Священник из Ада

«Пожалуйста, будь в соборе. Пожалуйста, оставайся там».

Перед лобовым стеклом, точно мухи, мелькали разбитые пласты асфальта. Через несколько секунд над дорогой возникли две светящиеся точки, за пару мгновений превратившиеся в летящие вперед шары. Свет фар от броневика палача вырвал из мглы мчащийся навстречу грузовик. Каин рванул руль влево. Машина резко накренилась, и грузовик, просвистев в паре сантиметров от броневика, остался где-то позади. Священник с трудом вырулил обратно на центр дороги.

«Будь там. Будь там».

Машина подъехала к городской стене. В свете прожекторов на ее вершине блестела мокрая от дождя колючая проволока. Солдаты в сырых пулеметных гнездах кутались в дождевики и хмурыми взглядами искоса следили за машиной палача. Бусинки дождевой воды покрывали их широкие каски. С ног до головы забрызганный грязью контроллер, поскальзываясь на размытой дороге, проверял грузовики, что колонной выезжали за ворота. Мрачные солдаты грустно и испуганно смотрели из машин назад в город, точно надеясь, что их отзовут и не отправят к взорванным воротам.

Палач сигналил грузовикам, крепко стискивая зубы. Рука так сильно сжимала руль, что перчатка, растянувшаяся на костяшках, скрипела. Броневик ревел, норовя въехать в ворота, но не трогался с места, пропуская ленивые качающиеся машины. Каин смотрел в небо перед собой, пытаясь думать о чем-нибудь кроме Аши, но даже сотни желтых огней и лучей, недвижно повисших среди мрака, не привлекали его внимания. Если бы священник не знал, что эти парящие в воздухе шары света были прожекторами на спрятавшихся во мраке зданиях, то, может быть, смог бы удивиться.

Как только броневик проехал за стены, над ним тут же нависли гиганты, сотворенные из железа и бетона. Мрачные, уходящие во мрак здания срастались друг с другом водопроводными трубами и высоковольтными кабелями. Они были увешаны фонарями и прожекторами, изъедены ссадинами и дырами. Они стонали на ветру и с каждым годом стонали все тяжелее и мощнее, потому что некому было залечивать их раны. Великаны медленно угасали, склонялись над дорогой и ссыпались себе под ноги.

В темноте возник громадный силуэт. Очертания его башен и стен были настолько огромными, что палач не мог разглядеть всю постройку через лобовое стекло автомобиля. Исполинская тень напоминала скалу, растущую в небо прямо посреди города. Выступивший из мрака исполин горожане называли собором апостола Петра.

Броневик промчался через внешние ворота. Прямо перед ним предстала огромная крепость, окруженная заминированным пустырем. Если бы Каин не видел возведение собора собственными глазами, то решил бы, что его воздвигли великаны, и все равно даже для них он бы получился слишком большой. Стены и башни уходили так высоко, что священник не видел их вершин. Мощное основание, составленное из огромных блоков бетона, покрывали сотни стальных пластин. На стенах, точно наросты, чернели зенитные гнезда. Легкий пар струился из пулеметных дотов у самого подножия крепости.

Машина, визжа шинами, остановилась у входа. Ноги священника застучали по каменной лестнице, и вскоре он оказался перед широкими титановыми воротами. Гидравлические замки, точно стальные лапы огромного насекомого, удерживали двери закрытыми.

По обе стороны от ворот располагались зенитные гнезда, состоящие из башен танков, бетонных блоков и стальных листов. Под торчащими во все стороны дулами виднелись лица солдат. Возле ворот, заломив руки за спиной, расхаживал коренастый священник в длинном кожаном плаще и с автоматом через плечо. Его лысая голова, наполовину изуродованная давним ожогом, обернулась к поднимающемуся юноше. Толстые губы расплылись в улыбке.

– Палач, – воскликнул он, раскрывая объятия для идущего навстречу священника. – Рад, что ты не поперся к воротам!

«Не особо и хотелось».

Каин спрятал культю под плащ. Целой рукой он обнял мужчину и тут же ощутил, как крепкие руки отца Кейна сдавили ребра. Тот даже оторвал его от земли.

– Тебя уже обыскались, – сказал священник, опуская Каина обратно. – Железная Дева ждет.

– Что-то известно? – спросил юноша, бросая взгляды на титановые ворота за спиной Кейна. Где-то за ними должна была быть Аша, по крайней мере, палач на это надеялся.

