Поворот любви

Но она остановилась.

– Душ, – прошептала, скользнув с дивана.

Алфи последовал за ней.

Под струями воды он вошёл в неё снова, но теперь – медленно, чувствуя каждый её вздох.

Айви обвила его ногами, её стоны смешивались с его.

– Вместе, – прошептала она, и он почувствовал, как её тело сжимается вокруг него.

Через несколько секунд Алфи вынул из неё член и кончил на пол душевой. Он нежно целовал щеку подруги – не поцелуй, а скорее немой вопрос, дрожащий на грани между страстью и раскаянием. От такой заботы и нежности Айви улетала в мечты, чтобы эти моменты длились вечно.

И вдруг в её взгляде Алфи увидел не просто дружеские чувства, а нечто более глубокое. Новая волна эмоций захлестнула его. Алфи резко отвернулся, схватил мочалку и начал методично намыливать свой живот, словно пытаясь смыть не только следы их страсти, но и эту опасную близость. Вода лилась по телу, но не могла смыть тягостное ощущение, что что-то между ними безвозвратно изменилось.

– Я всё! – Его голос прозвучал неестественно громко. Он выскочил из душа, оставив её одну под ледяными струями.

Айви прижала ладони к лицу. Вода смешивалась со слезами, смывая последние крупицы надежды.

Вытираясь полотенцем в пустой гостиной, Алфи сжал кулаки. В груди горело тяжелое отвращение к самому себе.

– Дружба. Только дружба, – твердил он себе.

Когда Айви вышла, уже собранная, с привычной игривой улыбкой, Алфи уже сидел на диване, держа в руках две чашки.

– Кофе для тебя, – мило сказал он.

– На ночь? – она усмехнулась, опускаясь рядом.

– Через полчаса уже утро, – он протянул ей дымящуюся чашку. – Так что доброе утро, Айви.

– Кофе с утра… Ты не выпроваживаешь меня из дома… Меняешь привычки, Эванс? – она пристально смотрела на него, пытаясь разгадать его мысли.

– Одну бы я не поменял – тебя, – ложь выскользнула слишком легко.

– Как мило. Какие планы на воскресенье?

– Провести его с пользой. А у тебя?

– Дай подумать. Наверное, проведу его с моим мужчиной.

– У тебя есть кто-то ещё? – Алфи приподнял бровь.

– Конечно. Думал, ты у меня один? – Она подмигнула.

– Надеюсь, что такой, как я, только один.

– Алфи Эванс, ты незаменим. Спасибо за кофе, но мне пора.

Ей хотелось лишь одного – рухнуть в постель и забыться.

– Может, позавтракаем вместе? – он надеялся, что её слова – просто защитная игра.

– Не сегодня. И спасибо за… нежность.

Она не собиралась задерживаться. Накинув платье, вызвала такси, на прощание обняла его и поцеловала в лоб – жест, который показался ему странным. На улице Айви вдохнула морозный воздух. Слёзы на щеках были не только от усталости – что-то менялось в нём, и это пугало.

Алфи стоял у окна, провожая взглядом удаляющиеся огни такси. В комнате витал запах кофе и её духов —смесь, которая вдруг стала невыносимой.

Внутри клокотала злость. Всё из-за Нэтали, которая не поддавалась, не реагировала, но заняла все его мысли. Незакрытый гештальт, не заарканенная кобылка.

«Ещё не хватало потерять из-за тебя мою лучшую подругу!»

Он рванул к ноутбуку, вбивая в поиск: Нэтали Миллер. Ничего. Ни соцсетей, ни следов.

«Где ты прячешься?»

Наконец – полицейский протокол о хулиганстве несколько лет назад. Алфи усмехнулся, представляя семнадцатилетнюю бунтарку, крушащую рекламные фургоны «DyVok».

«Не такой уж ты книжный червь, Миллер. Любишь протестовать? Что ж, я покажу тебе настоящий протест», – адреналин ударил в кровь.

