Багровый цвет величия

– Знаю, со мной бывает трудно…

– Это мягко сказано, – по-доброму усмехнулась подруга.

– Но я все равно благодарна тебе за все.

Виолетта обняла ее. Лиза сделала то же самое. Так они и сидели, пока их объятия не прервал звонок.

– Это Марк, – взволнованно сказала Ви, посмотрев на высветившееся на экране имя. Она нажала зеленую кнопку и поднесла телефон к уху: – Марк, привет. Лиза сказала, что ты мне звонил. Я собиралась перезвонить тебе…

– Но не нашла подходящих слов? – Марк на том конце провода рассмеялся. – Я отлично знаю все твои уловки, Вишенка. Как ты себя чувствуешь?

– Чувствовала себя отвратительно, пока не позавтракала. Лиза приготовила для меня омлет. Ее еда – это лучшее, что случалось в моей жизни. – Виолетта бросила взгляд на подругу, и та одобрительно закивала. – А ты как?

– Дерьмово, – мрачно сказал Марк.

– Что-то случилось?

– Всю ночь не спал. После того, как я отвез тебя домой, мне позвонил брат. Его снова забрали в ментовку. Пришлось ехать за ним и разруливать ситуацию.

Виолетта не на шутку забеспокоилась:

– Он напился?

– На этот раз подрался, – голос у Марка был до того уставшим, что Ви захотелось пожалеть его, как ребенка. Она вспомнила слова Лизы о нем как о «неплохом варианте», но сразу выбросила их из головы. – Питерские коммуналки – это нечто.

– Так забери его к себе, – предложила Виолетта, на что услышала в трубке смешок. – А почему нет? Твоя квартира позволяет. Как-нибудь вытерпишь своего брата. Это лучше, чем если он сопьется или убьется в очередной драке.

– Он не хочет переезжать ко мне, Ви. Его полностью устраивает такая жизнь.

– Тогда пусть не жалуется. – Виолетта не знала, что еще сказать. Она привыкла действовать, но многолетнюю проблему Марка с его братом решить не могла. – Хочешь, чтобы я приехала?

– Спасибо, Вишенка, не стоит. Единственное, чего я сейчас хочу, – это выспаться. Проведи день с Лизой. Пройдитесь по магазинам, посидите где-нибудь. Как проснусь – сразу напишу тебе.

– Давай, Марк. Буду ждать твоего сообщения. И прости за то, что выгнала тебя.

В трубке раздалось чмоканье. Марк всегда так делал в конце разговора, чтобы поднять Виолетте настроение. Девушка засмеялась и завершила звонок.

– Какой же он все-таки смешной!

– Он тебе нравится, – Лиза выхватила у нее из рук телефон, открыла диалог с Марком и отправила красное сердечко. – Пусть знает, что ты по уши влюблена в него.

– Он и так это знает, – отмахнулась Ви. – Но я люблю его только как друга, ясно тебе?

– Ну-ну, – Лиза ей не поверила, но не стала настаивать на своем. Вместо ответа она включила музыку и развалилась на кровати, пока Виолетта рылась в шкафу.

– Мы что, куда-то идем? – удивилась Лиза, наблюдая, как подруга перебирает одежду.

– Марк для меня всего лишь друг, но иногда он дает дельные советы.

– Ты же редко к ним прислушиваешься, – ехидно заметила Лиза.

– Но прислушиваюсь же! Это важное уточнение. Так вот. Он посоветовал пройтись по магазинам. Ты ведь не против, да?

– Не против, – Лиза оставила музыку включенной, поднялась и направилась к зеркалу, чтобы накраситься. – А что мы будем покупать? – Из богатого арсенала косметики она выбрала розовую помаду. Еще ей приглянулись коричневая тушь и карандаш для глаз.

– Все, что захотим. Подожди, – Ви поставила перед ней свою любимую помаду – красную. – Эта лучше.

