Наказаны любовью

– Бруно, – позвал Алехандро, но в ответ была тишина.

Уже поднимаясь по лестнице, он чувствовал, что не увидит там Кристины. Так и оказалось. Бруно был без сознания. Кристина исчезла, а вместе с ней и ребенок. Его сын. Она украла у него сына. От злости он пнул что есть силы Бруно.

– Она убежала, сукин ты сын, она одурачила тебя как ребенка. Она украла у меня сына. – Он колотил Бруно. А тот медленно приходил в сознание. Голова жутко раскалывалась.

– Что? За что? Где? – Бруно откатился от Алехандро.

– Ты ее упустил. Иди и ищи ее. Без нее не возвращайся.

Бруно медленно сел. Все кружилось, но он быстро все понял. Он встал, но его повело в сторону, схватился за косяк.

– Она мне здорово вмазала, – он стал глазами искать предмет, – костылем. Ну надо же.

Алехандро смотрел на своего слугу. Все это время он ни разу не допустил ошибки. А сейчас в такой важный момент, он упустил девчонку, да еще с его ребенком.

– Она не могла далеко уйти. Где-нибудь валяется неподалеку.

      Бруно согласился со словами хозяина, но скорости у него не было. Алехандро пошел вместе с ним. Выйдя за ворота, они остановились. Дождь лил как из ведра. В какую сторону она пошла. Он пошел в налево, Бруно повернул направо. Долго они бродили, но никаких следов не было. Уже под утро они зашли в дом.

– Ее кто-то подобрал. Надо объездить больницы. Заберем ребенка. А ее уберем, – Алехандро был зол на себя, Бруно, Винсенте. Ну почему он не забрал и второго ребенка в больницу. Почему все внимание переключил на слабого. Кристине же достался здоровый малыш. И как только она нашла в себе силы убежать, это после таких-то сложных родов. Да и вообще помнит ли она о том, что родила двоих?

Роберто зашел в комнату Палому. С момента возвращения ее из больницы вместе с ребенком, он переехал в другую комнату. Я не хочу мешать ей и ребенку, так он объяснил свой поступок. Рамона попыталась возражать, но было бесполезно.

Роберто слышал плачь девочки. Виктория лежала в кроватке, она уже зашлась в плаче. Палома же даже не двигалась на кровати.

– Ты что не слышишь, – тон подошел к жене, потряс ее за плечо.

Не сразу Паломе удалось открыть глаза. Она села на кровати, потрясла головой. Роб отшатнулся. От Паломы несло спиртным.

– Чт-т-то т-ако-е, – язык Паломы еле ворочался.

– Ты пьяна. Ты пьешь и кормишь маленького ребенка. Ты в своем уме? Что ты творишь?

Роберто кричал и тряс жену, ее стошнило прямо на него. Роб шагнул назад, его руки опустились. Виктория плакала. Зашла в комнату Рамона, неприятный запах ударил в нос.

– Что у вас тут происходит? – она закрыла нос рукой.

– Так вот как ты следишь за порядком в доме, – накинулся на нее Роб. – Моя жена пьет у тебя под носом. Ты просила внука. Родилась внучка. И все – твоя миссия закончена, мама? Что ты на меня смотришь так? Я ничего никому не обещал. Ты все взяла на себя. Так я спрашиваю, почему же моя жена пьяна? Почему ребенок плачет? Почему он не переодет?

– Роберто, ты… – Рамона была в шоке.

– Я не нянька. Я не собирался и не буду менять пеленки. Я мужчина. Я зарабатываю деньги. Обеспечиваю вам безбедное существование. Так что происходит в этом доме?

Рамона ничего не могла сказать. Нападки сына были несправедливы. Но возражать ему она боялась. Его гнев был оправдан. Он уехал, оставив свою жену на нее. Она же не досмотрела.

– Я сейчас все улажу. – Рамона выпроводила Роберто из комнаты. Позвала служанок. Отдала указания сварить кашу и накормить ребенка, перепеленать ее. Других заставила искупать Палому в холодной воде.

Через час Палома захотела покормить Викторию, но Рамона не дала ей девочку.

– Ты напилась, в твоей крови полно алкоголя. Я не знаю, что у вас происходит с Роберто, но ты женщина. Ты мать. В кого ты превращаешься?

– Да что вы знаете обо мне?

– Многое. Ты дочь Армандо Диаза. Он известный и почитаемый человек. Ты позоришь не только наше имя, но и его.

– Вы ничего не скажете папе.

