Невольная студентка

– А с кем тут вообще можно расслабляться… – вздохнула я, сползая по кушетке.

– Ладно тебе, Трин, – послышалась около уха. Я провела рукой по косе, приглаживая волосы и собирая Никза. – Чего ты расклеилась?

Фамильяр на моей ладони хлопал глазами. Я усмехнулась краешком рта.

– Не знаю, – ответила я. – Как-то это все…

И тут дверь открылась снова, заставив меня сжать кулак. Клубы дыма от разбитого паука потянулись, втягиваясь в волосы. Фрау Гофман продолжала что-то обсуждать с Генриеттой Теодоровной Держащая Нуну за плечи Контесса выглядела озадаченной. Это не могло не напрягать. Я поднялась со своего места.

– Что ж, Трин, – начала Контесса, все еще придерживая кузину, – все хорошо. Мы все решили. Нуна снова плохо себя чувствует, так что нам нужно уехать.

Я перевела взгляд на Нуну. Та выглядела еще бледнее, чем обычно. О нет, ей не плохо. Девушка просто хорошая актриса. Когда «в сознании». А сейчас она в сознании, я это по лицу вижу. Значит, мне тоже нужно подыграть?

Поджав губы под пристальным взглядом сестры, я сделала шаг вперед и обняла тетушку. Надеюсь, вышло убедительно.

– Ну-ну, милая, – Контесса обняла меня одной рукой и погладила по голове.

Похоже, эта женщина совершенно не переживала, оставляя меня здесь одну на растерзание фрау Гофман, от которой и сама не была в восторге.

Нуна обняла меня сама. И в процессе объятий ее плечи обмякали, поза становилась все свободнее. Я ощущала, как сознание покидает Нуну, и была совершенно уверена, что стоит сейчас взглянуть в лицо сестры, и сознания я в ней не увижу. Я не ошиблась. Лунуна Кёрсон ушла, выполнив свою миссию. На ее месте стояла перепуганная Нуна, совершенно не понимающая, что происходит. Впервые я была с ней солидарна. Меня и саму дико напрягает все вокруг.

– Оставляем тебя на мисс Вальен, – меня оторвали от сестры, заставив обратить внимание на еще одного присутствующего.

Немолодая, но очень хорошо сохранившаяся женщина, явно не вписывалась в антураж здания. Во-первых, у нее были распущенные волосы, что вообще-то признак дурного тона. Волосы конечно красивые, блондинистые, завитые на концах, но все равно не по правилам! Зеленый костюм с зауженной юбкой открывал колени, что тоже противоречило этикету. Женщина спокойной смотрела на меня сквозь изящные очки. Было в ней что-то от тетушки Тэсс. Что-то, помимо возраста. А еще, как и в Контессе, было в ней что-то в мадам Вальен, что напрягало меня.

– До встречи, Трин, – Контесса попыталась улыбнуться.

– Веди себя хорошо, не позорь фамилию! – м-да, Генриетта Теодоровна всегда знает, что сказать.

Я потянулась за родственниками, собираясь проследовать за ними, но была остановлена крепкой рукой фрау Гофман.

– Мы заберем тебя на выходные, – сказала Контесса, увлекая за собой Нуну.

Вот даже и не знаю, радоваться мне, или как? До выходных еще нужно дожить…

***

Четырехэтажное здание слева от съезда оказалось общежитием. На первом этаже располагалась столовая и комнаты персонала. На втором и третьем этаже жили девочки.

– Каждая ученица Академии имела собственную комнату, – вещала фрау Гофман. – Но не так давно у нас обвалилась крыша. Девушки расселены с последнего этажа по имеющимся комнатам второго и третьего. Для тебя места нет. Будешь жить одна на этаже.

