Серпийцы. Перпендикулярный мир

В ногах у девушки извивался, пытаясь вырваться из цепкой хватки хозяйки, сердитый зверь с чёрной лоснящейся шерстью. Так вот кто издавал те странные звуки! Зверь немного походил на волькалов, обитавших в самой глуши серпийских лесов, только в холке был чуть пониже и уши у него висели, а не стояли торчком. Едва увидев разведчиков, он снова начал как-то отрывисто рявкать, в то же время пытаясь дотянуться зубами хотя бы до кого-то из ребят. Краем глаза Стриж заметил, как Кари медленно отступил за спину Лио, но «четвёрка» тут же с каменным лицом сделал шаг в сторону от подопечного.

Девушка медленно обвела взглядом каждого из четверых, кто стоял возле её калитки, а потом резко шикнула на своего зверя, и тот нехотя замолчал. Посмотрев почему-то на Стрижа, иномирянка с вопросительной интонацией произнесла несколько слов на своём языке. Догадаться о смысле фразы было нетрудно.

Стриж в ожидании повернул голову в сторону Лио, и тот достал портативный переводчик.

– Не бойтесь, мы не причиним вам зла, – произнёс он, стараясь говорить как можно более чётко, чтобы техника смогла разобрать слова. – Напротив, мы пришли помочь.

Девушка, напряжённо вслушивавшаяся в речь «четвёрки», испуганно подскочила, когда квадратная серебристая коробочка в его руке вдруг заговорила на языке, очень похожем на её собственный. Даже чёрный зверь, вместо того чтобы снова подать голос, удивлённо склонил голову набок.

– Что помочь? Кто ты быть? – ровным тоном зачитала коробочка резкие слова девушки, произнесённые на иномирном языке.

Кари вскинул брови.

– Серьёзно? Переводчик, которому нужен ещё один переводчик?

Девушка, однако, восприняла его тон на свой счёт и, нахмурившись, сделала шаг назад, явно готовясь в любой момент захлопнуть калитку перед незваными гостями. Лио скользнул по Кари мрачным взглядом, а потом продолжил медленно надиктовывать в переводчик:

– Мы – жители другой планеты. Ваша планета скоро погибнет. Мы прилетели, чтобы вас спасти.

Девушку, похоже, его слова не особо убедили, и она, покрепче ухватив своего зверя за ремешок на шее, вдруг двинулась вперёд, как будто собралась протаранить разведчиков. Ребята невольно отшатнулись, но, как оказалось, девушка хотела лишь выглянуть за забор. Увидев в конце улицы серпийский космоборт, она прикусила губу.

– Твой корабль?

– Да, это наш. На нём мы должны эвакуировать вас.

– Мочь доказать?

Лио слегка растерялся.

– Что доказать?

– Мочь доказать, что это быть твой корабль?

«Четвёрка» кивнул.

– Отличный, идти сейчас, – сказала девушка и, вопреки своим словам, тут же закрыла калитку, оставшись с той стороны забора.

Разведчики удивлённо переглянулись.

– Да, Дылда, переговорщик из тебя тот ещё, – съехидничал Кари. – И как ты умудрился стать ведом четвёртой степени при таких навыках?

***

Захлопнув калитку перед носом гостей, Оля наконец отпустила Джима и прислонилась спиной к прохладной деревянной створке. Корабль пришельцев, которым она грезила столько лет, наконец прилетел, да ещё по удачному совпадению прямо в её посёлок, и от этого осознания девушку потряхивало.

Джимбо, видя, что хозяйке нехорошо, ткнулся носом в её руку и робко тявкнул, как бы спрашивая: что, те двуногие тебя обидели? Оля машинально потрепала умного пса по голове. Нужно было разбудить родителей: пусть она и мечтала когда-нибудь вживую увидеть пришельцев, что многие люди считали как минимум странным, но не была совсем уж легкомысленной и идти куда-то одна с тремя незнакомыми парнями, да ещё и в такую рань, точно не собиралась.

По выложенной плоскими камнями дорожке Оля направилась обратно к дому, и тут с крыльца донёсся женский голос:

– Ольгунчик, ты чего тут?

Её мать, высокая полная женщина, недавно справившая сорокапятилетие, только что вышла из дома и теперь стояла на крыльце, кутаясь в тёплый махровый халат и настороженно глядя на Олю.

– Почему Джим так громко лаял? У тебя всё в порядке?

