Покажи истинную сторону

Она повторяет её несколько раз перед тем, как за деревьями появляется силуэт её кобылы. Она нашла выход и выбралась раньше, чем они. Неудивительно, что эта кобыла принадлежит именно Аделаиде. Она седлает её, затем тянет к себе Амели. Амели искренне не хочет ехать с ней из-за истошного запаха, однако почему-то не отнекивается. Тем более седло у Тэя одноместное, иначе ей пришлось бы сидеть у него на коленях. Она не сомневается, что ему бы понравилось.

Далее путь выходит достаточно тихим. На них не нападают твари или приспешники Дункана, или того страшнее огромные паучихи.

Они выходят на продолжительное поле, где за горизонтом ничего не видно. Именно там, по словам Аделаиды, находится небольшой городок с уцелевшими жителями.

– Дункан не знает об их существовании, так что это самое безопасное место здесь, – рассказывает Аделаида по дороге. – С тех пор, как жнецы исчезли, воины, присягнувшие Кристиану, защищают жителей до сих пор.

– Кристиан? Я находила в библиотеке дневник, – Амели пытается вспомнить имя. – Чей-то дневник, в котором говорилось, что Кристиан один из величайших жнецов. Он был правителем здесь?

Амели поворачивает голову назад на Тэя. Он молча смотрит в землю под собой. Ему их диалог не интересен.

– Блуждали слухи, что у Кристиана была сила, равная практически Божеству. Когда у короля царств Дункан отнял большую часть жизненной энергии, Кристиан практически вступил на престол, чтобы сохранить гармонию во вселенной. Честно говоря, его считают истинным королём царств до сих пор, пусть он и мёртв ужасной смертью.

Аделаида заметно мрачнеет, вспоминая Кристиана. Она сама присягнула ему, пообещала служить до конца своих дней. Амели не сомневается, что для неё он истинный король, ведущий за собой справедливость и мир.

Оставшуюся дорогу они проводят в тишине своих мыслей. Сидя в седле долгое время, тело начинает болеть, пронзая болью поясницу и ноги. Амели слегка ёрзает, когда Аделаида останавливает свою кобылу посреди того поля. Наверно, она хочет сделать небольшой привал для отдыха, но все догадки тут же рассыпаются на песчинки. Аделаида делает взмахивающий жест рукой, затем кланяется к шее лошади и смотрит куда-то в небо.

– Охотница Аделаида, присягающая погибшему жнецу Кристиану, – гордо произносит Аделаида. – Впустите, врата, в секретный город под куполом жизни и природы, созданным ведьмой Авророй. Я привела проклятого и избранного, сопровождающего призрака в Царство Алой Крови.

Проходит пару секунд молчания перед тем, как яркое сияние освещает тёмную атмосферу этого мира. Наложенный Авророй купол впускает чужеземцев в свои объятья, и перед ними восстают из земли высокие каменные врата, за которыми поднимаются толстые стены. Врата украшены золотой резьбой, на дверях серебром нарисованы крылья высших созданий. Пушистое ангельское крыло раскрыто, впускает к себе всех, кто желает. Когтистое крыло жнеца с надломами в разных местах устрашает, но защищает каждого, кто войдёт. Над крыльями возвышается медная корона с несколькими драгоценными камнями по окружности. Корона принадлежит истинному королю царств, но место на вратах для него не отведено.

Врата открываются перед ними, скрепя своими петлями, и впускают в свой отведённый для жизни храм. Несколько воинов в железных доспехах приветствуют их, поднося кулак к груди, и встают в стойке равняйсь по двум сторонам. Кобыла Аделаиды без указаний хозяйки ступает внутрь по каменной дорожке, клацая подковами. У Амели загораются глаза при виде волшебного города. Того самого из рассказов тёти Соль.

