Записки работяги

Когда стало ясно, что давление не поможет, я поспешил к парапету.

Опытный человек, находящийся на кнопке, знает, что при работе насоса надо смотреть вверх, чтобы вовремя среагировать и выключить насос, но оставляя Юру внизу, мы забыли о его неопытности, и в момент, когда я выглянул с крыши, он усиленно ногтем отскребал с рукава камуфляжа, обнаруженную там грязь. Возле машины было шумно от работы насоса, и как я не старался, а докричатся, не получилось и ………..

Напрягаемый снизу работой насоса, увеличивающим давление, удерживаемый лишь только проволкой и испытывающий тяжесть высоты – стык сорвало. В миг, поток гонимой вверх мастики, разлетелся вокруг, нижняя часть шланга, падая, продолжала извергать мастику, а из верхней, безвольно свисавшей, стекал остаток.

Мы поспешили вниз, а оказавшись на месте, осмотрели последствия происшествия. На уровне пятого этажа, образовалась большая клякса, а земля вокруг выкрасилась в черный цвет, машина тоже была основательно заляпана, правда на ней это особо не отразилось, но хуже всего выглядел Юра. Он сумел сориентироваться и выключил насос, но находился в шоковом состоянии. Его волосы, лицо были черны, а камуфляж, благодаря внешнему вмешательству, приобрел дополнительный, доминирующий цвет. Я поспешил сказать Юре, чтобы он бежал на квартиру, и пока мастика не высохла, смыл ее водой и с себя и с камуфляжа. И уже удаляющемуся ему, а Юра, недослушав меня, рванул с места, крикнул, чтобы он отправил к нам Лёню. Услышав упоминание о Лёне, Леша с ухмылкой произнес: «Ну как жопой чувствовал».

Управится нам, удалось достаточно быстро. Пока Лёня шел, мы прочистили стык, соединили и подняли шланг, а уже с Лёней, без подобных происшествий, закачали мастику. Правда она оказалась достаточно жидкой, по сути, это просто была подкрашенная вода. Так бывает, если вождь нашей фирмы, ну то есть руководитель, экономит деньги или Гриша (это главный на производстве мастики), часть выделенной на битум суммы, кладет себе в карман. И тогда, чудо-жидкость, получает не в полном объеме, так нужный ей компонент. Такие действия сильно раздражают, поскольку в таком виде, мастика, сколько ее не наноси, а приличный слой не дает. И нам не раз из-за этого приходилось возвращаться на объекты для повторного ремонта. Оправдывая себя потом, Гриша любил повторять, по сути, неофициальный девиз нашей фирмы – если делать крыши добросовестно, то в итоге скоро можно вообще остаться без работы. Хорошо хоть Витя привез нормальную мастику, и хватило на качественную проклейку. Но выбора не было, и мы нанесли первый слой, а затем снова наполнили бочонки для второго слоя. После этого машина получила свое имущество обратно, и Лёня отвез нас к месту жительства. По дороге, в нас теплилась надежда, что Юра правильно использовал освобождение от работы и приготовил обед, но квартира нас встретила тишиной и пустыми комнатами, а на кухне обедом и не пахло. Ну, а Юра был обнаружен на балконе, где пригорюнившись, пытался отмыть бензином волосы, а камуфляж, скомканный, уныло лежал в углу. Мы и забыли, что днем нет воды.

Утром, собираясь на работу, в ходе небольшого совещания, коллективом было принято решение Юру не тревожить, он все еще прибывал в меланхолическом настроении, переживая об утрате камуфляжем своего первоначального вида, и от этого печально лежал на матрасе погруженный в изучение потолка, и даже отказался от завтрака. И мы вдвоем с Лешей отправились на крышу, чтобы нанести еще один слой. Перед использованием, содержимое бочонков перемешивать не стали, а слили отделившуюся от битума воду, сделав таким образом мастику гуще. Когда вся поверхность крыши заиграла обновленной черной краской, мы пошли на разведку на следующий, ожидавший нашего вмешательства дом.

