Самоосознание. Рассказы

– Вы наверно уже с ног валитесь, – сказал он, когда она оказалась рядом, – Присядьте, я все доделаю сам. Поверьте, никто из гостей даже не заметит недочетов.

– Мы вроде теперь родственники, давай на «ты», а то как-то не очень…

– Я только «за». Разуйся и так посиди, пока гости не появились, пусть ноги отдохнут.

– Ух ты, какой заботливый у Милы братец, – улыбнулась она, – Интересно, кто мы теперь друг другу? Для Милы я золовка, и для тебя наверно тоже. А ты для Димы и для меня шурин.

– Вот как? – улыбнулся Филат, глядя на нее, – Я в этом совершенно не ориентируюсь. Странные названия.

– Старинные. Золовка, значит, злая. Про шурина не знаю.

– Злая? К тебе это никак не подходит.

Она засмеялась:

– Хитрый шурин, умеешь подлизнуться.

– Я правду говорю, ты очень красивая и никак не можешь быть злой. Была бы злой, не улыбалась бы так, что аж глаза слепит.

После этого разговора он ни на шаг от нее не отходил до самого конца свадьбы и выполнял все ее поручения. А когда гости стали разъезжаться, спросил:

– Куда тебя отвезти? Специально спиртное не пил для этого.

Дмитрий и Мила собирались провести эту ночь в отеле, поэтому Майя сказала:

– Хотела к подружке. Одной дома мне всегда страшновато.

– А со мной тебе не будет страшно? – шепнул ей Филат.

***4

Дмитрий позвонил сестре в 8 утра. Именно в такое время она обычно просыпалась. Хотел позвонить раньше, но прикинул, что разбудит ее подружку, у которой Майя хотела заночевать. Однако телефон сестры был отключен. Дмитрий позвонил ее подруге и узнал, что Майя не поехала к ней. Связался со второй подружкой Майи, и она сказала, что та уехала с братом Милы.

– Слава богу, – вздохнул Дмитрий и рассказал об этом своей женушке. Они пребывали в разнеженном состоянии от сознания того, что Мила беременна, поэтому спокойно пили утренний чай и наслаждались красотой и роскошью номера в отеле.

– Наверняка он отвез ее домой, – сказала Мила, блаженно улыбаясь. Ее новоиспеченный муж так же улыбался, но вдруг улыбку словно слизнули с его лица.

– Она боится оставаться одна дома! – воскликнул он в волнении, – Поэтому она и хотела переночевать у подруги.

– Не переживай. Филат наверно отвез ее к нам домой, а не к вам. Сейчас я позвоню ему.

Однако телефон Филата так же был отключен. А Азалия сказала, что он не приезжал и Майю не привозил.

– Не волнуйтесь, я сейчас сама съезжу в квартиру Дмитрия и все разузнаю. Мила, отдыхай, тебе вредно волноваться, – уверила их Азалия. На том и порешили. Но ей не пришлось никуда ехать, потому что Филат позвонил и сестре, и матери, сказал, что Майя спит, а он ее охраняет.

– Дима говорит, что Майя встает рано. Странно, что она спит до сих пор, – сказала Мила.

– Она устала вчера, потому и спит, – ответил брат.

Майя действительно спала, на груди у Филата, который очень нежно и заботливо ее обнимал. Он наслаждался, хотя вечером и ночью ему пришлось несладко, поскольку приходилось изо всех сил сдерживаться и контролировать себя рядом с этой пичугой, которая хотела его поцелуев.

