Записки на дежурствах

Итак, запоминаем. Для определения степени раскрытия шейки матки (правда, для чего это следует выяснять самостоятельно-в статье умолчали), нужно лечь на спину без нижнего белья, согнув и разведя ноги в коленях, после чего взять обычное ручное зеркало и …просто посмотреть себе в промежность.

По мнению Автора-видимость будет, как на ладони.

И неважно, что анатомически шейка матки находится довольно глубоко и не всякий врач при осмотре на кресле ее так сразу же и находит. Он просто интернет не читал.

Как следует оценивать увиденное, в статье тоже не объяснялось. Может, при проведении данной манипуляции идет озвучка или например, бегущая строка где-нибудь появляется, с указанием раскрытия в сантиметрах?

В комментариях к данному опусу я, каюсь, не сдержалась и позволила себе дополнить Автора: если в зеркальном отражении Вашей промежности Вы внезапно увидите головку плода- раскрытие шейки матки точно полное. Гарантирую. Вдруг кому пригодится…

Для более осторожных и продвинутых существуют курсы подготовки к родам.

Онлайн и очные, с бассейнами и танцами, с муляжами и плакатами, разбросанные во времени и пространстве так, что найти что-то подходящее для себя может даже самая взыскательная и капризная будущая мама.

Но ориентируясь на красочные обещания и удобство расположения, очень многие при этом забывают главное: на курсах важнее всего специалисты. К сожалению, деятельность курсов не попадает под виды услуг, для которых необходимо лицензирование. А поэтому тут, конечно, несколько лучше, чем в интернете, но все же встречается и странное.

Попадались мне курсы, где занятия вела психолог пятидесяти пяти лет, у которой не было своих детей.

Есть курсы, открытые бывшей детской медсестрой (а до того, как стать медсестрой, мадам работала акушеркой).

И на своем сайте она гордо заявляет об этом опыте. Правда, умалчивает о том, что из акушерок за профнепригодность ее последовательно выгнали несколько родильных домов, после чего она получила другой сертификат и ушла работать в детскую поликлинику. Но даже несмотря на кадровый голод в амбулаторном звене, из рядов медсестер ее тоже попросили и довольно скоро.

Есть курсы, которые открыто пропагандируют роды вне родильного дома, «а уж если попали в него, то хотя бы откажитесь от всех медицинских вмешательств»-на полном серьезе рекомендуют там.

Короче, курсы тоже нужно выбирать очень внимательно, ориентируясь прежде всего на образование и практический опыт тех, кто будет Вас там чему-то учить.

А учиться, конечно, надо. В первую очередь это дает спокойствие самой роженице, ведь огромное количество стрессов женщина получает именно от непонимания того, что с ней происходит.

Никогда не забуду пациентку, которая однажды поступила в родблок с отошедшими водами.

Срок беременности был доношеный, воды текли, но схватки начинаться не хотели. Так бывает довольно нередко и обычно такую роженицу сначала кладут именно в родильное, для наблюдения. У некоторых довольно скоро начинается родовая деятельность. У других нет, но даже в этом случае врачебная тактика зависит от множества факторов. Иногда, если и мама, и малыш себя чувствуют хорошо и в экстренной помощи не нуждаются, такую женщину переводят на время в дородовое отделение. Наблюдать за ней там тоже можно, а самой беременной так удобнее: и поесть, и поспать, и в душ сходить в дородовом комфортнее. В родильном далеко не так спокойно.

И вот именно так с этой женщиной все и происходило.

Сутки наблюдения в родильном не принесли ей никаких новых ощущений, а усталость уже давала о себе знать.

И решено было пациентку перевести. А тут как раз предыдущая смена закончилась, и новая пришла, в моем лице. И переводить эту роженицу предстояло как раз мне и санитарке.

Посадили мы женщину к кресло-каталку, везем к лифту.

А она и спрашивает: а поесть мне хоть немножко можно будет?

Конечно, отвечаю! Не только можно, но и нужно.

Вы сутки в таком напряженном ожидании, нужно восстановиться. Сходить в душ, поесть и поспать.

Мы уже предупредили акушерок дородового, Вам завтрак оставили.

