Грандиозная история. Часть вторая

– Ты хочешь, чтобы мы вас просто отпустили? Ищи дураков в другом месте!

– А как тогда вы выберетесь? Ведь мы будем стрелять, если вы попробуете вылезти из укрытия.

– Ладно, ты в какой-то степени прав… – Вернер принялся обдумывать поступившее предложение. – Я сейчас спрошу у Каца, что он думает по этому поводу. – договорил Николай и ушёл прочь, куда-то вглубь коридора.

Вернер зашёл в кабинет Каца, где все собрались. Он серьёзно посмотрел на своих, когда вошёл в дверь, а после с важным видом подошёл к шефу. Тот, увидев Вернера, тут же спросил:

– Чего они хотят от нас?

– Чтобы мы позволили им мирно уйти.

– И это после всего того, что они сделали? Хм, интересное кино! Значит, мы их должны понять и простить, а что взамен? А взамен они потом, может быть, не нападут на нас. Так себе обмен, честно говоря…

– Дим, но, вообще-то, они нам дело предлагают. Мы ведь не можем бесконечно сидеть здесь безвылазно. Надо что-то делать!

– Я не поведусь на эту туфту! Мы не дадим им безнаказанно уйти. Мы дадим им бой!.. – Кац обернулся и, нахмурив брови, обратился к своим подчинённым. – Парни, идём туда вниз и перебиваем этих сволочей. Пусть сдохнут от наших пуль. Это приказ.

Дмитрий Владимирович принял историческое решение. Он понял, что нужно по-хорошему уничтожить всех ладожцев и не позволить ни одному из них уйти от справедливого возмездия. В этом-то Андрей Иванович и совершил жёсткий просчёт. Шляпник никогда не думал, что кто-то сможет бросить ему такой вызов. Он самоуверенно полагал, что у него всегда будет возможность выкрутиться, но сейчас он, похоже, оказался в тяжёлом, без преувеличения, тупике, из которого хорошего выхода для его банды не было. Да вот только он ошибся фатально, когда начинал всю эту историю с атакой на штаб мафии. Эта ошибка, пожалуй, будет стоить для Шляпника несоизмеримо дорого. На самом деле, он совершенно не думал, что банда понесёт такие колоссальные потери при штурме.

Он абсолютно искренне рассчитывал на то, что ему удастся молниеносным блицкригом решить вопрос с мафией раз и навсегда. Делов-то на пару часов! Господи, подумаешь, какая-то там мафия, в которой даже толком не было единого лидера (в смысле имеющего безграничные полномочия), а состав был наспех скомпонован из людей, не имеющих абсолютно никакого опыта в боевых действиях. Все люди из нового набора до последнего времени жили обычной гражданской жизнью, никого не трогали. Кто-то был инструктором по оружию, а кто-то проводил сделки на бирже, кто-то же был разнорабочим, ну и так далее. А оказалось, что коллегиальное управление наряду с новыми людьми, ещё не истратившими свой потенциал, в данном случае оказалось существенным плюсом, и в какой-то степени это спасло мафию от уничтожения.

Реальность достаточно больно врезала Андрею Ивановичу по лицу, приведя, наконец, в чувство зарвавшегося бандита, который думал, что сможет всех разорвать и проглотить, словно какая-нибудь хищная рептилия. Кац и его команда показали ему свои клыки, и, похоже, сам Шляпник был в шоке и в ступоре. Но пока он не знал всех этих подробностей, поэтому сейчас, в данный момент, ему ещё казалось, что всё идёт не так уж и плохо. Ну, выберется его банда из устроенной западни. Ну, потеряли несколько десятков человек. Главное, что всё не так уж и плохо. Пока что в глазах Шляпника всё так и выглядело, в сдержанно-оптимистичной манере.

– Думаешь, мы справимся? – выходя вместе со всеми из дверей кабинета, спросил Сербинский у Каца.

– Попробуем! Для начала закидаем их дымовыми шашками, а дальше мы доберёмся до них и будем делать то, что и должны. Нас никто не остановит. Больше Андрея Ивановича я не боюсь. – заметно воодушевился Дмитрий, доставая из кармана пистолет.

– Да. Наверное, ты прав. Попробовать стоит. – осторожно согласился с шефом Юрий Григорьевич.