Пока фрау вещала, я тащила свой чемодан по лестнице. А лестницы здесь были длинные, и никакого лифта, разумеется, не предполагалось. Грузчиков тоже не предполагалось. Вот и что за школа-леди такая? Разве леди носят тяжести! Сосредоточенная на чемодане и ступеньках, смысл слов фрау дошел до меня не сразу. Только поднявшись на четвертый этаж, я поняла, в какую глубокую… дыру я попала.

Коридор с дверьми по обеим сторонам выглядел мрачно и заброшенно. Часть коридора перекрывали деревянные конструкции, покрытые пленкой. Потолок пестрил ржавыми разводами. И вы хотите поселить меня в эту помойку?

Деревянные половицы рассохшегося темного паркета скрипели при каждом шаге. Я о отвращением осматривалась по сторонам, обняв себя одной рукой. Ужас какой…

– В некоторых комнатах крыша обвалилась совсем, – продолжала женщина, – поэтому двери туда закрыты на ключ. Тебе выделили самую теплую и целую комнату. Так что радуйся.

Радоваться? Вы серьезно? Радоваться?! Мало того, что меня поселили под крышей одну на этаже, так еще и крыша эта не целая! А если дождь пойдет? А если снег?! Что тут, кстати с отоплением? А тетушка вообще знает, куда меня поселили? И что она думает по этому поводу?

Первая цифра номера комнаты обозначала этаж. На моей же двери красовались цифры 317. Выглядело это достаточно странно: 415, 416, 317, 418… Наверное, чтобы я чувствовала себя частью коллектива. Какая забота о моем душевном состоянии! Просто прелесть!

Фрау Гофман открыла ключом дверь, впуская меня внутрь. Комнатка оказалась маленькая, вытянутая. Не более шести квадратных метров. А, может, и того меньше. Кровать стояла вплотную к левой стене, у противоположной – письменный стол. Между ними: тумбочка и одностворчатое деревянное окно с форточкой над ней. Рядом со столом платяной двустворчатый шкаф. Более в этой комнате не было ничего. Даже занавесочка на окне отсутствовала!

– Это ключ, – сказала фрау Гофман медленно протягивая мне ключик, – не потеряй его. Закрывай комнату на ночь и всякий раз, как уходишь.

Закрываться? А от кого? Я же живу одна. Одна на целом этаже! Да и кто может позариться на мое скудное барахло? Или это, чтобы меня вороны не утащили? Что ж, спасибо за предупреждение… Я протянула руку, но фрау Гофман тут же сжала кулак с ключом и страшно выпучила глаза.

– Потеряешь – пеняй на себя! – пригрозила она, нехотя отдавая мне ключ, и вышла за дверь. Кстати, в двери тоже было окошко, занавешенной тряпкой. Зачем? Непонятно.

Оставшись одна, я окинула взглядом пыльную комнату. И в этом скворечнике мне предстоит провести почти год? Тяжело выдохнув, я прошла к кровати и упала на нее, уткнувшись лицом в подушку. Кровать отозвалась скрипом пружин подо мной. Замечательно…

– Ох, не нравится мне тут, – буркнул Никз.

Я лениво освободила его из плена волос. Фамильяр тут же прыгнул на прикроватную тумбочку и начал осматриваться.

– Мне тоже, – я поморщилась от запаха сырости. Почему здесь так влажно?

– Честно говоря, – Никз опасливо огляделся по сторонам, обнимая себя лапками, – у меня мурашки по всему телу!

Рябь пробежала по его тельцу, точно сбоящая голограмма. Никз хорошо изображал мое состояние и отлично передавал мои мысли. И, пожалуй, сейчас я была крайне рада его наличию. Пусть он и выдуманное существо, но одна бы я здесь точно рехнулась. А так какая-никакая компания. Какая? Да никакая…

– Не нагнетай, а, – я прикрыла глаза, – и без тебя тошно.

– Но могло бы быть и хуже! – сказал он. – Например, посели тебя с этими кошками высокомерными! Вот уж где бы ты точно окочурилась. Нет бы еще жить с компаньонкой, так ты же будешь совсем одна! Загрызут тебя и не заметят!