Каменные дома стоят близко друг к другу, масляные лампы, привязанные к деревянным столбам, освещают улицы. Повсюду украшения в виде гирлянд, протягивающихся из дома в другой, из засушенных цветов, небольших шляпок разукрашенных грибов и бабочек. На улицах стоят полки рыцарей в доспехах, один сменяется другим и так изо дня в день. Лавки со странными на вид светящимися фруктами, далее с живыми цветами и небольшими домашними зверьками. Амели еле сдерживается, чтобы не ахнуть при виде пони размером с ладонь. Затем она замечает самих жителей. Кто-то с острыми кончиками ушей, кто-то с пушистым хвостом, а кто-то и вовсе не похож на человека. Каждый смесь чего-то от Царства Алой Крови и от Царства Духов. Амели рассматривает таверны, украшенные символами жнеца и ангела, дома, сделанные из камня. Лишь сейчас она замечает, что всё по большей части состоит из камня, нежели та заброшенная деревня, где все домики были из сгнившей древесины. Значит, Царство Духов захватила тьма достаточно давно.

Аделаида спрыгивает с седла и прикладывает кулак к груди при виде нескольких рыцарей, вставших у них на пути. Они говорят, что сопроводят гостей в отдельный пустующий дом рядом с памятником Кристиана. Амели спускается следом за Аделаидой, рядом с ней встаёт Тэй. Вновь плечом к плечу.

– Мой конь ранен, – начинает Тэй. – Не могли бы вы подсказать, к кому его можно отвести?

Амели чувствует, как мрачнеет взгляд рыцаря из-под его шлема.

– Кто его ранил? – внезапно выдаёт рыцарь вместо ответа на вопрос.

– Стражи Дункана, как я полагаю, – спокойно отвечает Тэй, посматривая на Аделаиду.

– Сколько их было? – продолжает рыцарь.

– Пять. Четверых я убил, одного упустил.

Его голос слегка дрогнул.

– Он неплохо проявляет себя в бою, – саркастически произносит Аделаида, перекидывая свой кинжал в руке с рукоятки на ножны. – Может, он и правда тот, кто проявит свет в наше тёмное царство. Иногда хочется верить чудесам.

Она склоняет голову и уходит прочь, уводя вместе с собой свою лошадь. Видимо, больше они её не встретят. Но всё же Амели рада была с ней познакомиться и узнать что-то новое о мирах и о скрытых способностях Тэя к воскрешению. Она много раз прокручивала те слова Аделаиды в своей голове и так же много раз пыталась дать ему оправдания. Однако оправданий ему нет.

Рыцарь проводит Амели и Тэя по улицам города, где жители, зная друг друга в лицо, удивлённо смотрят на них. Перешёптываются по этому поводу, и Амели слышит различные версии того, кто они такие. Подчинённые Дункана самый распространённый вариант среди попавших сюда существ и оставшихся выживших, найденных в лесах.

Амели смотрит почти каждому в глаза, читает их, как раскрытую книгу. Существо, похожее на тролля из сказок, смотрит на всё испуганными и унылыми глазами, в них постепенно тлеет надежда на спасение. А существо с туловищем человека и нижней частью козла с каким-то опустошением провожает гостей взглядом. Они все выжившие, но стоит им это прятками от всего того, что происходит снаружи. Они испуганные кролики, прячущиеся в норе от лисы.

Амели кто-то резко хватает за руку и тянет на себя. Она слегка вскрикивает от неожиданности, видя перед собой морщинистое лицо старика. Его глаза закрыты, он слеп.

– Нет…

С тихой тревогой в голосе произносит дедушка. Затем повторяет несколько раз.

– Ты не должна быть здесь. Она очень сильно будет переживать.

Амели выдёргивает свою руку от дряхлых рук старика. Её брови приподняты в удивлении, но она продолжает слушать его. Однако он больше ничего не говорит и уходит туда, откуда пришёл. Амели в замешательстве следует за Тэем и рыцарем до дома.

Рыцарь отводит коня к лекарю неподалёку отсюда, а Амели с Тэем входят в новый дом. Помещение небольшое, но куда лучше того, где они провели ночь. Дощатый пол и каменные холодные стены прогревает печь, протянувшаяся до самого окна. На ней лежит набитое шерстью одеяло и небольшая подушка с тем же материалом. Она грубая на ощупь, но спать можно. За окном виден тот самый памятник, о котором упоминал рыцарь. Лица Кристиана не видно из-за глубокого капюшона, он в такой же накидке, что и Тэй ходит сейчас. Амели подмечает, что они довольно похожи по строению тела и одежде, даже та катана находится у Кристиана в ножнах. Странные мысли об их сходстве не покидают её, и она старается переключиться на что-то другое.