– Ничего не знаю. Может, госпоже что-то и известно, да только мне никто ничего не говорил, да и я, как видишь, – отец Кейн окинул рукой зенитные гнезда позади. – Вахтерша, одним словом.

Каин посмотрел священнику в глаза, и лицо мужчины вдруг потеряло улыбку.

– А Аша здесь? Авель?

– Аша здесь. Авеля не видел, – Отец Кейн вдруг расплылся в лукавой улыбке.

Каин позволил себе громко выдохнуть. Напряжение, что стискивало его сердце всю дорогу сюда, наконец-то исчезло.

Тяжелая рука отца Кейна упала на плечо юноши.

– Иди. Не знаю, что могло произойти, но уверен, что без тебя в этом чертовом бардаке не разберутся. Дева в склепе.

Каин кивнул и направился к воротам, но в последний момент остановился и обернулся.

– Кейн, на машине ящики…

– Разгрузим, – махнул через плечо священник. – Ты давай уже, вали отсюда!

Через несколько мгновений огромные титановые ворота, издавая надрывный стон, открылись, и поток тепла обдал лицо юноши. Палач, придерживая развивающийся от сквозняка широкий капюшон, вошел внутрь.

Вдоль просторного зала тянулись огромные колонны из черного мрамора, державшие на себе весь исполинский массив собора. Место, в котором они соединялись с потолком, скрывала густая тень. Палач быстро направился меж их рядов, взглядом провожая свое отражение в красном мраморе на стенах. На священника на каждом шагу с громадных голографических полотен смотрели лики святых. Именно они и служили источником света в зале.

Некоторых из них Каин знал. Николай Чудотворец, Афанасий Великий, Иоанн Златоуст. После же начинались предыдущие главы церкви в их красных одеяниях. Не то чтобы юноша их не признавал; каждый из них был больше военным, чем верующим, а потому палач считал, что им не место с остальными святыми. Порой ему казалось, что лучше бы военное дело вообще никак не пересекалось с верой. Но что он мог сделать, если так уже сложилось?

Здесь вся красота собора и заканчивалась, а дальше начинались длинные и узкие туннели из железа и бетона. Настоящий собор был куда огромнее, чем могли себе представить жители города, когда смотрели на крепость с улиц. Настоящий собор скрывался под землей, вырытый в тоннах камня, и состоящий из тысяч коридоров, залов, комнат и лабораторий. И почти все они сейчас пустовали.

«Значит госпожа уже распорядилась и отправила всех к воротам», – заключил Каин, сбегая по железным ступеням винтовой лестницы, уходящей глубоко в землю.

Перед взором на стенах замелькали тени, а вскоре перед палачом появился и небольшой каменный свод, ведущий в склеп. Белый прямоугольник света лег на плащ священника, и с каждым новым его шагом полз все выше, пока тонкой полосой не остановился на шее. Каин замер у порога.

Внутри все было залито светом. Он исходил от напоминавшей круглое мозаичное окно голограммы, висевшей на стене напротив. Прямо под ней, словно большое черное пятно, покоился массивный ящик из черного мрамора. По его краям тянулись золотые узоры, что в свете окна создавали вокруг ящика желтый ореол. Перед ним, стоя на коленях, молилась женщина. Ее красный плащ складками спускался на гранитный пол вместе с широкими рукавами, из которых к ящику тянулись две ладони. Одна небольшая, совсем миниатюрная в белой перчатке, и вторая, большая, словно мужская, в черной. По низу одеяния и по плечам ползли золотистые и серебряные узоры в виде роз. На спине в огромном белом кругу переливался бликами синий крест, а из-под широкой, размеров с зонтик, красной шляпы, до самого пола спадали русые волосы.

Рядом с ней, опираясь на винтовку как на посох, стоял один из рыцарей церкви. Его длинные черные волосы лежали на широкой спине.

Палач сделал шаг внутрь и тут же заметил по бокам еще двух священников. Они тут же обернулись. Один даже успел что-то вытащить из-под плаща, но замер, вглядываясь в лицо юноши.

– Каин? – палач обернулся. Перед ним стоял лысый мужчина с густыми усами и глазами цвета меда, что прятал руку в плаще.

