Охотник на волков

Некромант расстегнул сумку. Сверху лежали какие-то вещи Марта; Вильгельм осторожно отодвинул их в сторону, разыскивая книгу. Вдруг его внимание привлёк небольшой футляр. Он раскрыл его – и на бархатной подкладке обнаружил курительную трубку, вырезанную из дорогого дерева, с чашей в форме змеи.

На миг его пальцы замерли над футляром. Вильгельм едва заметно задержал руку, словно не решаясь сразу убрать её обратно. Внутри кольнуло странное чувство – лёгкое, непривычное, как тёплый отблеск того, что он когда-то знал.

Но маг быстро подавил колебание. Его взгляд вновь стал холодным, лишённым сомнений.

– Вот как… – тихо произнёс он. – Значит, моё влияние оказалось сильнее, чем я думал. Этот глупый мальчишка решил быть похожим на меня.

Футляр захлопнулся. Вильгельм убрал его обратно в сумку, так и не догадавшись, что трубка была предназначена для него самого – как подарок, для которого Март так и не нашёл случая.

Достав книгу, некромант закрыл сумку и аккуратно поставил её рядом с юношей. Поднявшись, он заметил, что к нему уже подошёл Шухраг. Тролль стоял неподалёку, с настороженным выражением лица, будто опасался, что маг причинит Марту вред.

– Ему нужен покой, – произнёс Вильгельм. – Он придёт в себя, но будет очень слаб.

– Я всё понял, господин колдун, – пробурчал Шухраг.

– Позаботься о нём, – маг задержал взгляд на жёлтых глазах тролля.

– Он мой дрруг… – тяжело произнёс тот. Он хотел сказать что-то большее, но так и не смог подобрать нужные слова.

– Ты не знаешь, что с ним произошло? – спросил некромант, не дожидаясь, пока тролль закончит фразу.

В ответ тролль лишь покачал головой.

– Ну и ладно, – махнул рукой Вильгельм. Он и не рассчитывал услышать от Шухрага что-то вразумительное. – Не забудь, что ты мне обещал. А теперь мне пора.

Маг перехватил книгу поудобнее и быстрым шагом направился прочь от кареты.

Когда некромант отошёл достаточно далеко, Ардаль тут же принялся расспрашивать Шухрага: кто это был и почему он решил помочь им. Но довольно скоро стало ясно, что никаких подробностей тролль не расскажет, и сын барона оставил эти попытки.

Полупрозрачный купол исчез, едва Вильгельм скрылся из виду. Вместе с ним ушло и ощущение нереальности происходящего. И только теперь все заметили, что они стояли на словно вырезанном из пепелища островке, где осталось не тронутой высохшая трава и карета, а вокруг земля была выжжена, почернела от магического огня. Ни одно дерево не уцелело, ветви были обращены в уголь, воздух стоял тяжёлый, пропитанный гарью.

Оставшиеся в живых медленно приходили в себя мечи дрожали в ослабевших руках, дыхание сбивалось, они обменивались короткими взглядами, но никто не произнёс ни слова. Бой завершился. Ни одного живого Волка не было видно на горизонте.

Теперь, среди гнетущей тишины и чёрного безмолвия выжженной равнины, им предстояло решить, что делать дальше. От некогда немалой свиты уцелели лишь жалкие остатки: из личных воинов Ардаля выжил только один – крепкий, седовласый мужчина, до сих пор сжимавший окровавленный меч. Из стражей Локараса на ногах держались двое, но один из них едва стоял, истекая кровью.

Больше всего, по прихоти судьбы или волей чьей-то высшей силы, повезло Безликим Охотникам: Борх, Шухраг, Хакон и Угорх остались живы. Ярис, хоть и ранен, избежал рокового удара, и его лицо несло на себе больше растерянность, нежели страдание. Март же по-прежнему лежал без сознания, словно не принадлежа этому миру, а покоился на грани между тьмой и светом.

Ардаль стоял в стороне, мрачным взором обводя поле боя. То, что они только что пережили, само по себе граничило с чудом. Он всё ещё не мог поверить, что остался жив, увидев столь ужасающую мощь. В груди у него боролись два чувства – изумление и страх; он впервые ощутил себя поистине беспомощным и ничтожным перед лицом силы, неведомой и подавляющей. Сын барона, привыкший к уверенности в собственном превосходстве, теперь стоял, словно сломленный, осознавая, насколько мала его жизнь перед величием разрушения.

Глава 13

Отряд готовился продолжить путь, хотя многие ещё не пришли в себя после пережитого. Лишь эльфийка держалась так, будто ничего и не произошло: она держалась особняком, холодная и отчуждённая, стараясь ни с кем не пересекаться. Её маленький зелёный спутни