Охотник на волков

Второй маг, не тратя времени на эффектность, сплёл пальцы и вызвал пылающую сферу между ладонями. Она разгорелась куда быстрее, чем первая, хотя и была значительно меньше. Сфера сорвалась с его рук и стремительно понеслась вниз – прямо к карете и тем, кто укрывался рядом.

Эрик услышал, как Ардаль начал кричать ещё до того, как маг отпустил заклинание. Все, включая эльфийку, мгновенно бросились к карете. У них было всего несколько секунд, прежде чем огненный шар достигнет цели. Но Эрик только усмехнулся.

Какой в этом смысл? – подумав, хмыкнул себе под нос. Или вы просто хотите умереть вместе?

То, что произошло дальше, ошеломило нападавших – особенно магов. Их лица застыло в выражении откровенного недоумения.

Огненное заклинание, казалось, вот-вот должно было охватить всё вокруг и взорваться с яростью солнца – но вместо того раздался сухой, хлёсткий хлопок, будто в воздухе что-то лопнуло. Сфера исчезла. Просто растворилась – без вспышки, без жара, без дыма.

На мгновение вокруг кареты вспыхнул слабый, мерцающий купол – полупрозрачный, как иней на стекле. Он втянул в себя остатки магии, поглотил её и исчез, будто и не существовал вовсе.

Гарат резко вскинул голову. Его глаза сузились. Даже он – бывалый вояка, прошедший через всё на свете, явно не ожидал подобного. Эрик невольно уставился на карету. Она стояла, как и прежде, нетронутая и безмолвная. И только теперь он понял: на ней не было ни одной стрелы. Ни царапины. А ведь стрелы с обеих сторон летели десятками. И часто проносились мимо, в такой ситуации они уж точно должны были угодить в обшивку.

Но не угодили.

– Барьер… – выдохнул один из магов, поражённо. – Сильный… провались он к демонам.

Всё внимание было приковано к магическому барьеру, невесть откуда взявшемуся вокруг кареты. Разумеется, никому на холме не было и дела до жужжащего, упитанного шмеля, неспешно парящего за их спинами. Он деловито кружил над головами людей, будто и сам пытался разглядеть, что происходит внизу.

В какой-то момент, словно устав от зрелища, шмель вспыхнул огненным разрядом и исчез в яркой вспышке. И это уже не могло остаться незамеченным – люди вздрогнули, поспешно обернулись, озираясь в поисках источника шума.

Но вместо шмеля на том месте уже стоял рыжеволосый мужчина в свободной хламиде. Он неторопливо обвёл всех скучающим взглядом – и остановился на Гарате.

– Я так и думал, что у тебя ничего не выйдет, – тихо произнёс пиромант и небрежным жестом стряхнул с плеча несуществующую пылинку, словно это было куда интереснее, чем смотреть в лицо своему собеседнику.

– Это не так… – ответил Гарат, с трудом сдерживая раздражение. – Никто не мог знать, что в карете прячется эта эльфийка. Да и с тем пацаном явно что-то не так. Он в одиночку перебил почти десяток моих людей. Ты меня не предупреждал об этом. Если бы я заранее знал, что он обладает Силой Родства – и притом настолько яркой – я бы действовал иначе. И уж тем более не стал бы недооценивать эту ушастую дрянь, – голос его срывался и в нём звучала неприкрытая злоба.

Он боялся этого человека, но сейчас страх отступил. Гарат потерял сегодня слишком много. Провал обошёлся ему чересчур дорого – и всё из-за стоящего перед ним рыжеволосого мага.

Пиромант не ответил сразу. Его взгляд оставался рассеянным, почти ленивым, будто он всё ещё размышлял, стоит ли тратить силы и время на этот разговор. Затем он чуть приподнял бровь, не меняя положения тела:

– Твои оправдания мне не интересны, Гарат. Неужели ты думаешь, что меня волнуют причины? – Он склонил голову, с интересом разглядывая кромку своего рукава. – Я выбрал тебя не за твои красивые речи… а потому, что ты умел выполнять любую грязную работу. Но, увы, ты не справился. Даже с мальчишкой и эльфийкой. Видимо, слухи о твоей славе были сильно преувеличены.

Луций вздохнул и сделал шаг вперёд. Трава под его ногами начала тлеть, и воздух вокруг накалился так, что стало трудно дышать.

– Или, быть может, ты забыл, что я предупреждал тебя о последствиях… если ты не выполнишь свою часть уговора.