Я лежала молча, не открывая глаз и никак не реагируя на комментарии паука. А тот все продолжал:

– …а тебе ведь еще с ними учиться! Ух, сама же знаешь, как относятся к новеньким. Тем более к девочкам.

– Не знаю, Никз, – я перевернулась на спину, закидывая руки за голову, а ноги на железную спинку кровати. Высокий потолок покрывали трещины и ржавые разводы. Хорошо хоть плесени нет. – Я не думаю об этом. С одной стороны, вроде бы, все плохо. А с другой, что ни делается, все к лучшему. К тому же, вроде бы, не все здесь такие уж плохие.

В голове всплыла милая розовощекая мордашка Беллы. Девочка показалась мне достаточно милой и бесхитростной. Думаю, мы с ней подружимся! И вообще, если хотя бы треть местных девочек такие, как Белла, то я не пропаду.

– Да, ты права, – паук прыгнул на меня, вытягиваясь на удлиннившихся лапках. – Так какой у нас план?

– Отдохнуть немного. А потом… – я обвела комнату взглядом, – прибраться немного. Слишком тут пыльно.

Глава №3. В школах для девочек правила строги

Мерзкий звенящий звук вынул меня из теплых объятий Морфея. Больше всего мне хотелось развернуться и ударить рукой по надоевшему будильнику, что я и сделала. Однако нужного приспособления не оказалось рядом, ладонь больно ударила по столешнице. От тупого болезненного ощущения я резко села, на несколько секунд теряя ориентацию в пространстве. Так… где я нахожусь и откуда звук?

Понимание пришло почти сразу. Настроение сразу упало. Я в Академии.

За один день в комнате мало чего изменилось. Маленькое помещение с окошком в двери напоминало не то тюремную камеру, не то палату душевнобольного. Серо-синие стены угнетали, синее покрывало тоже. Мебель, которую я так упорно оттирала влажными салфетками, оказалась не грязной, а просто потемневшей от старости. Нужно будет съездить на выходных домой, купить покрывало поярче, плакатов каких-нибудь… Вряд ли мне разрешат портить местные стены. С другой стороны, на этаже все равно планируется ремонт.

Отвратительный треск над ухом прекратился. Похоже, здесь действует некое подобие школьного звонка, которым будят всех и вся. Как же не хочется вылезать из-под одеяла! Но есть такое слово «надо». Зачем надо… Кому надо…

Отбросив край одеяла, я спустила ноги в любимые голубые сланцы. Ох, мама дорогая! Какие же они холодные! Неприятный холод сковал не только ноги, но и все тело, проникая под тонкую ночнушку.

Завернувшись в одеяло, я подошла к двери, вгляделась в серый листок на ней. Листок с расписанием повесили только вчера, но он уже почему-то выглядел серым. От влаги?

РАСПИСАНИЕ

6:00 – подъем

6:15-6:45 – утренняя гимнастика

7:00-7:30 – личная гигиена

7:30-8:00 – завтрак

8:15-11:45 – академические занятия

12:30-13:00 – творческие/спортивные занятия

13:15-14:00 – обед

14:15-17:00 – академические занятия

17:15-18:00 – прогулка

18:00-18:30 – ужин

18:45-20:00 – вспомогательный класс

20:15-21:45 – поздний ужин

22:00 – отбой

Получается, все с интервалом в пятнадцать минут. Сделал дело, изволь за пятнадцать минут добежать до следующего. Расписание такое, будто тут солдат воспитывают, а не леди!

– Сейчас у вас утренняя гимнастика, – подсказал сидящий на плече Никз.

Челюсть моя съехала на бок, демонстрируя все отношение к происходящему. Знаете, вот кто бы что не говорил, а утреннее желание поспать еще пять минуточек – один из самых сильных двигателей прогресса! Именно утром ты расставляешь приоритеты максимально точно. «А не так уж важна эта встреча», «да ничего не будет, если я пропущу этот урок», «и зачем мне эта гимнастика? Я и так красивая».