Амели залезает на тёплую печь, накрытую мягким одеялом, свисает ноги вниз и смотрит в пол. Рана на ноге не беспокоит её уже несколько часов, она решает проверить, всё ли нормально. Осматривается на наличие Тэя рядом, хотя её не смущало ранее его присутствие, и задирает юбку платья. На бинте нет крови, хороший знак. Амели развязывает его, затем замирает. Нежная кожа покрывает место той ужасной раны, ни шрама, ни мельчайшей корочки и засохшей крови нет. Призраки умеют регенерироваться, и почему-то она не удивляется. Теперь её трудно удивить, пока она знает о Царстве Духов и всём происходящем вокруг.

Тэй входит в дом, тяжело выдыхая пыльный воздух. Амели опускает своё платье обратно и понимает, что неосознанно попала в западню. Она не хотела оставаться с ним наедине, но ей не оставляют сейчас выбора. Он не хочет с ней говорить, она с ним тоже. Амели даже знать его не хочет.

Тэй молчит, проходит к окну и садится на каменный подоконник. Не смотрит на неё, размышляя о чём-то своём. Она ложится поверх одеяла, ощущая облегчение в пояснице, и наслаждается этой напряжённой тишиной.

– Я хочу один сходить за цветком сон-травы, а ты останешься здесь в безопасности, – серьёзным тоном говорит Тэй, смотря в пол. На его лице видна опустошённость. – Не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности.

Амели тут же хочет рассказать ему про то, что ей рассказала Аделаида, но поджимает губы. В голове мгновенно сходятся все пазлы, которые он строил.

Я хотел воспользоваться тобой, чтобы открыть врата в Царство Духов.

Ангелы не могут их открыть с помощью своей силы.

Он открыл для неё все карты. Он не изменил своих планов после того случая. Он до сих пор хочет избавиться от неё. Хочет оставить здесь под предлогом безопасности, а затем вернуться в Царство Алой Крови. Оставит здесь навечно, пока её не убьют приспешники Дункана.

Нет, она не будет говорить ему обо всём. Не будет кричать или что-то подобное. У неё лишь одно желание – взглянуть в его глаза, когда ему придётся бросить её там.

– Я пойду с тобой, – наигранно улыбается Амели. – Если преодолевать опасность, то только вместе.

Слишком наигранно для неё. Тэй поднимает глаза на Амели, удивлённо смотрит. Она догадывается, что он не верит в её слова. Однако Тэй доверчиво улыбается ей. Аделаида не права, он слишком глуп.

– Не привык слышать от тебя что-то подобное, – смущённо улыбается, затем берёт недолгую паузу. – Амели, ты не хочешь со мной поговорить насчёт…

Тот разговор, которого Амели остерегалась, как могла.

– Насчёт? – перебивает его она.

– Я хотел бы знать, чувствуешь ты ко мне то же самое, что и я к тебе? – он откидывается спиной на окно и, чуть прикрывая веки, смотрит на девушку в ожидании ответа.

Амели слишком долго молчит и не знает, как именно ей ответить на поставленный вопрос. Она видит его любимым и в то же время ненавистным. И почему-то сейчас она должна верить ему после всех тех обманов.

– Когда ты была заражена скверной, – продолжает он, не услышав ответ. – Под утро я нашёл тебя всю в крови и с ледяной кожей. Ещё немного, и ты бы рассыпалась на песок.

Он переводит дыхание, подгибая ногу и ставя ту на подоконник.

– Ты очень сильно бредила и говорила, что хочешь остаться. Хочешь остаться в этом мире и не можешь вернуться к тому, чем жила в Царстве Алой Крови. Ты много раз повторяла, что хочешь остаться здесь со мной.

Амели молчит, кусая свои губы. Она и подумать не могла, что просыпалась тогда вообще, что бредила из-за собственного состояния. Амели раскрыла перед ним всё, что таилось в ней до того момента.

– Ты ведь говорила правду? – она отчётливо слышит в его голосе надежду.

Да, она хочет остаться здесь, хочет начать всё с самого начала, хочет быть с ним. Амели готова раскрыться ему, показать всё то, что хранит внутри своего молчаливого сердца. Однако доверие к нему рушит любые надежды. Он не тот, кого она хочет видеть рядом.

