Период распада

Поначалу Игорь хотел устроиться куда-то ещё, но Ольга отговорила. Работать у её знакомых, директоров других банков, всё-таки несолидно. «Ну ты подумай, будешь обслуживать бизнес, который ко мне ходит и меня знает? Игоряша, тебя ж засмеют!». Игорь, хоть и с трудом, но соглашался.

Ольга вспомнила те первые месяцы их совместной жизни и улыбнулась в пустоту кабинета. Только глаза оставались грустными. Секс, кофе в постель, походы в кино, театр и рестораны – всё это с каждым днём блекло и уменьшалось, точно кто-то потягивал через трубочку всё внимание и трепетность, с которыми раньше относился к ней Игорь.

Если бы Ольга не закрывала глаза на то, как Игорь мается, сидя дома, она бы поняла, в чём причина его потухшего энтузиазма.

Спустя два года безуспешных поисков бизнес-идеи (у Ольги каждая вызывала скепсис, а так как она была единственным инвестором, то ничего не продвигалось), Игорь окунулся в спорт. Ездил в загородный отель почти каждый день. Шёл по одному маршруту: в тренажёрку, бассейн и потом в сауну. Когда встречал в тренажёрке нового друга, местного завсегдатая-качка, то задерживался и позволял себе не забрать Ольгу с работы. Ольга, впрочем, говорила, что только рада добираться домой самостоятельно: мол, пока она едет в трамвае (а ей нравилось именно в трамвае), мысли о работе успевают выветриться и вообще она так отдыхает, но вечером всё равно говорила с Игорем через губу.

Засыпали уже не в обнимку. В десять Ольга выключала телевизор и откладывала мемуары какой-нибудь актрисы, а он уходил на кухню и до ночи смотрел телевизор. Секс тоже обмелел. Сначала Ольга думала, что завёл кого-то, но в телефоне всё было чисто, оттого не находила она себе места и старалась при случае радовать гражданского мужа то внезапными билетами в кино и театр, то всякими поездками.

В эту пятницу Игорь снова написал, что забрать Ольгу не сможет: приятель купил себе мотик, после тренажёрки они доедут вместе до его гаража посмотреть. Ольга вспомнила, что и Юлька сегодня у Сашки тусуется, значит домой можно было не торопиться.

В шестом часу сотрудники расходились по домам, в пятницу, как всегда, был сокращённый день. Ольга решила воспользоваться тишиной и покоем, чтобы с толком подготовить Игорю сюрприз ко дню рождения в июле: рассчитать отпуск на двоих.

Она зашла на сайт туроператора: забила условия и выписала на листочек даты, посчитала в столбик траты. Задумавшись, нужен ли sea view или обойдутся, прижала нижнюю губу перьевой ручкой и, кинув взгляд на переговорный стол, вздрогнула. За ним каким-то чудом материализовалась Леночка и что-то будто бы беззвучно лепетала. Ольга с недоверием посмотрела на стоящий перед Леночкой чемодан и вздрогнула при мысли, что секретарша сейчас начнёт втюхивать ей свою вязаную игрушку.

– Ольга Егоровна, можно я тут вам кое-что покажу?

– Что это у тебя за ридикюль? – усмехнулась Ольга с той же снисходительностью, с какой взрослые реагируют на детские поделки.

– А вот! – Леночка засияла, потянула молнию, откинула крышку, и Ольга увидела много маленьких пузырьков с разноцветными этикетками.

– Масла эти, знаю такое, – закивала Ольга, уже раздумывая, как бы так мягко выпроводить Леночку.

– Очень качественные, рабочие. От мигрени помогают, от невралгии, от сердца, – Леночка перечислила то, что, на её взгляд, могло бы заинтересовать Ольгу, но начальница уже отворачивалась от неё к экрану компьютера.

– Да-да, я знаю, в курсе. Это … как это… у меня родственница тоже торгует таким.

– Oilterra, – подсказала Леночка, смутившись от слова «торгует», она предпочитала «распространять». – У меня скидка есть, пятнадцать процентов.