Когда они приехали и вошли в квартиру, она сама встала на небольшой стульчик и поцеловала Филата в губы. Как он выдержал, понять было трудно даже ему самому. Он дрожал всем телом, когда обнимал ее и нес в постель. Но не посмел тронуть, потому что видел, что она совсем не думает о сексе, ее интересовали только нежности и поцелуи. Да и как он мог тронуть ее, когда они только недавно познакомились и, как он понял по ее поведению с ним, она еще не была с мужчиной. Слава богу, природа придумала ночные поллюции, которые и спасли его. Он принял душ, обернулся полотенцем и пошел поискать еды в холодильнике, но почувствовал, как Майя обняла его сзади за талию. Выше она не могла дотянуться из-за его роста. Он обернулся, подхватил ее на руки, и они вновь целовались, как и полночи до этого. Со вчерашнего вечера, после того, как приехали и вошли в квартиру, они не проронили ни слова. Слова могли только помешать им.

Но, в конце концов, Майя отстранилась от него и посмотрела ему в глаза:

– Ужасно хочу есть. Да и ты наверно страшно голодный.

На правах хозяйки, она быстро приготовила завтрак и уселась напротив Филата.

– Все наверно очень удивятся, – говорила она с полным ртом, поглощая яичницу с беконом, – Как думаешь, должны мы продолжать?

Филат застыл, потом прожевал, проглотил еду и сказал:

– Как ты захочешь. Но имей в виду, у меня это серьезно. Мне плевать на то, кто и что скажет.

– Мыслим с тобой одинаково. Но как будем вести себя при всех?

– Я, конечно, могу сыграть что угодно, так что как ты решишь.

– Сможешь? Это хорошо. Знаешь, как тебя мой брат назвал, когда увидел первый раз? Алёша Попович. Ты поразил его. Но Дима всегда опекал меня, поэтому наверняка будет дергаться насчет нас. Он все еще считает меня маленькой. Поэтому план такой – ты должен изображать моего рыцаря и только. Никаких нежностей при окружающих.

– Хорошо. И долго нам играть комедию?

– Там видно будет.

– Но ты ведь понимаешь, что я уже не смогу без тебя?

– Я – тоже. Давай придумаем тайный план.

Конечно, ей щекотали нервы все эти романтические игры, хотя Филату было не до шуток. Однако он приготовился к осаде крепости. Через час, когда Мила и Дмитрий вернулись из отеля, он тут же сдержано простился и исчез. Все, как она решила.

Вернувшись домой, он заперся в своей комнате, сел и стал думать. Тело его предательски вожделело ее, отчего все мысли были только о сексе. Прежние подружки сразу соглашались на постельные отношения с ним, он не знал отказа. А тут… но все его бывшие даже рядом не стояли с Майей. Он уже не мог ее назвать иначе, как только моя девочка. До этого он ни разу не целовался ни с кем так самозабвенно и бесконечно долго. Обычно он почти сразу переходил к делу. Даже в школе, будучи подростком, он не особо любил поцелуйчики, его тянуло облапать свою добычу, что он и делал, иногда получая по фейсу за свою наглость. Но с Майей все дело было во вкусе ее губ и тех ощущениях, что поглощали его при этом. Теперь он узнал что такое – млеть от любви. Раньше такие слова в кино или книгах он воспринимал как пустой звук или обычную фигуру речи. Но сейчас млел от одной мысли о своей пичуге.

Майя послала ему ссылку на свою страницу в соцсети, и в чате они договорились встретиться после обеда в условленном месте. Ей было страшно весело – тайные встречи, «условное место», поцелуи украдкой. О муках Филата она совершенно не думала. Но ему просто мучительно хотелось прижимать ее к себе как этой ночью, и ради этого он был готов на все.

***5

Кажется, никто из близких не догадывался о том, что Филат и Майя что-то скрывают. Они встретились в условном месте и погуляли. Филат хотел поговорить, но Майя резвилась и не воспринимала его просьбы. Однако, повеселившись, усадила его на скамейку и сказала:

– Ты сказал, что у тебя это серьезно. Ну… чувства ко мне. Это так?

– Да.

– Уверен? Ведь у нас было совсем мало времени, чтобы понять что-то.