Это было соседнее строение, выбранное токсикоманом для ловли своих галлюцинаций. Дом встретил нас не дружелюбно, но лифт работал, видимо та бдительная бабулька, жила здесь. Вход на чердак нам преградила решетка, и я позвонил в указанную в надписи на стене квартиру, чтобы взять ключ. Дверь открыл мужчина с сердитым взглядом, появившимся скорей всего, в результате звонка в дверь. Мы поздоровались, посчитав, это неплохим началом разговора, но мужчина так не думал и раздраженно спросил: «Что надо?». Я объяснил ему, что мы кровельщики, будем ремонтировать крышу, и нам нужен ключ. Мне казалось, это хорошая новость для жителя последнего этажа, и она должна смягчить мужчину, но он вопреки моим ожиданиям, начал кричать: «Какая крыша, что вам надо? Что вы мне тут рассказываете? Какого вы тут вообще ходите?», – (эти выражения, только без цензуры). Я подумал, что мужчина меня не понял и объяснил снова, но он разгорячился еще больше и совсем перестал себя контролировать – брызгал слюной и раздраженно жестикулировал. Стало ясно, что ключа нам не добиться и Леша вызвал лифт. Мы были обескуражены, думали, нас встретят как спасителей, ожидали увидеть людей измученных протекающей крышей и борьбой с ЖЭКом, но уж, ни как не ждали такой встречи. Пришлось идти к начальнику ЖЭКа и объяснять ситуацию. Он, для урегулирования недоразумения, отправил с нами представителя ЖЭКа, женского пола. Но ситуация повторилась и мужчину не смутило присутствие дамы. Более того, он даже позволил себе сделать в ее сторону пару не лестных замечаний. Я вступился за даму, и это чуть не привело к драке, но ключа добиться нам так и не удалось, и пришлось снова спускаться ни с чем. Уже внизу, представительница ЖЭКа сказала, что вернется в контору и оттуда начальник сам позвонит этому мужчине, и мы остались дожидаться результатов, на лавочке у подъезда. Через десять минут агрессивный мужчина сам спустился вниз и имел спокойный и дружелюбный вид. Он извинился за свое поведение, отдал ключи и с нами поднялся наверх. Было видно, что мужчина крайне раздосадован случившимся выбросом агрессии, и он извинился еще раз, и в лифте, заполняя повисшую неловкую тишину, и на лестничной площадке последнего этажа. Убедившись, что на него не держат зла, мужчина удалился в свою квартиру, ну а мы, открыв замок, наконец-то попали на чердак.

Весь лестничный пролет был усыпан пакетами с высохшим клеем, пакеты валялись и на крыше, просто удивительно, как при такой охране, любитель клея, умудряется сюда забираться. Удивило и обилие пакетов. Судя по их количеству, мозг у этого парня, явно находился в завершающей стадии разрушения. Он даже не додумался убирать за собой, чтобы не привлекать лишнего внимания. Мы прошлись по крыше и, оценив масштаб роботы, спустились вниз. Возле кучи песка нас уже ждали Юра с Лёней, приехавшие на машине. На Юре был его камуфляж, и усиленно втирая в застывшую мастику песок, пострадавшее лицо, пыталось этим хоть немного улучшить внешний вид своей робы.

Работу начали с подъема песка и привезенного из ЖЭКа цемента. Когда после очередного подъема, мы снова оказались внизу, к нам подошел мужчина и, поздоровавшись, акцентировал наше внимание на хорошем качестве песка. Я по-своему понял слова мужчины, но интуитивно, но и с трудом, еле удержался от того, чтобы предложить его ему не дорого и с доставкой. И в следующую минуту был этому рад. Оказалось, что этот мужчина зам.директора шахты по снабжению, и именно он и обеспечивает ЖЭК необходимым материалом. То-то было бы весело, если бы я предложил ему его же песок. Мужчина очень интересовался процессом работы с мастикой и поскольку мы планировали нанести еще слой на первый дом, а он был не последним человеком в нашем делопроизводстве, то я и предложил мужчине подняться с нами.