– У всех есть слабости, просто надо уметь их скрывать.

– Я постараюсь. – Паломе нечего было сказать.

Роберто к ней так и не зашел. Когда Рамона вышла от Паломы его уже не было. Он собрал чемодан и уехал. Кончено. Зачем ему нужны эти сцены. Какая же Палома дурочка. Ведь жил же Роберто в доме почти два месяца. И можно было что-нибудь сделать, приручить его. Неужели никому не дано достучаться до Роберто. И только девчонки с окраины удалось проникнуть в его сердце.

Рамона понимала, что теперь все только осложниться. Роберто редко будет бывать дома. За Паломой же нужен глаз да глаз. Она слаба к выпивке. Как же раньше она этого не замечала. Она потеряла сына. Ей приходится нянчится с ребенком. Разве об этом она думала, устраивая брак Роба и Паломы.

Кристина медленно открыла глаза и тут же их закрыла. Свет бил прямо в лицо. Шторы на окне были открыты. Она села на кровати. Стон вырвался из ее губ. Опять в тюрьме. Неужели ее поймали.

– Как вы себя чувствуете, – она не сразу услышала незнакомый мужской голос. В нем слышалась доброта и забота.

– Где я, – она хрипела, каждое слово давалось с трудом.

– В безопасности, я нашел вас на дороге, – Рафаэль потрогал лоб. На удивление температуры не было. – С вашим ребенком все в порядке, хороший малыш.

– Кто?

– Не понимаю.

– Кто родился?

– Сын. У вас родился сын. Здоровый мальчик. Видимо роды были очень тяжелые и протяжные. У вас сильные разрывы и разрезы. Не знаю. Кто принимал роды, но руки бы ему оторвать. Я зашил вас, все обработал. Я врач. Вам повезло, что я ехал по той дороге. До утра вы в такую погоду бы просто не дожили.

Кристина заплакала. Она не могла поверить своему счастью. Спасена. У ее сын. Ее сын, которого она никому не отдаст. Она услышала плачь и протянула руки. Рафаэль подал ей мальчика. Он ничего пока не стал расспрашивать. Еще будет время. Сейчас надо позаботиться о них все. Кристина рассматривала сына. Пока кормила его грудью. Она совершенно не стеснялась этого незнакомого мужчину, который подобрал ее на дороге.

– У вас не пропало молоко. Это такая радость. – Рафаэль был очень удивлен. Его собственная дочь была голодна. Он сварил ей какую-то кашу. С горем по полам накормил ее, как и ребенка Кристины. Но если Сабрина и съела немного, то мальчик вообще отказался от его каши и не взял бутылочку.

Кристина с благодарностью посмотрела на доктора.

– Спасибо вам огромное. Я перед вами в неоплатном долгу.

– Постарайтесь меньше говорить. Надо, чтобы ваш голос восстановился.

Рафаэль смотрел, как молодая женщина кормит грудью ребенка. Его сердце защемило. Луз не сможет этого сделать. Ее больше нет. Он сам ее убил. Но и в тот же вечер спас другую жизнь. Вернее две.

– Как я могу вас отблагодарить? – прошептала Кристина, сын засыпал.

Рафаэль взял мальчика, отнес его в кроватку. Сабрина лежала в этой же кроватке. Но с другой стороны. Она открыла глаза. Глаза Луз. Она сейчас заплачет. Она голодна. А он не может ее даже накормить. Или… Сабрина заплакала. Кристина опять села на кровать. Рафаэль взял дочь на руки. Он повернулся к Кристине. По его щеке текла слеза.

– Моя дочь. Она голодна. Моя жена вчера умерла при родах. Я не могу ее накормить, – Рафаэль смотрел на Кристину.

Кристина просто протянула руки. Взяв девочку на руки, она приложила ее к другой груди, та сразу же ухватила сосок, сладко засопела. Рафаэль присел рядом с кроватью.

– Спасибо, мне вас сам бог послал, – он опустил голову на кровать.

Кристина другой рукой тронула его волосы.

– Нет. Это мне вас бог послал.

Два незнакомых человека встретились на пути. Их дороги пересеклись и соединились. Не они решали, так выбрала за них судьба.

Винсенте торжествовал. Рафаэль уволился. Соперника больше нет. Теперь он руководитель. Теперь все в его власти. Все встает на свои места. Так и должно быть. Ребенок Алехандро и Августы поправился, но Винсенте понимал, что это будет слабый и болезненный мальчик, что не раз они будут обращаться за помощью, что ему будет выгодно и не безвозмездно. Впервые за этот год он расслабился. Жизнь продолжается.