– И правда, это наш мальчик, – весело сказал второй священник с длинными, слегка кудрявыми черными волосами, тонкими усами и короткой бородкой. Его зеленые глаза улыбались.

– Отец Локар, отец Пут, – радостно воскликнул палач и тут же оказался в крепких объятиях мужчин. Культя чуть не показалась из-под плаща, – Я рад вас видеть.

Священник, стоявший возле женщины, обернулся. Ярко-зеленые глаза встретились со взглядом юноши.

– Отец Каин, неужели вы все еще живы? – мужчина легким движением перекинул через спину массивную винтовку, словно она была пушинка, и быстро зашагал к гостю.

– А разве я должен был умереть? – с улыбкой спросил палач, выбираясь из объятий священников и делая шаг навстречу.

Мужчины крепко обнялись. Отец Рине закрыл глаза и громко, словно с облегчением, вздохнул.

– Ты уже знаешь? – шепотом спросил Каин.

Священник слегка кивнул и, выпустив юношу из объятий, потрепал его по плечу.

– Я рад, что ты цел.

«Частично цел», – подумал про себя палач. Такие травмы случались у него часто, но легче их переносить от этого не становилось.

Отец Рине обернулся.

– Госпожа, я могу идти?

Женщина слабо кивнула, не отрываясь от своей молитвы.

– Куда ты? – спросил Каин. Целая кисть крепко сжала ладонь Рине на своем плече. – Тебя отправили к воротам?

– В Муравейник. Госпожа думает, что удар нанесут именно туда, – Рине ласково взглянул на юношу. – Не беспокойся ты так, ты же меня знаешь. Беда обходит меня стороной.

– Потому что мой брат ее уже достал, – усмехнулся отец Локар, глядя зелеными глазами на Каина.

– Что есть, то есть, – с улыбкой пожал плечами Рине. – Но на этот раз я вовсе не желаю ее искать.

– А как же вы? – спросил Каин, оборачиваясь к отцу Путу.

– Мы с Локаром остаемся здесь для защиты собора, – лицо священника было серьезным как обычно. Улыбался он редко, но часто щурил глаза, отчего вокруг век и образовалась целая цепь морщин.

– Это хорошо, – ответил Каин.

– Позаботься о моем братце, – сказал Рине, обращаясь к палачу.

– Какой заботливый, – усмехнулся Локар.

Отец Каин кивнул и отпустил руку священника.

– До встречи, друг, – Рине непринужденно улыбнулся и скрылся в лестничном пролете.

– Скоро увидимся, – сказал Локар и отправился за братом.

Каин смотрел им вслед, а сердце слегка покалывало невидимыми иголками. Поводов переживать у него прибавилось. Вот так и жили священники: беспризорником тебя забирала церковь, учила убивать и верить, давала сан, оружие и отправляла бороться с мутантами, пока на одном из заданий тебя не убивал изголодавшийся упырь. Смерть среди священников была обычным делом.

Отец Пут посмотрел на палача, и юноша уловил в его взгляде беспокойство.

«Тоже нервничает?»

Каин постарался улыбнуться, но вышло это слишком фальшиво и криво. Все мысли в данный момент были о том, как бы поскорее увидеть Ашу и Авеля. А самое главное – убедиться, что они останутся в соборе.

Отец Пут, не говоря ни слова, вышел из комнаты.

Каин посмотрел вслед, пытаясь понять что же так сильно волновало священника. Его поведение, конечно, можно было списать на произошедшее, но что-то во взгляде старика было еще. Что-то обращенное лично к нему.

– Госпожа, – юноша развернулся, преклонил колено и опустил голову, – я вернулся.

– Рассказывай, – не оборачиваясь, сказала женщина. Голос ее звучал холодно и строго.

Юноша вздохнул и рассказал о своей встрече с упырем на кладбище. Рассказал и про гроб, который тому поручили достать, и про свои сомнения относительно связи этого теракта и банд Джаггернаута. Все время, пока священник рассказывал, его взгляд не отрывался от пола. Когда рассказ подошел к печати ведьмы, Каин искоса посмотрел на Железную Деву, желая увидеть ее реакцию, но женщина совсем не подала виду. Даже когда юноша рассказал о черном огне и о своем предположении, что ведьма вдобавок является и немезисом, она даже не шевельнулась.

– Ты привез гроб? – спросила Дева, когда он закончил.

– Да.

