ни в кота, ни в контейнер.

На мгновенье, как натянутый канат, установилась тишина, только ветер шептал свои тайны среди холодных плиток асфальта.

Пёс перестал грызть мосол и грозно зарычал. Дворовые коты под явным руководством облезлого с шипением окружали мальчишек, при этом выделывали лапами устрашающие па. Кошачьи глаза светились злобным огнём, а сплошной хоровод их пушистых тел создавал для врагов атмосферу безысходности.

Коты вдруг разразились общим шипением. Один из котов, черный как смоль, решительно шагнул вперёд, издавая низкий угрожающий звук. Пёс, почувствовав нарастающее напряжение, поднял хвост и, решительно шагнув вперёд, гавкнул так, что даже в воздухе зазвенело от его глухого лая.

– Вон! Уйдите! – один из мальчишек, Борька, попытался проявить храбрость, но голос его дрожал. – Мы просто играем!

Мальчишки, скованные страхом, прижимались спинами к холодным мусорным бачкам.

Однако, понятия “уйдите” и"игра"дворовым животным были чужды. Не обращая на это внимания, один из котов вдруг бросился в атаку, и в этот миг мальчишки поняли, что пора бежать.

Но уличный котяра никогда не прощал двуногим хулиганам! Не раздумывая он бросился на пришельцев и вцепился когтями и зубами чуть ниже борькиной спины. От неожиданности Борька подпрыгнул. Рот широко раскрылся и издал протяжное и громкое “а-а-а-а-а!” Ноги его широко развелись. Одна нога непроизвольно изогнулась как суздальский крендель и оказалась позади. Чудилось, что мальчишка завис в воздухе. Жорка истерично захохотал, потому что зависший Борька напоминал супер-боба из журнала комиксов.

Борька тем временем приземлился, но на сашкину шею. И последний завалился в некую неприятного вида лужицу, а Борькины ботинки оказались возле сашкиного лица. Это Сашке очень не понравилось. И особенно то, что Жорка хохотал как идиот! Сашка молниеносно укусил Борьку за ногу, а борькин рот снова широко распахнулся и снова издал протяжное и громкое “а-а-а-а-а!” Сам Борька свалился с сашкиной шеи. Сашка вскочил, Борька вскочил. Вдвоём они навалились на ржущего Жорку. Все упали. И тут оглушительно хлопнула дверь кухни ресторана. Появился человек в грязном фартуке и пластиковым мешком в руках. Крякнув, он широко размахнулся, кинул свою поклажу в сторону мусорных баков и скрылся в помещении кухни. Коты брызнули в разные стороны. Пёс занялся костью. Дверь снова хлопнула. Стихло.

Мешок зацепился за какую-то загогулину и немножечко порвался. Ветер весело подхватил ерунду, посыпавшуюся из мешка, и бросил на мальчишечью кучу малу.

–Чего сидим-то? Бомбу сделали. Пошли отсюда, – неожиданно заявил Сашка.

Они поднялись, слегка очистились от мусора и пошли к жилому дому, который присмотрели для хулиганства: фасадный дом, возвышающийся среди ухоженных особняков на Чистых прудах. Манящая загадочность этого здания не давала им покоя.

–Старинный, – бормотал Сашка, – дореволюционный!

–Какой такой старинный? В нём люди живут, – не согласился Борька, – отстой!

–Да много ты понимаешь! Тут за квартиры, небось, такие деньги просят! Мне мать рассказывала. Когда нас расселяли, она хотела, чтобы нам в таком же доме квартиру выделили, а ей говорят – нет!

–Отстой! Я вам говорю! До сих пор, наверно, здесь коммуналки как у нас были, туалет один на всех и ванной нет. У нас в новой квартире всё есть. И даже лоджия большая. Застеклить – и будет ещё одна комната,– разглагольствовал Борька.

–Ты на дверь посмотри. Она дубовая и с резьбой. Разве с такой дверью могут быть коммуналки?

–А ты откуда знаешь, что дубовая? Может пластик?

–У меня батька столяр-краснодеревщик. Он мне всё в мастерской показывает, а я запоминаю.