– Это был абсурдный бред, – твёрдо утверждает Амели, хотя в душе говорит иное.

Она видит, как что-то бьёт по Тэю, и он мрачнеет.

– Тэй, нам нельзя быть вместе. Я обычный призрак, которого может убить практически каждый здесь, а ты ангел. Я не принадлежу этому миру, а ты не принадлежишь тому, – её голос предательски дрожит. Ей трудно говорить.

Тэй соскакивает со своего места и стремительно подходит к Амели. Ей кажется, что он убьёт её, что разорвёт на части. Ему неприятен этот разговор, он ожидал другого. Его гневный взгляд заставляет Амели плавиться.

– Ты лжёшь, – он двигает желваками. – Ты постоянно лжёшь мне.

Амели охватывает паника. Она забыла, что ангелы распознают ложь в чистом виде. Если скверна не сожрала её тело, то это сделает Тэй. Прямо сейчас.

– Я ощущаю всё то, что ощущаешь ты. Мы единое целое, забыла? – она замечает, как сильно он напряжён. – Поцелуй меня.

– Что?

Тэй моментально хватает Амели за бедро, где раньше была рана, приподнимает его и закидывает на свою талию. Её аккуратно укладывают на спину поверх того одеяла, Тэй же нависает сверху. До боли сжимает бедро и касается губами желанных губ, на которые он постоянно смотрит.

Амели отталкивает его руками в грудь непродолжительное время, в голове тревожным сигналом путаются мысли об освобождении. Их затмевает желание. Страстное и возбуждающее. Жмурит глаза и, откинув весь груз, таскающийся за ней, отвечает на долгожданный поцелуй.

Тэй целует напористо, вдавливая голову Амели в одеяло, царапает оголённую кожу на бедре ногтями. Его губы влажные, жаркие, страстные. Она хочет ещё и ещё, чтобы этот момент обернулся для неё вечностью. Она желает его полностью, отдаётся, как доверчивый котёнок на улице незнакомцу, и льнёт ближе. Обвивает шею рукой, зарывается в пропитанные пылью волосы и задыхается от жара на щеках.

В дверь стучат, и Тэй отстраняется, тяжело хватая порозовевшими губами воздух. Они припухли, а щёки пылают огнём. Тэй поднимается, освобождая Амели, и ступает к двери, по дороге приводя свои волосы в порядок. Это не то, на что он рассчитывал, но ему определённо понравилось. Как и Амели.

В дверях появляется Аделаида. На её шее сидит Лео и смотрит на раскрасневшуюся Амели. Не только он замечает их состояние, однако Аделаида ничего не спрашивает и не говорит по этому поводу.

– В городе разнеслась весть, что к ним явился избранный, и теперь жители хотят устроить для него сегодня пир в таверне Брумсена, – командно произносит девушка. Её повседневный тон. – Жду вас двоих ближе к ночи у таверны.

Тэй кивает, ничего при этом не говоря.

− Амели, старейшина желает с тобой поговорить, − Амели удивлённо хлопает глазами, затем сдвигает брови к переносице.

− Главный гость – Тэй. Почему я?

− На этот вопрос ответит она, − отвечает Аделаида.

Амели смотрит на Тэя, но, поняв, что он ничего не скажет, спускается с печи, расправляя ладонями подол платья. Она выходит вслед за эльфийкой, замечая рядом с тем памятником детишек-гоблинов. Они маленькие, как новорождённые, их кожа зелёного цвета, а лицо деформировано, заострив скулы, подбородок и нос. Они милые, но Амели играть бы с ними не стала. Больно уж острые у них зубы.

Аделаида идёт впереди, как наставник, а Амели ступает следом, рассматривая внимательнее жителей города. Она словно попала в книгу с мистическими существами, в которых живёт лишь доброе сердце. Вон там женщина с туловищем волка загоняет животных, похожих на овец, в загон, а в другой стороне несколько маленьких человечков с крыльями бегают за такими же маленькими пони. Амели с восторгом наблюдает за кишащей здесь жизнью и в глубине души уже привязывается к необычному царству. Словно она всегда принадлежала здешним местам.

