Грандиозная история. Часть вторая

– Отпусти меня, спасай себя! Я уже не жилец!

– Ещё мне не хватало угрызений совести из-за твоей смерти! – Петрович схватил его крепче и продолжил бежать с ним. – Идём!

Вернер отворил крышку люка и выбрался на Набережной реки Фонтанки, после чего отряхнулся и подал руку Кацу, и он тоже вылез наружу. Прикрывая своё лицо от яркого солнца, Дмитрий оглянулся вокруг и спросил у Вернера:

– Будешь взрывать туннель?

– Надо бы взорвать его на всякий случай. – ответил задумчиво Вернер, закрывая люк. – А то боюсь, что нас догонят.

Курикин увидел, как они закрывают крышку, и громко крикнул: «Подождите нас!» Вернер хорошо его расслышал и сказал шефу:

– Кажется, Курикин бежит сюда… Я слышу, как он кричит.

– Убери люк отсюда! – приказал ему Кац, наклоняясь к канализации. Вскоре в створе появился Курикин, который был весь в крови. Он увидел Каца и что-то сказал Петровичу, который тоже предстал взору Каца.

– Дим, взрывай этот чёртов туннель! – выбираясь наружу вслед за Курикиным, крикнул Петрович. – Они преследуют нас!

– Хорошо. – плотно закрывая крышку люка, ответил ему Кац. – Вернер, взрывай к чёрту!

Николай достал детонатор и набрал код, после чего нажал на красную кнопку. Во всём туннеле прогремел мощный взрыв, что внешне напомнило какое-то сильное землетрясение. В ближайшем доме даже повыбивало стёкла, у автомобилей, стоящих на красном светофоре, сработали всевозможные датчики и сигнализации, стаи птиц улетели в небо. Грохот был невероятной мощности. Создавалось впечатление, что под землёй испытали ядерную бомбу. При самом взрыве погибло шестеро спецназовцев, ещё трое выжили и были серьёзно ранены.

– Вот это тряхануло! – оценил Петрович, отряхиваясь от пыли.

– Да уж… – согласился с ним Кац. – Как вам удалось сбежать оттуда?

– Я и сам не знаю. Чудо, что мы вообще смогли выжить. Я так считаю. – ответил Петрович, тяжело вздыхая. – Я думаю, нам пора валить отсюда…

– Это верно, нужно делать ноги… А что будет с нашими деньгами? – спросил Курикин у Каца, держась за раненное бедро.

– Не беспокойся, Паш. Я заранее распорядился перевести все наши счета в офшор на островах Сент-Винсент и Гренадины. В этом нам помог наш старый друг Иззерсон.

– То есть все деньги останутся в целостности и сохранности?

– Да. Так что Шляпник ни шиша не получит. Его ждёт большое разочарование.

– А-ха-ха, этот идиот сам себя перехитрил.

– Короче, я предлагаю всем нам разделиться. – начал делиться своим планом Дмитрий Владимирович. – Я сейчас же забронирую билеты нам на самолёт, пока буду ехать во вторую резиденцию, мне надо забрать свои вещи оттуда. Коля, – обратился к Вернеру Кац, – а тебя я попрошу заехать к вдове Руздевой и передать ей ноутбук её покойного мужа. Мы ей обещали вернуть его.

– Хорошо, сделаю. – флегматично ответил Николай.

– А зачем вы отдаёте такую ценную вещь? – искренне недоумевал Курикин. – Нам самим ещё пригодится.

– Паш, это очень опасная штука. В этом компьютере столько всего, что лучше пусть он будет в надёжных руках. Поэтому это даже не обсуждается. Моё слово – приказ. Всё понял?

– Ладно, как скажешь. Я просто думал, что нам ещё пригодится…

– Нет, он нам больше не понадобится. Мафии в нынешнем её виде с этого дня больше не существует, я сворачиваю наш проект. Пойми меня правильно!

– Ладно…

– Ну всё, я помчал. – сказал Вернер и стремительно ушёл.

– А вы, ребят, езжайте в аэропорт. Я прибуду позже туда. – сказал своим Кац. – Мне надо смотаться под Кингисепп, в нашу третью резиденцию.

– Как будешь добираться? – поинтересовался Курикин.

– На такси. Если я по какой-то причине не приеду до четырёх часов, то улетайте без меня.

– Докудова наш рейс? – спросил Петрович у Каца, который так и не сказал о том, куда они полетят.