– О, цвет страсти, – Лиза игриво подмигнула, – мне нравится!

Виолетта протянула ей юбку-карандаш и бежевую водолазку, которые нашла в шкафу:

– Ты как госпожа приказывала мне за завтраком, поэтому сейчас послушай меня. Надень-ка эти вещи… и сделай музыку погромче.

Наравне с выразительной архитектурой заведения на любой вкус давно стали визитной карточкой Петербурга. Чебуречные, столовые, бары, блинные, пиццерии и кофейни наводнили весь город – сложно было пройти мимо места, где люди наслаждаются едой и видами из окон, за которыми кипит обычная жизнь. Центр оставался средоточием кухонь со всего мира, чтобы каждый гость мог найти заведение по душе. Здесь постоянно менялись вывески и владельцы, закрывались старые места и открывались новые, но кое-что оставалось неизменным: атмосфера. Ради нее люди приезжали в Питер и влюблялись в этот город навсегда. Кто-то даже переезжал, желая оставить прежнюю жизнь позади.

С каждым годом Петербург все больше разрастался. Появлялись новые ветки метро, строились современные жилые комплексы, бизнес-центры, школы и торговые точки. Город осовременнился, что ничуть его не портило. Он по-прежнему не был похож ни на один город России, сохранив многовековую красоту дворцов и набережных.

В вечерней иллюминации Невский проспект сиял, как алмаз, освещенный огнями зимнего города. Его переливающиеся грани притягивали людей, которые вернулись на улицы после окончания метели и тут же разбрелись по своим делам. Главная улица Питера снова превратилась в большой муравейник, где каждый стремился занять свою нишу.

Виолетта и Лиза неспешно прогуливались по Невскому, обсуждая купленные в бутиках вещи. День, который они провели вместе, стал для Ви самым приятным событием за последнюю неделю. Из-за учебы и репетиций подруги редко куда-то выбирались – чаще сидели у Виолетты дома или каждый у себя. Эта прогулка напомнила им, как важно проводить время друг с другом, наслаждаться живым общением и заряжаться эмоциями близкого человека. Поэтому, когда Лиза предложила зайти куда-нибудь погреться, Ви с радостью согласилась и потащила ее в ближайшую кофейню.

Своей главной слабостью Виолетта считала именно кофейни. Они предлагали на выбор огромное количество свежей выпечки, ароматные чаи и кофе, восточные сладости, мороженое с алкоголем и неизвестно что еще. Кто-то захаживал туда ради хрустящего круассана или нежного чизкейка, кто-то ради атмосферы, а кто-то просто чтобы отдохнуть от суеты и спешки.

Внутри почти никого не оказалось, не считая читающего у окна парня и влюбленной парочки. Они кормили друг друга пирожными и снимали трэвел-блог про город на Неве.

– Можем расположиться здесь, – предложила Лиза одинокий столик у окна. Ви пожала плечами и села. Она не обращала внимания на такие мелочи, как выбор места, но для Лизы это было важно. Подруга ко всему подходила с ответственностью: тщательно подбирала вещи для своего гардероба, изучала состав каждого продукта на полке и закупалась всевозможными лекарствами на год вперед.

Девушки заказали по десерту и горячему напитку: Виолетта предпочла кокосовый латте, Лиза – имбирный чай. А вот сладкое лакомство они выбрали одинаковое: пирожное тирамису.

– Не понимаю, как ты его пьешь, – сморщилась Ви, услышав про имбирный чай.

– Легко и просто. А что?

– Он же горький!

– Неправда, – запротестовала подруга. – У него специфический вкус, но горьким его не назовешь. Зато он очень полезный. Поднимает иммунитет и настроение. Тебе, кстати, тоже не помешает.

– Нет уж. Мое настроение меня полностью устраивает. Я как-нибудь обойдусь своим сладким латте с нежной пенкой, – Виолетта закрыла глаза от предвкушения.

