Антология юридического некролога

При этой встрече я узнал А.Т. Боннера с другой стороны. Увидев в его комнате картины и спросив о них, я узнал много об изобразительном искусстве, о правовых проблемах, возникающих в областях, связанных с искусством, и том, что он пишет новую редакцию книги про судьбы художников, художественных коллекций и право.

Он был прекрасный страстный рассказчик. Мне настолько понравилось его слушать, что я даже сказал ему, что его нужно записывать на диктофон. В его богатой практике были разные удивительные дела.

Наверное, многим известны правовые позиции Европейского Суда по правам человека о том, что нужно отличать мнения от утверждений и что нельзя опровергать мнения в судебном порядке. Так вот в далеком 1997 г. еще до ратификации Европейской Конвенции о защите основных свобод и прав человека А.Т. Боннер в деле «Чубайс против Доренко» обосновал позицию, с которой согласился суд, что в соответствии со ст. 29 Конституции РФ идеи, мнения, оценки не могут быть опровергнуты по решению суда как не соответствующие действительности. Они оспариваются в порядке полемики, т. е. ответа (реплики, комментария) в том же средстве массовой информации, как это предусмотрено ст. 46 Закона о средствах массовой информации.

В результате этой встречи мы умудрились найти решения для своих проблем. У меня в это время была в Конституционном Суде РФ жалоба на ряд норм АПК РФ в части, не предусматривающей безусловной отмены судебного акта, когда он является копированием мнения другой стороны без оценки доказательств и доводов, представленных другой стороной[153]. А.Т. Боннер любезно согласился написать научно-правовое заключение для Конституционного Суда РФ, получив возможность на какое-то время спокойно заниматься творческой работой, а не вести судебные дела для содержания семьи. Полагаю, что государство и высшие учебные заведения должны поддерживать проведение исследований и доктора наук не должны думать, как обеспечить себя, чтобы иметь возможность заниматься исследовательской работой.

Заключение получилось замечательным; жаль, что Конституционный Суд РФ по формальным основаниям не стал рассматривать жалобу. Актуальность этой проблемы, на мой взгляд, еще более возросла за последние годы.

А.Т. Боннер переделал заключения в статьи, которые доступны заинтересованным лицам[154], и, быть может, кто-нибудь сможет закончить начатое дело…

Я уже писал, что черпал ответы на практические вопросы в трудах Боннера. В одном из крупных дел, в споре с Центральным Банком РФ на сумму более 4 млрд руб. мы возражали против предоставления ЦБ РФ отчетности Татфондбанка на определенную дату. По нашему мнению, она содержала в себе недостоверные сведения, что она была сфальсифицирована, поскольку было очевидно, что если бы она не была сфальсифицирована, то крах банка не был бы так быстр.

Но мы столкнулись с полным непониманием интеллектуального подлога как разновидности фальсификации. И для суда, и для наших оппонентов фальсификацией была только подделка подписи и / или печати на документе, они были единодушны в мнении, что если на документе подпись и печать не подделаны, значит и фальсификации нет…

С удивлением обнаружили, что тема интеллектуального подлога знакома уголовно-правовым процессуалистам, но практически не освещается[155] процессуалистами, специализирующимися в гражданском и арбитражном процессах.

Но… у А.Т. Боннера в его книге «Проблемы установления истины в гражданском процессе» мы нашли определения интеллектуального подлога в гражданском процессе. Интеллектуальный подлог выражается в составлении и выдаче документа, правильного с формальной стороны (наличие и правильность всех реквизитов), но содержащего заведомо ложные сведения. Его позицию о существовании интеллектуального подлога в гражданском процессе полностью поддержали коллеги[156] в заключении Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, которым мы обзавелись, заявляя ходатайство о направлении запроса в Конституционный Суд РФ о неконституционности толкования ст. 161 АПК РФ как не допускающей заявления о фальсификации при интеллектуальном подлоге. Это был не основной довод нашей защиты, но мы полагали, что жалоба в Конституционный Суд РФ о неконституционности ст. 161 АПК РФ может быть в случае необходимости дополнительным основанием для защиты. Александр Тимофеевич обещал поддержать, когда дело будет в Конституционном Суде РФ. Однако мы выиграли эти процессы по другим основаниям, и обращение в Конституционный Суд РФ не состоялось. Спустя пару лет Агентство по страхованию вкладов фактически подтвердило нашу позицию о фальсификации отчетности, обратившись с иском о привлечении к субсидиарной ответственности, указав в иске о недостоверности отчетности…

