Пестрая бабочка

– Смотри, есть человек, в него, если очень повезет, может вселиться некая сущность, из Инферно, Хаоса, ну и так далее. В смысле, если повезет сущности, а не человеку, конечно. Человек, увы, штука недолговечная быстро сгорает, иногда даже в прямом смысле. Ну, или мутирует и начинает фонить на всю мертвячью округу. Ты когда-нибудь видела отродья Хаоса? Нет? Ну и хорошо, неаппетитное зрелище. В любом случае, нормально существовать в таком человеке больше нельзя.

– А почему это происходит?

– А я знаю? Я вообще-то просто солдат, а не ученый и даже не маг. Но бывают люди очень устойчивые к внутреннему влиянию или вообще невосприимчивые, в таких можно жить до мертвяков долго.

– То есть, обычного физического тела у самих демонов нет?

  Тузат достал из-под стола новую бутылку, разгрыз зубами сургуч и когтями вытащил пробку. Я немного удивилась, мне казалось, что взять хрупкое стекло огромной клешней и не разбить – невозможно, однако, у него получилось.

– Есть, но совсем другое. Чтобы находиться на таком уровне реальности, как в явленном мире – в любом из них, нужно тратить море сил, и некоторые могут, да. А вот в таком парне, – он похлопал себя по колену, – даже я, не высший, могу продержаться вообще без затрат. Кроме того, я продолжаю поддерживать и его силы и здоровье, а временами вылезать вот так, проветриться.

– А скажи, – поинтересовалась я, уже окончательно успокаиваясь, и начиная наглеть, – можно тебя потрогать?

  Он откровенно заржал.

– Смотря где, девочка.

  Я неожиданно для самой себя покраснела

– Клешню вообще-то…

  Не переставая хохотать, Тузат протянул мне свою правую конечность. Я осторожно пробежала по ней пальцами здоровой руки, потрогала пластины, ощутила подушечками более мягкие и упругие части между ними, уколола палец о шип, так что на кончике выступила капелька крови – шип оказался острее любой иглы.

  Я сунула палец в рот, облизывая, а Тузат уставился на меня с любопытством.

– Хорошая попытка, девочка, один – один. Но вид крови меня давно не провоцирует, – фыркнул он, – я гораздо старше, чем ты думаешь, и вполне дружу с головой. К тому же у тебя и так рана на руке, и я чуял это еще днем.

– Я вовсе не хотела, – уверила его я, – это вышло случайно.

– Ну-ну.

– Да серьезно! Откуда я знала, что у тебя такие острые шипы?

– Разумеется.

  Почему-то я почувствовала, что демон чем-то доволен.

– Я хотела спросить, – проговорила я, уже совершенно безмятежно закуривая, – если я поколдую над твоим сосудом, чтобы немного поправить ему мозги, я не наврежу тебе?

– Подправить мозги? Хмм, – демон задумался, отбивая дробь когтями на подлокотнике, – а зачем?

– Хочу ему помочь.

– Зачем?

  Я пожала плечами.

– Иногда люди помогают друг другу. Просто так. Кроме того, тебе самому будет удобно.

– В смысле?

– Ну, возможно, когда-нибудь тебе захочется попутешествовать? Или перебраться куда-то? Если сосуд вменяем, это будет гораздо проще сделать. И внимания меньше привлечешь.

– Я пока не думал на эту тему.

– Но не значит, что не подумаешь позже.

– Разумно. Я никогда не смотрел на это с такой стороны. Знаешь что, я сам отремонтирую ему голову.

– Серьезно?

– Да, на это уйдет несколько недель, я полагаю.

– Спасибо.

  Он усмехнулся.

– Это, кстати, ты накупила ему новой одежды?

– Тебе не нравится?

– Рубашка хороша. Это цвета Дома, которому я служил много лет. Немного вызывает воспоминания.

– Расскажи, – подалась я вперед с любопытством.

– Хех. А вот теперь ты больше не боишься.

– Мне очень интересно то, что ты рассказываешь.

– Я – демон, – напомнил он.

– И что?

  Смазанное движение, и клешня сомкнулась на моем горле, впечатав меня в спинку кресла так, что воздух выбило из легких. Я схватилась руками за страшную конечность. Из-за резкого движения, что-то случилось с повязкой, и по руке снова потекла струйка крови. Я снова почувствовала себя пестрой бабочкой, только на сей раз приколотой к бархатной коробочке.