– Твоя мама тоже любит кофе, – сказала Лиза как бы невзначай.

Виолетта пристально на нее посмотрела. Возможно, подруга права, и ей действительно нужен имбирный чай для поднятия настроения, потому что оно резко испортилось. Лиза знала, что отношения Виолетты с матерью словно большой гнойник, надавливать на который опасно для жизни.

– И? – нетерпеливо спросила Ви.

– Так, просто вспомнилось… – Лиза не знала, куда деть руки, поэтому теребила краешек меню. Все это не осталось незамеченным для Виолетты. – Она поздравила тебя с днем рождения?

– Ага, – нехотя отозвалась Ви, – но это было в спешке и бесчувственно. Она позвонила из метро и сказала что-то вроде: «Виолеттик, дорогая, привет. У меня совершенно нет времени, но я хочу…» Дальше я не расслышала из-за шума и помех, но потом, когда связь восстановилась, она добавила: «… рождения». Даже не помню, поблагодарила ее или нет. На этом наш разговор закончился. Терпеть не могу, когда она называет меня «Виолеттик». Дурацкое прозвище.

– А мне оно кажется милым, – улыбнулась Лиза. – Такое доброе и детское.

– Вот именно, что доброе. Это слово никак не вяжется с моей матерью.

Лиза потянулась через весь стол, чтобы взять подругу за руку.

– Но если серьезно, то я бы отнесла ее поздравление в разряд худших, – поделилась мнением Лиза. – Ей ничто не мешало позвонить в другое время и поздравить тебя в более подходящей обстановке.

– А я отнесла это поздравление в список лучших. С конца.

Их заказ принесли спустя пятнадцать минут. Виолетта красиво расставила на столе десерты и стаканы с напитками. Прежде чем приступить к еде, она сделала несколько фото, выбрала лучшее и добавила к нему подпись и геолокацию.

– Да отложи ты свой телефон, – возмущению Лизы не было предела. – Я хочу провести время с подругой, а не с ее телефоном. Жить уже без него не можешь.

– Все-все, я закончила, – торопливо проговорила Ви. Она нажала «опубликовать», чтобы новый пост появился в общей ленте. Отложив телефон на край стола, девушка приступила к десерту и посвятила себя общению с Лизой.

Через два часа девушки засобирались домой. Виолетта надевала пальто, Лиза закручивала вокруг шеи шарф. К вечеру похолодало, поэтому кофейня стала наполняться людьми. Среди гула голосов Ви услышала знакомый смех: он раздавался у входа, высокий и наигранный, как если бы человек специально выдавливал из себя веселье. Виолетта повернула голову в сторону двери. На пороге, повиснув на взрослом мужчине, стояла ее соперница Кристина. Она собрала рыжие волосы в хвост и надела сапоги на высоченных каблуках, чтобы казаться выше рядом со своим бугаем. Новый ухажер держал ее за талию, и, судя по хитрому прищуру, был не против подержаться за что-нибудь еще.

– Что эта шлендра здесь забыла? – шепнула Лиза подруге.

– Без понятия, – ответила Ви, – и меня это не волнует. Нам пора. Собирайся.

Пока они в спешке одевались, Кристина придирчиво оглядела занятые столики. Она не могла не заметить девушек, которые вот-вот освободят место. Когда Кристина узнала их, то расплылась в ядовитой улыбке.

– Надо же, какая встреча, девочки! – радостно воскликнула она, приковав к себе смущенные и недовольные взгляды посетителей.

– Да, мы тоже очень рады тебя видеть, – равнодушно проговорила Виолетта и надела шапку. Теперь она ждала только Лизу, которая никак не могла совладать с застежками на куртке.

– Правда? – не поверила Кристина. – Тогда, может, сядем и поболтаем? Со мной сегодня отличная компания, – она погладила своего мужика по выпирающему животу и прижалась к нему.