– У меня новая туалетная вода. Только купила. Так что пока не надо.

– Ольга Егоровна, это же не совсем духи. Это для здоровья, для красоты, для энергетического баланса в организме, – голос Леночки становился всё более тихим.

Не взглянув на неё, Ольга что-то промычала, намекая, что разговор окончен. Леночка всё поняла, но, понадеявшись на карт-бланш, выданный их задушевными беседами, позволила себе сделать ещё одну попытку.

– Знаете… – заговорщически произнесла она. – Не знаю, прилично ли говорить…

Ольга отвлеклась от экрана и посмотрела на Леночку сурово, нахмурив брови.

– Тут есть такое масло… «Феерия страсти»… Я как намажусь – всегда, так сказать… интим происходит.

Тут уже Ольга развернулась к Леночке всем телом. Ничего не говоря, она, тем не менее, смотрела внимательно, как бы побуждая Леночку говорить дальше.

– Что там в составе у нас? – Леночка всё поняла и начала копошиться в боковом кармане чемодана в поисках буклета. – Жасмин, роза…

– Интересно, – задумалась Ольга. – А где мажешь? Или это выпить надо?

– Пить тоже можно, пару капель тогда в кофе или чай, или протеиновый коктейль, если вы пьёте такое. Ещё можно растереть в руках, чтобы разогреть, – Леночка капнула себе на ладонь, кабинет заполнился ядрёным цветочным ароматом.

Теперь Леночка водила тонкими пальцами с ярко-красными ногтями по своей белой тонкой шее. Ольга замерла, наблюдая за неё, точно впала в гипноз. Аромат был и возбуждающим, и расслабляющим, и что-то между всем этим. Внутри у Ольги словно чиркнули спичкой и развели огонь. Она попросила буклет и стала, морща лоб, вчитываться.

– Мне не то, чтобы такое надо… У меня как бы всё хорошо с этим… – неловко усмехнулась Ольга. – Но запах в самом деле приятный. Дома приятно пахнуть будет.

– Конечно-конечно. Я сейчас вам принесу, это у меня выставочный образец, – Леночка выскочила в приёмную, побежала к своему столу.

Пока её не было, одурманенная Ольга бросила буклет на стол, с блаженной улыбкой прикинула, что можно кое-что да придумать с этим, поменять, так сказать, расклад. Она поднялась с кресла, потянула за верёвку от жалюзи, и окно затянули скрипучие ленты. Забрав у вернувшейся Леночки свою баночку «Феерии страсти», она заторопилась домой, чтобы всё подготовить для романтического вечера.

На первом этаже в клиентском зале из десяти человек к шести часам оставались работать две операционистки: двадцатидевятилетняя Наталья и тридцатисемилетняя Гульнара. Серые неподвижные лица были обращены к экранам, но девушки сразу же изобразили энергичные улыбки, когда Ольга спустилась по лестнице и в развевающемся чёрном вязаном пончо простучала каблуками мимо них по клиентскому залу.

– Хорошего вам вечера, Ольга Егоровна! – сказали практически хором.

– До свидания, девочки! Долго не сидите!

Ольгу провожали мелькающие на рабочих столах заставки: в пустоту клиентского зала улыбались женщина, мужчина и ребёнок, играющие на ярком-зелёном, ненатурально-сочном газоне: реклама «АгроПромБанка».

Она вышла на крыльцо, когда небо уже окрасилось розовым, и всё вокруг было таким чётким: парочки, идущие в Лопатинский парк, машины, подъезжающие к «Кофейне Гримм», мамы с детьми, стекающиеся к центру детского творчества. Сырой вечерний воздух врезался Ольге в нос.

Предвкушая вечер, Ольга запахнула пончо и пошла на трамвайную остановку.

***

Домой добралась только к восьми: улицу Николаева разрыли и зарывать, судя по всему, никто не собирается. Поставила пакеты с продуктами в коридоре и выдохнула, потом уже повесила пончо. И, опершись на стенку, стянула тонкие, в облипку, кожаные сапоги.