Вожак Стаи открыл рот, чтобы ответить, но не успел – пиромант, слегка смягчившись, перебил его:

– Тебе повезло, что у меня сегодня хорошее настроение. Да и, признаться, я уже слишком долго задерживаюсь здесь. Поэтому займусь этим сам. Скажи, где находится книга? Она в карете?

– Нет. Она в наплечной сумке у того пацана. Сейчас он больше не представляет угрозы. Может, он уже и подох, но это сейчас не имеет никакого значения. Главное – разобраться с эльфийкой и снять барьер. Остальные? Они еле держатся на ногах. Серьёзного сопротивления ждать не стоит.

– Вот как? – прошелестел Луций. – Тогда я займусь этим… прямо сейчас.

Маг бросил взгляд на карету – и в ту же секунду над ней закружился огненный вихрь. Из пламени начали рождаться диковинные птицы – сверкающие, раскалённые до бела, сотканные из огня. Они вились по спирали в огненном хороводе над повозкой, то взмывали ввысь, то резко ныряли вниз, но только для того чтоб снова разогнать огненную бурю.

Барьер держался. Под натиском магии очертания защитного купола проступили чётко, словно стеклянная сфера, мерцающая в раскаленном воздухе. Но даже несмотря на это, он казался хрупкой скорлупой на фоне могущества пироманта. Заклинание Луция пульсировало огненной яростью, при каждом новом витке птиц магический купол трещал по швам, покрываясь сеткой исчерченных линий – будто лёд под ногами, вот-вот готовый разломится на сотню осколков.

Оставшиеся Волки собрались на холме и, завороженно наблюдали за действом. Никто не проронил ни слова. Даже маги Гарата, стояли с приоткрытыми ртами, поражённые силой рыжеволосого колдуна. Никакие их потуги не могли сравниться с тем, что творилось сейчас над каретой.

Луций стоял неподвижно с непроницаемым выражением лица. Даже не смотря на то, что барьер всё ещё держался, это не вызвало у него ни малейших эмоций. Он поднял руку, и один из огненных стражей с пронзительным визгом врезался в купол.

Раздался резкий треск. Защитная сфера на миг вспыхнула ослепительным светом, но устояла. Луций скривил губы и чуть качнул головой.

– Это древняя магия… – пробормотал он, вытягивая ладонь вперёд. – Интересно, что служит её источником.

Пылающие птицы, прежде кружившие в хороводе, слились в единый поток – ревущий, всепоглощающий, подобный урагану из живого огня. Он рванул вниз, обрушившись на купол с оглушительным грохотом, от которого задрожала земля. Яркий, слепящий свет разрезал туман, озарив окрестности до самого леса.

Но барьер… снова выстоял. Его поверхность задрожала, искривилась, словно натянутая ткань, но затем вновь обрела прежнюю форму, впитав в себя остатки разрушительной стихии.

Гарат прищурился, не отводя взгляда от кареты. Краем глаза он заметил, как один из магов судорожно отступил на шаг. В его взгляде отразился тот самый страх, что рождается при столкновении с чем-то поистине всемогущим. Или – с кем-то.

Луций молчал. Возможно, он и не рассчитывал уничтожить барьер с первого удара, но теперь в его лице появилось нечто новое – холодный, сосредоточенный интерес. Он медленно приблизился ещё на шаг, затем поднял вторую руку.

С неба вновь посыпались огненные птицы. Их было гораздо больше, чем прежде. И всё повторилось снова.

Барьер с пронзительным звоном разлетелся на сотни осколков, и те в тот же миг испарились. Воздух завибрировал, и на краткое мгновение повисла тишина. Луций кивнул себе с лёгким удовлетворением, как искусный мастер, завершивший очередной шедевр.

– Вот и всё, – пробормотал он, и в его голосе прозвучало, едва скрываемое превосходство.

Он отряхнул руки, словно после грязной работы и посмотрел на кучку людей столпившихся у кареты и в этот момент её дверь отворилась. Изнутри, шатаясь, вышел гоблин. Он выглядел измождённым: глаза налиты кровью, движения заторможены. Он с трудом держался на ногах, будто его буквально выжали изнутри. На его груди слабым светом догорал след изломанных рун. И Луций сразу всё понял, что это именно он держал этот магический барьер.