Романтически настроенный прохожий вероятно счёл бы дверь, украшенную резьбой и покрытую сетью мелких трещин, таинственной и рассказывающей о прошедших временах. Он представил бы лестницу из мрамора, потемневшего от времени, ведущую вверх, её поверхность истёртую от бесчисленных шагов, каждая ступенька которой хранила в себе отпечаток истории, шепот прошлых событий. Толстые стены, обнесенные кирпичной кладкой с мозаикой рисунков модного в те времена художника, помнили шепот неслышных шагов, звуки далекого смеха, призрачные разговоры о любви и потерях. Каждый этаж этого дома, представлялся ему словно временная капсула, хранившая в себе характеры обитателей: от задумчивых поэтов, выискивающих вдохновение среди пыльных книг или рассказов бравых вояк, до стариков, делящихся воспоминаниями о былых временах, о том как здесь проходили дни, сливаясь в одно уединенное полотно, полное контрастов, как весной окна распахивались, выпуская ароматы цветущих сирени, яблонь и лип, а зимой холодный ветер стучал в стекла, заставляя собираться вокруг каминов.

Романтизм места не влиял на намерения хулигански настроенной троицы.

Моросил мелкий противный дождь.

У дома пришлось долго ждать пока кто-нибудь из жильцов откроет дверь в подъезд. Вышел старичок с собакой, а школьники протиснулись в подъезд. Старичок как-то странно взглянул на мальчишек, а его собака шумно втянула носом. Но мальчишки уже проникли внутрь.

В подъезде было чисто, светло. В небольшом холле по стенам были развешаны картины. Почти такие же, как им показывали на экскурсии в музее. Однако, постоянно кто-то проходил, и малолетним экспериментаторам пришлось спрятаться под лестницу, змеёй обвивавшей шахту лифта.

В подъезд вошла женщина в шляпке, с полей которой свисали маленькие серенькие перья. За её руку цеплялся мальчонка детсадовского калибра, державший в свободной ручонке голубенький с белыми полосками резиновый мячик и который тут же швырнул в сторону лифта. Мяч ударил в сетчатую стену, отскочил, попал в каменную стену, ещё раз отскочил, подпрыгнул по полу несколько раз, успокоился и покатился под лестницу. Борька тихонько оттолкнул мяч обратно. Женщина вызвала лифт.

– Бабушка, – завопил малыш, – я хочу туда! К мальчикам!

– К каким мальчикам? Где ты видишь мальчиков? Не выдумывай. Нам домой пора, – прищурив по-старчески глаза женщина вглядывалась в темный угол за лифтом.

Козлин, Лампочкин и Кучергин пытались слиться с подъездной стеной. Даже перестали дышать. А Козлин втянул живот.

Лифт остановился. Женщина и малыш уехали.

–Фух! Видал фря какая, и шляпу надела! Чуть нас не замела. Наверно, орать стала бы. И повыгоняла бы, – тихо возмущался Козлин.

–Уехали наконец-то! – Шепнул Кучергин.

–Надо дождаться как дверью хлопнут, – догадался Лампочкин. – А что в подъезде пахнет как на помойке?

–Ну ты дурак! Это от тебя пахнет!

–Чего это от меня? Я теперь в квартире через день душ принимаю. Как барин.

–Слышь, Кочерга, не пори глупости! Это от тебя пахнет помойкой, потому что ты в помойке сидел и муляж собирал!

–Сам дурак! Мы все в помойке сидели!

–А пахнет от твоей куртки!

–Это от макета пахнет! А ты его в руке держишь!

Мальчишки намеревались малость подраться, но тут снова что-то зашумело.

Наверху послышался собачий лай.

– Филька! Филька! Вот непослушная собака. Домой! Иди домой! Кушать!