– О да, конечно ребята, – с радостью согласился он.

– Правда там лифт не работает, – посчитал я нужным предупредить.

В глазах мужчины мелькнуло колебание, но увидев мою ироничную улыбку, он сказал: «Ничего, подымусь».

Ради последнего слоя решили не рисковать, и наполнили бочонки внизу (у бочки был кран для этого), но не перемешав мастику предварительно, пусть уж лучше на меньше крыш хватит, зато будет надежда что они не потекут, ну по крайней мере, не в ближайшее время. Лёня без возражений принял участие в подъёме. Было уже жарко, и чтобы обувь не липла, на чердаке стояла емкость с водой, и перед тем как ступить на крышу, мы смочили подошвы, а мужчине объяснили, что мастика еще не стабилизировалась, и предложили наблюдать процесс с порога, и в действии объяснили ему суть работы. Мужчина остался доволен увиденным, но поинтересовался: «А почему веники?». Нас часто спрашивают об этом. Все очень просто. Учитывая особенности мастики, то чем она наносится, несмотря на предпринимаемую меру (мы ставим веники после работы в ведра наполненные водой), очень быстро приходит в негодность, а веники это самый дешевый вариант, но мужчине я ответил, что так удобней.

– А могли бы вы ребята сделать мне крышу на гараже? – выслушав меня, спросил мужчина.

– Нет, ну что вы, – возмутился я, – у нас же все под учетом.

– Да вы не переживайте, я заплачу и это останется между нами, – настаивал мужчина.

– Ну как вы могли о нас такое подумать, – возмутился я еще больше.

– Ребята, деньгами не обижу, – проявил мужчина крайнюю настойчивость.

– Ну, разве можем мы отказать хорошему человеку, – ответил я.

И, после короткого совещания, наш коллектив разбрелся в разные стороны. Леша пошел с мужчиной, посмотреть где гараж и оценить объем работы, Юру мы отправили на второй дом заниматься вырубкой и растворными работами, чтобы он по возможности берег свой камуфляж от контактов с мастикой, Лёня составил ему компанию, ну а я, вооружившись кисточкой и краской, нарисовал картину ничуть не хуже, чем та известная и непонятно почему очень дорогая. И этим закрыл крышу, и первый дом был готов.

Я подождал Лешу на лавочке, а когда он пришел то рассказал, что на гараже надо просто проклеить крышу и нанести пару слоев. Решили не откладывать с этим и сделать сразу. Мы погрузили нужный нам инвентарь на ЗИЛ, и Лёня отвез нас с Лешей на гараж. Стояла жаркая погода, мастика сохла быстро, и к вечеру, и крыша была готова, и получен расчет.

По дороге на квартиру, Юра, среди разговора, сначала как бы невзначай упомянул о важности соблюдения традиций, а потом, с надеждой в голосе, внес предложение отметить первый дом, напомнив также, для большей вероятности исполнения горевшего в нем желания, и о удачном совпадении, двух эпизодов дня. И, идя навстречу пожеланиям трудящихся, наш коллектив проложил свой маршрут через магазин, в результате чего, Юра, как инициатор, продолжил путь, с пакетом полным продуктов, но с преобладавшей в нем спиртосодержащей жидкостью, но с преобладавшей среди нее, хмелесодержащей жидкостью. Добравшись до места жительства, мы привели себя в порядок и после нехитрых манипуляций с продуктами уселись за стол. Перемещение жидкости взял на себя Лёня. Убедившись, вращательным движением, в качестве высокоградусного продукта, он профессионально, ладонью, скрутил крышку и начал разливать.

– А твоя где емкость? – спросил меня Лёня.

