В пограничном слое

Да, на старости лет мне уже непросто понять, многие ли люди, отдавшие дань путешествиям в романтическом возрасте, сохранили такую же страсть и интерес к походам, какие не оставляют меня? Этот вопрос не стоит путать с другим – даже не с вопросом, а заблуждением – дескать, работа ради странного и неоплачиваемого интереса куда-то залезть, куда-то проникнуть, что-то преодолеть на лоне природы и в самих себе, в основе своей такова, что она отбрасывает от себя людей нестоящих, ищущих славы главным бразом на легких поприщах, во всяком случае – не приводящих к мучительным самоизнурениям, а оставляет для занятий собой только людей настоящего достоинства и верных лучшим устремлениям в самих себе. Из этого якобы «правила» я уже давным-давно видел так много исключений, что это привело к однозначному выводу – правила такого НЕТ. Просто есть интерес и потребности, которые у одних людей сохраняются навсегда, а у других замещаются совсем иными. И проявление стойкости, имевшее место в прошлом, не может служить доказательством того, что данный человек остался хорош со всех сторон во всех отношениях и теперь. Он может быть и порядочным, и далеко «не очень». Ему может быть свойственно постоянное просветление, внушенное осознанием мудрости и красоты устройства Мироздания, а может быть и не присуще. Он может быть нетерпим к любой фальши, а может и спокойно уживаться с ней или даже все повторять ее и повторять без стыда и совести. Он бывает взыскательным к себе в оценке собственного прошлого, а может свободно, как говорится, «ничтоже сумняшеся», отпускать самому себе грехи, исходя из соображений как прошлой, так и нынешней целесообразности устройства жизненно важных для себя дел. А в итоге тот или иной облагораживающий спорт одних облагораживает навсегда, других в лучшую сторону как-то не преобразует. Примеров – тьма. Тот же Алистер Кроули, черный маг и сатанист, был в свое время очень хорошим и известным страстным альпинистом. Геннадий Зюганов, человек с огромным лбом, к которому больше всего подошел бы эпитет, данный поэтом Эдуардом Багрицким, правда, не человеку, а волку – человек с булыжным лбом, который, оказывается, до сих пор не представляет жизни без горовосхождений и закаляющих холодных водных процедур. Но несмотря на это, в его громадном умовместилище так и не нашлось места мысли, что придерживаться полностью обанкротившейся коммунистической доктрины, кстати сказать – обанкротившей за время своей БЕЗРАЗДЕЛЬНОЙ семидесятилетней власти великую и богатейшую страну не только глупо, но и абсолютно аморально, потому что новых-то идей по сравнению со старыми в голове все равно нет, несмотря на освежающие воздействия восхождений. Нельзя же считать «новым» признание за членами компартии права верить в Бога вопреки воинствующему марксовому материализму – братья-поляки, например, не стали насиловать души членов своей компартии обязанностью к безбожию, могли бы поучиться у них лет пятьдесят-шестьдесят назад. Нет, не стали и, скрежеща зубами, признали это право только спустя девяносто лет после «великого Октября», да и то под угрозой потери половины своих членов, оставшихся верными своим взглядам, которые уже категорически поздно пересматривать после того, как с ними была прожита вся прошедшая жизнь, а возможности пожить по-другому дальше у них уже точно не будет.

Или признание ФАКТА массовых коммунистических репрессий против членов партии и всего народа – признание, но с весьма удобной для реабилитации истребительного отношения к собственной стране оговоркой – и даже не с одной, а с двумя: дескать, в основном репрессии были обоснованными, а масштаб их был вовсе не такой «дикий», как утверждают «проклятые демократы» – «ВСЕГО-ТО несколько СОТЕН ТЫСЯЧ человек» (цитата из телевизионного выступления Зюганова), это притом, что «кровавый царский режим» «доигравшийся» в своих репрессиях до революции, был виновен в гибели ВСЕГО (как сказал бы Зюганов) нескольких тысяч человек! Но разве такой математик, как он, поймет, что в таком случае большевики виновны перед народом минимум в сто раз больше, чем царизм?