– Хорошо, – женщина отняла руки от ящика и, поднявшись, повернулась к палачу.

На Каина опустился сильный и волевой взгляд холодных серых глаз. Под широкой красной мантией женщины скрывалась серая жилетка и длинный черный галстук поверх идеально гладкой белой рубашки. Русые волосы растекались по плечам и спадали на мальчишечью грудь, на которой покоился стальной крест. Узкий маленький подбородок пускал тень на тонкую шею, бледные губы были плотно сжаты, а по бокам кривыми линиями выступали скулы. Все черты лица выдавали молодость Железной Девы, однако глаза, почти равнодушные, жесткие, обдающие холодом, казалось, принадлежали не ей, а человеку, прожившему не одну жизнь.

– Чей это труп? – спросила она, глядя сверху вниз на палача.

– Мне неизвестно. Не было времени осмотреть. Как только увидел взрыв, отправился сюда.

– Ты уверен, что немезис может создавать «черный огонь»?

– Скорее всего, да, – палач не мог знать наверняка. Он знал только о демонах, но с немезисом сталкивался впервые. – Иначе ему неоткуда здесь взяться. Так как демоны не способны проникнуть под купол, можно предположить, что в городе есть немезис, и он может использовать «черный огонь».

– Немезис доктора Ворденклифа не способен его создавать. Почему это не может быть просто ведьма, что запечатала огонь за куполом и принесла его сюда?

При упоминании немезиса Ворденклифа Каин нахмурился. Одна только мысль об этом существе и о том, что церковь скрывает его в недрах собора, заставляла юношу чувствовать себя грязным. Словно это он притащил его в крепость и запер под землей, а не убил, как следует поступать со всеми подобными тварями.

– Я считаю, что немезис, проникнувший на территорию Человечества, не искусственный, а полученный природным путем. Его возможности могут сильно отличаться от образца созданного искусственно.

Женщина нахмурилась, а во взгляде появилась доля отвращения.

– Хочешь сказать, что где-то за куполом человек совокупился с демоном?

Палач слышал о подобных примерах, но достоверная информация по этому поводу затерялась еще в средневековье. С точки зрения физиологии это было возможно.

– Получается, что так. Боюсь, что доктор Ворденклиф упоминал о подобных случаях. Может быть, это его рук дело. Ведь мы не знаем наверняка, чем еще он занимался.

Женщина на секунду задумалась. Каин видел, какое отвращение в ней вызвала сама идея скрещивания человека с демоном. Его самого коробило, когда он представлял, как женщина ложится под огромное и безобразное чудовище, а безобразнее демонов священник не видел ничего.

– Нет смысла гадать, пока мы не встретимся с ним, – наконец ответила Железная Дева. – Способен ли немезис пройти через купол?

– Думаю, что да, – священнику вдруг показалось, что женщина пыталась отбросить вариант с немезисом. Он прекрасно понимал ее стремление. Появление ведьмы, которая является еще и гибридом человека и демона, это настоящая катастрофа. Если предыдущая ведьма сорок лет назад почти победила церковь и была близка к уничтожению собора, то что и говорить про ведьму-немезиса.

– По крайней мере, – продолжил священник, – пока его организм еще молод. Это, конечно же, просто предположения, если основываться на знании физиологии демонов. Мы мало знаем о немезисах, тем более, что образец доктора Ворденклифа, по его собственным словам, получился дефектным. Что работает с этим, может не работать с другим.

Дева на мгновение задумалась.

– Как сложно поймать это существо?

– Поймать? – поперхнулся палач и вытаращился на женщину. – Вы имели ввиду поймать и уничтожить?

Железная Дева искоса посмотрела на священника.

– Нет.

Каин тут же вскочил на ноги, забыв, с кем говорит. Широко раскрытые глаза с мольбой посмотрели на госпожу.

– Вы не понимаете, о чем говорите! Это существо гораздо сильнее, чем вам кажется! Вы разве не помните предыдущую войну с ведьмой? Пытаться поймать ее тоже самое, что пытаться картонной коробкой остановить гранату! Неужели вы готовы угробить целый город, ради того, чтобы иметь у себя еще один образец для изучения? Вы даже…

Каин хотел было продолжить, но тут же споткнулся, заметив на себе свирепый и острый взгляд женщины. Уголок ее рта подрагивал от злости. Холодные глаза давили, точно глыба камня, и палач пугливо отвел взгляд. Он вдруг осознал, что стоит на ногах, и тут же покорно упал на землю, коснувшись лбом плит.