– Да я не пью.

– Ну, возьми хотя бы пиво, – протянул он мне бутылку.

– Да нет, я не употребляю алкоголь вообще ни в каком виде. Вернее только в виде кефира.

– А что ты болен чем? – с недоумением спросил Лёня.

– Нет.

– А! Закодирован, – осенила его догадка.

– Да нет же, – мне уже начинал надоедать этот расспрос.

– Так а почему не пьешь? – непонимающе спросил Лёня. Видимо для него была дика мысль, что кто-то не употребляет алкоголь.

– Не нравится мне просто состояние опьянения, ни алкогольное, ни какое другое. У одного русского классика очень хорошо сказано об этом состоянии: «Унижает рассудок и искажает душу». Я с ним согласен.

– Так что ты никогда не бухал?

– Бухал. Но изменилось отношение к этому.

Юра решил прервать этот затянувшийся диалог:

– Да что ты пристал, не пьет и не пьет, нам больше достанется, давай уже. Как там сказано у классика – «Ну, за крышу», – и чокнувшись о две стопки, он вылил жидкость себе в организм, а Лёня на протяжении всего ужина недоверчиво на меня посматривал.

Поев, я не стал засиживаться за столом и слушать уже пьяные разговоры и пошел спать. Леша вскоре тоже отправился отдыхать. А вот Лёня с Юрой еще долго сидели и наверняка бегали за добавкой.

С утра, воздух все больше наполняясь влагой, наконец, захлебнулся в дожде. Небо опять делилось с человечеством своими запасами. Все-таки, это хорошо что делилось, нужная жидкость. Особенно этой щедрости были рады Лёня с Юрой. Вчерашнее мероприятие сильно затянулось. Они проснулись, но еще не встали, и мучительно постанывая, намекали на минералочку. Вдохновленный паузой в работе, Леша жарил чебуреки с сыром, а я старался ему не мешать, но и не давал чебурекам сильно остыть. Запах их маняще разносился по квартире, и вскоре хмельная масса вплыла в кухню. Лёня возмущался:

– Ну почему сегодня, не мог завтра нажарить?

– Так ешь, чего ты? – не понял претензий Леша.

– Да сейчас ничего не лезет, – объяснился Лёня.

– Так ты отложи.

– Та, – скривив лицо, махнул Лёня рукой, – остынут и уже будут не такие вкусные.

Но он все же попробовал съесть, но раз откусив, отложил чебурек в сторону.

Тут вернулся Юра, не заметно для нас куда-то уходивший.

– Не переживай, под пивко будет самое то, – сказал он и протянул Лёне бутылку пива. – Холодненькое.

Взяв бутылку, Лёня поспешил приложить это холодненькое ко лбу. Да, под пивко чебуреки пошли, и даже очень, и я был рад что успел насытится.