Филька, пёс среднего размера, лохматый и капризный, старательно заглядывал в лестничный пролёт, усиленно нюхал и взрыкивал. Его мощные лапы шкрябали по полу. В таком знакомом подъезде появился посторонний запах. Тем более, что запах был завлекательный: попахивало помойкой и котами! То есть тем местом, куда Фильку хозяева не под каким видом не пускали, указывая, что он не какая-нибудь беспаспортная дворняжка, а породистая охотничья собака из известной собачьей семьи. И это вызывало возмущение в его собачьей душе. Итак, кто же принёс новшества в подъезд? Кто такие? Почему не знаю? Однако, хозяйка отчаянно звала Фильку, показывала блюдечко с аппетитными кусочками мяса. Наверняка неизвестно какие мысли бродили в пёсьей голове, но он сообразил, что сможет быстро проверить обстановку в подъезде и вернуться в собственный дом. Филька молнией пронесся вниз. А Козлин, Лампочкин и Кучергин снова перестали дышать и попытались представиться фрагментами подъездной стеной. Пёс стремительно всё обнюхал, задрал ногу и совершил то, что обычно совершал для подтверждения своего превосходства. И в мгновенье ока оказался на своём этаже. Довольный, забыв всё и завернув хвост баранкой, ринулся в квартиру. Дверь лязгнула. Наступила идеальная тишина.

Борька, Жорка и Сашка поняли, что с импровизированной бомбой надо заканчивать и как можно быстрее.

– Куда её совать, если кругом сетка?

– В лифт нельзя! Сразу заметят, вон сколько народа по подъезду ходят!

– Давайте сетку отогнём и просунем? Вот здесь, видите, вроде дыра.

На лестнице опять послышались какие-то звуки. Мальчишки юркнули опять под лестницу.

– Софья Львовна, нет ли у вас немного розмарина?

– Заходите, дорогая! Сейчас поищем. А что? Гостей ждёте?

–Дочь с зятем позвонили, сейчас приедут. Хотела кролика для них потушить.

–Пойдёмте, пойдёмте, дорогая! Сейчас найдём!

Там, в жилой высоте хлопнула дверь.

Школьники под лестницей совещались.

– Давайте быстрее! А то так никогда отсюда не выйдем.

– Давай! А то там тётка обратно в свою квартиру пойдёт. Как бы нас не увидела.

– Сашка, отрывай быстрее!

Сопя от усердия, они смогли отогнуть часть сетки и затолкали своё изделие внутрь лифтовой шахты. И убежали.

Какое-то время они посидели на бульварных скамейках недалеко от интересующего их дома.

Осенние дни в Чистых прудах наполняются особым очарованием, когда природа готовится к зимнему сну. На берегах прудов ещё слышится детский смех и радостные крики. Шуршание листвы. Тихий плеск воды. Пешеходные дорожки, усыпанные пожелтевшими листьями, зовут к медитации и созерцанию. Птицы, готовящиеся к перелёту на юг, собираются в стаи и беззаботно заполняют пространство своей живой энергией, и каждый мгновение пропитано волшебством прощания с теплым временем года, и предвкушением чего-то нового, что обязательно придет с холодами.

–Один парень из одиннадцатого рассказывал, что в прудах обитает "Черный человек", – дрогнувшим голосом начал Жорка.

–Кто такой? – Спросил Борька.

–Это дух.

–Призрак, что ли?

–Да нет! Призрак это другое. А “чёрный человек” – дух. Он является людям и предсказывает им несчастье. Он появляется в виде темной фигуры, которая исчезает в воде. И однажды он кинул на берег золотую цепочку. И нашёл цепочку какой-то крестьянин, – Жорка сделал театральную паузу.

–И что?

– Бедный крестьянин не знал кому вещь принадлежит и отдал ее в монастырь.

–А вот я знал бы что сделать! А этот – в монастырь.

–Да ладно, Борька, не выдумывай! Знаем мы, что ты сделал бы. Продать и купить какой-нибудь ерунды.

Мальчишки замолчали.

Плавно на Чистые пруды опускалась ночь. Зажглись фонари. Ничего не происходило. «Диверсанты» отбыли по домам.

Евдокия Фёдоровна решила навестить давнюю подругу, которая не смогла по состоянию здоровья посетить храм Архангела Михаила, занести ей кое-что из продуктов. Подруга жила в многоэтажном доме на Чистопрудном бульваре. Евдокия Фёдоровна позвонила в домофон. Дверь щёлкнула впуская. У лифта старушка зацепилась за что-то большим пакетом с продуктами. Что такое?!

