Габриэль

Легкая дрожь пробежала по мне, когда мое имя прозвучало с его губ. Он затянулся сигаретой и усмехнулся:

– Не знаю, чего я ожидал, но она ничем не отличается от остальных. Разве что скучная, бесхарактерная – чертова эмоциональная развалина. Я должен быть в полной жопе и в отчаянии, чтобы провести с ней ночь, если до этого дойдет.

Клара задыхалась от возмущения рядом со мной, и я вынырнула из легкого оцепенения, вызванного алкоголем. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Я не понимала, почему я чувствовала себя обиженной, пристыженной и униженной. Он даже не знает меня.

– У нее сейчас трудный период. Она недавно рассталась с полным мудаком после двухлетних отношений. Так сказала Карла, – ответил Лука.

– Я потрясен, – Габриэль сделал еще одну затяжку, затем бросил сигарету и затушил ее ботинком, засунув руки в карманы.

Раздался звонок: «Чей телефон звонит? Мой! Мой!» И я поняла, что это мой телефон. Мелодия звонка раньше казалась мне забавной, но теперь она только усугубляла унизительность этого кошмара.

Я вынырнула из всепоглощающей черной дыры унижения и ненависти, в которой оказалась, и посмотрела на телефон в своей руке. Это была Карла.

– Привет, Карла, – ответила я, поднимая глаза.

Воплощение дьявола и Лука смотрели на меня. На лице Луки было написано смущение и даже жалость, что только усугубляло мое состояние.

– Да, я все еще здесь. Просто вышла на террасу с Кларой, чтобы подышать свежим воздухом.

Я сохраняю ровный голос и направляю всю свою ненависть на это отродье сатаны. В его глазах нет ни раскаяния, ни вины – ничего. Я не должна удивляться, но мое зрение начинает расплываться.

– Ладно, мы возвращаемся, – говорю я, положив трубку и сообщая Кларе, что мы уезжаем. Не раньше, чем я пролила проклятые слезы, которые с трудом пыталась сдержать.

Клара оглянулась на Люцифера с отвращением в глазах.

– Послушай, придурок… – начала она.

– Клара, – прервала я ее и вышла с террасы.

Я не хотела выглядеть такой же слабой, какой я себя чувствовала.

Клара догнала меня и с гневом сказала:

– Пошел он, Беа!

Я промолчала, желая поскорее убраться отсюда.

– Могло быть и хуже. Понимаешь?

Я повернулась к ней лицом.

– Как? – вскинула я руки вверх. – Что может быть хуже?

– Представь, если бы ты ему понравилась? Что бы ты тогда сделала?

Уголок моего рта приподнимается в полуулыбке, и я начинаю хихикать. Обхватываю ее руками:

– Я люблю тебя, Клара. Спасибо.

Мы продолжили идти, когда вдруг на мое плечо опустилась рука.

– Синьорина Бьянки, – Лука остановил меня. – Я хотел бы извиниться за то, что вы и ваша подруга услышали, – он кивнул на Клару и одарил нас небольшой улыбкой.

Но я вижу, что он встревожен.

– Спасибо, синьор Барроне. Но извиняться должны не вы, – ответила я.

Карла и Луна подошли к нам, и глаза Луки встретились с глазами моей сестры. Они улыбнулись друг другу.

Он снова повернулся ко мне:

– Пожалуйста, зовите меня Лука. – Затем он обратился к моим сестрам. – Дамы, надеюсь, вы получили удовольствие от сегодняшнего вечера.

Луна улыбнулась, кивнула и захихикала.

– Синьорина Бьянки, – Лука снова обратил внимание на Карлу. – Могу я уделить вам немного времени, прежде чем вы уйдете?

Она улыбнулась и кивнула. Лука протянул ей руку, и она приняла ее, пока он отводил её в сторону.

– Мне нужно в уборную. Встретимся снаружи, – сказала я.