Девушка замялась.

– Ну, как сказать…

В это мгновенье кто-то настойчиво заколотил по калитке с такой силой, что та аж затряслась. Джим тут же подскочил к забору и опять залился неистовым лаем.

– Это ещё кто? – нахмурилась мать, спускаясь с крыльца. – Не рановато ли для гостей? Или ты собиралась удрать на свидание с каким-нибудь кавалером, а я тебе помешала?

Сказано это было без всякой злобы, а даже наоборот, но Оля всё равно залилась краской. Никаких кавалеров у неё в посёлке не имелось, да и откуда бы им взяться, если девушка со дня приезда безвылазно сидела в своей комнате, залипая в различных пабликах, посвящённых НЛО и пришельцам… Впрочем, несколько парней за калиткой всё же стояли, и девушка напряжённо ждала реакции своей матери.

Стук не прекращался. Мать, поудобнее запахнув халат, приблизилась к калитке, отпихнула в сторону всё ещё беспокоящегося Джима – Оле пришлось снова взять его за ошейник, – и с решительным видом открыла, явно готовясь высказать дочкиному кавалеру всё, что думает о свиданиях в четыре часа утра, но замерла с открытым ртом, увидев вместо одного сразу четырёх незнакомых ребят. Самый высокий из них, широкоплечий брюнет, который почему-то пугал Ольгу больше других в этой четвёрке, поднёс к своему рту серебристую коробочку и произнёс что-то на своём языке. Язык так называемых пришельцев, кстати говоря, был необычным – почти весь состоял из максимально коротких слов и фраз, словно за лишние слоги их штрафовали.

– Мы мочь доказать, что быть из другой мир, – проскрипела коробочка, а потом брюнет поднял перед собой руку и резанул себе же по предплечью непонятно откуда взявшимся кинжалом. При этом на лице парня не дрогнул ни один мускул.

Оля негромко ахнула, увидев, как из раны начала сочиться густая красная кровь, но темноволосая девушка в обтягивающем серебристом комбинезоне, до этого момента молча стоявшая где-то позади, подошла к парню и, потерев свои ладони друг об друга, поднесла их к раненой руке. Прямо на глазах у Оли и её матери кровь, вытекавшая из раны, сначала остановилась, а потом медленно втянулась обратно в порез. Уродливая отметина на коже срослась сама собой, и спустя минуту от пореза не осталось и следа. Брюнет снова поднёс ко рту переводчик.

– Такой не уметь на твой планета, верный?

Шокированная увиденным, Оля потеряла дар речи. Инопланетянка, излечившая рану, напротив, выглядела недовольной, словно вся эта идея с самоповреждением была ей сильно не по душе.

– Я же не одна сейчас это видела? – тихо спросила мать Оли.

Девушка медленно покачала головой.

– Уже легче, – заметила женщина. – Тогда может мне кто-нибудь объяснить, что это вообще такое было и почему эти ребята ломятся в нашу калитку в четыре часа утра?!

Глава 19. Допрос

Иннокентий Сергеевич Шпалов считал, что его трудно чем-либо удивить. За несколько лет работы городским мэром он повидал много странностей, от которых у обычных людей побежали бы мурашки по коже и волосы встали дыбом. Однако даже для опытного мэра появление на городской площади большого инопланетного корабля стало шоком.

Несмотря на то, что местные полицейские и военные далеко не сразу поверили словам впавшего в истерику Олега, людей они всё же прислали и довольно оперативно, хотя и с некоторыми опасениями за свои жизни, оцепили площадь, одновременно начав эвакуировать жителей близлежащих районов. Пусть инопланетяне пока и не проявляли никакой активности, но рисковать жизнями гражданских было нельзя.

Иннокентий Сергеевич наблюдал за подготовкой к переговорам издалека, настороженно щуря глаза. Когда из космического корабля наконец вышли двое мужчин, на вид совершенно таких же, как земляне, он вздрогнул. Это, что, какая-то шутка?

Первые переговоры землян и пришельцев длились недолго. Иннокентий Сергеевич видел, как стороны поприветствовали друг друга, как обменялись какими-то репликами. Потом пришельцы вдруг вскинули руки в сторону землян, и оператор Котов взмыл в воздух, уронив дорогую камеру прямо на асфальт, а руководительница целой научной лаборатории Разуменко с визгами отскочила в сторону, размахивая руками. Толпа военных вокруг забора синхронно ахнула, секретарь мэра Олег сдавленно пискнул. Впрочем, пришельцы вскоре отстали от переговорщиков, и те, заметно побледневшие, направились обратно за ограждение, то и дело оглядываясь на корабль.