Херардо стоял у портрета своей второй жены. Он не понимал, почему Алехандро не убирает портрет так ненавистной ему женщины. Женщины, которую он убил, будучи подростком. Так зачем он держит его на видном месте. Постоянное напоминание о былом. Херардо потер грудь. Сердце ныло и тревожило. Боль. Эта боль уже никогда не отпустит его.

– Вот твой внук, отец. – Алехандро внес ребенка в свой кабинет. – Карлос.

Херардо подошел к сыну, взглянул на внука.

– Теперь у меня полная семья. Возвращайся и участвуй в нашей жизни. Будь рядом, смотри, как будет расти твой внук. Твой родной внук.

– Я не вернусь. Порой чужие люди, роднее и ближе.

Херардо повернулся и пошел прочь из этого дома. У него не осталось сил. Нет ничего святого на этом свете, что позволило бы достучаться до его сына. И одно лишь наказание есть для него – он никогда больше не войдет в этот дом.

– Отец, отец ты куда, – Алехандро пошел за отцом. Бруно был в холле. Алехандро передал ему ребенка. И догнал отца уже на улице.

– Ты же просил меня. Я все сделал так. Как ты хотел. Так что же ты еще хочешь от меня?

– Правды. Я хочу услышать правду. Я хочу знать за что? – Херардо схватил сына за пиджак. – За что?

– Отец, – Алехандро не понимал, что требует и хочет от него отец. – Папа.

– Никогда. – Херардо отпустил сына и пошел прочь. – Никогда больше не называй меня «папа». Я для тебя умер.

Алехандро стоял у своего дома. Он был растерян и обескуражен. Все, к чему он так стремился, рухнуло. Ребенок не помог. Отец не вернулся. И не вернется уже никогда. Он зашел в дом. Малыш заплакал.

– Успокой его, отнеси Августе, няньке. Только пусть он замолчит.

Алехандро разозлился. Он ворвался в кабинет.

– Еще не все потеряно. Слышишь. Он не умер. Он живой, а ты мертва. И все еще командуешь. Но меня тебе не победить.

Алехандро налил себе виски, отпил немного и кинул бокал в портрет.

– Теперь я буду вести игру. Никто больше не будет мной командовать и указывать. Если он умер для меня, то пусть так и будет. Я тоже мертв для него. И я найду эту девчонку и моего сына. То, что принадлежит мне, никто не смеет брать!!!

Прошла неделя, как Кристина оказалась в доме Рафаэля. Она шла на поправку. Вечерами они долго разговаривали, рассказывали. Две одинокие и разбитые судьбы встретились. Рафаэль понимал, что сам не сможет вырастить Сабрину. Кристина осознавала, что ей просто некуда идти.

– Давай поженимся, – предложил Рафаэль. – Будем друзьями. Помогать друг другу. Мы многое пережили. И вместе проще идти вперед. Вырастим наших детей. Дадим им образование.

– Рафаэль, я не могу дать тебе любви. Единственное чего я хочу, вырастить моего сына хорошим человеком. Дать ему образование. Не хочу, чтобы Даниель страдал.

– Я ее не прошу и сам не обещаю любить. Единственное чего я хочу, чтобы Сабрина не чувствовала себя одинокой. Чтобы не проклинала меня, убившего ее мать. Я предлагаю сотрудничество. Будем помогать друг другу. Ты хороший человек. Тебя обидели. Принесли много горя. Но отомстить обидчикам порой не в силах, если они обладают властью и деньгами. Так почему нам не постараться забыть прошлое и начать новую жизнь в другом городе, где нас никто не знает и не будет искать? Подумай и скажи.

Рафаэль вышел из комнаты. В его словах была логика. Но сердце сжалось от боли. Вчера она прочитала в старой газете статью о том, что у Родриго Фернандеса родилась дочь. Он не любил ее. Все было ложью. Этот город стал ей ненавистен. Так почему же не принять предложение Рафаэля и не уехать.

Кристина согласилась. Рафаэль все устроил. Их расписали дома. Зарегистрировали детей, и на следующий день они покинули город.

Оставим наших героев. Они все определились со спутниками. Выбрали дорогу, по которой пойдут. Их жизнь, конечно же, она нас интересует. Но перевернем сразу много страниц, состоящих из не одного десятка лет. И уже наблюдая за нашими героями по истечении 25 лет, узнаем, как сложились их судьбы. Что обрели или потеряли. К чему стремились и с чем остались. И что принес им опыт прожитых лет. Были ли забыты события прошлого, так изменившие их планы на жизнь. Узнаем, можно ли вернуть возможность мечтать. Возможность поверить снова. Завоевать и удержать любовь, от которой они все отказались, выбрав жизнь без любви. А жить без любви – разве это возможно?..

