Академка Поневоле

Ага, и у Бригитты самой есть целый факультет тёмных магов. Я невольно усмехнулась. Женщина – противоречие. С резко меняющимися планами и настроением.

– Не совсем так, – услышала я тоненький голосок совсем рядом с собой.

Я обернулась, но никого не увидела. Сзади меня стояло несколько высоких ребят – и больше никого. Но вряд ли кому-то из них принадлежал столь сладенький голос.

– Ниже смотри! – тот же голос.

Я опустила взгляд и увидела совсем миниатюрную девушку, даже ниже меня по росту, более хрупкую по телосложению. Её белые, нежные ручки, очевидно, не привыкли к тяжёлой работе под солнцем. У неё были светло-розовые волосы, доходящие по длине до середины шеи, которые девушка постаралась закрутить на концах. И большие фиалковые глаза с длинными, густыми ресницами – таких глаз и ресниц я ещё не видела.

– Прости, что случайно прочитала твои мысли. Я просто внемлю словам нашей директрисы. Привыкла реагировать на резкий негатив от окружающих.

Такая малышка, а при этом менталка7. Я вздохнула.

– Ничего. Ерунда. Что ты там говорила?

– Тёмные – это не факультет. Это коррекционная группа. – Она тихонько хихикнула. – По крайней мере, мне нравится называть это так. Они временно находятся на исправлении, постигают те самые светлые чувства. Бригитта просто не может позволить себе выпускать из Академии молодых преступников.

– Логично, – только и смогла произнести я, признавая свою ошибку.

– Анэлия, – она протянула свою маленькую ладошку. – Ты Румпелина. Я видела твоё прибытие сегодня днём. Уже знаешь, на какой факультет попадёшь?

Я покачала головой. Анэлия – не первая, кто спрашивает у меня такое.

– Было бы здорово, если бы ты попала на воздушный факультет.

– Почему?

– Ну… мне немного скучновато одной, – я заметила, как она начала сминать подол своего чёрного платьица у колен.

– У тебя нет друзей с факультета?

– Я больше скажу: у меня нет друзей в Академии, – она подмигнула и вдруг широко улыбнулась. Я заметила, как на левом клыке блеснул страз – необычное украшение.

– Почему?

– Побудешь тут ещё немного и узнаешь.

Тем временем затянувшаяся речь Бригитты с напутствием окончилась, и она обвела толпу студентов взглядом.

– В нашей Академии есть несколько новых лиц, которые ещё не прошли распределение по факультетам. Занятия начнутся уже завтра после продолжительных каникул, так что сейчас пусть выйдут вперёд все те, кто до сих пор не принадлежит ни одному факультету.

Анэлия подтолкнула меня в бок.

– Иди давай! Чего стоишь?

– Я?

– Ну, не я же. Я здесь уже три месяца ошиваюсь. Не собираюсь менять факультет.

– Но я же…

Анэлия принялась толкать меня вперёд настойчивее, и я сама не заметила, как оказалась у подножия сцены. Рядом со мной стояло ещё несколько студентов – таких же потерянных, как и я. Директриса попросила подняться всех нас на сцену. Мы выстроились в шеренгу, и Бригитта вызвала какую-то шатенку в красном бархатном платье. Её ноги казались очень длинными, особенно в этих лакированных туфлях на каблуках, а тело – непропорционально коротким. Казалось, что её грудь начинается уже у пупка, а голова – неотделима от плеч. Я стала наблюдать, что же произойдёт дальше.

Пол постамента, на котором мы все стояли, раздвинулся, и из образовавшегося люка выплыл большой золотой кубок, украшенный драгоценными камнями и витиеватыми глифами. Я, как заворожённая, уставилась на сверкающие и переливающиеся на свету кусочки металлов.