– Мы уже и посидели, и поболтали. – У Виолетты начали закрадываться сомнения, что их встреча – чистая случайность. Два часа назад она выложила фотографию с геометкой. Этого времени более чем достаточно, чтобы приехать сюда специально. А даже если Кристина за ней не следила, то почему они встретились именно в этом месте? Кофеен в Питере – не сосчитать. Почему же Кристина зашла именно в эту?

– Как Игорь? – внезапный вопрос сокурсницы озадачил Виолетту. В ее тоне звучали неприкрытая ревность и обида. Она больше года добивалась Игоря, которого не интересовала, и при этом продолжала встречаться с другими. Кристина относилась к тому типу девушек, для которых финансовое состояние мужчины важнее его личных качеств.

– Думаю, он в порядке.

– Ты уже переспала с ним?

– А вот это уже не твое дело, – встряла Лиза. Она стояла рядом с Ви одетая, но после опасного вопроса Кристины никто из них больше не спешил на выход. Люди заинтересованно косились в их сторону. Всеобщее внимание подстегнуло Кристину к дальнейшим нападкам.

– Откуда у тебя новый телефон? – продолжила допрос завистница. – Игорь подарил за то, что ты провела с ним ночь?

Виолетта закатила глаза и не стала оправдываться. Если люди хотят во что-то верить, то будут верить, несмотря ни на что.

– А ты, я смотрю, все так же продолжаешь ходить по рукам, – мило улыбнулась Лиза.

Кристина округлила глаза, а мужик рядом с ней заволновался.

– Я чего-то не знаю? – озадаченно спросил он.

– Нет, милый. Мои подружки пересказывают сплетни обо мне. Иди и присядь вон там, – проворковала она, указывая на другой освободившийся столик. – Я сейчас подойду.

Он отошел. Кристина развернулась к девушкам и, уже не скрывая злости, выдала:

– Я знаю, что вы двое ненавидите меня. Это чувство глубоко взаимно. А ты, глупенькая Ви, знай, что я лишу тебя всего. Игорь пока не знает, какая ты тварь, но рано или поздно он увидит твой дрянной характер и все поймет. А когда я стану успешнее тебя, то сделаю так, чтобы ты вылетела из института и пошла зарабатывать на панель.

– Боюсь, не получится, – усмехнулась Виолетта. – Все места там заняты тобой.

Накрашенные губы Кристины затряслись. Казалось, она вот-вот заплачет. Лиза стояла к ней ближе, чем Виолетта, поэтому свою ярость рыжая обрушила на нее, схватив за ворот куртки и оттолкнув в сторону. Ви среагировала мгновенно. Лиза ругала ее за привычку никогда не допивать чай или кофе, но сейчас это было как нельзя кстати: Виолетта схватила стакан с остатками латте и выплеснула на Кристину.

– Сука! – заверещала она, в панике стряхивая с одежды кофейно-молочные капли.

Привлеченные разборкой посетители стали собираться возле эпицентра. Кто-то из официантов позвал администратора. Ухажер Кристины подскочил к ней и уставился на Виолетту свирепым взглядом. Он явно ощущал свое превосходство над молодыми студентками.

– Она меня облила! – продолжала истерить Кристина. – Сделай что-нибудь!

– Ты обидела мою крошку, – сказал он Виолетте, сжимая большой кулак. – Я не бью девочек, но лучше бы тебе позвать сюда кого-то из твоих хахалей. Разберемся с ним по-мужски.

– И ты должна возместить мне ущерб! – Кристина перешла на ультразвук, от которого уши Виолетты свернулись в трубочку. Пузатый ухажер увидел снимающего на телефон парня и уверенной походкой альфа-самца направился к нему. Парень отошел назад, не переставая снимать. Воспользовавшись всеобщим замешательством, Кристина набросилась на Ви, которая встретила ее злость ногтями, оставившими отметины на куртке. Рыжая бестия в ответ толкнула ее на стол. Стаканы и блюдца полетели на пол – осколки разлетелись по углам, а спинка стула, за которую Виолетта рефлекторно ухватилась во время падения, сломалась. Теперь телефоны были в руках у всех. Пока Лиза помогала Виолетте подняться, на шум прибежала администратор.