Дома было тихо. Значит, Юля ушла. Ольга вспомнила, что звонила ей днём. После пар они с Мишей были здесь, вроде сериал смотрели.

Миша – парень неплохой. Скромный, вежливый. Но материнское чутьё подсказывало Ольге, что всё это у них с Юлей ненадолго. Дочери нужен кто-то поярче, побойчее, а этот, уже сейчас видно, слишком волочится за ней. Ольга посмотрелась в зеркало над комодом, поправила чёлку и усмехнулась: мне тоже в её годы с таким было бы скучно, но с возрастом понимаешь больше.

И всё же на всякий случай в Юлину комнату заглянула, мало ли, уснули. На диване было смято постельное, глухо гудел компьютер, мигали огоньки на процессоре, но монитор был выключен. Ольга закрыла дверь и пошла переодеваться. Шкаф с её одеждой стоял в коридоре, был встроен в стенку. Переодеваясь, она с приятным чувством подумала о том, что в новой квартире, в двушке в Боровой, у неё наконец-то будет своя гардеробная. У них с Игорем, то есть. К концу года они туда переедут, как раз там закончат ремонт в ванной и во втором туалете.

В шортах и футболке, в которых когда-то ходила Юля, Ольга, подхватив пакеты, двинулась на кухню. Включила телевизор и занялась стейками лосося: замариновала их в соевом соусе, на каждый положила сверху веточку розмарина – и в духовку.

Пока на Первом в «Пусть говорят» приглашённые эксперты ругались с героями, Ольга нарезала фиолетовую капусту на салат. Она почти медитировала: впереди любимый вечер недели, пятничный, и можно даже засидеться допоздна. Никаких сделок, подписания документов, чужих кредитов, заявлений об увольнении и звонков из Москвы. Ольга всё равно дёргалась от каждого, несмотря на внушительный рабочий стаж.

Дорезав салат, Ольга взглянула на экран телефона. Хотела достать из холодильника йогурт для заправки, но в итоге свернула в коридор, пробурчав, что «совсем забыла». Рукой Ольга нашарила в сумке пузырёк и телефон. Была уже половина девятого, Игорь вот-вот должен был подъехать. Был и пропущенный от Игоря.

– Игоряша, ты звонил?.

– Оля, что купить? Что-то надо? – говорил Игорь сквозь шум машин. – Я могу заехать в магазин. Уже еду. Возле дома почти.

– Возле дома? Ну приезжай уже. Ничего не надо. Я всё-всё уже купила, только тебя не хватает.

Ольга кинула телефон назад в сумку и, довольная, направилась в зал, который был также их спальней. Забралась на расстеленный диван и накапала несколько капель под подушками. Присела, вслушиваясь в запах, но ничего толком не поняла. Никакого эффекта. Пахнет просто цветами, но в целом приятно.

Возвращаясь на кухню, всё разглядывала бутылёк, пыталась прочитать, что за масла в составе, но поняла только слово «afrodiziak». «Да-да, слышала про такое. Леночка, значит, всю правду сказала».

Ольга достала из кухонного шкафчика пульверизатор для растений и капнула в воду немного той «Феерии», затем распрыскала зелье над обеденным столом. Прикрыв глаза, вдохнула. И закашлялась. Девятиметровую кухню заполонил такой приторный запах, что в горле у неё запершило. Открыла окно – пусть чуть подвыветрится, и будет в самый раз.

Когда тарелки, вилки, ложки, салатница с салатом, заправленным йогуртом и присыпанным кедровыми орешками, появились на столе, Ольга потянулась к полке над телевизором. Там у них скапливался бар, пополнялся подарками от клиентов и подарками, которые Ольга дарила Игорю. На сегодня Ольга достала «Кьянти» и давно открытую, но недопитую «Хеннеси» и, когда ставила бутылки на стол, услышала звонок в дверь. Вот и Игорь! Ольга пошла открывать.

– Ты чего такая довольная? – улыбнулся муж, всматриваясь в её лицо.