– Урок номер один, никогда не стоит расслабляться. Ты подумала, что будет, если я все же убью тебя? Сейчас и здесь?

– Это глупо, – прохрипела я, – с кем ты еще договоришься о месте проживания так просто?

  Он приблизил свою оскаленную пасть к моему лицу, но жажды убивать в нем не чувствовалось. И тут внезапно, я ощутила что-то очень странное. От выплеснувшегося в кровь адреналина по всему телу растекалось какое-то острое, болезненное удовольствие, которого я никогда не испытывала. Бездна впервые ухмылялась мне в лицо настолько близко. Ужас и восторг. Меня била дрожь, я задыхалась, но продолжала упрямо ловить его взгляд, будто пытаясь еще усилить это… Внезапно, на короткий миг перед моими глазами мелькнуло видение: «Под кроваво-фиолетовым кипящим котлом неба, в которое из земли постоянно били, извиваясь, ослепительные молнии, обломанными клыками торчали черные скалы и узкие хищные шпили какого-то замка. Неправильная геометрия, искаженная перспектива, реальность там плавилась, изменялась и постоянно перетекала во что-то иное…» Смотреть на это было болезненно невыносимо, казалось, это зрелище сводит с ума. Я застонала, почти теряя сознание, и мои пальцы соскользнули с руки демона.

– А ну прекрати это! Человек не должен на это смотреть! Ты – безумна, девочка, – покачал головой Тузат, – совершенно безумна.

  Он отпустил меня, и я попыталась откашляться, прикрывая ладонью губы, лихорадочно стараясь прийти в себя.

– У тебя отвратительные манеры, демон…

– Иногда. Хотел проверить твою реакцию.

– И как? – дыхание наконец-то восстанавливалось, но я все еще была не в себе.

– Мы поладим. Бессмысленно тебя убивать. Особенно, учитывая, что ты фаворитка какого-то странного божества, а я хочу продолжить мирную жизнь.

– Фаворитка? Сильно сказано. С чего ты взял? – фыркнула я.

– От тебя несет чужой силой. Ну и изменения твоего тела тоже намекают…

  Мне не хотелось обсуждать мой образ жизни, поэтому я снова переключилась на Тузата.

– А если бы не Шаггорат? Ну, это самое божество. Что-то бы изменилось?

  Демон покачал головой.

– Мой сосуд очень привязался к тебе. По какой-то причине ты добра к нему, и более того – ты дала ему имя, – ах, ну да! лекцию Дэвлина об именах я запомнила, надо же! пригодилась привычка, – я не хотел бы вызывать у него эмоциональную неприязнь к себе, убив тебя. Это было бы досадной проблемой, которая мне совершенно не нужна.

– А то, что ты похож на человека, ну кроме головы и руки, это из-за того, что ты сейчас живешь в сосуде?

– Нет, это моя нормальная форма. Чем выше каста демона, тем более совершенно он выглядит.

– Совершенно – более человечно?

– Не совсем. Вы тоже кажетесь пародией на совершенный облик.

– В каком смысле?

– Формально – все правильно, руки, ноги, торс, лица, но ты никогда не замечала, как много среди вас уродливых? Думаю, ты просто не обращала внимания, это защитная реакция сознания. Толстые, тощие, кривые, косые. Я вызову у человека страх, а большинство людей вызовет у меня отвращение. Среди демонов тоже есть отвратительные создания, но это только среди совсем низших.

  Я присмотрелась к Тузату и не нашла, что возразить. Чешуйки-шипы на волчьей морде постоянно меняли свое положение, это было гораздо выразительнее мимики любого человеческого лица, при этом демон передавал малейшие оттенки эмоций и выражений. Каждая линия его тела была или совершенно правильна, или абсолютно эффективно приспособлена для своих функций. Если откинуть непривычность, оценивая абстрактно, Тузат, как живое существо, был красивее меня. Будто кто-то задумал создать существо именно такого вида и годами доводил до совершенства каждую деталь, каждую черту, каждую чешуйку на голове и золотой узор на коже.

  Я вздохнула, а вот любопытно, как тогда должны выглядеть те самые высшие демоны?

– Ты обещал рассказать об этом… Доме. Которому ты служил?

  Он расслабленно откинулся на кресло и уставился на пламя свечи, вспоминая.