– Угомонились все! – басом крикнула она. – Разошлись, нечего вам тут смотреть! Кофейня закрывается. А вы, – разгневанная женщина указала на Виолетту и Кристину, – останетесь до вызова полиции!

Народ разошелся нескоро: все бурно обсуждали случившееся и спешили выложить отснятый материал в интернет. Виолетта делала вид, что ей все равно. Администратор рассадила соперниц по разным углам и вызвала полицию. Мужик Кристины загадочным образом исчез, над чем Лиза остроумно пошутила, сказав, что он предпочел Кристине того парня с телефоном. На самом деле альфа-пузач просто испугался полиции – так думала Виолетта, сидя за столиком в окружении осколков. Совсем недавно она пила горячий латте и не могла нарадоваться общению с подругой, а сейчас они вместе ждут полицию для составления протокола. В какой момент все пошло наперекосяк? Ви прокручивала в голове самые разные варианты событий, но всегда возвращалась к одному и тому же финалу – к драке.

– Что мы будем делать? – поинтересовалась Лиза, поддевая носком ботинка один из осколков. – Нас отсюда не выпустят, пока мы не возместим ущерб. Но ущерб – это полбеды. Кристина напишет на тебя заявление. Вашу драку засняли по меньшей мере пять человек… Декану это не понравится. Тебя могут исключить, Ви.

Как будто Виолетта об этом не думала. Ее карьере придет конец, если декан поднимет вопрос об отчислении. Кристина выйдет сухой из воды, ведь это она, Виолетта, развязала драку. Но на сам конфликт ее вывела Кристина! Вот только кого это волнует?

– Что ты предлагаешь? – Виолетта совсем упала духом. Запасного плана у нее не было, и о последствиях конфликта она не подумала. Но девушка пока не догадывалась, что Лиза уже нашла решение.

– Набери Игорю, – сказала она.

АКТ IV. ДЕЛА СЕРДЕЧНЫЕ

Утро Богдана началось намного раньше, чем прозвенел будильник. То ли все дело в соседе, который целую ночь бормотал и стонал от головной боли, то ли в мыслях о любимой девушке. Богдан вспомнил недавние события и сам чуть не застонал от разочарования. Если бы ему хватило смелости подойти к ней, все могло сложиться иначе. Но Богдан струсил. Снова. Ничего удивительного, что она выбрала этого баловня судьбы на черной иномарке. «Это мое наказание, – подумал Богдан, желая спрятаться под одеялом от собственного позора. – Спасибо, что могу хоть смотреть на нее».

Из коридора доносились тяжелые шаги студентов, которые торопились занять душевую и туалет. Удивлению Богдана не было предела: как они умудрились встать так рано, если из-за вчерашней шумной попойки весь этаж не мог заснуть? Ему самому это удалось с трудом. Соседи по комнате весь вечер пытались напоить и разговорить Богдана. Даже одеяло, под которое он спрятался, не спасло его от назойливых «приятелей». Баба Зина прибегала в их комнату каждые полчаса, голосила похлеще самих парней и угрожала легендарной шваброй, размахивая ею как средневековым мечом. Они угомонились только в два часа ночи, когда все пиво было выпито, а закуски – съедены. Тогда ребята разбрелись по своим койкам, а Богдан благополучно заснул.

Но сейчас, едва продрав глаза, он ощущал себя напрочь разбитым, будто и не ложился. Слава проснулся спустя двадцать минут и вместо пожелания доброго утра пожаловался на тяжелое похмелье. Сонный Вова поддержал его невнятным бормотанием, а Руслан никак не отреагировал, потому что еще спал. Пока они восстанавливали в памяти вчерашние события, в комнату ворвалась Баба Зина, чтобы проверить, все ли убрано после бурного праздника. Студенты уставились на нее, как показалось Богдану, с испугом. Без градуса в крови они мигом растеряли былую смелость, так что послать на три буквы Любовь Николаевну никто из них не решился.

