Серпийцы. Перпендикулярный мир

– Сюрпризы могут быть и в Пустоте, однако же ты продрых всю дорогу сюда, – с усмешкой парировал Варсо: его интерес к новым мирам притупился ещё с полсотни миссий назад. Ответственность за десятки других разведчиков и бессчётное количество иномирцев постепенно убивала романтику приключений, которая так манила Варсо в подростковом возрасте.

Лекарщик слегка смутился и провёл рукой по своей макушке, словно забыл, что на той давно уже сверкала большая проплешина вместо волос, которые он хотел пригладить.

– Пустота всегда большая и чёрная, – нашёлся Глион. – А планеты каждый раз отличаются.

Варсо равнодушно пожал плечами.

В этот момент в общий эфир ворвался знакомый твёрдый голос:

– Говорит Лио Каспирр Джинс, борт семь-семь-четыре «Сильга»…

Бестеп молча выслушал сообщение «четвёрки» о поломке антенны в их корабле и так же молча пометил точку «Сильги» на карте жёлтым цветом, что означало проблемы на борту и необходимость связаться с экипажем повторно через некоторое время. Само собой, очертя голову бросаться спасать Лио и его подопечных Варсо не собирался. До тех пор, пока разведчики докладывали о положении дел на борту в общий эфир и не запрашивали помощи, считалось, что они могут справиться с проблемой самостоятельно. А уж Лио тем более прекратил бы выполнение миссии только в самом крайнем случае, такой у парня был суровый характер.

– Всё нормально? – уточнил у бестепа Глион, который таких личных подробностей о «четвёрке» не знал. – Кажется, этому парню нужна помощь.

– Нет, он просто доложил, что всё под контролем. Лио и сам знает, что делать в трудных ситуациях.

Наконец, о приземлении отчитались последние космоборты из группы Варсо. Направив доклад об этом Юнцию, который отвечал за все корабли разведчиков сразу, бестеп наконец посмотрел в окно за приборной панелью. Городская площадь, окружённая угловатыми постройками местных жителей, по-прежнему пустовала, и можно было бы решить, что это умная система космоборта транслирует на стекло одну и ту же статичную картинку, если бы не удивительно синее небо, которое за время стоянки успело посветлеть на пару оттенков. Что ж, видимо, местные жители тоже по ночам спали, и придётся дожидаться, пока на небо взойдёт местное дневное светило. Если распорядок дня на этой планете совпадал с серпийским, то первые лучи должны были разбудить иномирцев уже совсем скоро.

Про местных жителей разведчики знали не очень много. Последний раз корабли серпийцев приземлялись на этой планете около тридцати лет назад и тогда сумели выяснить лишь самое основное: окружающая среда не токсична, мир обитаем, но население слабо развито технически, на другие планеты и тем более в другие вселенные летать не умеет. При этом язык, на котором говорят здешние жители, довольно сложный для изучения, и даже универсальный переводчик, куда разведчики закачивали языки всех живых цивилизаций по мере знакомства с ними, не всегда справлялся с переводом. Но самое интересное было не это, а то, что…

Заметив движение рядом с одним из домов, Варсо повернул голову. На краю площади появилась кучка местных жителей. Они неспеша двигались вдоль фонарей в направлении космоборта, странно покачиваясь из стороны в сторону, и время от времени… били друг друга? Варсо прищурился: в сумерках ничего не удавалось разглядеть наверняка, возможно, этот странный ритуал ему просто почудился.

Несколько секунд местные просто шли вперёд, а потом один из них заметил серпийский корабль и резко остановился, что-то сказав остальным. Теперь уже все ошалело уставились на космоборт. Варсо знал, что их с Глионом прекрасно видно через лобовое стекло: на улице всё ещё было довольно темно, а в кабине управления горел свет.

Местные о чём-то переговорили друг с другом, потом один из них направился в сторону корабля, а другие принялись кричать и махать ему вслед, явно подбадривая. Варсо подумал, что сейчас иномирец подойдёт ближе к кабине и, остановившись, попытается подать какой-то знак серпийцам, но тот продолжал, пошатываясь, идти вперёд. На попытку первого контакта это было не очень похоже, скорее на…

– Я правильно понимаю, что он собирается помочиться на наш корабль? – брезгливо поморщился Глион.

Варсо вскочил со своего места и бросился к выходу из кабины, на ходу формируя в левой руке шар из своей энергии. Уж сколько у него было за всю жизнь контактов с иномирцами, но такое – точно впервые!