– Дом Багрового Пламени, да… Правящая семья схватилась несколько веков назад с очень сильным божеством. Они выиграли, забрав его легендарный меч, но слишком многие были развоплощены, положение пошатнулось. И тогда к власти пришел нынешний Глава Дома. Он стал действовать… неожиданно для демона, больше умом, чем силой и яростью. Надо сказать, это самый холоднокровный ублюдок их высших, какого я встречал, хе-хе, и детки его пошли в его породу. Это вызвало уважение, поэтому под его знамя начали вновь собираться бойцы. И могущество дома начало возвращаться. Мы много воевали, я был сотником в легионе. Это было славное время. Да… А потом, я просто устал.

– Ты давно здесь?

– Лет пять по местному времени.

– А в таком Доме может быть много семей?

– Может. Их цвета были алый и золотой, и когда мы шли в атаку, казалось, будто само пламя пожирало врага.

– Вы убивали их?

– Развоплощали. Это немного другое. После этого можно вернуться, когда соберешь достаточно сил.

– То есть, демона нельзя убить?

  Голова повернулась ко мне, изобразив какое-то саркастическое выражение и чуть прижав уши.

– Ты что, думаешь, что я расскажу тебе, как убивать демонов? Серьезно?

– А, ну да… А помнишь, когда ты сказал, что я боюсь… Ты это чувствуешь?

– О да. Страх, отчаяние, боль, ужас – это еда для таких как я. В Инферно стекается это все огромными потоками, со всех миров и питает нас. Вокруг такого потока образуется манор, и у него быстренько объявляется владелец. На основе его семьи создается Дом. Одна семья контролирует поток и распределяет его волны между всеми живущими в маноре. В одном маноре может быть несколько потоков. А несколько маноров может контролировать Князь – наиболее древний и сильный демон, приближающийся по могуществу к богам.

– Твой Дом был княжеским?

– Да.

  Я переключилась на другую мысль.

– Значит, по сути, это люди порождают чудовищ? Своей ненавистью или страхом?

– Отчасти, да. Но еще и сами души, попадающие в Инферно.

– А здесь? В явленом мире? Как тут можно жить такому, как ты?

– Можно пытать и резать людишек и питаться этим, – усмехнулся он, – можно найти кого-то с очень яркой душой и сжигать ее помаленьку. Можно поставить… что-то типа заклятия, которое будет втягивать в себя боль и ужас, разлитые в мире. Тут в любом случае кто-то страдает, умирает каждый день. Прошлый хозяин поместья помог мне с самым простым вариантом такого плетения, чтобы иногда подпитываться.

  В моей голове замаячила какая-то смутная мысль.

– Подожди, – сообразила я, – но ведь если разобраться в таком заклятии и усилить его, тогда можно собирать очень много? А потом, из него можно, эээ… пробить дырку в Инферно?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну как прорыв, только наоборот? Отсюда – туда.

– Обычно так никто не делает.

– Подожди! – идея меня увлекла, я схватила лист бумаги и грифель. – Смотри, вот слой нашей реальности, вот воронка, собирающая все это… отрицательное. Если прокол на слой Инферно можно создать, то это сделает искусственный поток, так? И создать новый манор? Или усилить существующий.

  Тузат снова расхохотался.

– Ты! Ты и правда безумная! Ты предлагаешь демону возможность получить больше сил, пустив на это собственных соплеменников!

– Я чисто теоретически, – смутилась я.

– Теоретически – похоже на то. Мысль интересная. Но кто-то должен постоянно жить в мире людей, иметь здесь собственный домен, ну, землю, на которой будет формироваться такой поток.

– Но ты же нашел сосуд.

– Ну да. Ты права, да. Может сработать.

– А еще я бы попробовала покопаться в том плетении, которое сделал для тебя Даро. Вдруг его можно как-то… оптимизировать?

Он посмотрел на меня с недоумением.

– Ты предлагаешь мне помощь?

– Наверное…

  Он задумался.

– У нас это восприняли бы однозначно. Когда кто-то просто так предлагает тебе помощь, это означает, что он ищет твоего покровительства. Это заслуживает только презрения, потому что предлагающий чаще всего – слаб.

 «Другое место – другие нравы».

– Вовсе нет. Это, как бы объяснить, равноценный обмен. Ты уложил явившегося сюда чужака. Мне нравится думать, что пока меня нет, ты можешь защитить дом, в котором мы сейчас живем.

  Демон изумился окончательно.

– Ты хочешь, чтобы я служил тебе, низшая?! В качестве охраны?!

– Нет, просто обговариваю условия взаимно выгодного соглашения.

– Поясни.