Глава 12

Нэтали проснулась без настроения. Шум от соседа сверху, который был постоянным источником раздражения, сегодня не нарушал её покой. Одиночество только усилилось, ведь снова привычная жизнь изменилась. Нэтали попыталась приподняться с дивана, но пульсирующая головная боль помешала. Пришлось ещё полежать, уставившись на потолок с кругами, которые стали символом её привычного замкнутого состояния.

«Надо взять под контроль свою жизнь», – подумала она, чувствуя, как подползает уныние.

Воскресенье. День, который должен был быть для отдыха, но сегодня требовал действий. Хотя бы маленьких. Хотя бы просто встать с дивана.

Она встала. Голова заныла сильнее.

Прохладный душ смыл часть тяжести, но не ту, что сидела глубже. Кофе, сигарета, варёные яйца – ритуал, который должен был вернуть ощущение контроля.

«Покрасить стены», – внезапно решила она. Голубой? Жёлтый? Что-то, что прогонит эту серость. Взяла телефон и быстро ввела список: краска, кисти, скотч.

На улице – промозгло, но она всё равно вышла. Включила «I See Red» Vella— идеальный саундтрек к её состоянию. Идя, она мучительно обдумывала, как избавиться от самовлюблённого и раздражающего Алфи Эванса. Мысль о Харли казалась абсурдной. Войти в отношения просто ради того, чтобы отвадить его лучшего друга? Безумие. Но бары больше не приносили облегчения. Секс – да, он был… просто функцией. Как поесть или поспать. Но ей нужно было что-то большее. Кто-то, кто услышит. Достаточно было написать душераздирающее сообщение Харли и извиниться за выплеск негатива в его адрес. И… Он примчится. Станет тем, чем она захочет: подушкой, пуфиком, верным псом у двери. Но это не то, чего она хотела.

Стыд накрыл с новой силой. Ведь когда она кричала на Харли, на самом деле видела перед собой Алфи. Его наглые пальцы, впившиеся в её запястья. Его ухмылку, когда он прижал её к стене у туалета… Горячий и ядовитый гнев снова вспыхнул.

В магазине не нашлось того самого оттенка краски – того, что она так ясно представила. Раздражённая, Нэтали вышла на улицу. Серое небо начало ронять мелкие капли. Не хватало только грома, чтобы картина была завершённой.

«Нужно позвонить Харли».

Извиниться. Наладить контакт. Может, тогда Алфи отстанет – они же друзья, а друзья не… Она не хотела быть с Харли, но, если сыграть эту роль – Эванс, возможно, исчезнет.

Нэтали быстро нашла номер Харли в списке контактов. Десять утра – вряд ли её спаситель спит.

На языке крутилась фраза: «Привет, Харли, мне нужно извиниться».

Но он не ответил. Все её планы, как и та самая краска, оказались не того оттенка.

Бездумно шагая мимо магазинчика «Designers Guild», Нэтали заметила жёлтые подушки с вышитой красной буквой «M». Она уже видела, как они перевернут её скучную комнату с ног на голову.

Внутри полки ломились от вещей, которые хотелось схватить и немедленно утащить с собой: яркие ковры, десятки забавных безделушек, креативные вазы, кривые чашки, пушистые пледы. Но настоящий удар ждал в углу – целая коллекция «Гарри Поттера».

Нэтали взяла в руки фарфорового гиппогрифа. В голове всплыли воспоминания: тёплые вечера у камина, зачитанные до дыр страницы, ощущение, что где-то там, за границей реальности, существует её мир.

Мысль о Харли ворвалась не вовремя. Она поставила фигурку на место, достала телефон. Опять без ответа.

«Обиделся?» – вздохнула, но тут же отвлеклась на чёрный ковёр-звезду. Он переливался, как ночное небо над Запретным лесом. И всё как в тумане…

Через десять минут на кассе уже лежали: четыре жёлтые подушки, фиолетовый плед толщиной с зимнее одеяло, два колючих, как она сама, кактуса и, конечно, тот самый ковёр-звезда.