– Прошу меня простить. Я только…

– Молчи! – приказала Дева, и палач тут же замолчал, затаив дыхание. Он чувствовал затылком жесткий взгляд женщины, ожидая, что сейчас на его голову обрушится каблук.

– Она нужна не для этих целей, – послышался раздраженный голос Девы. – Мы должны допросить ее. Я думаю, что взрыв ворот и теракт на кладбище – часть одного плана, за которым стоит немезис. Мы толком не знаем, чего она хочет достичь и каким образом. Тем более, у нее есть сообщники. Нельзя убивать ее, пока мы не будем уверены, что ее последователи не продолжат план за нее.

– Госпожа, – голос Каина был тихим и осторожным, – простите мне мою дерзость, но я все-таки уверен, что поимка этого существа – самоубийство для города. Прошу, одумайтесь. Я сам найду всех ее сообщников, только перемените решение.

Палач зажмурил глаза, на этот раз точно ожидая удар в затылок. Но это было всяко лучше, чем уничтожение всего города.

– Нет, – вместо головы палача, каблуки застучали по мрамору. Каин осторожно приподнял голову, наблюдая за Девой.

– Может, ты не знаешь, – продолжила она, стоя к священнику спиной, – но на территорию человечества проникли мутанты. И не просто мутанты, а целая подготовленная и организованная группа. Полагаю, они ждали снаружи, – глаза палача округлились, – Стража убита. Взрыв уничтожил камеры наблюдения. Разведка прибыла на место, но ничего, кроме следов от шин, не осталось. Предположительно, пять-шесть грузовых машин. Мы пока не сумели их обнаружить, отряды прочесывают пустыню.

Железная Дева развернулась к черному ящику. Ладонь в белой перчатке коснулась золотистого ореола вокруг мраморного куба, и желтые узоры побежали по руке.

– Я отправила несколько гарнизонов в Муравейник. Если слова Джаггернаута были правдой, то они должны напасть туда.

– Сколько священников вы отправили? – поинтересовался Каин, не поднимая головы.

– Пятнадцать в Муравейник, еще пятнадцать в пустыню, пять к воротам и четырнадцать остались в соборе.

«Если Дева оставила так много священников в соборе, значит она не исключает, что мутанты могут напасть и на город», – подумал палач.

– В случае нападения на Муравейник, – продолжила женщина, – такого количества будет достаточно, чтобы протянуть время и дождаться подкрепления. Командует отец Рине. Я не могу разбрасываться священниками, когда враг находится неизвестно где. Тем более… – Железная Дева вдруг замолчала.

– Тем более? – поднял голову палач.

– Тем более, твое кладбище было не единственным, на которое заявились мутанты. Остальные три тоже были разорены. Мы еще подсчитываем количество украденных тел.

– Остальные три? – юноша невольно вытащил культю из-под плаща.

– Да, – ответила женщина. – Догадайся, кто спас северное кладбище от разорения?

– Кто?

– Ваш воспитанник.

Священник широко раскрыл глаза.

– Авель?

Женщина кивнула.

– Где он сейчас? – резко спросил Каин, – Он в соборе?

– Да. И он дожидается тебя. Вы отправитесь на задание вместе.

– У вас уже есть план?

Священник и не сомневался, что госпожа, только выслушав его доклад, смогла тут же разработать план действий.

– Пока не полный, – ответила Дева. – Заклинание должно дать больше деталей относительно намерений мутантов. Я уверена, что разорение кладбищ и атака ворот связаны.

До слуха священника донеслись металлические щелчки, что исходили от правого кулака Железной Девы. Женщина подняла руку и постаралась разжать пальцы. Те, словно пораженные судорогой, слегка приподнялись, издавая прерывистое жужжание, и остановились. Другая рука помогла им выпрямиться, после чего Дева подцепила черную перчатку на кончике одного из пальцев и сняла её. В ярком свете лампы, пуская по своей гладкой поверхности радужные блики, заблестела стальная рука.

При одном взгляде на протез, палач тут же вспомнил одну из причин, по которой его госпожу прозвали Железной Девой.

– Как его навыки? – при виде металлической руки женщины, Каин тут же вспомнил про свою культю и спрятал обрубок поглубже в плащ.

