Кровби. Школа магии

Глаза мужчины горели огнем восторга. Он, как ребенок, был счастлив от своей новой «игрушки», и не понимал, почему никто не разделяет его радости.

– Дорогой, ты хоть сам понял, что сказал? Я не считаю себя глупым человеком, однако из всего сказанного я не поняла ни единого слова, – вздохнув, сказала миссис Лоуренс.

Она была слишком далека от всяких временных потоков и смещений в пространстве и времени. Затем Сэси развернулась на каблуках и вышла из кабинета. Она уже привыкла к творениям своего мужа. Часть изобретений работала, причем не всегда в том направлении, в каком они создавались, а часть валялась на чердаке, собирая пыль, и являясь напоминанием, что не всегда творчески проведенное время приносит положительные плоды труда. Ну вот, у всех мужья как мужья, а у нее – взрослый ребенок со своими дорогими игрушками. Сколько времени и денег потрачено зря! Ну да ладно, Том такой, какой есть, и переделать его невозможно. Приходится лишь мириться. Но зато он так мил и добр. Горе-изобретатель с бесконечно добрым сердцем. На работе в проектном бюро подшучивали над Томом за его «изобретения», но по-доброму, т. к. все его уважали и любили.

Нэлл и Элизабет с любопытством рассматривали чудо-технику. Неужели правда работает? Ух ты! Интересно и завораживающе. Том торжественно открыл яйцо, нажатием пружины. Внутри было место для одного человека, а перед креслом пассажира – огромная панель управления с миллионом кнопочек, лампочек и рычажков.

Мистер Лоуренс установил на щитке сегодняшнюю дату и время. Снял часы с руки и положил их на сидение.

– Я отправлю часы в путешествие в будущее. Они должны пробыть в будущем пять минут и вернуться, причем в ту же минуту, когда мы их отправляем. То есть для них пройдет пять минут, а для нас один миг. Ну, все. В путь!

Он нажал ещё пару кнопок, яйцо запыхтело, закрылось и исчезло. Прошла минута, две, десять, но яйцо так и не появилось. Мистер Лоуренс уныло смотрел на то место, где недавно было яйцо, гипнотизируя его взглядом, но это не помогало. Яйцо так и не порадовало его своим возвращением.

– Папочка, миленький, не переживай! – Нэлл нежно обвила руками шею отца. – Ну не получилось, что теперь. Тем более, нам не привыкать к тому, что твои изобретения не всегда работают так, как хотелось. Помнишь, ты изобрел миксер, который не работал так, как ему следует, и вместо того чтобы взбивать им что-то, мы стали завивать им волосы? Кстати, не забывай, что на чердаке уже нет места для неудачных изобретений И то, что яйцо пропало, – это даже хорошо. Так что, все что делается – делается к лучшему. Такое гигантское яйцо на чердаке точно бы не поместилось! Все нормально. Главное что ты есть у нас. Такой добрый и такой хороший. Ведь ты самый лучший папа в мире. Не огорчайся!

С этими словами Нэлл звонко чмокнула отца в щеку.

Том печально улыбнулся:

– Я хотел подарить вам эту машину времени, чтобы вы могли подшутить над одноклассниками. Я так хотел…

– Ничего, следующая твоя машина времени как раз будет работать. Я в этом уверена, – перебила его Элизабет. – Эта была ненадежная. Следующая будет лучше.

Мистер Лоуренс обнял обеих дочерей и крепко расцеловал их.

Глава 5

Когда Элизабет пришла к Сьюзен, та уже ждала её во дворе. Зайдя в прихожую, Лиз вежливо поздоровалась с мамой Сьюзен, которая суетилась на кухне, и девушки поднялись по лестнице на второй этаж.

Зайдя в свою комнату, Сьюзен решила задернуть синие шторы, чтобы из окон соседних домов не было видно происходящее внутри. Стол, что был у окна, не дал возможности как следует закрыть окно, и Сьюзен залезла на стул, чтобы поправить штору. На полу возле двери стоял большой торшер, освещая комнату теплым светом, а на синем диване, стоящем в углу, валялись в беспорядке подушки.

Элизабет тут же плюхнулась на диван и сразу достала Лори из кармана, чтоб её волшебная мышка не задохнулась и могла размять лапки. Девушки смотрели, как Лори сладко потянулась и стала бегать по полу, обнюхивая мебель. Она с любопытством озиралась по сторонам, и особого её внимания заслужили плакаты с изображением актеров кино, висевшие на стенах. Мышка долго и подозрительно изучала незнакомые лица, улыбающиеся с картинок, но, поняв, что от изображений не стоит ждать никаких проявлений враждебных действий, тут же успокоилась.