Оказавшись на улице, Варсо кинулся к носу корабля, возле которого уже заканчивал своё грязное дело иномирец, и со всей силы швырнул в того энергетический шар. Иномирец вскрикнул от боли, схватившись за самое сокровенное. Местные завопили и неуклюже бросились наутёк, оставив товарища одного корчиться в муках боли, но тот быстро понял, что произошло, и заковылял вслед за ними, яростно что-то крича – возможно, проклятия в адрес своих так называемых «друзей».

Варсо покачал головой. Конечно, он ещё до посадки знал, что на этой планете жили такие же люди, как и на Серпи, но, как оказалось, внешнее сходство двух цивилизаций не означало сходство внутреннее. А значит, наладить контакт людей с людьми будет ох как непросто…

***

За окном автомобиля быстро сменяли друг друга оранжевые фонари города, и их грязный свет то и дело выхватывал из темноты салона лысую голову и идеально сшитый чёрный костюм местного мэра. Мужчина развалился на заднем сиденье машины, мчавшейся по пустым улицам с предельно допустимой скоростью, и сосредоточенно читал что-то на ярком экране смартфона, иногда качая головой, а иногда – возмущённо фыркая.

– Олег, с этой журналисткой нужно кончать, – процедил он, прочитав очередное сообщение. – Она слишком глубоко копает. Разберись, но чтобы без шума.

– Сделаем, Инкентий Сергеич, – ответил мэру его секретарь – молодой темноволосый мужчина в очках, сидевший впереди рядом с водителем. Из всех помощников, которых Иннокентий Сергеевич когда-либо нанимал, этот пока что – а прошла всего неделя, как Олег вышел на работу, – казался наиболее шустрым и исполнительным, что мэру очень импонировало: он любил, когда люди беспрекословно исполняли его приказы.

Ухмыльнувшись про себя, Иннокентий Сергеевич посмотрел в окно. Вид за ним был не ахти какой, типичная российская глубинка: унылые серые дома, унылые разбитые дороги, унылые люди в незанавешенных окнах квартир. Несмотря на слишком поздний – даже уже ранний – час, многие из них ещё не спали, продлевая своё личное время перед тем, как отправиться в кровать и тем самым запустить новый виток цикла «дом-работа-дом». Когда водитель остановился на светофоре рядом с какой-то пятиэтажкой, Иннокентий Сергеевич обвёл взглядом обшарпанные окна, в которых горел свет. Кто-то из обитателей этого дома сидел на кухне, тупо пялясь в телик; кто-то ссорился в спальне, не обращая внимания на плачущего ребёнка; кто-то курил, стоя на балконе по пояс раздетым, и отрешённо разглядывал улицу. У каждого из этих людей была своя жизнь, но много ли различий набралось бы, вздумай они их сравнить?

Машина тронулась с места, и дом за окном исчез из виду, сменившись чернотой сквера. Иннокентий Сергеевич снова уткнулся в телефон, но вскоре тот, обиженно пикнув, погас: разрядился аккумулятор. Вздохнув, мужчина откинулся на кожаную спинку сиденья и устало прикрыл глаза.

Когда его привычно качнуло в сторону на очередном резком повороте дороги, сидевший впереди Олег вдруг истошно заорал:

– Это что?!

Иннокентий Сергеевич распахнул глаза и нагнулся к просвету между передними креслами, чтобы посмотреть, что такого увидел его секретарь – как оказалось, жутко истеричный. Придётся и его уволить, а жаль: справлялся вроде неплохо.

В этот момент водитель машины, тоже испугавшись чего-то впереди, резко нажал на тормоз. Автомобиль, взвизгнув шинами, остановился посреди дороги. Мэра бросило вперёд, так что ремень безопасности врезался ему в грудь.

– Да что вы творите, чёрт вас забери?! – крикнул он, кое-как отстегнув тесные лямки, отчего дышать сразу стало легче.

– Там! – взвизгнул Олег, дрожащей рукой указывая на что-то посреди городской площади.