Нет-нет, говорит женщина. Погодите! У меня же воды отошли! Какой завтрак! Ведь нельзя! Я думала, хоть немного чаю сладкого разрешите выпить и на бутерброд со стороны посмотреть, а Вы говорите-завтрак!

Ну, думаю-стресс, понятно. В родильном-то есть запрещали, что и объяснимо: вдруг операция, наркоз-на переполненный желудок это опасно. Да и в естественных родах мы голодом, конечно, не морим, но и обильно питаться тоже не рекомендуем-частенько женщин в родах тошнит.

Поэтому, если уж совсем невмоготу-ну там дольку шоколада или йогурт можно, а если не критично-то лучше в родах только воду пить.

Еще раз объясняю пациентке, что хоть воды у нее и отходили, но родовая деятельность пока не началась. Потому-то ее и переводят в другое отделение, отдохнуть и собраться с силами. И есть ей, разумеется, можно и нужно. Но на лице женщины я читаю панику, а в голосе-непонимание, граничащее с раздражением:

У МЕНЯ. ОТОШЛИ. ВОДЫ. Как же я могу при этом есть?!

Короче, что выяснилось.

Женщина всерьез считала, что околоплодные воды принимают непосредственное участие в …питании ее ребенка.

Ну то есть, вот она еду прожевала-проглотила, и эта еда как-то (?)из желудка попадает в матку(!), прямо теми же кусочками, а уже там ее ребятенок, как рыбка в аквариуме, ее и собирает.

Отсюда и рекомендации по правильному питанию во время беременности: детей картошкой-фри кормить не рекомендуется! И жевать надо тщательно. А раз воды отошли, какая еда…все ему, бедному, на голову падать будет?

Тревожную, но такую ответственную маму мы, конечно, успокоили. Объяснили, для чего там в матке нужны плацента и пуповина и что кусочки еды (честное слово!) малышу на голову не падают! Но ведь сколько нервов она потратила, пока жила в этой своей реальности? Хотя худа без добра не бывает-питалась она всю беременность очень качественно и правильно.

Другой случай.

Женщина прибежала в приемное отделение родильного дома в слезах. Сквозь рыдания удалось установить, что она только что с приема в женской консультации и у ее ребенка «нет глазиков»! Ужас какой…неужели женщина после скрининга? И что же за страшный порок развития эти УЗИсты ей там насмотрели, и почему при этом отпустили пациентку после такой новости?

Успокаиваем, просим документы-протокол УЗИ, заключение врача, что там у Вас еще есть? Женщина дает нам обменную карту, где есть все исследования и все-без нареканий. И на УЗИ патологий нет, и последний прием-все стандартно. А главное-никаких рекомендаций про дородовую госпитализацию.

И что оказывается? Женщина действительно была на УЗИ, но вчера. Доктор, внимательно глядя в монитор и высчитывая там свои данные, мимоходом отметила: ой, как интересно лежит малыш, личиком к нам повернулся! Мама запомнила. А на следующий день пошла на прием к гинекологу, который, трогая живот, довольно сильно (с точки зрения женщины) нажал ей двумя пальцами чуть выше мочевого пузыря. На самом деле, это был один из приемов наружного акушерского исследования. Стандартный и безопасный. Но раньше доктор так не делал (до определенного срока беременности «так» и не делают), а по расчетам мамы именно там, где нажимали пальцы врача, и находились глазки ребенка, личиком повернутого к нам. Про плотную стенку матки, плодный пузырь и собственные ткани она как-то не подумала и сразу же с приема поехала в роддом в надежде на то, что «если глазки выдавились не очень сильно (!), может все еще как-то можно поправить, доктор»?

Почему она не задала столь волнующий ее вопрос сразу там же, на приеме, где ей все наверняка и объяснили бы-нет ответа. Паника, страх, стресс.

А вот еще история настоящей семейной драмы.

И случилась она из-за того, что будущий папа категорически возражал против интимной близости с тех пор, как ребенок начал шевелиться. Утверждал, что «оттуда» малыш «все видит». Его супруга, правда, была более образованной и сначала несколько месяцев пыталась донести до него, что ни моральную, ни черепно-мозговую травму, общаясь между собой таким образом, родители ребенку не нанесут, но папа упорно стоял на своем: в его представлении об анатомии «там» все было «слишком близко».