Викторов, Маслов и Амфоров выбежали первыми в коридор, где лежали руины, оставшиеся от разрушенных ступеней. Они закидали всю лестничную клетку дымовыми шашками. Когда Курикин забросил трос, прикрепив его к поручню, находившемуся подле стены у окна, они принялись быстро спускаться вниз. Ладожская банда стала стрелять во всё подряд, и в итоге Маслов, Викторов и Амфоров, которые были взяты на прицел уходящими с лестницы бандитами, были убиты шквалом огня на месте. Другим мафиози повезло больше, поскольку они уже «десантировались» в тот момент, когда ладожцы спешно покинули лестницу.

Дубровский бросил гранату, и та, укатившись куда-то вперёд, моментально взорвалась. Один из бандитов тут же погиб, ещё одному оторвало и вывернуло руку. Ладожцы продолжили стрелять по ним, и тогда Вернер, стоявший рядом, бросил ещё несколько шашек в сторону бандитов. Те оказались дезориентированы и потому поспешили скрыться в коридоре второго этажа. Двое бандитов всё же не успели убежать и их настигла автоматная очередь, и они погибли. Мафия стремительно практически в полном составе спустилась на второй этаж.

Петрович подбежал первым к коридору и бросил осколочную гранату, которая убила Гончарова, что успел лишь ужаснуться при виде падающей рядом гранаты, но спастись не смог – ему оторвало голову. Ещё одного ладожца, стоявшего неподалёку, серьёзно ранило в плечо осколком. Ладожцы стали агрессивно отстреливаться. Попытавшийся высунуться в коридор Олегов (из мафии) был убит тремя выстрелами в живот, и он тут же повалился замертво на пол, выронив гранату. Петрович крикнул своим: «Ложись! Граната!» Через несколько секунд граната сработала, и её осколки разлетелись по всему коридору, но никто из мафии, к счастью, не пострадал. Петрович достаточно вовремя предупредил всех.

Лыкову удалось забежать в коридор и убить одного из бандитов, но при этом он тоже был убит ответным огнём. Курикин воспользовался моментом и кинул мощную гранату вслед уходящим в дальнюю комнату бандитам, что находилась за скруглённым поворотом. Граната также достигла цели и ликвидировала ладожца с позывным «Наум». Ладожцы закинули ответную гранату, и она метко попала в Норманова, сразу убив того. Наконец, ладожцы окончательно скрылись за поворотом, после чего Кац, убедившись в этом, немедленно приказал: «Осторожно следуйте за ними!» Мафиози повиновались и стали украдкой двигаться по направлению за удирающими бандитами. «Враг позорно бежит за нами», – видимо, так подумали ладожцы, когда сбегали с «поля боя», поскольку у них по-прежнему была уверенность в том, что всё идёт по плану. Хотя, конечно, это было не так.

Спустя некоторое время мафия прошла за поворот, вплотную приблизившись к дверям последней комнаты. Вернер крикнул своим, чтобы выбивали дверь. Курикин и Дубровский выбили дверь и, высунув дула автоматов в раскрывшуюся дверь, принялись осторожно прокрадываться в комнату. «Осторожно!» – полушёпотом сказал остальным Курикин, заглядывая внутрь. Но, видимо, зря он это сделал, поскольку в комнате уже никого не оказалось, кроме умершего от обильного кровотечения бандита по прозвищу «Варан», который валялся на полу лицом вниз. Окно было разбито, и все ладожцы через него покинули злосчастное помещение и быстро удрали, пока была возможность. Их уже было не догнать, они уехали на своих внедорожниках, оставив их ранее посередине дороги. К тому времени образовался затор, и многим автолюбителям пришлось, матерясь и ругаясь, объезжать колонну из машин. Мясник, садясь в машину, удручённо сказал:

– Зря мы сюда приехали! Думаю, нам и потом лучше не приезжать. Ещё и эти идиоты нам гудят без перерыва…

Все расселись по внедорожникам и дружно умчали прочь. Они уехали практически перед самым носом у догоняющего их Курикина, который пытался их догнать. Но всё оказалось тщетно, и он уже думал открыть по ним огонь, однако, в последний момент решил всё же не делать этого. К нему подбежал Вернер и крикнул ему:

– Ну что, удрали сволочи? Как последние трусы свалили с поля боя!

– Пожалуй, я с тобой полностью согласен. Но, с другой стороны, я их тоже понять могу. Поскольку смысл им здесь оставаться и продолжать борьбу против нас, когда мы всё равно сильнее?