– Можешь, не прятать, – равнодушно сказала Дева, открутив протез от платформы на сгибе локтя. – Авель делает большие успехи. Рим как всегда рад вести с ним переговоры. Теперь срок постройки туннеля стал еще ближе.

Священник смутился, при упоминании о его культе. Несмотря на слова Девы, вытаскивать свой обрубок он не стал. Срез на руке начинал сильно чесаться, и юноша уже ощущал маленькие пальчики, что подобно зубам новорожденного, пробивались сквозь запекшуюся корку. Обычно новая рука отрастала за сутки, но пользоваться ей можно было уже часов через шесть, как только детские пальцы начинали сгибаться и разгибаться.

– Как его отношение к Риму? – спросил Каин. – Мне кажется, с каждым своим визитом он все больше склоняется на их сторону. Кардинал активно сманивает Авеля к себе. Авель всегда был сторонником жестких мер, и в этом мы уступаем Риму.

– Здесь его дом, – возразила Дева. Поставив протез на ящик, двумя пальцами она начала регулировать гидравлический винт у локтя. – Мы вырастили его. Дали все, что он имеет. Тем более, вы двое очень сильно сдружились.

Отец Каин внимательно посмотрел на госпожу. Ему очень хотелось отыскать другие обходные пути, чтобы убедить женщину пересмотреть свои взгляды относительно мутантов. Наверное, она понимала, к чему клонит священник, но палач все равно не хотел останавливаться.

Женщина, закончив с протезом, обернулась к палачу, и увидев его уставленный в одну точку взгляд, сказала:

– Я не буду проводить чистку в Муравейнике, Каин.

– Я не это хотел сказать, – сконфузился палач, но осознав, что оправдываться бесполезно, продолжил. – Вы ведь знаете, что антицерковное движение продолжает расти. Люди недовольны таким обходительным отношением к мутантам. Оппозиция распространяет слухи, что церковь в сговоре с бандами и позволяет тем питаться людьми.

Железная Дева поставила протез обратно на платформу и закрутила стальную руку до щелчка. Железные пальцы один за другим, уже беззвучно, сжались в кулак.

– Каин, – тихо начала она, и палач захотел вжать голову в плечи. Когда госпожа начинала говорить тихо, это означало, что её терпение на исходе. – Если ты еще раз попытаешься убедить меня изменить мое решение, то тебя накажут. Этот город – мой. Кто бы что не говорил – мне все равно. Горожане ничего не знают о том, как правильно править городом. Я буду делать так, как считаю нужным.

– Простите… – в мыслях возникла картина: железная рука госпожи простирается над городом, заключая его в купол из пальцев. Желание перечить и настаивать на своем пропало. До следующего раза.

– Когда я смогу приступить к своему заданию? – спросил священник.

– Прямо сейчас.

Отец Каин услышал за спиной легкие шаги, спускающиеся по железным ступенькам. Он обернулся и уже через секунду, позабыв об всем, радостно вскочил на ноги.

Первыми из тени свода показались высокие белые зашнурованные ботинки, с несколькими каплями грязи на носках. Прямоугольник света пополз вверх по гостю, и священник увидел облегающий юношу белый камзол. На воротнике, до которого едва доставали два локона белых волос, с обеих сторон переливались вышивки в виде крыльев. За спиной на голубом ремне висел длинный медный посох. Еще один шаг, и на самой границе тени сверкнули голубые глаза. Губы гостя слегка дрогнули, точно пытаясь скрыть улыбку, но когда юноша наконец-то вошел в комнату, он не сдержался и, улыбаясь, бросился к священнику.

– Привет, Авель, – радостно воскликнул палач и развел в стороны руки. Он изо всех сил обнял юношу. Родной запах ударил в нос, а мягкие волосы парня защекотали щеку. Каин наконец-то успокоился. Его воспитанник, которого он растил все восемнадцать лет, был дома. – Я рад тебя видеть.

– И я рад вас видеть, – ответил юноша, не переставая улыбаться.

Они отстранились и оглядели друг друга с ног до головы, пытаясь увидеть что же изменилось за время, пока они были в разлуке.

– Я вижу, вы двое изголодались по общению, – вмешалась Железная Дева, глядя на наставника и его ученика. – Поговорите потом. Определите, кому принадлежат эти тела, а потом зайдите в архив. Я сообщу им о заклинании.