Та девушка вышла вперёд и взялась за ручки кубка. Все студенты и Бригитта словно затаили дыхание. Девушка закрыла глаза, приподнимая кубок. На чаше его загорелись ярче красные камни и глифы под ними. Они словно вышли из своих пазов, взлетая в воздух, кружась вокруг кубка и девушки, окружая её своей магией. Вихрь камней заставлял её волосы приподниматься в воздух вместе с ними, задирал подол неудобного платья. Когда верх чаши кубка оказался на уровне губ девушек, Бригитта торжественно объявила:

– Демура Аркс, ты присоединяешься к факультету огня!

Толпа студентов взревела, оглушив меня на несколько секунд. Их громкие одобрительные крики, казалось, чуть больше слышались из одного угла. Посмотрев туда, я увидела скопление студентов в красных мантиях, которые размахивали треугольными флажками с нарисованной эмблемой виверны.

На миг я задумалась: бывает ли такое, что несмотря на своё происхождение с определённой территории, ты попадаешь не на факультет своей исторической родины? Обладаешь другой силой? Нет, наверное. По крайней мере, мне хотелось себя в этом убедить.

Демура Аркс отпила из кубка напиток, которого, между прочим, там до этого не было – я готова поклясться, что девушка поднимала пустой кубок. Мне виднее!

После чего кто-то из слуг набросил на плечи девушке алую мантию. Аплодисменты и гомон студентов не утихал, но мне, как стоящей близко было слышно, как Бригитта поздравила девушку и назвала имя их декана – Джолмехег Рафф, которого, как я узнала после никто никогда не называл по имени, только по фамилии. Он стоял недалеко от сцены, так что мне удалось рассмотреть мужчину. Рафф оказался не таким уж старым, пожалуй, густая борода добавляла ему несколько лет. Смуглый, кареглазый, темноволосый. Нос с горбинкой, который профессор постоянно потирал. Одет он был в вязаный жилет и классические брюки, поверх которых накинул лишь на самые плечи мантию. Широкие плечи, надо отметить.

Разглядывать преподавателя мне больше не дали, так как церемония продолжалась. Девушка в смешном полосатом свитере отправилась на факультет воздуха – белые глифы танцевали вокруг неё, пока Бригитта застёгивала на её груди мантию. Затем пошёл студент с факультета земли – мне даже не нужно было смотреть церемонию, чтобы понять, куда же он отправится. Крепкий, почти что квадратный парень с массивной нижней челюстью и широкими ладонями. Я жила все свои почти восемнадцать лет на территории земных магов. Мне ли не знать, как они выглядят?

Тут мои мысли снова понесло в другую степь. Я подумала, что раз я родом с долины Эрима (так называлась территория, где располагалось несколько безымянных деревень), то, должно быть, меня тоже отправят на факультет земли. По крайней мере, это было бы логично.

И внезапно вызвали меня. Имя грохотом обрушилось на мою голову, эхом отразившись от стен зала. Стало, пожалуй, слишком тихо. Подходя к кубку, я видела, что некоторые взгляды близстоящих очень напряжены, даже враждебны. Равнодушный взгляд профессора Раффа меня добил. В голове пульсировала навязчивая мысль, что всё ошибочно, что мне тут не место.

Лишь только мои пальцы коснулись ручек кубка, двери зала с грохотом распахнулись. Я дернулась от испуга, едва задев кубок, от чего тот покачнулся. Я нервно хихикнула, оборачиваясь на Бригитту. Но директриса даже не смотрела в мою сторону, как и остальные студенты. Все повернулись к тому, кто посмел нарушить церемонию. К тому, что быстрым шагом буквально влетел в зал.

Бледный юноша в разорванной майке, весь потный и грязный. Что с ним произошло? Почему он не на церемонии с остальными?

– Госпожа О’Рейли! – громко выкрикнул парень, замедляя шаг. – Госпожа… в лесу… там труп!