Иннокентий Сергеевич прищурился. Прямо напротив здания мэрии стоял, а точнее, лежал на асфальте большой, сильно вытянутый в длину космический корабль, блестевший так, будто его специально перед этим отполировали. Возле острого носа виднелось широкое лобовое стекло, от которого к хвосту корабля тянулись ровной цепочкой более маленькие прямоугольные стёкла, очевидно, служившие иллюминаторами. Во всех окнах невиданной ракеты горел свет, а в кабине пилотов за лобовым стеклом даже виднелись два подвижных силуэта. Космонавты перепутали город со своей посадочной площадкой? Хотя стоп. Разве люди уже научились возвращать из космоса корабли таких размеров?

Иннокентий Сергеевич судорожно нащупал рукой рычажок, открывавший заднюю дверь машины, и буквально вывалился на улицу, полной грудью вдохнув свежий ночной воздух. Сейчас, сейчас… Нужно просто подышать, и всё пройдёт…

Однако видение никуда не исчезло. Корабль по-прежнему стоял на площади, но теперь Иннокентий Сергеевич заметил ещё кое-что: выгравированную чёрным надпись на металлическом корпусе под лобовым стеклом. Надпись, сделанную символами, которых никогда не существовало тут, на Земле.

Значит, всё-таки пришельцы…

– Алло? Алло! – громко истерил в машине Олег. – Тут инопланетяне в центре города! Пришлите кого-нибудь уже!

Глава 16. Одиночка

Решение сбежать Кари принял совершенно осознанно.

Во-первых, больше не мог смотреть, как Амея сюсюкается с Лио, уговаривая его срочно вылечить пару крошечных царапин, которые и сами затянулись бы через пару дней. А во-вторых, хотел доказать всем, что он тоже чего-то да стоит.

…Я сомневаюсь, что ты сделал все эти отчёты сам.

Ну сколько ты продержишься на этой работе?

До комнаты на этом этаже ты явно не дорос, малыш!

С зеркалом познакомься, энерговыродок!..

Чужие голоса возникали в голове один за другим, пока Кари шёл по просторному залу для иномирцев к входному люку, который единственный отделял его сейчас от желанной свободы. Один энергетический удар – и панель управления, висевшая на стене рядом, взорвалась искрами. Люк открылся сам по себе.

«Ну, и кому теперь следует заткнуться, а, Дылда?» – злорадно подумал Кари, выбираясь из космоборта наружу. Подошвы его кедов тут же погрузились в чёрную грязь, а по коже пробежали мурашки от прохладного ночного ветерка, но Кари не собирался сдаваться так рано. Несмотря на весь ужас, испытанный во время посадки, он примерно запомнил, где остались оранжевые огни местного поселения после вынужденной смены курса, и теперь намеревался пойти в ту сторону, чтобы самому, без помощи Дылды и Тощего, спасти кого-то из местных жителей.

Видимость вокруг была практически нулевая. Немного света проникало на улицу из иллюминаторов космоборта, но уже в нескольких валланах от серебристого корпуса начиналась тьма, едва разбавляемая лучами местного светила, висевшего высоко в синем небе. По форме светило напоминало короткий, чуть отросший после недавней стрижки ноготь, и это выглядело непривычно, ведь все серпийские светила были круглыми. Вдобавок местные деревья, почему-то совершенно не прозрачные, нагоняли жути своими толстыми, корявыми стволами и ветвями, похожими на человеческие руки. Кари вдруг поймал себя на мысли, что местный лес не выглядел таким уж приветливым, чтобы ломиться сквозь него спасать каких-то там иномирцев…

Нет. Сегодня он утрёт нос всем, кто в него не верил!

Кари начал взбираться по пологому склону оврага, в котором приземлилась «Сильга». Его ноги то и дело поскальзывались на влажной почве, и пришлось помогать себе руками, отчего ладони почти моментально стали равномерно-чёрными, как и коленки штанов. Под рубашку с коротким рукавом быстро пробрался ночной холод, и Кари поёжился, но вернуться сейчас на корабль за более тёплой одеждой означало бы никогда не выйти одному вновь, ведь его совсем скоро хватятся – не Дылда, так Тощий.

Наконец одолев грязный склон, Кари выпрямился в полный рост и отряхнул руки. Перед ним простирался глухой тёмный лес.

– Ну, вперёд, – пробормотал Кари себе под нос.

Где-то неподалёку раздался отчаянный клич местной птицы.

***

Тяжёлые шаги куратора эхом разносились по огромному пустому залу для иномирцев. Стриж едва поспевал за «четвёркой», изо всех сил стараясь не задохнуться от быстрой ходьбы.