Заметив шокированное лицо Борисова, которого он всегда втайне недолюбливал, Иннокентий Сергеевич ухмыльнулся уголком рта, но тут же сделал серьёзное лицо, когда переговорщики подошли к нему с докладом.

– Это не люди! – выдохнул Котов, державший в трясущихся руках камеру, на которую он должен был записать все переговоры. Изначально планировалось, что камера будет напрямую транслировать всё происходящее военным, оставшимся за забором, но ещё за полчаса до выхода пришельцев из корабля в радиусе двух километров вокруг городской площади отрубили все вышки связи. Власти не собирались делать первый контакт с пришельцами достоянием общественности.

– Я чуть в штаны не наложил! – продолжал делиться ненужными подробностями Котов. – Как эта штука называется, телекинез или что там… Он меня как поднял! Думал, в стратосферу щас улечу!

– Действительно, – вмешался в бурные эмоции парня Борисов. – Какие-то способности у этих, так сказать, пришельцев есть. Но это ещё не доказывает, что остальное сказанное ими правда. Мы с госпожой Разуменко пока сомневаемся в их словах.

– А что они сказали?

– Что через десять дней Земля столкнётся с планетой из параллельной вселенной, – скептически фыркнула учёная. – Что, видите ли, есть много разных миров, о которых мы даже не знаем, и они прибыли как раз оттуда, чтобы спасти нас от гибели. Не знаю, как они проделали фокус с моим халатом и летающим Котовым, но всё это звучит просто смешно!

Иннокентий Сергеевич прищурился.

– Да, и правда странно. Они сказали, откуда именно прилетели сюда?

– Сирпия, кажется, – ответил Котов. – Или Серпин. А, на видео же записалось, можно посмотреть точно, что там.

Мэр задумчиво кивнул, и в этот момент к нему подскочил Олег, последние десять минут не отрывавшийся от телефона.

– Инкентий Сергеич! Звонил помощник губернатора, через пятнадцать минут вы должны подключиться к внеплановой видео-конференции.

Мэр поджал губы.

– Пока свободны, – бросил он переговорщикам, а потом повернулся к своему секретарю. – Есть новости о других кораблях, или это единственный?

– В нашей области за ночь появились ещё как минимум два, – мотнул головой Олег. В его голосе явственно слышалась дрожь.

– Агрессию проявляют?

– Да нет вроде… Похоже, что они просто пытаются с нами поговорить.

– Иннокентий Сергеевич! – донёсся до мэра чей-то бас, и к нему стремительно подошёл высокий мужчина в камуфляжной форме. – Военные с местной базы задержали двух гражданских. Предположительно, они имеют какое-то отношение к появлению кораблей.

– Где они находятся сейчас?

– На базе, само собой.

– Хорошо, едем, – тут же решил Иннокентий Сергеевич; подозрение, что вся эта история со спасением Земли не так проста, как кажется на первый взгляд, крепло в нём с каждой минутой. – Если то, что вы сказали, правда, я хочу лично наблюдать за допросом.

– Инкентий Сергеич, а как же…

– Подсоединишь меня к конференции из машины! – раздражённо отозвался мэр. – Мне тебя, что, учить, как это делается, Олег?

***

Клим проснулся от того, что где-то совсем рядом громко хлопнула дверь. Удар створки об косяк резкой болью отозвался в голове, и парень тихо застонал.

– Ну что, будем и дальше в «молчанку» играть? Между прочим, твой белобрысый дружок уже всё рассказал, поэтому отпираться бесполезно, – донеслось до него. Голос явно принадлежал мужчине, но язык, на котором говорил незнакомец, был очень странный: Клим не мог разобрать ни слова.

– Я… не… понимаю, – проговорил он по-серпийски, едва разлепив пересохшие губы.