– Я уже говорила. Ты живешь тут, я не трогаю тебя, делай, что тебе заблагорассудится, но ты не трогаешь моих близких. А если будет совсем туго, я могу обратиться к тебе за помощью.

– Например?

– Например, сюда могут явиться наемные убийцы. Можешь сожрать их души

«Что ты несешь?!»

  А и правда. Но я точно знала одно: я не хочу прийти однажды домой и найти тела Рико, матушки Марты, Аделаиды или Бэрри. Если сюда явится кто-то с оружием – пусть горит в Инферно. Туда и дорога. Мои компаньоны портят мой характер, но как иначе?

– Я этого не умею, Пожиратели душ – высшая каста.

– Значит, можешь… сделать с ними, что тебе надо, только чтобы никто из моих не пострадал.

– А как же фон?

  Я криво ухмыльнулась и сделала широкий жест рукой вокруг.

– Лаборатория экранирована и в полном твоем распоряжении. Только не зарывайся.

  Тузат наклонил голову набок и неожиданно расхохотался.

– Идет!

– Прекрасно.

– У тебя подозрительно загорелись глаза, девочка.

– Я все про ту мысль. Ну я подумала… Если разобраться в этой технологии… Ведь достаточно будет создать это плетение, особенно в местах, где, например, идет гражданская война, как в Аскоте, и найти несколько сосудов… И…

  Он нахмурился.

– Попытаться повлиять на расстановку сил в Инфернальных мирах? Не вздумай поделиться этой идеей с кем-то. Тебя гарантировано убьют. Или что еще похуже.

  Я пожала плечами, ему была виднее.

– Ты в курсе, что твой рукав в крови? – перевел Тузат тему.

  Я опустила взгляд, на светло-зеленом шелке ночного халата набухало влажное красно-бурое пятно.

– Не обратила внимания. Впрочем, это – твоя вина. Нечего было размахивать… конечностями, только для того, чтобы я не расслаблялась.

  Я закатала рукав и размотала мокрую от крови повязку. Оказалось, просто содрала образовавшуюся на ране корку, не страшно, красная жидкость сочилась ели-ели, спасибо Наргину. Новый приступ головокружения заставил меня откинуться на спинку кресла.

– Тебе не стоило вставать сегодня.

  Я вздохнула.

– Я должна была поговорить с тобой. И еще я так и не посмотрела, что привез мне этот вампир, Вега. Сначала дела, потом сон.

– Бери конверт и иди в постель, я провожу тебя.

– Откуда такая забота?

– Мне понравились твои условия. Вставай.

  Я сунула конверт в карман и встала. Комната покачнулась.

– Держись за мою руку, – он медленно перетек в человеческую форму, только глаза остались жуткими и нечеловеческими.

  Я оперлась, и мы двинулись по лестнице. Шатало меня знатно. Тузат ухмыльнулся, но в отличие от предыдущих раз сегодня не предложил взять меня на руки. Уже у дверей комнаты я обернулась к нему.

– Ты ешь и меня, да?

– Да. Это еще одна причина согласиться на твои условия.

  Он приблизил свое лицо к моему и посмотрел прямо в глаза, а в голосе прозвучала насмешка.

– То как ты чувствуешь, это десерт. Сладкое. Безнадежная любовь, отчаяние, страх… Мало, кто способен ощущать так сильно. И да. Я получаю от такой трапезы массу удовольствия. Знаешь, иногда что-то надо смаковать медленно и долго, по одному глотку.

  Прекрасно, эта тварь легко читает меня, как раскрытую книгу. Я даже себе не могу признаться в чем-то, а он это уже ест. Жутковато как-то. И он осклабился еще шире.

– Но эта мысль должна тебя радовать, девочка, это значит, что я хочу, чтобы ты как можно дольше оставалась в живых, понимаешь?

  Я кивнула, не зная, что тут еще можно сказать.

– А теперь все. Иди спать, иначе завтра вообще встать не сможешь.

– Не поможешь перевязать руку?

– Я не лекарь.

  Демон, что от него ожидать?

– Спокойной ночи, сотник, – попрощалась я, закрывая дверь комнаты и приваливаясь к ней спиной. А потом сползла на пол, села на коврик и закрыла лицо ладонями. Немного через-чур это все, правда? Я чувствовала, что он стоит за дверью. А потом услышала удаляющиеся шаги. Нужно было собраться и прочитать, что же такое прислал Сур. И сменить повязку. Так, встряхнуться и вставать. Вот так. Помаленьку, держась за стену. Главное, дойти до кровати. Подходящая полоса чистой ткани обнаружилась в тумбочке, думаю, ее положил туда Дэвлин. Флакон спирта обнаружился там же.