Устав его убеждать и отчаявшись, накрутив себя на предмет «я его больше не привлекаю», супруга этого мужчины однажды в сердцах и заявила ему, что мол не стоит тебе себя переоценивать, дорогой. До ребенка ты «там» и не достанешь-нечем. С трудом помирились потом…

А еще одна будущая мама, которая, глядя на фрагмент слизистой пробки на прокладке решила, что у ее ребенка вывалился глаз? А десятки женщин, переживающих, что после отхождения вод ребенку станет нечем дышать? А сотни женщин, которые при абсолютно здоровой беременности боятся пить кофе, ездить за рулем, плавать и заниматься спортом только потому, что «кажется, я об этом где-то читала или кто-то мне это сказал»?

Сколько беременностей могло бы протекать гораздо комфортнее и радостнее, если бы у женщин было бы чуть больше полезной и правдивой информации, озвученной специалистами? Сколько родов прошло бы без ужаса и паники, если бы женщины были к ним готовы морально и физически?

Мечты, мечты…

Кто знает, может однажды мы дойдем и до их реализации? И будут у нас при каждом роддоме и при каждой женской консультации качественные курсы дородовой подготовки, доступные любой беременной женщине? В реальности, а не в отчетах?

Ну а пока это только мечты-наша грамотность и спокойствие в наших руках.

К счастью, на сегодняшний день и курсы можно выбрать качественные, и книжки найти полезные, нужно только захотеть искать.

А это тоже проблема, ведь многие искать-то даже не начинают. Нет понимания, что это важно.

И зря.

Ученье все же свет.

Глава 11

История Анечки.

Аня, Анечка, Анютка -только так и хотелось называть эту женщину, даже при первой встрече.

Ни Анна, ни тем более, Анна-и-отчество внешне ей никак не подходили: миниатюрная блондинка с нежным личиком, где казалось были только одни голубые глаза с выражением новорожденного олененка и лучезарная улыбка. Одним своим видом она вызывала желание баловать ее и опекать, причем желание это обнаруживалось во всех, кто с ней общался, независимо от пола и возраста. Сама Анечка была вовсе не против такого подхода, наслаждалась ролью всеобщей любимицы вполне открыто, но никогда ею не пользовалась.

Приятная такая девочка.

Анечка пришла ко мне на курсы подготовки к родам.

Срок ее беременности на тот момент был 22 недели. Лет ей было около двадцати пяти и детей у нее еще не было.

Лекции Аня слушала с интересом, задавала довольно много вопросов. С удовольствием посещала тренинги по дыханию и пеленала пупсов на практиках по деткам.

В перерывах пила чай в компании других мам и ведущих, часто смеялась и никогда не жаловалась.

Это сейчас я знаю, что никогда не жалуются люди в двух случаях: когда у них действительно все в жизни хорошо, или когда в ней все настолько безнадежно, что лучше даже и не думать об этом. Причем как раз, если все хорошо, то человек бывает разным: и грустным, и веселым. Иногда он всем доволен, а иногда ворчит по пустякам вроде погоды. И дни у него бывают хорошие и не очень, на то он и живой, и настоящий.

А вот когда внутри поселился мрачный ужас, некоторые люди превращаются в «неунывающий смайлик». Смех и юмор в этом случае становятся своего рода аутотренингом. Не приподнятое настроение заставляет человека улыбаться, а наоборот-он старательно растягивает губы в нужную гримасу в надежде, что эта мышечная комбинация на его лице как-то сможет изменить его внутреннее состояние.

А нарочитый позитив, свойственный таким людям-это иногда гипс для сломанной психики.

С годами я научилась видеть таких женщин.

Если пообщаться с ними чуть подольше, чуть внимательнее посмотреть им в глаза, то сквозь тонкое стекло мнимого благополучия можно разглядеть крик о помощи, спрятанный за улыбкой.

Но тогда такого опыта у меня еще не было, да и работали мы только с конкретными запросами клиентов.

В запросах же у Анечки ничего необычного не было, стандартный набор: научиться правильно дышать, собрать сумку в роддом, да пара лекций про грудное вскармливание.

Анечка всегда улыбалась. И даже когда на лекциях затрагивали эмоционально-сложные темы вроде послеродовой депрессии, и многие очень живо включались, переживали, кто-то плакал…Анечка тоже улыбалась. В таких обстоятельствах это выглядело немного странно и неуместно, но в конце -концов, улыбаться законом не запрещено при любых обстоятельствах.

