NPC

– Эт он! – воскликнул Алвин, – Мы ему на пятки наступаем!

– Да, надо спешить, а то мне сегодня еще в магаз надо успеть и пожрать че-нибудь, – Гело задумался, потирая пальцами подбородок.

Алвин поднял одну бровь и нервно улыбнулся. Иногда его мозг просто отказывался переваривать тот бред, что выдавал герой.

– А попона-то ваша что ли? – спросил старик.

Алвин еще раз окинул двор взглядом. Покосившаяся хибара с прохудившейся крышей, заросший огород, чумазые детишки, возившиеся с попоной, немощный старик. Даже столичные нищие жили куда лучше обитателей этой деревни. Неужели великий Гарольд, со всеми его мощеными дорогами, резными арками, фонтанами и бронзовыми статуями был лишь красивой обложкой для книги, за которой скрывалась тысяча страниц про упадок, нищету и отчаяние.

– Моя, – ответил он и тяжело вздохнул, – Но не беспокойся, забирать не буду. Что мне толку теперь от попоны без коня.

– Бывай старина, – сказал Гело, проходя через калитку.

Алвин еще немного помялся у забора, а потом спросил:

– Дед, а как зовется эта деревня?

– Кочка, – ответил он. Затем кряхтя встал с лавочки, пересек двор и скрылся в сарае, дверь которого села настолько, что уже не закрывала проём.

Алвин вернулся к лошади и забрался в седло. Теперь оба всадника молчали, погруженные в свои мысли. Гело думал о том, как ему одновременно и хочется, и не хочется идти в магазин за пельменями. Алвин размышлял о вопиющей несправедливости этого мира. Почему одним с рождения даются и власть, и деньги, и комфорт, а другим – мотыга да клочок земли. И это в лучшем случае. Тогда он еще не знал, насколько близко подобрался к идеям коммунизма.

Солнце уходило за горизонт, озаряя макушки деревьев последними лучами. Воздух становился прохладнее, а вдалеке, над вулканом, который жители Кумара прозвали Седой пастью, собирались тучи. Гело и Алвин провели в седле весь день, сделав остановку лишь в Кочке. До границы с Кумаром оставался примерно час пути. Морган больше не оставлял следов, поэтому приходилось ориентироваться на показания встречных путников. И даже с их слов трудно было понять, насколько отставание велико.

Гело немного разговорился, правда, не с Алвином.

Сначала он долго болтал с воображаемой мамой: сетовал на учебу и попросил немного денег в долг. Затем он всеми силами отказывался идти на какую-то «тусу» сегодня вечером, ссылаясь на подготовку к курсовой. Учитывая, что герою никто не отвечал, Алвин сделал для себя один простой вывод: Гело – сумасшедший. Но этот сумасшедший сейчас был единственным шансом сохранить голову на плечах.

Алвин понимал, что в такой ситуации ему лучше не высовываться, помалкивать, тихонько получить все, что ему было нужно, и скорее сматываться, но интерес взял вверх, и он отважился спросить героя о странных монологах:

– Прости за любопытство, но с кем ты разговаривал?

– А? – Гело выпрямился, и слегка повернул голову в сторону спутника.

– Ты ведь с кем-то сейчас разговаривал. Причем, с разными людьми.

– А, да? Да я, наверное, забыл замьютиться, – отмахнулся Гело, ткнув указательным пальцем себе в ухо.

– Что сделать?

– Ну, микрофон отключить.

– Кого?

– Микрофон.

– И что же это такое – микрофон?

– Ну…– Гело замялся, подбирая слова, – Микрофон, это такой волшебный артефакт. С его помощью, я могу разговаривать с людьми на расстоянии.

– А почему я тогда не слышал, как тебе отвечают?

– Это из-за наушников.

– А наушники – это что такое?

Гело прорвало на смех. Он захохотал во всех голос и ненадолго отпустил вожжи, отчего лошадь повело в сторону.

– Мой вопрос показался тебе смешным?