  Я, матерясь сквозь зубы, перемотала руку заново, легла в постель и зубами распечатала конверт. В качестве моральной поддержки ко мне на кровать запрыгнул Кот. Он осторожно понюхал испачканный рукав халата, фыркнул, и нагло улегся рядом со мной на подушку.

– Да, животина, – пробормотала я, – спасибо. Мне уютно, когда ты мурлыкаешь. Успокаивает, знаешь ли.

  Здоровой рукой я вытряхнула из конверта несколько бумаг. На первом листе был план города Стоха, насколько я помню, одного из крупнейших в Сэндисе. Что там у нас было? Какие-то разборки? Или тоже уже гражданская война, как в Аскоте? На плане были отметки: трактир «Толстяк» и какое-то здание на окраине. Цифры «1» и «2».

  На втором листе была легенда – хозяин трактира, некто Толстый Тубо, был агентом Дарсула, однако долго не выходил на связь. У него можно было остановиться и узнать подробности того, что там происходит. Подробности нужно было сообщить Суру, ибо долгое молчание агентов напрягало армейскую нежить. Кроме того, в подвале дома с цифрой «2» был старый черный вход в одну законсервированную имперскую лабораторию. Ее необходимо было осмотреть, вытащить документы, если они там остались, остальное сжечь, чтобы не попало в нехорошие руки или лапы.

  На третьем листе был старый, нарисованный от руки план лаборатории с приписанными также вручную кодами доступа к дверям.

  На четвертом написана сумма. Пять тысяч золотом. Я хмыкнула. Десятая часть того, что дали мне в Академии? За одну поездку? Занятно.

  Еще в конверте был замысловатый ключ от этого самого подвала.

– Какие еще документы? – зевая, думала я. – И какая лаборатория? А вдруг там какой-нибудь дикий магический фон? Или упыри бродят стаями? А возможно, туда уже просто не попасть, прошла же тысяча лет. Интересно, а можно было как-то отболтаться от лича без того, чтобы представляться наемниками? Наверное, нет, иначе Эрик бы так и сделал. Или нет? И он втравливает меня во все это нарочно? Нет, это бред и паранойя.

  Одно радует, если в Сэндисе неразбериха, на нас никто не обратит внимания.

  Сумма тоже была неплоха. У меня, конечно мифрилл и все такое, но понимание, что можешь заработать подобную сумму – приятная штука.

  Теперь нужно было спать и восстанавливать силы. Я сложила бумаги и ключ аккуратно обратно в конверт, а его убрала в тумбочку, чтобы не нашла Аделаида. Она, конечно, последнее время уже ко всему привыкла, но… не стоит.

  Я погасила свет и свернулась в клубок под одеялом, стараясь не тревожить руку еще больше, а Кот свернулся в клубок и прижался к моему животу. М-да. Любого из этих событий хватило бы в другое время на то, чтобы вогнать меня в ступор надолго, но не на такой скорости. Древние боги, новое лицо, нежданное богатство, способность к геомантии, пьющий мою кровь вампир, разборка со Стаффом и Леонардом, трупы, пуля в руке, задание от Сура и сосед-демон.

  Демон. Ну а что? Пусть будет демон. Зло же! – скажут девять из десяти моих столичных приятелей. А по мне, так чушь это все. Ловушка дуализма, в которую с рождения попадает мозг человека: хороший – плохой, светлый – темный, ангелы – демоны. А мир куда более сложный и многогранный, в нем такого искусственного понятия просто не существует. Когда мы даем чему-то имя – например, говорим, это же разврат! или демоны, это – зло! – мы переносимся в область субъективных предубеждений. Я тоже даю имена, но при этом прекрасно осознаю, что они всего лишь проявление моего отношения к называемому предмету или явлению. И не становлюсь рабом этих имен.

  Но домашний демон. Да уж.

– Твою мать, что это было? – спрашиваю я себя последнее время в конце, практически, каждого дня. Ну, по крайней мере, каждый раз, когда я засыпаю одна и нахожу время подумать о сути бытия. Или просто порефлексировать на какую-нибудь тему.

  Но конкретно сегодня я же молодец? В целом? Молодец! Я этот день пережила вполне успешно. И завтра я принципиально ничего не буду делать. Буду долго и лениво просыпаться, долго плескаться в ванне, долго пить кофе и читать за завтраком в саду какую-нибудь развлекательную книжку. У меня уже так давно не было возможности растягивать те самые маленькие удовольствия, из которых и состоит наша жизнь.