К обеду явилось солнце, и зашел разговор о том, чтобы выйти на работу. Это вызвало сопротивление со стороны Юры, правда не очень решительное. Но ему пришлось смирится. Пока они с Лёней раскачивались, мы с Лешей сходили на первый дом и прошлись по квартирам последнего этажа. Нигде не текло. Убедившись в добросовестности сделанной работы, мы направились ко второму дому, где у подъезда нас уже ждали Лёня с Юрой, успевшие, судя по добродушным улыбкам на их лицах, окончательно поправить свое здоровье. Поднявшись наверх, мы обнаружили, что наше имущество подверглось досмотру. Перила, служившие частью заграждения входа на чердак, были разогнуты. Правда поживится чем-то, у нас не нашлось, поскольку тому что имело ценность, мастика подпортила товарный вид, и ночной посетитель, а кто это не трудно было догадаться, ушел ни с чем. Восстановив ограждение и приняв дополнительные меры для защиты своего имущества от дальнейших посягательств (мало ли, может кто позарится менее брезгливый), наш коллектив приступил к вырубке и растворным работам. Но в процессе, у нас с Лешей возник спор по одному вопросу и мы никак не могли прийти к общему решению. Устав спорить, я, внес последним аргументом, то, что раз я бригадир, то и делать будем, по-моему. Но Леша возразил, сказав, что бригадир он. Снова возник спор, для решения которого, мы позвонили Вите, и оказалось, что главный все-таки Леша. Меня это сильно рассердило. Он отработал один сезон и его уже поставили старшим надо мной. Я же отработал гораздо больше и был более опытен. У нас на фирме, вообще было не принято назначать бригадира, и руководство процессом, автоматически брал на себя наиболее опытный рабочий, и эта ситуация сильно задела мое самолюбие, но поразмыслив, я решил, что глупо мне из-за этого расстраиваться, деньги мы все равно делили рассчитывая по выходам, и бригадир ничего сверху не получал, а лишние хлопоты к этой должности прилагались. Но просто было удивительно, как легко и быстро Леша сошелся с Витей, человеком, который всегда держал себя с рабочими как бы дистанционно и немного свысока, не выделяя никого из общей массы. Но Леша не стал злоупотреблять своей должностью и компромисс все же был достигнут, а подготовительные работы вскоре закончены.

Но, в принципе и понятно было, почему Витя предпочел Лешу бригадиром. Это у меня не очень получалось. Особенно дебют вышел не удачным. Мы тогда отправились в Докучаевск, ремонтировать крыши автопарка. А ремонту подлежали три сводчатых крыши, примыкавших друг к другу. Проблема там была в том, что между сводами стояли внутренние сливы, и доломитная пыль с карьера, которая является основным элементом воздуха в Докучаевске и около, забивала их, и вода выбирала более легкие пути вниз. И наша основная задача, состояла в том, что бы между сводами сделать стяжку от центра с уклоном к парапетам, а в парапетах выбить дыры и установить отливы. То есть, заменить внутренние сливы, на внешние. И задача была понятна и исполнима для меня, даже в дебюте. Важности мне, добавляло то, что в моем подчинении было четыре человека, и большое количество техники. Подсыпку и раствор нам привозили и подымали наверх с помощью крана, и в такие моменты, я чувствовал себя настоящим бригадиром, по крыше суетились четыре человека, а внизу работали погрузчик, грузовик, и кран. И всем этим руководил я. Но разбавила это все, и вернула меня в реальность, большая ложка дегтя. Для того что бы меньше подымать центр, мы вырубали возле парапетов старый рубероид, который слоями доходил до пятнадцати сантиметров. И в один из дней, вырубив очередной отрезок рубероида возле парапета, мы ушли на обед, и пока обедали, хлынул ливень. А под вырубленным местом, был склад, а непосредственно под вырубленным местом, стоял ящик с фильтрами. И обилие воды, привело их в полную негодность. Сильно я тогда напереживался, и особенно жгло финансовое беспокойство. Не знаю подробностей, но все как-то обошлось, и меня никаким взысканиям не подвергли.

Так что не удивительно, что Витя предпочел бригадиром Лешу, человека, себя еще, на руководящей производственным процессом, должности, не показавшего, но видимо, подающего большие надежды. Но продолжу.

На улице еще стояли лужи, но крыша уже подсохла и мы приступили к работе с мастикой. Движущийся лифт избавил нас от колебаний, и шланг мирно покоился на бочке. Взяв уже полный бочонок, Леша с Юрой направились наверх, а мне доверили наполнение второго бочонка. Мастика лилась густая и сильно хлюпала, разбрасывая брызги в разные стороны. Я меланхолично наблюдал за этим процессом, когда дверь подъезда открылась, и из него выплыло очаровательное видение, мило мне улыбнулось, и легко перепрыгивая через лужи, скрылось за углом. Какая это была улыбка, и какой она мне показалась многообещающей. Но, спустились мои коллеги и тоже улыбнулись, посмотрев на меня.