VIII. Мертвец

Спустя несколько минут мы уже мчались напролом в чащу. Не будь я так взволнована и напряжена, то наверняка отметила бы то, как красив лес, окружавший Академию, ночью. Все эти мерцающие светлячки, кружащие вокруг причудливых разноцветных деревьев, которых я раньше не видела. Но ни мне, ни другим некогда было рассматривать растения. Мы бежали в гору. Кто-то летел на метле – например, сама Бригитта и некоторые абсолюты. Не все ученики, впрочем, присоединились к нам. Кто-то предпочёл, наоборот, спрятаться в своей комнате до выяснения обстоятельств.

В другое время я, наверное, тоже бы осталась. Но сейчас у меня не было выбора. Бригитта лично, взяв меня за руку, стащила со сцены и поволокла из зала. Я, хоть и упиралась, не задавала лишних вопросов обеспокоенной директрисе. И грустным взглядом провожала кубок, который вновь опускался вниз, под сцену, так и не указав мне моё предназначение. Может, это ещё один намёк от Вселенной, что никакого предназначения нет?

Тот парень, что сообщил это, вёл нас такими извилистыми тропами, что при всём желании я не смогла бы вернуться назад, несмотря на время таявшего снега, когда листвы ещё немного, и лес относительно редок. Тут такие крутые камни, что невольно свернёшь себе всё, что ещё не свернул за прошлые годы. Наконец мы остановились, и я едва не врезалась во впереди стоявшего парня. Я чуть не воскликнула, когда поняла, что чуть не впечаталась в Эйнвара. Ой и представляю, что он мне бы тогда устроил! И без этого все на нервах. Зажав себе рот рукой, я скользнула чуть вбок и едва не закричала второй раз за последнюю минуту.

Отвратительное зрелище.

Мне доводилось видеть трупы и до этого. Долина Эрима располагалась на границе с Дикими Землями. Их называли так же Безграничной Пустошью, потому что никто точно не знал, где эти земли заканчиваются. Никто не доходил до края света. В Диких Землях жили мародёры, предпочётшие отдалиться от цивилизованного мира. Магию они презирали, зато пользовались успешно всякими копьями, топорами, секирами и ещё Богиня знает чем ужасным. Мародёры часто совершали атаки на нашу деревню, в том числе. Это были страшные дни, когда сметалось всё, что плохо лежало. Всё, что ненароком забыто, не убрано – всё уносилось. А если кто-то пытался препятствовать этому – тому вскрывали глотку или сворачивали шею.

С утра потом идёшь по деревне и нет-нет да и увидишь какого-нибудь жмурика в канаве. Сточные воды уже просочились под одежду, смыли всю кровь, если она была. А стеклянный взгляд смотрит в небо, но уже не видит его.

Глаз у этого парня не было. Их кто-то безжалостно вырвал. Вместо глаз – два бездонных окровавленных колодца, кое-где с торчащей из глазниц плотью. На губах запёкшаяся кровь, стекавшая когда-то струйкой на шею. Руки и ноги вывернуты под неправильным углом, сложены, словно конечности кузнечика. Одежда порвана, на ребрах полостные раны. Настолько всё смешалось: мясо, кровь, одежда, словно обгоревшая, превратившаяся в лохмотья – что невольно не знаешь, за что зацепиться взглядом, чтобы не потерять рассудок, не впасть в истерику. А именно это и хотелось сделать, видя картину целиком.

Я схватилась за голову и упала на колени. Голову повело, перед глазами точечками побежала пелена. В ушах вата, в виске долбят молоточками гномики. Я чувствовала, как к горлу подступил комок, зачем-то вцепилась пальцами в едва проклюнувшуюся травку.

– Кто мог такое сотворить? – воскликнул кто-то совсем рядом. Голос шёл будто из тумана, словно уши мне залили водой, или я надела плотную шапку из овечьей шерсти.