Я остановила официанта и попросила показать мне ближайший туалет. Разумеется, он оказался в противоположном направлении от того, в который я шла раньше.

Когда я вытирала руки, пришло сообщение от Клары о том, что они ждут меня снаружи в машине. Я поспешно вышла из уборной, свернула за угол и обнаружила пустую темную комнату.

И вот опять.

Большая рука закрыла мне рот, заглушив мою попытку позвать на помощь. Я огляделась вокруг, но мои глаза всё ещё не привыкли к темноте.

Я обнаружила, что загнана в угол. Рука незнакомца продолжала закрывать мне рот, не давая мне возможности кричать. Моё сердце болезненно колотилось в груди. Я попыталась оттолкнуть мужчину, удерживающего меня, но безуспешно: он хорошо контролировал своё тело, не давая мне вырваться.

Страх и паника нарастали внутри меня.

– Я никогда не извиняюсь. Никогда, – произнёс он.

Это был Габриэль.

Страх и паника, которые я чувствовала всего несколько секунд назад, исчезли, уступив место ярости. Я начала неистово бороться в его руках. Тренировки, которые я посещала в течение последних нескольких месяцев, принесли свои плоды.

Я использовала стену позади себя как рычаг, чтобы создать больше пространства, и затем быстро и сильно ударила его коленом. Этого удара оказалось достаточно, чтобы его хватка ослабла, и он застонал. Я оттолкнула его, с силой распахнула дверь и побежала по коридору.

Я бежала, не оглядываясь, стараясь не сломать каблук или лодыжку. Но неожиданная хватка за запястье снова потянула меня назад, словно виселица. Я врезалась в высокую мускулистую фигуру Габриэля. Его черные волнистые волосы средней длины были взъерошены, а лицо выражало ярость. Он смотрел на меня своими почти черными глазами.

– Отпусти меня! – прорычала я.

– Приятно видеть, что в тебе есть немного огня, Беатрис, – насмехался он, тяжело дыша.

Я попыталась вырваться из его объятий, но это только заставило его крепче обхватить меня руками.

– Мало того что ты оскорбил меня, так теперь еще и руки распускаешь? Ты хуже, чем я думала, – сказала я, и плюнула ему в лицо.

Он отшатнулся и вытер плевок со своей щеки. Я попыталась отойти от него как можно дальше, но в следующий момент оказалась прижатой к стене, а его руки крепко сжали мои плечи, удерживая меня на месте.

– Тебе повезло, что мы находимся в общественном месте, и я не хочу устраивать сцену, – его теплое дыхание коснулось моего лица, когда он наклонился ко мне. – Ты даже не представляешь, на что я способен.

– Это ты так извиняешься?

Я умудрилась не только саркастически пошутить, но и закатить глаза.

– Извиняться? Ты думаешь, я хочу извиняться? – его глаза метались по моему лицу.

– Ты сказал…

– Я сказал, что никогда не буду извиняться. Зачем мне это делать сейчас?

– Ты высокомерный ублюдок! Отпусти меня!

– Понизь свой гребаный голос! – его рука обхватила моё горло, но не сжала.

– Не говори мне, что делать! Отпусти меня! Ты гребаный лжец! – я снова попыталась вырваться из его хватки. – Отпусти меня, или я закричу.

– Нет, пока ты не согласишься поужинать со мной, – его темные глаза пристально смотрели на меня.

«Что он сказал?»

Я оглянулась на него на мгновение и начала смеяться. У него не осталось выбора, кроме как отпустить меня, когда я начала захлебываться собственной слюной от сильного смеха.

Я продолжала хихикать и кашлять.

– Ты, блядь, серьёзно?

– Разве я похож на шута? – он сложил руки на груди.

На его шее начали появляться красные следы от ударов и царапин.

– Ты психопат!

– Меня называли и похуже, – ухмыльнулся он.