Однако, само вовлечение в спор о недопустимости лжи в процессе и толерантности суда ко лжи в процессе заставило меня более внимательно рассмотреть данную область. Полагаю, что целый ряд статей, написанных мной в процессе, не появились бы на свет, если бы не книга А.Т. Боннера и его дружеская поддержка[157].

Отчасти именно благодаря Александру Тимофеевичу я возобновил работу над диссертацией, которую забросил после смерти Н.И. Клейн. Да и как было не возобновить, когда мэтр писал:

Спасибо, Айдар, за еще одну настольную статью! Вы их печете, что-ли? Хочу задать Вам один деликатный, а может быть и бестактный вопрос. Но, надеюсь, что Вы не обидитесь. У Вас куча не только статей, но и книг. Почему бы Вам не защититься…? Я понимаю, что, может быть, это Вам и не нужно, но хуже бы от этой акции, наверное, не было.

С искренним уважением, А.Т. Боннер

Благодаря настойчивости А.Т. Боннера и некоторых других моих товарищей я закончил аспирантуру и написал диссертацию и уже хотел выставлять ее на защиту весной 2020 г., как случилась пандемия и диссоветы приостановили свою работу. В этих условиях я решил переделать диссертацию в монографию и опубликовать ее[158]. Это решение поддержал А. Т. Боннер, который также нашел возможность написать слова, предваряющие книгу. Но в своем письме он не ограничился лишь словами о книге, а в очередной раз мотивировал меня все же продолжить диссертационный цикл:

«Автор этой книги воистину удивляет и восхищает. Другого столь блестящего сочетания крупного и весьма успешного практикующего юриста и глубочайшего ученого, как начальник юридического управления ПАО «Нижнекамскнефтехим» Айдар Рустэмович Султанов трудно себе представить. Кажется, он успевает все – и вести сложнейшие и труднейшие дела в высших российских судебных инстанциях, и не так уж редко добиваться в них успеха. Можно сослаться, например, на ряд Постановлений Конституционного Суда РФ, в которых мудрейшие из мудрейших согласились с позицией юриста из Нижнекамска.

Его перу принадлежит ряд блестящих по содержанию монографий и многочисленных статей.

А вот на решение, пожалуй, единственной проблемы, отчасти из-за колоссальной занятости практической работой, а быть может и из-за излишней скромности у него не хватает времени. Я имею в виду защиту диссертации. Автор этих строк в течение нескольких лет безуспешно добивался чести стать официальным оппонентом Айдара Рустэмовича, но так и не добился. Впрочем, здесь нет ничего необычного и тем более «страшного». Ведь Айдар Султанов давно уже de facto доктор юридических наук. Но, если он все-таки захочет защищаться, то мое предложение остается в силе.

С глубоким и искренним уважением, профессор А.Т. Боннер

После этого случились поправки в Конституцию РФ и в ФКЗ «О Конституционном Суде РФ», внесены законопроекты в процессуальные кодексы, а также ряд материальных законов[159], в которых рассматривался вопрос о неприменении правил международных договоров в их истолковании, противоречащем Конституции Российской Федерации. Такое противоречие может быть установлено в порядке, определенном федеральным конституционным законом.

При последней встрече с Александром Тимофеевичем в ноябре 2020 г. мной была высказана идея, что фактически законодатель, используя не очень удачную юридическую технику, установил опровержимую презумпцию соответствия толкований Европейского Суда по правам человека Конституции РФ, поскольку, как ранее отмечал Конституционный Суд РФ, «права и свободы человека и гражданина, признанные Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, – это те же по своему существу права и свободы, что закреплены в Конституции РФ» (Постановление Конституционного Суда РФ от 26 февраля 2010 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности части второй статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А.А. Дорошка, А.Е. Кота и Е.Ю. Федотовой»).

А включение в большое количество материальных законов положений о том, что «Решения межгосударственных органов, принятые на основании положений международных договоров Российской Федерации в их истолковании, противоречащем Конституции Российской Федерации, не подлежат исполнению в Российской Федерации. Такое противоречие может быть установлено в порядке, определенном федеральным конституционным законом», является ничем иным как прекращением спора о том, являются ли данные решения источниками права, поскольку включение данных положений является признанием их таковыми до момента их опровержения.

Тем более, что в Заключение Конституционного Суда РФ от 16 марта 2020 г. № 1-З «О соответствии положениям глав 1, 2 и 9 Конституции Российской Федерации не вступивших в силу положений Закона Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации «О совершенствовании регулирования отдельных вопросов организации и функционирования публичной власти», а также о соответствии Конституции Российской Федерации порядка вступления в силу статьи 1 данного Закона в связи с запросом Президента Российской Федерации», было дано обязательное конституционно-правовое толкование о том, что «Данный механизм предназначен не для утверждения отказа от исполнения международных договоров и основанных на них решений межгосударственных юрисдикционных органов, а для выработки конституционно приемлемого способа исполнения таких решений Российской Федерацией при неуклонном обеспечении высшей юридической силы Конституции Российской Федерации в российской правовой системе, составной частью которой являются односторонние и многосторонние международные договоры России, в том числе предусматривающие соответствующие правомочия межгосударственных юрисдикций».

А.Т. Боннер назвал мои идеи оригинальными и интересными, предложив их положить на бумагу, и мы расстались, договорившись о встрече в декабре. Мы также договорились обсудить мою новую жалобу в Конституционный Суд РФ о неконституционности толкования ст. 167 АПК РФ, допускающей направление ходатайства о приобщении проекта судебного решения и его использования в период после завершения стадии рассмотрения дела и вынесения мотивированного судебного акта, концепт которой я успел ему устно изложить[160]. И вот, когда я уже был практически готов ко встрече, 8 декабря 2020 г. поступило сообщение о том, что в больнице после болезни умер А.Т. Боннер.

Религиозным людям немного легче переживать умирания тел близких людей, понимая, что душа бессмертна. Впрочем, и Михаил Жванецкий писал «Через смерть пройдешь, и всё поймешь, и всё узнаешь, и всё не страшно, и ты поймешь и ахнешь. Так все же умерли – и ничего. Живут! А смерть – так просто перерыв!»

В этот перерыв кто-то должен продолжать дело мэтра; полагаю, что каждый из нас может взять и сделать частичку того, что должно было бы быть сделано для продолжения его дела и заполнения перерыва… и пусть хоть чуть-чуть в этом мире станет больше справедливости и правды.

P.S. В Издательстве «Проспект» вышел первый том книги Александра Тимофеевича Боннера ««Неудобное» искусство. Судьбы художников, художественных коллекций и закон» (М., 2021). Возможно, он является самым оригинальным сочинением известного российского правоведа, профессора А.Т. Боннера. Его проблематика находится на грани изобразительного искусства и юриспруденции. Автор ведет речь о судьбах художников и коллекционеров, а также о предметах изобразительного искусства, так или иначе оказавшихся втянутыми в орбиту гражданского, арбитражного или уголовного судопроизводства. В результате получился совершенно оригинальный сплав популярной работы и научного исследования. Для тех, кто читал первое издание, – А.Т. Боннер говорил, что книга выросла по объему в два раза.

