Пестрая бабочка

– Звучит не очень весело.

– Ты даже не представляешь, насколько.

  Я попыталась собрать мысли в единое целое.

– Думаешь, мне стоит бежать?

– Куда? – с некоторой издевкой поинтересовался демон.

– Ну да, ему слишком полезен геомант.

  Я не смогла уложить в своей голове, что парень, в которого я влюблена, в силах распоряжаться моей душой после смерти. Что я буду уже мертва, а он, такой же как сейчас, живой и материальный, сможет «выкупить ее себе». Про другие варианты мне было страшно даже думать. Он не просто больше, чем человек. Он – сущность. Я по сравнению с ним – ничто. Мимолетно хрупкое нечто, хоть и забавное. Как бабочка. Поймай ее, корми ее сахарным сиропом, держи дома и не давай замерзнуть с осенними холодами – все равно она впадет в спячку и умрет зимой. И никогда не узнает, что будет другое лето, и новая осень, и еще, и еще…

  Мне стало тоскливо до того, что я снова криво ухмыльнулась. И одновременно смешно. Поэтому он не обращал на меня внимания. Не может у такого, как он, быть даже просто мимолетного романа с – как там говорит Тузат? – с низшей. Вот. Не может быть, в принципе.

  Вот он – прыжок в обещанную мне бездну, и острые камни на дне. И я уже чувствую, как они ломают ребра.

– Спасибо, сотник, мне есть что обдумать. Пожалуй, я пойду спать.

  Нужно было напиться. Вхлам. Вусмерть. Чтоб ничего не помнить и ни о чем не думать.

– Это что-то для тебя меняет? – ухмыльнулся мне вслед алый демон.

  Я покачала головой. А потом вспомнила, как тряслась, когда Дэвлин отправился к Мастеру, и тоже улыбнулась.

  А потом, вернулась от двери, обняла Тузата и проговорила ему на ухо:

– Да, я буду чуть меньше за него волноваться.

  Сделала шаг назад.

  Он покачал головой.

– Я сразу понял, что ты – безумна.

– Спокойной ночи, сотник.

– Твой страх и отчаяние были как всегда вкусными, мэтресса. Изысканный десерт к хорошему вину.

  Демоны такие демоны… Я вышла.

  Мысли метались, не позволяя сосредоточиться.

  Так точно было нельзя дальше.

«Ты, вероятно, способствуешь прорыву Инферно,» – заметил Лусус.

 «Ага».

 «Тебя будут проклинать в легендах несколько поколений, если все получится».

 «Мне все равно».

 «И твои родные могут пострадать. Лес рубят – щепки летят.»

  Нужно было бежать. Всю ночь я обдумывала, как скажу об этом Дэвлину. Что я не смогу так. Я же просто человек, смертная. «Низшая», – скривилась я, снова и снова вспоминая терминологию Тузата. Я не смогу… Хотя, разве он мне предлагал что-то? Нет. Дэвлин просто был рядом, вытаскивая меня из всяких неприятностей. Завтра. Утро мудренее. Завтра попрощаюсь с ним и не буду рассказывать, что я все знаю. И вернусь домой. Скажу, что Мореля нет, и теперь я смогу нормально жить в столице. И просто постараюсь все забыть. Не судьба.

  Не судьба.

  Я не спала. Я металась по комнате, ожидая утра и выбирая слова. «Мне нужно домой. Прости». Как это облечь во что-то более вразумительное? Нужно поступить разумно. Да, разумно. Мне надо, ради разнообразия, подумать о семье.

  Было весело, но… Достаточно.

  Ровно в девять утра Дэвлин был у меня на обычную тренировку. В это утро я старалась особенно. Лихорадочно. С вдохновением, потому что это было в последний раз. Пару раз я, кажется, почти достала его на той скорости, которую он демонстрировал мне, за что удостоилась одобрительного кивка. Хотя, разумеется, он двигался далеко даже не в половину своей скорости. И, наверное, даже, не в одну сотую часть.

  Ближе к обеду мы, как обычно, пошли купаться. Все внутри у меня болезненно сжималось, когда я смотрела, как он скидывает одежду. Когда мы оба были в воде, тянуть дальше с разговором стало невыносимо.

– Дэвлин?

  Он обернулся, стоя по плечи в океане, совсем как в моем сне. Я подошла близко-близко. Смотрела, как две прядки выбились из его черного как смоль хвоста. Я видела темные терракотовые глаза, в которых был вопрос. И я решилась. Слова сами полились из моего горла. Только совсем не те, которые я так тщательно репетировала всю ночь.

– Дэвлин. Мне все равно кто ты или что ты.

  Он чуть усмехнулся:

– Значит, Тузат все-таки проговорился?

– Мы договорились, что он будет защищать меня. Он счел, что он выполняет условия договора.

– Когда вы договаривались, он не знал, что я здесь, – констатировал стоящий близко-близко высший демон.

– Ага. И мне все равно, что ты задумал. Даже если ты хочешь действительно создать здесь домен, устроить прорыв Инферно и утопить весь континент в крови.

– Весь – не потребуется, – возразил он, – все не настолько… ужасно, как тебе кажется.

– Я все равно буду на твоей стороне, что бы ты ни делал. Я хочу просто быть рядом. Ну, пока я смогу быть рядом.

  Он смотрел на меня, не отрываясь, ожидая, пока слова закончатся.

– Я сделаю что угодно, чтоб быть с тобой хоть еще немного. И если даже ничего не получится, ты вернешься обратно, а я умру, мне все равно. Хрен с ней с жизнью, и с душой.

  Неожиданно он улыбнулся по-настоящему. На лице каменной статуи проступили эмоции.

– Ты уверена?

  Волны накатывали на пустой берег, ветер был соленым, солнце сияло в лазурно-синем небе, отбрасывая яркие блики на воду. У бабочки есть свое преимущество: она беззаботно пропорхает все лето, и по ее меркам поймавший ее – бессмертен. Она не потеряет его. Она просто пробудет с ним всю ее жизнь, а что такое наша жизнь для нас, как ни Вечность?

  Мне показалось, что я слышу треск нитей, это была привычная мне неправильность. Но выбор был уже сделан давно, в конце весны, в кабинете мэтра Ольсина.

– Я люблю тебя, – просто сказала я, – я так тебя люблю, что все остальное мне не важно.

  Все было абсолютно нереальным.

– Уверена?

«Последний шанс! Боги! Мы должны бежать!» – Лусус.

«Нет, мы именно этого и хотели с самого начала», – Шепот.

– Уверена. Я хочу быть с тобой.

  Демон протянул ко мне ладонь, на которой медленно сформировался какой-то жутковатый огненный символ.

– Что это?

– Печать.

  Ладонь легла на мою кожу над сердцем, и мне показалось, что где-то внутри вспыхнул огонь, что-то сжигая. Изменяя. Выворачивая наизнанку. Вот она моя бездна. Здравствуйте, камни. Я знала, что мы встретимся. Хотя и не предполагала, что это будет… так.

  Мир снова не перевернулся. Небо не рухнуло на землю. Волны все так же лениво облизывали берег. Солнечные лучи все так же плясали на гребнях. Кричали чайки. Миру вообще изрядно наплевать на то, что происходит с отдельными его представителями.

Утро было таким мирным. А улыбка стоящего передо мной существа казалась искренней.

– Печать? И что она означает?

– Всего одно слово.

– Что за слово?

– «Моё».

31 января 2016 г.