– Нельзя пропускать занятия в первый же день! – воскликнул фамильяр, прыгая с плеча на тумбочку.

Совершенно не слушая паучка, я засеменила обратно и рухнула на кровать, поджимая замерзшие ноги. Вот так хорошо! Вот так тепло!

– Трина! – Никз повысил голос.

Я издала скрипучий звук в ответ, накрывая голову подушкой.

– Трина! – повторил он.

Нет, эта зараза не лишит меня еще нескольких часов сна! Нехотя высунув из-под одеяла руку, я наугад ударила по тумбочке, в надежде размазать паука. Надо же! Не промахнулась! Пушистое тельце исчезло под ладонью.

– И не говори потом, что я не предупреждал… – пробурчал Никз, темным дымом втягиваясь в мои волосы.

***

Спустя полтора часа потрясающего лежания в постели, я наконец вылезла из-под одеяла и, напялив отвратительное неудобное платье, спустилась на первый этаж, по пути заплетая волосы. Интересно, влетит ли мне за прогул? В первый день всегда можно прикинуться дурочкой, мол, не увидела, не поняла. И вообще, у меня психологическая травма, между прочем! Должны же быть хоть какие-то поблажки!

Странно, но для столовой отдельной комнаты не предусматривалось. Столы стояли в центральном холле слева от лестницы. Там же расположились столы с тарелками еды. Шведский стол? Здорово, если так!

Теперь, находясь в коллективе, я могла по достоинству оценить все многообразие студенческого сообщества. Первым, что бросилось в глаза, стали платья. Все они отличались по цвету. Не по фасону, не по материалу – по цвету. И, что еще интереснее, за каждым столиком, вмещающим от четырех до шести человек, сидели девушки одинаковых цветов! С высоты лестницы они выглядели как маленькие лепесточки ромашек. Даже как-то очаровательно, что ли…

Я поискала глазами девочек в таких же бежевых платьях, как у меня. Подходить к совершенно незнакомым леди не хотелось, но куда деваться? Хочешь есть – умей вертеться! В самом прямом смысле! Интересно, как они отреагируют на появление новенькой? В моей предыдущей школе отреагировали бы плохо. А в этой?

– Как говорится, «будь безмятежен, словно цветок лотоса у подножья храма истины», – раздалось около уха.

– Что? – шепотом спросила я, слегка повернув голову. Не хотелось бы сразу прослыть сумасшедшей, ведущей разговоры с самой собой.

– Ни сы, – усмехнулся Никз.

Ну спасибо, милый! Мне прям полегчало! Я вдохнула поглубже и подошла к столу. Но стоило мне только опустить руку на спинку пустующего стула, как над ухом тут же раздалось: «Эй!»

Я обернулась. Передо мной стояла невысокая крепкая девушка в бежевом платье. Темноволосая, кареглазая, смуглая. Одним словом, типичная. В глаза бросались только чересчур накрашенные брови. А так – ничего особенного.

– Это мое место, – сказала девушка, указывая подбородком на стул, за который я все еще держалась.

Я оглянулась на остальных девушек за столом. Никто не проронил ни слова. Все они выжидающе смотрели на нас. Да, похоже, она права.

– Ой, извини, – быстро сказала я, убирая руки.

Я пыталась дружелюбно улыбаться.

– Внимательнее будь, – девушка напротив прищурилась. – В жизни пригодится.

Как-то не дружественно и не культурно… С первых минут нажить себе недруга – это конечно сильно. Нужно сказать что-то еще, чтобы наладить контакт и не расходиться на подобной ноте. А то мало ли, что случится после…

– Я сегодня первый день, не знала, что места забронированы, – улыбнулась я, наклоняя голову на бок. Надеюсь, вышло достаточно миролюбиво и наивно. – Не подскажите, где здесь свободные столики?