Борзенко Александр Александрович

[161]

12 февраля скончался проживавший в Одессе русский ученый, магистр по кафедре гражданского права, бывший доцент гражданского и римского права в Демидовском лицее Александр Александрович Борзенко. Покойному было 67 лет. А.А. происходил из дворян Екатеринославской губернии, воспитывался в одесской Ришельевской гимназии, которую окончил с золотой медалью. Затем А.А. поступил в Новороссийский университет, а закончил высшее образование в Московском университете. А.А. был меценатом, собирателем редкостей, имеющих научное и общественное значение. Покойный оставил несколько научных трудов. Владея в совершенстве новыми языками, покойный А.А. Борзенко по просьбе английского правительства перевел на английский язык русские законы. А.А. вел оживленную переписку с лордом Китченером и состоял в дружественных отношениях с некоторыми английскими и французскими министрами. В Одесской городской публичной библиотеке, в отделе имени А.А., собраны многие письма, автографы и разные рукописи русских и европейских ученых, политических и общественных деятелей. В местных газетах А.А. помещал статьи научного характера. А.А. оставил по духовному завещанию все свое имущество, заключающееся в процентных бумагах и хранящееся в Одесской конторе государственного банка, на сумму до 120 тысяч рублей Новороссийскому университету, с тем чтобы, когда дар с наросшими процентами достигнет 200 тысяч рублей, завещанный капитал был обращен на устройство при медицинском факультете клиники внутренних болезней с присвоением ей наименования «Клиника А.А. Борзенко». (Некролог его: «Одесские Новости». 1915. № 9619.)

Братусь Сергей Никитич

[162]

26 января 1997 года на 93-м году жизни скончался крупнейший ученый-юрист, патриарх отечественной юриспруденции Сергей Никитич Братусь.

Имя С.Н. Братуся близко и дорого многим поколениям юристов Российской Федерации и зарубежных стран, и в первую очередь стран, входивших некогда в единый Советский Союз, которые учились у него, воспитывались на его трудах, равнялись по нему в своей научно-педагогической и практической деятельности. На протяжении десятилетий С.Н. Братусь служил для всех нас, его учеников, друзей и товарищей, образцом того, каким должен быть ученый, гражданин, общественный деятель в наше непростое, чреватое потрясениями и катаклизмами время. Будучи ученым от Бога, С.Н. Братусь обогатил науку, в первую очередь общую теорию права и цивилистику, многими крупными достижениями, которые навсегда вошли в основной фонд научных знаний, оказали и продолжают оказывать благотворное влияние на законотворчество и правоприменительную практику.

Исключительно весом вклад С.Н. Братуся в подготовку крупных законодательных актов в области конституционного, гражданского, финансового и многих других отраслей законодательства и права. Он стоял у колыбели Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик и принятых в их развитие гражданских кодексов 60-х годов.

С.Н. Братусь достойно представлял отечественную науку как в высших органах государственной власти нашей страны, так и далеко за ее пределами, всегда и во всем оставаясь патриотом-интернационалистом. Ему были одинаково чужды как квасной патриотизм, так и слепое копирование зарубежного опыта. С.Н. Братусь был не только выдающимся ученым, который пользовался уважением и признанием во всем мире, но и крупномасштабной личностью. Впрочем, одно неотделимо от другого. На самых крутых поворотах отечественной истории он сумел сохранить человеческое достоинство, выстоять и выдержать суровые испытания, которые не раз на него обрушивались. Каждый, кому довелось жить и работать в это бурное, а порой и страшное время, знает, как непросто было оставаться самим собой, сохранить способность творчески мыслить, критически оценивая то, что происходило вокруг, видеть то, что временем закрыто.