Когда срок Аниной беременности перевалил за 35 недель, она обратилась ко мне с вопросом о родах. Тогда я брала в сопровождение женщин и Аню тоже с удовольствием взяла, на ее срок место у меня как раз было.

Мы заключили договор, сходили познакомиться с врачом, собрали сумку в роддом и стали ожидать начала родов.

Параллельно, в процессе ожидания, Аня продолжала ходить в бассейн и иногда на тренинги дыхания. Я познакомилась с ее мужем Михаилом, он оказался приятным парнем Аниного возраста, искренне включенным в беременность своей супруги.

В положенный срок у Ани начались схватки.

Спустя пару часов, когда они стали более регулярными, мы встретились в приемном отделении родильного дома. Аня улыбалась.

Старательно дышала на каждую (пока что не сильную) схватку, подписывала нужные бумажки, переодевалась.

Муж на родах присутствовать не планировал, поэтому поцеловал Аню, пожелал нам обеим удачи и уехал.

А мы с Анечкой поднялись в родблок.

Родильный зал у нас был отдельный, со всеми удобствами: мяч, кровать-трансформер, душ, огромная видео-панель на стене, где умиротворяюще сменяли друг друга картинки красивой природы в сопровождении музыки для релаксации. Анечка ответственно дышала на каждую схватку, расслаблялась в правильных позах, освоенных на курсах, применяла приемы самомассажа и в целом вела себя образцово-показательно. Все бы так рожали!

В какой-то момент ей вдруг до слез захотелось шоколада, «ну хоть маленький кусочек!» и я выклянчила у кого-то из акушерок половинку плитки «молочного с клубникой». Еще посмеялись с Аней, что это замечательный способ повысить уровень эндорфинов и в родах, безусловно, полезно!

А потом с ней внезапно что-то случилось.

Сначала Аня перестала реагировать на вопросы. Физические показатели все в норме, а мысли где-то совсем не здесь. Приходилось ее немного тормошить, чтобы получить обратную связь. Но так с некоторыми женщинами бывает, благодаря определенным гормонам в родах они впадают в состояние, напоминающее неглубокий транс. Это не опасно и даже полезно, так природа уберегает маму от излишнего стресса. Но у Ани транс постепенно стал глубже, чем хотелось бы, и мы активно возвращали ее обратно разговорами и действиями. Роды-это ведь не только расслабление, это еще и физическая работа. И в каждый конкретный момент времени делать нужно вполне определенные вещи, так что совсем выпадать из реальности не стоит. А вот Аня явно из нее выпадала.

И чем сильнее становились схватки, тем более странным было Анино поведение. На схватку она все еще старалась дышать, а вот в паузе -закрывала глаза и выла. На одной ноте, на выдохе. Жутко и пугающе, как может выть разве что раненый зверь. На вопросы она уже не реагировала, слышала только некоторые команды, сказанные жестким приказным тоном.

Бригада все больше напрягалась. Физические показатели и мамы, и плода по-прежнему были в норме, но вот это поведение…

В момент очередной паузы между схватками к лежащей на боку в кровати Ане решили подключить монитор сердцебиения плода, чтобы следить за показателями нон-стоп. И в тот момент, когда я подошла к ее кровати с датчиком, Аня вдруг резко выгнулась, оттолкнула мою руку и… спрыгнув на пол, попыталась спрятаться под кроватью. Продолжая выть, не открывая глаз. Страшно. Подбежала наша врач, на помощь прилетела дежурная бригада. Аня дралась и кусалась, не давая к себе подойти. В какой-то момент Аню все же удалось из-под кровати извлечь, анестезиолог тут же вколол ей что-то из своего чемоданчика и на некоторое время она успокоилась. Легла, выть перестала, дышала почти как нужно и даже не дралась, когда ей ставили внутривенный катетер. Мы расслабились-ну бывает, по-разному на стресс и боль женщины реагируют! Но, тьфу-тьфу, вроде бы справились. Несколько часов было тихо, и несмотря на то, что роды шли активно физически, эмоционально все было спокойно. Аня уже не улыбалась, но простые указания выполняла и в перерывах между схватками просто дремала.