До моих ушей донесся смех, и я увидела Ванессу и её друзей, идущих к нам. Они замедлили шаг, когда увидели нас.

Я снова обратила внимание на мужчину и приблизилась к нему.

– Я должна быть в отчаянии или в полной жопе, чтобы пойти с тобой на свидание, Габриэль. Но у меня всё хорошо, – я вернула ему его же слова. – Не волнуйся, я знаю кое-кого, кто тебе нужен и идеально подходит тебе.

Он снова посмотрел на меня, и я улыбнулась.

– Ванесса, ты уже познакомилась с Габриэлем? – я пригласила её подойти к нам.

Ванесса и её друзья осторожно подошли. Она покачала головой.

– Нет? Ну, у вас двоих много общего. Поверь мне. Вы – пара, созданная на небесах или в аду. Любой вариант подходит.

– Беатрис, – тихо произнёс мужчина моё имя, когда я начала отступать, улыбаясь в ответ на их хмурые лица.

– Не благодари меня, – я подмигнула. – Не забудь прислать мне приглашение на свадьбу! – воскликнула я, с усмешкой отворачиваясь и подняв обе руки вверх, помахав им средними пальцами.

Глава 5

Габриэль

Домани уселся на диван в моём кабинете, расстегнул пиджак и налил себе выпить.

– Судя по тому, что сказал Лука, тебе понадобится нечто большее, чем просто лопата, чтобы выкопать себя из ямы размером с кратер, в которую ты сам себя загнал. Ты действительно сказал, что она чертова эмоциональная развалина?

Я стиснул зубы от этого напоминания.

– Я не это имел в виду. Не в буквальном смысле.

Домани рассмеялся.

– А что тогда?

Вибрация на телефоне прервала меня, помешав сказать что-то обидное в его адрес и стереть ухмылку с его лица. Подруга Беатрис Клара просто взорвала телефон мисс Бьянки, присылая сообщения весь чертов день.

– Очевидно, вчерашний вечер прошёл не так, как я планировал.

– Ни хрена подобного! – со смехом сказал Домани. – Я проиграл деньги, поставив на то, что ты хотя бы дойдёшь с ней до первой базы, может быть, даже до третьей. А вместо этого тебе приходится, блядь, унижаться и сохранять лицо. Что сказала твоя Zia?

– Во-первых, не надо так драматизировать. Во-вторых, ты же знаешь, что я не унижаюсь, – я подошёл к столику с напитками и налил себе бурбон. – А Zia Розетте не нужно знать подробности, Дом.

Я вытащил мобильный телефон Беатрис, когда он снова зазвонил, и сел напротив Домани.

– Она вчера оставила свой телефон в отеле, – сказал я, положив телефон на стол между нами.

В моей голове всплыла сцена нашей с ней борьбы после того, как я попытался уговорить её пойти со мной на свидание. Она была такой вспыльчивой по сравнению с тем, что было во время нашего разговора за столом; хотя, вероятно, она просто демонстрировала дерзость. Но после моих замечаний стало ясно, что она меня презирает. Особенно, когда она пыталась свалить на меня ту девушку, которая действительно была эмоциональной развалиной.

Я нашёл телефон уже после того, как она оставила меня с этой ужасной девушкой и её гогочущими подругами.

– Всё не так плохо, как ты думаешь, – сказал я.

Домани снова рассмеялся.

– Я, конечно, за уверенность, но ты, блядь, дал девушке понять, что не подошёл бы к ней, даже будучи в полном раздрае, кузен.

– Вот почему это сработает идеально, когда она сама в меня влюбится.

– Я поверю в это, когда увижу. Может, лучше выбрать другую сестру.

– Я не могу. Одна сестра слишком импульсивна, чтобы с ней справиться, а у Луки сегодня свидание со второй сестрой. Я пойду с Лукой, отдам Беатрис её телефон и, пока буду там, постараюсь уговорить её согласиться на свидание со мной.