Ощущение собственного тела возвращалось медленно. Клим не сразу понял, что связан по рукам и ногам, а задница уже ноет от долгого сидения на стуле. Контроль над глазами вернулся в последнюю очередь. Как только зрение сфокусировалось на помещении вокруг, парень судорожно вдохнул. Квадратная светлая комната со стоявшим в центре столом, за которым он и сидел, и большим тёмным зеркалом на одной из стен мало походила на космоборт. Да и усатый мужчина в пёстрых штанах и куртке, облокотившийся на потёртую спинку стула напротив парня, тоже не был похож на разведчика. Клим рефлекторно дёрнул рукой, пытаясь дотянуться до своих энергозащитных очков, но скованное запястье пронзила острая боль, а в сознании мелькнула пугающая мысль о том, что очков-то на нём не было. Но как тогда Клим мог видеть людей и предметы в этом помещении? Где вообще он находился?..

– Так, всё, хватит, заканчивай этот цирк! – раздражённо воскликнул незнакомец. – Минувшей ночью тебя обнаружили в непосредственной близости от предполагаемого корабля пришельцев. Как ты там оказался?

Клим недоумённо нахмурился. Перед глазами проносились обрывки последних воспоминаний, которые он всё никак не мог связать воедино. Кажется, последнее, что он запомнил, – огромная поверхность чужой планеты и «хвост» другого серпийского космоборта, мелькнувший впереди, перед кабиной управления. А потом была вспышка, грохот и сердитые крики Черепа над ухом…

– Кто… вы? – медленно спросил Клим у незнакомца.

Тот еле слышно ругнулся и, обойдя стол, остановился совсем рядом с Климом, так что парню даже пришлось запрокинуть голову, чтобы по-прежнему видеть лицо мужчины. Незнакомец как-то гадко ухмыльнулся – и вдруг жёстко ухватил Клима за подбородок, заставив поднять голову ещё выше. Парень невольно зажмурился: белый свет лампы на потолке, казавшийся слишком ярким даже сквозь тёмные линзы очков, теперь бил ему прямо в глаза.

– Я ни за что не поверю, что ты просто гулял в лесу в тот момент, когда там приземлился корабль пришельцев, – процедил мужчина. – И если не по-русски, то уж как-то иначе ты точно заговоришь!

Обернувшись к зеркалу, он что-то отрывисто приказал своему отражению. Через несколько минут за спиной Клима снова хлопнула дверь. В помещение вошла невысокая женщина в очках и с тёмными волосами, собранными в пучок. Она перебросилась парой слов со своим коллегой, и тот, негромко рыкнув, отступил на несколько шагов назад. Клим с облегчением опустил голову, ощущая, как горит кожа в тех местах, где её касались чужие пальцы.

Женщина уселась на стул напротив пленника и приветливо улыбнулась ему, однако Клим был настолько озадачен происходящим, что вместо ответной улыбки произнёс:

– Где… я? Это… Серпи? Где мой брат?

Брови незнакомки взлетели вверх, во взгляде мелькнул неожиданный интерес. Она положила перед собой небольшой блестящий прямоугольник и несколько раз нажала на него пальцем. Из устройства внезапно донеслось:

– Ду ю спик инглиш?

Женщина внимательно посмотрела на Клима и, не дождавшись реакции, нажала на прямоугольник ещё раз.

– Сэтю парле франсэ?

С трудом, но догадавшись, что незнакомка пытается выяснить, на каком языке он говорит, Клим покачал головой.

– Калбатэ лиутувешки? Милас элиника?

Нет.

– Ни хуи шо джонгвен ма? Ана та ва нихонго о ханаши масу ка? Туркче конушуор мусунуз? Цу ви паролас эсперантон?

Нет, нет и снова нет, мотал головой Клим, попутно удивляясь тому, как много разных языков есть на этой планете.

Задав примерно ещё с пару десятков аналогичных вопросов, незнакомка посмотрела на мужчину и тоже покачала головой, а потом произнесла:

– Либо он очень хороший актёр, либо язык, на котором он говорит, не относится ни к одной из известных языковых групп мира.

– А сами вы как думаете? – протянул мужчина, недобро покосившись на своего пленника. Клим вздрогнул.

Во взгляде незнакомки, обращённом на него, мелькнула жалость.

– Определённо второе. Он не притворяется и действительно напуган происходящим. Его напарник мог бы нас провести, а этот… – Женщина сказала ещё несколько совсем уж сложных фраз, и Клим устало прикрыл глаза. Он вообще ничего не понимал в происходящем и просто хотел домой. Обратно на Серпи. И пусть там на него снова будет без причины орать куратор Картан, пусть придётся заново проходить учебную практику, да что угодно! Лишь бы просто убраться отсюда.