– Чего вы лыбитесь? – спросил я.

– А ты посмотри на себя в зеркало.

Я посмотрел в боковое зеркало машины и увидел, что хлюпонье привело к тому, что у меня все лицо было покрыто черными точками, как будто веснушками. Так вот чему улыбалось очаровательное видение. Тем не менее, остаток дня я провел под впечатлением от этой улыбки, а вечером пришел под подъезд в надежде на встречу, а на следующий и в последующие дни, когда во время работы необходимо было спустится вниз, я категорически пресекал чьи либо попытки и спускался сам, да так зачастил, что бригада заподозрила что то неладное. Но все было тщетно и больше мне очаровательное видение не явилось.

Направляясь к подъезду с очередной порцией мастики, навстречу нам вышел мужчина с ротвейлером на поводке. Никогда в жизни я не видел такого затравленного взгляда как у этой собаки. Она буквально боялась сделать лишнее не осторожное движение, чтобы не вызвать гнева своего хозяина. Видимо тот беспощадно ее бил, вымещая на ней всю свою злобу, а судя по звериному взгляду его, злобы этой было с избытком. Еще долго эти два таких разных взгляда стояли перед моими глазами.

Вообще, в Кировском, как-то удивительно часто нам встречались ротвейлеры, складывалось такое впечатление, что где-то на предприятии их выдают вместо зарплаты. Как-то раз, нам встретился ротвейлер, который был так истощен, что если бы не поводок хозяина, то он вряд ли бы смог перемещаться. Что с ним нам было неизвестно, но судя по взгляду, его крайне редко кормили. А один встретился такой свирепый, что был закован в намордник и строгий ошейник на цепи, но и с этим внушал окружающим страх, чем вызывал безмерную гордость у своего хозяина. Еще мимо нас периодически пробегал бесхозный ротвейлер и, судя по его растерянному взгляду, он или потерялся или был изгнан из дому. Вообщем, в Кировском, ротвейлеры встречались во всех собачьих проявлениях.

Мы наносили последний слой возле выхода на крышу, когда услышали стук в дверь на верхнем этаже, сопровождаемый криком: «Папа впусти, пожалуйста». Потом послышался шум открывающейся двери и начатый спор на повышенных тонах. Мы проявили любопытство и из доносившихся до нас слов поняли, что тот любитель клея был сыном того мужчины который не давал нам ключ от чердака, и что парень что-то утянул из дому для реализации с последующей покупкой, и теперь отец за это не пускал его домой. Стало понятно, почему мужчина был такой озлобленный, шутка ли вырастить такое чадо.

Эта вечная проблема взаимоотношений отцов и детей. Так и всплывают перед глазами эпизоды жизни этого мужчины. Вот он, восемнадцатилетний парень, встречает девушку, и временем убедившись в искренности своих чувств, они создают семью. И вскоре она радостно сообщает ему, что беременна и он горд и жизненные силы переполняют его. Вот он стоит под окнами роддома и кричит: «Кто?». «Мальчик, мальчик!» – в ответ, и как он счастлив: «У меня сын». И в его голове эхом повторяется: «Сын». И на вопросы знакомых он гордо отвечает: «Сын». И его сознание наполняется греющими душу мечтами – вот они с сыном играют в футбол, и он стоит на воротах, а его малыш бьет по мячу и он намеренно пропускает гол, зная, что его сын от этого будет в восторге, и тот весело и задорно смеется, а он счастлив. Вот они с сыном идут на рыбалку, и он учит его, как надо насаживать червяка на крючок. А вот он учит сына бриться, а после заклеивает его первые порезы газетой. Или вот они вместе обсуждают выбор будущей профессии, и он, шутя говорит жене: «Иди мать на кухню, это мужской разговор». Да мало ли приятных фантазий рождается в такой миг. И наконец, он с букетом цветов, с нетерпением ждет свою миссис у роддома, а затем наступает этот трепетный момент, когда он, впервые берет своего сына на руки. И вот, восемнадцать лет спустя, эта его гордость, тянет из дому нажитое тяжелым, физическим трудом, добро, чтобы его продать, и на крыше, обнюхавшись клея, погружаться в мир галлюцинаций. Но ведь это только начало. Настанет день, и этот мужчина, истощенный временем и болезнями, не сможет дать отпор безумцу с разъеденным химическими парами мозгом, и сын, которого он в далеком прошлом представлял утехой старости, будет его бить, забирать пенсию, и обменивать его имущество на галлюцинацию. И когда в своей старческой немощи, этому мужчине захочется пить, то тот, кто должен был бы, не принесет ему тот самый стакан воды.

