Обнаженное и Сокровенное

– Мама, но ведь я всего на семь минут опоздала.

– И что? – Лорка знала, когда мать пьяна, и говорит с такой наглой интонацией, ничего хорошего не жди. – Ты думаешь, семь минут, это нормально?

– Ну, мама, мы с девочками…

– Рассказывай сказки, с девочками она. Будто я не знаю, где ты шляешься. С девочками она… ха!

С этими словами мать захлопнула дверь у дочери перед носом.

– Мам! – Лорка отчаянно всплеснула руками и стала стучаться кулачками в дверь. – Мам! Ну, ты что в самом деле? Я есть хочу.

– Даже и не думай. – Донесся пьяный голос матери из кухни. – Чтобы есть, нужно приходить вовремя. Иди к тем, с кем шлялась. Пусть они тебя и кормят. Уже выросла девка, пора зарабатывать. Даром что ли ты такая вымахала?

В ту ночь Лорка так и просидела у двери до утра. Благо, погода была теплая. Сначала девушка слушала неприятные звуки интимного характера, которые доносились из материнской спальни, а затем незаметно для себя уснула, опершись о дверной косяк. Утром ее разбудил крик соседского петуха. Солнце уже взошло, пели птицы. День обещал быть солнечным и ясным, но сердце Глории было омрачено вчерашним инцидентом с матерью и поэтому наполнено горечью и обидой.

Сидя на крыльце родительского дома, она уткнулась подбородком в поджатые коленки и, обхватив их руками, грустно размышляла о чем-то отвлеченном и неконкретном, но так или иначе связанным с ее отношениями с матерью.

Отец развелся еще года три назад. Мать вела беспорядочный образ жизни и спала то с одним мужчиной, то с другим. Девчонка была свидетелем множества скандалов дома из-за этого, но в конце концов отец не выдержал и ушел.

Тот, с кем жила мать сейчас, был лет на десять ее моложе. Его звали Эльдар, и Лора ничего не знала о том, откуда он появился в их жизни. Просто однажды, когда она пришла домой, мать и Эльдар сидели за столом и выпивали вместе. Мать вообще любила выпить, был бы повод. Дочерью она не занималась, если не считать запретов, то на одно, то на другое. При этом мать требовала от дочери неукоснительного их выполнения, и в случае непослушания жестоко наказывала ее. Правда, в дом она ее не впустила впервые.

Глория толком не выспалась, и от этого настроение было прескверным.

«Может быть, к отцу съездить? – подумала она и посмотрела на часы. – Автобусы уже ходят. До города недалеко».

Недолго думая, она встала и пошла на автобусную остановку. Отец всегда относился к ней хорошо, и она тайком от матери периодически ездила к нему в гости, и даже один раз осталась у него на ночь, поскольку он пока все еще жил один.

Когда мать об этом узнала, она выпорола дочь так, что та не могла ни сесть, ни лечь на спину пару дней. Однако, сейчас Лоре делать было нечего, как только поехать к отцу.

«Только бы он был дома», – думала она, пока ехала в автобусе.

Глава 7

Снаружи было превосходно.

Погода стояла отменная. День был теплым и приятным. Солнечный свет мягко рассеивался высокой облачной дымкой, а птицы пели так, что все вокруг звенело от их трелей.

Дойдя до набережной, Осия присел на скамейку и расслабился.

Прямо перед ним на дереве перечерикивались, прыгая с ветки на ветку какие-то маленькие пташки, названия которых он не знал.

«Посмотрите на птиц небесных…» – вспомнился ему отрывок из Священного Писания, и он стал наблюдать за птахами.