Глава 6

Иногда люди стремятся вернуться назад. Место, где они родились и выросли, тянет и зовет их. Но со временем понимаешь – прошлое не вернуть, в одну реку нельзя ступить дважды. И все же это ощущение, что все может быть, побуждает, придает силы для того, чтобы заглянуть в прошлое, правда уже настоящим, растерявшим иллюзии.

Кристина сидела на корточках в саду. Она ухаживала за клумбой. Переехав в этот город, она устроилась в фирму и стала ландшафтным дизайнером. Ей нравилось создавать красоту в садах людей, она умела найти к каждому подход, прочувствовать человека, чтобы понять, какую зону отдыха они хотят, и что им подойдет. Рафаэль открыл маленький кабинет и практиковал. Кристине было комфортно рядом с ним. Она ни разу за эти годы не пожалела о своем решении. Рафаэль был добр и заботлив. Да у них не было страсти, любви. Но искренняя забота друг о друге переросла в крепкую дружбу. Они относились к друг другу, как брат с сестрой, да и жили они в разных комнатах. Рафаэль не смог забыть Луз. И хоть Кристина и старалась облегчить его боль по поводу утраты жены, Рафаэль так и не простил себя. Сколько бы Кристина его не уверяла, что это не его вина, ее муж был непреклонен. Зато Кристина устроила семейный быт так, как она захотела. У них появились семейные традиции. Свои собственные праздники. И радость, сияющие глаза детей – были прямым доказательством того, что они с Рафаэлем делали все правильно. В их доме всегда слышался счастливый смех. Рафаэль за последние годы сильно сдал, но все равно ходил на работу, стараясь помочь как можно большим людям, полностью отдаваясь работе.

Даниэль пошел по стопам матери. Ему нравилось конструировать, создавать. Он очень красиво рисовал. Выбрал себе специальность архитектора. Окончив обучение, устроился в фирму, где работала Кристина. Иногда их проекты совпадали. И тогда для обоих это было просто счастье. Кристина не раз задумывалась и страх, что в Даниеле заговорят гены отца, пронзал ее сердце, но проходили дни, недели, и все было в порядке. И Кристина успокоилась. Забота, внимание, участие в жизни сына открыли самые сильные стороны его характера. Правда сейчас он отсутствовал. Его послали в командировку в соседний город. Там он выполнял какой-то сложный проект, который требовал его присутствия. Кристина ужасно скучала по нему.

Сабрина пошла по стопам отца, выбрав медицину. Но в отличаи от Рафаэля – она была хохотушкой. Полная оптимизма, уверенности в завтрашнем дне, она смело шла по жизни, видимо это ей досталось от матери.

Дети выросли, скоро они обзаведутся семьями. Родятся внуки. Кристина поднялась с колен. В этом городе прошла половина ее жизни и здесь же она и закончиться. Рафаэль был прав, когда уговорил ее переехать. Там бы они не смогли жить так спокойно, как в этом городе, где их никто не знал. Порой Кристина задумывалась о встрече с Роберто. Ей хотелось посмотреть ему в глаза и спросить, почему он так быстро ее забыл, женился, завел ребенка. Но так же, как она хотела этой встречи, с такой же силой она ее и боялась, разве сможет она посмотреть ему в глаза после всего, что с ней произошло. Свою любовь к нему она спрятала в самом дальнем уголке своего сердца. И, может быть, даже и забыла уже его. Ведь больше она не читала газеты, отказавшись от них раз и навсегда, и ничего больше не знает о нем. Да и хотела бы она что-то узнать? Нет. Ее жизнь размерена, спокойна, предсказуема. Так лучше. Не за чем бередить старые раны.

Рамона сидела у камина. Она постарела, но в ней еще чувствовалась железная воля и желание всем руководить. Правда сын в эту категорию не попал. А вот с Паломой получилось, правда последствия оказались плачевными. Она стала зависимой от алкоголя. Узнав об этом у Армандо, случился удар. Он умер через несколько дней. Палома же ушла в запой на неделю. Роберто появлялся дома набегами, погруженный в работу, он не обращал внимания на взрослеющую дочь. Где он жил, с кем проводил ночи, Рамона даже не интересовалась. Ведь ничего изменить она не могла. Последние пять лет Роберто стал чаще появляться дома, общаться с Викторией, убеждая ее в то, что жизнь непроста, и позволить мужчине увлечь себя непозволительная роскошь. Виктория же с жадностью слушала отца, которого безумно обожала, скучала по нему, соглашаясь с ним, но в душе, не веря в искренность его слов.