– Я тебе что, экскурсовод? – неожиданно резко ответила леди.

Я опешила. Да уж, вот это манеры! А я-то думала, что хоть в лицо хамить не будут. Генриетта Теодоровна учила улыбаться и быть вежливой с одноклассницами. Похоже, ее представления о леди заметно устарели… Девушка напротив скорее походила на моих прежних одноклассниц, а не на благородную даму.

– Что за шум, а драки нет? – рядом с нами материализовалась еще одна девушка с подносом.

О том, что передо мной девушка, я догадалась чисто по наличию платья. Короткая стрижка вытравленных до серебра волос с удлиненной челкой на один глаз. Стильно, и весьма андрогинно. Опять же, совершенно не по канонам леди. Я и не знала, что сюда пускают с такими прическами! Возможно, длинные волосы и могли как-то изменить образ ее лица, но выбритые виски и крепкая шея напрочь лишали ее женственности.

– Ничего, – отозвалась девушка, садясь на стул. – Просто кто-то не знает свое место.

– Вот как, – пацанка посмотрела на меня, – что-то я тебя не помню. Почему ты не садишься на свое место?

Что-то мне подсказывает, что «свое место», это не только о стуле за столом. Как в этой школьной иерархии действительно есть какие-то «места», и сейчас определяется мое. Не хотелось бы оказаться на дне пищевой цепочки. Снова.

– У меня сегодня первый день, – я снова улыбнулась, уже это девушке. – И у меня пока что нет места. Вы не поможете мне его найти?

Кажется, последняя фраза была явно лишней. Сейчас, Трина, тебе укажут на твое место. И вряд ли оно тебе понравится. Но девушка с косой челкой не выглядела стервозно или агрессивно. Так что, может, пронесет?

– М-м-м… вот как… – девушка надула и без того полные губы, о чем-то задумывашись. – Что ж, пойдем со мной.

Сохраняя внешнее спокойствие, я внутренне напряглась. Мы прошли по столовой до маленького столика в конце, за котором находилась одна единственная леди. Я не видела ее лица, так как девушка сидела спиной ко мне. Да и вряд ли бы мне удалось хоть что-то увидеть. Волны длинных желтоватых волос скрывали ее со всех сторон.

Моя сопровождающая поставила на столик свой поднос, затем оперлась на спинку стула сидящей за столом леди и наклонилась к ней. Я молча стояла, глядя на эти переговоры. Перекинувшись парой слов с девушкой, снова вернулась ко мне.

– Пойдем, я покажу тебе, что тут и как, – сказала девушка.

Я посмотрела на сидящую. Та не обернулась ко мне, и вообще не пошевелилась. Что же за кадр такой? Неужто местный шериф?

Сопротивляться я не стала и последовала за белокурой провожатой. Мы снова прошли через всю столовую. Я украдкой рассматривала окружающих. Все девушки, находившиеся здесь, носили платья одинакового покроя. Различия составляли цвета: желтый, бледно-зеленый, голубоватый, выцветше-розовый, светло-фиолетовый и наш бежевый. К слову, за каждым столом собирались девушки, преимущественно одной цветовой категории. Смеси цветов встречались редко.

– Тут у нас еда, – мне в руки сунули поднос.

Несколько столиков, выставленных под прямым углом, изобиловали тарелками. Большая часть их них оказались пустыми. Наверное, я немного опоздала, и леди уже успели набрать себе еды.

– Надо же… – грустно протянула моя спутница, заглядывая в большой черный чан. – Всю рисовую кашу съели! Придется тебе довольствоваться молочным супом.

Молочный суп? Что ж, мне не привыкать. Вот Полина Андреевна никогда особо не заморачивалась, нравится нам ее стряпня, или нет. Обедая в кафетериях и ресторанах, она бы и вовсе бросила готовку, но нас требовалось кормить. Поэтому много лет подряд на завтрак мы с Лерочкой употребляли рисовую кашу. Уж не знаю, почему именно ее, ведь сама Полина Андреевна никогда не завтракала с нами. Но факт оставался фактом. Теперь я на дух эту кашу не переношу.