Взломанная панель управления, висевшая на стене справа от приоткрытого входного люка, уже почти не стрелялась искрами, но Стриж всё равно предпочёл остановиться в стороне от неё, пока Лио, подойдя к панели вплотную, принялся быстро ощупывать гладкий серебристый металл стены под ней, словно что-то ища. Через пару секунд из стены выдвинулся небольшой ящик, плотно набитый одинаковыми чёрными цилиндриками. Лио вытащил два и без слов перекинул один из них Стрижу, так что визор едва успел его поймать.

– Что это?

– Надевай, – ответил Лио, не оборачиваясь. – Без специального костюма отходить далеко от корабля запрещается.

Заинтересованный Стриж аккуратно вскрыл цилиндрик с одного края. Внутри тот был плотно набит тёмно-серой тканью. Стриж потянул за её краешек и вытащил наружу термокостюм, в который оказались завёрнуты ещё несколько вещей: плоский металлический квадратик портативного переводчика на верёвке, небольшая автономная маска для дыхания и широкий чёрный ремень с ножнами. В последние был вставлен длинный кинжал.

– Это для самозащиты, – пояснил Лио, заметив, как вытянулось лицо визора. – Напасть первым на другого ты не сможешь: кинжал использует для ударов ту энергию, с которой на тебя набрасывается враг.

Стриж кивнул с умным видом, но кинжал всё равно отложил как можно дальше от себя и принялся переодеваться. В форменных шортах и рубашке с коротким рукавом, надетых на серый термокостюм, он теперь смотрелся, мягко говоря, странно, зато больше не рисковал подхватить воспаление лёгких, бегая в тонкой одежде по ночному лесу. Переводчик Стриж повесил на шею, а ремень с ножнами и маской для дыхания прикрепил к шортам. Когда новичок наконец закончил приготовления, Лио, тоже надевший костюм под одежду, с силой толкнул створку входного люка, и разведчики вместе шагнули в темноту иного мира.

На этой планете было непривычно тихо. Листья деревьев, возвышавшихся над космобортом, лишь едва слышно шелестели, колышимые ночным ветром, и ещё что-то стрекотало в мокрой от росы траве.

Спохватившись, что они понятия не имели, в какую сторону, вообще-то, направился сбежавший Кари, Стриж уже собирался снять очки, но Лио кивком головы указал на примятую траву. Цепочка следов, похожих по форме на подошву ботинок, тянулась прямо от люка к склону оврага и исчезала где-то наверху, среди деревьев.

Кеды Стрижа почти сразу промокли от местной росы, и холодная влажная ткань прилипла к коже. Вслед за Лио Стриж поднялся по склону и вошёл в лесные заросли. Следы Кари запетляли между стволами: протоптанной тропы здесь не было. Стриж пару раз едва не поскользнулся на мокрых листьях каких-то растений, потом споткнулся о толстый корень, торчащий из-под земли, рефлекторно схватился за ствол ближайшего дерева и испуганно ойкнул, когда под рукой оказалось что-то мягкое и влажное.

– Что там? – рыкнул шедший впереди Лио, оглядываясь через плечо.

Стриж понятия не имел и совершенно не стремился узнать. Внимательно осмотрев ладонь и пальцы своей руки сквозь энергозащитные очки, а потом и без них, он убедился, что ничего страшного с рукой не случилось, и кивнул Лио в знак того, что путь можно продолжать.

Осознание настигло визора спустя три секунды. Он замер на месте, вновь снял очки и уставился на ближайшее дерево. В темноте кора была едва различима, но Стриж всё же видел именно её, а не привычное белое пятно в форме дерева.

– Здесь нет энергии… – ошеломлённо прошептал визор.

– Что? – не понял «четвёрка», тоже нехотя прекращая движение.

– Здесь нет энергии. Этот мир не светится! Я вижу без очков! Всё это вижу!

– Может, твои способности перестали работать? – спросил Лио.

Стриж перевёл взгляд на наставника: тот выглядел как большое светло-серое пятно энергии.

– Нет, способности у меня остались. Что-то не так с этой планетой. Но разве бывает так, чтобы энергии в чём-то не было вообще?

– Не бывает, – согласился куратор, медленно оглядываясь по сторонам. – Если энергии нет, то и самого места тоже нет.

– Тогда как мы здесь приземлились? Планета ведь существует, вот она, я могу к ней прикоснуться!