Кто еще смолоду занимался альпинизмом? Ненавидимый тем же Зюгановым Анатолий Собчак, под крылышком которого вырос главный конкурент вождя коммунистов – будущий президент Путин. Возможно, Зюганов тем и объяснял переход бывшего однопартийца Собчака в стан «проклятых демократов» тем, что тот бросил заниматься альпинизмом, тогда как Зюганов – нет. Да и каков по его мнению оказался этот Собчак уже не в качестве политика, а сам по себе, как семьянин и воспитатель собственной дочери – кто его дочь Ксения, как не «прости господи», подстилка под всяких там богачей и олигархов? Без стыда и совести девка, тогда как Зюгановские – в полном порядке: нормальные советские женщины, которых никому в голову не придет стыдиться.

Или вот любитель туристских походов до зрелых лет Гавриил Попов – прибавила ли ему достоинства увлеченность спортивными путешествиями? Тоже, как Собчак, заделался одним из ведущих «проклятых демократов», только не в Питере, а в Москве, и вдобавок еще и растолстел как свинья. И до чего дошел этот поборник народовластия, до какого позора? Объявил прямо по телевидению, что чиновник имеет право на поощрительный гонорар от заинтересованных в его решениях граждан, то есть на взятку – это надо же было до такого цинизма упасть! При родной советской власти такое было невозможно, если кто-то из коммунистов и брал взятки, то тайно, соблюдая правила конспирации, а если попадался, то сразу поступал в распоряжение Комитета партийного контроля, где им занимались уже без всякого снисхождения: могли заставить «положить билет на стол» и тогда уже перейти в распоряжение прокуратуры, хотя, конечно, могли и просто перевести на другую работу – с повышением или понижением на том же уровне – это кого как.

Или взять кинорежиссера Говорухина – тоже был альпинистом, второй спортивный разряд имел. Даже фильм снял относительно приличный об альпинистах. Сюжет, конечно, так себе – лажа, но виды гор, конечно, ничем не исказишь, а песни Высоцкого – кстати, патриотические и верные по характеру для благородного спорта – настоящее украшение картины. И на что господин режиссер Говорухин променял свое профессиональное занятие? – На политику! И кем он в ней сделался? Да все той же прослойкой – и прошлое ругает, и нынешнее поносит. И считает притом, что всегда прав. Ну, на этом основании такие и представляют себя интеллигентами. А интеллигентами кто на самом деле был? Те, кто реально будущее строил – настоящее светлое будущее для всех народов – коммунизм. Какие тут могут быть сомнения? Вперед, сплоченными рядами, с настоящим патриотическим подъемом в душе. А сейчас что они построят – эти прозападные либералы? Да ничего! Как разворовывали страну, так и будут разворовывать, что при Ельцине, что при Путине, что при Медведеве.

Альпинист Зюганов всегда считал себя правым, исходя из того, что ему как политику только так и можно себя держать, игнорируя все, что наносит ущерб интересам партии, и это ничуть не мешало ему ощущать себя «верным принципам». Он так уговаривал себя в последнем, что даже всем своим умом не мог придти к правильному выводу в оценке недавнего прошлого: имела коммунистическая партия возможность сделать народ если не счастливым, то хоть не бедным, а хорошо обеспеченным или нет? Имела! А что для этого надо было делать? А не тратить львиную долю бюджета на военные расходы, да не содержать за счет советских людей всякие людоедские (в буквальном смысле!) режимы, объявившие о том, что якобы они строят социализм, – все ради установления коммунистической власти на всей планете, которая, как говорил Слоненок из сказки Киплинга «Настоятельно просила не беспокоиться» о подобном благодеянии – пусть оно распространяется не больше, чем на одну шестую часть, а лучше даже ни на какую. Россию, давно привыкшую к жертвенности ради торжества «светлого будущего», все-таки и Зюганову стало немного жаль, – «вроде не бездельники, и могли бы жить». Но ведь не давали – ваши, товарищ Зюганов, партийные предшественники – от Ленина и Троцкого до Горбачева с Лигачевым, и вы бы не дали, окажись в ваших руках высшая власть. Вам бы хотелось, чтобы родная страна во второй раз допустила подобную глупость, но она, к своему счастью, немного поумнела – и не вся, конечно, ведь ваш электорат на перемены так не поддался – но ведь максимум двадцать процентов от всех прочих избирателей – разве это «подавляюще большинство», каким ваши предшественники, господин товарищ Зюганов, настолько привыкли козырять, что и вы по этой привычке продолжаете делать вид, будто так оно и есть, что без вас все грабят народ, а вы никогда не грабили – наверно, именно потому нам всегда всего не доставало кроме призывов трудиться побольше и безвозмездно. Вот к такому очаровательному промыслу хотел бы вернуть нас образованный математик Зюганов, доктор философских наук по совместительству.