Роберто возмужал. И сейчас, когда ему уже за 50, он до сих пор привлекал внимание женщин. Статен. Интересен. Строг. Холоден. И глаза, в которых поселилась печаль, не останавливали женщин. А он же просто выбирал то, что само падало в руки. Он был мужчиной и за эти годы привык брать. Был избалован женским вниманием, но сдержан в ухаживании. Получив приз, терял интерес. И так по кругу. Назвать его жизнь спокойной сложно. Он нигде не мог найти места, постоянно загоняя себя, подальше, лишь бы не вспоминать, лишь бы не думать.

Палома ничем и никем не интересовалась. Единственное, что волновало ее – это выпивка. Рамона нашла выход – она оставляла в ее спальне бутылку. И Палома порой не выходила из комнаты неделями. Лишь служанки смотрели за ней. Виктория при живой матери и живом отце жила как сирота. От бабушки были только указания. Говорить о любви и ласки не приходилось, поэтому она с таким нетерпением ждала возвращения Роберто, кидалась ему на шею. И Роберто это ей позволял маленькой девочке, взрослеющему подростку, созревшей девушке. Порой на его лице на миг появлялась улыбка. И это было счастьем для Виктории. Ведь она думала, что отец так переживает из-за матери. Что он не появляется дома, только из-за того, что та пьет. Старалась уделить ему максимум внимания, когда тот находился дома. Может эта искренняя бескорыстная любовь сделала свое дело, и он стал больше времени проводить дома. Порой даже Палома ужинала с ними. Но назвать это семейным ужином, который проходил в полной тишине, было сложно. И все же Виктория не отчаивалась, ведь у Карлоса все еще обстояло хуже.

Алехандро сидел в своем кабинете. Они с Роберто заключили хороший контракт. Две огромные строительные компании. Весь город шумел об этом событии. Все газеты и телевидение освещали эту тему. Им нужен был лучший проект. Его сын, в которого он столько вложил, не оправдывал его надежд. Родившись слабым, он постоянно болел. И эта его дурацкая склонность к рисованию раздражала Алехандро. Почему Кристина забрала лучшего сына. А слабого оставила ему. За все эти годы, он так и не вышел на ее след. Возможно, она умерла где-то по дороге, так и не добравшись до города. Было горько осознавать, что она лишила его сына, при этом скорее всего погибнув. Так за чем тогда она его забирала. Возможно, сейчас бы им с Роберто не нужно было устраивать конкурс среди архитекторов на лучшую работу. Но им выдвинул такие условия муниципалитет, желая поддержать молодежь. И Карлос даже не мог участвовать в этом конкурсе. Он не мог придумывать проекты. Зато прекрасно рисовал. Обладая тонкой натурой, он чувствовал людей, старался им понравится. Не раз Алехандро или Бруно находили его в местной церкви. Там священники позволяли ему возиться с клумбами, он создавал шедевры из подручных материалов, практически ничего туда не вкладывая. Алехандро кричал и требовал прекратить эти дурацкие поделки в саду. Он считал сына тюфяком. Карлос никогда не вступал в ссору. Молча выслушивал обвинения, указания, претензии. Уходил к себе в комнату и рисовал природу.

Августа полностью отстранилась от всего. Ее не интересовал ни Алехандро, ни Карлос. Даже Винсенте она перестала обвинять в своем аборте и невозможностью родить ребенка. Да и не нужен он ей был. Она никого не трогала. И ей никто не мешал. Карлос заходил к ней в комнату раз в неделю, чтобы проведать ее, но казалось, что Августа не видит и не замечает его, полностью погрузившись в свой мир.

И теперь еще эта идея двух мужчин, сильных мира сего, решивших объединить капиталы и поженить своих детей, выбила у Карлоса и Виктории почву из-под ног. Вот и сегодня они решили встретиться и поговорить. Они были хорошими друзьями. Не более.