– Тоже верно. Они ведь не могут позволить всем погибнуть, сражаясь против нас… Ладно, идём обратно. – тяжело вздохнул Вернер, повернувшись в противоположную сторону и потихоньку двинувшись назад. – Пошли обратно. Всё, что мы могли, мы сделали. Чёрт, похоже, нам ещё придётся разбирать это всё: эти баррикады, самосвалы и прочую ерунду.

– Думаешь, что можно уже все убирать?– удивился Курикин столь поспешным выводам. – А если они опять на нас нападут?

– Им сил уже не хватит точно. Так что можешь быть спокоен. Эти придурки больше не посмеют совершить такое против нас. – уверенно произнёс Вернер. – Пошли отсюда.

Таким образом, бандитам все же удалось ускользнуть от справедливого возмездия. Хоть это выглядело и не очень красиво и не по-мужски, но выбор был сделан абсолютно правильно с точки зрения сохранения банды, пусть и в более урезанном варианте. Конечно, Андрей Иванович сможет восполнить утерянных во время сегодняшней ночной битвы бойцов. Поэтому из этого трагедию не стоило делать, так что Андрей Иванович в какой-то степени был прав, что нужно сохранять спокойствие и уверенность в своём могуществе. Но, честно говоря, чтобы восполнить эти потери, Андрею Ивановичу нужно было потратить уйму времени, скажем, месяца два точно. Его тайный спонсор будет крайне недоволен такими обстоятельствами, но он всё равно поможет своему вассалу новыми финансовыми вливаниями, потому что деваться было некуда.

Сюзерен был намерен продолжать свою программу по наращиванию своего влияния в городе и в области через усиление ладожской группировки. Все интересы этого покровителя, естественно, упирались в политическую плоскость. Так что у Ветрова оставалось совсем немного времени, чтобы не дать осуществиться этим планам. Но чтобы не дать этому осуществиться, Сергей должен знать наверняка, кто является этим спонсором. И прозорливый подполковник оказался совершенно прав, когда рассудил, что без уничтожения этого тайного покровителя он ничего не сможет сделать с могуществом Андрея Ивановича. Пока есть эти финансовые источники у Шляпника, могущество банды угасать не будет от слова совсем. Кстати, одним из трёх китов, позволяющих Шляпнику удерживаться на плаву, являлся основной костяк группировки. Так вот, эта задача уже была практически решена, осталось только уничтожить Мясника и ещё нескольких бандитов.

Здесь хочется поговорить отдельно о дальнейшей судьбе Самсонова, киллера, лично преданного Андрею Ивановичу. По-хорошему его тоже надобно было устранить, потому что он был чрезвычайно опасным человеком. Но, похоже, у Ветрова (хотя он ещё не знал о нём) и у Андрея Ивановича эта цель совпадала, как ни странно бы это прозвучало. Ведь Шляпник ещё в конце мая, а может, даже и раньше, принял решение от него избавиться. Как раз это должно было решиться в первой декаде августа. Ведь, как утверждалось ранее, у Андрея Ивановича был свой личный «расстрельный список», в этом списке было семь человек. Но теперь в этом списке было уже 4 человека, поскольку трое уже погибли в схватке с мафией, включая Гончарова. Задача значительно упрощалась.

Могло получиться забавно, если бы Шляпник доверил именно Ветрову ликвидацию Самсонова. Но, скорее всего, Андрей Иванович сначала бы поручил это дело кому-нибудь другому. А вот уже если бы тот не справился, то тогда бы пришлось Сергею Александровичу выполнять эту работу. Сергей бы, наконец, познакомился с этим таинственным «Иннокентием Яковлевичем», на которого ему указал уже покойный администратор Юрий Петрович. Но вообще убийство такого матёрого киллера, как Самсонов, было для любого человека практически невыполнимой задачей. Так что если бы подполковнику посчастливилось выполнять поручение по ликвидации особо опасного киллера, то для него это было бы сделать сложнее, чем когда Вернер убивал Бориса Букки (и то Николай чуть не погиб). Иннокентий Яковлевич был тем ещё фруктом, которого не так-то было просто убить. «Меня не убить смертному мужу», как говорилось в одном известном произведении.

II

Утром 27 июля по местным петербургским новостям практически беспрерывно передавали о состоявшейся ночью бойне прямо в центре города. Многие горожане остались под большим впечатлением от таких апокалиптических вестей. Журналисты были ещё теми фантазёрами, когда с пафосом написали, что, цитирую: «В городе всю ночь грохотала мощная канонада из гранатомётов, автоматов и прочего оружия. Так бандиты выясняли между собой отношения, ставя под угрозу общественную безопасность. Сколько людей могло погибнуть!»