– Ничего, переживу как-нибудь, – ответила я, ставя на поднос тарелку с бутербродами из хлеба, масла и сыра.

Девушка взяла со стола чашечку чая, поставила на мой поднос. Чашка казалась настолько маленькой, что, вспомнив любимую пол-литровую кружку, мне непременно захотелось взять еще одну. А лучше две.

– Вообще, лучше приходить пораньше, тогда можно урвать что поинтереснее. А по поводу места… – моя собеседница обернулась и окинула взглядом помещение, – старайся садиться за большие столы, где сидят леди твоего цвета. Тогда точно не выгонят.

Девушка внезапно улыбнулась своими пухлыми губами, как бы намекая, что на этом ее помощь заканчивается. Жаль, конечно. Я была уверена, что мне разрешат сесть рядом с той загадочной леди. Но, похоже, нет.

– Спасибо, – я улыбнулась в ответ.

Что ж, Трина, еду тебе показали, а дальше плыви, как хочешь. Я принялась высматривать место, куда можно присесть.

– Кстати, – вдруг, как бы спохватившись, продолжила моя собеседница, – почему ты поступила только в последний год обучения? Где ты училась ранее?

Я медленно перевела на нее взгляд. Девушка внимательно смотрела на меня. Она выглядела крайне задумчивой. Перебирает все известные ей женские Академии?

Честно говоря, вопрос поставил меня в тупик. Нет, что отвечать, я знала. Нет смысла лукавить. Но, вспоминая реакцию Келлерманов на мою школу… Хотя, с другой стороны, ну а что я теряю? Не всем везет родиться с золотой ложкой в…

– Я иностранка, – уклончиво ответила я. – Училась в другой академии. Вряд ли ты знаешь…

– Правда? – девушка тоже прищурилась, затем улыбнулась. – А я так и думала! Я заметила твой акцент! Ты так говоришь… Напевно, точно тянешь слова. Так, откуда ты? Италия?

– Россия, – ответила я.

И вот тут девушка удивилась. Она вдохнула и медленно выдохнула. Широкие пазухи курносого носа раздулись. Я заметила точку на правой пазухи носа. Это что, пирсинг? Внимательно рассматривая лицо леди я также заметила точки над бровью. А вот это неожиданно…

Лицо спутницы выглядело озадаченным. Кажется, она в данный момент перебирала в голове все известные ей семьи, пытаясь вычислить, к какому роду я принадлежу. Этим же обуславливалось тщательное изучение моего лица. Выявляет характерные черты какого-то семейства?

– Я прибыла в Аллерское графство недавно, – не хочется утруждать девушку мыслительным процессом. Она же проявила ко мне сострадание, мне стоит ответить тем же. Тем более, что у нее сейчас пар из ушей пойдет… – Живу у своей тетушки, Контессы Кепп.

При упоминании этого имени, светлые глаза округлились сильнее. Неужели моя тетя производит такое впечатление не только в свое доме? Даже интересно, как мадам Тэсс получала такую репутацию, что при упоминании ее имени, все вокруг замираю.

– Так ты… – неожиданно девушка прикрыла глаза и выпрямилась, расправляя массивные плечи. – Прошу меня извинить. Я отойду на минутку? Подождешь меня здесь?

Фраза была произнесена как просьба, но как будто бы выбора мне не оставляли. Я кивнула, соглашаясь подождать. А что, все равно сесть мне некуда? В голову пришла отличная мысль, а что, если подождать, и занять освободившийся столик? Ем я быстро, много времени мне не понадобится… Так можно же и вставать попозже! Хотя велика вероятность, что еды мне не достанется. Все сожрут!