Моё тело взмыло в воздух. Меня, словно котёнка, подняли за шкирку и заставили встать. Когда понемногу пелена растворилась, я поняла, что меня держат женские руки по обе стороны. Вероника и Демура придерживали меня под локти, а первая ещё и поглаживала по голове.

– Эрик, – выдохнул Эйнвар, стоявший по левую сторону от Вероники.

Парень сомкнул челюсти так, что на скулах заходили желваки, плотно сжал кисти в кулаки и выступил вперёд. Дорогу ему преградила сама Бригитта.

– Назад! – чётко скомандовала директриса. – Это может быть опасным! Мы не знаем, от чего… от чего Эрик погиб.

Ей тяжело далась последняя фраза – голос задрожал.

– Это мой друг! – рявкнул Эйнвар. На миг мне показалось, что сейчас он бросился на Бригитту с кулаками, как будто это она виновата в случившемся. Но тонкая рука Вероники опустилась на его плечо, и Эйнвар чуть смягчился, отведя взгляд в сторону.

– Держи себя в руках, Эйнвар Нартинит-тард. Иначе тебе придётся вернуться к отцу, так и не закончив обучение. Мы не делаем исключений из правил для детей высокопоставленных лиц.

– Может, мы уже что-нибудь сделаем? – выкрикнул из толпы ещё один мальчик, тоже из компании Эйнвара – я видела его в числе свиты. У этого парня были длинные каштановые волосы, прямые и жёсткие, которые он собирал в высокий хвост на самой макушке. Тёмные узкие глаза с умным, проницательным взглядом, сейчас казались беспокойными. В них отражался отблеск светлячков, круживших неподалёку. Вытянутое лицо дополняли так же широкий, чуть приплюснутый нос и тонкие губы.

– Фэн, ваш декан здесь? – спросила Бригитта, стараясь не смотреть на погибшего парня.

– Да, я здесь.

К Бригитте подошла миниатюрная женщина в зелёном платье с запáхом, юбка которого была расшита красивыми крупными тюльпанами. Тёмные волосы женщина собрала в пучок, который заколола спицами. Руки декан воздушного факультета прятала в широкие рукава своего одеяния. Женщина так быстро семенила ножками, что казалось, будто она подплыла к директрисе, а не подошла спокойно.

– Профессор Ис Це Линь, вы могли бы нам помочь?

– Разумеется, я посмотрю, что тут произошло.

Буквально летящей походкой Линь приблизилась к Эрику, присела рядом с ним на колени, и тут я впервые увидела магию воздуха. Линь буквально вбирала частицы каких-то незнакомых мне элементов и спрессовывала их в пыль, которая от плавных движений её пальцев начинала светиться. Линь рисовала этой пылью причудливые узоры, распределяя где-то чуть больше, чуть меньше. Пыль медленно оседала вокруг, и скоро из-за неё казалось сложным видеть Эрика.

Бригитта тем временем повернулась к нам, недовольно скривив губы. И словно только сейчас заметила целую толпу студентов.

– А вы что тут забыли? Зачем увязались за мной?

Ха, что, простите? Но разве не вы выволокли меня со сцены и кричали всем ученикам вокруг: «Быстрее!»

– Быстро все по комнатам!

– А как же церемония? – поинтересовалась Анэлия.

– И ты ещё смеешь спрашивать?!

Глаза у Бригитты налились кровью, точно у огнедышащих драконов в гневе. Правда, драконов я никогда не видела. Говорят, они все вымерли. Огненные истребили всех на своих землях.

– Прочь! Прочь все отсюда!

– Я никуда не уйду, пока мне не объяснят, что случилось с Эриком! – Эйнвар встал в позу. – Лес и горы не безопасны для нас? Нам что-то угрожает?

Начавшие было расходиться студенты, вновь подтянулись, стоявшие же, расшевелились. Кто-то поддержал Эйнвара – потребовал объяснений.

– Не надо поддаваться панике! – повысила голос директриса. – Здесь нет никакой опасности.