Дружба и товарищество связывали С.Н. Братуся с видными учеными. В их числе: А.В. Венедиктов, М.М. Агарков, Д.М. Генкин, Е.А. Флейшиц, И.Б. Новицкий, Л.Я. Гинцбург, Л.А. Лунц, Г.К. Матвеев, P.O. Халфина, В.К. Райхер, С.И. Аскназий, Б.Б. Черепахин, В.А. Рясенцев и многие другие. А.В. Венедиктов не раз говорил: «Мой друг, профессор Братусь». В устах А.В. Бенедиктова, который был достаточно скуп в оценках, это многое значило. В свою очередь, С.Н. Братусь относился к А.В. Бенедиктову как к старшему брату (разница в возрасте составляла у них 17 лет). Вот какой надписью сопроводил С.Н. Братусь презентованный А.В. Бенедиктову труд «Юридические лица в советском гражданском праве», изданный в 1947 году: «Дорогому и глубокоуважаемому Анатолию Васильевичу Бенедиктову, чьи творческие идеи послужили основой этой работы, от искренне признательного последователя и единомышленника – автора. С. Братусь. Москва 6/XII–1947 г.»

Вскоре после этого в 1948 году был опубликован фундаментальный труд А.В. Бенедиктова «Государственная социалистическая собственность», в котором книга С.Н. Братуся получила широкий отклик. Известно, что Венедиктов и Братусь были родоначальниками теории юридического лица, получившей название «теория коллектива». Можно по-разному относиться к этой теории, но нельзя не отметить, что в условиях административно-командной системы само выдвижение идеи, согласно которой носителем юридической личности государственных предприятий и учреждений признавался коллектив трудящихся, было достаточно смелым шагом.

Братусь и Венедиктов никогда не оставляли друг друга в беде. И если над одним из них, а то и над обоими сгущались тучи, они спешили друг другу на выручку.

Сергей Никитич никому не отказывал в помощи и мудром совете. Число диссертаций, по которым он выступал оппонентом, перевалило за добрую сотню. В то же время он не отступал от положений, которым придавал принципиальное значение, что внушало уважение даже со стороны тех, кто не разделял теоретические воззрения С.Н. Братуся. В свою очередь сам С.Н. Братусь отнюдь не цеплялся за каждое однажды высказанное положение, был открыт к творческому диалогу и уточнению своих позиций.

С.Н. Братусь прожил наполненную до краев жизнь. В ней было все – радости и горести, приобретения и утраты, надежды и разочарования. Прожил он жизнь достойно, как дай Бог всякому.

Такие ученые и личности, как С.Н. Братусь (а их, увы, становится все меньше), продолжают жить и после физической кончины. Они живут в своих трудах, свершениях многочисленных учеников и друзей, памяти родных и близких. С годами влияние личности С.Н. Братуся не только не ослабнет, а приобретет еще большую притягательность, поскольку идеи и принципы, которые он отстаивал, в конечном счете должны одержать верх в нашем многострадальном обществе.

Сергей Никитич Братусь оставил добрый и глубокий след в умах и душах многих тысяч почитавших его людей. А это главное.

Ю.К. Толстой

[163]

26 января 1997 года на 93-м году жизни скончался выдающийся российский ученый-юрист, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Сергей Никитич Братусь, которым внесен крупный вклад в развитие науки и практики гражданского права, а также науки общей теории права.

Научно-педагогическая деятельность С.Н. Братуся началась в 1927 году после окончания им правового факультета Киевского института народного хозяйства. С 1936 года он работал во Всесоюзном институте юридических наук (ныне – Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ), где занимал разные должности: научного сотрудника, заведующего сектором, много лет был заместителем директора и директором института. Одновременно он вел педагогическую работу во многих вузах страны. Среди его учеников свыше 30 кандидатов и докторов юридических наук.

С.Н. Братусь – автор более 200 научных публикаций, среди которых учебники по гражданскому праву, монографии по актуальным правовым проблемам, а также практические комментарии к законодательству. Многие его научные труды были опубликованы или переведены за рубежом и снискали там широкую известность.

Наиболее авторитетны монографические труды С.Н. Братуся о предмете и методах гражданского права, в которых он обосновывал связь единого гражданско-правового регулирования с развитием товарно-денежных отношений, что многими в те годы оспаривалось; его книги и статьи о статусе юридических лиц как самостоятельных участниках экономического оборота; о договорных отношениях и механизме имущественной ответственности. Заметный след оставили труды С.Н. Братуся в области системы и систематизации законодательства и роли судебной практики.

С.Н. Братусь был видным организатором юридической науки. Многие годы он возглавлял крупные научные коллективы, являлся инициатором и ответственным редактором крупных научных публикаций, председателем ряда научных и диссертационных советов, в течение ряда лет – заместителем главного редактора журнала «Советское государство и право».

Значительный вклад внесен С.Н. Братусем в совершенствование российского гражданского законодательства. Подготовленные в рабочих группах под его председательством проекты Основ гражданского законодательства СССР 1961 года и Гражданского кодекса РСФСР 1964 года отличались ясностью и четкостью правовых формулировок. Многие положения этих законодательных актов были использованы при составлении нового ГК РФ 1994–1996 годов и продолжают оставаться нормами действующего в России гражданского права.

Как научный сотрудник и руководитель Сергей Никитич Братусь всегда стремился поддерживать тесные деловые связи с органами юстиции и использовать их практический опыт. Он был членом научных советов при высших судебных органах, арбитром и председателем Внешнеторговой арбитражной комиссии в Москве. Он неоднократно консультировал центральные государственные органы по сложным вопросам права и представлял свою страну на многих международных конференциях и совещаниях.

Многочисленные научные и общественные обязанности С.Н. Братусь всегда выполнял на высоком профессиональном уровне, принципиально и с юношеской энергией. Он был человеком широких интересов и больших знаний и охотно делился ими со своими коллегами и учениками. Научный и личный авторитет С.Н. Братуся был необычайно высок.

Кончина С.Н. Братуся – тяжелая утрата для российской юридической науки и практики.

Коллектив Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ

[164]

26 января скончался на 93-м году жизни крупнейший российский ученый-юрист, профессор Сергей Никитич Братусь. Всю свою профессиональную жизнь, свой незаурядный талант, обширные и глубокие знания он посвятил изучению гражданского права и общей теории права.

Длительное время он возглавлял Всесоюзный научно-исследовательский институт советского законодательства, ныне действующий как Институт законодательства и сравнительного правоведения, где он работал главным научным сотрудником до последних дней. Многие юристы считают себя учениками С.Н. Братуся.

Сергей Никитич был тесно связан с правоприменительной деятельностью, долгие годы возглавлял Внешнеторговую арбитражную комиссию и был членом Морской арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате и научных советов при высших судебных органах.

Конституционный, Верховный и Высший Арбитражный суды Российской Федерации, Генеральная прокуратура РФ и юридическая научная общественность глубоко скорбят в связи с кончиной С.Н. Братуся.

Лебедев В.М., Туманов В.А., Яковлев В.Ф., Скуратов Ю.Л., Алексеев С.С, Брагинский М.И., Дозорцев В.А., Краснов М.А., Кудрявцев В.Н., Клейн Н.И., Литовкин В.Н., Лесницкая Л.Ф., Маковский А.Л., Масевич М.Г., Окуньков Л.А., Орловский Ю.П., Павловский Е.А., Рахимилович В А., Садиков О.Н., Сергеева Н.Ю., Суханов Е.А., Тихомиров Ю.А., Халфина P.O., Ярошенко К.Б.

[165]

Скончался Сергей Никитич Братусь – большой ученый, который по праву считается одним из основоположников науки гражданского права в России. Узловые проблемы гражданского права и общей теории права досконально исследованы и разработаны в его научных трудах.

Доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки России С.Н. Братусь опубликовал свыше 200 научных работ, многие из которых имеют непреходящее значение. К ним, в частности, относятся его монографии «Юридические лица в гражданском праве» (1947) и «Субъекты гражданского права» (1950), которые справедливо считаются классическими трудами и сохраняют свое значение и актуальность в современных условиях. Объясняется это тем, что С.Н. Братусь всегда отстаивал интересы личности, необходимость строжайшего соблюдения законности и прав граждан. Даже в то непростое время, когда были изданы эти работы, С.Н. Братусь неоднократно подчеркивал, что соблюдение и исполнение законов является обязанностью не только граждан, но и государственных органов и должностных лиц.