– Да нет, – ответил Гело, успокаиваясь, – Просто… блин, я даже не знаю, как…

– Ну и не объясняй, – обиженно буркнул Алвин и сгорбился, скрестив руки на груди. Однако, следующая же кочка напомнила ему, что в седле спину нужно держать прямо.

– Ты обиделся что ли?

В голосе Гело прозвучала усмешка.

– Знаешь что? – возмутился Алвин, чувствуя, как закипает его внутренний чайник. – У меня не лучший день выдался. Далеко не лучший! Сначала, у меня украли посылку, от которой зависела вся моя дурацкая жизнь. Потом, я чуть не нырнул в яму с дерьмом. Дальше у меня сперли лошадь, а еще – я нашел труп. А ты – весь день игнорируешь меня. Корчишь из себя какого-то важного героя, издеваешься надо мной, подшучиваешь… а сам-то! А сам-то – унылый, высокомерный индюк, который настолько уверен в своей правоте, что даже не хочет слушать других. Вот!

Лошадь Гело остановилась.

Герой спрыгнул на землю и посмотрел на Алвина снизу вверх. Лицо курьера дрожало от злости.

– Давай, умник. Дуй в водительское кресло, – рявкнул Гело, указывая на поводья, – Вперед. Ты-то наверняка знаешь, куда нам надо, а?

– Я… – гнев Алвина сменился ступором. Он замялся, осознав, что на самом деле не имеет ни малейшего понятия куда им ехать, и как настигнуть Моргана. Он ожидал от героя любой другой реакции, но это… Сесть вперед, означало взять на себя ответственность, а этого он никогда еще не делал всерьез.

– Всё? Сдулся? Можем ехать дальше?

Алвин не знал, что ответить. Он сгорбился, молча уставившись в землю. Шляпа свалилась на бок, повиснув на веревке. Ветер колыхал его кудрявые волосы.

– Я не знаю, что нам делать, – сказал он, смахнув рукавом слезу, – Но и ты меня пойми, откуда я могу знать, что ТЫ знаешь? Если мы не вернем этот сверток – мне конец.

Не несколько секунд вокруг повисла тишина, которую нарушил Гело:

– Знаешь, ты прав. Ты не заслужил такого отношения, хоть ты и…, – он осекся, но тут же продолжил:

– В общем, я знаю, куда примерно направляется Морган, – Гело достал из заплечной сумки книгу, развернул её на одной из страниц и показал содержимое Алвину. – Можешь считать, что это книга судьбы. Здесь всё написано, видишь?

– Там ничего нет, – сказал Алвин, прищурившись вглядываясь в страницы.

– Ты не видишь? Серьезно? – Гело повернул книгу к себе, мельком оценил содержимое и повернул обратно Алвину. – Ничего. Совсем?

– Там совершенно ничего не написано.

– Не знал, что это так работает, – пробормотал Гело, пожав плечами, – Ну, наверное, она только мои квесты показывает…

Вера Алвина в то, что герой малость с приветом, крепла с каждой минутой. Все эти странные словечки, артефакты, книга судьбы. А дальше что? Рюкзак, в котором можно уместить повозку вместе с лошадью?

– И что ты видишь в этой книге? – спросил Алвин, хмурясь.

– Что мы встретим Блэка в лесу.

– Встретим?

– Да, встретим.

– Но это же не значит, что мы вернем посылку.

– Ну, судьба – штука такая, – начал Гело, – во многом от нас зависит. Когда я расспрашивал тебя про Моргана в трактире, его там не было, хотя в книге было написано, что я найду его именно там.

«Он там и был, просто ты смотрел не туда» – с досадой подумал Алвин.

От желания упрекнуть героя и наконец оказаться правым зудело во всем теле, но Алвин подумал, что портить и так не сложившиеся отношения как минимум глупо, а как максимум – опасно.

– Так эта книга лжет? – спросил Алвин.

– Нет, не совсем. Она, как бы это сказать… не всегда показывает конечный результат. Мы знаем, что встретимся с ним в лесу, но мы не можем знать, чем эта встреча закончится.