– Профессор Линь! – Эйнвар, наплевав на все предупреждения Бригитты, кинулся к декану воздушного факультета, отвлекая её от работы. – Что с Эриком?!

Линь всплеснула руками. Несколько пылинок померкло, и тут Эйнвар сам испугался и попятился. За плечи его также ухватил профессор Рафф и потащил прочь от трупа. Эйнвар упирался ногами, оставляя на земле глубокие следы. Но Рафф был сильнее, хоть и ниже Эйнвара почти на голову.

Но студенты не хотели расходиться. Волнение нарастало. Кто-то позволил себе поддаться панике и начал истошно завывать, другие подхватили. Кто-то выкрикивал ругательства в сторону учителей. Я решила не поддаваться на провокации, чтобы не сделать хуже. В приюте такое проходила: ты ничего не сделала, а тебя уже наказали.

Бригитта несколько раз пыталась начать свою речь, но никто её не слушал. Тогда она расставила руки в стороны, и внезапно меня сбило что-то с ног, одновременно оглушив. Это ощущение пронеслось неприятной волной по телу, от кончиков пят до ушей, ударив по затылку, дезориентировав.

– Тишина! Быстро все по комнатам!

Голос казался словно гипнотическим. Громким, оглушающим. В ухе звенело, и я приложила к нему ладонь. Перед глазами появились носки высоких ботфорт. Вероника протянула мне руку, помогая встать.

– Валим отсюда.

– А что с Эриком?

– Кто знает? – пожала плечами девушка. – Потом сообщат.

Мы начали осторожно спускаться вниз по камням, продолжая держаться за руки. В сгустившихся сумерках это стало ещё труднее. Где-то позади плелись Анэлия и Демура. И вдруг меня привлёк голос Акселя:

– А это что такое?

Мы все резко обернулись. Аксель ползал по земле, словно ищейка, только что носом в грязь не зарылся. На ладони парня что-то поблёскивало. Он пристально рассматривал предмет, но затем сжал его в кулак и под громогласное Бригиттино «Я кому сказала убираться?!» чуть ли не кубарем покатился с горы, сбивая все камни, летя вниз, перепрыгивая по несколько метров.

«Он же так расшибётся, – подумала я про себя. Но тут же одёрнула: – Что, уже беспокоишься о нём, хотя вы и дня не знакомы? Хороша ты Румпелина, ничего не скажешь. В Академии происходит непонятно, что, а ты тут о парнях переживаешь».

IX. Тревожное утро

Вероника довела меня до самой комнаты под руку, и только после этого мы распрощались. Я легла в постель, но стоило мне закрыть глаза, как в голове вновь представлялась та ужасная картина. Моё тело покрылось мурашками, хотя в комнате было довольно тепло. Я села на кровати, не снимая одеяла, и обхватила колени руками. Единственная ночнушка у меня была рваная, поэтому я привыкла спать в одном исподнем. Но понимала, что знобит меня не от этого.

Кто мог такое сделать с парнем? Это животное? Птица? Или, может быть… человек? Нет страшнее животного, чем человек. Птицу или зверя можно обуздать, оттеснить, что и делало человечество развитием прогресса. Но как обуздать человека?

Страх сковал моё тело. Я боялась, будучи маленькой, мародёров из Диких Земель. В моей голове рисовались они такими страшными волосатыми монстрами-полумедведями: с огромными слюнявыми пастями, когтями, которыми можно разорвать ребёнка, а потом сожрать. Я верила, что так они и делают.

Разум подсказывал мне, что в безопасной долине Соларии, где располагалась Академия, не может быть никаких мародёров. Но маленькая девочка, сидящая внутри меня, боялась и хотела плакать. Если здесь, в долине, недалеко от Академии появился убийца, маньяк, то всем нам грозит опасность.