Если начать рассуждать о Карме, которой нам воздается свыше за наши прижизненные прегрешения (а также за благополучно забытые нами и до сих пор неискупленные грехи прошлых жизней в каких-то неведомых для нас прошлых земных воплощениях), то поневоле придешь к выводу, что мы очень мало о себе понимаем. А надо бы больше, много больше.

Трудно ли себе представить, что если ты кому-то желаешь нечто такое, с чем не хотел бы столкнуться сам, то это не только следствие порчи твоего характера в данной жизни, но и отголоски той скверны, которой ты реально, не только в мыслях, запятнал себя в прежних воплощениях? Много сил и времени, а то и жизней, наполненных тяжким трудом, уходит на то, чтобы отказаться от подобных мыслей, особенно после того, как образовалась привычка во всем оправдывать себя. В помощь самооправданию несложно подобрать себе некую подходящую философию, не заботясь сомнениями о ее несоответствии действительным Законам Бытия и целям Создателя. Вот и Зюганов готов всегда и везде говорить о своей твердокаменной принципиальности в борьбе за торжество идей Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Это, кстати сказать, не является следствием личных изъянов мышления одного только Зюганова, просто он вынужденно барахтается в последствиях очевидных смертных грехов, без счета совершенных его предшественниками и созданной ими системы в пору их безраздельного монополистического господства.

Зюганов хотел бы уравнять себя с ними. Он даже сделался доктором философских наук, однако сходство с Лениным и Сталиным исчерпывалось тем, что, как и у них, в его руках остался ключ от партийной кассы, но уже в другое время, когда в стране появилось уже множество других незаконных богатеев (главным образом из числа его бывших коммунистических «единомышленников»), у которых в своих частных кассах давно скопилось больше денег, чем в кассе КПРФ.

Продолжать думать о Зюганове значило бы оказать ему слишком много чести. Достаточно констатировать, что злодеем в мыслях и делах он как был, так и остается, но эпохальным злом, тем более планетарным, ему не стать.

Денежные же мешки и тузы новой России сеют вокруг себя зло и добро – уже каждый по-своему. Ошалеть от таких накоплений и таких текущих доходов действительно никакого труда не составляет. Выяснилась ранее не вполне известная вещь: деньги так и вопиют о том, что их надо использовать не для одного только расширения бизнеса, а в первую очередь с целью украсить все дни столь быстротекущей жизни и притом так, чтобы не просто обыватели, но и коллеги-богачи прямо-таки ахали от изумления и зависти: надо же, какой ловкач – изобрел-таки такую новую штуку! И впрямь – российские новобогачи вступили между собой в фазу напряженнейшего социалистического соревнования. Я не оговорился – сейчас в пору настоящего ренессанса капитализма в России идет именно социалистическое соревнование в том смысле, в каком оно имело место при советском строе: в обществе свободно соревнуются люди, принимающие на себя повышенные обязательства (настолько повышенные, что о таких прежде и помыслить не могли), в этом самом увлекательном деле, тем более, что в нашем обществе никаких других соревнований уже давно нет. Среди распространенных состязаний нуворишей бытуют в основном достаточно банальные виды: кто кого обойдет по сумме приобретаемой престижной собственности, будь то городские особняки в Лондоне или на международных курортах, замки в стиле какого-нибудь Луи, фантастические морские суда под названием «яхт», самолеты престижных моделей, автомобили сказочно раздутой роскоши и стоимости, ну и конечно женщины, подбираемые для использования либо на длительный период, либо на короткое время – кому как понравится. Всему этому всегда должна соответствовать вывеска – лейбл, брэнд, этикетка – с указанием стоимости в долларах или евро, с одной стороны, а с другой стороны – некая витрина для демонстрации этой эксклюзивной собственности: акватория модной гавани, собственный остров в Эгейском море, на Адриатике или Карибах, горный кряж, падающий в воду, морской клуб, ресторан, вернисаж под прицелом множества папарацци.

