Одержимость.

– А, это вы. Клементина уже ушла, но оставила на своем столе ваши документы. Можете их забрать. На этом все, – сказал он.

– Хорошо, благодарю вас, – ответила я.

Подойдя к столу Клементины, я сначала забрала свой паспорт и положила его в рюкзак, а затем взяла документы в руки.

Складывать документы в рюкзак не хотелось, иначе они бы смялись. Оставив их в руках, я пошла к лестнице.

Спускаясь, я думала о том, как хорошо прошел мой первый день.

До выхода из театра оставалось примерно девять шагов, как вдруг меня оттолкнули с такой силой, что я ударилась об стену здания. Мои документы выпали из рук и полетели в разные стороны. Не до конца придя в себя, я услышала свой голос.

– Аккуратнее надо быть, козлина! – крикнула я, как мне казалось в пустоту.

Но затем впереди увидела силуэт человека, который остановился на издавшемся мною слове «козлина». Прищурившись я поняла, что это был мужчина. Вот слепой индюк! Я понимаю, людям свойственно торопится куда-то, но не до такой же степени, чтобы сбивать других с ног.

Мужчина тем временем ничего не сказал, но обернулся, и на его губах читалась ухмылка. Он был в черных джинсовых брюках и черной майке с рукавами, а на глазах надеты были очки. Они были ярко-синего цвета и с внешней стороны зеркальные. Как если бы кто захотел увидеть глаза обладателя очков, то увидел бы лишь свое отражение в них. Мужчина тем временем отвернулся и пошел дальше.

Придя в чувство, я собрала валяющиеся на полу бумаги и пошла к выходу из театра.

Кто этот чертов мужчина? Задумавшись я вспомнила цитату из фильма «Криминальное чтиво»:

Забыть что-то настолько интригующее – это тщетная попытка.

В зале сегодня находилось меньше народа, чем вчера. Пришли три девушки, из которых я узнала Аду, и я помахала ей рукой. В ответ она улыбнулась и кивнула. Остальных двух я не знала, но подмечала себе их внешность. Девушка в красном купальнике и черной юбке, стоявшая у правого станка, была маленького роста. У нее были светло-русые волосы и очень бледная кожа. Глаз я не видела. Она стояла спиной ко мне и разминала ноги в плие по второй позиции. По центру сидящая женщина была достаточно взрослой на вид, скорее всего, ей в районе тридцати восьми лет. Изящная брюнетка. Безусловно, приятной внешности, со стройной фигурой. Хотя ноги ее были слишком мускулистые. Осанка же была безупречна, овальное лицо, светло-карие глаза и вздернутый кверху нос. В ней я узнала приму-балерину, которую в первый раз увидела на сайте театре.

Мужчин в зале было двое. Заметив Роберто, который мне подмигнул, я отвернулась от центрального станка и посмотрела в сторону своего, где неподалёку от меня стоял другой мужчина. Опираясь на станок локтями, он держал телефон, уткнувшись в экран. Я сразу подметила его симпатичную внешность, смогла разглядеть его хорошо сложенное тело, высокий рост, черные, слегка вьющиеся волосы, обрамляющие овал лица, и чётко выраженную щетину.

Я так долго разглядывала его, что не заметила, как он посмотрел в мою сторону.

Ах, какие у него глаза!

Как расплавленный искрящийся изумруд, способный гипнотизировать любого человека рядом с ним. Тонкие, но заостренные черты лица, способные за секунду превратить очаровательного юношу в чертовски опасного, решительного мужчину. Поймав его взгляд, я не спешила отворачиваться. Даже хотела улыбнуться, но не успела. Он уже отвернулся обратно к своему телефону. В этот момент меня охватила досада. Хмыкнув про себя, я поспешно отвернулась.

Посмотрев на настенные часы, что висели у дверей зала, я подумала, что, возможно, Эва сегодня не придет или опоздает, так как до урока оставалось пять минут. К началу урока я уже довольно хорошо разогрела свое тело и поэтому, встав с пола, отодвинула свой коврик с вещами подальше от себя и подошла к станку. Сделав движение релеве для разогрева обоих ахиллов стопы, я подняла правую ногу и положила на станок.

В зал зашли Роса Мария Нуньес и Ворчун. Как же смешно его так называть. Время подошло уже к началу урока. Педагог дала разогревочную комбинацию. Не успела заиграть музыка, как раздался голос:

– Сеньора Роса Мария! Извините за опоздание. Пробки сильные. Могу я войти в зал?