А этот мужчина оказался вполне нормальным человеком. Мы, позже познакомились с ним ближе. Он когда-то работал на шахте, но после аварии жил на пенсию по инвалидности. Он не курил, не злоупотреблял спиртным и вообще создавал впечатление порядочного человека. Как же так выходит, что в хорошей семье вырастают такие упыри. И это же не единичный случай, такое повсеместно. И часто утверждают, что надо создавать семью, чтобы старость не была одинокой, но так ли страшно это одиночество, если на другой чаше весов такое или схожее по сути.

Долго мы стучали в дверь. В соседней квартире сказали, что ключ здесь и дома должен кто-то быть. Наконец дверь открылась, и перед нами предстала заспанная и злая девушка. С трудом и не сразу она поняла цель визита, но после колебаний и привлечения соседа, ключ отдала, и наш коллектив поднялся на крышу. В принципе все было как обычно, такая же крыша, как и две предыдущие. Оценив масштаб работы, мы взялись за подъем инвентаря и материала.

День для меня начался не очень, выходя из квартиры, в тамбуре, я наступил на что-то скользкое. Когда мужики подсветили, то оказалось, что это дерьмо. В соседней по тамбуру квартире базировался кабинет участкового, и мы пришли к общему мнению, что это была суровая и беспощадная месть сотруднику милиции. Я очень разозлился из-за случившегося, и долго отирал кроссовок о траву, понося не добрыми словами мстителя. Лёня попытался меня успокоить, сказав, что это к деньгам, но я сильно в этом сомневался.

Подъем необходимого для работы много времени не занял, и остаток дня коллектив решил посвятить отдыху и сходить на рыбалку. Недавно, мы продали соседу по подъезду материал на ремонт крыши гаража, денег он пока не отдал, обещав рассчитаться, когда после дождя убедиться в надежности мастики, но любезно предложил во временное пользование, удочки. Идея на обед съесть уху всем понравилась и, захватив инвентарь для ловли, мы отправились к воде. Водоемчик был не плохой, но рыба нас не жаловала, и поймать так ничего и не удалось. Лёня с Юрой попытались наловить раков, но тоже безуспешно. После провала на рыбалке, по дороге на квартиру, мы купили рыбу, вопрос по ухе был непоколебим, а Лёня с Юрой, придерживаясь традиций клуба, дополнили покупку, пивом. Приготовление ухи взял на себя Лёня. И уха получилась славная. Правда, в процессе приготовления, он предложил укрепить ее вкус, пивом, но я настоял на том, что бы это делалось порционно. Юра, в свою очередь, внес предложение, для остроты добавить в уху сигаретный пепел, но на это я сказал, что в своей тарелке он может хоть бычки тушить. Когда после обеда, коллектив пошел курить на балкон, оттуда раздался сильный звон. Дело в том, что любовь Лёни и Юры к пиву уже заполнила собой все пространство балкона, и Леша часто за это на них ругался и требовал что бы они очистили помещение. Так и в этот раз, в след за звоном послышался голос Леши. Наконец это возымело действие, и члены клуба, отыскав среди хлама мешок, наполнили его до отказа, и вынеся на улицу, высыпали содержимое в мусорный бак.