Винсенте сидел в кресле руководителя. За эти годы он постарел. Он облысел, раздобрел. Сытная жизнь сделала свое дело. Отложила свой отпечаток. Он был сам себе хозяин. Увольнял кто был не желанен, принимал, кто выполнял его условия. За ним не было никакого контроля, он творил, что хотел, получая деньги, калеча судьбы женщин, но это его мало волновало. Он так и не женился. А за чем? Он не хотел себя окольцовывать, не хотел давать никому не единой возможности управлять собой. Создал идеальную форму своего бытия, но и идеальные формы имеют право давать трещину…

Карлос уже сидел за столиком и пил кофе. Он ждал Викторию. Она должна была скоро появиться. Она понесла какие-то документы отцу в офис, забрав их из суда. Виктория стала юристом, и теперь работала вместе с Роберто. Карлос удивлялся, как она вообще может общаться со своим отцом. Ему казалось, что этот человек не прогибаем, чужд и далек от людей. Однако же Виктория его просто боготворила. Да и порой ей удавалось его растормошить, и в такие минуты Карлос завидовал ей, что она может вот так беседовать с отцом, по-свойски его обняв. Помимо робости перед Роберто, Карлос испытывал непреодолимое желание подружиться с Роберто, но тот никого не подпускал к себе близко. Даже Викторию, свою родную дочь он держал на расстоянии. Виктория вошла в кафе с молодым человеком. Они над чем-то смеялись. Увидев его, Виктория помахала рукой.

– Познакомься, Карлос, это Даниэль. Я с ним разговорилась в офисе. Даниэль, это Карлос. Он мне практически как брат, а наши отцы жаждут увидеть нас мужем и женой, – она рассмеялась. – Ох уж эти взрослые.

Карлос и Даниэль протянули друг другу руки. Даниэль улыбнулся, его взгляд был открыт. Карлос почувствовал легкое головокружение, когда они пожали руки.

– Тебе плохо, – Виктория забеспокоилась. – Ты побледнел.

– Нет. Со мной все в порядке, – Карлос уже садился, – давайте присядем. Виктория через чур печется обо мне.

– О, понимаю. У меня есть сестра, мама, которые просто не выпустят меня из дома. Если услышат, что я чихнул. А отец тут же прибежит с градусником, – Даниэль это сказал так обыденно, как будто это было естественно.

Карлос и Виктория уставились на него.

– Я что-то сказал не то? – Даниэль был смущен. – Они не знают, что я так далеко уехал. Думают, что я нахожусь в соседнем городке. Просто они бы собрались всей семьей ехать или бы меня отговорили. А я, узнав о конкурсе, решил попробовать свои силы. Пусть лучше узнают результат, и меньше будут переживать за меня. Да что вы так смотрите на меня? – Даниель был удивлен.

– Просто ты так говоришь о семье, нам это просто не знакомо, – сказала Виктория. – У нас нет таких отношений. Каждый сам по себе.

– Может я и преувеличиваю немного, – Даниэль вдруг осекся, они только что познакомились, а он уже столько им рассказал о себе.

– Может быть, – задумчиво произнес Карлос. – Так, где вы познакомились?

– В офисе. Даниель принес свой проект. А отца не было на месте. Он уехал на какой-то закрытый проект. Я даже не вдаюсь в подробности, потому что меня это не касается. Да и отец не любит об этом говорить. Сказал одно, что он обещал сделать, и делает, хотя этот человек может этого и не увидеть. В общем какая-то запутанная история. Да и отец не так прост. Говорит обрывки и замолкает, я не люблю с ним говорить об этом проекте, потому что потом он просто уходит, как будто бы бежит от чего-то, – Виктория сделала глоток кофе. – Ну так вот. Я оставила документы. А Даниэль сидел в приемной отца, он хотел лично передать проект отцу, но секретари отца сказали, что это невозможно. Это услышала я. Мы разговорились. И вот я пригласила Даниэля выпить с нами кофе.

– Я все равно считаю, что смогу попасть на прием к твоему отцу. Мне надо самому показать и рассказать о проекте. Я выпью с вами кофе и вернусь назад в офис.

– Даниэль, боюсь, что отец не вернется уже сегодня в офис, – Виктория была уверена в своих словах.

– Но когда же тогда будет происходить отбор работ. Их рассмотрение? Ведь завтра будет объявлен победитель. С ним заключат контракт. Я очень хочу получить работу. Если мне это удастся. Надо будет показать проект маме. Она наверняка мне подскажет пару идей по ландшафту.

– Ландшафту, – Карлос закашлялся. – Твоя мама увлекается дизайном?

– Да. Она такие шедевры создает. У меня есть несколько фото в телефоне. – Даниэль достал и показал Карлосу, тот был очарован.