Со стороны казалось, что эти милые черно-серые пернатые создания решают какой-то семейный конфликт, причем, судя по их эмоциям, это было очень похоже на людей. Птахи спорили на своем пронзительно-высоком птичьем языке, и никак не могли прийти к согласию. Кончилось все тем, что самка клюнула самца, но промахнулась и, когда он чирикнул ей в ответ что-то, что прозвучало как оскорбление, она кинулась на него с возмущенной трелью. Он бросился наутек, и она погналась за ним, мелькая среди веток дерева с такой скоростью, что Осия диву давался, как эти твари умудряются так ловко лавировать среди довольно-таки густых зарослей древесной кроны и не врезаться в ветви.

Не прошло и пяти минут, как все его беспокойства куда-то улетучились, и ему стало легко и радостно на душе.

«А ведь, правду сказал Господь; «не заботьтесь ни о чем… и чуть дальше… посмотрите на птиц небесных». – Подумал Осия. – Когда на них смотришь, все заботы просто исчезают».

– За птичками наблюдаешь?

Вопрос был задан внезапно, и Осия даже немного вздрогнул от неожиданности. Он повернул голову на голос и увидел, что на скамейку присела женщина лет шестидесяти, и теперь улыбается ему приятной белозубой улыбкой.

– Да, наблюдаю, – ответил он, не особенно желая с кем-то разговаривать.

– Я тоже люблю на птиц смотреть. От них на душе легче делается, – сказала женщина и спросила: – Ничего, что я с тобою здесь присела-то? А то, я это… могу уйти, если помешала.

Он бы предпочел, чтоб она ушла, но его статус не позволил ему ответить ей искренне, поэтому он просто опустил голову и сказал:

– Ничего-ничего. Можете сидеть. Все хорошо.

– От, спасибо! А то нынче молодежь такая пошла, что порой подойти боишься. Не поговорить, не пообщаться. Только смотрят в свои эти… гад-же-ты.

Последнее слово женщина смешно растянула.

– Да, уж, – только и ответил Осия, не находя другого ответа.

– То ли дело, когда я молода была… – продолжила она. – Мы и в походы ходили, и всякие штуки придумывали, и в игры нормальные играли, за день, бывало, так набегаешься, что дома все сметали под чистую, такой аппетит был. А теперь прихожу к дочке с зятем, что они оба в смартфонах сидят, уткнувшись, что внук мой. Чего-то там тыкают вилками в тарелку еле-еле, и… даже поговорить с ними не о чем.

Осия только усмехнулся на это.

– А я, милок, представляешь… ничего в этих гаджетах не смыслю, куда там нажимать, чего нужно смотреть. Сейчас еще какие-то смартфоны появились. По мне так все это – пустая трата времени… Придумали себе не-пойми-чего, а про нормальную жизнь забыли. И куда только мир катится?!

Женщина глубоко вздохнула и замолчала.

– У вас одна дочка? – спросил Осия, поскольку был научен умению правильно задавать наводящие вопросы, чтобы поддержать беседу.

– Да-нет, сын еще есть. Но он уже давно уехал на север. Женился там, потом развелся, негодник. К внучке не наведывается. Живет сам по себе… в общем, непутевый. А ведь жена у него была какая! Хорошая девка, все при ней, красавица, рукодельница. Готовит превосходно. Да-и, характер мягкий. Что ему еще дурню надо было, непонятно.

– А чего развелся-то тогда? – искренне поинтересовался Осия.

– Так, чего… кто ж его знает, чего? Не понравилось ему чтой-то. Говорит, мол, что рано женился. Не нагулялся, мол, еще. Я ему говорю, когда нагуляешься, тогда может быть уже и семью завести не сможешь. В общем, непутевый. И ведь, вроде бы, воспитывала его нормально…

Женщина продолжала сокрушаться и изливать свою душу, пока Осия, взглянув на часы, не увидел, что полчаса незаметно пролетели, и ему пора идти.

«Вот и погулял», – подумал он и, поднявшись, сказал:

– Вы извините, мне пора идти. А то у меня молебен через пять минут начнется.