Но под этим пафосом скрывалось нечто большее, чем простое нагнетание обстановки. Нет, бесспорным является то, что абсолютно недопустимым явлением были такие опасные разборки. Подача новостей под таким соусом явным образом намекала на то, что федеральные власти были очень обеспокоены происходящими в городе вещами. Скажем так, они выразили «глубочайшую озабоченность» и передали свои обеспокоенности по неформальным каналам правительству Санкт-Петербурга. Однако, стоит отдать должное федералам, что они, наконец, стали реагировать на подобные события в городе, а не заниматься только своими проблемами и не обращать внимания на других, исповедуя лозунг «моя хата с краю».

Федеральная власть экстренно, в час ночи, по видеосвязи связалась с исполняющим обязанности губернатора Романом Александровичем Мицкевичем, которого ранее по тревоге вызвали в мэрию, где он обсуждал вопросы безопасности граждан и устранения возникшей угрозы. Также на собрании решался вопрос о применении статьи по вводу чрезвычайного положения в городе. До того, как позвонили федералы, Мицкевич, который хотел ввести особый режим в Петербурге и области, натолкнулся на сопротивление со стороны правительства города. Многие в правительстве считали позицию губернатора слишком алармистской и призывали главу города не спешить с вводом ЧП, поскольку «ситуация ещё некритична и пока поддаётся коррекции». Поэтому губернатору пришлось пойти навстречу своим коллегам и повременить с решением о чрезвычайных мерах. Он решил дождаться разговора с федеральными властями. Роман Александрович был абсолютно уверен в том, что федералы заставят правительство города с этим согласиться.

– Здравствуйте, Роман Александрович! – поздоровался с губернатором федеральный представитель по фамилии Обоймов.

– Здравствуйте, Фёдор Васильевич! – поприветствовал его в ответ Мицкевич.

– Что у Вас там стряслось? Почему какие-то банды перестреливаются прямо в центре города?! Вы, что, разобраться у себя там не можете? – резко отчитал его представитель, будто бы разговаривал с нерадивым учеником.

– Фёдор Васильевич, Вы же прекрасно знаете, какая сейчас обстановка в моём городе. Я не могу себе позволить простыми методами решать эти вопросы.

– Введите тогда чрезвычайное положение!

– Я уже переговорил с коллегами в мэрии. Так вот, я серьёзно настоял на том, чтобы в городе был введён режим чрезвычайного положения. Но меня никто не послушал, все настаивают, что не надо этого делать. Я Вас заклинаю, Фёдор Васильевич, окажите давление на мэрию! Заставьте их принять мои доводы.

– Хорошо, я Вас понял, Роман Александрович. Я передам через посредников ваши пожелания мэрии, раз Вы сами не можете оказать влияние на своих подчинённых… У меня ещё есть один вопрос. Допустим, мы всё решили, Вы получили то, что хотели; Вы ввели чрезвычайное положение в городе. А где гарантии, что Вы справитесь с этой ситуацией? Что Вы будете делать, если ситуация не будет разрулена?

– Если наш, местный спецназ не справится, то тогда это придётся делать вам. Вы будете рисковать своими людьми. Надеюсь, я убедительно ответил на данный вопрос.

– Ладно, Вы меня убедили. Но имейте ввиду, что при чрезвычайном положении вся ответственность будет лежать на Вас и вашей команде в случае какого-то серьёзного провала. Вот в таком случае до выборов Вы не дотянете и будете сняты со своей должности досрочно. Если после отставки всё равно попытаетесь вести предвыборную кампанию, то мы будем вставлять Вам палки в колёса. Надеюсь, Вы согласны на такие условия?

– Я в курсе этих ваших мер. Я отдаю отчёт себе в этом, можете даже не сомневаться.

– Вот и отлично. До свидания, Роман Александрович! Держите нас в курсе событий.

– До скорой встречи, Фёдор Васильевич.

Губернатор Мицкевич отключил видеоконференцию на своём компьютере. Он ушёл в тот кабинет, где у него и проходило совещание, и сообщил своим подчинённым, что он не может сейчас участвовать в собрании, поскольку он должен будет связаться с председателем главного управления МВД Михаилом Лесковцом, ведь нельзя было откладывать это дело на потом. Сотрудники мэрии с пониманием отнеслись к тому, что губернатор будет отсутствовать какое-то время. Мицкевич поблагодарил сотрудников за понимание и отправился обратно в свой кабинет. Он, только войдя в свой офис, немедленно подошёл к компьютеру и включил его.