– Караул! Бомба!

Голос у Евдокии Фёдоровны оказался зычным как гудок локомотива. Соседи, кто посмелее, стали выглядывать из квартир и заглядывать вниз.

– Точно бомба!

– Вызывайте МЧС!

– Бабулю заберите!

– Осторожно! Не хлопайте дверьми, вдруг сдетонирует!

Евдокию Фёдоровну втянули в ближайшую квартиру. Дом притаился.

И началось. К дому приехало МЧС и начало эвакуировать жителей дома. Эвакуация осуществлялась через окна и балконы. И закончилась за полночь. Оперативно подъехали машины скорой медицинской помощи. Полиции Следственного комитета. Несколько военных автомобилей. Префект собственной персоной. Представитель мэрии. Сапёры с собакой. Робот для разминирования. Жителей дома разместили в гостинице неподалёку. Военные начальники, посовещавшись, решили не рисковать и направили на исследование непонятного предмета в лифтовой шахте робота. Наконец выяснили, что предмет, напоминавший взрывное устройство, является муляжом. Под утро служивые лица разъехались. А полицейские продолжили работу и быстро обнаружили злоумышленников. И утром следующего дня их задержали.

– Лучше так усердно учились бы! – Гневалась Нина Ивановна.

Полицейские согласно кивали головами. В конце концов поздно вечером появились и родители. Начальник отделения потрясал перед ними макетом бомбы, какие-то люди в строгих штатских костюмах хмурили брови, директор школы о чём-то очень тихо говорил по телефону. Затем должностные лица перешли совещаться в кабинете начальника. Потом пригласили нерадивых родителей. А Нина Ивановна осталась со школьниками в длинном, таком казённом и неуютном коридоре, воздух которого был пропитан неприятностями. Окон не было. Одни двери. Да в конце коридора канцелярский стол, за которым сидел суровый дежурный. Вдоль стен цвета унылой зелени стояли скамьи с простенькими сиденьями и жёсткими спинками. Мальчишки сидели молча, равнодушно, и учительнице казалось, что им абсолютно всё равно какое решение будет принято. Она прошлась по коридору. Подошла к дежурному. Тот совершенно не обратил на неё никакого внимания.

“Конечно, они тут каждый день кого только не видят. Ко всему привыкли. Вот и не смотрит на нас. Интересно, до чего за дверью договорятся? Мальчишки малолетки, с одной стороны. Но с другой стороны терроризм. И что будет?”

“Ходят тут всякие! За детьми присмотреть не могут! Что родители, что учителя. А нам разбирайся!” – мысленно возмущался дежурный.

Он незаметно косил взглядом в сторону учительницы и задержанных несовершеннолетних лиц. Он был опытный полицейский! И мимо него ни разу не проскочила ни одна мышь, что уж говорить о посиживающих на скамье пацанах.

“Врёшь! Меня на жалобные лица не возьмёшь!”

Учительница неторопливо прошествовала в другой конец коридора.

Через плотно закрытую дверь ничего не возможно услышать. Наконец дверь распахнулась.

– Начальник, такого больше не повториться!

– Да простите их, дураков этих!

– Нина Ивановна, – это директор, – пойдёмте, я вас подвезу домой! Всё разрешилось.

На следующий день учительница узнала, что родители дали обязательство перевести своих детей в школу по месту жительства. Единственное снисхождение – перевод осуществить по окончании текущего учебного года.

– Нет! Остаюсь в школе! – Громко высказалась Нина Ивановна и успокоилась.

Глава 8

Глава 8 в которой происходит спасательная операция и не только

– Жора, объясни мне, как вы сюда забрались и зачем?!

–Нина Ивановна, мы не виноваты, – гнусавым голосом завёл Козлин.

–Нина Ивановна, это нам тётка-экскурсовод разрешила, – встрял Лампочкин.

– Нина Ивановна, нам сказали, что можно посмотреть. Мы и полезли! – Голос Кучергина был напряжен.

«Сейчас начнёт орать!» – подумала классный руководитель.