Уставившись на него удивленными глазами, женщина всплеснула руками ему вослед:

– А! Так вы, батюшка! То-то я и смотрю, что меня на исповедь потянуло, и на душе полегчало. Спасибо вам огромное.

«А ведь, был бы я в рясе, она бы не стала так со мной откровенничать. Постеснялась бы», – подумал Осия, с улыбкой вспоминая их разговор.

***

Отца дома не оказалось, что было понятно.

«Скорее всего, он либо ушел на смену, либо еще не вернулся со смены», – подумала Лорка, и устало опустилась на ступеньки возле его двери. На душе было грустно. Ей хотелось пить, есть, спать, и ей было ужасно одиноко.

Щелк… она услышала, как провернулась замочная скважина у двери напротив, и в следующее мгновение на площадку вышел молодой, симпатичный парень, высокий, голубоглазый, светло-русый, широкоплечий, с мускулистыми руками, что ярко бросалось в глаза, так как одет он был в черную спортивную майку и джинсовые шорты.

Взглянув на Глорию, он смерил ее взглядом, оценивая, а она смущенно посторонилась, давая ему пройти. Прошмыгнув мимо, он бодро спустился вниз до следующей лестничной площадки, развернулся и снова мельком на нее взглянул, прежде чем скрыться из виду.

Этажом ниже хлопнула подъездная дверь.

Девушка тяжело вздохнула и, облокотившись на стену, устало закрыла глаза.

Незаметно для себя она задремала, и проснулась, когда внизу снова хлопнула подъездная дверь, и кто-то стал подниматься вверх.

«Может быть отец?» – подумала Глория, но в следующий миг увидела все того же парня, идущего по лестнице с пакетом, наполненным продуктами.

Развернувшись на лестничной площадке, парень поднял свои голубые глаза и, увидев ее, удивленно остановился.

– О! Здрасьте! А ты почему все еще здесь сидишь? Тебе, что… идти некуда? – запросто спросил он, так, будто они были знакомы уже много лет.

– Я к отцу приехала, – ответила она. – А он, похоже, на работе.

– К отцу? К дяде Диме, что ли? – Она кивнула. – Ну, да. Он сегодня с утра ушел на сутки. Теперь будет только завтра утром.

Она снова посторонилась, и он опять прошмыгнул мимо нее и скрылся за своей дверью. Какое-то время было слышно, как он что-то делает у себя в прихожей, после чего в подъезде снова воцарилась тишина.

«Ну, вот! – подумала она. – Зря приехала. Теперь ждать целые сутки. И чего мне теперь делать? Вот, ведь, засада!»

Прошло несколько долгих грустных и одиноких минут, как вдруг снова щелкнул замок, и парень, приоткрыв дверь, тихо спросил ее:

– Эй! Ты… голодная, наверно? Хочешь, зайди пока ко мне, я хоть тебя накормлю.

В другой момент она, скорее всего, не согласилась бы на подобное предложение, и не пошла бы в дом к незнакомому молодому человеку, но на этот раз она была слишком измотанной и голодной. Возвращаться домой к матери… от одной только этой мысли ей становилось невыносимо. Но и сидеть здесь на ступеньках целые сутки было совершенно безрадостной перспективой, поэтому, недолго думая, она кивнула и, поднявшись со ступенек, зашла в квартиру к голубоглазому пареньку.

Пока она снимала босоножки в прихожей, он стоял и молча на нее смотрел, а потом, когда она подняла на него глаза, приветливо улыбнулся и представился:

– Олег.

– Глория, – ответила она, и почему-то покраснела.

Видя ее смущение, он кивком головы позвал ее за собой и тут же отвернулся и пошел на кухню. Она послушно пошла за ним, глядя на его темную спортивную майку и мускулистые плечи.

***

«Так, вот ты мне кого напомнил! – подумала она, шагая за Виталием и глядя на его майку и плечи. – Типаж такой же. Тоже высокий, голубоглазый, светловолосый, широкоплечий. Насколько я помню, мне именно такие всегда нравились. Эдуард, кстати, хотя и крепкий, но типаж совсем не такой».

Когда они вошли в лифт, Глория смущенно опустила глаза и стала сосредоточено смотреть на кончики своих пальцев ног, в то время как Тит, наоборот, не стесняясь, разглядывал ее фигуру и думал: «Эх, не будь она женой отца Осии, я бы за ней, пожалуй, приударил. Хороша женщина! Везет же людям!»

Дзинь…

Двери лифта с мелодичным звоном отворились, и Виталий чуть задержался, пропустив ее вперед.

Когда они зашли в двери квартиры, Людмила во всю хлопотала на кухне. Увидев их, она радостно вышла к ним навстречу и тут же затараторила:

– Ну, вот и отлично. Вы как раз вовремя. Обед уже полностью готов, осталось только приправу добавить. Вы проходите, проходите, не стойте в дверях. Давайте сюда, на кухню, я сейчас накрою. Вы, мамочка, отлично готовите. Суп получился изумительный. Кстати, Павлушка еще не просыпался, так что, все нормально. Думаю, что вы еще вполне сможете пообедать, пока он спит.

– Я не голодна, – попробовала отказаться Глория, но Людмила тут же отмахнулась:

– Ой, да ладно вам! А то я не знаю, как обычно чувствуют себя мамы троих детей. Вы просто отвыкли от того, чтобы сесть нормально и поесть, никуда не торопясь. Все время нужно то одно, то другое. Привыкли наспех что-то покидать в себя и все, я же знаю. Так что, давайте-ка без этих ваших, я не голодна, и все такое. Быстро к столу, и без всяких.

Что-то было такое в тоне Людмила Сергеевны, что выдавало в ней учительницу со стажем. Она говорила уверенно и авторитетно, и ей трудно было отказать.

Глория послушно прошла на кухню. Она уже забыла, когда в последний раз кто-то кроме нее накрывал на стол и подавал пищу. В последние несколько лет это всегда делала только она.

Видя, что Виталий неуверенно мнется у кухни, мать нахмурила брови и строго сказала:

– Ну, чего встал в дверях? Быстро за стол. Тебе, что, особое приглашение нужно?

Тит тут же прошмыгнул на кухню и опустился на стул с противоположной стороны стола, а Глория, ожидая, когда будет накрыто, снова погрузилась в воспоминания, несмотря на непрестанную болтовню Людмилы.

***

Олег поставил перед ней тарелку с омлетом и несколько бутербродов с маслом.

– Ты извини, – сказал он. – Я не сильно хорошо готовить умею. Так, слегка. Тебе чай какой черный или зеленый?

– Зеленый, и не очень горячий, – ответила она.

На самом деле она была так голодна, что омлет с бутербродами показались ей изумительно вкусными. Видя, как она с аппетитом уплетает обычный бутерброд, он спросил:

– Ты когда в последний раз ела?

– Вчера в обед, – ответила она с набитым ртом.

– А, ну, тогда ясно, – усмехнулся он. – А почему так?

– Да, так, – пожала она плечами. – С матерью поругались, она меня в дом не впустила. Пришлось ехать сюда. Не знаешь, у отца еще никто не появился?

– В смысле? А… женщина? Нет, вроде бы. Я не замечал.

Она вздохнула с облегчением.

– Слава Богу.

– А что, слава Богу-то? – Удивился он. – Мне кажется, ничего хорошего. Нормальный мужик, а никого нет.

– Ну-да, ты прав, – согласилась она. – Я в том смысле, что… не помешаю ему своим неожиданным визитом.

Он налил чай себе и ей и, опустившись на стул с противоположного конца стола, спросил:

– И надолго ты сюда?

– Пока не знаю. Посмотрим, как все пойдет. А так, у меня учеба в техникуме закончилась, так что, я никуда не тороплюсь. Если он не будет против, поживу пока у него, а там… что-нибудь придумаю.

– К матери обратно не хочешь?

Она отрицательно мотнула головой.

– Понятно, – протянул он, и показал на оставшиеся два бутерброда. – Ты можешь доедать все. Я уже поел, так что, это все тебе.

Она не заставила себя упрашивать и с удовольствием доела предложенную еду, а он, допив свой чай, встал из-за стола и вышел из кухни. Через мгновение она услышала, как он включил телевизор в соседней комнате и, закончив с едой, помыла за собой посуду и вышла к нему в комнату.

Олег сидел на широком диване, закинув ногу на ногу и, держа в руке пульт управления, переключал каналы. Посмотрев на нее, он хлопнул по дивану ладонью и сказал:

– Присаживайся. Делать все равно нечего.

Пожав плечами, она робко присела на край дивана и стала смотреть в экран, а он, полистав немного, нашел какой-то музыкальный канал, сделал громче и, отложив в сторону пульт, вдруг неожиданно резко взял ее за плечи и притянул к себе.

Поняв, что сейчас будет, она попробовала сопротивляться, но он оказался намного сильнее физически.

«Эх, зря я ему доверилась», – подумала она, и стала кричать, вырваться и звать на помощь, но… все было бесполезно. У него было столько силы, что он легко мог удерживать одной рукой обе ее руки и, прижимая ногой ее ноги, свободной рукой делать все, что он хочет. Не спеша, и не обращая внимания на ее крики и мольбы, все прекратить, парень спокойно расстегнул все пуговицы у нее на блузке, даже не оторвав ни одной, и так же спокойно и методично стянул с нее юбку.

«Если ты видишь, что изнасилование неизбежно, попробуй расслабиться и получить удовольствие», – вспомнила Глория шутку своей подруги.

Поняв, что ничего не может поделать, она подумала: «Что ж, чему быть, тому не миновать», – и перестала сопротивляться.

Глава 8

Видимо, даже такая короткая прогулка и разговор в парке у набережной сделали свое дело, так как во время молебна Осия чувствовал себя уже намного легче. После того, как служба закончилась, и народ разошелся, к нему подошел его коллега и друг еще со школы, которой теперь был отцом Андреем и служил вместе с ним в храме Вознесения Господня:

– Не хочешь пойти со мной в Феникс, кофе попить? А то мне одному как-то скучно.

– Вообще-то я хотел уже идти домой. У меня жена там одна с детьми. Ей помощь нужна.

– Подождет твоя жена, тем более что ей сегодня Людмила Сергеевна с Титом помогали.

Чуть подумав, Осия согласился:

– Ладно, давай, но, только ненадолго.

***

В уютном кафе Феникс было немного посетителей.

Осии нравилось, что музыку здесь, какой-то легкий джаз, включают негромко. Он заказал себе Кофе-Латте и пирожное эклер, а Андрей – двойной эспрессо и мороженное с клюквенным сиропом.

– Ну, и что? – спросил его Андрей, проводив глазами молоденькую официантку, когда она приняла заказ и отошла, забрав меню. – Как у тебя сложилась семейная жизнь? Все гладко?

– В семейной жизни все гладко не бывает, – усмехнулся Осия. – Всегда есть какие-то напряги, но… это нормально. Когда два совершенно разных человека пытаются найти единство и согласие, в этом непростом процессе неизбежны разногласия.

– У-у, а я думал… – покачал головой Андрей. – А как же насчет, и жили они долго и счастливо?

– Долго и счастливо, не означает, без споров и разногласий.

– А, понятно. И о чем у вас бывают споры? Она хочет богато одеваться?

Осия снова усмехнулся.

– Нет, как раз, насчет одежды, у нее претензий еще ни разу не было. Когда она хочет что-то обновить в своем гардеробе, мы просто выделяем для этого время, идем вместе в какой-нибудь универмаг и покупаем, что ей нужно.

– А что тогда ее не устраивает?

– О, если бы вопрос был только в одежде. К сожалению, женщина, это очень загадочное существо, и одежда, это лишь один из очень многих пунктов в длинном списке ее жизненных потребностей.

– И все-таки?

– Сложно сказать. Из того, что она озвучивает, если, опять же, я ее правильно слышу, ей хочется, чтобы я был больше дома. Больше помогал ей с детьми.

– И что?

– Да, я стараюсь, но… видимо недостаточно.

Андрей почесал за ухом.

– А тебе чего хотелось бы? – Спросил он. – Больше интима?

– Не-е, – засмеялся Осия. – В отношении интима она умница. Меня все устраивает.

– А что не устраивает?

– Ну… – задумался Осия. – Наверное, хотелось бы, чтоб она мне в служении помогала. Знаешь, как написано: «сотворил помощницу соответственную ему».

– А она что?

– Она все больше дома с детьми. Но это и понятно. Пока дети маленькие, у нее материнский инстинкт срабатывает. Видимо, нужно дождаться, когда дети подрастут, тогда, наверное, и моя мечта тоже осуществится.

– Хм… получается, что она хочет, чтобы ты ей больше с детьми помогал, а ты, чтобы она тебе больше в служении помогала. И желаемой гармонии нет ни у нее, не у тебя. И, тем не менее, ты утверждаешь, что это Бог сказал тебе на ней жениться. Тогда скажи, зачем Бог дал тебе такую жену, которая не исполняет твоей мечты, а ей дал такого мужа, который не исполняет ее желаний? Неувязочка получается. Либо это не Господь, либо я чего-то не понимаю.

– Скорее всего второе, чем первое, – улыбнулся Осия. – Писание говорит, что Его мысли гораздо выше мыслей наших, и Его пути выше наших, как небо выше земли.

– То есть, несмотря на ваши несостыковки, ты все равно веришь, что это Бог дал тебе Глорию в жены?

– Конечно, верю! А как может быть иначе?

– Хм… – Андрей задумчиво покачал головой. – Удивляюсь я иногда твоей вере. Какая-то она у тебя особенная.

– А ты почему спрашиваешь, как будто не знаешь, о чем речь? Ты же сам, только недавно был еще женатым? – спросил Осия и осекся. У друга вдруг потух взор, так как он овдовел буквально три месяца назад, потеряв жену в результате несчастного случая.

Выдержав паузу, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями, Андрей ответил:

– Да, так, интересуюсь. Мне ж скоро решать уже нужно, либо жениться второй раз, либо… в монахи.

– А ты что сам об этом думаешь?

– Ну, если смотреть с точки зрения апостола Павла, то… я… наверное… для монаха как-то не очень подхожу… по своему внутреннему устройству. Он, конечно, говорит, что, лучше вас оставаться так, но… если одному дано так, а другому иначе, то мне… очень уж как-то нехорошо быть одному.

– Так женись. В чем вопрос?

– Легко сказать! Я пока ни на кого даже смотреть не могу. Постоянно Наташку вижу, – у Андрея дрогнул голос.

– У-у, понятно, – протянул Осия. – А что Макарий говорит?

– Он говорит, что пока время терпит. Тем более, пока, как он говорит, у меня все еще рана слишком живая. Но… советует, чтоб я с этим вопросом не затягивал.

– Это ясно. Чтоб, типа, не разжигаться?

– Ну-да, – друг вздохнул и поднялся из-за стола, давая понять, что он не хочет продолжать разговор.

***

Не успела Глория проводить Виталия и его мать Людмилу, как зазвонил ее телефон.

Посмотрев на монитор, она увидела, что это Ленка, ее подруга. Нехотя она ответила на звонок.

– Ну…

– Чё, ну-то? Чё, ну? Хоть бы здрасьте сказала, что ли… – обиженным голосом ответила Ленка.

– Ну, здравствуй, – улыбнулась Глория. Голос подруги неожиданно вызвал у нее какое-то приятное ностальгическое чувство.

– Во, другое дело. А то, приезжаешь, понимаешь ли, раз в пятилетку, а тебе даже твоя лучшая подруга детства не рада.

«О! Надо же, приехала!» – подумала Глория, так как Ленка действительно пять лет назад уехала с мужем в другой город.

– Так ты в городе, мать? – спросила она Ленку по-свойски. – И давно?

– Вчера вечером прикатила. Нужно кой-какие документы собрать. Ребенка нужно в садик устраивать, и… в общем, не суть. Ты как, если вечером встретиться? А то, я что-то по друзьям позвонила. Все занятые какие-то. И погулять не с кем.

– Так, уже вечер, – ответила Глория.

– Ну, вот я и говорю. Давай куда-нибудь мотнем, в ресторанчик какой-никакой, по старой памяти. Посидим, пивка попьем, потолкуем.

– Я пиво не пью.

– Ну, водочки.

– Ты не поняла. Я теперь вообще не пью. У меня трое детей, ни о какой выпивке не может быть и речи.

– А как же… расслабиться? Хотя, ладно, можно и без выпивки, кофе, вон, попить, и нормально. Главное, поговорить, а то я что-то соскучилась по тебе, Лорка. Увидеться хочется, про наше житье-бытье поболтать…

Глория поймала себя на том, что ей как никогда приятно слышать голос подруги.

– Не знаю, Лен. Я бы не против. Если Эдуард с детьми посидит… Только, его чего-то дома все еще нет. Он должен Петьку с тренировки забрать и… В общем, обычно, он в это время уже возвращается.

Как в ответ на ее слова, в прихожей раздался звук открывающейся двери, и она услышала, как муж говорит сыну:

– Давай-давай, проходи, разувайся.

– О, мой вернулся, – сказала она в телефон. – Сейчас, Ленка, я у него спрошу и тебе перезвоню, лады?

– Лады-лады, – ответила Ленка со вздохом и отключила телефон.

– Эдик? – позвала Глория мужа, и вышла к нему в прихожую. – Меня Ленка, подруга моя, зовет в кафе посидеть, кофе попить. Отпустишь меня? А то она здесь ненадолго, скоро опять уезжает.

Она успела погладить прошмыгнувшего мимо нее сына-Петьку по вихрастой голове, кокетливо поморгала глазками мужу и состроила миленькую умоляющую физиономию.

Он задумчиво посмотрел на нее. Когда она просила его о чем-то подобным образом, отказать ей было невозможно. Да и, не видел он причины, чтобы ей отказывать в такой просьбе.

– Папа, ты мне чего-нибудь купил? – спросил его младший сын Павлушка, выглядывая из зала.

– На, держи. – Он протянул ему киндер-сюрприз.

– О! Круто! – Павлик подбежал и схватил разноцветное яйцо.

– Ну-ка, стой! Дай сюда! – Глория успела схватить сына и отобрать у него киндер.

– Ма-а, отдай! – плаксивым тоном возмутился малыш.

– Когда поужинаешь, тогда и получишь свою игрушку. Понял? А то аппетит испортишь.

Сын обиженно выпятил нижнюю губу и ушел в зал, где его сестра сидела и смотрела телевизор.

– А что Маша? – спросил Осия.

– Мультики смотрит. Она уже все сделала, так что, я разрешила.

– Ужин готов?

– Спрашиваешь! Сегодня, благодаря твоим помощникам, наготовили дня на три, – улыбнулась она.

– Что, Людмила приходила?

– Да, с Титом. Он помог продукты купить.

При упоминании алтарника Осия почувствовал какой-то неприятный холодок в груди, но не обратил на него внимания и сказал:

– Ладно, иди, только ненадолго. Я по тебе соскучился.