  Лежать в саду на скамейке и читать. Или вообще, не вылезать из постели, просто распахнуть настежь окна, чтобы ветер приносил запах моря. Ну, может, выползу на пляж, в не самое жаркое время суток. А что? Имею право, я раненая. Или вот, возможно, завтра я буду ужасаться, биться головой о стенку или что там еще полагается делать от шока? А сегодня спать с ощущением, что я все-таки – молодец!

  Десятый

  Солнечные лучи коварно вползли в комнату еще до девяти утра, разбудив меня. Я открыла глаза, и первым делом по новоприобретенной привычке уставилась в потолок. Знакомый ли? Нет, все в порядке, проснулась там же, где уснула в собственной постели и ради разнообразия – одна. Кот уже куда-то убрел. На пододеяльнике остались несколько рыжих волосков и пара бурых пятен. Кажется, проблем Аделаиде я доставляю многовато со стиркой.

  Кстати, чувствовала я себя далеко не так отвратительно, как опасалась вчера. Жара не было, рука ужасно зудела, а значит – заживала. Рана практически затянулась благодаря Наргину. Подавленности не было. Шока от всего, произошедшего вчера – тоже. Даже из-за четырех убитых. Или я крепче, чем мне казалось? Или сама мысль о том, что они могли убить Дэвлина, перечеркивала любые попытки жалости проникнуть в мою голову.

  У меня было хорошее настроение. Мне хотелось петь. Не вызывая Аделаиду, я заглянула в гардероб – вчерашние обновки уже были развешаны, а старые платья убраны в чехлы в самом углу. Я взяла мужскую рубаху, и мужские же штаны, купленные вчера, закатала штанины до колен и обула сандалии на тонких ремешках. По столичным меркам выглядела я абсолютно неприлично. Кинжал Да Ки Не уже привычно прицепила на шею и вместе с орочьим амулетом спрятала под рубаху. В ухо воткнула колокольчик, надо его переделать в серьгу что ли, а один из набитых золотом кошелей сунула в карман, мало ли, куда меня понесет? Насвистывая, спустилась по деревянной лестнице и попросила встретившегося мне по дороге Берри накрывать стол в саду. На этот раз его камзол был темно-зеленым, с красным шнуром по обшлагам.

– Да, мэтресса, – кивнул он, и мне захотелось чем-то его порадовать, поделиться настроением, так сказать.

– Бэрри, знаете, у меня сегодня небольшой праздник, – я покрутила пальцами вокруг собственного лица, – и мне хотелось бы как-то это отметить, понимаете меня?

  На лице не дрогнул ни один мускул.

– Да, мэтресса, чем могу вам служить?

– Бэрри, пойдемте со мной.

  Мы вместе спустились в сад к столу, я высыпала из кошелька золото, отсчитала десять королевских золотых монет, каждая из которых достоинством была в десять стандартных золотых сольденов.

– Бэрри, раздайте по паре всем в доме, просто на «попить чаю», ладно?

– И Ричарду, мэтресса? – ни единый мускул не дрогнул на его лице.

– Да, и ему, конечно.

– Надобно ли объявить повод?

  Я широко улыбнулась ему.

– В честь открытия тренировочного лагеря.

– Да, мэтресса, благодарю вас, вы весьма щедры, – мой дворецкий ловко сгреб монеты, поклонился и вернулся в дом.

  Я плюхнулась в плетеное кресло, дожидаясь завтрак. На плетеном столике стояли тонкие фарфоровые тарелки, чашки из того же набора, чайник с чаем и узкий высокий кофейник. Серебряные приборы блестели в лучах утреннего солнца, проглядывающего сквозь листву яблони. Матушка Марта, любопытная, как все женщины, вышла сама, посмотреть при нормальном освещении, на кого я стала похожа и тоже осталась довольна моим внешним видом. Кроме того, она принесла еще две миски с какой-то мясной кашей и поставила их поближе к кустам. Я не успела удивиться, как из кустов показалась наглая рыжая усатая морда. Кот! Где же он пропадал все утро? А следом за ним из того же куста вышла вторая усатая рыжая морда, тоже наглая, но длинная и хитрая. Лиса! Ну, надо же, он что себе тут подружку завел? Надеюсь, ты в этом плане удачливее меня. Животины покосились на меня и начали поглощать пищу.