Но оказалось, что расслабились мы зря.

К моменту потужного периода действие успокоительного препарата закончилось. Тужилась Аня, никого не слушая, организм сам делал свою работу, благо роды-это все же инстинкт. Аня орала, Аня хрипела, Аня металась по кровати. На каждой Аниной коленке висело по сотруднику, потому что ноги ей непременно хотелось свести вместе, зажав таким образом головку идущего плода. Еще несколько человек держали, где надо, Анины руки, а в вене-ее капельницу, приподнимали ее плечи, создавая примерно-правильное для потуг положение и хоть как-то пытались уберечь Аню и ее ребенка от травм.

С горем пополам, наконец малышку мы все же вытужили и положили тут же маме на живот, как полагается.

Но едва ребенок коснулся Аниного тела, как она сделала резкое движение рукой и только чудо в лице стоящих вокруг Ани помощников спасло новорожденную от падения на пол!

–Уберите ее!!! Не хочу ее видеть!!! -крикнула Аня в истерике.

Малышку убрали, к Ане для послеродового осмотра вызвали анестезиолога, а к ее пробуждению пригласили психиатра.

Прошло несколько часов, Аня проснулась.

Снова милая и нежная, с любопытством щупает опустевший живот и спрашивает, кто у нее родился. Последнее, что она помнит о родах, это как я ей шоколадку принесла. А дальше, с ее слов-темнота.

Кто у нее родился-не помнит. Но при этом и посмотреть не рвется, осторожно так расспрашивает и только.

А тут и психиатр как раз подошел.

Ничего хорошего в Аниной истории, к сожалению, не было.

Молодая, любящая друг друга пара, вместе учились в школе и в институте. О том, что поженятся, знали класса с пятого и к моменту окончания института не передумали.

Почти всегда и всюду вместе, но в тот роковой день-по одиночке.

Аня пошла на день рождения к институтской знакомой, а Миша был занят чем-то другим и пойти не смог.

А вечеринка, к сожалению, вышла из-под контроля.

Аню в тот вечер изнасиловали.

Уже потом, придя домой, в ужасе и в слезах она рассказала все Мише.

Каялась, что вообще туда пошла. Чувствовала себя виноватой. На эмоциях пыталась наглотаться каких-то таблеток, но так как никаких серьезных препаратов в квартире, к счастью, не было, то ничего кроме рвоты она не получила.

И после нескольких дней мучительных раздумий, вместе они решили: нужно просто все забыть, как будто ничего и не случалось. Живем дальше.

Никаких заявлений, никаких психологов.

Но, к большому сожалению, забыть не вышло.

Оказалось, что Аня беременна.

От этой новости ребята были в шоке, но… «ребенок не виноват и Аня ведь тоже не виновата», рассудили они.

И оставили малыша, решив, что со всем смогут справиться.

Расписались.

Знали о своей тайне только вдвоем, никому и никогда не говорили об этом. Ни родителям, ни друзьям, ни специалистам. Просто старались делать вид (в первую очередь-между собой), что все у них замечательно.

А вот уже в родах психика Анечки и дала мощный, но ожидаемый в этой ситуации сбой.

Пока ощущения были ей подконтрольны, она справлялась.

А вот когда боль стала значительно сильнее, она и послужила катализатором всех последующих событий.

И Анино тело, и Анин разум начали действовать по своим природным законам. Тело продолжило рожать, а вот разум-просто отключил Анино сознание от происходящего.

В качестве защитной реакции.

И когда ей на живот положили малышку, то это было квинтэссенцией всего того ужаса, который она переживала внутри себя все эти месяцы, старательно пряча трагедию за улыбкой.

К счастью или к сожалению, от девочки они написали отказ.

Почему к сожалению -очевидно, нет ничего хорошего в отказе родителей от ребенка.

А почему к счастью? Да тоже, на самом деле, очевидно. Кто может сказать, как бы сложилась судьба этой малышки в родной семье, если бы самим фактом своего существования она постоянно напоминала бы родителям об обстоятельствах своего рождения?

Нет на эти сложные вопросы правильных ответов. Поэтому, пишу именно так: к счастью или, к сожалению.