– Не знаю, – ответил Лио. – Над этим стоит подумать, но позже. Мы должны догнать Кари, пока он не ушёл слишком далеко.

И куратор, жестом велев Стрижу догонять, отправился дальше по следам энергуса, которые теперь было ещё проще заметить без энергозащитных очков на фоне тёмного леса.

Спустя десять минут блужданий разведчики наткнулись на новое свидетельство того, что здесь побывал Кари. Тонкое молодое деревце высотой всего в полпрока, растущее между двумя исполинами, было сломано пополам, и оторванная будто бы нечеловеческими руками крона валялась на земле неподалёку. Мягкие листья растения были ещё совсем свежими, не успели засохнуть или раскрошиться, как это бывало у серпийских листотрясов, а на ветвях виднелись сиреневые следы чужой энергии.

– Кари! – выкрикнул Стриж в пустоту. – Кари, ты где?

На его призыв ожидаемо никто не откликнулся. Визор собрался было крикнуть ещё раз, уже громче, но Лио вдруг указал рукой куда-то вглубь леса:

– Посмотри вон туда.

Стриж устремил свой взгляд в указанном направлении. Сначала он не увидел ничего примечательного, лишь тёмные стволы деревьев и длинные листья каких-то кустарников, однако, приглядевшись, заметил в трёх проках от себя еле-еле светящееся сиреневое пятно, выглядывающее из-за дерева. Пятно не шевелилось.

– Ох ты ж…

Не сговариваясь, куратор и подопечный вдвоём рванули к пятну. Это и в самом деле был Кари. Он сидел на земле, прислонившись спиной к шершавому стволу, и глаза его были закрыты.

– Уснул, что ли? – опешил Стриж, снова надев очки и увидев лицо напарника.

– У него энергия на границе допустимого расхода, – процедил Лио сквозь зубы.

Наклонившись, «четвёрка» с кряхтением поднял подопечного, и тот негромко застонал.

– Не давай ему шевелиться и говорить, – буркнул Лио, разворачиваясь в ту сторону, откуда они пришли.

В этот момент Кари открыл глаза и, увидев прямо перед собой лицо куратора, заорал от испуга. Вернее, попытался, потому что Стриж почти сразу зажал ему рот своей ладонью.

– Заткнись! – резко велел он и брезгливо поморщился: ладонь стала мокрой от чужой слюны.

Кари, однако, не внял его предупреждению и сердито замычал, начав извиваться и вертеть головой из стороны в сторону. Удерживать руку у рта напарника стало гораздо сложнее, а тут ещё путь Стрижу преградило дерево, и пришлось притормозить, пропуская Лио вперёд. Однако «четвёрка» тоже остановился и, как следует тряхнув Кари, веско произнёс:

– Если не заткнёшься, до конца жизни будешь ходить в туалет под себя.

В глазах Кари мелькнуло недоумение, которое почти сразу сменилось пониманием, а затем испугом. Он замер и до конца пути больше не издал ни единого звука. Убирая ладонь от его рта, Стриж едва удержался от замечания о том, что напарник, оказывается, умеет молчать, когда действительно надо.

Тем временем небо над лесом уже заметно посветлело – приближался восход местного дневного светила, – и ориентироваться среди деревьев стало гораздо проще. Уже спустя треть серпийского часа разведчики вернулись обратно в овраг, где стоял их космоборт. Стриж, забежав немного вперёд куратора, попытался открыть перед ним входной люк, чтобы легче было внести энергуса внутрь. Тяжёлая толстая створка с трудом поддалась хилым мышцам визора, и где-то за его спиной едва слышно фыркнул Кари.

У люка ребят встретила Амея.

– Что-то вы быстро, – заметила она, без тени удивления поглядев на энергуса, которого «четвёрка» внёс в космоборт на руках. – Недалеко же ты смог уйти!

Кари дёрнулся, явно задетый её словами, и Лио мрачно сказал:

– Ему сейчас нельзя ни с кем говорить и двигаться. Проследи, чтобы он поспал и восстановился. Я планировал после восхода светила вылететь к ближайшему поселению.

Амея тяжело вздохнула, как видно, представив себе перспективу на ближайший час, но отказать Лио не имела права: хоть она и была лекарщицей, однако на время миссии должна была подчиняться приказам самого старшего по званию разведчика на борту.