– Самолёт летит в Мехико, я забронирую нам номера в местном отеле. Там уже решим, что нам делать дальше…

В то время, когда они все разъехались кто куда, губернатор Мицкевич позвонил генералу Лесковцу и поинтересовался тем, как прошла операция по штурму штаба мафии элитным спецназом. Генерал ему понуро ответил, что в целом операция прошла успешно. Роману Александровичу явно не понравился такой абстрактный ответ, и он потребовал доложить о реальном положении дел. Лесковцу пришлось сказать всю правду. Он доложил, что «глава мафии Дмитрий Кац и трое его подельников сумели сбежать, подорвав за собой подземный туннель, где, возможно, погибло до десяти спецназовцев».

Губернатор в резкой форме отчитал его за сокрытие этих фактов, после чего он потребовал от генерала, чтобы тот немедленно объявил в федеральный розыск Каца, Галицкого, Курикина и Вернера. Лесковец согласился с этим требованием и принялся выполнять приказ Мицкевича. Михаил Евгеньевич попросил своего заместителя Абдурманова разместить в официальном реестре МВД информацию о розыске четырёх фигурантов уголовного дела, которое было возбуждено по статье о террористической деятельности. Также генерал поручил заместителю дать всю информацию о фигурантах, включая их личные фотографии и паспортные данные, в прессу для того, чтобы бдительные граждане сообщали полиции о местонахождении «членов террористической банды» (цитата самого Михаила Евгеньевича).

Достаточно оперативно, в течение пятнадцати минут после полученного приказа, господин Абдурманов выложил информацию в реестр о разыскиваемых «преступниках». Ему осталось лишь огласить журналистам об этом событии. Он от имени руководства МВД разослал фотографии в известные информагентства. Новость разлетелась стремительно, заполнив информационное пространство всего Северо-Запада и в то же время взорвав его изнутри. Средства массовой информации умело оживили интерес граждан к поиску особо опасных фигурантов. Во всех уважаемых себя изданиях появилась информация об «особо опасных бандитах». Все сознательные граждане тут же подхватили эту волну и на этой волне принялись исполнять свой гражданский долг.

VII

Дмитрий Владимирович тем временем, абсолютно ещё не подозревая о том факте, что его как опасного террориста МВД спешно объявило в федеральный розыск, вызвал такси, чтобы отправиться в один из посёлков, что располагался подле Кингисеппа. Он намеревался заехать за своими вещами: наличными деньгами, банковскими международными картами, личными вещами. Среди них также были липовые документы, которые бы ему позволили беспрепятственно улететь из страны. Он прекрасно понимал, что объявление его в розыск было лишь делом времени, однако, он явно не ожидал, что весьма неторопливое и ленивое МВД настолько оперативно сделает это. Но об этом Кац узнает лишь тогда, когда сядет в машину такси, а пока он ни о чём не подозревал. Вскоре таксист подъехал к тому месту, где Кац стоял среди припаркованных у обочины машин на набережной. К удивлению Дмитрия Владимировича, таксистом оказалась женщина примерно тридцати пяти лет. Она открыла окно и крикнула ему:

– Вы едете в Кингисеппский район?

– Да-да, это я.

– Тогда присаживайтесь.

Дмитрий спешно подошёл к машине, открыл дверь и сел на переднее место рядом с водителем. Хотя, наверное, это выглядело не очень тактично с его стороны, но дело было не в том, что за рулём сидела красивая женщина, а в том, что Кац всегда садился только на передние места. Этой привычке он традиционно следовал в течение всей своей сознательной жизни. Работа адвокатом в своё время давала о себе знать, когда Кац разъезжал со своими клиентами по судам. И иногда клиенты возили его, а иногда они менялись ролями, и тогда он выступал в качестве шофёра.

– Вы любите ездить на передних местах? – спросила она и улыбнулась. Как ни странно, она совершенно не смутилась тому, что он сел рядом.

– Да, есть такое дело. Привычка… Что уж поделаешь. – пристёгиваясь ремнём безопасности, ответил Кац в деловой манере.

– Вы работали в такси?

– Да нет, я был адвокатом в своё время. Работал в одной конторе, где-то с 2005 по 2014 годы.

– А сейчас Вы не работаете адвокатом?

– Ох, к сожалению, нет. Мне сейчас не до этого.

Таксистка поддала газу, и машина тронулась с места. Её старенький автомобиль французского производства неспешно разогнался и непринуждённо и плавно поехал по дороге. Как ни странно, машине хоть и было примерно пятнадцать лет, но ехала очень и очень уверенно, при этом не дребезжала и не подскакивала от любой ямы или камня.