– Я понял, что влюблён, уже после нашего знакомства. А сейчас знаю точно – это не просто влюблённость. Мне есть с чем сравнивать.

– Что, так много девушек было?

– Да, много, – честно ответил он.

– Я тоже встречалась с парнями. Поэтому могу судить, по крайней мере, о себе.

– И что же ты думаешь?

– Я не хочу юлить и врать тебе. Но… меня напрягло то, что ты, взрослый парень, даже не попытался… ничем не выказал… в общем, не захотел меня.

– Что?! Напрягло?! – Филат от изумления чуть не задохнулся, – Я думал, ты не готова… еле сдерживался, сжал волю в кулак.

– Вот как? – спросила она серьезно.

Он взял ее руку и приложил к своей груди слева, чтобы она ощутила, как сильно бьётся его сердце.

– Понимаешь, я не верю признаниям, если человека очень сильно не тянет к другому человеку на физическом уровне, – сказала она.

– Мая, я…я так хочу тебя, что в башке мутится. Но я опасался, боялся нарушить твою девственность без твоего желания. Ты хотела поцелуев и ничем не показала большего.

– Фил, ты не должен спрашивать. Сказать открыто я не смогу. Только твой напор заведёт меня. Я еще не спала с парнями и расставалась с каждым из них сама. Ждала такого как ты.

– Так ты, правда, хочешь этого?

– У меня пока нет откровенного желания секса. Честно скажу, я даже немного боюсь. Но это лишь потому, что я пока не знала близости ни с кем, и не хотела. А с тобой хочу.

У Фила от удивления округлились глаза:

– Хочешь и одновременно боишься?

– А ты первый раз не боялся?

– Я? У меня вообще мозги не работали, хотелось только буром переть. А потом ощущал стыд, не знал, куда глаза деть. Оделся и побыстрее ушел. Потому что та, с которой… в общем, она старше меня. Фельдшерица из школьного медпункта. Больше мы не виделись, я обходил ее седьмой дорогой. С тех пор ненавижу медицинские ширмы и белые халаты. Чуть медкомиссию в академии не завалил, давление скакнуло.

– Она, небось, не тебя одного совратила. И сколько тебе было?

– Пятнадцать.

– Понимаю, тестостерон. Но ты ей спасибо должен сказать, что претензий не предъявляла и ничем не заразила.

– Да. После этого я зарекся идти на поводу инстинктов. А что с нашим делом?

– Ты живешь с родителями, я теперь живу с женатиками.

– Подам заявление на ведомственную квартиру, давно хотел. Там мы сможем встречаться. Очень хочу тебя целовать, но боюсь, после этого идти не смогу, джинсы уже и сейчас давят кое-где.

Расстались они подальше от подъезда, но Филат стоял и смотрел, как она входит туда. Сотни мыслей мелькали в его голове, он привык анализировать любую ситуацию. Этому его учили в академии, этим он постоянно занимался на работе. Сейчас ему хотелось летать как на крыльях, он выстраивал сумасшедшие планы. Примчавшись домой, он уселся за компьютер и подал заявление на ведомственное жилье. Хорошо, что Мила не крутилась рядом и жила теперь в другом месте, она бы в два счета разгадала все его планы. А с Майей она справиться не могла.

Поздно вечером, уже перед сном они общались в видео чате. Мая, как он прозвал ее, что-то весело ему щебетала, он лишь наслаждался ее видом.

– Наверно, думаешь, какая я не романтичная. Все по полочкам разложила, – смеялась она.

– Жду не дождусь нашей встречи. Зацелую с головы до пят. Ты так божественно пахнешь, жалею, что не взял у тебя никакой вещицы типа носового платка или шарфика. Как теперь спать? Все мысли о тебе.

– Фил, но это правда, не из-за секса?

– Только скажи, буду ждать вечность, лишь бы рядом с тобой быть.

– Мы ведь почти не знаем друг друга. Вполне можем ошибиться.