Однако есть удовольствия и более тонкого состязательного плана – такие, как коллекционирование и восстановление ретроавтомобилей, боевых самолетов прошлых войн, древнего и современного боевого и охотничьего оружия (несколько более тусклое занятие – коллекционирование почтовых марок, кукол, механических игрушек и комнатных железных дорог, посуды из ценного фарфора и так далее). Здесь хотя бы проявляется не только кредитоспособность, но и хороший вкус, искренняя увлеченность предметами собирательства, побуждающая вникать в историю развития того или другого дела, вести целенаправленный поиск, решать инженерные и иные задачи – таким образом, все это с полным правом можно считать хотя и очень дорогостоящим, но развивающим хобби, тогда как банальные денежные соревнования удовлетворяют разве только тщеславие.

Ну, и наконец, особо взыскующими к кошелькам, а порой и к личным вкусам соревнующихся и устоявшихся богачей относятся такие виды денежного спорта, как коллекционирование картин и скульптур великих мастеров различных периодов: ренессанса, классики, импрессионизма и, прости Господи, модерна.

Чисто молодежные состязания богачей – такие как аквабайк на недоступно дорогих машинах, воздухоплавание на современных монгольфьерах и все подобное в том же духе – я не беру в расчет – это только кости, которые родители-богачи кидают своим детям для их эксклюзивного развлечения и физико-психического развития лихости и устойчивости в испытаниях с перегрузками – ведь здесь, по крайней мере, существует дух некоего подобия средневековых рыцарских турниров, где на честном ристалище люди мерятся силами, демонстрируя свое искусство и доблесть.

Однако все перечисленные поприща довольно узки. Нет такого числа престижных футбольных клубов, которых все желающие богачи готовы были бы взять на содержание. Уже раскуплены, за редкими исключениями, замки и острова у их прежних коренных владельцев. Нет возможности собрать новую обширную частную коллекцию или открыть большую галерею произведений великих мастеров – они уже давно расхватаны богачами прошлых эпох и национальными музеями, а оттого новобогачам остается только ждать, когда обанкротится нынешний крупный коллекционер или, еще лучше, сам помрет, а наследники предпочтут завладеть чистоганом за счет продажи собрания своего предка.

Так что на исторических «площадках» трудно состязаться в полную силу и мощь набранного денежного капитала. Приходится выдумывать новые «ходы». Устанавливать в своих домах унитазы из чистого золота перестало быть оригинальным и престижным? Прекрасно! Золото может послужить конструкционным материалом для изделий совсем другого, нетрадиционного в этом смысле типа. Например, для чего делаются сейфы? Для хранения В НИХ золота и прочих ценностей. А что если сам сейф, собственно хранилище, сделать из золота? И это действительно явится не только новаторством в смысле оригинальничания, причем куда более целесообразным, чем отливка золотых унитазов, но и одновременно целесообразным техническим решением: золотой сейф приличного размера будет весить в два с половиной раза тяжелее стального такого же объема – попробуй его вынести из внутреннего помещения без особых подъемно-транспортных средств! А еще золото имеет куда большую температуру плавления, чем сталь, а потому конструкция золотого сейфа обеспечит лучшую сохранность содержимого в огне (разумеется при хорошей внутренней термоизоляции). Вот это – действительно проявление прогрессивно мыслящего интеллекта, занятого не только подсчетом прибылей и поиском показательного способа дать знать своим конкурентам, что можешь не просто «для понта» бросать деньги на ветер, но и доказать, что ПРИ ЭТОМ умеешь действовать целесообразно, с очевидной пользой для дела.

Пожалуй, с демонстрацией обладаемых богачами женщин в состязательном плане дело обстоит сложнее всего. Во-первых, женская красота чрезвычайно многообразна. Нет таких критериев и даже признанных эталонов, которые позволяли бы всем доказать, что «у меня лучше, чем у кого бы то ни было».

Во-вторых, настоящему спортсмену-коллекционеру надлежит не просто занести даму в свой официальный реестр с указанием затраченной или договорной суммы, но и ПОЛЬЗОВАТЬСЯ исключительными ее достоинствами – иначе тебя просто засмеют и будут правы! А мужская способность хорошо проявлять себя в половом акте – это совсем другое дело, чем женская. У мужчины НЕТ такого потенциала, который позволял бы ему крыть всех женщин, вызывающих вожделение – Бог не дал, и даже повышенная возбудимость дельцов типа Онассиса или магов типа Алистера Кроули не способна полностью удовлетворять любые дамские сексуальные аппетиты, несмотря на то, что деньги-то как раз и позволяют.