– Почему ты мне раньше не рассказала о Волшебном Мире? – спросила Элизабет у подруги. – Мне было бы проще принять все происходящее.

Сьюзен слезла со стула и села рядом с Элизабет, откинувшись на мягкую спинку дивана.

– Прости, но я не имела права. Меня с младенчества воспитывали в строгости. Первое, чему меня научили, – исполнять свой долг. Мне было всего семь лет, когда меня прислали в Обычный Мир, но уже тогда я понимала, что на мне лежит большая ответственность. Нам с тобой было по шесть лет, когда Эрна заглянула в Шар Судьбы, и предсказала, что в Обычном Мире живет девочка, которая спасет Волшебный Мир, а у этой девочки, то есть у тебя, будет подруга из Кровби и эта подруга – я. Ох, и носились же тогда со мной родители и учителя, которые готовили меня к жизни в Обычном Мире! Пылинки сдували. Замечательные были времена. А с тех пор, как я поселилась в Обычном Мире, я всегда рядом с тобой. И в радости и в беде. Причем, если тебе грозили болезни и неприятности, я смягчала их действие своим волшебством. Очень часто хотелось рассказать тебе всю правду, но я не могла. Ты не должна была узнать все от меня. Это должен был быть специально обученный и более опытный волшебник.

– А что, Джек именно такой? – с замиранием сердца поинтересовалась Элизабет.

Да, конечно! – воскликнула Сьюзен, всем своим видом давая понять, что Джек – само совершенство. – Он чудесный. Он превосходный маг и замечательный человек. Я познакомилась с ним, когда мы с родителями во время летних школьных каникул ездили в Кровби. Его воспитывал сам мистер Ковгэнс и с малолетства обучал его особому волшебству, подвластному лишь немногим. Ко всему прибавь его заинтересованность тобой. Он же глаз с тебя не сводит! По-моему, это здорово! Я была бы счастлива, имея такого парня!

– Нет уж! Он мой! Хочу тебе напомнить, что ты и так увела у меня Питера! – голос Лиз звучал шутливо. – Но если говорить честно, то я думала, что его появление – холодный расчет, покорность миссии.

– Появление – да, но меня-то не проведешь в делах сердечных. Он смотрит на тебя, как на предмет обожания. Неужели ты хочешь сказать, что не замечаешь этого?!

– Ты меня смущаешь. Перестань, – отмахнулась от Сьюзен подруга.

– Ну почему же? Если у вас сложится хорошая, крепкая дружба с оттенком романтики, – это замечательно. Самый прекрасный расклад по Шкале Фубуса.

– Что ещё за Шкала Фубуса? – недоуменно поинтересовалась Лиз.

Сьюзен театрально вздохнула и стала объяснять подруге прописные истины Волшебного Мира, о которых знали даже дошколята.

– Фубус – ученный маг, построивший определенные логические и нелогичные явления и приравнял к шкале идеалов.

Элизабет, услышав это мудреное толкование, весело рассмеялась:

– Могу поспорить, что ты и сама не поняла, что сказала. Твоя речь похожа на набор слов, не подходящих друг другу по смыслу.

– О нет. Во всем сказанном – море смысла, но поймешь ты это лишь в Кровби. Я бессильна объяснить тебе все. Это надо почувствовать, ощутить, и лишь тогда понимание придет.

– Да? – усомнилась Элизабет.

– У нас в стране много необъяснимого на первый взгляд, но если присмотреться – все понятно. Вот твой Мир – загадка.

– Но не для меня, – парировала Лиз.

– Возможно. Но ты полюбишь Волшебный Мир. Его нельзя не любить. Его ощущаешь кожей и душой. В нашем Мире, как и в вашем, есть Добро и Зло. Они находятся в постоянной борьбе. Вся жизнь – борьба. У одних – борьба за выживание, у других – за власть. Именно последние приносят массу горя. Не люблю честолюбивых волшебников. Они считают, что Волшебный Мир должен принадлежать им. Но пока мистер Ковгэнс у власти, можно быть спокойными. Он не допустит беспредела. Это великий маг всех времен. Он бессмертен и за свою жизнь сделал много прекрасного для Волшебного Мира. Ковгэнс любит Волшебный Мир, и Волшебный Мир любит Ковгэнса. Наш Мир живой. Он все чувствует и на все реагирует. И по предсказаниям Шара Судьбы, если наш Мир попадет в беду, ты его спасешь.

– И как ты представляешь себе все это? Возьму биту и поколочу злых волшебников? Или они должны просто испугаться моего вида?

– Нет, конечно! Просто ты должна обучиться волшебству.

– А, ну да! – воскликнула Элизабет, подавляя смех. – Я как-то и не подумала! Я просто обучусь волшебству! Что может быть проще? Таблица умножения и та сложнее!

Сьюзен сразу посерьезнела и наставительным тоном произнесла:

– Не смейся. Тем более что это действительно несложно. У тебя будет возможность убедиться в этом. Уверяю тебя.

– И где я буду этому учиться? – не унималась с расспросами Элизабет.

– Сначала мы с Джеком тебе поможем освоить кое-какие навыки в этом нехитром деле, а мастерство придется оттачивать в Волшебном Мире.

– И ты, конечно, знаешь, как мне туда попасть?!

– Попасть – не проблема. Сложнее будет уговорить твоих родителей отпустить тебя в Волшебную Страну, – как-то обыденно сообщила Сьюзен, как будто речь шла о поездке в Нью-Йорк.

– Да, уговорить маму с папой очень проблематично… – пробормотала себе под нос Элизабет. – Практически невозможно. Тем более, занятия в школе только что начались.

– До начала осенних каникул – месяц. За это время что-то придумаем. Кстати, у нас тоже есть школы, – поспешила сообщить Сьюзен.

– И что, там изучают химию, физику, литературу? – уточнила Лиз.

– Нет, – Сьюзен опустила глаза, – в них обучают волшебству.

– И что я скажу родителям? «Дорогие мама и папа. Я бросаю школу и еду неизвестно куда учиться волшебству»? – Элизабет с трудом подавила смех и удобнее уселась на диване.

– Надо чтоб мои родители уговорили твоих отпустить тебя с нами в путешествие, а к началу школьных занятий мы вернемся.

– Так что, мы поедем на неделю? – искренне удивилась Элизабет, представляя себе поездку в неведомую страну довольно продолжительной.

– За неделю ничего не успеть. Но твои родители даже не заподозрят, что ты отсутствовала дольше, – заверила её подруга.

– И как же? За время нашего отсутствия они должны потерять память?

– Сама все увидишь. Ну не могу я говорить об этом. Не могу, и все тут. Хоть убей.

– А что, это мысль, – озорно засмеялась Элизабет.

* * *

– Амел-Самба! – закричала Элизабет и, выбросив руку вперед, указала карандашом на книгу, а после нескольких секунд ожидания, опустила карандаш. – У меня никогда это не получится – взять книгу в руки, не подходя к ней. Эта книга как из свинца. Её с места и рукой не сдвинешь, ни то, что посредством волшебного слова и волшебного карандаша.

Девушка тяжело вздохнула и потупила унылый взор. Она усердно тренировалась произносить заклинания, но магические слова слетали с её губ, не производя никакого эффекта. Сьюзен, сидя на диване в своей комнате, улыбнулась, понимая, что волшебство так просто не постигается. Над заклинаниями приходится долго работать, прежде чем они начинали функционировать.

– Не переживай, – поддержал её Джек, весело улыбнувшись, – было бы удивительно, если бы тебе с первого раза все удалось. Ты обучаешься волшебству второй день и это нормально, что пока у тебя ничего не получается. К вечеру все получится.

– Хотелось бы верить, – почти плакала Элизабет, недовольно хмуря лоб.

– Так вот, не забывай, что во всё необходимо верить, – терпеливо рассказывал о секретах волшебства Джек. – Если ты в это не поверишь, то успеха не будет. Вот смотри… Амел-Самба! – и книга оказалась у него в руках. – Я просто всегда бываю уверен, что все получится, и оно получается! Попробуй ещё раз! Только не на секунду не сомневайся. Засомневаешься – потерпишь неудачу.

Элизабет направила карандаш на тетрадь и робко произнесла:

– Амел-Самба! – тетрадь сдвинулась, но не оказалась в руках девушки.

– Смелее, – сказал Джек.

– Амел-Самба! – закричала Элизабет. Тетрадь оторвалась от стола и, преодолев расстояние от стола до Элизабет, очутилась в руках девушки. От неожиданности Элизабет вскрикнула и отбросила тетрадь, испуганно уставившись на неё.

– Что, и сама не ожидала? – весело засмеялся Джек. – Ну что ж, молодец. Дальше будет легче. Сегодня ещё попробуем «Амел-Грэм». Это отдаление предмета. Попробуй.

С этими словами он указал девушке на плюшевого медвежонка, сидящего на стуле. Для большей наглядности Джек ткнул в его направлении волшебным карандашом и прокричал:

– Амел-Грэм!

В тот же миг медвежонок, причудливо перекувыркнувшись, отлетел назад и, с глухим звуком ударившись о стену, упал на диван. Джек подошел к нему, взял за заднюю лапу и, не особо задумываясь над тем, что усадил бедолагу на стул головой вниз, сказал Лиз:

– А теперь твоя очередь. Сосредоточься.

Но медвежонку не слишком понравилось сидеть вверх ногами, и он кубарем скатился со стула, потеряв равновесие.

– У меня почти получилось, – пошутила девушка, сделав вид, что падение игрушки – её рук дело.

Ребята засмеялись, и, водрузив косолапого обратно на стул, продолжили обучение магии. Сьюзен периодически тоже принимала участие в упражнениях, чтобы вспомнить элементарные навыки магического искусства. Элизабет предупредила своих родителей, что заночует у подруги, и поэтому занятия продлились далеко за полночь. Родители Сьюзен уже давно спали, не вмешиваясь в дела молодежи. Они были волшебниками и поэтому старались не мешать в освоении этого нелегкого дела.

Проводив Джека до двери, девушки попрощались с ним и поднялись в комнату Сьюзен. Они продолжили занятия, не взирая на усталость. Девушки легли спать очень поздно, лишь после того, как Элизабет достаточно хорошо освоила отдаление и приближение предметов, а так же научилась пользоваться волшебным карандашом. Впрочем, ничего сложного в его использовании она не заметила. Если указывать им на предметы и выкрикивать заклинания, с предметами происходят невероятные вещи, – они движутся, исчезают, меняют формы, воспламеняются или испаряются. Все зависит от заклинания. Именно оно решает судьбу предмета. А если грифелем карандаша написать несложное желание, оно сразу же исполняется. Это было интересно.

Перед сном Элизабет вспомнила, как вчера Джек подарил ей её собственный волшебный карандаш. Он был изготовлен специально для неё и даже на одной из его граней, было её имя. Ей это очень понравилось. Но ещё больше ей понравилось то, как Джек протянул ей карандаш, а когда она взяла его, нежно коснулся её пальцев. Элизабет вспомнила, как она подняла вопросительный взгляд на Джека и встретилась с его ласковым взором. Его глаза говорили красноречивее слов. В них светились бесконечная нежность и любовь.

Глава 6

Проснувшись утром от звонка будильника, Элизабет нехотя встала. Она потянулась, вспоминая, что все выходные провела у Сьюзен, учась волшебству. Эта мысль заставила губы девушки изогнуться в мечтательной улыбке. Занятия магией приносили ей столько счастья, что девушка начала отдаляться от реального мира. Её уже не столь сильно интересовали уроки, школа и повседневные дела. Родители, видя перемены в поведении дочери, решили, что виной всему – любовь.

Лиз открыла жалюзи и расправила тюль на окне. Заправив постель, она привела себя в порядок, собрала вещи в школу, и, сунув Лори в коробку, спустилась к завтраку. Ее ждали горячие картофельные хлопья и стакан молока. Отец уже ушёл на работу, мама крутилась на кухне, а Нэлл не спешила к завтраку.

– Что-то у тебя усталый вид, милая, – заметила Сэси. – Больше чтоб не возвращалась домой поздно. А то вчера мы с отцом извелись все в ожидании тебя.

– Ладно, мама, прости. Забыла я о времени… – попыталась оправдаться Элизабет.

В этот момент в столовую с шумом ворвалась Нэлл. Быстро съев завтрак, сёстры побежали в школьный автобус, который только что подъехал к их дому.

В школе было все как обычно – одноклассники, учителя, уроки. И лишь Элизабет со Сьюзен загадочно шептались на переменках.

Да, действительно, все было как всегда до того момента, когда на уроке физкультуры стали происходить забавные вещи. Мистер Тигранэс, учитель физкультуры, построил класс по росту и скомандовал:

– На пра-во! Раз-два.

Все повернулись.

– Бегом марш!

Ученики нехотя побежали. Особого энтузиазма в их рядах не наблюдалось, но короткие команды учителя не давали сбавлять темп. Тут на глазах изумленного класса баскетбольные мячи, сложенные за скамейками, вдоль «шведских» лестниц, стали перепрыгивать через скамейки, и покатились по залу. Некоторые девушки испугано завизжали и отпрянули от подкатившихся мячей.

Мистер Тигранэс застыл в изумлении. Он неотрывно смотрел на мячи, не веря своим глазам. Одна только Элизабет еле сдерживала смех. Вдруг канат, лежавший в углу зала, сделал пируэт в воздухе и обвился вокруг ног учителя. Тот увернулся, и, живописно жестикулируя, высоко подкидывая ноги, побежал вдоль зала.

Ученики негромко засмеялись, а мистеру Тигранэсу было вовсе не смеха, так как канат проявлял настойчивость в достижении цели. Добравшись до настенных лестниц, бедный учитель с проворством кошки взметнулся по перекладинам под потолок и замер, в ожидании. Канат вяло потыкался в лестницу, но вверх не полез, а свернулся калачиком внизу. Так он лежал внизу, как большой кот, а учитель с перекошенным от страха лицом, висел на лестнице, боясь спуститься вниз.

Через минуты две все немного пришли в себя. школьники с опаской стали собирать раскатившиеся мячи, и только мистер Тигранэс не спешил присоединиться к ним. Минут через пять он осмелился слезть вниз, но, видимо, урок продолжать был не в состоянии. Школьники тревожно переговаривались, а учитель, бледный как мел, вышел из зала.

Сьюзен с упреком посмотрела на Элизабет.

– Ты зачем занимаешься шалостями у всех на виду? – грозно зашептала она, отчитывая подругу.

– А что такого? – смеялась Элизабет. – Было так весело!

– И как теперь объяснять все эти явления? – кипела от негодования Сьюзен.

Но ведь нас не призовут к ответу, – беззаботно отмахнулась Лиз. – Кто подумает, что во всем виновата я? Ведь в Обычном Мире не верят в Волшебство! Свалят, как всегда, на землетрясение или тайфун.

– Ты ещё скажи, что это была массовая галлюцинация, – недовольно буркнула Сьюзен и, уперев руки в бока, вызывающе воззрилась на собеседницу.

– А вообще-то это мысль! – отметила Элизабет, приподняв правую бровь. Немного помолчав и сосредоточившись, она направила карандаш на одноклассников и произнесла: – Бонум!

Тут же произошло необычное явление: все до одного моментально забыли о происшедшем и стали оживленно обсуждать разные темы. Кто-то из юношей рассказывал недавно увиденный фильм, девушки говорили о распродаже одежды, а кое-кто удивлялся отсутствию мистера Тигранэса.

Вскоре несчастный педагог появился в зале в сопровождении директора и пары других учителей. На все вопросы старших о непонятных явлениях в зале, школьники непонимающе улыбались. Во избежание проблем Элизабет применила заклинание «Бонум» и к вошедшим. Мистер Тигранэс удивленно посмотрел на сопровождающую его делегацию и поспешил в зал для проведения урока. Директор и учителя постояли ещё немного в дверях и, не поняв, зачем они пришли сюда, удалились. Урок продолжился, как будто ничего не произошло. Довольная Элизабет была счастлива, что освоила маломальские навыки волшебства. Это вносило некое оживление в нудную школьную жизнь.

На перемене к Элизабет и Сьюзен подошел Джек.

– Ты что забыл в нашей школе? – удивилась Элизабет.

– Хочу предостеречь тебя от ошибок. Волшебство – прекрасная вещь, если ею пользоваться с умом. Ты же поступаешь опрометчиво. Постарайся сдерживать буйство своей фантазии, так как всегда найдется человек, который поставит своей целью докопаться до истины. А нам это совсем ни к чему.

– А как ты узнал об этом? – не смогла скрыть изумления Лиз.

– Лори сказала.

– Как же так? Она ведь осталась дома!

– Но её жизнь заключается в том, чтобы опекать тебя. Она знает о тебе все. А способность перемещения в пространстве даёт ей возможность быть во многих местах почти одновременно, – терпеливо объяснил Джек.

– А почему она не сказала мне все сама? Её-то не назовешь скромницей. Уж она бы меня отчитала так, что мало мне бы не показалось.

– Но твоим наставником являюсь я. И я буду воспитывать в тебе мастерство волшебника. Ты научишься чувствовать волшебство на интуитивном уровне. Это все придет, но со временем.

Элизабет, поняв свою ошибку, пообещала применять волшебство лишь по необходимости.

* * *

Погода для осени стояла необычно теплая. Птички вовсю щебетали, радуясь солнышку, жучки повыползали на согретые солнечными лучами ветки деревьев. Воздух был наполнен ароматами жухлой листвы и скошенной, уже успевшей слегка подсохнуть, травы. Блики только что проснувшегося утреннего солнца озорно играли в листве, отбрасывая загадочные тени. Легкий ветерок шевелил ветви деревьев, заставляя пожелтевшие листья, кружась, падать на землю. Легкие облачка неторопливо бежали по лазурному небу, напоминая хлопья ваты.

Воскресный день манил на природу. Сэси и Том Лоуренс решили устроить пикник. Собрав еду в корзину, прихватив пледы и мяч, они погрузили все это в свой «Джип».

Сёстры собирались долго – то искали купальники, то пляжные тапки, то Нэлл выбирала заколку. Короче говоря, на сборы ушло больше часа. И все же, наконец-то, они выбрались из дома и «Джип» весело побежал по дороге, везя веселое шумное семейство на берег реки.

Элизабет усадила Лори в пляжную сумку и строго-настрого запретила ей высовывать свой любопытный нос. Лори вначале была недовольна такой постановкой вопроса, но после нескольких минут пререканий сдалась. Тем более что ей отвели место в маленькой коробке из-под настольных часов, полностью обложенном мягкой тряпочкой. Она, то есть Лори, решила, что в конечном итоге жаловаться ей не на что, – её взяли с собой на пикник, да ещё и предоставили благоустроенный «коттедж», по её же росту.

Громко смеясь и перекидываясь остроумными шутками, семья Лоуренс расположилась на берегу быстрой реки в тени развесистой рощи. Место было просто очаровательным. Зеленая трава, не успевшая повянуть, манила своим роскошным видом. Солнце, пробиваясь сквозь слегка пожелтевшую листву развесистого дерева, затейливо резвилось на траве. Птицы громко щебетали и поглядывали на тревожащих их покой людей.

Сэси расстелила плед, набросала подушки. Нэлл и Лиз достали еду, пока Том собирал дрова для костра. Наконец все сборы были окончены. На поляне весело взметнулось пламя костра, возле которого усердно хлопотал отец семейства. Вскоре на углях дымился шашлык, возбуждая аппетит.

Уютно усевшись, Лоуренсы плотно перекусили. Том разлегся на мягкой траве, наслаждаясь красотой пейзажа, в то время как Лиз и Нэлл уговаривали маму поиграть с ними в мяч. Она с легкостью согласилась, после чего все трое стали уговаривать папу разделить их веселье. Недовольно ворча, он отнекивался, ссылаясь на усталость. Однако его старания пропали даром: трое хохотушек настояли на своем, и увлекли его в круг игры.

Лори, высунув мордочку из корзины, с любопытством наблюдала за происходящим. Внезапно её посетило непонятное беспокойство. Мышь, стараясь разгадать причину этого, села на задние лапки. Итак, пока все замечательно, но по поводу всего происходящего, у неё были плохие предчувствия. Надо все остановить! Срочно!

Лори направила свой хвост в сторону играющих и выкрикнула заклинание:

– Симсала-Бум!

Но, то ли от волнения в ожидании неизбежного, то ли по причине того, что мяч угодил в корзину, где сидела Лори, заклинание не возымело необходимого действия. Вообще заклинание, произнесенное мышкой, имело великую силу, способную остановить любые действия, происходящие возле заклинателя. Но, увы,… пока Лори пыталась определиться где верх, где низ, разгребая лапками содержимое перевернутой мячом пляжной сумки, мяч мягко подпрыгнул несколько раз и шлёпнулся в воду. Стремительное течение подхватило его, и он стал быстро отдаляться от берега.

Том побежал к озеру, но споткнулся и упал. Стукнувшись головой о камень, он потерял сознание. Сэси в миг позабыла о мяче, стала приводить Тома в чувство. Однако Нэлл, увидев, что мяч уже далеко, прыгнула в воду и поплыла. Добравшись до середины реки, она поймала мяч, развернулась к берегу и стала плыть обратно. Да только она никак не рассчитывала что течение, унесшее мяч, подхватит и её…

Она барахталась в воде, пытаясь справиться с течением, но у нее ничего не получалось. Внезапно Нэлл поняла, что добраться до берега у неё уже не получится. Силы покидали её. Девушка отчаянно закричала, но звук её голоса утонул в шуме реки.