Я повернула голову в сторону дверей, там стояла девушка с взъерошенными волосами, но собранными в шишку. Милое лицо овальной формы с чрезвычайно открытым и веселым выражением, этакая кошачья мордочка. Взгляд темно-карих глаз дружелюбный, без потайных мыслей, но, как мы знаем, внешность бывает обманчива. У нее был светлый блонд и рост примерно сто шестьдесят восемь.

– Нет, ты не можешь войти в зал. Оправдания мне ни к чему. Правила есть правила, – ответила Роса Мария Нуньес. – Продолжаем. И!

Музыка заиграла, и все приступили к работе. Я отвернулась, подумав про себя, что с этим педагогом нужно быть осторожнее. И следует к ней более детально присмотреться, чтобы не допустить ошибок.

– Сучка!

Услышав рядом ругательство, я повернула голову в сторону артиста, что стоял неподалеку. Он смотрел в стену перед собой и улыбался. Зачем он это сказал? Я невольно нахмурила брови, и в этот момент он повернул голову в мою сторону, посмотрев на меня. Его взгляд изумрудных глаз прошелся по мне снизу вверх, и, вскинув правую бровь, он снова отвернулся. Я не поняла его реакции. Прервав поток своих мыслей, я вернулась к движениям комбинации и занялась работой.

Спустившись на третий этаж, я пошла к гримерной. Еще с утра перед началом урока я попросила у охраны запасной ключ от комнаты на всякий случай. И это пригодилось. Вставив ключ в замок, я услышала.

– Открыто, входите.

Зайдя внутрь комнаты, я обнаружила Эву, развалившуюся на раскладном диване. Она держала в руках телефон. Увидев меня, она соскочила с дивана!

– Идем сегодня, как и планировали? Еще не передумала?

Я рассмеялась и покачала головой:

– Конечно. Дай мне минут десять, чтобы собраться, – ответила я.

– Хоть тридцать! Я лично никуда не тороплюсь. К тому же я придумала кое-что интересное для тебя на сегодняшний день, – сказала она.

– Звучит интригующе, – ответила я и начала одеваться.

Через пятнадцать минут мы уже были на улице, и она, взяв меня под локоть, повела показывать центр города.

Пройдя через перекресток, она поочередно рассказывала обо всем, что здесь находится. Мой взгляд невольно упал на самую красивую достопримечательность города. Знаменитый «Обелиск». Эва последовала за моим взглядом:

– Это обелиск Буэнос-Айреса. Сердце города, куда магнитом тянет всех туристов. Он является очень удобным ориентиром, от которого улицы расходятся в самых выгодных для туристов направлениях. Около него часто проводятся митинги, что вызывает жуткие пробки, так как полиция ограничивает движение. Для меня он выглядит безвкусно, – ответила она.

– На мой взгляд, Обелиск, как игла, нанизывает на себя проспекты города, отмечая его центр. Он такой величественный! – восхищаясь, произнесла я.

– И то верно, – ответила Эва, и мы двинулись дальше.

Повсюду были расположены пальмы и посажены цветы. Слева от Обелиска стоял необычный фонтан. Оригинальный дизайн, напоминает цветок, только металлический. Свернув через него, Эва указала на парк. Дойдя до него, она отпустила мой локоть и присела к растущим бутонам ярко-красных роз. Зайдя в парк следом за ней, я восхитилась разнообразием окрасок цветов и их ароматов. Прогуливаясь по парку, можно было неплохо отдохнуть и насладиться прекрасным видом цветов и природы.

Город был очень чистый. Проходя по улицам, я неоднократно удивлялась порядку, который здесь царит. Найти валяющуюся на земле бумажку или окурок было совершенно невозможно. Даже запах машин и транспорта здесь не был такой сильный.

В Валенсии не так было чисто, как здесь. Мусор все же валялся по городу. От машин часто по воздуху летела пыль.

Я посмотрела в сторону пальм, рядом с которыми росли всевозможные и разнообразные деревья. И подумала, что люди тут стараются озеленить свой город.

Мы перешли через дорогу и вышли к широкой и длинной улице, где располагались небольшие магазинчики и лавочки, в которых можно было приобрести все что душе угодно.

– Этот район называется Палермо, он охватывает большие парки, как тот, в котором мы сейчас были, а также розарий. И эту улицу с магазинами. Есть где развернуться, в общем! – раскинув руки, произнесла она. – Справа от Обелиска находится Национальный конгресс Аргентины, – показала пальцем от Обелиска чуть в сторону.

Я не особо разглядела знание, оно находилось достаточно далеко, но я была уверена, оно было красивым.

– Не пойдем туда. Ничего интересного там не увидишь. Лучше зайдем сейчас в один из магазинчиков и купим тебе сим-карту.

– Да, обязательно, – ответила я.

Подойдя к одному из ларьков, Эва обратилась к продавцу:

– Добрый день, сеньор! У вас есть сим-карты оператора Claro или Movistar? – спросила она мужчину среднего возраста.

– Добрый день, сеньорита. Да, у меня все есть, – ответил продавец, затем достал макет и протянул ей: – Прошу! Выбирайте номер…

Она повернулась ко мне, держа в руках макет, и указала на него.

Недолго думая, я ткнула пальцем на первый попавший в глаза номер. Кивнув и забрав у меня макет, Эва протянула его обратно хозяину лавки, уточнив:

– Нам вот этот, пожалуйста. Это ведь Claro?

Купив сим-карту, мы двинулись дальше в сторону набережной. Вскоре на улице стемнело и стало слегка прохладно от близости к морю. Мой желудок заурчал, и подруга, посмотрев на меня, засмеялась:

– Ну, наконец-то Киара, захотела кушать. А я-то уж подумала, что ты питаешься одним лишь воздухом. Если подует ветер, тебя унесет. Уж слишком ты худая, одни кости! – сказала она.

– Неправда! Я много ем. Правда это бывает только по вечерам, – рассмеялась я.

Достав свой телефон Эва произнесла:

– Шесть часов, пора идти в торговый центр и перекусить. Ужасно болят ноги. Нужно передохнуть и расслабиться. В районе Ля Бока есть улица Каминито, известная всем туристам. Там каждый вечер проходят Open Air по аргентинскому танго. За деньги наш народ сфотографируется и станцует с туристами. Из колонок можно услышать музыку Карлоса Гарделя, – говорила Эва.

Приблизившись спустя двадцать минут к торговому центру, мы зашли внутрь. Ощущение было будто я зашла в музей. В центре торгового комплекса располагался фонтан в виде переплетенных тел женщины и мужчины танцующих страстное танго.

Всего в комплексе было два этажа. Внизу были магазины одежды, обуви, головных уборов и различных аксессуаров. Наверху же были рестораны и кафе.

– Ты хочешь походить по магазинам? – спросила Эва.

Не то, что бы я не любила шопинг, но он меня крайне утомлял. Я любила все необычное, экстравагантное и не такое как у всех. Все эти вещи довольно редко можно было найти, даже в самых лучших магазинах. Поэтому времени на шопинг я не тратила.

– Если честно, то нет. Мне хочется уже сесть куда-нибудь и покушать, – ответила я.

– Отлично! Поддерживаю. Давай заглянем в Calden del soho Grill. Там отменная аргентинская кухня. Уверена, она тебе понравится.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Дошли до нужного ресторана.

– Добрый вечер, сеньориты! Мы рады приветствовать вас в нашем ресторане. Прошу вас, последуйте за мной, – ответил молодой юноша, на вид ему было около двадцати одного года.

Он провел нас в глубь зала и, отодвинув для каждой из нас стул, посадил. Положил нам меню и карту бара:

– Через несколько минут у вас примут заказ. Приятного отдыха. – Затем поклонился и вернулся на свое рабочее место.

Эва быстро схватила меню и начала разглядывать. Я тоже взяла его для изучения.

– Я хочу стейк-гриль, и еще можно взять немного закуски из эмпанады, – ответила я.

– А я возьму… Мм… фаршированное проволоне и клубничный пудинг со сливками, – ответила она. – Что будем пить?

– На твое усмотрение. – Я, пожав плечами, положила меню на стол.

– Может, тогда красного вина? – предложила она.

– Угу, но только полусладкое! – заявила я.

Через несколько минут подошел официант.

– Сеньориты, вы готовы сделать заказ? – спросил он.

– Да! – хором ответили мы и, посмотрев друг на друга, рассмеялись.

– Можно мне фаршированный проволоне и вот этот пудинг? – сказала Эву и указала пальцем на десерт в меню.

– Хорошо, – ответил официант. – А вам что? – спросил он.

– Мне, пожалуйста, стейк средней прожарки и закуску из эмпанады. И два бокала красного полусладкого вина на ваше усмотрение.

– Вам вино сразу принести? – уточнил он.

– Да, давайте сразу, – ответила я.

Официант поклонился и ушел на кухню с нашими заказами.

– А ты не улетишь от вина на голодный желудок? – спросила Эва.

– Не беспокойся, у меня иммунитет к выпивке. Если только поблизости не появится какой-нибудь роскошный мужчина, – весело ответила я.

Я подождала, когда принесут вино. Чтобы наконец-то расспросить ее о людях в труппе. Официант, поставив бокалы на стол, открыл при нас бутылку красного вина и разлил по бокалам. А также поставил на стол хлебную корзинку. Затем повернулся и ушел.

Эва взяв бокал в руку до конца его осушила. Я как раз и ждала этого момента. Взяв бокал в руку я, немного пригубила содержимое бокала и поставила на стол:

– Ну давай, рассказывай мне все о труппе.

– Ой, даже не знаю, с чего начать, – ответила она.

– Давай по порядку. Расскажи хотя бы о тех, с кем я вчера познакомилась.

– Хорошо. Начнем с самого худшего, – весело произнесла она. – Итак… на очереди у нас Роберто Идальго. Ведущий солист балета, ему тридцать два года, и он женат на Росе Марии Нуньес. Но, несмотря на это, является большим ловеласом, постоянно изменяющим своей жене. И, видимо, даже не боится, что она все узнает.

– Я не поняла, а как он женился на Росе Марии? – спросила я.

– Это вообще история на миллион. Дело в том, что в нашем городе есть хореографическое училище, в котором Роса Мария также работает. Ведет мужские классы. И Роберто, можно сказать, ее ученик. Их роман начался, еще когда Роберто был на третьем курсе. Ему тогда было семнадцать, а ей – двадцать девять. После выпуска через год он предложил ей выйти замуж. На тот момент, когда они встречались, у нее еще был муж, которого она бросила ради Роберто. Вообще он довольно приятный человек в общении, часто отпускает всякие словечки девчонкам, но не с целью нагрубить, а лишь посмеяться или сделать комплимент. В театре он относится к группе «пополизаторов».

– Пополизаторов? – Ты хотела сказать к «жополизам», – уточнила я.

– Называй как хочешь, но пополизатор звучит круче, – ответила Эва. – Дальше у нас Ада Гальярдо. Она артистка кордебалета, и ей двадцать семь. Недавно у нее родилась дочь Катарина, помнишь? – спросила она.

– Помню, – ответила я.

– Так вот, она замужем за корифеем Энрике Гальярдо. Ты его еще не видела. Но уверена, он тебе понравится. Хороший и веселый парень. Ему тридцать. Я отношу его к группе «дипломатов».

– То есть он хорошо умеет вымогать то, что ему нужно, и не лижет при этом никому зад? – спросила я.

– Все верно, с ним я бы тебе посоветовала в первую очередь начать дружить. Вдруг он как-то поможет в карьерном росте? Еще у нас в труппе есть иностранцы. Два японца и кореянка. С Аки Фудзи ты уже познакомилась. Он приехал к нам год назад и пока еще не особо хорошо выучил наш язык. Числится он на корифейской категории. Ему девятнадцать лет. Такой хороший и трудолюбивый юноша! А связался со шлюхой нашего театра. Но не об этом сейчас. Также есть Коджи Онодера, он у нас солист балета, пока что свободен. Ему двадцать семь лет, и он работает у нас уже девять лет. Очень хорошо знает испанский. Приветлив и добр. С ним легко будет подружиться. Может, из вас даже выйдет пара, – сказала она.

– Нет. Ничего не имею против иностранцев. Но отдаю свое предпочтение родным испанцам, – ответила я.

– Кореянку зовут Юна, она является артисткой кордебалета. Работает у нас три года. Пришла, когда ей было двадцать. Свободна, но испытывает то ли любовь, то ли симпатию к нашему педагогу и инспектору балета Хулио Сильве. Кстати, я слышала, что вместе с тобой будет проверяться еще одна девочка из нашего училища. Кажется, ее зовут Эсперанса. Я сама ее еще не видела. Фабиана как-то упоминала.

– Ох, просмотр, – вздохнув, ответила я.

– Не переживай ты так! Все будет хорошо, и я никуда тебя не отпущу, – ответила подруга и подмигнула мне. – Раз вспомнила про Фабиану, значит, ее очередь. Фабиана Видаль, вторая солистка. Ей тридцать пять, и она самый добрый человек в труппе. А как поступают люди с добрыми людьми? – спросила она меня.

– Вытирают об них свои ноги, – решительно сказала я.

– В точку, красотка! – ответила Эва. – Есть у нас в труппе один красавец, вечно строящий из себя благородного человека, а на деле же мерзкий высокомерным тип с дурным характером. Но чертовски сексуальный, признаю. До сих пор временами слюнки текут…

– Так, так, так, притормози. Речь случайно не про брюнета с изумрудным цветом глаз? – ухмыльнувшись, перебила я ее.

– Вижу, ты времени зря не теряла. Да, речь о Матео, бывший муж Фабианы. Но какой бы он ни был плохой, танцует так, что сразу получаешь оргазм. Да и внешность его способна развести любую на все, что он пожелает. В общем, ему тридцать четыре, и мне кажется, его можно также отнести к «пополизаторам».

Подошел наш официант с подносом в руках и начал расставлять тарелки. Тем временем я задумалась о сегодняшнем уроке, вспомнив все новые лица, которые сегодня увидела. И если девушек я до сих пор не знала даже по рассказам Эвы, то, услышав от нее про мужчину с изумрудными глазами, я сразу вспомнила его лицо. Он казался слишком загадочным человеком, у которого наверняка хранятся секреты в шкафу. И мне почему-то хотелось о них узнать.

Когда я посмотрела на стол, передо мной лежал стейк медиум, выглядел настолько аппетитно, что я забыла о своих мыслях и приступила к трапезе. Эва тоже начала пробовать свое жаркое и продолжила рассказывать дальше. Я молча ела и слушала ее.

– Себастьян Феррейра. Первый солист балета, но сейчас в основном исполняет больше актерские и гротесковые партии. Ему тридцать восемь. Холост.

И в основном молчун. Как-то он увольнялся из театра и работал в другом месте, но по итогу все же вернулся обратно. Даниэлла Бартон. Артистка кордебалета, работает у нас уже два года. Очень странная и ведет себя как какая-то наркоманка. Постоянно ходит лишь в черной одежде и много курит. Данных не особо много, но держится на плаву. Считает меня своей подругой, хотя мы особо не общаемся. Один раз мне пришлось спасать ее зад из лап какого-то извращенца в клубе, когда она напилась вдребезги. В общем, не особо интересный персонаж, мне нечего о ней сказать…

Неожиданно заиграла музыка вальса цветов из балета «Спящая красавица». Эва встала и вынула из кармана джинсов телефон.

– У тебя на звонке стоит «Спящая»? Фу, и тебя не тошнит от нее? – спросила я, нахмурившись

– Иногда бывает и тошнит. Особенно, когда в репертуаре стоит балет и мы его репетируем каждый день. Я все время хочу поменять звонок, но забываю об этом.

– Ок! Я тебе как-нибудь поменяю, – ответила я.

Эва приняла вызов:

– Алло! Рауль, ты что ли? – воскликнула она. – Нет, я не дома. Я в ресторане. Да… да… С подругой. Ты ее пока не знаешь. Да, артистка балета. Из Валенсии. Давай в другой раз, я сегодня одета не для тусовок. Что? Ты шутишь? Ну ладно, уговорил! Скидывай мне карту. Через полчаса будем. До скорого.

Она отключила телефон и села за стол, отодвинув жаркое, принялась за пудинг. С полным ртом пыталась мне что-то сказать:

– Куш…ай быст…рей…

– Эва, я не могу разобрать твоих слов, – ответила я.

Проглотив содержимое, она запила вином и уточнила:

– Я говорю, доедай быстрее свой ужин. Мы идем веселиться! К тому же завтра выходной, и ты сможешь выспаться.

– Веселиться? Куда и с кем? – спросила я.

– С Раулем Лопес Кальво. Он мой друг. Артист кордебалета. Он тебе понравится. Вы просто обязаны подружится.

– Эва, но у меня нет дома подходящей одежды для вечеринок. Я не брала ее с собой, так как не думала, что пойду куда-то тусить одна, – взволнованно произнесла я.

– Сейчас-то ты не одна, а со мной. К тому же у меня прекрасная новость. Рауль скинул мне денежку для покупки подходящей для нас одежды. Поэтому давай быстрее доедай, и бежим на первый этаж, пока торговый центр не закрылся.

Rojo Tango Show

Никогда еще не видела такое большое количество народа, увлеченного качественным исполнением танго. Как если бы для них он значил нечто большее, чем просто танец.

Эва привела меня в совершенно неизведанное для меня место. Будто бы я попала в другой мир. Заведение располагалось на улице Каминито, в районе Ля Бока. Название бара манило своей загадочностью, заставляло выпустить наружу внутренних демонов и раствориться в страсти танцующих, но в то же время оставляло горечь послевкусия терпкого вина. Помимо танго, люди исполняли латиноамериканские танцы, такие как бачата, сальса, меренга…

Вход со двора напоминал мне фильмы, где грабители тайно лезут в хранилище банка, но на деле заведение оказалось более уютным, чем я предполагала, а доносящиеся звуки бандонеона навевали мысли о страсти вперемешку с тоской. Кроме того, стена у входа была расписана портретом Астора Пьяццолы и разного плана инструментов.

Внутреннее помещение было небольшое. Центр зала был обставлен двенадцатью столами, стоявшими по кругу, делая центр сцены как форму бокала. Справа располагался небольшой оркестр, состоящий из шести человек. Один из них сидел за пианино, двое держали скрипку, у следующего был контрабас, а рядом с его ногами лежала гитара, последние два человека сидели ближе всех к столам посетителей и держали разные по форме бандонеоны.

С левой стороны находилась барная стойка, за которой сидели певица и несколько артистов заведения.

Шоу начиналось каждые пятнадцать минут после окончания выступлений артистов бара, на сцену приглашались посетители для исполнения танца. Это могли быть и сами артисты, приглашавшие людей. Яркая, необычная, колоритная атмосфера заведения заставляла меня отдыхать душой, мечтать, растворяться в своих чувствах глубоко внутри.

Эва была одета в бордовое приталенное платье выше колена, с глубоким декольте. Ткань платья была настолько легка, что малейшее дуновение ветра могло заставить юбку взлететь. Еще выбирая себе одежду в магазине, она сказала, что не будет одеваться, как положено для танца, потому что не умеет танцевать танго и вряд ли ее кто-нибудь пригласит на танец. Мне же, напротив, она выбрала платье черного цвета, с ободком вокруг горла и открытой спиной до окончания поясницы, прокомментировав это тем, что меня захотят пригласить.

Юбка моего платья была немного ниже колена, с разрезом на правом бедре, асимметричная. Тратиться на профессиональную обувь мы не стали. Взяли лишь туфли на небольшом каблуке.

И вот сейчас, стоя у двери входа и смотря, как люди танцуют, я чувствовала, будто нахожусь там, где должна быть.

Дома.

– Бонита, Эва! – крикнув сквозь толпу, сказал мужчина подходящий к нам.

На нем был коричневый короткий кожаный жилет, надетый на голый торс, такие же коричневые брюки и обувь на небольшом каблуке.

Мужчина, подошедший к нам, был красив. Карие глаза, короткий светло-каштановый цвет волос и мускулистое тело, даже слишком…

– И я рада тебя видеть, Рауль! – ответила Эва, обнимая друга. – Знакомься, это Киара. Моя новая подруга и теперь наша коллега, – сказала она и посмотрела на меня.

– Это еще не точно. Привет, – ответила я с улыбкой на лице, затем перевела взгляд на мужчину.

– Чика! Очень приятно с тобой познакомится. Наслышан, – ответил Рауль

– О чем? – спросила я, но он лишь улыбнулся и перевел тему разговора.

– Девочки, почему стоим? Идемте к нашему столику, – сказал Рауль и повел нас к левой части столов, находившихся рядом с барной стойкой.

– Нашему? Ты еще с кем-то? – озадаченно спросила Эва.

Мужчина лишь ехидно улыбнулся, но ничего не ответил.

Мы подошли к столику на четверых гостей, который располагался дальше всех от сцены, но ближе к барной стойке.

Присев за стол, Рауль разлил нам по бокалам красного сухого вина «Pampas del Sur, malbec 2013». А затем перевел взгляд на меня.

– Ну и как тебе тут? Нравится город? – спросил меня Рауль.

– Да, безусловно! Но, я к сожалению, еще не все успела увидеть, – ответила я.

– Это хорошо. Не многие выживают здесь. Слабакам тут не место, – ответил он.

– Что ты имеешь в виду? Ты про театр? – спросила я с недоумением.

Рауль вновь промолчал и, взяв бокал в руки, принялся опустошать содержимое.

– Значит, вы хорошие друзья? – спросила я подругу.

– Друзья? Это меньшее, что можно сказать о нас, – рассмеялась Эва. – Кореши!! Вот кто мы. Рауль не раз спасал мою задницу из какого-либо приключения.