– Какой приятный ход у вашей машины. Ехать на ней одно удовольствие. – сделал невольный комплимент Дмитрий.

– Я рада, что Вам нравится. Знаете, многие пассажиры даже и не замечают этого. Видимо, мало людей, которые замечают такие незначимые детали.

– Нет, ну что Вы… Это достаточно важная деталь. По крайней мере, для меня. Мне не всё равно. Странно, что многие этого, ну, не то что не замечают, а попросту не ценят. А зря, я бы на их месте не относился так безразлично ко всему.

– О, это Вы абсолютно правильно сказали. Знаете, Вы очень приятный собеседник. С Вами есть о чём поговорить… – таксистка задумалась и затем спросила у Каца: – Слушайте, а кем Вы работаете? Нет, Вы можете, конечно, не отвечать… – она обратила внимание, что Кац не очень хотел говорить ей правду. Кстати, было весьма странно, что она была плохо осведомлена о мафии. Потому что если бы она интересовалась такой «организацией», то наверняка бы опознала её руководителя.

– Как бы Вам это сказать… Я зарабатываю не очень честным трудом. Буду уж говорить откровенно. Я бы с радостью выдумал красивую легенду о себе. Но я не могу врать Вам, поскольку Вы честный человек. А я не люблю обманывать искренних людей.

– О, а это уже интересно. Можете рассказать поподробнее? Я обожаю слушать такие истории. – внезапно проявила она свой интерес к этой теме. Видимо, она была из тех людей, которые сами были авантюристами, ценили подобных себе и любили приключения. Кац явно не рассчитывал на такой поворот событий, но в то же время он был приятно удивлён, он уже не чувствовал себя каким-то скованным и зажатым.

– Хм, Вам действительно интересна эта тематика?

– Да-да, я действительно увлекаюсь разного рода приключенческими романами. Мне любовь к подобного рода книгам привил ещё отец. Правда, он умер совсем недавно. Ему было пятьдесят семь лет.

– Сердечный приступ? – прозорливо спросил Дмитрий.

– Да, он был сердечником. Ладно, не важно. Расскажете о вашем деле?

– Ну раз Вас это заинтересовало, то так уж и быть, расскажу. Вы слышали что-нибудь о Мафии?

– Что-то знакомое. Я только лишь знаю, что их лидер недавно умер.

– Так вот, я её новый руководитель.

– Да Вы что?! – таксистка была в восторге от ответа Каца. – Слушайте, никогда не думала, что встречусь с Вами. Ваше имя – Дмитрий, ведь так?

– Абсолютно точно… Кстати, а как Вас зовут? Что-то я даже не сообразил спросить раньше. – Кацу было несколько неловко, когда он об этом спохватился.

– Да ничего. Рада познакомиться, я – Евгения, – пожала она руку Дмитрию, – можете меня называть Женей.

– Хорошее имя… Точно такое же, как и у моей старшей сестры.

– А какие именно у Вас полномочия в вашей мафии? Может, мне присоединиться к вам?

– Я бы с радостью Вас принял, но это уже невозможно. Мафия сегодня прекращает своё существование, вынужден сообщить с сожалением.

– Жаль… А по какой причине, можете сказать?

– Жень, понимаете, я сейчас в очень сложном положении. Я буквально бегу сегодня из страны, меня вот-вот объявят в розыск.

– Обожаю мужчин, которых объявляют в розыск. Видимо, Вы их сильно разозлили. – рассмеялась Евгения.

– Да, есть такое.

– И каков ваш план?

– Свалить как можно быстрее отсюда. А потом… потом я улечу в Мексику под ложным паспортом. А дальше посмотрим. Можно я Вам, Жень, задам вопрос один?

– Да, пожалуйста. Не стесняйтесь.

– Почему Вы так загорелись идеей работать на нашу организацию?

– Знаете, после четырнадцати лет работы в такси начинаешь понимать, какая у тебя скучная профессия. Ничего не происходит… Ну, иногда начальство говорит мне, что я молодец, все дела. Да, конечно, приятно, когда тебя хвалят… Но всё это так даётся тяжело, что задумываешься о том, а не послать ли это всё к черту и перестать играть по этим правилам… Надеюсь, я понятно объяснила.

– Я прекрасно всё понял… У меня, когда я был адвокатом, сложилось ровно такое же впечатление от своей деятельности. К концу стало ясно, что мои старания в общем никому не нужны и не интересны.

– И что Вы сделали потом?

– Я сделал ровно то же самое, о чём и Вы подумали. Через несколько месяцев после увольнения я вступил в мафию. Тем более тогда ей было где-то шесть-семь лет, она только начинала развитие во что-то более глобальное. Тогда мы выглядели очень смешно и нелепо, но мы превзошли все ожидания… – договорил Кац свой монолог и замолк, а потом поразмыслив добавил: – Нам до сегодняшнего дня принадлежала половина города. Вот наглядная демонстрация.

– Видимо, Вы сделали правильный выбор тогда.

– Может быть. Но я не знаю наверняка, было ли это лучшим решением… Могу только сказать, что я точно был счастлив, когда ушёл из адвокатов. Я хоть высыпаться стал и перестал находиться в постоянном стрессе.

– Я думаю, что Вы правильно поступили. Может, и мне когда-нибудь повезёт, и я тогда смогу найти более подходящую работу для себя.

– Жень, главное, чтобы Вам нравилась работа, и чтобы она для Вас была интересной.

– Вы правы. Я так и сделаю… А как Вы собираетесь улетать отсюда, если Вас объявят в розыск?

– Не знаю, Жень. Просто не знаю. Я буду лишь надеяться, что я всё же успею пересечь границу.

– Может быть, Вам лучше узнать об этом наверняка…

– Тогда позвольте я включу новостное радио, возможно, что я уже в розыске…

– Да, давайте, я не возражаю.

Кац включил радио и затем выбрал нужную волну. Он прибавил громкости, чтобы расслышать, о чём бубнилось из радиостанции. Наконец, стал отчётливо слышен голос диктора, который быстро зачитывал новости. Сначала диктор читал новости об очередных авариях, пробках, экономических проблемах. Дмитрий уже и не думал услышать что-либо по теме спецназовского штурма. Однако, диктор напоследок рассказал об этом всём:

«И последняя важная новость на сегодняшнее утро. Как сообщается, в центре города во время объявленного особого режима опасности сегодня по приказу МВД был осуществлён штурм здания, где укрывались вооружённые бандиты. Четырём из них, однако, удалось сбежать. Вот имена этих беглецов: Кац Дмитрий Владимирович, глава преступной организации, и его заместители Вернер Николай Сергеевич, Галицкий Игорь Петрович и Курикин Павел Фёдорович. Их лица Вы можете обнаружить на нашем сайте. Если Вам что-то известно об этих людях, то срочно сообщайте нам на горячую линию по телефону…»

Кац прослушал данное новостное сообщение со стеклянными от ужаса глазами и немедленно выключил радио. Он совсем не понимал, как ему действовать дальше. Дмитрий принялся серьёзно думать над этим вопросом. Он прекрасно осознавал, что вылететь он уже не сможет, и потому нужно было создать новый план действий. Евгения молча смотрела на него, продолжая вести машину, она сразу поняла, о чём он думает. Через некоторое время она спросила у него:

– Как Вы будете действовать дальше?

– Честно говоря, не знаю… Я в любом случае должен доехать до пункта назначения, чтобы забрать свои документы. Без них я не смогу пересечь границу, мне по-любому придётся использовать ложные данные.

– Вас довезти до границы? – предложила Евгения свою помощь. – Я помогу Вам с этим, можете положиться на меня.

– Конечно, спасибо за помощь… но я не хочу подставлять Вас.

– Да бросьте! Я довезу Вас.

– Ладно, давайте…

Примерно через час они доехали до назначенного Кацем места. Евгения остановила машину у обочины и принялась ждать, а Дмитрий быстро вышел и побежал за своими вещами, что лежали в здании запасной резиденции. Он забежал на второй этаж дома, зашёл в свой кабинет, достал сумку из шкафа. Он открыл её, чтобы проверить, всё ли на месте. Убедившись, что всё в порядке, Кац немедленно нацепил сумку через плечо и спустился вниз. Вскоре он подошёл к машине такси и, открыв дверь, сел в неё.

– Ну как? Нашли всё необходимое?

– Да, нашёл. Спасибо, что дождались. Я, конечно, постарался как можно быстрее всё сделать.

– Слушайте, может, перейдём на «ты»? Вроде мы как друзья теперь. Как думаете?

– Давай, я согласен.

– А то как-то странно… я тебя уже неплохо знаю, а всё называю на «Вы»… – посмеялась Евгения и повернула ключ зажигания.

– Да я, собственно, только могу приветствовать это.

– Ну, что? Поехали?

– Да, поехали.

Только они выехали на трассу, как внезапно их начала преследовать полицейская машина. Из которой по громкоговорителю полицейский стал призывать их остановиться.

– Чёрт! – сказал Кац, а затем обратился к Евгении. – Можешь выжать газ на полную мощность?

– Да, наверное. Сейчас попробую.

Евгения приложила все усилия, чтобы увеличить скорость до 150 километров в час. На какое-то время им даже удалось оторваться от погони. До границы с Эстонией уже оставалось каких-то двадцать километров и казалось, что полиция больше не попадётся на глаза. Но наши герои совершенно напрасно на это надеялись, поскольку как только Евгения свернула налево у села Погодье, то им тут же навстречу выехала полицейская машина.

– Держись! – крикнула Евгения, резко дёргая руль, чтобы увернуться от лобового столкновения с безумным полицейским.

Произошло, конечно, невероятное. Примерно в полуметре друг от друга полицейская машина и машина такси разошлись левыми бортами. Полицейский, увидев, что они поехали дальше, немедленно через громкоговоритель крикнул: «Остановите машину! Я приказываю Вам остановиться!»

– Да пошёл ты! Придурок! – высунувшись из машины, ответил ему на понятном языке Кац.

Но, судя по всему, на сотрудника полиции это никак не подействовало. Это, скорее, лишь раззадорило и разозлило сумасшедшего полицейского, и тот начал яростно палить во всё подряд. Но, конечно, он в первую очередь стал пытаться стрелять по колёсам.

– Господи, он стреляет по нам! – сказала паническим голосом Евгения.

– Не волнуйся! Я его обезврежу! – спокойно ответил Дмитрий и, сняв пистолет с предохранителя, несколько раз выстрелил по двигателю полицейской машины, и та резко загорелась. Полицейскому пришлось выкусить и остановиться возле обочины.

– Вот же козёл! – ругнулся Кац, забираясь обратно в машину и закрывая окно.

– Ловко ты его остановил! Спасибо тебе большое.

– Да это тебе спасибо. Если б не ты, меня бы уже точно арестовали в тот момент, когда я забирал свои вещи.

– Ладно, как скажешь. Нам, кстати, осталось где-то четырнадцать километров.

– О, неплохо. Хотя, я думаю, что это ещё не конец…

– Надеюсь, что они отстанут от нас.

– Неплохо водишь машину! Даже я на такие «дрифты» не способен. Я-то уж думал, что мы столкнёмся с этим безумцем.

– Со мной такое впервые, честно говоря. Просто повезло.

Через примерно шесть минут они подъехали к пограничному пункту. По какой-то причине перед границей выстроилась гигантская очередь из машин. Кац недоумённо посмотрел на это всё, после чего вспомнил, что контрольно-пропускной пункт для автомобилей был закрыт на реконструкцию до конца года.

– Кажется, автомобили проехать не могут… – задумчиво произнесла Евгения, вглядываясь вдаль.

– О, господи, какие же все клоуны! – стал возмущённо ругаться Кац. – Вечно напридумывают кучу причин, как бы ещё нагадить людям! Эти идиоты закрыли пропускной пункт из-за ремонта. О, боже!

– Так что делать?

– Для пешеходов, слава богу, открыт проход. Придётся идти по дороге.

– Я пойду с тобой! – решительно сказал Евгения и принялась выходить из машины.

– А тебя пропустят?

– Да, у меня с собой мой загранпаспорт.

– Часто за границу выезжала?

– Нет, у меня знакомые в Тарту живут. Пару раз съездила и всё.

– А, понятно. – закрывая за собой дверь, сказал Кац, а затем взял свою сумку с заднего сиденья. – Скажи мне, почему ты решила всё-таки пойти со мной?

– Знаешь, я так подумала, а, собственно, что мне здесь делать? Да и машину мою полиция запомнила, в тюрьму я совершенно не рвусь. Придётся переходить границу.

– Ну, да, пожалуй, лучше не оставаться здесь. Ладно… Идём?

– Пошли!

Кац и Евгения пешком дошли до пропускного пункта «Ивангород—Нарва», попутно оглядывая местную достопримечательность, а именно средневековую Ивангородскую крепость. Они оба зашли в здание таможни. Как ни странно, очередь из людей, стоящих на проверку, была очень уж небольшой. В очереди стояла семья из трёх человек. А перед ней стоял один пожилой иностранец, который разъяснялся с таможенником на корявом английском языке, видимо, это был эстонец. Через примерно пятнадцать минут дошла очередь и до наших героев.