Эта бойкая женщина воистину не знала пощады. Закаленная ветеранским опытом работы с молодежью, Баба Зина не нуждалась в представлении. Все в общежитии знали, кто в доме хозяин. Но она была добра к спокойным и старательным студентам. Всегда интересовалась их делами и регулярно угощала конфетами, за что получала искренние комплименты и благодарность. Ничто не могло сломить ее дух, кроме неудачного разгадывания кроссворда. Если она вдруг забывала какие-то слова, то превращалась в обиженную жизнью даму с поджатыми губами и хищным прищуром. И тогда берегитесь, нарушители порядка!

Любовь Николаевна ринулась к кровати спящего Руслана и стала колотить по ней шваброй. Никогда до этого утра Богдан не видел, чтобы люди просыпались с такой скоростью. Руслан испуганно моргал, хватаясь за голову, пока Баба Зина грозилась обрушить праведный гнев на его спину. Другие парни вскочили и бросились кто куда: Вова – к своему рюкзаку, делая вид, что собирается в институт; Слава – к шкафу с одеждой (видимо, для того, чтобы в нем спрятаться), а разбуженный и недовольный Руслан принялся застилать кровать.

Один Богдан еще лежал, с удовольствием созерцая справедливое наказание. И зря: палка от швабры настигла его слабым ударом в пятку.

– Убирайте свой мусор, еще раз говорю! – не унималась Баба Зина. – Вчера дала вам вволю повеселиться, но сегодня чтобы всю комнату мне выдраили до блеска! Да поживее, а то скоро на учебу поразъедетесь! Я не желаю, чтобы вонь из вашей комнаты распространилась по всем этажам! Ну, чаво молчишь?

Богдан с удивлением и непониманием уставился на женщину. Она требовала ответа именно от него, хотя он вообще тут ни при чем. Собрав оставшиеся силы в кулак, Богдан молча встал и схватил первый попавшийся пакет. На глазах у пристыженных товарищей он начал забрасывать туда пустые банки и упаковки из-под чипсов. Баба Зина присмотрелась к нему и спросила:

– Это ты поздно пришел, потому что спал на улице?

– Я не спал на улице, – уверенно отрезал Богдан и мысленно добавил: «Я поздно пришел, потому что следил за любовью всей своей жизни, как самый жалкий сталкер в мире».

– Понятно, – Любовь Николаевна повернулась к остальным и гаркнула: – А вы чаво встали? Давайте помогайте! Я скоро проверю!

Для закрепления своей угрозы она пару раз стукнула шваброй по полу и выскочила в коридор, напоследок хлопнув дверью.

После свершившегося налета на их комнату Вова окончательно проснулся. Он оценил масштабы бедствия и покачал головой. Похоже, что его день рождения удался на славу. Тяжело кряхтя, словно он был не молодым парнем, а ровесником Бабы Зины, Вова поднял с пола пластиковый стаканчик.

– Она колотила по кровати или по моей голове? – заворчал Вовка. – Стопудова весь этаж разбудила. – Он глянул на Богдана, который по стечению обстоятельств оказался к нему ближе всех. – Вот увидишь: скоро к нам на разборки придут. Сверху или снизу.

– Не придут, – успокоил его Богдан. Он поставил пакет в центре комнаты, чтобы все ребята могли собрать в него мусор. – Они же слышали, что шумели не мы, а она.

– Надеюсь.

– Зачем вы вообще их покупаете? – Богдан кивнул на пластиковый стаканчик. – Можно ведь из кружек пить. У каждого из вас она есть, и не одна.