– Нет. Невозможно. Точно знаю, для меня ты – одна такая.

***6

В понедельник Филату на работу позвонила Мила и предложила вместе пообедать.

– Разговор есть, – сказала она. Голос выдал ее, она явно сердилась.

Фил еле вырвался, поскольку до обеда они проверяли недочеты Изделия по дефектной ведомости. Изделие, как они условно его называли, весило около тонны. Мужики отпустили его на час. Мила уже сидела в кафе и постукивала пальцами по столу.

– Отвечай только честно, – сразу накинулась она на него, – Что у вас с Майей?

– Ничего, – соврал Фил.

– Ты ей засос на шее оставил. Думаешь, я не заметила? Неужели пропустить очередную юбку не смог? Она младшая сестра моего мужа с проблемным прошлым. У нее было трудное детство.

Фил молчал. Мила смотрела на него:

– Ей всего 20 лет, глупая девчонка, но ты… как ты мог?!

– У нас ничего кроме поцелуев не было.

– Хочешь, чтобы я поверила?

– Я правду тебе говорю.

– Обещай, что больше ничего не будет.

– Не могу. Я люблю ее.

– С каких это пор?

– С первой встречи.

– Ах, да… помню, твои ладони. Но, пойми, Дима будет против. Ей учиться нужно, она на третьем курсе.

– Мила! Я не могу без нее. Вы счастливы с Дмитрием, я очень этому рад. Дайте и нам быть счастливыми. Чем я помешаю твоему мужу? Не гожусь?

– Я не говорила такого. Я совсем о другом – она еле выкарабкалась… ее нервная система…

– Тем более, ей хочется любви и заботы. Когда же и влюбляться, как не в 20 лет?

– А вдруг у вас не сложится? Об этом ты не думал? Хорошо, я поговорю с ней, – сказала Мила, встала и вышла из кафе, оставив заказанный кофе нетронутым.

Филат тут же послал Майе смс. Она сидела на лекциях, но ответила: Не волнуйся, я очень упрямая, никому не своротить меня с пути.

После разговора с сестрой Филат задумался. Но не мог найти ни одного довода против их с Майей встреч. Напротив, он горел энтузиазмом все для нее сделать, избавить от любых тревог и волнений. Видел он однажды, как детей носят в рюкзаках с сиденьями. Эти мелкие очень радовались, сидя у своих папаш за спинами. И ведь не совсем маленькие это детки были, лет пяти точно. Он нашел в интернете такое фото и послал его Майе, написав: Хочу тебя так везде с собой носить, чтобы не разлучаться. Она ответила: А как же тогда целоваться? Реши проблему. И смеющий смайлик прилепила. Тогда он отправил ей фото рюкзака для переноски детей по типу кенгуру. Майя прислала ему три смеющихся смайла и кучу сердечек.

Филат чувствовал, что со дня свадьбы сестры жизнь его полностью изменилась. Ему хотелось кому-нибудь рассказать о своих чувствах, они рвались из него наружу. Но он загонял это желание подальше вглубь. Потому что с двумя своими близкими друзьями раньше он никогда не обсуждал подобных тем. Все, что угодно, но не отношения с девушками. Однако Майя уже являлась для него не просто девушкой, а его девушкой, полностью, до последней клеточки. Ему хотелось слышать ее голос, смех и ее рассудительные речи, произносимые такими нежными губами, что можно свихнуться, если не начать сразу же их целовать.

Всю следующую неделю Филат выбирал ведомственное жилье из нескольких предложенных ему вариантов. В конце концов, ему выдали временный ордер на однокомнатную квартиру в том же районе, где он жил с родителями. Его ведомство вполне располагало жилищным фондом, и Филат имел отличную характеристику с места работы. Не последнюю роль сыграло то, что Мила пока еще не выписалась от родителей, а так же то, что отец Филата работал в том же ведомстве, что и сын.