Лио оставил Кари на кровати в одной из кают и вместе со Стрижом направился в кабину управления. При этом вид у «четвёрки» был далеко не самый радостный. Он привычным жестом проверил, поступали ли сообщения от других разведчиков, и тут же поморщился, вспомнив, что «Сильга» лишилась антенны-приёмника ещё при посадке. Сев в своё кресло, Лио несколько минут сидел неподвижно, глядя прямо перед собой, и Стриж уже подумал было, что куратор заснул с открытыми глазами, когда «четвёрка» вдруг произнёс:

– Не думал, что быть наставником новичков настолько сложно.

Стриж удивлённо вскинул брови при этих словах. Лио, хоть и был довольно замкнутым человеком, производил впечатление очень опытного и уверенного в себе разведчика, а тут он сидит и говорит, что ему что-то кажется сложным? В такое верилось с трудом.

– Я думаю, что это Кари трудный новичок, – улыбнулся Стриж. – Его заскоки никто не смог бы долго терпеть!

– Но я должен, – серьёзно ответил Лио. – Это работа всех наставников. Мне так говорили.

– А по-моему, наставник, который всё время терпит и молчит в ответ на любые гадости, не вызывает доверия. Сразу думаешь, что за бездушная машина сидит внутри этого человека, что он даже огрызнуться разок не может, как все нормальные люди?

Лио улыбнулся уголком рта.

– Я произвожу впечатление бездушной машины?

– Пока нет. Но если продолжишь делать вид, что твоих эмоций не существует, точно начнёшь.

Они немного помолчали, глядя, как над лесом медленно бледнеет тёмно-голубое небо.

– Спасибо, – тихо произнёс Лио.

– Да не за что, – ответил ему Стриж.

***

Как только на горизонте появилась тонкая светлая полоса, предвещающая наступление нового утра, в одной глухой деревеньке, затерявшейся между хвойных лесов, вскочил на забор тощий рыжий петух и с жутко гордым видом выдавил из себя «Ку-ка-ре-ку!».

Вскоре дверь соседней избы отворилась, и во двор, на ходу повязывая на голову платок, вышла женщина средних лет в старом, давно уже выцветшем платье. Сердито зыркнув на петуха, она завернула за угол дома и, широко зевая, направилась в сторону коровника.

Полусонная, женщина не сразу услышала, как под ногой что-то хрустнуло. Медленно переведя взгляд вниз, она с удивлением заметила на вытоптанной скотом земле обрывок какого-то провода, а рядом – кусок толстого стекла. Холодея от неприятного предчувствия, женщина пошла от одного обломка к другому, гадая, откуда они могли взяться в её дворе, и вскоре упёрлась в коровник. Вернее, в то, что от него осталось.

Нечто огромное разнесло крепкую деревянную постройку на мельчайшие щепки, приземлившись на неё с неба. Из-под покорёженного ударом металлического корпуса, похожего на хвост самолёта, торчало окровавленное копыто. Едва взглянув на него, женщина охнула и схватилась рукой за сердце.

– Зоренька… – просипела она еле слышно. – Да что ж это…

В этот момент где-то за обломками раздался протяжный стон. Женщина осеклась и испуганно посмотрела в ту сторону, откуда, как ей показалось, шёл звук. Стон повторился, на этот раз громче, а потом послышался шорох сена.

Женщина быстро огляделась по сторонам и, заметив на земле неподалёку чудом уцелевшие вилы, подняла их, дрожащими руками выставила перед собой и направилась к источнику звука. Обогнув обломки самолёта, она приготовилась было защищаться, если бы этот неизвестный вздумал на неё напасть, и уже занесла вилы для более сильного удара, но…

Но перед ней на земле в куче сена сидел мальчик лет двенадцати в окровавленной одежде и держался обеими руками за голову, тоже явно травмированную. Обомлев, женщина выронила своё «оружие» и пролепетала:

– А ты-то здесь откуда?

Не мог же он, в самом деле, управлять упавшим на коровник самолётом!

Мальчик резко повернул голову и, затравленно поглядев на хозяйку участка, что-то негромко пробормотал себе под нос.

– Что? – переспросила женщина.

Но мальчик помотал головой, словно отказывался повторять свои слова дважды.

– Как тебя зовут?

Снова никакого ответа. Однако мальчик явно её слышал, и женщина решила, что он, наверное, просто ещё не совсем оправился от удара. Подойдя ближе, она опустилась перед парнишкой на корточки и, прислонив руку к своей груди, громко и как можно более чётко произнесла: