Обнаженное и Сокровенное

Слова неудержимым потоком так и лились из уст Людмилы, но Глорию это совершенно не напрягало.

«О, если бы моя мама была ко мне так же добра и приветлива! – подумала она. – Мне бы, наверное, больше ничего не нужно было бы в детстве».

Со своей свекровью Глория виделась всего один лишь раз. Она приехала через день после свадьбы, сославшись на отсутствие билетов на нужную дату. Смерив Глорию явно критическим взглядом, она отвела Эдика в другую комнату и о чем-то с ним довольно долго разговаривала. До слуха Глория долетела лишь частично одна фраза Эдика: «Мама, это моя жизнь… ». Лишь по напряженной интонации можно было догадаться, что мать не во всем согласна с выбором сына.

Вышла она из комнаты с поджатыми губами и, ни слова не сказав невестке, ушла, даже не попрощавшись. Больше Глория ее никогда не видела. Если бы не любовь к Эдику, и не его уверенная поддержка, она бы, наверное, восприняла такую реакцию свекрови, как что-то ужасное.

Глория всегда чувствовала нехватку материнской заботы, и сейчас, когда Людмила с такой охотой о ней хлопотала, ей это было очень приятно.

– Ага! Ты кашу уже подогрела… Какая умница! Их еще не пора будить? Или они сами просыпаются? – Людмила даже не заметила, как перешла на «ты» и, задавая вопросы, не сильно нуждалась в том, чтобы услышать на них ответы, поскольку, не дожидаясь реакции Глории, уверенно продолжила болтать дальше. – А Виталий сегодня не смог. Он поехал в церковный реабилитационный центр. Ну, тот, который сам проходил. Конечно, огромная благодарность твоему супругу. Он его буквально с того света вытащил. Я уж так Бога молила, чтоб Он ему помог, и вот, получилось все-таки. Теперь жив-здоров, и не тянет его туда больше. Теперь вот при церкви трудится. Зарплата, конечно, небольшая, но… зато и не тащит уже из дома ничего. А то ведь, все тащил. А ведь, он у меня все может. Руки просто золотые. Он и рисует превосходно, и многое умеет. Отделочник, просто сказка. Такая лепнина…у-у… закачаешься. Мог бы так хорошо на отделке зарабатывать. Так ведь, из-за этой своей проблемы всех заказчиков растерял… Ну, да-ладно. Все в свое время. Пока, что есть, то есть. Я и так очень довольна…

Глория слушала незатейливую речь Людмилы и улыбалась. Ей было просто хорошо оттого, что эта словоохотливая женщина решила прийти ей на помощь с самого утра, чтобы разбавить ее одиночество.

В этот момент маленький сонный Павлик вышел из детской и, смешно зевая, забрался на стул и молча сел, слушая журчание речи Людмилы.

Увидев его, пожилая женщина всплеснула руками.

– Ой, а кто это у нас здесь проснулся?! Какие милые малыши-карандаши! Ну, что… чаю? Хотя нет, какой чай? Сначала нужно кашку. Мама приготовила такую вкусную кашку. А потом можно и чаю. Да, малыш?

Она тут же взяла ребенка на руки и стала с ним мило беседовать, задавая ему всяческие вопросы, на которые тот очень даже охотно стал отвечать.

***

День пролетел незаметно. С помощью Людмилы они сделали очень много, и в ненавязчивом общении к концу дня Глория совсем не устала. Настроение у нее было прекрасным. Она ждала Эдика, надеясь, что, когда он придет, у них будет прекрасный вечер вдвоем.