Роман Александрович по видеоконференции связался с генералом Лесковцом, который значился у него в «экстренных контактах», в первой десятке списка. Михаил Евгеньевич, который к тому моменту уже вовсю спал, вскочил с постели, только услышав исходящий из компьютера сигнал. Он на автоматизме, ничего не соображая, встал, одел халат и подбежал к своему рабочему столу. Усевшись в кресло, генерал включил компьютер и ответил на видеозвонок через некоторое время.

– Здравствуйте, Михаил Евгеньевич! Я Вас не разбудил случаем? – проницательно спросил губернатор.

– Приветствую Вас, Роман Александрович! Честно говоря, да, я спал. Но раз Вы позвонили, значит, что-то случилось. А если случилось, то, значит, нужна моя помощь. Слушаю внимательно.

– Давайте ближе к делу тогда, Михаил Евгеньевич. В ближайшее время мною будет введён режим чрезвычайного положения.

– По какой причине? Что произошло? – подскочил генерал на кресле, попутно пытаясь протереть ладонью свои заспанные глаза.

– Дело в том, что сегодня ночью две городские банды устроили между собой разборки в центральной части города, порушив инфраструктуру, с применением особо опасного огнестрельного оружия, что могло повлечь за собой смерть многих наших горожан. Я прошу Вас, как ответственного за МВД человека, отдать приказ привести в полную боевую готовность в ближайшее время наши элитные отряды специального назначения под названием «Аврора-7» для последующего ареста вооружённых бандитов.

– Так кого арестовывать? У нас сейчас этих банд превеликое множество. Кто из них совершил это?

– Какая именно банда учинила перестрелку, я абсолютно без понятия. Мне известно лишь то, что всё произошло на Загородном проспекте. Поэтому параллельно с повышением боевой готовности у элитного подразделения спецназа прошу Вас выяснить все подробности ночного происшествия, кто, зачем и почему.

– К какому сроку я должен Вам доложить о результатах проверки?

– Я даю трое суток, до тридцатого числа. Выполняйте.

Генерал Лесковец отключил видеосвязь и, приходя в себя после сна, судорожно стал вспоминать, какая конкретно банда могла стрелять в районе Загородного проспекта. Но ничего ему на ум не приходило. Он только осторожно предположил, что в этом замешан его друг Андрей Иванович. В итоге у него появилась здравая мысль позвонить Шляпнику и выяснить у него, не он ли приложил усилия для наведения шороха. Лесковец хотел это сделать прямо сейчас, но, поразмыслив, решил всё же дождаться утра и уже тогда побеспокоить Андрея Ивановича. Да и генерала клонило обратно в сон, поэтому он рассудил, что нужно как следует выспаться, а уж потом делать всё остальное. Он легко поддался на уловку своего организма, а потому дошёл до кровати и лёг в неё, укрывшись одеялом, затем продолжил спать.

III

Примерно в десять часов утра Михаил Евгеньевич, уже находясь в своём рабочем кабинете в главном управлении МВД, позвонил Андрею Ивановичу. Тот долгое время не брал телефон, и генерал уже думал о том, чтобы перезвонить позже. Но в последний момент Андрей Иванович всё же взял трубку и сказал:

– Алло! Кто это? – не смог распознать Шляпник номер генерала, поскольку тот звонил с другого телефона на всякий случай.

– Доброе утро, Андрей Иванович! Это Лесковец.

– А, Михаил Евгеньевич, это ты… Почему-то у меня твой номер не отобразился корректно. Ты по какому поводу звонишь-то? – изумился Шляпник звонку, которого он точно не ждал в это время.

– Ты уж извини. Но мне приходится звонить с другого номера, а то вдруг нас подслушают…

– Да, пожалуй, ты прав. Лучше подстраховаться.

– Со мной недавно связался губернатор Мицкевич. Так вот он просит меня разобраться в той перестрелке, что случилась сегодня ночью. Это, случайно, не твоих рук дело?

– Ну моих… Неужто ты будешь меня арестовывать? – рассмеялся Андрей Иванович, понимая, что генерал вряд ли его арестует. Даже если допустить такой расклад, то компромат на генерала вскроется достаточно быстро, и тому тоже придётся присесть.

– Нет, ну ты что. Я ж понимаю, что этого не следует делать.

– Так для чего ты тогда спрашиваешь, если ты знаешь, что этого не следует делать? – с неким подозрением спросил у него Шляпник, пытаясь понять, в чём здесь подвох. – Я не понимаю тебя.