– А вот, – Ольга покрутилась кокетливо, поймала себя в зеркале: короткие шорты облегали стройную ещё попу. – Посидим сегодня. Я достала «Хеннеси». Закусок купила всяких в «Центруме».

Игорь бросил спортивную сумку в коридоре, повесил тонкую куртку-пуховик, скинул кроссовки, наступая на задники.

– Ты чего такой взъерошенный? – Ольга погладила Игоря по голове. Короткие русые волосы, хоть и были тонкими, но торчали кверху, как иголки на еловых ветках.

– Да я ж с тренировки. Сегодня ноги делали. Хотя… Лёва не ноги, а руки. Или всё же ноги?.. А, впрочем… Потом в сауну забежали, а потом ещё в гараж дёрнули. Ну классная «Хонда», скажу я тебе.

– Ага, понятно, – Ольга вернулась на кухню проверить рыбу.

Игорь пошёл мыть руки, из ванной прокричал:

– А Юлька что?

– Так нет её, с подружками, – крикнула с кухни Ольга.

Ольга достала из духовки керамический поддон с лососем и посмотрела на Игоря, когда он вошёл. На нём была футболка с надписью Sex Instructor и спортивные штаны. В голове Ольги пролетела мысль, что за последние три года он из деревенского парня, пусть и прихорошившегося, превратился в подкаченного холёного красавца. И ведь даже загар ещё не весь сошёл после Таиланда. Хорош!

– Красота! Маленькая моя постаралась, – глядя на рыбу, похвалил её Игорь, потом стал крутить в руках бутылку с «Хеннеси». – Хорошо-о, хорошо! А я так и не понял, Юлька где? Девятый час уже.

– А так я говорю ж, допоздна её не будет. У подружки она сегодня.

– С ночевой что ли? Ну ты даешь.

– А что я даю, Игоряш? – Ольга отвернулась от плиты, где раскладывала закуски: маринованные патиссончики с творожным сыром, морепродукты в оливковом масле, сыры с плесенью. – Я ничего не разрешала. Ночевать только домой, как всегда.

– Понятно-понятно, – Игорь бухнулся на диван, приставленный к столу. – Сядем уже?

– Да, давай. Я только чайник ещё поставлю, – потом повернулась к нему, спросила: – Чувствуешь, чем пахнет?

– Ничего не чувствую. Чем? – Игорь задрал голову, поморщился. – Оль, да зачем нам чай? Потом всё, садись.

– Ну да, ладно, потом… Просто я купила ещё пирожные, такие интересные… Тоже в «Центруме»… Новые какие-то.

Ольга села на стул, напротив Игоря, обвела взглядом кухню и вкрадчиво, как бы между делом, добавила:

– Ароматы для дома я прикупила. Приятно пахнет, да?

– А, ну чувствуется. Жасмин какой-то, что ли?

– Ну да, цветочный.

Игорь подложил себе салата и принялся за лосося.

– А хлебушек есть? Я такой голодный после тренировки.

Ольга достала из кухонного шкафчика плетеную корзинку с нарезанным хлебом, поставила на стол.

– Я просто думала, что вечером не стоит мучное, – сказала.

– Не стоит тем, кто так не впахивает в зале, – усмехнулся Игорь, не отрывая глаз от еды.

Ежедневные тренировки Игоря уже сидели у Ольги в печёнках. Два часа в зале, ещё в потом два в сауне и бассейне, иногда ещё на массаж заруливает (но там, благо, женщина в возрасте работает). Так его день и проходит. Теперь, конечно, у него фигура древнегреческого бога, а у Ольги пара новых складок на теле за это же время и вдобавок брыли на лице.

– Мм, понятно, – сказала.

Игоря понял, что сплоховал.

– Маленькая, ну что ты. Ты в прекрасной… в хорошей такой… форме! Я не тебя имел в виду.

– Ты уже сказал всё. Я тебя прекрасно поняла. Я жирная. И старая. У тебя старая и жирная жена.