В-третьих, как продемонстрировать миру, что именно ТВОЯ женщина вызывает шквал невиданных сексуальных эмоций, каких не бывает во время близости с другими дамами? Ведь на словах этого не объяснишь – таланта не хватит, и порнофильм не вберет в себя главного чуда в полном виде, а другому, кого ты хотел бы убедить вполне доказательно, женщину не отдашь – она тогда будет уже далеко не только твоя, да и не всякая согласится на это.

А, в-четвертых, использование косвенных доказательств своих сексуальных побед в соцсоревновании с другими богачами иначе, чем извращенными по сути и убогими по форме не назовешь.

Вот и ускользает главная суть обретения эксклюзивного приобретения богача в лице и статях любой конкретной женщины вкупе с ее умениями в сексобслуживании и с воздействием ее собственных эмоций при соитиях со «съемщиком» или владельцем на НЕГО САМОГО. А ведь это едва ли не самое дивное и поразительное из всего, что способна вызвать, как говорили в позапрошлом веке, «плотская любовь».

И что остается на проверку в подобной ситуации? А только то, что имеет место банальный, пошлый коммерческий денежный аукцион, хотя и распределенный во времени, где женщина выступает сама и в качестве аукциониста и выставляемого лота. С кого она сорвет большую сумму, тот и прав? Вряд ли с таким выводом можно согласиться. Ведь в любом соревновании, и особенно коммерческом, имеет смысл победить соперников именно в окончательном обретении, а не во временном обладании переходящим призом (вроде «переходящего красного знамени»).

Так что в этом старом-престаром страстно-увлекательном виде спорта лучше всего было бы по-прежнему полагаться на любовь. Только ведь и с этим у богачей не все в порядке. Казалось бы – странно: у них столько дополнительных возможностей заводить знакомства с красивыми дамами. Да, с красивыми – определенно. А вот с бескорыстными, пожалуй, особенно трудно. Тех из них, которые сами напрашиваются на знакомства с богатыми мужчинами, вряд ли можно априори счесть бескорыстными. Конечно, и среди них могут оказаться женщины, способные искренне полюбить богача, но вот как заранее удостовериться в том, что они любят самого человека, а не его деньги, особенно если мужчина уже знает, как великолепно представительницы прекрасного пола способны «сыграть любовь»? Думай по этому поводу, с каким именно случаем столкнула тебя судьба? Только правильного ответа заранее получить не надейся. Тут можно лишь предполагать и рисковать ошибиться – пожалуй, даже сильней, чем рискуют ошибиться в своих ожиданиях обычные люди, обращающие свои чувства к женщинам из тех кругов, для которых понятие о любви значит больше, чем жажда денег.

В завершение остается констатировать одно отличие подлинно спортивного состязания в любом деле от деловой конкуренции. Если в честном спорте целью является доказательство своего превосходства без нанесения ущерба сопернику во время состязания, то в случае конкуренции – все равно какой: капиталистической или социалистической – своевременное нанесение ущерба сопернику является нормальным и логичным приемом для достижения победы в борьбе, где соперник уже не спортивный противник, а самый настоящий безжалостный враг, посягающий на самое святое – на твои прибыли и доходы.

Отношение к любви только как к сексу, низведение ее из сферы высшей духовности в плоскость одних постельных занятий на протяжении моей жизни становилось все более явно доминирующей тенденцией.

Люди даже в этом деле норовили обкрадывать себя. Легкодоступный секс действительно избавлял от многих прежних издержек – от гормонального неудовлетворения вследствие продолжительных воздержаний или слишком затянувшейся жизни без потери девственности – это так, но вместе с вполне рациональным с точки зрения гормонального баланса ранним прыжком в постель автоматически выплескивалась из заветного сосуда его главное содержание – чувство вознесения в волшебный мир. Любовь как проявление собственно высшей избирательности, как генератор величайшего душевного и физического подъема и непреодолимого устремления к единственному желанному объекту из множества людей, с которым только и можно представить себе полное счастье – вот что зачастую исчезает из практики успешного решения гормональных проблем.