– Нет. Если это её уговаривают вступить в союз с Клеменца?

Эта вероятность не давала мне покоя, но после моего короткого общения с ней это маловероятно. Она не похожа на покорную невесту.

– Я сомневаюсь в этом.

В дверь постучали, и вошёл Лука.

– Ты готов?

Я допил остатки напитка и встал.

– Да.

– Удачи, кузен! – Домани похлопал меня по плечу, когда мы вышли вслед за Лукой.

– Мне не нужна удача.

∞∞∞

Я последовал за Лукой по длинной извилистой дороге и остановился перед домом. Тициано Бьянки достиг немалых высот, предавая людей, чтобы оказаться на вершине.

– Ты уверен, что это сработает? – спросил меня Лука, встречая у входной двери.

– Сработает, – ответил я, отбросив сомнения. Всё не так уж плохо. Несколько комплиментов исправят ситуацию.

– К тому же у нас будет возможность лично познакомиться с Тициано Бьянки. Ты готов? – спросил Лука, поправляя галстук.

– Я уже давно готов, Лука, – ответил я.

Горничная открыла дверь, и Лука представил нас. Она провела нас в большую парадную столовую. Я осмотрелся и заметил, что Беатрис здесь нет.

– Прошу прощения за беспокойство. Я пришёл к синьорине Карле, – вежливо сказал Лука.

Я узнал Тициано по фотографиям, затем его жену. Я узнал двух сестёр с прошлого вечера и младшего ребёнка, но не знал, кто этот мужчина рядом с ней. Затем глава семьи Орсино Бьянки встал и поприветствовал нас.

– Приятно познакомиться с тобой, Лука, – сказал Тициано, пожимая руку Луке.

Его жена поторопила Карлу встать со своего места.

Лука представил меня:

– Это мой двоюродный брат, Габриэль.

Я пожал руку Тициано, хотя в голове уже вертелись мысли о том, чтобы сломать ее.

Тициано обнял свою жену и представил ее:

– Моя жена, Тереза.

Я изобразил на лице улыбку и поцеловал её в обе щеки.

Затем Тициано жестом указал на остальных членов семьи:

– Мы уже собирались приступить к трапезе. Приглашаем вас присоединиться к нам.

– О, Беа! Что случилось с твоим лицом! – воскликнула малышка, устремив взгляд на нас.

Я обернулся и увидел шок и гнев на лице Беатрис, затмённые её покрасневшими глазами и опухшей правой губой. Она моргнула, затем взяла себя в руки и, не сказав ни слова, прошла мимо нас и села за стол.

– Где твои чертовы манеры? – Орсино нахмурил брови и сделал шаг к ней, но Тициано схватил его за руку.

Лука отклонил приглашение остаться на ужин и сообщил Бьянки, что он уводит Карлу на вертолетную прогулку. Сестры, кроме Беатрис, визжали от восторга и зависти.

Тициано посмотрел на меня:

– Ты можешь остаться, Габриэль.

– Спасибо. Я буду рад, – ответил я.

Беатрис удивленно вскинула голову.

Лука взял Карлу за руку и вывел её из комнаты. Девушки пожелали ей приятного вечера и доброго пути.

Я подошел к столу и, к своему удовольствию, обнаружил, что единственное свободное место – рядом с Беатрис, поскольку Карла ушла. Я сел рядом с ней и подвинул свой стул ближе.

– Давно не виделись, Беатрис, – я положил руку ей на колено. Она подпрыгнула, и столовое серебро зазвенело на столе.

– Не так уж и давно, Пиноккио, – ответила она, пытаясь убрать мою руку, но я только крепче сжал её.

Тереза Бьянки поперхнулась вином, а Тициано подавился едой. Он похлопал себя по груди и сделал замечание своей дочери:

– Беа, хватит твоего неуважительного поведения на сегодня.

– Мне жаль, что моя дочь вела себя так грубо, – извинилась Тереза.