– Я так не говорил…

– … Но кому-то ведь в этой семье надо работать. Чтобы оплачивать твои, вот эти, посиделки в ресторанах, сауны и тряпки.

– Оля, я же не в претензию. Давай со мной! Я разве против?

– Когда? Днём все нормальные люди работают! – Ольга вскинула руки, все в веснушках, на предплечьях затряслась лишняя кожа.

– Вечером можем. Этот комплекс до десяти открыт.

– Вот скажи мне, Игорь, что ты ловишь там каждый день? Баб? Я смотрю инстаграм* «Веранды»… по этой, как его… геолокации… там простикомы одни плавают. Содержанки мужиков, которые ходят к нам за кредитами! – Ольга почти перешла на крик, сухие блондинистые волосы растрепались.

– Да ты сдурела! – Игорь подскочил. – Знаешь… А, ничего!.. Хотя нет, скажу… Я, видите ли, на содержании!.. Понятно… Я работать хотел, я носил резюме в банки. Меня уже почти взяли, это так, для сведения! Но ты же не даешь!

Ольга бросилась к Игорю, обхватила руками его талию.

– Игоряша, прости! Я не то имела в виду. Присядь. Присядь, пожалуйста.

Игорь взглянул на стол, на стакан с виски, из которого не успел ещё отхлебнуть, на жалобные глаза Ольги. Впрочем, эти претензии к нему были не первыми, он уже привык. В минуты особой обиды открывал «Хедхантер» прямо при Ольге, но она слёзно просила прощения, и он всегда смирялся. Как и теперь. Он опустился на диван и обречённо посмотрел на тарелки с едой.

– Надоело мне жить здесь. Эту квартиру ведь твой бывший заработал.

– Ну, во-первых, я тоже зарабатывала, квартира и моя тоже. А во-вторых, мы уже съедем скоро. Ремонт только закончим и съедем. Кстати, про ремонт. Вот занялся бы, – Ольга всё гладила его по руке, его волосы там выбивались из-под рукава и шли даже по тыльной стороне ладони. Ольге нравилось, что он такой первобытно-волосатый.

– …Правильно ты говоришь, содержанец, – Игорь отпил из стакана. – Я даже не муж тебе, ерунда какая-то.

– Игорь, хватит. Ты знаешь, что это не так. Мы начнём бизнес, надо только хорошую идею придумать, – Ольга поёрзала на стуле, выпрямилась и почувствовала себя вдруг более уверенно. – И муж – не муж. Мы взрослые люди, к чему нам эти формальности?

И всё же ей было приятно, что Игорь ещё хочет быть мужем, что его это задевает. Ольга незаметно улыбнулась.

– Вспылил тут. Ишь! Ну Игоряш, ну что ты? Мы же с тобой уже всё решили. Мои деньги – это наше общее. Куда ты вот пойдешь? В банк к Вяземской или, может, к Светлане Петровне? Не смеши, они все меня знают. Так не делается.

– А вот так делается, да? – Игорь уже подостыл и ворчал теперь просто так.

– И так не делается. Да, это бабские закидоны. Да, я женщина, я эмоциональная, и я тоже хочу в спа, а у меня работа.

– Так езди со мной, я же сказал. Мне до баб дела нет, я на них не смотрю. Мы с Лёвой обсуждаем другое.

– Да, куплю, наверное, абонемент, – кивнула Ольга, задумчиво разглядывая кусочек сыра, потом указала на высокий, пухлый, точно женская грудь, стакан:

– Ладно, поухаживай за мной.

Игорь потянулся за бутылкой.

– За нас с тобой, Игоряша, и чокнулись.

– Хороший коньяк.

– Хороший, – кивнула Ольга.

– Я хотел тебе про байк рассказать же. Лёва взял подержанный, но ничего такой. Как новый.

– Ага-ага. Ну это хорошо, Игоряш, но всё же опасно. Неоправданный риск, мальчишество, – ответила Ольга, взрыхляя белый от йогурта овощной салат.

– Не опасно, если нормально ездить.

– Ты что, тоже захотел?