Я бросила взгляд на провожатую. Та резво дошла до сидящей за столом блондинки и теперь о чем-то бодро переговаривалась с той. В общем гуле столовой я, разумеется, не могла слышать, о чем они говорят. Здравый смысл подсказывал, что речь идет обо мне.

«Никз, – мысленно позвала я и, ощутив сонное шевеление за ухом, продолжила, – как думаешь, о чем они?»

«Не могу знать наверняка, – зевнул стражник, явно недовольный пробуждением. – Могу только предположить».

«Ну предположи, если можешь».

Паук на секунду задумался. Я продолжала рассматривать девушек. Интересно, а в каких они статусах? Просто подруги, или же… Или же это леди и ее компаньонка? Очень похоже на то!

«Предполагаю! – объявил он. – Ввиду отсутствия мест, они обсуждают вероятность принятия тебя за свой стол».

М-м-м… интересное предположение. Почему-то мне это в голову не пришло.

«Пришло, – безразлично продолжал Никз. – Ты же помнишь, я всего лишь озвучиваю твои собственные мысли».

Ага, как же… Поисковая система в моей голове. Точно-точно. Кстати, удобная вещь, получается!

Девушка с серебристой челкой выпрямилась, активно кивая блондинке. Судя по всему, разговор окончен. Консенсус достигнут. И сейчас мне объявят его решения. Странная мужиковатая леди направлялась ко мне с широкой, явно неискренней улыбкой на лице. Интересно, что это значит? Моя персона одобрена, или же мне сейчас вынесут приговор.

Девушка остановилась, секунду глядя на меня, затем начала с придыханием:

– Мы провели скромный референдум и приглашаем тебя за наш столик, не возражаешь?

Тон ее изменился. Вот теперь в ней чувствовалась настоящая леди. Вежливая, обходительная, лицемерная.

– Буду рада, – выдавила из себя я.

Девушка удовлетворенно кивнула и отошла в сторону, делая приглашающий жест рукой. Я не смела противиться, еще раз взглянула на нее, затем проследовала к столику. Вроде бы проблема с посадочным местом решена. Вот только на долго ли?

«Как ты думаешь, Никз, – снова мысленно обратилась я. – Меня бы пригласили, не будь я Кёрсон?»

«А смысл отвечать? – лениво заметил Никз. – Ты и так знаешь ответ, не правда ли?»

О да, правда. Еще как правда. Горькая. Зато в голове появилась новая мысль. Похоже, среди знатных семей Аллерского графства существует особая иерархия. И семейство Кёрсон, несмотря на все их проблемы, занимает далеко не самые плохие позиции.

***

Стол оказался маленьким, как раз на три персоны. Сидевшая за ним блондинка слегка повернула голову, глядя на меня и улыбнулась. Честно говоря, я представляла ее совершенно иначе. Несмотря на копну явно крашенных волос, женственностью данная леди также не отличалась. Черты овального лица выдавали в ней принадлежность к горным народам. Узкая переносица и загибающийся вниз кончик, вкупе с яркими близко посаженными карими глазами подтверждали мои догадки.

– Позволь представить, – начала моя провожатая, коротко кашлянув, – Люсьена Габриелян.

– Очень приятно, – ответила я. Желания сделать реверанс почему-то не возникло, поэтому я только кивнула. – Кэтрин Кёрсон.

– Наслышана, – ответила обладательница удивительно красивого и явно неподходящего для нее имени.

Девушка скорее походила на какую-нибудь Ануш, Азу, Карину, Лиану… Люсьена же, в моем понимании должна выглядеть, как… Как ухоженная версия Аннет: стройная элегантная блондинка. От которой леди Габриелян унаследовала только слишком желтый цвет волос.

– Присаживайся, душечка, – мягко сказала девушка.

А меня дважды просить не надо! Я опустила поднос на стол и села на свободный стул. Моя провожатая, чьего имени я еще не знала, тоже села, приступая к своему завтраку.