–Да что вы несёте? Любой нормальный человек понимает, что никакой экскурсовод не разрешит лазать по боевой технике! Да ещё сломали что-нибудь. Ваши родители до конца жизни за ваши проделки не расплатятся. Танк стоит много миллионов рублей! Сколько можно себя так безответственно вести? Отвечайте! Я вас спрашиваю!

Мальчишки молчали, а на площадке перед танками тем временем уже скопилось порядочно народу.

–Ой! Смотрите! Какие чернявые! – Вдруг вскрикнул кто-то из детей.

Присутствующие завертели головами.

Появилась очередная группа туристов. Все как под копирку. Невысокие. Широколицые. У мужчин чёрные волосы подстрижены не коротко, а у женщин прически все в коротких завитках. Одеты они также одинаково: лёгкие курточки сереньких оттенков, брюки в тон курткам. Под куртками просматривались футболки или водолазки. У женщин на шеях крупные украшения.

–Смотри! Смотри! – Шептались девочки. – А что это за большие камни на верёвочках у них?

–Не знаю. Наверно, драгоценности. Они же иностранцы.

–Ой! В камне-то паук!

–Нет, это скорпион.

Иностранцы лопотали о чём-то о своём. При них крутился гид, невысокий полноватый шустричок, и переводчица, молодящаяся, среднего роста и худая дама с таким же как у туристов широким лицом и узкими тёмными глазами.

–Нина Ивановна, как вы думаете, на каком языке они говорят?

–Я полагаю, что это китайский.

–А как они странно говорят.

–Даже смешно!

–Дети, китайский язык – очень древний язык. И к счастью он сохранился до нашего времени.

Тем временем народу прибывало.

Группы отечественных туристов.

И просто неорганизованные посетители.

И вдруг из радиоточки на центральном столбе приятный мужской голос начал читать стихи.

“ Коварен враг.

Товарищи, поверьте,

Он спит и видит – взять нас на испуг.

Ответим же ему презреньем к смерти!» —

Так говорил танкистам политрук.

«Еще Чапай психической атаке

Умел давать решительный отпор.

Пусть знают все фашистские собаки,

Что мы не стали трусами с тех пор!

От страху глаз и рта мы не раскроем,

Не страшен нам ни дьявол, ни дракон.

Покажемте врагу, что быть героем —

У нас обычай общий и закон.

Старайся быть в бою из первых первым,

Бежит от храбрых смерть и враг бежит.

Стремится враг ударить нам по нервам,

Так пусть же сам от страха задрожит!

Итак, вперед, друзья! И слава смелым!» —

Так политрук закончил речь свою.

И танк повел, чтобы геройским делом

Свою беседу подкрепить в бою.

Был сам он худ и небольшого роста,

Но выше всех казался он бойцам.

Был сам он прост, и говорил он просто,

Но придавал отвагу он сердцам.

И через день в скупой и краткой сводке

Их смелый подвиг упомянут был.

И политрук на митинге коротком

Сказал: «Ну вот! Я правду говорил!»

– Что стряслось? – Интересовались прибывающие.

–Это запись стихов. Кто-то из актёров читает.

В публике начали гадать.

–Это, наверно, Хабенский?

–Нет. Больше похоже на Безрукова.

–Да вы что в самом деле?! Это запись ещё тех исполнителей, советских. Видите какое богатство в голосе!

–Да я о совсем другом? Кто в танке-то?

–Чегой-то вы ругаться начали?

–Я не ругаюсь. На самом деле кто-то в танк залез и обратно не выходит.

А гид китайской экскурсионной группы, растолкав локтями неорганизованных туристов, мгновенно завёл речи:

–Танк Т-34 является одним из самых известных и значимых танков Второй мировой войны. Разработанный в Советском Союзе в конце 1930-х годов, он стал символом советской военной мощи и играл ключевую роль в победе над нацистской Германией. В этой статье мы рассмотрим историю создания Т-34, его характеристики и вклад в ход Второй мировой войны. Тоня, переводи!

Переводчица быстро зачирикала как птичка.