– Ну я б взял. А что? Хочется, Оль. Я вот смотрел… Можно тоже «Хонду» взять. Недорогую.

– Сколько?

– Шестиста тысяч хватит, – ответил Игорь и закашлялся, отпил воды и продолжил: – Я хочу кредит взять, буду сам выплачивать.

Ольга покачала головой, неприятно удивившись.

– Игорь, какой ещё кредит?

– Обычный. В банке, – Игорь уставился в тарелку. – Я начну с лодками мутить, как собирался. Помнишь? С продаж буду платить.

– Игорь… – Ольга наклонила голову, как делала часто, когда Юля не слушалась и делала по-своему. – Мы же обсуждали.

– Оль…– Игорь серьёзно посмотрел на рнеё. – Давай ещё раз обсудим.

– Давай не сегодня. Голова и так болит от работы, а ещё теперь ты со своим бизнесом. Всё будет, но потом.

Доев лосось и закуски, оставив лишь пару ложек салата в салатнице, полупустую «Хеннеси» и пустую бутылку вина, он подхватил Ольгу на руки и понёс в зал. По пути Ольга заливалась смехом от его щекочущего дыхания и от того, что её попа постоянно съезжала вниз. Игорь порой едва удерживал равновесие. Вот так, смеясь, они добрались до зала и упали на диван.

Через полчаса Ольга, уткнувшись в волосатые Игоревы руки, протянула:

– Любимый мой, хороший.

Игорь поцеловал её в лоб, натянул трусы и засобирался на кухню смотреть телевизор. Ольга повернулась на бок и с улыбкой заснула.

7

Наутро после посиделок у Сашки было плохо. Пальцы дрожали, живот крутило: точно перебрала вчера. На спинке дивана нащупала телефон. Было уже десять минут двенадцатого. На экране висели два непрочитанных сообщения: от Миши и от мамы.

Миша желал доброго утра. Значит, он не обиделся на её позорное «Андрюш». Он написал, что Катя уже припахала его к уборке дома, хочет произвести на Юлю хорошее впечатление, добавил, что давно не видел, чтобы тётя так волновалась. Юля подумала, что и она давно не знакомилась с родственниками парня. Родителей Андрея она словно знала всегда: их знакомство произошло как-то само собой, для этого никто не устраивал какой-то специальный ужин. Юля просто обитала в комнате Андрея, делая лишь редкие забеги на кухню. Потом её, конечно, начали приглашать на семейные праздники, как девочку Андрея, но всё равно это по-другому, чем сейчас.

От мысли об Андрее кольнуло в животе. Это он вчера довёз её до дома. Сначала они, правда, заехали в «Домино» на Дзержинского, единственное, работавшее круглосуточно. У Сашки же только чипсы и торт, Юля вышла от неё пьяная и голодная. Андрей усмехнулся, увидев, как она идёт к машине от подъезда и сказал, что её точно надо накормить чем-то сытным, это поможет протрезветь.

Она помнила тёплые отблески огоньков на лице Андрея. Сам он в огромном папином свитере, и воротник ещё был до ушей. Он потом всё-таки снял этот свитер и надел его на Юлю. Андрею тогда ещё позвонил друг, и судя по всему, спросил, где он сейчас, а Андрей сказал, что с самой прекрасной девушкой на свете, а Юля в это время просто ела блины. А потом Андрей пригласил её на чай, как в первый раз. Сидели в зале в квартире на Бакунина. Его родители, как обычно по выходным, были на даче. Андрей налил себе вина, и она зачем-то начала рассказывать ему про своего нового парня, с апломбом таким, словно бросала в лицо.

Господи, не надо было вообще звонить ему. Юля зажмурилась.

Второе сообщение было от мамы. Она написала, что поехала с Игорем в «Макси», погулять по торговому центру, и что Игорь отвезёт Юлю в Печерск, знакомиться с Мишиной роднёй. Он подъедет к полдвенадцатого, сказала, и чтобы Юля была к этому времени готова и спустилась вниз.