Я провела в беспокойстве всю ночь. До этого никогда не испытывала проблем со сном. Только проваливалась, отыскав наконец удобную позу, но тут же вскакивала, подходила к окну и вглядывалась в темноту. А вдруг… вдруг что-то сейчас произойдёт?

Под утро, когда мне удалось едва задремать, из этого полусна меня вывел стук в дверь, будто кто-то ломился в мою комнату с кувалдой.

Я кинулась отпирать дверь, спросонья позабыв вообще обо всём. Руки дрожали, ноги едва держали. Сквозь щёлку я выглянула в коридор, ожидая увидеть кого угодно. Даже мародёров, которые сейчас сообщат, что все умерли, а я последняя, и меня берут в плен, чтобы насиловать каждый день. Но за дверью стоял Аксель. Парень сперва улыбнулся, но затем вдруг вскрикнул, резко покраснел и отвернулся.

– Ру… румпелина, ты…

До меня не сразу дошло. Я хотела тронуть его за плечо, протянула руку и тут…

Богиня, я без одежды! Резко захлопнула дверь, навалившись на неё спиной. Караул! Что он успел увидеть?

Наспех подобрала одежду со стула. Решив не трогать зелёное платье, сшитое Рамин, втиснулась в показавшееся мне сейчас таким нелепым бело-серое платье, в котором я приехала в Академию, снова открыла дверь.

– П-прости за этот конфуз. И что заставила тебя ждать!

– А т-ты… переодевалась, а я невовремя? Ну, так крикнула бы, чтобы подождал.

– Вообще-то, ты меня разбудил.

– На то и рассчитывал, поэтому и удивился, что ты уже встала, одеваешься.

– Я вскочила прямо из кровати.

– То есть… т-ты спишь… ну, в таком вот виде?

Я со всей силы, на которую была способна, пихнула Акселя в плечо, так что тот едва не стукнулся о стену узкой лестничной шахты.

– Никому ни слова о том, что ты видел.

«Особенно Эйнвару», – почему-то захотелось добавить мне, но я вовремя остановилась. Если я так скажу, то Аксель точно растреплет всё в первую очередь именно ему. Аксель невинно округлил глаза.

– Я бы никогда не смог обесчестить девушку таким вероломным образом.

Опять играет в джентльмена. Я решила сменить тему.

– Куда ты меня ведёшь-то? Так и не сказал о цели своего визита.

– Ах, да, совсем из головы вылетело. Бригитта решила закончить церемонию до начала учебных классов. И попросила явиться всех оставшихся.

Я кивнула. Значит, моя судьба всё же решится сегодня.

– А учителя тоже будут присутствовать все и студенты?

– Деканы факультетов. Они и объяснят тебе, что делать дальше, к чему готовиться. А студенты только желающие. Я, например, – он широко улыбнулся.

Тем лучше, что будет меньше народу. Меньше людей увидят мой позор.

– Выслуживаешься перед Бригиттой, помогаешь ей, стараешься угодить, чтобы она записала тебя в абсолюты?

Я спросила больше с иронией, чтобы поддержать разговор и перевести тему в лёгкую шутку, но Аксель неожиданно округлил вновь глаза и спросил:

– Как ты догадалась?

Мне стало смешно. Он вроде взрослый, жизни видел больше, чем я, потому что не рос в приюте, а такой наивный. Но смех мой оборвался, не начавшись. А с чего я взяла, что Аксель видел больше жизни, чем я? Я даже не знаю, какая у него семья, есть ли она. Из какого края земляной провинции он. Это ведь тоже важно. Ирендор и долина Эрима различаются так же, как огонь и вода, например. Хотя, сравнение, наверное, не самое удачное.

Я слегка замедлила шаг, потому что мне стало интересно узнать у Акселя о вчерашнем подробнее.

– Как думаешь, что случилось с Эриком? Это животное?

– Не думаю, – коротко бросил парень.