– Звучит не очень обнадеживающе, – серьезно заметил Алвин, – А еще мне кажется, что ты сумасшедший.

Гело рассмеялся и ответил:

– У всех свои тараканы в голове. Поехали, а то я скоро закругляюсь.

Алвин кивнул, сделав вид, что понял, о каких тараканах идет речь. Гело вскочил на лошадь, и она резво всадников в путь.

Пока они ругались, вокруг стемнело.

Деревья, обступавшие Большой тракт с обеих сторон, слились в один неровный темно-синий силуэт. По пути изредка встречались жаровни, но они были лишь ориентирами для путников, и подсвечивали только небольшие кусочки мостовой. Когда дорога вывела Алвина и Гело из леса, они увидели гарольдский таможенный форпост, служивший местом для сбора пошлин и самым первым оборонительным сооружением на границе с Кумаром. Он представлял собой круглый каменный барбакан с бесчисленным множеством бойниц и грубых квадратных окошек, закрытых решетками. В тех окошках, что располагались на нижнем уровне, горел свет. На вершине центральной смотровой башни пылал костер, а рядом с ним виднелся одинокий силуэт часового. На ночь ворота закрывали, поэтому путники, которые не успели пройти через границу, разбили около форпоста лагерь, уставив близлежащее поле палатками и кострами.

– Смотри, там суета какая-то, – сказал Гело, указывая рукой вперед, – Чё они там столпились-то?

Метрах в двадцати от них, трое патрульных высматривали что-то в траве у края дороги. Одеты они были в длинные кольчуги с одинаковыми зелеными табардами, украшенными гербом Гарольда – золотой оленьей мордой. Броню одного из солдат выделял серебряный наплечник с выгравированной посередине звездой.

Тот, что с наплечником, бурно жестикулировал и раздавал команды. Второй смирно стоял рядом, закинув алебарду на плечо. Третий воткнул свой факел в землю и по пояс залез в траву.

– Не знаю, видно плохо. Может посмотрим поближе? – растерянно предложил Алвин.

Гело ответил кивком. Они слезли с лошади и направились к патрульным.

Факел, воткнутый солдатом в землю, изо всех сил боролся с темнотой, но его едва хватало, чтобы осветить маленький клочок земли вокруг себя. В какой-то момент алебардщик, громко выкрикнул «Есть, вашбродие!», отдал честь солдату с наплечником и зашагал к форпосту. Между оставшимися завязался диалог:

– Хе-хе, да он свежий еще! Конинка у нас сегодня будет отменная, а, капитан? – патрульный, который залез в траву, опустился на одно колено и жадно вытер рот кожаной перчаткой.

– Заткнись, Брагинс. Кто-то идет, – прошептал второй, выхватывая меч из ножен, – А ну, стоять, – скомандовал он, направив клинок в сторону Алвина и Гело, – Немедленно назовите себя.

Алвин замер, подняв руки, а Гело даже не шелохнулся.

– Алвин Млеви – курьер Королевской службы доставки Гарольда, – оттарабанил он на одном дыхании, – Направляюсь с важным поручением в Кумар.

– А меня зовут Гело, – сухо сказал герой, скрестив руки на груди, – Я его сопровождаю.

Капитан вытащил факел из земли и осветил им незваных гостей. Это был седовласый мужчина с пышной бородой и повязкой на глазу. Несмотря на возраст, голос его не утратил стали.

– Знакомая лисица, – сказал он, указывая острием клинка на гербовую вышивку Алвина, – Бывает, я таких за день вижу с десяток. А вот в последнее время, что-то не было ни одной. Можете звать меня капитан Хаммонд. Мне приходится приглядывать за всеми этими лодырями здесь, в форпосте.

Он убрал меч в ножны и пожал путникам руки.

– Простите, капитан, но что могло вызвать такой интерес у патрульных? – поинтересовался курьер.

– Конь там лежит. Мертвый. – Сухо ответил он.