Я поднял руку, чтобы остановить её извинения:

– Она просто пошутила. Это только между нами.

Они посмотрели на меня с недоверием. Даже Беатрис сузила глаза.

Я посмотрел на её худи и прочитал надпись вслух:

– «Ты не справишься со мной, даже если я приду с инструкциями».

Я рассмеялся:

– Я знаю тебя не так давно, но у меня такое чувство, что это правда.

– Пожалуйста, не поощряйте её, синьор, – Тереза посмотрела на свою старшую дочь.

– Пожалуйста, зовите меня Габриэль.

– Итак, Габриэль, как давно ты знаешь Беатрис? – Тициано отрезал кусочек мяса и положил его в рот, не сводя глаз со своей дочери, которая с яростью нарезала салат на своей тарелке.

– О, не так давно. Мы познакомились вчера вечером на мероприятии по быстрым свиданиям.

Беатрис пробормотала ряд ругательств, что удивило и заинтриговало меня.

– Быстрые свидания? – с некоторым возмущением повторил Тициано.

Сестры обменялись короткими обеспокоенными взглядами.

– Да, – продолжил я, заметив напряжение в комнате. – Их проводят раз в квартал в одном из отелей моей семьи.

Я погладил её по бедру, предполагая, что это поможет успокоить её тревожное настроение. Однако, откусив кусочек стейка, она опустила вилку под стол и начала настойчиво тыкать ею в мою руку.

– Уверяю вас, на этом мероприятии не было ничего непристойного, – добавил я, прилагая все усилия, чтобы сохранить улыбку, хотя пытался вырвать вилку из рук Беатрис.

Наше противостояние с вилкой закончилось, когда она упала на пол. Я заметил, что Беатрис была явно напряжена, и попробовал её успокоить, проведя пальцем по её бедру. Мой палец поднимался всё выше, пока я продолжал говорить о мероприятии своим собеседникам.

– Прекрати, – прошипела она, щипая и царапая мою руку. Я сжал верхнюю часть её бедра и сохранял улыбку, несмотря на её очевидное возмущение.

Её родители следили за происходящим, пока она схватилась за стол.

– Я уронила вилку, – объявила она, затем нагнулась, чтобы найти её, и в итоге ударила меня вилкой в голень. Я стиснул зубы от резкой боли, но решил временно оставить руку на её колене. Это вызвало ещё более сильный удар вилкой в моё бедро.

– Есть! – воскликнула Беатрис, выпрямившись и взглянув на меня.

Я принуждённо улыбнулся ей, а затем снова обратился к её родителям.

– Ваши дочери продемонстрировали отличные манеры и выделялись среди других дам в комнате.

Беатрис издала нелепое фырканье, и все разом обратили внимание на неё.

– Беатрис уже поздно ходить на свидания. Она выходит замуж, – сказала девочка с полным ртом картофеля.

Моя рука напряглась на её колене при этой новости. Я заметил злобную ухмылку на её лице.

– Мы празднуем её помолвку с Паоло, – ребёнок похлопал по руке сидящего рядом с ней мужчины, который, должно быть, и есть Паоло.

Паоло улыбнулся ей, но явно не понял, о чём шла речь.

– Значит, вы помолвлены? – спросил я, оглядывая её безымянный палец.

– Так мне сказали, – ответила Беатрис, широко улыбаясь и одновременно убирая мою руку со своего колена. Она продолжала накладывать еду на свою тарелку.

– Еще рано договариваться, – пояснила Тереза. – Есть вопросы, которые мы еще не обсудили. А Паоло и Беатрис только начинают узнавать друг друга…

– Вы, наверное, знаете, что браки по расчету – это обычное дело в нашей культуре, – добавил Тициано. – Они обеспечивают стабильность, безопасность и долголетие семьи.

Беатрис тихонько засмеялась.