Оставалось тридцать минут. Юля резво поднялась: Игорь ворчит, когда ему приходится ждать, а ей меньше всего хотелось что-то от него выслушивать.

Она открыла шкаф и принялась выбирать, в чём же поехать. Для тёти хотелось одеться скромно: Юля достала сиреневую водолазку с высоким горлом и с тряпичным цветком на правой стороне, шерстяные шорты. Да, отлично: водолазку можно заправить в шорты, а под шорты надеть капроновые колготки. К сиреневому верху будут идеальны графитовые колготки, не чёрные и не телесные. Бросила одежду на расстеленный диван и ринулась в ванну: надо было ещё успеть что-то сделать с волосами.

Юля умылась, над раковиной помыла голову и наспех уложила волосы феном. Оставалось накраситься. Губы красить блеском или помадой смысла не было, Миша всё равно всё съест. Юля прошлась по губам гигиеничкой (с тех пор, как она встретила Мишу, без неё уже было не обойтись) и, накинув кожаную куртку, надев сапоги, выбежала из квартиры.

Успела! Но вот Игорева «Лексуса» у подъезда ещё не было. В своей короткой кожаной куртке и тонких колготках Юля быстро промёрзла и думала уже подняться домой и переодеться в штаны, как мимо неё по дворовой дороге пронеслась чёрная машина. Игорь затормозил так резко, что казалось: машина сейчас перевернется. Юля прыгнула на переднее сиденье.

– Не дёргай дверь так. Говорил же! Нежнее надо, – буркнул Игорь.

– Да я и не дёргала. Она сама так распахнулась, – ответила Юля и с раздражением подумала, что у Игоря всегда найдётся повод повозникать.

Не успела она договорить, как машина снова сорвалась с места.

Игорь жевал мятную жвачку, и его челюсти точно очерчивали большой круг в воздухе. Возможно, он даже чавкал, но слышно не было: Стас Михайлов, кричащий на весь салон «Ты. Ты. Ты. Только ты. Мне отогрела душу, когда остывала кровь», перекрывал все остальные звуки.

– Что у тебя играет? – спросила Юля с иронией.

– А я не слушаю. Это так, на фоне, – отмахнулся Игорь и, глядя перед собой, добавил сухо: – Говори лучше, куда ехать.

– Заболоцкая, 8.

– Это где такое?

– В Печерске же.

– В Печерске?! – Игорь удивленно посмотрел на Юлю.

– Мама написала, что ты отвезёшь меня в Печерск, к Мишиной тёте.

– Ольга Егоровна сказала, что отвезу, – Игорь сделал многозначительную паузу и цокнул, словно с сарказмом. – Значит отвезу.

Он сразу же достал из бардачка телефон и набрал кому-то: он выяснил, куда ехать. Юля заметила, что Игорь говорит по какому-то новому, не чёрному, как у него был, телефону.

– Это новый? «Нокиа»? E6 вроде?

– Ага.

– И как?

– Что как? Нормальный обычный телефон, мне ж для работы, – ответил Игорь, словно от чего-то защищаясь.

Юля улыбнулась: никакой работы у Игоря нет и в помине, а он упрямо продолжает выдавать свои мыслепланы насчёт бизнеса по продаже лодок за существующую работу.

Зная, что с манерой вождения Игоря они доедут до Печерска уже через сорок минут, Юля решила не терять время и морально подготовиться к встрече с родственниками Миши.

Они неслись по городу, и в глазах Юли всё превращалось в светло-серую ленту из деревьев, домов и луж. Лужи были везде на дороге, и Игорь не считал нужным тормозить возле них. Юля злилась на него за невоспитанность, но молчала.

За окном пролетали кирпичные пятиэтажки, панельные и кирпичные девятиэтажки, рынки, школы, похожие на больницы, и больницы, похожие на школы. И только начинающие оживать деревья выделялись на фоне этого блёклого пейзажа: редкие их листочки – как капли гуаши на сером полотне города. Как человек, который родился и вырос в Смоленске, Юля знала: скоро, в течение месяца, город станет таким зелёным, что любой приезжий удивится.