Эльфийка, а теперь ещё и гоблин… Представителей этого рода я не встречал, пожалуй, более столетия – и вдруг оба появляются одновременно. Очень занятно, – отметил про себя Луций, – хотя размышлять об этом надлежит после того, как фолиант будет возвращён в Цитадель. Барьер исчез, стало быть, ничто более не мешает завершить начатое и устранить тех, кого не сумел добить Гарат со своим убогим сборищем.

Пиромант неспешной походкой направился к карете. Его взгляд был прикован к эльфийке, которая уже склонилась над гоблином: обняв его за плечи, она что-то шептала ему на ухо, а затем резко отстранилась, повернулась к Луцию – и в её глазах вспыхнула холодная ярость. Следующее движение было столь стремительным, что любой смертный едва бы его уловил: в руке эльфийки уже был лук, и серебристая стрела заняла своё место на тетиве, готовая к выстрелу.

Пиромант, тем временем и не собирался останавливаться. Он продолжал невозмутимо двигаться вперёд, будто и не замечая намерения лучницы.

Стрела сорвалась с тетивы и с ужасающей скоростью устремилась к нему. Луций, едва бросив на неё взгляд, лениво взмахнул рукой – и стрела исчезла в воздухе, испарившись. Вторая, третья – всё с тем же результатом. Ни одна из них не смогла нанести магу хоть какой-то урон.

Следовало признать: эта эльфийка отличалась от прочих, находящихся поблизости и её нельзя было смешать с этим отребьем. Но с магами Ордена ей не суждено было сравниться. Единственное, на что она действительно оказалась способна, – это лишь досадно раздражать Луция

И надо отдать ей должное: у неё это получилось. Пироманту наскучило отражать её бесчисленные стрелы, и потому он, не замедляя шага, он решил одним заклинанием прикончить всех этих назойливых мух и спокойно забрать книгу.

Луций чуть склонил голову набок, словно разглядывая надоедливое насекомое, которому, по какой-то причине, всё ещё позволено сопротивляться. Затем он поднял правую руку, и в ней тотчас вспыхнуло пламя, которое медленно вытягивалось, приобретая форму вытянутого, безупречно гладкого стержня.

Огненное копьё, – из всех его образов, которые он может вызвать без применения ритуалов – самое незамысловатое. Зато надёжное.

Когда заклинание сорвалось с ладони мага, воздух возле его руки будто содрогнулся. Несмотря на кажущуюся простоту, в руках мастера даже столь примитивное заклятие преображалось. Копьё не просто летело – оно будто преодолевало само пространство, подчиняя его своей воле. В один миг, снаряд стремительно приблизился к цели, готовый пронзить всё, что окажется у него на пути, а на излёте – разорваться ослепительной вспышкой, высвобождая вложенную в него силу.

Вот теперь точно всё.

Для Луция сражения давно утратили вкус. Ни азарта, ни интереса они уже не вызывали. Исход был всегда один и тот же. Он безразлично наблюдал, как вырвавшееся пламя охватывает всё перед собой: эльфийку, гоблина, карету, даже безжизненные тела, что валялись неподалёку. Всё исчезло в свете пожирающего пламени.

Он вздохнул и опустил взгляд.

Пора было возвращаться в Цитадель. Пусть он выполнил лишь одно из двух поручений, возложенных на него магистром, дальнейшее промедление могло стать для него непростительным. Луций не питал иллюзий относительно намерений Фауста – тот не собирался оставлять Вильгельма в покое. Но сейчас было куда важнее вернуть фолиант – реликвию, веками покоявшуюся в главных чертогах Ордена. Возможно, и не веками – а тысячелетиями.

На душе стало непривычно пусто. Впереди его ждали холодные стены, постоянный полумрак, неотвратимое присутствие магистра… и, конечно же, скука. Безраздельная, удушающая скука.

– Ну наконец-то, – раздался знакомый голос, лёгкий и насмешливый. – А то я уж подумал, вы тут всё без меня закончите.

Луций невольно вздрогнул – голос прозвучал столь неожиданно, что в первый миг он едва ли поверил собственным ушам. Неужели удача наконец склонилась в его сторону? Неужели ему суждено исполнить оба приказания магистра?