Пока только Мила знала, зачем Филат так экстренно решил съехать от родителей, где жил на всем готовом и не морочился бытовыми вопросами и приготовлением еды. Но она помогла ему в выборе штор, постельных принадлежностей и набора посуды для нового места жительства. Ведь Филат решил совсем уйти от родителей и жить самостоятельно. В квартире был сделан качественный ремонт и установлена необходимая стандартная мебель – шкаф, компьютерный стол и стул в комнате, двуспальная тахта, кухонный гарнитур, мини-прихожая. Все самое необходимое. Главное, она не выглядела казённой, что очень понравилось Филату. К пятнице он уже вполне обустроился и привел в свое новое гнездышко Майю. Она прошлась, заглянула в каждый уголок, присела на тахту, и даже легла. Правда, пока в одежде. Этим вечером она хотела собрать кое-какие вещи в сумку, чтобы в субботу незаметно для брата увезти ее к Филату. Но Дмитрий уже все знал, Мила подробно рассказала ему о сестре и Филате. Когда он слушал ее, то крайне удивлялся тому, что она почему-то считала его ретроградом. Филат ему понравился сразу, еще при первом знакомстве, и он был рад, что они теперь встречаются с Майей.

– А вот я не так доброжелательна, как ты, – заявила мужу Мила, – У Филата было много девушек, и он ни с одной долго не встречался. Если у них не сложится, это ранит твою сестру.

Дмитрий задумался и несколько взволновался, так что этим вечером решил поговорить с Майей. Увидев собранную сумку в углу, он сел напротив сестры и спросил:

– Он так тебе нравится, что ты хочешь переехать к нему?

– Ну… не совсем переехать, – ответила Майя, – Но, Дима, теперь у нас в доме хозяйничает твоя жена. Согласись, что мне не всегда все нравится.

– Однако вы так мало знаете друг о друге с Филатом.

– Вот и узнаем поближе. Знаешь, ходить полгода за ручку – это как-то уж слишком.

– Конечно, я понимаю. Вы современные ребята. Но очень надеюсь, если у вас что-то не сложится, ты не будешь сильно переживать.

– Не сложится? Сложится! Не сомневайся.

– Почему ты так уверена?

– Потому! Не все можно объяснить словами. Ты же помнишь моих ухажеров? И что, можешь ли ты хотя бы рядом их поставить с Филом? С ним никто не сравнится, он самый лучший, самый надежный, самый красивый!

– Хорошо, хорошо… Если ты решила, я не стану препятствовать. Мне он тоже кажется лучшим. Просто… я много обжигался в жизни и разочаровывался в людях. Вся сложность в том, что он теперь наш с тобой родственник. Если вдруг что-то… вычеркнуть его из круга нашего общения не получится.

При этих словах Майя вдруг заплакала:

– Почему вы с Милой такие перестраховщики? Неужели вы оба не видите и не понимаете, что мы полюбили друг друга? Какое значение имеет все остальное? Он тронуть меня боится, чтобы не дай бог не испугать, не расстроить, а ты говоришь…

После этого она позвонила Филату и крикнула в трубку:

– Забери меня сегодня!

– Ты плачешь?! – воскликнул он, в это время Дмитрий взял у сестры телефон и сказал Филату:

– Все нормально, Фил. Приезжай.

***7

Три дня назад, ночью, когда ему не спалось, Фил залез в интернет и прочел все о том, как должен вести себя мужчина в постели с девственницей. Но вместе с тем он с изумлением узнал, что женщины невероятно чувствительны к прикосновениям в интимной зоне, поскольку женский клитор имеет аж 8 тысяч нервных окончаний в отличие от мужского члена, у которого их всего 4 тысячи, хотя он и больше в несколько раз. Фил посмотрел на свои руки и с ужасом подумал, что такими лапищами ему даже близко нельзя пытаться что-то трогать там у Маи. Но когда он привез ее в свое новое жилище, никаких мыслей у него в голове вообще не рождалось. Он дрожал всем телом от желания, когда целовал и раздевал ее, помнил только о том, что не должен переть буром. Однако, произошедшее сразу после того, как все совершилось, повергло его почти в шок – Майя лежала без чувств. Так ему показалось. С перепуга он мгновение пытался сообразить, что делать, поэтому схватил телефон и хотел набрать Милу. Но Майя прошептала:

– Куда ты делся? Обними меня своими умопомрачительными лапами, мне так хорошо.