Кац пропустил Евгению вперёд. Она подошла к окну, где сидели сотрудники таможни, и предъявила свой загранпаспорт на имя Евгении Николаевны Орловой, 1989 года рождения. Таможенник взял её паспорт на проверку. Спустя некоторое время он вернул ей паспорт и попросил посмотреть наверх, на зеркало. Сверив её отражение с фотографией, он произнёс: «Проходите, пожалуйста!»

Она прошла вперёд к дверям, после чего вышла на улицу. Дмитрий подошёл к сотруднику таможни и протянул ему свой липовый загранпаспорт на имя Дмитрия Алексеевича Смирницкого, где была вклеена его фотография. Таможенник как-то вяло взял паспорт и принялся вбивать его номер в реестре. По какой-то причине программа не обнаружила такого имени в списке. «Да что ж сегодня такое! Весь день барахлит, – пробормотал недовольно сотрудник таможни и затем обратился к Кацу, – извините меня. Сегодня целый день сбоит!»

Дмитрий с пониманием кивнул и принялся ждать, когда временный сбой прекратится. Таможенник вновь ввёл данные, указанные в загранпаспорте Каца. И, наконец, программа смогла обнаружить его паспорт. «Посмотрите наверх!» – сказал ему таможенник, отдавая документы обратно. Дмитрий посмотрел в зеркало, после чего таможенник дал добро на то, чтобы тот проходил дальше. Кац, вздохнув с облегчением, открыл входную дверь и вышел наружу. Евгения радостно взглянула на него и спросила:

– Пропустили?

– Пропустили, всё нормально. Осталось пройти ещё одну таможню. Вот тогда-то вообще будет всё замечательно.

– Да, хорошо бы…

Вскоре они дошли до следующего контрольно-пропускного пункта. Но там очередь оказалась чрезмерно гигантской, многие из людей стояли цепью из живой вереницы прямо на улице.

– М-да, такими темпами, мы никуда не уйдём… – скептично произнёс Кац вслух, уперев руки в бока.

– Придётся ждать. Не беспокойся, у меня всегда так было на границе.

Тем не менее очередь быстро смещалась вперёд, поскольку таможенники всё-таки были заинтересованы в том, чтобы пропустить как можно больше людей, причём именно граждан Эстонии. Так что Кац дал слишком уж пессимистичный прогноз. Ситуация-то была не настолько плачевной, как он предполагал в самом начале. В конце концов, стало очевидно, что толпа начала стремительно рассасываться, что говорило лишь о том, что достаточно быстро очередь дойдёт и до наших героев.

Спустя двадцать четыре минуты Кац подошёл к таможеннику и вручил свои липовые документы, где было указано, что «Дмитрий Смирницкий» имеет вид на временное место жительства в Эстонии. Эстонский пограничник сказал ему:

– Please, watch up on the mirror!

– Well. – ответил спокойно Кац и посмотрел наверх.

Внезапно у таможенника зазвонил телефон, и тому пришлось ответить на столь мешающий звонок.

– Wait, please… Allo! Are you from russian customs?.. Oh, I don't know. I didn’t see these people… What? Smirnitsky? Hmm, – посмотрел пристально таможенник на Каца и потом ответил своему российскому коллеге, – I don't trust your words. It's other man!.. No, no! I won't do it. You ain't my chief! No. I won't arrest him! If this were another refugee, I wouldn't arrest and give him to you! – таможенник договорил со своим коллегой на повышенных тонах, повесил трубку и, внимательно проверив паспорт Каца, немедленно пропустил его со словами: – Welcome to Estonia!

– Thank you very much! – от души поблагодарил его Дмитрий Владимирович за то, что тот вступился за него и не позволил депортировать обратно туда, где его точно бы арестовали.

Таможенник по имени Ханно чисто по-человечески отнёсся к Кацу и выручил его в трудный момент, несмотря даже на то, что ему пришлось ругаться с чужими таможенниками. Он не стал возвращать его обратно, думая, что «Смирницкого» по беспределу пытались тормознуть на границе какие-то бешенные чиновники, которые таким образом хотели отомстить ему непонятно за что. Поэтому не колеблясь Ханно моментально пропустил Каца. Такие вот принципы и убеждения были у таможенника. Он с чистой совестью сделал то, что и должен был сделать любой добропорядочный гражданин в такой скользкой и непонятной ситуации. Добропорядочный в том смысле, что не стал отдавать Каца на растерзание тем людям, которые не могли внятно объяснить, для чего они так мстительно за ним охотятся.