Моё сердце рухнуло вниз. Опасения подтвердились. Да, Аксель не эксперт и вообще, я пока не уверена, что ему можно доверять, но по крайней мере, он знает эти места лучше меня, потому что учится здесь немного дольше.

– А кто? Человек? Но зачем?

– Не уверен.

Я заметила, как напряглись мышцы его спины под лёгкой рубашкой, и это немного вогнало меня в краску. И почему я вообще так пристально его рассматриваю? Аксель внезапно остановился и повернулся ко мне лицом, взял за руки, так что я даже опешила. Широкие, квадратные ладони, сухая теплая кожа – узнаю прикосновения земли.

– Знаешь, – беспечно улыбнулся он, – не бери это всё в голову. Это происшествие не должно тебя тревожить, честно. Я понимаю, что случившееся тебя беспокоит, ты тут в первый день, и всё такое, но… такие случаи у нас тут нечасто, и учителя с этим разберутся.

– Нечасто? То есть, уже бывало такое?

Аксель прикусил язык и опустил взгляд в пол. Красивые у него глаза, травяные такие. Чёрт, не время сейчас об этом думать! Волшебник нервно выдохнул, запустил руку в непослушные курчавые волосы.

– Ладно. Только тихо, пожалуйста! Я думаю, что это ритуальное убийство.

– Ч-что? Какое ритуальное?

– Я не знаю! Если ты не заметила, у Эрика на животе был выцарапан знак – левосторонняя спираль.

Я силилась что-либо вспомнить, но перед глазами стояла лишь кровь. Много крови. Видимо, это как-то отразилось на моём лице, потому что Аксель сжал мою руку сильнее и резко выдохнул.

– Я же говорю: забей. Это… не стоит твоих переживаний. Мне больно видеть, как ты страдаешь из-за человека, которого ты даже не знала. Ты такая… чувствительная.

Мне показалось, что я начала плавиться на солнце, как ледышка по весне. Никто ещё до этого не говорил мне таких слов. Впрочем, нужно было вести себя достойно. Поэтому я отстранилась, одёрнула платье и, напустив на себя самый серьёзнейший вид, сказала:

– Пошли дальше, а то опоздаем.

X. Посвящение в магию

Мы вновь вошли в большой зал на первом этаже. Аксель не без труда распахнул тяжелые двери размером в три человека в высоту. На этот раз зал освещался через витражные окна. Восходящее солнце причудливо играло красками на мраморной плитке, создав целое море разноцветных солнечных зайчиков. Я с улыбкой вспомнила, как в детстве любила играть со своей приютской подругой Дженни в игру: она брала зеркальце госпожи Моримото и ловила им лучи, пуская на пол и мебель. А я пыталась ловить их веником, одновременно стряхивая пыль. Так уборка шла веселее, пока, конечно, госпожа Моримото не замечала, что мы стащили её зеркальце.

Перед Бригиттой стояли все деканы факультетов, кроме абсолютов и тёмных. В зале находилось ещё несколько человек: ученики, которые так же не прошли вчера церемонию, как и я, а также другие, просто любопытные, как, например, Аксель. На одной из деревянных скамеек я увидела Анэлию. Она беспечно болтала ножками и что-то жевала – я поняла по двигающимся губам. Девушке с розовыми волосами необычайно шли шляпы-котелки, и наверняка она об этом знала. Анэлия улыбнулась мне, когда увидела, и слегка приподняла шляпку. Я улыбнулась в ответ и прошла дальше.

Бригитта попросила меня подняться на сцену первой. Затем я испытала чувство дежавю, хотя ведь я уже и вправду проходила всё это один раз. Мои руки на автомате потянулись к ручкам кубка. Быстрее начнём – быстрее закончим.

Глифы на чаше засветились нежным белесоватым свечением и отделились от корпуса, словно материализовавшись и став осязаемыми. Я заглянула в кубок – он начал наполняться на моих глазах жидкостью, переливающуюся и блестящую на свету.