Он начал ее целовать и вдруг заметил розовое пятно на простыне.

– Тебе было больно? – спросил он, вспомнив, что в первый момент она коротко вскрикнула.

– Нет, теперь я понимаю, что значит уплывать.

– Но у тебя сукровица, – прошептал он испуганно.

– Ерунда. Хотя за такое в старые времена невесту превозносили после первой брачной ночи.

– Так это то самое? – спросил изумлённый Филат.

Потом, когда они дурачились, и она оседлала его сверху, пытаясь шутливо душить, он спросил:

– Так тебя возбудили мои лапищи?

– А ты как думал, – засмеялась она и сильней прижала его руки к себе сзади, – Вот так держи, хочу ощущать, что я твоя добыча. А что это за медальон у тебя?

– Ааа, это. Мать уговорила носить – старославянский оберег в виде медвежьей лапы.

– Ух ты, красотища какая. Тебе конкретно подходит. И от чего он оберегает?

– Ну… от всяких бед, в бою защищает, а еще придает мужскую силу.

– Вот как? Тогда снимай его, проверим твою мужскую силу без всяких оберегов.

– Точно? Не скажешь, что больно?

– Не скажу! Крепче держи меня! Твои лапищи умеют быть такими нежными, что умереть можно и полностью растаять.

В воскресенье они спали в обнимку как убитые до 12 часов. На их мобильниках висело по десятку непринятых звонков. Первым проснулся Филат и отзвонился сестре.

– Почему не отвечал? Мы тут с ума сходим, вдруг у вас что-то случилось?! – закричала она в трубку.

– Конечно, случилось, – ответил он, блаженно улыбаясь.

– То есть, все хорошо? – переспросила Мила.

– Лучше не бывает. Я счастлив, сестренка, – ответил он, целуя Маю в макушку.

– Передай от меня привет, – сказала Мая и тут же вновь уснула.

– Вы там с голоду не умираете? – спросила Мила, – Дима домашней еды вам сейчас привезет.

– Угу… – только и смог ответить Фил.

Через два месяца в семье было уже три супружеских пары, включая родителей Милы и Фила. А Азалия на свадьбе сказала сыну:

– Не зря я оберег тебе дала, он и помог вам встретиться. Вы с Майей оба принадлежите к абсолютно славянскому типу, вам природой предназначено быть вместе.

***

4. Идёт бычок, качается

Идёт бычок, качается,вздыхает на ходу:– Ох, доска кончается,сейчас я упаду.                Агния Барто

Стихотворение «Идет бычок качается» – одно из самых известных в истории СССР. Сложно представить ребенка той эпохи, который не мог бы рассказать наизусть эти знаменитые четыре строчки. Это стихотворение вошло в сборник «Игрушки», потому что Агния Барто писала не о настоящем, а об игрушечном бычке. В 30-40-е годы в СССР начали производить на первый взгляд простую, но на самом деле очень хитро выдуманную игрушку – деревянного бычка. Его ноги прикреплялись к телу прочной проволокой, через отверстия. В комплекте к бычку прилагалась наклонная доска. Дети ставили бычка на нее, он начинал раскачиваться по принципу маятника и самостоятельно шел вниз. Когда доска заканчивалась, игрушка падала. Однако идущий, словно живой, бычок вызывал у детей неописуемый восторг, они снова и снова ставили его на доску и смотрели, как он шагает. Как и почему он падал, их не интересовало.