Лицо Алвина побагровело, а кулаки сжались до дрожи.

– Конь, говорите?

– Да, конь. И что удивительно, не самый хилый.

– Позвольте взглянуть.

– Конечно.

Хаммонд передал Алвину факел. Курьер зашел в траву ко второму патрульному и оцепенел – худшие опасения подтвердились.

– Вот же жирный ублюдок, – тихо прошипел он, наклоняясь к туше своего коня.

– Да-а-а, конь был что надо. Жирненький, мясистый… вкусненький у нас будет ужин! – патрульный потирал руки, ощупывая тушу.

Разглядывая его тучную фигуру, Алвин не понимал, как этот солдат вообще умудрился натянуть на себя гамбезон, да еще и с кольчужным хауберком.

– Я, кажется, велел тебе заткнуться, Брагинс, – рявкнул капитан, – А вам, юноша, судя по всему, знаком этот конь?

– Да. Это мой конь. Точнее, был моим до сегодняшнего утра.

– Как так вышло, что он оказался здесь раньше вас?

– Его украли, попутно прирезав конюха в трактире.

– Вот оно, значит, как, – нащупывая что-то на на поясе под плащом, – Тогда я поступил правильно.

– В каком смысле? – спросил Алвин.

Хаммонд отцепил от пояса кожаный бурдюк, отпил немного и смачно сплюнул на дорогу.

– С полчаса назад часовой доложил мне вот что: прямо перед закрытием ворот, на дороге показался всадник. Он гнал своего коня галопом к форпосту. Видимо, пытался успеть на ту сторону. И он бы успел – мы же только торговцев досматриваем, что нам одиночки, – капитан сделал еще глоток и вернул бурдюк на место, – Да вот конь его не выдержал. Рухнул сюда прямо на скаку. А всадник тот поднялся, рюкзак свой из-под туши вытащил и рванул в лес.

«Рванул в лес» – Алвин и Гело переглянулись, подумав об одном и том же.

– Значит, не зря я отправил отряд вдогонку. – Заключил Хаммонд. – Вы можете остаться в форпосте до утра. Мои ребятки как раз приволокут сюда этого конокрада.

– Спасибо за приглашение, капитан, – голос Алвина прозвучал с той неестественной твердостью, с которой школьник разговаривает на кассе, пытаясь купить энергетик, – Но эта доставка не терпит отлагательств. Если вы не возражаете, мы тоже отправимся в Кумар через лес. Тем более, что там сейчас ваши люди.

– Не терпит отлагательств, – задумчиво повторил Хаммонд, – что ж, были бы вы обычными гражданскими, я бы сказал нет. Но… могу ли я спорить с желаниями королевского курьера? Ступайте, но будьте осторожны. Эти леса необитаемы. Кто знает, какие опасности могут поджидать путников в чаще.

Попрощавшись с Алвином, капитан Хаммонд приказал Брагинсу вылезти из травы, а затем они оба направились в сторону форпоста. Прежде чем патрульные скрылись из виду, можно было услышать их разговор:

– Брагинс, если ты каким-то образом умудрился стать моим зятем, это не означает, что ты можешь вести себя на службе, как тебе вздумается.

– Но я же только…

– Завтра идешь в еще один ночной караул!

– Но это же не…

– И послезавтра тоже!

– Есть, вашбродие. Это совершенно справедливо.

Голоса патрульных стихли. Алвин присел у обочины, подле мертвого коня, подпёр ладонью голову и задумался. Ветер легонько трепал его длинные кудри, торчавшие из-под шляпы. Вдалеке, со стороны шатров и палаток, было слышно радость: путешественники и караванщики пели, смеялись, жарили мясо, и, наверняка, пили эль, дожидаясь утра. Эх, если бы капитан Хаммонд знал, каким до боли заманчивым было его предложение остаться. Присесть у костра с большим куском жареной свинины на тарелке, да с кружкой пенного. Послушать истории путников, потанцевать, ввязаться в какой-нибудь совершенно бессмысленный спор, нажраться до блаженной одури, а потом проснуться и обнаружить, что всё нормально. Что его посылка все еще во внутреннем кармане, конь – жив, а Гело разыскивает Моргана где-то в другом месте, наедине со своей надменностью и сарказмом. Но нет, сейчас он сидел, наблюдая за тем, как жирная муха ползает по широко раскрытому конскому глазу, уставший, голодный и злой – в первую очередь, на самого себя.