Скучная квартирка встретила её привычным равнодушием. Пакеты шлёпнулись на пол. Первым делом она сорвала с дивана унылый бежевый плед и швырнула его под ноги. Подушки, давно потерявшие форму, полетели следом. Коврик, с прожжённой от пепла дырой, скрутила в тугой рулон и отправила в угол.

Перебирая дальше вещи, Нэтали наткнулась на коробку с ненужными журналами, о существовании которых даже не подозревала. Когда она оттолкнула коробку в сторону, из одного журнала выпал конверт. В нём лежала старая фотография с ней маленькой, сидящей на коленях у папы и целующей его в щеку. На обороте фото была трогательная надпись бабушкиной рукой: «Любимая внучка». Нэтали замерла с фотографией в руках. Маленькая она смеялась на снимке, обнимая отца – человека, который потом разобьёт ей сердце. Пальцы дрогнули, но она твёрдо поставила снимок на полку, смахнув пыль ладонью.

«Значит, я на правильном пути, бабушка», – мысленно сказала она, чувствуя странное утешение в этом мгновении из прошлого. Память сразу же подкинула картинки о днях, когда маленькая Нэтали была счастлива, а папа – героем её фантазий.

Нэтали продолжила наводить порядок: книги, которые «когда-нибудь» будут прочитаны, рваные когда-то любимые джинсы, вонючие дряхлые ковры предыдущей хозяйки. Она уже устала тратить деньги на освежители воздуха, которые всё равно не могли скрыть их запах. Нэтали попыталась убрать один ковёр, но сломала ноготь. С ожесточённой решимостью она схватила ковёр и потащила к двери. Потом второй. Потом третий. Они шлёпнулись во двор, под холодные капли дождя. Книги отправились следом. Плед с прочим хламом тоже оказался в мусорном баке. Потерев руки и хлопнув в ладоши, Нэтали почувствовала, как исполненный протест против всего ненужного наполнил её энергией.

Вернувшись в своё убежище, она застелила диван новым фиолетовым пледом и разложила жёлтые подушки. На столик-тумбочку поставила кактусы, на полу распластался чёрный коврик.

Нэтали уселась на диван, обняла одну из новых подушек и с облегчением выдохнула.

– Кофе, – решила она, глядя на результаты своего бунта. – А хозяйке скажу… что их съела моль.

Впервые за долгое время она чувствовала: это ЕЁ место. Её правила. Её жизнь.

* * *

Харли нёсся на своём чёрном Volkswagen Beetle A5 по скользким улицам. Бледное солнце висело низко. Оно не грело, лишь подчёркивало холод своим беспощадным блеском на стёклах домов. Голова гудела от вчерашнего виски, но адреналин перебивал похмельный синдром.

В придорожной кофейне он взял два капучино с корицей. В голове крутились сладкие фантазии: Нэтали в белом платье, их общий дом где-то за городом, утро, начинающееся не с кофе в одиночестве, а с её смеха…

Телефон разорвал мечты. Алфи Эванс.

– Привет! Как ты сегодня? – раздался радостный голос Алфи.

– В порядке, – Харли резко притормозил перед светофором. – В пути.

– Раз ты за рулём, значит, планируется свидание? С той, что вчера тебя поцеловала? – Голос Алфи изменился. Он с трудом сдерживал нервную улыбку, сильно сжимая в кулаке карандаш, который в итоге сломался.

– Да, хочу загладить вину. Забронировал столик в «Peggy Porschen». А какие у тебя планы, дружище?

– У меня? У меня… практически то же самое, – ответил Алфи, прокручивая в голове варианты, как бы ему присоединиться к Харли и Нэтали. – Я пригласил на обед Айви, – добавил он и раздражённо отбросил сломанный карандаш.

Алфи не понимал, что Нэтали нашла в этом зануде и вылощенном мажоре, и чувство соперничества нарастало.

– Круто! Тогда можем пообедать вместе. Буду рад встрече в два.

Харли сбросил вызов и свернул на улицу, где находился дом Нэтали. Он припарковался напротив и позвонил. В ожидании ответа его мысли метались между надеждой и страхом.

Нэтали сидела, поджав ноги на подоконнике, и задумчиво пускала кольца дыма в воздух. Кофе в её чашке уже остыл. И вдруг – знакомый мужчину за рулём чёрного автомобиля. Она, конечно, хотела начать общение, но уж точно не сейчас.

Телефон завибрировал, Нэтали увидела имя «Харли» и замерла, не зная, как поступить. У неё было желание поговорить с ним и прояснить все недоразумения, но боялась, что дурацкий план с фальшивыми отношениями ещё больше усугубит ситуацию с Алфи.

– Привет. Звонила? – Харли вышел из машины.

– Привет, – она намеренно сделала паузу, наблюдая, как он поправляет воротник. – Просто… хотела узнать, как дела.

Харли закинул пакет с кофе на крышу машины, и этот небрежный жест почему-то разозлил её ещё больше.

– Все отлично. Но раз уж ты звонила… – он медленно оглядел фасад дома, – почему бы не выпить кофе? Лично поговорить.

Нэтали хотела отказаться, но он опередил:

– Посмотри в окно.

Он стоял, засунув руки в карманы – ухоженный мажор в расстёгнутом чёрном пальто. Бежевый свитер. Серые брюки. И эти начищенные до блеска коричневые туфли. Картинка глянцевого журнала, но только в её мечтах мужчины выглядели иначе.

– Ты… – она закатила глаза, – у моего дома? Серьёзно?

Нэтали едва сдержала усмешку.

– Да, я вижу тебя на втором этаже, – он ухмыльнулся. – Спустишься, или мне подняться?

У неё перехватило дыхание. Её квартира – священная территория, куда не ступала нога ни одного мужчины.

– Я оденусь и спущусь, – выдавила она, уже отходя от окна.

Когда Нэтали вышла к нему, Харли застыл с глуповатой улыбкой. Его взгляд скользнул по её фигуре: чёрное пальто, брюки-клёш, полосатая рубашка, белые кеды с заправленными шнурками. Они выглядели как случайные гости на Met Gala— только она была приглашённым редактором, а он – спонсором из списка Forbes.

– Вау… – он замялся, подбирая слова.

«Только не слюнявые комплименты», – мысленно застонала Нэтали, но почему-то поправила волосы. Она специально уставилась на дерево за его спиной. Смотреть ему в глаза пока неловко.

– Только давай без этих… восторгов, хорошо?

Харли протянул ей стакан с кофе.

– Извини, – сказал так, будто сильно провинился.

Нэтали взяла стакан и почувствовала, как тепло кофе проникает в ладони.

– Послушай, Харли, – она резко выдохнула. – Давай начистоту. Мне хорошо одной, и… – Но, вспомнив о плане, одёрнула себя, сглаживая резкость. – Давай… начнём с дружбы? А там… как пойдёт. Можем иногда встречаться, ужинать, куда-то выбираться… Но без перегибов – никаких объятий, поцелуев и всего такого. Пока… – она прикусила губу, изображая сомнение. – Если, конечно, ты не против.

Кофейные рожицы на стаканчике кривлялись ей в ответ. Хотя бы это не напрягало. Глоток – и тут же резкий плевок на асфальт.

– Что случилось? – разволновался Харли, вытаскивая из кармана носовой платок.

– Сладкий кофе?! – воскликнула Нэтали. – Редкостная гадость! Ты пьёшь сладкий кофе? Ещё и с молоком! – Она подошла к урне и швырнула туда полный стаканчик.

– Я думал, все женщины любят капучино! – попытался пошутить Харли.

– Я – не «все женщины»! – её крик эхом разнёсся по переулку. – Только чёрный кофе, только без сахара! Запомни это. Без молока. Просто чёрный кофе.

Платок в его протянутой руке… и вдруг – провал. Книжный магазин. Алфи. Её платок. Мимолётное касание пальцев – и мурашки по коже.

Она быстро вытерла губы и сунула платок обратно. Нет. Она всё делает правильно. Алфи Эванс – запятая в её жизни. Не больше. А Харли пусть думает, что у них что-то есть. Пусть верит, что между ними может быть больше, чем дружба. Чем дольше он будет надеяться, тем дольше Алфи не полезет с расспросами. Да, она всё рассчитала верно. Рано или поздно Харли сам устанет от её холодности и отстанет. А пока… пока этот наивный парень – её лучшая защита.

– Извини. Ты старался, и это… мило, – Нэтали достала сигарету, щёлкнула зажигалкой и глубоко затянулась, следя, как Харли поднимает стакан к губам. Перед глазами неожиданно возникло лицо Алфи – его губы, которые она так отчаянно хотела поцеловать вчера.

– Хорошо, будем друзьями, – ответил Харли, чувствуя, как между ними начинает возникать особая связь, несмотря на перспективу только дружить. – Хотя… звучит как-то нелепо, – добавил он, шагнув ближе. Дружба была последним, чего он хотел сейчас. Гораздо сильнее ему хотелось выкрикнуть, что влюбился в неё с первого взгляда. Он наклонил голову, уголок рта дрогнул в едва уловимой усмешке. Тёмный взгляд скользнул вниз – к её губам, затем медленно поднялся обратно. – Ты же понимаешь, что дружба между нами – самообман? В хорошем кино так бывает только перед поцелуем. Или перед смертью. Всё остальное – скука.

Нэтали фыркнула, стряхнула пепел.

– Ого! Голливудскими штампами прикрываешься? – она покачала головой. – Ладно, философ, я есть хочу.

– Как раз забронировал нам в «Peggy Porschen». Начнём дружбу с изыска.

Он протянул ей пустой стакан – чтобы бросила окурок, – затем отнёс его к мусорному баку и выбросил.

– Я могу ехать в таком виде? Или там дресс-код?

– Ты выглядишь прекрасно! – с искренним восхищением произнёс Харли, открывая дверцу машины и делая приглашающий жест.

– Я же просила без всех этих кривляний! – но строгость пробила улыбка.

– Виноват. Просто если уж играть в друзей, то по всем правилам.

Харли шлёпнул ладонью по крышке багажника – привычный ритуал – и устроился за рулём. Разрумянившаяся Нэтали опустилась на пассажирское сиденье, щёлкнула ремнём и окинула салон взглядом.

На торпеде красовалась крошечная фигурка бульдога в короне, а на зеркале качался брелок Биг-Бена. Бардачок украшала наклейка с юной Елизаветой II и надписью «Keep calm and carry on». Салон пахнул его парфюмом – похоже, Харли щедро побрызгал им не только себя, но и обивку.

– Музыку? – Харли повернул ключ зажигания.

Нэтали уже собиралась отказаться, но вдруг передумала.

– Включи что-нибудь… Только не электронику.

Уголок его губ дёрнулся. Он ткнул по сенсорному экрану аудиосистемы Pioneer и через секунду салон наполнился узнаваемыми гитарными аккордами.

«Это взаправду? Или только фантазия?»

– Богемская рапсодия? – вырвалось у Нэтали.

Она тут же закусила губу, но детский восторг выдал её с головой. Queen. Её слабость. Она могла часами смотреть их клипы, заворожённо следя за харизматичным Фредди, а потом реветь в подушку, потому что никогда не попадёт на его концерт.

– Нравится эта группа? – Харли прервал свои нелепые фальшивые подпевания.

– Да! Кто из англичан не любит «Королеву»? – равнодушно ответила Нэтали, но пальцы уже отстукивали ритм по подлокотнику.

– Их песни – гимны для сломанных сердец! – воскликнул он и снова пустился в пение, совершенно не попадая в ноты, но с таким искренним энтузиазмом, что Нэтали прикусила губу, чтобы не рассмеяться вслух.

Он прибавил громкость, почти заглушая собственное «пение». Она украдкой наблюдала, как его пальцы отбивают такт на руле, как он тянет «Galileo», срываясь на писк. Улыбка расползалась по её лицу, а в груди что-то странно ёкнуло. Этот нелепый, обаятельный чудак в своём чёрном «Жуке» вдруг показался ей… дьявольски интересным.

Глава 13

Глава 13

Алфи нервно шагал по квартире, сжимая телефон в руке. Он сомневался, что Айви после утреннего инцидента захочет его видеть. Но решил рискнуть.

– Привет. Ты проснулась? – бросил он, глядя на часы.

– Раз отвечаю – значит, да, – Айви усмехнулась. – Мы же только попрощались. Уже скучаешь?

– Ты отказалась позавтракать… Может, хотя бы пообедаем?

«Согласись. Мне нужна ты рядом, когда я встречу её. Пусть видит – я не бегаю за ней, как пёс».

В трубке повисло молчание. Он прижал телефон плечом к уху, торопливо застёгивая рубашку.

– Сначала завтрак, теперь обед… – Айви вздохнула. – Алфи Эванс, ты в порядке?

Он резко остановился, сжав кулаки. «Нет. Я не в порядке, потому что Миллер играет со мной, а я проигрываю».

– Хочу извиниться. Мне правда жаль.

– Всё нормально, забудь, – ответила она.

– Айви, позволь загладить вину, – он остановился у вешалки.

– Ладно, куда?

– «Peggy Porschen». За тобой заехать? – Алфи уже накидывал пальто.

– Это рядом с моим домом. Встретимся там. Через сколько?

– Через час, – он сбросил вызов, захлопнул дверь.

На улице уже ждало такси. Алфи распахнул дверцу машины и плюхнулся на заднее сиденье.

«Ничего, Нэтали! И не таких ломал».

Адреналин ударил в виски.

– Быстрее! – бросил он водителю.

* * *

Харли припарковался у тротуара. Нэтали не спешила выходить – её внимание привлекли розовые пионы в кашпо у входа в кафе.

– «Начнём дружбу с изыска», – передразнила она. – И это твой «изыск»? Розовое кафе?

Харли лишь усмехнулся, вышел и галантно распахнул дверь, предлагая руку. Она проигнорировала жест, резко захлопнув дверцу за собой.

– Никакой ванильной нежности… друг.

Но стоило ей переступить порог – скепсис растаял. Розовые стены и яркие детали интерьера мгновенно перенесли её в мир детства, когда она играла с куклами в домике. Вот она – Барби. А Харли – её Кен. Идеальный, как с обложки. Он тащит её в спальню, пара неловких касаний – и на полу уже валяются пупсы.

Нэтали отказалась от помощи с пальто и села на стул бирюзового цвета. Харли сдержал улыбку от её обострившейся самостоятельности и решил поухаживать ещё немного попозже. Официант принёс меню, и мысли Нэтали завертелись как карусель.

«Вот это цены! Ещё одно доказательство, что этот мажор решил впечатлить меня. О, нет, как много в меню сладкого…»

– Здесь только тортики, блинчики и пирожные? – спросила она тихо.

– Да. Выпечка – огонь, кофе – бомба.

– В моём понимании, – Нэт снова превратилась в брюзгу, – обед – это суп, мясо, гарнир… А тут одни углеводы. Буду кофе и… блины.

– Попробуй лимонно-малиновый торт с розой. Я, ненавидящий сладкое, его обожаю.

– Ты, ненавидящий сладкое, притащил меня сюда?

– Ну, все девушки любят…

– Когда ты поймёшь, что я не «все»? – она щёлкнула меню. – Только кофе. Без блинов!

Обычно они с друзьями приводили сюда всех знакомых девушек, и те восхищались розовой атмосферой. Нэтали была первой, кто всем своим видом показывала, что он ошибся. Это заставило Харли снова почувствовать себя лузером рядом с такой особенной девушкой. Несмотря на промахи и границы, которые она установила между ними, сближение происходило.

– Можем пойти в другое место, – предложил Харли.

– Всё в порядке. В следующий раз выберу я, – смягчилась она, наблюдая за прохожими. – Здесь… милее, чем я подумала сначала. Но мясо я люблю больше.

– А что ещё тебе нравится? – спросил Харли, пристально глядя на неё и желая поцеловать вредину.

– Кофе. Сигареты. Книги, – она отвернулась. – Я продаю их на Риджент-стрит. Моя жизнь – страницы и чужие истории.

Под его взглядом её охватила неловкость.

«Почему ты так смотришь на меня? – удивилась Нэтали. – Почему ты не сел рядом? Так было бы проще не встречаться с твоим взглядом. Какая всё это глупость! Нужно быстро выпить кофе и уехать домой».

– Обожаю комиксы, игры и Лего, – продолжил Харли, не отводя от неё глаз. – Моя личная терапия.

– Часто в терапии нуждаешься? – она кольцами накручивала салфетку на палец.

– Нет, – ответил Харли. – Это как перезагрузка. Комиксы – чтобы увидеть чужую вселенную. Лего – чтобы собрать свою. А в играх… там можно проиграть и начать заново.

– Звучит куда полезнее, чем моё «вино и сигареты.

– Все мы где-то прячемся. Кто-то в стакане, кто-то в постели, а я – в пластиковом замке. Главное – не остаться там навсегда. Правил жизни никто не знает.

Харли заметил три скомканные салфетки рядом с её рукой и понял, как ей неловко. Вести интересные беседы – не его конёк.

«Я такой зануда», – подумал он.

– Извини, – сказал поднимаясь. – Я отойду в уборную.

Он был уверен: сейчас она достанет телефон и исчезнет.

Но Нэтали осталась. Закрыла глаза. Кофе, корица, малина, ваниль – вихрь ароматов, который странным образом успокаивал. Мысли об Алфи притихли. Может, эта нелепая дружба с Харли – не ошибка?

Она открыла глаза. За окном мелькали чужие жизни, чужие истории. Все эти месяцы после шестнадцати она не жила – бежала. От боли, от воспоминаний, от самой себя. В случайных связях, в пьяных перепихонах она искала не свободу – лишь временное забытье.

Каждый раз, позволяя чужому мужчине прижать себя к стене туалета, она не «брала своё» – она пряталась. Заменяла близость – грубым касанием, нежность – адреналином, а свою пустоту – маской «девушки, которой ничего не надо». Но сейчас, в этом нелепо-розовом кафе, где Харли с серьёзным видом рассуждал о пластиковых кирпичиках, ей вдруг захотелось… остановиться.

«Оуэн прав – в этой игре нет правил».

Нэтали снова закрыла глаза. Ей отчаянно хотелось оказаться на своём диване, уткнуться лицом в мягкую подушку и раствориться в тишине. Но внезапно её мысли прервал низкий, бархатный голос, от которого по спине пробежали мурашки:

– Я так рад видеть вас, Нэтали Миллер.

Алфи. Она вздрогнула, резко открыла глаза – и вот он, тот самый мужчина, которого она так отчаянно пыталась выбросить из головы. Стоит рядом, с той самой улыбкой, от которой сердце предательски замирает.

– Это точно судьба нас сталкивает, не думаешь? – Алфи шагнул ближе. – Давай без формальностей. Просто Алфи… просто Нэтали. Ты же подруга Оуэна.

– Что ты здесь делаешь? – Она сжала пальцы, стараясь сохранить равнодушный тон, но внутри всё сжалось в тугой узел. – Разве в Лондоне больше нет мест пообедать?