– Просто я должен знать, как мне действовать, если к этому приложил руку ты… С кем ты там разбирался-то хоть?

– Ну, вообще-то, с мафией.

– Это с той самой, что недавно ещё возглавлял Букки?

– Верно. Мне, кстати, вот интересно, а что собирается предпринять мэрия-то? Что они могут сделать, я не понимаю. По-моему, ничего.

– Я поэтому-то и звоню, что дело очень срочное и важное. Губернатор сказал, что будет введено чрезвычайное положение и что мне, как главе регионального МВД, он поручил привести спецназ в боевую готовность. А ты ведь знаешь, что это означает. Ну ты понял, к чему я клоню.

– Да, пожалуй, это очень серьёзный вопрос… – достаточно быстро сообразил Андрей Иванович, о чём ему сказал генерал Лесковец. – То есть он хочет посадить тех, кто учинил эту перестрелку, верно?

– Абсолютно, абсолютно верно ты говоришь. Именно это и предполагается.

– Хм, так ведь ты можешь сказать своему начальнику, что это дело рук мафии. – находчиво произнёс Андрей Иванович, рассудив, что он нашёл способ, как быстро, а главное, без каких-либо затрат, избавиться от основного соперника в лице мафии. – Пускай их спецназовцы арестовывают. Я бы посмотрел на это шоу.

– Хм, весьма здравая мысль. Знаешь, а я так и сделаю, пожалуй. Только мне надо как-то убедительно состряпать доказательство того, что именно мафиози между собой устроили эту перестрелку.

– Вот видишь, как у нас с тобой на двоих голова работает. – посмеялся от души Андрей Иванович. – Я думаю, ты спокойно придумаешь какие-нибудь факты. Ты ж изобретательный мужик-то.

– Ох, я надеюсь, что у меня получится это сделать. А иначе нас точно с тобой двоих посадят, несмотря на нашу находчивость.

– Так когда будет штурм, говоришь? – куражась и предвкушая свою победу, весело произнёс Андрей Иванович.

– Где-то тридцатого числа, ориентировочно.

– Замечательно. Будем ждать.

Вскоре после разговора генерала Лесковца с Андреем Ивановичем последний вызвал к себе в кабинет Мясника, Калугина и Ветрова, чтобы продолжить обсуждение полностью провалившегося штурма, при котором банда понесла колоссальные потери. Все трое как-то виновато прошли в кабинет, ожидая очень неприятного разговора, который был прерван в самом начале внезапным звонком от Михаила Евгеньевича. Шляпник, только узнав, что звонит генерал, немедленно попросил своих жестом руки уйти куда-нибудь в другое место. Андрей Иванович очень опасался, что кто-то опять из своих выдаст планы руководству мафии, потому что ему прекрасно было понятно, что кто-то сливает важную информацию Кацу. Он догадался, что у него завёлся «крот», которого было необходимо вычислить.

– Так вот, мы начали наше обсуждение с того, что каким-то образом мафия узнала о нашем замысле и предусмотрительно подготовилась к штурму, загородив наглухо проезд грузовиками и мощными укреплениями. Я не идиот, я понимаю, почему произошло всё именно так. Кто-то из наших, уж не знаю, кто конкретно, передаёт все важные сведения нашему сопернику. У нас, господа, завёлся крот! Мне уже передали, что водитель автобуса, который проезжал неподалёку в тот день, когда мы провели экстренное совещание по поводу мафии, сообщил нам, что кое-что слышал. Так вот, как он сам утверждает, он слышал, как зашедший в автобус пассажир по телефону передал кому-то, видимо, Кацу, что я готовлю «атаку на штаб мафии». И этот пассажир настаивал во время телефонного разговора на серьёзности моих намерений.

– Он видел его в лицо? – спросил немедленно Мясник, сгорая от чрезмерного любопытства.

– Да в том-то и дело, что не видел. Он лишь слышал его голос. Но, к счастью, шофёр голос этот запомнил очень хорошо, и он готов опознать его.

Сергей Александрович несколько напрягся, когда понял, что услышавший его водитель сможет распознать его голос и указать на него. Если бы это произошло, то операции по внедрению, которая до сих пор проходила весьма успешно, пришёл бы конец, как, впрочем, и самому подполковнику. Ведь в таком случае Андрей Иванович без колебаний отдаст приказ убить его прямо на месте. Чтобы скрыть своё напряжение, Ветров спрятал руки за спиной, поскольку они у него непроизвольно сжались.