Усталость, накопившаяся за день, ударила с такой силой, что он и думать не мог о продолжении погони, а тот факт, что он никогда в жизни не был в настоящем лесу, одновременно пугал и завораживал. Дикие звери, разбойники, чудовища, старые охотничьи ловушки – судя по тем байкам, что он жадно проглатывал в гарольдских тавернах каждый вечер, мечтая о настоящих приключениях, в лесу можно было наткнуться на что угодно. Но по-настоящему страшным казалось другое: наступило то самое первое настоящее приключение, а он оказался совершенно к нему не готов. И если бы не совет от Хилла и не помощь Гело, совершенно непонятно, как бы он сам выпутывался из всей этой ситуации. В конце концов, Хилл оказался прав: в своих желаниях нужно быть крайне осторожным.

– Эй, Алвин. Я нашел следы, – Гело бежал по полю со стороны леса, едва не сливаясь с пейзажем за его спиной из-за одежды, – Погнали! Я не спал уже часов пятнадцать, и столько же ничего не жрал. Доделаем квест, и я неделю сюда не зайду.

Алвин лениво поднялся на ноги. Еще ни разу в жизни он не слышал истории про поход в ночной лес, которая закончилась бы хорошо. Но другого выхода не было.

– А как же твоя лошадь? – спросил Алвин.

– Да не парься, она меня сама потом найдет.

– Иногда я совершенно не понимаю смысл того, что ты говоришь. – Задумчиво сказал он. – Как я могу париться, если вокруг нет ни одной бани?

– А ты не думай об этом. Просто не парься.

Гело вывел Алвина на тропинку, протоптанную в высокой траве. Сначала они двигались быстрым шагом, а потом побежали. Морган был где-то недалеко. Гело знал это, а Алвин – чувствовал.

Заложники серой морали

Ночь – не лучшее время для прогулок по лесу. Алвин понял это, как только они с Гело пересекли кромку поля и оказались среди хвойных деревьев и кустарников.

Тревога не отпускала ни на секунду. Он отчетливо слышал собственное дыхание и чувствовал, как сердце бьется не в груди, а в горле. От любого шума, будь это хруст ветки под ногой или шорох в кустах, по спине пробегал холодок. Издалека силуэты кустов и молодых деревьев напоминали уродливых чудищ, готовых броситься на него в любой момент, а ощущение полной беззащитности перед темнотой пропадало лишь в тех местах, где луна подсвечивала небольшие участки серого мха.

Где-то вдалеке выл волк, и на этот вой откликались десятки других ночных охотников. Всё вокруг казалось враждебным.

Одна ошибка. Одно маленькое, досадное недоразумение. Минутная слабость захмелевшего юнца, который всю свою жизнь мечтал о ярких приключениях и наконец смог вырваться из каменной клетки, чтобы увидеть мир. Мог ли он тогда представить, что вчерашняя выпивка обойдется ему дороже парочки серебряных монет, головной боли и стыда за пьяные подвиги? Мог ли он предположить, что следующая ночь пройдет не за кружкой эля в теплом трактире, а в отчаянной попытке вернуть то, что при любом исходе этой погони может стоить ему жизни? Той ночью, в Вялом клинке, он заработал свое самое худшее похмелье – и оно сопровождало его до сих пор.

Гело шел немного впереди, и, в отличие от Алвина, выглядел собранным и совершенно спокойным. Его длинный плащ сливался с темнотой, отчего герой изредка пропадал из виду. Опасаясь остаться наедине с обитателями леса, Алвин ускорился и поравнялся со спутником.