– Спасибо, Карина, ты свободна, – раздался над ним голос мужчины.

Поджав губы, незнакомка коротко кивнула и вышла из комнаты, снова оставив Клима наедине с его мучителем.

– Ну, и что мне теперь с тобой делать?

***

Иннокентий Сергеевич наблюдал за допросом, стоя по другую сторону тёмного стекла, которое было специально сделано так, чтобы пленники принимали его за обычное зеркало.

– Вы не говорили, что задержанные гражданские – это подростки, – сказал мэр военному, стоявшему сбоку от него.

– Строго говоря, только один из них. Другой выглядит повзрослее, мы предполагаем, что ему около двадцати. Его тоже пытались допросить, но он нем как рыба. И не поймёшь, то ли так хорошо играет, то ли и впрямь не может говорить. Мы надеялись, что этот «расколется», но как видите, результатов пока никаких.

Иннокентий Сергеевич хмыкнул:

– Он, может, и «раскололся» бы, если б вы знали язык, на котором «колоть».

Пленник за стеклом затравленно взглянул на мужчину, допрашивавшего его: тот вновь подошёл вплотную к парню, будто собираясь ударить.

– Довольно, – бросил мэр военному. – Этот полудурок доведёт мальчика до нервного срыва. Если мы хотим получить хоть какую-то информацию, допрос я продолжу сам.

– Но это…

– Опасно? Умоляю! Мальчишка скорее нассыт под себя, чем посмеет причинить мне какой-то вред.

***

Незнакомец уже занёс руку для удара, как вдруг откуда-то с потолка грянул голос:

– Отставить! Покинь помещение, Краснов!

Мучитель Клима разочарованно застонал, и парень догадался, что некто более сильный в местной иерархии только что приказал ему остановиться.

– Очень зря! – крикнул мужчина в потолок. – Я бы его дожал.

– Покинь помещение, – повторили сверху.

Мучитель опустил руку и с явной неохотой направился к входной двери. Едва он коснулся створки, та вдруг распахнулась сама, пропуская внутрь ещё одного мужчину, на этот раз в чёрном костюме. Мужчина деловито приблизился к столу, за которым сидел Клим, и кинул на столешницу пачку белых листов бумаги.

– Ну, что, сейчас мы с тобой беседовать будем, – произнёс он, остановившись сбоку от парня и внимательно оглядев его с ног до головы. Этот мужчина был заметно старше первого, более приземистый и коренастый, и Клим безошибочно опознал в нём местного лидера.

– Пожалуйста… скажите… где… я, – проговорил он, надеясь, что хотя бы этот человек говорит по-серпийски.

Однако на лице мужчины не дрогнул ни один мускул. Он спокойно придвинул к себе стул и сел напротив, а потом взял из пачки несколько листов бумаги и перевернул другой стороной вверх. На листах темнели очень точные изображения серпийских кораблей и какой-то большой голубой планеты с жёлто-зелёными пятнами материков. Мужчина достал из нагрудного кармана ручку и ткнул ей в рисунок планеты.

– Земля, – произнёс он таким тоном, будто учил малыша складывать один плюс один. – Вы, – ручка переместилась на изображения кораблей, а затем обратно на голубую планету, – прилетели на Землю. Откуда?

Клим непонимающе уставился на мужчину. Тот, досадливо цокнув, достал из пачки ещё один лист бумаги, на этот раз чистый, положил его рядом с рисунком своей планеты и повозил ручкой по белой поверхности.

– Сирпия! Нарисуй Сирпию.

Исковерканное название родного мира резало слух, но Клим вряд ли сейчас был в подходящем положении для споров, поэтому просто подёргал связанными руками. Мужчина хмыкнул и, поднявшись с места, довольно споро расправился с металлическими браслетами, сковывавшими движения. Клим поморщился и прижал обе руки к груди, потирая покрасневшие запястья.

Незнакомец нетерпеливо постучал пальцем по листу бумаги, и Клим, взяв ручку, принялся как умел черкать изображение своей планеты. Это оказалось сделать труднее, чем он предполагал: пальцы слушались плохо, у парня едва получилось начертить более-менее ровный круг, а уж про многочисленные континенты нечего было и заикаться. Решив, что высокая точность в деталях в данном случае не особо нужна, Клим как сумел начертил примерное расположение материков и быстро заштриховал их, сделав картинку более похожей на оригинал.