Он медленно поднял голову. Пламя его заклинания уже рассеялось, и перед его взором предстал молодой человек – высокий, статный будто сошедший с древней гравюры, с серебристыми, как лунный свет, волосами и пронзительно-зелёными глазами, в которых не было ни страха, ни гнева – лишь безраздельная непоколебимость и уверенность в себе. На нём была чёрная хламида из плотной ткани, ниспадавшая тяжёлыми складками, но не мешавшая движению её обладателя. Поверх неё – изящно подогнанная портупея, к которой были прикреплены десятки аккуратных мешочков, амулетов и свитков, каждый из которых, несомненно, имел своё предназначение. Но при всей насыщенности снаряжения, облик мага не производил впечатления хаотичного или небрежного – напротив, всё было подчинено строгой симметрии, отточенной со вкусом, где простота соседствовала с эстетикой, а точность – с безукоризненной элегантностью.

Его лицо озаряла снисходительная улыбка, а белоснежные зубы были слишком безупречной для человека. Их разделяла полусфера: полупрозрачная, изумрудная, медленно пульсирующая изнутри. Её форма отдаленно напоминала изгиб черепашьего панциря. Внутри купола, целы и невредимы, стояли эльфийка, гоблин, Ардаль с уцелевшими воинами а рядом с ним, прямо у самых ног лежало неподвижное тело, – тот самый мальчишка, что ранее так остервенело сражался с людьми Гарата.

– Вильгельм, – негромко произнёс пиромант, и в его голосе звучало скорее удивление, нежели неприязнь, – ты пришёл лишь для того чтоб снова сбежать?

– Ах, Луций, – некромант картинно выпучил глаза и прижал ладонь к груди, – Где твои манеры? Я думал ты будешь рад нашей встрече, я бы даже обнял тебя если бы ты для начала немного остыл.

Луций едва заметно улыбнулся.

– А ты – как всегда, со своей иронией, – отозвался Луций, складывая руки за спиной, – будто она способна отгородить тебя от реальности, так же надёжно, как твой щит прикрывает этих… жалких насекомых.

Вильгельм неторопливо прошёлся вдоль полусферы, мягко касаясь её изумрудной поверхности.

– Луций, Луций, – его голос был тих, но в нём сквозила ехидная приторность, – из нас двоих заносчивость к лицу только мне.

Он остановился, подняв взгляд на мага огня.

– Ты пришёл за книгой, чтобы покорно отнести её своему господину, не так ли? Можешь не отвечать – я и без того прекрасно знаю: ты, как верный пёс, не способен ослушаться хозяина.

Пиромант с лёгкой усмешкой пожал плечами.

– Признаюсь, я и представить не мог, что сегодня мне повезёт вдвойне: вместе с фолиантом я доставлю Фаусту ещё и твою голову.

– Боюсь, сегодня ты уйдёшь ни с чем, – притворно огорчился Вильгельм. – Но главное ведь не в этом. Главное то, что ты всё ещё можешь уйти.

В ответ Луций громко и искренне рассмеялся. Он прекрасно знал: Вильгельм – старше, опытнее и куда могущественнее. Но существовал один нюанс, о котором они оба никогда не забывали. Некромантия, со всей её тонкостью и глубиной, была уязвима перед пламенем. А огонь – стихия Луция.

– Хочешь сказать ты готов со мной сразится здесь и сейчас? – Пиромант выпрямился, и ветер, поднявшийся с нагретой земли, затрепетал складками его плаща. – Или ты просто будешь тянуть время, надеясь, что твой барьер выдержит?

– А знаешь, я бы с удовольствием потянул, – лениво вымолвил Вильгельм, оглядываясь на изумрудную полусферу, – мне нравится смотреть, как ты злишься.

– Ты настолько преисполнился уверенности в своей защите, что готов трепать языком без умолку? – холодно бросил Луций. Терпение которого стремительно таяло.

– Не горячись, – с мягкой улыбкой отозвался Вильгельм, – я всё ещё питаю слабую надежду, что ты одумаешься и просто уйдёшь.

Луций молча смотрел на него несколько мгновений. Затем он шагнул на встречу к некроманту.

– Этого не произойдет не надейся, – сказал он. – Ни тебе, ни тем, кого ты защищаешь, пощады не будет. Я разнесу этот купол в щепки, и сожгу всё, что под ним. Мне очень жаль Вильгельм, но ты должен понять, что ты переступил черту и другого выбора у меня нет.

Вильгельм покачал головой и в его глазах промелькнуло сожаление. Он сокрушенно вздохнул, сжал губы и посмотрел на Луция, от былой иронии и насмешки не осталось и следа.

– И ты меня прости. Я всё понимаю. Но ты, увы, не так истолковал мои намерения. Я вовсе не собираюсь сбегать. Этот купол – не для моей защиты. Я лишь желаю, чтобы ты случайно задел тех, кто мне дорог. Вот и всё, – произнёс Вильгельм с легкой усталостью в голосе и шагнул за пределы изумрудной полусферы.