– Эй, Гело, могу я тебя кое о чем попросить? – спросил он, тяжело дыша.

– Ну давай.

– Во-первых, не мог бы ты идти помедленнее? А во-вторых, если ты когда-нибудь увидишь меня с кружкой эля, отруби мне палец.

Гело хмыкнул и на несколько секунд задумался, а потом ответил:

– Во-первых, это кому надо – тебе или мне? А во-вторых, не вали на меня ответственность. Сделай это сам.

– Вы, герои, все такие милые?

– Почти, – ответил он и перешел на бег.

Время от времени Гело останавливался, изучая следы. Их было столько, что даже Алвин без труда смог бы отследить отряд (по крайней мере, он так думал). Продираясь сквозь кустарники и коряги, они то и дело натыкались на затоптанные грибы или надломленные ветви. В тех местах, где мох разрастался особенно густо, встречались четкие отпечатки солдатских сапог. Судя по направлению погони, Морган решил сделать крюк и выйти на границу с Кумаром в обход заставы.

Чем глубже они уходили в лес, тем сильнее он давил на Алвина. Шум тяжелого дыхания разбавляли странные шорохи в темноте. Тревога только нарастала, а от завывания ветра бросало в дрожь. Каждый раз, когда с пихты срывалась шишка и падала, глухо ударяясь о землю, он вздрагивал и оборачивался. В Гарольде курьер частенько шатался по ночным улицам не самых порядочных районов, но сейчас те прогулки казались ему цветочками.

Следы погони привели к краю широкого ручья. Отпечатки сапог, оставленные в глине, были совсем свежими. Перемахнув через ручей, Алвин и Гело оказались у подножия холма, усеянного высокими соснами. Дальше лес поднимался в гору, а на подъеме встречались не только колючие кусты, но и огромные валуны. Герой остановился, высматривая удобное место для подъема. Алвин решил воспользоваться этим моментом, чтобы наполнить флягу свежей водой, как вдруг он услышал звук, от которого сердце пропустило удар.

– Слышал? – спросил Гело, вглядываясь в темноту.

– Да. Похоже на крик, – взволнованно ответил Алвин.

– И что-то он не больно радостный.

– Может, догнали?

– Может и догнали, – согласился Гело, скидывая сумку с плеча. К большому удивлению курьера, он извлек из нее композитный лук и колчан со стрелами. – Пойдем посмотрим. Только осторожно.

– Как ты…?

– Потом расскажу.

– Но…

– Ш-ш-ш, потом, – Гело приложил палец к губам, положил стрелу на тетиву и пошел вперед. Алвин неуверенно вытащил кинжал и направился следом.

Подъем не был крутым, но неровный рельеф и хвойная растительность, коей густо порос весь холм, усложняли задачу. Гело использовал местность весьма умело. Он буквально сливался с кустарниками и ветвями, но при этом двигался настолько бесшумно, что если бы сейчас он пустил в Алвина стрелу, тот вряд ли бы понял, откуда она прилетела. На контрасте с героем, курьер передвигался по лесу, как живая красная мишень. Он то и дело спотыкался о корни, хрустел ветками и влипал в паутину.

Когда они дошли до середины подъема, незнакомец перестал кричать. Гело взволнованно посмотрел на спутника и ускорился так, что Алвин едва за ним поспевал. Поднявшись на холм, они увидели ровные ряды сосен, стволы которых, казалось, уходили далеко в небо. Курьер остановился, упершись руками в колени. Гело присел на корточки рядом, вслушиваясь в звуки ночного леса.

– Ты можешь дышать потише, – сказал он, недовольно посмотрев на курьера.

Алвин сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Откуда-то спереди донесся булькающий кашель.

– Ты стой здесь, – начал Гело шепотом, – а япроверю что там. Махну рукой – иди. Понял?