Счастье, разбираемое по частям, в сумме, оказывается, не образует целого. А куда в этом случае деваться от мечты о нем? В разгул, в пьянство и тому подобное. Или в тоску, в серость неверия и уныния, сдабриваемого временами не слишком окрыляющей сексуальной работой с партнерами, которых без особых издержек (как и без особых всплесков чувств) можно заменить другими. Жить, конечно, и так можно не шибко плохо, по нынешним временам даже вполне хорошо, только вот на кого положиться и кому есть смысл отдаться без остатка – этого никто не сможет сказать. А старость и одиночество, либо старость и «договорной брак», как показывает практика, совсем не за горами – стоит пожить лет эдак до сорока – и сразу выяснится, до какой степени ускоряется в таком возрасте ход времени жизни, а вернее – темп безвозвратной утраты собственной будущности, которую можно обратить в любовно-сексуальные удовольствия от эпизода к эпизоду, всё менее разнящиеся своими особыми памятными чертами. И тогда всё реже оседают в голове желанные, бесценные крупицы счастья, и под конец всё труднее будет убеждать себя будто прожил свой век и ярко, и не напрасно.

К моему искреннему сожалению, и коммунистические вожди, и бизнес-магнаты всегда больше, чем о любви, беспокоились о том, как бы обмануть Господа Бога и самим обеспечить себе бессмертие – ведь именно это требовалось им на этой Земле, чтобы стать ее постоянными, полновластными хозяевами. Должно быть, всяк, кто ощутил свое безмерное могущество над любыми другими людьми, прежде всего стремится навечно закрепить свой статус в обществе. А без физического бессмертия как этого добьешься?

И вот, кто бы они ни были: Чингисхан ли, Джон Пирпойнт Морган, Ленин, Сталин, Гитлер, Мао – все как один призывали к себе лучших ученых, лучших врачей и поручали им сделать для них сверхъестественное в расчете на то, что от такого их поручения те побоятся отказаться. Промямлят, конечно, что не могут гарантировать успех, но деться-то им некуда – придется стараться изо всех сил! В конце концов, если бессмертия обеспечить не сумеют, то на «худой конец» продлят время жизни «лучших людей» раз этак в пять или десять, а это тоже кое-что. Тем более, они сами, ученые, давно пришли к выводу, что потенциал физического существования нынешними людьми используется далеко не в полной степени. Вот пусть и трудятся ради того, чтобы использовать его на все сто – естественно, не для всех. На такое дело денег не жалко – перед лицом вечности любые затраты сущие пустяки. И вот льются рекой серебряные доллары и золотые рубли, чтобы без задержки создавались научные институты вне зависимости от финансового положения страны, отправлялись изыскательские экспедиции в отдаленные страны и части света, относительно которых в истории или легендах проскакивали хотя бы намеки на то, что там чем-то подобным уже занимались и даже чего-то достигали. А в лабораториях этих особой важности институтов ученые-генетики изощрялись в поиске молекулярных тайн поддержания жизни, а маги уже в других лабораториях на подопытных людях (уже не кроликах) вытягивали из них находящиеся под страшным запретом для непосвященных тайны управления психикой и передачи психической энергии от одних особей к другим, тогда как биологи-селекционеры скрещивали существ разных видов, чтобы узнать – может, таким путем что-то получится из заказанного «лучшими людьми», а хирурги с этой же целью подсаживают своим пациентам органы других существ, будь то люди, обезьяны или биологически близкие им свиньи, и всего-то не перечтешь, что только делается с целью выполнения главнейшего задания помешавшихся на идее бессмертия заказчиков. Плохо только для них, для этих заказчиков, что не находят они среди своих зависимых исполнителей их воли ни одного, кто был бы способен объединить в логически безупречную и полную модель, включающую все исследованные компоненты, чтобы они в своем объединенном виде действительно обеспечили бы вожделенное бессмертие. На их беду нет и не может быть людей, равных по силе мысли Господу Богу, Всеобщему Творцу. По его Небесному Промыслу бессмертие осуществляется НЕ ТАК, как хотели бы вожди или финансовые воротилы, и во власти Создателя, если он того не желает, не допустить достижение бессмертия каким-либо иным путем. А уж вторгаться в Свою Небесную Компетенцию, нарушать установленные Им Табу Он не позволит ни земным мерзавцам и никаким другим. Для этого у него есть масса возможностей. А что есть у них, у заказчиков Сверхестественного? Кого безмерный эгоизм подвигнул на то, чтобы обойти Божественное Установление? На что они вообще пытались рассчитывать в позе несогласных со Всемогущим? Какая мысль «сдвинула» с позиций трезвой оценки реализуемости их желаний? Нормальны ли они?