Я подумал, что, возможно, есть шанс изменить мнение Беатрис обо мне. Конечно, это могло не понравиться её отцу, но меня это не особенно беспокоило.

– Да, но сейчас это считается незаконным, – продолжил я, бросая вызов Тициано. – Раньше это было частью кодекса чести между семьями, но времена изменились, не так ли?

Беатрис внимательно наблюдала за нами, её интерес явно возрос.

– Такой обычай уже давно не практикуется, независимо от традиций, – продолжил я. – Он был необходим в те времена, когда женщины не могли или не умели позаботиться о себе по финансовым или медицинским причинам. При всем уважении, синьор Бьянки, Беатрис не кажется мне той, кто не может позаботиться о себе.

В комнате воцарилась тишина, усиливающая напряжение. Тициано долго наблюдал за мной, его взгляд был глубоким и настороженным.

– Я ценю твое мнение, Габриэль, – наконец произнес Тициано, вздыхая. – Но как отец четырех дочерей, я обязан позаботиться о них, если со мной что-то случится. Знаешь, если не рассматривать законность, я уверен, что ты понимаешь, что иногда мы делаем то, чего обычно не делаем, чтобы защитить наши семьи.

Паоло прочистил горло, проведя рукой по своим порноусам. Атмосфера в комнате оставалась напряженной, каждый ожидал, что произойдет дальше.

– Извините, мне трудно следить за происходящим. Я улавливаю лишь отдельные фрагменты, – сказал Паоло по-итальянски, оглядывая стол.

– Не волнуйтесь, мой друг. Мы просто обсуждали вашу предстоящую свадьбу с Беатрис, – ответил я тоже по-итальянски, сохраняя спокойствие.

Я снова положил руку на бедро Беатрис, и она вновь попыталась оттолкнуть ее, но остановилась, когда Паоло продолжил говорить.

– Уверяю вас, синьорина Беатрис, о вас хорошо позаботятся. Я много изучал, как сделать женщину счастливой, – Паоло посмотрел на меня с нахальной самодовольной улыбкой.

Я удивился, когда Беатрис крепко сжала мою руку. Она явно начала воспринимать происходящее всерьез.

Тициано, улыбаясь, обвел взглядом комнату и начал хмуриться, как будто не до конца осмыслил слова Паоло.

Мне пришла в голову еще одна идея.

– Я уверен, что это правда, друг, но думаю, что важно заранее прояснить ожидания и обязанности Беатрис как жены, – прокомментировал я, видя на лице Беатрис сначала испуг, а затем ярость, что, казалось, подтверждало, что мой подход может сработать.

– Поверьте, ее жизнь и счастье будут моим главным приоритетом. И в свою очередь, я знаю, что она будет заботливой женой. И так будет до тех пор, пока у нас не появятся дети. И тогда они станут моим главным приоритетом, – Паоло провел рукой по своим сальным волосам и подмигнул Беатрис. – Конечно, даст Бог, у нас будет шесть или семь детей.

Моя рука продолжала покоиться на ее бедре, и Беатрис, судя по всему, была готова взорваться от гнева.

Я улыбнулся, наблюдая за тем, как Паоло попался на мою удочку и выставил себя еще большим злодеем, чем я.

Беатрис внезапно встала, и моя рука упала с ее бедра.

– У меня пропал аппетит. А поскольку разговор идет так, будто меня здесь нет, так что вы даже не заметите моего отсутствия, – сказала она с язвительной интонацией.

Орсино, явно разозленный, хлопнул кулаком по столу.

– Quando la smetterai di mettere in imbarazzo questa famiglia? (Когда же ты перестанешь позорить эту семью?)

Беатрис бросила взгляд на деда и затем на родителей, которые молчали. Сделав глубокий вдох, она выбежала из комнаты, после чего мы услышали, как хлопнула дверь.

Супруги Бьянки извинились за то, что ужин не удался. После нескольких минут неловкого молчания, я решил попробовать найти Беатрис и поговорить с ней.