– Что ты несёшь, – с презрительной гримасой бросил Луций, внимательно вглядываясь в собеседника, будто пытаясь разглядеть в нём хоть тень, того былого Вильгельма которого он знал. – Ты стал мягкотелым. Именно это тебя и погубит.

Он не стал продолжать. Слова исчерпали свою ценность. Маг поднял правую руку – и в ней вновь вспыхнул огненный стержень. Время разговоров подошло к концу.

Заклинание Луция метнулось к некроманту, но Вильгельм успел выставить вперёд чёрный клинок, который появился в его руке почти мгновенно. Огненное копьё, встретив сопротивление, снопом искр не теряя скорости изменив направление влетело в стоявшее неподалёку дерево, испепелив его за долю секунды.

Луций хмыкнул и тут же выпустил второй огненный стержень, а следом – целую россыпь пылающих сфер, не давая противнику времени на раздумья. Однако вместо некроманта их встретил резкий хлопок, оставивший лишь тёмный силуэт – дымчатую тень, что почти сразу рассеялась. Вильгельма там больше не было.

В ту же секунду чёрный клинок с хлёстким свистом опустился на плечо пироманта. Но Луций был готов – он знал, на что способен его соперник, и этот трюк не застал его врасплох. Лезвия сотканные магией встретились: клинок некроманта столкнулся с пылающей саблей огня. И вновь вспыхнули искры. Не добившись успеха, Вильгельм отступил на шаг.

– Не думал же ты, что всё будет так просто? – фыркнул Луций, не скрывая презрения.

– Не зазнавайся, – в тон ему ответил Вильгельм и нанёс новую серию ударов, которые пиромант успешно отбил.

– Мне наскучили эти игры, – прорычал маг огня. Воздух вокруг дрогнул и начал стремительно раскаляться. Волна жара разошлась по поляне, тут и там вспыхивали языки пламени.

У наблюдавшего за поединком с холма Эрика пересохло в горле. Нестерпимый жар ощущался даже здесь, на значительном расстоянии от места схватки. Дышать становилось всё труднее – воздух будто сгущался, обретая плотность расплавленного металла.

Трое магов, находившиеся поблизости, поспешно начали проводить ритуал – даже для них магия Луция оказалась чрезмерной. Эрик украдкой бросил взгляд на Гаррата: тот стоял, как вкопанный, не подавая вида, что последствия выплеска силы пироманта добрались и до него. Несколько человек из Стаи попадали на колени, задыхаясь и хватаясь за горло. Пот лил по ним ручьём.

Эрик видел, как в вихре сражения сплелись два могущественных силуэта. Их движения казались размытыми – столь стремительно они перемещались, что человеческому глазу было почти невозможно их уловить. В центре поля боя воздух колебался от невыносимой температуры, образуя дрожащую пелену марева.

Он не выдержал. Глаза заслезились, и, зажмурившись, Эрик отвёл взгляд. Затем, как и многие до него, опустился на колени. Он держался дольше большинства, но даже этого оказалось недостаточно, чтобы устоять.

На ногах остались лишь маги, Гаррат и Сландер.

Лишь спустя несколько мучительных мгновений им удалось воздвигнуть магический щит. Конечно, он и близко не мог сравниться с теми защитными плетениями, что создавались внизу, и Эрик это знал. Но дыхание вновь стало возможным, и этого было достаточно.

Эрик медленно поднял голову и его взор вновь устремился к поистине захватывающему зрелищу. Внизу, среди вспышек света и раскалённого воздуха, продолжалась схватка. Две фигуры двигались с невообразимой скоростью, каждый их удар отдавался гулом по всей округе.

Бой не прекращался, и невозможно было предугадать, кто из магов одержит верх. Казалось, оба выжидали – каждый стремился уловить момент, чтобы прибегнуть к по-настоящему разрушительной силу и нанести решающий удар.

Возведённый в спешке щит сдерживал натиск, но было ясно: он не выдержит долго. У подножья холма разворачивалось нечто, для чего эта защита не предназначалась.

И всё же на мгновение наступила передышка.

Глава 12

Два могущественных мага на короткий миг замерли, глядя друг на друга. Вильгельм оставался неподвижным, пристально вглядываясь в своего противника, будто пытался разглядеть в нём нечто ведомое лишь ему одному. Его лицо сохраняло выражение холодно