Алвин кивнул, и герой осторожно выдвинулся вперед. Его силуэт перемещался плавно и медленно, утопая в тенях, как в океане. Иногда он совсем пропадал из виду, на мгновение проявляя себя в лунном свете, и снова ныряя во тьму. Достигнув поваленной сосны, ствол которой находился метрах в ста от края холма, Гело резко выпрямился и махнул рукой. Алвин, рванул туда, забыв о всякой осторожности, и спустя несколько секунд увидел печальную картину: привалившись к дереву, на земле распластался умирающий гарольдский солдат. Его длинные белокурые локоны, перепачканные кровью, прилипли к лицу. Раны на теле выглядели так, словно их оставил не клинок, а остервенелый зверь с огромными когтями. На животе, в области печени, зияла кровоточащая рана, оставленная чем-то большим и острым. Рядом с ним лежал расколотый пополам треугольный щит и рукоятка меча, с торчащим из нее обрубком лезвия. Парень бился за жизнь до конца, но, очевидно, проиграл.

Каждый вдох солдата сопровождал надсадный хрип. Широко раскрытые глаза смотрели вперед, но не видели. Пухлые губы едва шевелились, то ли от дрожи, то ли от безуспешных попыток что-то сказать.

Алвин застыл на месте, не в силах собраться с мыслями. К горлу опять подкатил ком, а вместе с ним появилась сильная дрожь в ногах. За последние несколько дней он увидел больше смертей, чем за все восемнадцать прожитых зим. Гело сосредоточенно копался в своей сумке, но Алвин не верил, что в ней могло найтись чудодейственное средство, способное исцелить умирающего.

– Так, ну, бинт тут не поможет, – задумчиво произнес Гело, отбрасывая тряпку в сторону, – подорожник тоже. Может, хилку попробовать? – он извлек из сумки маленький флакон с красноватой жидкостью, откупорил пробку, сдавил челюсть солдата пальцами с двух сторон и влил ему в рот всё содержимое.

Сначала затея казалась Алвину безнадежной, но внезапно раны на теле солдата зашипели, испуская красноватую дымку, а порезы начала затягивать полупрозрачная пленка маслянистой консистенции, похожая на мыльный пузырь.

– Смотри-ка, и на непися сработало, – заключил Гело, отшвырнув пустой флакон в сторону, – будем знать.

– Что… что это было? – тихо спросил солдат. Он ощупывал дрожащими руками рубцы, на месте которых мгновением раньше зияли открытые раны.

– Не знаю, кто вы, и как тут оказались, но вы, кажется, спасли мою шкуру, парни.

Он уселся, прижавшись спиной к поваленной сосне, извлек из подсумка трубку с табаком и закурил.

– Что здесь произошло? – поинтересовался Гело.

– Я не знаю, – растерянно произнес солдат, затягиваясь трубкой, – Я и понять-то не успел. Мы гнались по лесу за каким-то увальнем, и я впервые встретил настолько шустрого жирдяя…

– Постой, – вмешался Алвин, – ты же не хочешь сказать, что ты из той группы гвардейцев, о которой нам рассказывал Хаммонд?

Солдат стих, уставившись в темноту пустым взглядом, а потом продолжил:

– Мы преследовали его весь вечер. Когда поднялись на этот холм, такая темень встала, хоть глаз коли. Генри предложил вернуться и сказать капитану, что мы расправились с ублюдком. Все согласились, но Кавилл, наш старшой, настоял на своем, и мы послушались. Там, чуть подальше, – он указал кончиком трубки вперед, – начинаются скалы. За ними обрыв, да мост древний через Эльсму. Мостом-то давно не пользуются. Веревочный он, да и доски уж все сгнили в труху. И вот следы вели нас прямо к этому мосту, через расщелину. И только мы в нее зашли, как вдруг грохот такой раздался, что у меня аж яйца колом встали. Все дымом каким-то затянуло, и он так в глаза въелся – ничего не видать. Я только щит поднять успел, и меня по нему как долбануло, что прямо там на жопу сел, – солдат крепко затянулся и закашлялся, выплевывая густой дым. Подавив приступ, он продолжил: