Полная версия
Отмеченный. Часть 1
– Всё умеренно скверно, если говорить о пострадавших. Погиб только водитель грузовика, которым очень интересовался Ваш лучший друг. Не знаю, как так произошло, но, похоже, Аномалия убила его с расстояния примерно в пять километров.
– Пять километров? – не веря своим ушам, уточнил я.
– Да. Никогда прежде такого не было. Как не было такой невероятной скорости и невидимости для компаньонов. За три часа Аномалия показала, насколько ошибочно-наивными были все наши предположения на её счет. Нашей многолетней подготовки оказалось недостаточно.
– Хотите сказать, патрули даже не заметили, что Аномалия прошла в Эб-Гон?
– Да. Никто не мог предупредить Вас о опасности. Даже Ваш питомец.
– Охренеть… – вырвалось у меня.
– Вернемся к вопросам. Ваш пёс…
– Его звали Гиберт.
– Звали? Значит, он погиб?
– Наверняка да.
– Успел он хоть как-то среагировать?
– Да. Я делал запись на диктофон. Когда голос, похожий на мой, сказал, что «нужно посмотреть», Гиберт среагировал, как это описано в пособиях. Приложил уши, опустил хвост и зарычал. В этот момент умолкли даже птицы на деревьях.
Клорриан сделал запись.
– В каком месте он среагировал? Мы не нашли Гиберта около Вас.
– В Эб-Гон. Около дальнего от Форбена конца поселка… Погодите, я встретил Аномалию там же. Как это «вы не нашли» Гиберта?
– Марк, мы нашли Вас у закрытого штаба исследователей Эб-Гон. У двухэтажного здания. Около его входа. Примерно в полукилометре от места, которое вы только что описали.
Я мотнул головой.
– Получается, я каким-то образом преодолел пятьсот метров, будучи без сознания.
– Если вы не ошибаетесь насчет места контакта, то, получается, что так и есть. Каким-то образом, – задумчиво повторил сотрудник.
– Ошибки быть не может. Перед отключкой я снял очки и видел, где нахожусь своими глазами. Между предпоследней парой домов Эб-Гон.
– Ясно, – Клорриан вновь начал писать, – Насчет диктофона: запись уже обследуется экспертами. Она примерно час длинной. Есть вероятность, что по звуку мы узнаем, как вы переместились из поселка.
– Он записывал всё это время! – я ударил кулаком в ладонь.
– Не всё. Мы подобрали Вас в семнадцать с лишним часов, Марк. На записи только первый час из, примерно, восьми.
– Всего час… У нас всё равно есть шанс что-нибудь услышать. Собаки как-нибудь реагировали, когда нашли меня?
– За штабом исследователей они реагируют. Аномалия в Эб-Гон. Поэтому мы не смогли найти Гиберта. Вы говорили, что сняли очки, значит, что-то заставило надеть их?
– В Эб-Гон с правой стороны между последним и предпоследним домами я увидел огромное отверстие в земле. Похоже на тоннель, который выглядел очень необычно.
– Странное отверстие? Думаете, оно связано с Аномалией?
– Оно появилось меньше, чем за сутки, и вокруг ни единого следа строительной техники, мистер Биэль! Это идеально круглая дыра, может, метра два в диаметре, а стенки ее будто покрыты чем-то наподобие стекла. Представьте себе! И уходил этот тоннель на северо-восток.
– Ясно, – сотрудник встал, – значит, Аномалия с большой вероятностью передвигается именно под землей. Это очень важная информация, Марк. Увидев это «образование», вы решили надеть очки?
– Не сразу. Когда «пластинка», то есть акустическое явление Эб-Гон, начало звучать, я понял, что дело плохо. Пластинка заговорила двумя голосами. Один – искаженный, а второй – был моим.
– Значит про «посмотреть», которое сказал голос, схожий с Вашим, вы имели в виду именно это?
– Да. Уверен, я должен был записать игру пластинки в тот момент.
– Хорошо, – он сделал пометку, – Эти голоса говорили на нашем языке? Вы понимали всё, о чем они говорили?
– Конечно. Поэтому я одел очки. Мой голос сказал, что хочет посмотреть, кто есть в «странном месте». В тот момент я был уверен, что речь об Эб-Гон и мне.
Сотрудник зашуршал одеждой, грустно вздохнув.
– Запись я начал около отверстия. Я думал, что если стоит искать что-то странное, то именно там.
– Понятно. Кроме этого отверстия больше ничего странного не заметили?
– Нет. До игры пластинки всё вокруг было, как всегда в Эб-Гон.
– Вам удалось увидеть, или услышать что-нибудь перед отключкой? – Клорриан сел обратно.
– Оно задело ветку дерева. Зашелестели листья над домом, у которого я стоял перед контактом.
– Над? – он подвинул стул ближе к кровати.
– Да. Думаю, Аномалия – это огромный физический объект.
С ростом индустриализации и уменьшением рождаемости в Динзавии остро стал вопрос медицинского обеспечения населения. В 1945 году (40 лет назад) в Старший Совет был добавлен Советник Службы Здравоохранения, тем самым правительство выделило медицину, как одно из четырех (помимо бытового, военно-промышленного направлений высоких технологий, и образования) важнейших направлений для развития государства (на тот момент). Одной из первых была изучена проблема детской смертности и генетических отклонений, приводящих к инвалидности. Сначала была введена программа предупреждения рождения детей с дефектами развития. Поиск дефектов велся во время беременности и сразу после рождения. Плод, не прошедший проверку, умерщвлялся. Далее с развитием микробиологии и высокопроизводительной компьютерной техники была введена система «присмотров». Её целью было установить генетическую совместимость родителей перед браком, для эффективной борьбы с детской инвалидностью. После введения «присмотров» детская смертность снизилась на 80%, а количество хронических заболеваний на 75%.
Из введения к Биологии 10 класс
Я рассказал сотруднику обо всех ощущениях перед отключкой и о том, что видел в последний момент. Он задал мне еще пару наводящих вопросов, сказал, что скоро должен приехать мой отец и поспешно вышел.
На ум пришла мысль о том, насколько странно всё происходящее. Дело не в Аномалии, а в том, как реагируют Службы Безопасности и Здравоохранения на моё необъяснимое состояние. Ведь по логике меня должны были тщательно изолировать и исследовать уж никак не в обычной городской больнице. Вдруг я, к черту демонов, взорвусь? Никто не мог гарантировать, что такого не случится, и при этом всё проходило так по привычному просто и наивно, будто Службы далеко не впервые работают с гражданами, пережившими контакт. Действительно, очень странно.
Через полчаса в палату по расписанию наведалась научная группа, прибывшая самолетом ночью. Убедившись в стабильности моего состояния, ученые разрешили дежурному удалиться и сказали, что вместо медика назначат сюда студента, немного разгрузив тем самым персонал больницы в это нелегкое время.
Судя по результатам анализов, которые взяли исследователи, мой организм потреблял остатки энергии из еды и постепенно переходил на какой-то другой источник существования. Давление, насыщение крови питательными веществами и кислородом постоянно падало, давно преодолев смертельно опасные значения. Я же чувствовал себя всё лучше с каждым часом и, уверен, что сейчас смог бы пройти тренировку в спортзале без каких-либо проблем. Однако, улучшение состояния не очень помогало мне психически. Раз предсказать поведение Аномалии невозможно, то что говорить обо мне? Сколько времени продлится эта таинственная подпитка? И что со мной будет, когда она прекратится? Эти мысли настолько печалили меня, что я постепенно начал сдаваться депрессии… Мое существование, пока не подкрепленное научно, не имело никакого смысла. Даже если «батарейка» и не выключится в ближайшие годы, что меня ждет? Кто рискнет взять меня на работу таким… неживым? Кроме мыслей о подчинении Службе Безопасности в голову не лезло ничего. Это крах всех моих идей и начинаний. Я больше не хотел говорить с Веллой и не видел смысла знакомиться с дочерью сестры мистера Вергенса.
Аномалия не убила меня, но и будто не оставила в живых.
В палату вновь кто-то осторожно вошел. Решив, что это и есть тот самый студент, я притворился спящим (правда, со стороны я, скорее, выглядел не как спящий, а как бездыханный труп с забинтованной головой). Вошедший уверенно подошел к кровати и сел на стул у изголовья, где недавно был Клорриан. Моей груди коснулась рука. Я вздрогнул и повернулся к гостю.
– Вел… Велла?!
– Да, Марк. Привет, – усталым голосом ответила девушка, – Я уговорила отца оставить меня за дежурного. Вчера с выходным не очень получилось, так что отдохну сегодня.
Я не знал, что ответить на это.
– Ты же не собираешься умирать? – спросила Велла, немного повеселев.
– Нет. Если от меня это полностью зависит.
– Тогда эту смену можно считать отдыхом, – она расслабленно откинулась на спинку стула и вздохнула, – Сильно голова болит?
– Терпимо. Наверное, ударился о камни дороги Эб-Гон. Наш добрый Эб-Гон тоже решил проучить меня. Не похоже это на него.
– Не похоже, согласна. Знаю, тебя наверняка уже десяток раз спрашивали о случившемся в лесу, поэтому я не стану затргивать эту тему. Пока что, – ее тон изменился на требовательный, – Если можешь говорить такую ерунду, значит расскажешь, что с тобой было до вчерашнего похода.
Предчувствуя не самый приятный диалог, я сел.
– Расскажу.
– Ты всегда старался обдумывать всё наперед. Я считала тебя расчётливым, немного чудаковатым, но при этом – самым разумным человеком из всех знакомых… И тут ты звонишь вечером впервые за несколько месяцев и недвусмысленно намекаешь, что хочешь присмотреться. СО МНОЙ! Первые моя мысль: Марк попал в беду. Не знаю, почему, но именно это я чувствовала, – объяснила Велла свое стремление узнать подробности.
– Это не беда.
Я рассказал ей о собеседовании, о том, как выпросил полный оклад…
Велла убрала руку.
– Круто, – от ее холодного тона у меня всё сжалось внутри, – Ты так и сказал, что на подарок именно мне?
– Нет. Директор сервисного центра не стала уточнять.
– Тогда не настолько круто. Однако, к черту демонов, всё еще круто, Марк! Как необдуманно с твоей стороны.
– Знаю. Гектор уже зачитал мне лекцию про безрассудство.
– И… что ты решил делать?
– НЕ ЗНАЮ!.. Теперь не знаю… Я не знаю, доживу ли до завтрашнего дня.
– Извини… Похоже, нужно уточнить этот вопрос. Что ты думал делать, когда узнал, что я не свободна? Есть у тебя кто-нибудь на примете? Мы друзья, и я постараюсь помочь, если всё совсем плохо. Пара девушек, которые могут тебе понравиться, мне знакомы…
– Спасибо… Вчера мне предложили знакомство, но теперь – это не важно.
– Не нужно говорить, что будущее не важно для тебя.
Я опустил голову.
– Эти мысли часто приводят к очень печальным последствиям… Я думала, что ты очень расстроишься, поэтому попросилась сюда. На мне свет не сошелся, да и кто знает, может ты теперь вообще бессмертен. Так что, о чем тебе следует задуматься – это о будущем.
– Бессмертен?! Это вряд ли. Ты сама в это веришь?
– Я думаю, что такое предположение не лишено оснований. Ты пережил встречу с тем, что ни разу не давало осечек раньше.
– Может, мне просто повезло, что встреча с Аномалией произошла в Эб-Гон.
– Может быть. Кто знает? Главное, что ты жив и идешь на поправку. А если тебе так тяжело думать о будущем, то забудь мои слова. Думай о том, что происходит в данный момент. У нас Аномалия телепортируется и атакует без предупреждения, а на севере Вермардия готовится объявить нам войну. Наше будущее под угрозой. Замечательно, правда?
– Ты права, – я кивнул, – Если мое состояние не изменится в худшую сторону, я попробую познакомиться. Надеюсь, Служба не заберет меня на опыты.
Она сдержанно усмехнулась.
– Так-то лучше. Представь, что твое существование зависит от твоего желания. Может, на работу после контакта тебя сразу не возьмут – это, я уверена, будет временно. Если тебе не нужны дыхание и ток крови, то шанс умереть от случайных патологий значительно ниже. Представь себе! Никакого инфаркта, или инсульта.
– Хм… Я не старик, чтобы радоваться этому, – я иронично улыбнулся.
Велла принялась перечислять достоинства моего положения и профессии, в которых я могу реализовать себя, как никто другой. Промышленный ныряльщик, альпинист-спасатель… Я не мог воспринимать эту речь всерьез, но, признаюсь, ей удалось немного отвлечь меня от мрачных мыслей.
Велла положила руку на мое плече.
– Всё будет хорошо, Марк. Ты мой друг. Очень хороший друг. Я переживаю за тебя и так же боюсь неизвестности твоего случая. Не смей падать духом, ясно?! Ты делаешь этим больно всем, кто привязан к тебе.
– Всё будет хорошо, говоришь? Я уже это слышал.
– Что ты имеешь в виду? – уточнила девушка, ожидая от меня какой-нибудь глупости.
– Ночью перед походом ко мне приходил весьма… необычный мальчик. Он сказал эти слова.
– Приходил специально, чтобы просто сказать тебе? И ты думаешь, что это не случайность?
– Пока не знаю, но интуиция подсказывает… Как ты говорила? Такое предположение не лишено оснований!
– Очень странно.
– Действительно. Такими темпами я скоро начну верить в магию и ведьм на метлах.
Кажется, Велла улыбнулась.
– Это точно не будет на тебя похоже… Кстати, Марк.
– Если хочешь спросить, что я видел, то спешу огорчить: ничего конкретного, кроме большого круглого отверстия в земле. Лесной – это что-то большое, и, возможно, то отверстие – его туннель. Раньше подобных следов он не оставлял. Я не рассмотрел его, потому что либо он полупрозрачен, либо окрашен в очень хороший камуфляж.
– Э-э…Я хотела спросить не это. Ты ответил на мой следующий вопрос.
– Что же тебя интересует?
– Ты вчера говорил, что «пластинка» будет играть. Среагировал как-нибудь Эб-Гон на Аномалию?
– Да. Я ходил как раз для того, чтобы записать «пластинку», и записал…
– Ты говоришь так, будто запечатлел нечто таинственное и зловещее… Так что там было?
– Пластинка заговорила.
Я описал, какими мне запомнились те голоса и на минуту девушка замолчала. Что-то из моего рассказа заставило ее серьезно задуматься.
– Представляю, как жутко было там находиться. Думаешь, эти голоса связаны?
– Они оба точно связаны с Аномалией, а значит и между собой. Правда, друг друга они вряд ли слышат. Что-то подсказывает, будто один из них, который был искажен, принадлежал кому-то, вроде человека.
– Человека?
– Да. Пусть он и говорил странно, но странно по-человечески. Я имею в виду, что за ними чувствуется человеческое сознание. А вот вторая сущность, говорившая моим голосом… Она будто говорила от лица Лесного. Услышав ее, я сразу понял, что происходит нечто очень опасное. К черту демонов, послушать бы запись.
– Диктофон на проверке у Службы?
– Да. Я попробую попросить вернуть его. После обследования записи он вряд ли им понадобится еще. Надеюсь, они не размагнитят ленту.
– Ясно. Пить хочешь? – Велла встала, решив, закончить разговор.
– Пить?
– Да. Простая вода. Мне передали, что ты ни разу не просил воды.
– Не думаю, что это хорошая идея, но попробовать можно. Налей, пожалуйста.
Девушка осторожно подала мне стакан, и я попытался сделать пару глотков, но ничего не вышло. Желудок напрочь отказывался принимать что бы то ни было. Сплюнув воду обратно, я с виноватым видом вернул стакан.
– Точно всё нормально? – уточнила Велла с явным беспокойством.
– Я не знаю. Даже глоток сделать не получается. С пищей точно так же. Я почти привык, но всё равно жутко.
– Ничего не ешь и не пьешь, и идешь на поправку. Чудно.
Девушка прошла к месту дежурного медика. На минуту в палате воцарилась тишина, и я решил спросить то, о чем начал думать, узнав о её присмотре.
– Велл, скажи, согласилась бы ты на присмотр, если бы я…
– Смотрю, сотрясение у тебя серьезнее, чем показалось мне сначала. Зачем ты это спрашиваешь?
– Я хочу знать, насколько оказался глуп. Согласилась бы ты, если бы я спросил раньше?
– Это очень плохой вопрос, Марк. Неужели ты не понимаешь этого?
– Извини. Я сильно привязан к тебе и знаю, что должен отпустить. Но, сделать это очень тяжело. Поэтому я хочу знать. Это всё, что мне нужно знать.
Она тяжело вздохнула и ответила не сразу.
– Это самый неадекватный и разрушительный для нашей дружбы вопрос из всех, что ты мне когда-либо задавал. Ты будто пытаешься проверить мою эмпатию, не будучи уверенным в собственной. Это звучит не просто скверно… Ты подписываешь смертный приговор нашей дружбе.
– Сейчас самое время это сделать. Я же сказал, что должен отпустить тебя. Будь добра, помоги мне с этим. Скажи, что нужно. Мне важно слышать это от тебя.
– Хорошо… – девушка нервно усмехнулась, – Если бы ты спросил у меня год назад, я бы подумала. Очень хорошо подумала… – её раздраженный тон резко сменился на грустный, – Перед тем, как согласиться.
– Прекрасно. Я же попросил помочь! – я ударил кулаком по краю кровати, – Зачем?
– Перед тем, как попросить помощи, ты попросил меня ответить. Ты узнал то единственное, что хотел знать. Жаль только, что правда тебя не радует.
Правда… Значит, я был прав, когда думал, что она тоже что-то чувствует по отношению ко мне. Да, я виноват в том, что долгое время не мог поговорить с ней самостоятельно, но и она не могла не заметить моих многочисленных попыток добиться её расположения, и при этом решила промолчать. Что же это за чувства такие? Чувства, которые помогли бы ей согласиться на присмотр со мной, но которых было недостаточно, чтобы подать мне хотя бы намек. Странно и не похоже это на неё. Велла поступила очень печально. Настолько, что мне стало обидно вспоминать о том, что совсем недавно я её боготворил. Я плохо знал Веллу, и не заметил того, что могло помочь нам обоим. К черту демонов, теперь всё кончено. Мне даже стало жаль её, ведь она не хотела прерывать нашей дружбы и прекрасно понимала, какие ассоциации вызовет у меня своими словами.
В принципе, я сам загнал Веллу в эту ловушку. Ни один из ответов не показал бы девушку с благородной стороны. Стыдно ли мне было за этот вопрос? Да. Но поступать иначе я не хотел. Если упустил шанс, то больше не хотел иметь с ней ничего общего. Мне было мало дружбы с Веллой.
– Хорошо тебе отдохнуть, Велла, – спокойно сказал я и лег на бок.
– И тебе…
До самого вечера мы с Веллой не проронили ни слова. Она лишь несколько раз замерила мне температуру и по приходу научной группы поспешно вышла.
С показателями всё было также. Я должен был быть трупом, но чувствовал себя замечательно. Голова перестала болеть и ученые, посовещавшись между собой, предложили мне снова попробовать открыть глаза. Повязка была такой, что не давала сделать этого добровольно. Я согласился.
– Ну что, пробуйте, Марк, – сказал исследователь и сделал освещение тусклее, – Если боль будет терпимой, перед тем как закрыть глаза, постарайтесь посмотреть на что-нибудь. Нам необходимо знать, сохранилось ли зрение.
– Хорошо. Мне тоже очень хочется узнать это.
Я стиснул зубы до скрежета, готовясь к адской боли. Три, два, один…
Глаза жгло значительно слабее, чем в мою предыдущую попытку. Я повернулся сначала в одну сторону, затем в другую, щурясь от непривычной яркости.
– Вижу!.. Вас здесь трое. На часах… Двадцать семнадцать!
Я зажмурился и закрыл лицо руками.
– Отлично! – сказал ученый, – Судя по тому, что вы смотрели целых несколько секунд, Вам стало намного лучше.
– Так и есть. Вижу всё очень четко. Будто я в хорошо подобранных очках. Голова идет кругом.
– Такие выводы не стоит делать поспешно. Вы не открывали глаза больше суток.
– Вы правы.
– Завтра повторим попытку. А пока выспитесь как следует, Марк.
Велла одела куртку и, попрощавшись с коллегами, вышла на улицу.
– Велла Гаспинс?
Девушка растерянно обернулась и кивнула ожидавшему её незнакомцу. На крыльце отделения «особой терапии» стоял тепло одетый мужчина с типичной для сотрудников Службы фуражкой. Он показал значок и представился.
– Сотрудник Клорриан Биэль. Здравствуйте.
– Здравствуйте, мистер Биэль.
– Я уполномочен расследовать случай контакта, произошедший в Эб-Гон вчера. Вам знаком Марк Лиссебар?
Велла несколько секунд колебалась. Что-то подсказывало ей, что эта встреча не сулит ничего хорошего.
– Да. Он мне знаком.
– Пройдемте за мной.
Девушка с недоверием посмотрела на сотрудника, не стронувшись с места.
– Так как вы несовершеннолетняя, мы предупредили Вашего отца, мистера Генти Гаспинс. Можете позвонить ему и убедиться в этом прямо сейчас. Только быстрее. Нас ждет господин Старший Советник.
– Старший Советник? – уточнила она, вынув телефон для звонка.
– Да. Старший Советник Службы Безопасности. Господин Эйргон.
Осмотревшись по сторонам, девушка набрала отца. Он взял трубку на первом же гудке.
– Велл? Ты идешь домой?
– Собиралась идти, но меня приглашает сотрудник Службы.
– Ясно. Они сказали мне об этом. Кажется, сотрудник Клорриан?
– Да.
– Если что, звони. Я буду на связи.
– Хорошо.
Велла вопросительно посмотрела на сотрудника. Клорриан указал на автомобиль и, пропустив девушку вперед, пошел вслед за ней.
– Мы едем в штаб Службы Безопасности, мисс Гаспинс, – деловито сказал он, садясь за руль, и завел двигатель. Автомобиль тронулся.
«Ну вот… Теперь и меня приплели к этой паранормально-чекнутой истории» – подумала девушка.
Так как Форбен – небольшой город, они прибыли к месту назначения всего через десять минут. У штаба стояли несколько транспортных грузовиков СБ, каждый из которых рассчитан на перевозку взвода экипированных бойцов, пара передвижных радиостанций и радиолокационная станция.
– Рота разведки и рота связи, – объяснил сотрудник, увидев в зеркало, как на технику смотрит девушка, – Они уже размещены в Форбене, многие расквартированы случайным образом. Завтра здесь будет танковая рота и инженерный батальон. Не удивляйтесь, если увидите боевые машины в городе, или бойца у себя дома. Мы готовимся встречать Аномалию. Так долго и близко у какого-либо города она не была никогда. Всё для безопасности, – он серьезно посмотрел на Веллу и вышел из машины, попросив её жестом следовать за собой.
Они поднялись по ступеням и вошли в одно из самых старых строений в городе с узкими окнами и толстыми бетонными стенами, рассчитанными на защиту от бомбардировок.
В прихожей их встретил дежурный сотрудник.
– Клорр, подожди. Советник велел предупредить, когда вы придёте.
– Хорошо, – мистер Биэль повернулся к девушке, – Если нужно, можете удалиться по нужде. Ваш разговор со Старшим Советником может затянуться.
Велла отрицательно мотнула головой и с задумчивым видом повернулась к стенду, на котором был изображен портрет революционера Крогана Истверниса – основоположника нынешнего Динзавийского строя. Последние слова сотрудника удивили её и заставили волноваться ещё сильнее. Множество разных мыслей о том, какую тему затронет Старший Советник при разговоре с ней, не давали девушке покоя. Когда дежурный, наконец, кивнул, разрешая им пройти, она вовсе почувствовала, что начинает дрожать. Как во сне она с подгибающимися коленями проплелась за Клоррианом на второй этаж и зашла в кабинет, напоминающий учебную аудиторию с двумя рядами парт.
У доски, поверх которой вывесили топографическую карту окрестностей Форбена стоял бритый налысо мужчина в парадном костюме боевых частей Службы Б. Услышав, что дверь открылась, он резко повернулся к вошедшим лицом и кивнул. По погонам Велла сразу поняла, что он и есть Старший Советник, вызвавший её.
– Спасибо, Клорриан. На сегодня всё. Свободен.
– Понял, – молодцевато ответил сотрудник и поклонился, после чего заговорил почти шепотом, – Нам всем предстоит трудное задание. Крепитесь Велла. До встречи.
– До свидания, мистер Биэль, – грустно сказала девушка.
Клорриан удалился.
– Присаживайтесь, мисс Гаспинс, – Советник указал на первую парту левого ряда.
Велла послушно подошла к парте. Перед тем, как сесть, она удивленно посмотрела на спящего за соседним столом мальчика. Ему даже выдали подушку…
– Это Дир Корнелл. Он так же участвует в нашей операции, – пояснил господин Эйргон.
Услышав свое имя из уст Советника, Дир вздрогнул и неохотно поднял голову. Несколько секунд он сонливым взглядом изучал прибывшую девушку, после чего вдруг вскочил, показав на нее рукой.
– Дя… дядя Эйргон! Это она!
Велла невольно съежилась, увидев эту по-детски возбужденную реакцию. Она никогда не думала каким-либо образом нарушать закон и знала, что не сделала ничего плохого. Однако, восклицание незнакомого мальчишки всё же заставило её нервничать.
– Хорошо, Дир. Можешь сесть, – с заботой в голосе ответил Старший Советник.
– Что он имеет в виду, господин Старший Советник? – подавив свое волнение, уточнила Велла.
– Он считает, что вы очень важны.