– Серпи, – всё же произнёс он правильное название, показав листок с изображением мужчине. Тот что-то пробормотал себе под нос и, забрав картинку, принялся придирчиво её рассматривать.

– Сер-пи, – медленно повторил иномирец и как-то странно стрельнул глазами в сторону своего пленника, а потом, забрав ручку у Клима, нарисовал сразу несколько знаков вопроса возле каждого изображения серпийских космобортов. – Зачем вы прилетели сюда?

Клим ощутил, как к щекам стремительно приливает краска.

– Так сразу и не расскажешь, – пробормотал он, и эти слова являлись абсолютной правдой.

…Клим стал вторым ребёнком, появившимся на свет в семье не очень известных, но очень занятых на работе разведчиков. И если у первого сына, Черепа, ещё были какие-то шансы получить хоть каплю родительской любви в перерывах между разведывательными экспедициями, то Клим, кажется, изначально родился с гигантской светящейся печатью на лбу: «Спихнуть всё его воспитание на брата».

Пока родители изучали флору и фауну очередной планеты, Череп растил Клима практически как собственного сына, не переставая, впрочем, ежедневно напоминать ему, чем он обязан своему старшему брату. Так, к пяти годам Клим уже ясно понял, что Черепа он должен любить гораздо больше, чем маму и папу, а к девяти – что последует за ним куда угодно. Даже когда на первой ступени обучения у мальчика наконец появился первый в его жизни друг, он помнил, что главнее Черепа в его жизни нет никого, – а потому не слишком горевал, когда спустя два года тот друг внезапно уехал, прекратив с Климом любое общение. Просто запретил себе горевать.

Погибшие ещё через два года родители окончательно сблизили двух братьев. Вместе они перебрались на другой континент – в поисках лучшей жизни, как сказал тогда Череп, – где Клим, хоть и с большим опозданием, но всё же начал проходить практику перед Посвящением, а Череп устроился на работу. Правда, работал он больше для галочки, потому что куда активнее интересовался лёгким заработком и не упускал ни одной возможности урвать куш покрупнее. Клим, до сих пор не определившийся, какую профессию он хочет выбрать на Посвящении, разделял его увлечение энпласами вполне охотно, тем более что брат всегда щедро отдавал ему десятую часть полученного дохода. И, казалось бы, такая жизнь могла продолжаться ещё долго, если бы не эта планета.

Такую крупную авантюру Череп предложил брату впервые. От рождения – или от воспитания – робкий Клим никогда не осмелился бы сам даже подумать о том, чтобы сначала украсть у разведчиков космоборт, а потом с его помощью обчистить умирающий мир. Это звучало как-то… гадко. Но возразить Черепу было бы ещё хуже, поэтому пришлось согласиться. Если бы он только знал, что вместо прогулки по незнакомой планете его запрут в этой тесной комнатушке с каким-то странным человеком в тёмном костюме…

Внезапно очнувшись от нахлынувших воспоминаний, Клим спохватился: он ведь летел в космоборте вместе с Черепом! Интересно, его тоже поймали эти люди или ему удалось сбежать?

Мучимый этим вопросом, Клим начертил на новом листе бумаги два силуэта: пухлый свой и вытянутый – брата.

– Где он? – спросил по-серпийски визор, потыкав ручкой в изображение Черепа.

Мужчина, задумчиво прищурившись, склонил набок голову, а потом придвинул к себе лист с рисунком.

– Ты объясняешь это, – он указал пальцем сначала на Клима, а потом на знаки вопроса, которые сам же и нарисовал рядом с космобортами, – а я тогда скажу, где твой товарищ. Идёт?

Клим, немного подумав, кивнул и принялся выводить на листе первое изображение.

Глава 20. Прогулка с пришельцами

– Зачем этот люди ударять внутрь калитка четвёртый час утро?!

Возмущённый вопль женщины ударил по ушам, и Стриж невольно поёжился. Да, способ наладить контакт с иномирянками выбрали, мягко говоря, странный. Когда девушка, с которой они говорили, сначала согласилась пойти к космоборту, а потом резко захлопнула калитку перед носом разведчиков, Лио решил, что они были недостаточно убедительны, и предложил пойти на риск.

– Я рассеку себе руку, а ты вылечишь её прямо при девушке, – сказал он Амее.

Та резко мотнула головой.

– Сразу нет. Я против самоповреждений, тем более ради тех, с кем ты познакомился три минуты назад.