– Спасибо, что пригласили меня на ужин, но мне пора идти. Могу я воспользоваться ванной комнатой перед уходом? – вежливо спросил я, сохраняя свое обаяние.

Тициано и Орсино встали и пожали мне руку, после чего Тереза направила меня в ближайшую ванную комнату по коридору. Я извинился и вышел в коридор, но замер, увидев Беатрис, которая на цыпочках спускалась по лестнице с большой сумкой через плечо. Я быстро прижался к стене, чтобы не привлекать её внимание.

Она повернула голову в сторону коридора, где всё ещё было слышно тихое бормотание из столовой. Я осторожно подошел к ней, пока она сосредоточенно следила за тем, чтобы никто не вышел, а потом неожиданно столкнулся с ней.

Её глаза расширились, она нахмурилась и попятилась назад под тяжестью сумки. Моя рука крепко обхватила её за бедра, не давая упасть. Я вернул ей равновесие, поправил сумку на её плече и улыбнулся.

– Убегаешь из дома, да? – спросил я.

– Я не живу здесь, так что нет, не убегаю, – ответила она, поднимая подбородок. – Я просто забыла кое-какие вещи, пока я… – пробормотала она и замерла на несколько секунд. – Знаешь что? Это не твоё дело. А теперь, если ты меня извинишь, я пойду домой.

Я преградил ей путь до двери.

– И где же твой дом?

– Опять же, не твоё дело, – она сделала шаг в сторону, и я повторил её действия, снова преградив ей путь.

Я засунул руки в карманы и бросил взгляд на семейные фотографии на стене. Наклонившись, заметил, что на одной из них изображены она и Тициано: она сидела у него на коленях, и у неё не хватало двух передних зубов.

– Мило, – сказал я.

Она поставила сумку на пол и посмотрела на меня.

– Почему ты здесь, Габби?

– У меня есть кое-что, что тебе нужно.

– Сомневаюсь, – ответила она.

– Нет? – я достал из кармана её телефон. – Хорошо, тогда я просто возьму это с собой, – я повернулся, чтобы уйти, но она схватила меня за руку.

– Я сходила с ума, пытаясь найти его, – протянула она руку, чтобы я отдал ей телефон, но я только поднял бровь.

– Пожалуйста, – пробормотала она сквозь стиснутые зубы.

– Это было не так уж и сложно, правда? – я ухмыльнулся и вложил телефон ей в руку. – Кстати, не за что.

– За что? За то, что вчера поставил мне синяк? – она опустила верхнюю часть толстовки, чтобы показать мне синяки на плече и верхней части руки.

Мне трудно сосредоточиться, так как она умудрилась продемонстрировать свой бюстгальтер и довольно большую грудь. В порыве гнева она слишком быстро и торопливо прикрылась.

– Или как насчёт того, чтобы практически напасть на меня за ужином, когда моя семья находится в одной комнате? – она убрала телефон в сумку. – О, подожди, я знаю! Я должна поблагодарить тебя за то, что ты обсуждал моё будущее с другим деревенским идиотом, который сегодня, кстати, тоже здесь! – она подхватила сумку и направилась к двери, но я последовал за ней и схватил её за руку, прежде чем она успела спуститься по ступенькам.

– Не стоит уходить одной, Беа. Это небезопасно, – сказал я, пытаясь удержать её за руку.

Она резко выдернула руку и, сверкнув глазами, бросила в ответ:

– Я могу о себе позаботиться.

– Правда? Тогда что случилось с твоей губой? – спросил я, когда она вырвала свою руку и снова начала уходить.

– Я ударилась о дверь, – ответила она, не останавливаясь.

– Типичный ответ жертвы домашнего насилия, – заметил я, догоняя её и схватив за локоть. – Давай я хотя бы отвезу тебя домой, если у тебя нет машины?