***1

Всё последнее время Серёга беспросветно пил. Галка и Верка бросили его. Он, хоть убей, не помнил, Верка его застала с Галкой или Галка с Веркой. Хорошо хоть космы друг другу не повыдергали. Про них он не думал, главной причиной его запоя являлась студенточка, которая пропала. С ней у Сереги ничего не было, просто она ему безумно нравилась и знала это. Запил он потому, что она фактически тоже бросила его.

Лучший друг и начальник Сереги Лёха пытался пресечь его запой, грозил уволить, ославить на весь свет в соцсетях, силой сдать в частный вытрезвитель, а потом, слушая жалобы друга и видя его пьяные слёзы, сам с ним же стал напиваться. В конце концов, всей этой истории не выдержала Лёхина жена. Она наняла частную фирму, сотрудники которой под ее ответственность заперли обоих пьяниц в обезьяннике на три дня и там принудительно кормили, поили их и сопровождали в туалет. Друганы не сопротивлялись и покорно ели-пили и справляли нужду. Так у них двоих хотя бы на душе было легче, потому что бабы – это вселенское зло и от них в этом мире все беды и горести для мужиков. На третий день Лёха поклялся Сереге, что найдет студенточку и вернет ее в лоно фэшен-индустрии, а потом приехала Лёля, привезла им обоим сменную одежду и увезла их домой, заплатив фирме, тайно от мира содержавшей алкашей под стражей, приличную сумму за молчание.

Серега побрился, помылся и вернулся к работе ведущего фотографа в рекламной Лёлиной компании, где Лёха занимал должность исполнительного директора. Лёля пригрозила им обоим в случае повторения запоя уволить к чертям собачьим, не посмотрев на то, что Серега друг, а Лёха так и вовсе муж. А она могла, она еще и не на такое была способна.

Между тем Лёха из личного дела модели всё выяснил о студенточке, а так же съездил в универ, где он училась, выследил ее и понаблюдал со стороны, с кем и как она общается. Звали ее Инна Селезнёва, училась она в СПГУ промтехнологий и дизайна на модельера, а летом по контракту подрабатывала в их рекламном агентстве моделью. В нее и влюбился Серёга, когда снимал ее для рекламы. У него в мастерской все стены были увешаны ее фотографиями. Ну, красивая, удивлялся Лёха, что с того, у нас этих красоток десятки за сезон проходит. И чего Серёга нашел в этой малолетке, нам с ним ведь уже по тридцатнику стукнуло?

Лёхины наблюдения не выявили в поведении и окружении студенточки ничего криминального, о чем он и доложил своему лёбшему дружку. Серёга сидел смурной, когда слушал это, даже обед свой не доел, встал и ушел, но потом вернулся и сказал:

– Дай мне инфу, как ее найти.

С момента возвращения из обезьянника его словно подменили. Он проигнорировал при встрече Веру из бухгалтерии и секретаршу Галю, чем очень удивил и расстроил их обеих. Но теперь он даже с Лёхой больше ни о чем таком не говорил, как в рот воды набрал. Работал в основном молча, давал указания лишь моделям, когда фотографировал. Лёха не дергал его, видел, что дружок реально страдает. Но что предпринять в таких случаях? Девчонке лет 18—19, будет ли она смотреть на 30-летнего мужика? Пытаться признаться ей, преследовать, дарить цветы и всё такое? Серёга работал до вечера, а потом сразу уезжал домой. Лёха это точно знал, потому что Серёгины окна находились в доме напротив, и он каждый вечер видел, как Серега ходит по квартире туда-сюда, сначала в кухне, потом в гостиной. Они часто вешали друг другу на стеклах записки крупным шрифтом о том, чтобы выпить где-нибудь. Потому что Лёля скрупулёзно отслеживала все входящие и исходящие сообщения мужа в его мобильнике.