Хотелось бы мне сказать, что ребенок быстро нашел новых родителей, но достоверно я этого не знаю, могу только лишь предполагать. Здоровая славянская девчушка миловидной внешности по законам логики в «системе» задержаться не должна была, на таких детей обычно очередь стоит. Надеюсь, что и в этом случае законы логики не подвели.

А уж что Аня и Миша сказали семье и друзьям, и как жили потом -тем более, не знаю.

Знаю только, что прямо из роддома Аню перевели в психиатрический стационар, а вот после общаться они уже не захотели и следы их семьи потерялись.

Очень хочется верить, что они все же справились.

Глава 12

Про внезапное счастье,

умноженное на три.

Людмила вышла замуж довольно рано, едва окончив колледж. Ее муж Павел учился в военном ВУЗе, был потомственным военным и к специфической роли супруги защитника родины Люда в принципе была готова. Она прекрасно понимала, что ждет ее в будущем: путешествия по гарнизонам, постоянные переезды, едва наладишь быт в одном месте-добро пожаловать на другой конец нашей необъятной Родины. Но все это казалось ей совсем не сложным, а напротив- романтичным и познавательным.

Еще в процессе учебы они расписались, а вскоре после выпуска Павел получил распределение в небольшой городок недалеко от Волгограда, где спустя совсем немного времени их семья обзавелась наследником.

Роды прошли хорошо, сын получился здоровым и спокойным мальчиком. А когда ему было чуть меньше двух лет, Павла направили к новому место службы.

Городок, в котором они оказались, строго говоря был даже не городком, а поселком городского типа. В нем были жилые дома, военное общежитие, пара магазинов и одна аптека.

Ни больниц, ни женских консультаций, ни детских поликлиник. Все это было в городе, а до города нужно было ехать почти что семьдесят километров. Скорая при необходимости тоже ехала оттуда. Силами и энтузиазмом работников аптеки было организовано что-то вроде пункта первой помощи, где можно было померить давление и профессионально обработать несложные порезы или ожоги, да и только. Что-то более серьезное-это все же в город. Что касается детей, то один раз в год в единственные на весь городок детский садик и школу привозили группу врачей и устраивали что-то вроде диспансеризации. Доктора для детишек до-садовского возраста были головной болью исключительно их родителей.

Но что поделать, люди порой и хуже живут. Приспособились и Люда с Павлом. Отдали сына в детский сад, Люда вышла на работу в местный магазин. Павел служил. Зажили. И даже навели уют в казенной комнате.

А через несколько месяцев Люда начала ощущать по утрам легкое недомогание. Через недельку недомогание стало более явным, появилась стойкая утренняя тошнота, а вот менструация в положенный срок, напротив-не появилась.

Опытная женщина Людмила купила в аптеке тест на беременность и в тот же день убедилась, что он отчетливо рисует вторую яркую полоску.

Тем же вечером Люда поделилась новостью с супругом.

Супруг крякнул, вздрогнул, но взял себя в руки и обрадовался. Дети-это хорошо. Даже если в комнате военного общежития, где-то в таком краю географии, где время уже не московское, а старший сын не так давно научился держать ложку. Ничего, справимся! Молодые, здоровые. Когда, если не сейчас?

И семья стала ждать пополнения.

Чувствовала Люда себя неплохо, какие пить витамины -забыть еще не успела, а вот до женской консультации все было не доехать. Это же целое дело, такая дорога! А тут то ребенок засопливел, то на работе задержали, то мужа внезапно на службу вызвали, то просто поспать бы лишний раз-первый триместр беременности, он такой.

А животик тем временем растет, и вот малыш уже дал о себе знать-толкаться начал. Тут Людмила совсем расслабилась и в консультацию и вовсе перестала торопиться.

Попала она туда, когда животику было уже около двадцати семи недель. Гинеколог поохала, но что ж поделать? Надо брать на учет. Анализы, УЗИ. УЗИ-аппарат хоть и старенький, но в консультации присутствовал. А вот специалист по УЗД работал по определенному графику, на месте его в тот момент не оказалось, и опасаясь, что Людмила снова пропадет на несколько месяцев, врач-гинеколог решила УЗИ ей сделать сама. Не то чтобы она сильно понимала в этой процедуре, но разглядеть ручки-ножки и сердцебиение плода на экране могла, а большего с уровнем той сельской медицины никто и не ожидал получить.