–Разработка Т-34 началась в 1937 году на Харьковском паровозостроительном заводе под руководством Михаила Тухачевского. Основной задачей было создание танка, который мог бы заменить устаревшие модели Т-26 и БТ-7. В результате был разработан танк, который сочетал в себе высокую мобильность, мощное вооружение и надежную броню. Переводи, Тоня!

Снова быстрый стрекот переводчицы.

–Его дебют в боевых действиях в 1940 году произвел фурор, ведь он сочетал в себе мощный 76-миллиметровый орудийный калибр, выдающуюся броневую защиту и высокую маневренность. Уникальная конструкция подвижной ходовой части и наклонной брони обеспечивала ему устойчивость на различных типах местности, что позволило Т-34 успешно сражаться как на Восточном фронте, так и в других военных действиях. Т-34 стал эффективным средством не только против пехоты, но и в боях с немецкими танками. Его массовое производство позволило советским войскам создать огромные танковые корпуса, способные обеспечить мощный удар по противнику. Переводи!

В это время на выставочной площади появился мужчина. Но какой! В военной одежде как со старых фотографий. С подкрученными гусарскими усами. Может он переместился во времени и по ошибки сюда зашел?

Мужчина остановился, оглядываясь, будто проверяя, действительно ли оказался в современном мире. Его строгий взгляд скользил по яркой людской толпе, застывшей в ожидании очередного чуда. Он, казалось, был не из этого времени, его сам по себе костюм и поведение не соответствовали гулкому и суетливому ритму выставки.

Одновременно с ним появилась загадочная атмосфера, словно из книг о другой великой эпохе. Чуть заметная помеха в привычном шуме – кто-то притянул к себе внимание. Люди начинали перешептываться, указывая на него, и его образ становился центром притяжения. Особенно юные зрители, с интересом рассматривающие этот “исторический артефакт”, не могли оторвать глаз от его блестящих пуговиц и необычного декора.

Некоторые уже шептались, что этот мужчина – актер, участник разыгрываемого шоу, но у него была такая харизма, что эта мысль казалась нелепой. Он продолжал смотреть вокруг, как будто искал кого-то, какую-то потерянную нить своего времени. Взгляд его застревал на боевых заслуженных экспонатах, и в этот миг казалось, что между прошлым и настоящим возникает искорка понимания.

В голове Нины Ивановны мгновенно пронеслось:

Но едва проглянет день,

Каждый по полю порхает;

Кивер зверски набекрень,

Ментик с вихрями играет.

Конь кипит под седоком,

Сабля свищет, враг валится…

Бой умолк, и вечерком

Снова ковшик шевелится.

–Надо же! Помню! – Почему-то обрадовалась учительница.-От него должны распространяться запахи шампанского и пирожных. А в руках должны быть курительная трубка с длинным мундштуком и гусиное перо для написания стихов в альбомы барышень!

Внимание публики переместилось на вновь пришедшего. И сразу стал слышен ор Кучергина.

– А-а-а! Вытащите меня отсюда!

И он зачем-то стал колотить руками по стенкам танка.

Гусар посмотрел на танк, приоткрыл рот, и очарование блестящих балов девятнадцатого века испарилось. Голос этого “экспоната” звучал как гудок паровоза. И теперь стало казаться, что ему уместна кожаная тужурка, фуражка с эмблемой перекрещённых молоточков и лаковым козырьком, кувалда, лицо должно быть в саже как у негра, а в белых зубах зажата цигарка!

Мужчина отчётливо протрубил:

– Не ори! А что, только тебя вытаскивать или всех?

Жорка заткнулся, Сашка и Борька испугались, а публика заволновалась.

– Скажите, можно ли детей извлечь?

– А то!

– А как быстро это получится?

– Да быстро. Если орать не будут. Сейчас помощники подойдут. Разойдитесь! – Он растопырил руки и направился к зрителям.

–Стойте! Стойте! У нас экскурсия для зарубежных товарищей. Не срывайте нам культурное мероприятие. Внимание! Итак, я продолжаю. Т-34 стал символом стойкости и яростного сопротивления, а его стремительный силуэт с неподражаемыми линиями вписался в историю как эмблема победы и феноменальной военной мощи Советского Союза.