– Пить пиво из кружки неэстетично, – со знанием дела заверил Вован. – Для любого алкоголя нужна своя особая тара. Так и вкус другой, и ощущения. Да и кружки мыть потом придется. С одноразовыми стаканчиками проще.

Богдан не стал развивать эту тему. Он направился в другую часть комнаты, по пути собирая оставшийся мусор: разбросанные сигареты, банки и алюминиевые открывашки, которые парни вчера кидали в урну, соревнуясь в меткости. Никто не попал.

Когда Слава вынес последнюю банку, оставленную им в углу, Вова снова пристал к Богдану.

– Дружище, – сказал он, – а в твоей тумбочке минералочки нет? Пить охота – невозможно!

– Пей рассол, как завещали предки, – угрюмо ответил Богдан, заправил постель и сел на самый край. Он вытащил из-под подушки уже заряженный телефон и торопливо пролистал ленту уведомлений.

Соседи по комнате собирались по своим делам. «Вот и пусть валят», – с расслаблением подумал Богдан, возвращаясь к фотографиям с ее дня рождения. Его взгляд остановился на общем фото, где она стоит в обнимку с Марком – своим одногруппником и другом. Такая счастливая. И такая прекрасная. Богдан был не просто очарован – он был одержим ее сказочной жизнью. Жизнью, в которой для него не нашлось места.

Богдан представлял себя на месте Марка. Ощущал, как обнимает ее тонкую талию и поправляет ей волосы, чтобы она лучше получилась на снимке. Но разве она может быть еще лучше? Она и без того идеальна. Ее счастливый вид причинял Богдану боль, но он раз за разом, как мазохист, возвращался на ее страницу, чтобы вновь оказаться во власти королевы. Проверка ее соцсетей занимала особое место в его сердце, как утренний ритуал, без которого он не мог начать свой день.

Тем временем Вова незаметно подкрался к Богдану и заглянул в экран его смартфона. Увидев знакомое лицо на фотографии, сосед выхватил из рук поклонника мобилу.

– Кто это? – заинтересованно спросил он, рассматривая роскошную красотку. – Румянцева, что ли?

– Отдай! – голос Богдана прозвучал резко и грубо, ведь его задели за живое. Затронули слишком личную тему. Вова, опасаясь, что товарищ набросится на него с кулаками, поспешно вернул ему телефон.

– Точно Румянцева. Чего запетушился так? Запал на нее?

– Это не твое дело.

Вовка положил руку на плечо Богдана и с сочувствием посмотрел.

– Спустись с небес на землю, друг. Она никогда не посмотрит в сторону таких, как мы. Этим дамочкам подавай софиты и иномарки последнего года выпуска. Чем дольше будешь сходить по ней с ума, тем хуже.

Богдан промолчал.

– Нет, ты пойми, – сосед присел рядом с ним, – я ведь хочу спасти тебя. Найди себе кого-нибудь попроще и получай удовольствие. Есть Мила с четвертого этажа, а еще лучше – ее соседка с фиолетовыми волосами. Блин, как же ее…

Воспоминания не давали Богдану покоя. Он варился в котле из собственного гнева, пока богиня, сотканная из его фантазий, добавляла жару, чтобы довести чудовищный бульон до кипения. Вчера она разговаривала с Игорем у своего дома. Он позвал ее на свидание? Пришел, чтобы поздравить? Или чтобы затащить в постель? У Богдана перехватило дыхание при мысли о возможном продолжении их разговора. Нет, она не такая. Его идеал не похож ни на одну из распутных девушек, которые согласны «здесь и сейчас» за порцию коктейля или пару тысяч рублей.

– Да брось ты! – Вовка все старался подбодрить друга. – Она же не единственная девушка в мире. Знаешь, сколько их у тебя еще будет? Если хочешь, можешь побегать за ней, коль себя не жалеешь. В конце концов, именно для этого и нужна молодость! Постой, я заговорил как мой дед. Поступай, как считаешь нужным. Не слушай меня.