Аделаида открывает деревянную дверь в дом старейшины. Скрип болезненно отдаётся в голове, и Амели проходит внутрь. Окна занавешены чёрной тканью, по всему дому стоят свечи резных форм. С потолка свисает несколько засушенных грибов, а затем протягиваются гирлянды из вечно цветущих растений. Амели достаточно некомфортно.

− Добро пожаловать, Нора.

Глава 18

Амели присматривается в глубину тьмы вокруг, различает что-то наподобие силуэта. Скрючившееся существо сидит в углу комнаты, хрипит под своей тёмной мантией. Напротив него стоит металлический стул с острыми ножками, и, как полагает Амели, именно на него ей нужно сесть. Она делает шаг, но из угла протягивается шипение.

− Меня зовут Амели, так, зачем вы меня позвали? – неловко говорит Амели, пятками удерживая равновесие.

В ответ идёт недлительное молчание. Она пытается вспомнить, где могла ранее слышать это имя.

− Твоё имя выцарапано на твоём теле, − хрипит старейшина.

Силуэт поднимается ввысь, вот-вот и он пробьёт потолок своей головой. Амели не видит лица, не видит строения тела. Не может сказать, что это такое. Старейшина медленно подходит к ней, протягивает руку с морщинистой кожей и хватает за локоть. Амели дёргается.

− Окровавленные руки, крик дитя, − перебивает он её. – Видение одно за другим.

Амели судорожно смотрит на Аделаиду позади, но та никак не реагирует на действия старейшины. Он знает о видениях, возможно, хочет сказать о том, что она ключ. Должен сказать об этом и ни о чём другом.

− Нора, − вновь повторяет то имя. – Вспомни ту, что держала тебя на руках. Ты должна вспомнить.

Амели хочет вырвать из цепкой хватки свою руку, но голова идёт кругом. Перед глазами тьма, она не видит и не слышит старейшину. Тень сгущается вокруг неё, нет больше города, нет больше ничего рядом. Амели жмурит веки и раскрывает глаза вновь.

Она сидит на дощатом полу, из окна на неё светит яркое солнце. Амели слышит глухие звуки сверчков и чьи-то разговоры, но разобрать их не может. Смотрит на собственные руки, они маленькие, как у младенца. Всё её тело превращено в маленькую кроху. Амели может поклясться, что видит своё детство, но ничего подобного не помнит. С ней этого не происходило.

Земля под ногами трясётся. Она дёргает головой, смотрит в окно и ничего не может разглядеть. Вместо лазурного неба она видит тёмные тучи, затем среди них разносятся яркие молнии. Она невольно раскрывает рот, наблюдая за внешним хаосом, и ничего не может поделать. Что-то происходит вне её поля зрения.

Кто-то хватает её на руки, прижимает к своей груди и выбегает на улицу. Амели хочет прокричать, сказать, что она взаперти, но может лишь угукать или расплакаться. Она не видит лица той девушки, что схватила её и так крепко держит у себя на руках. Не видит, но чувствует с ней мнимую связь.

− Кристиан, − различает лишь одно слово с уст девушки.

Голос приятный и мелодичный, как цветок сирени, и до жути знакомый.

− Нора, − то самое имя, произнесённое старейшиной.

Амели видит над головой зелёную крону деревьев, значит, они добежали до леса. Она понятия не имеет, что происходит, но уж точно знает – это очередное видение.

Девушка останавливается в лабиринте леса, тяжело дышит и кого-то ищет глазами. Из-за дерева к ней выпрыгивает другая девушка, сразу выхватывая Амели из рук. Они знакомы, всё было оговорено. Другая девушка подносит Амели к лицу, рассматривает на наличие ран и порезов, но ничего не находит и облегчённо вздыхает. Она забирает её, унося далеко вместе с собой. И то, что замечает Амели, заставляет очнуться её от странного видения, не похожего на другие.

Тётя Соль. Она спасла кого-то и унесла подальше от опасности, передав другой девушке. Амели часто моргает, прогоняя в мыслях всё то, что видела. Старейшина медленно отпускает её руку, затем поднимает мантию со своего лица. Пожилая женщина с жуткими морщинами на лице смотрит опустошённо своими серыми глазами. Она похожа на обычного человека.

− Дочь ведьмы, давшей миру надежду, − говорит она, внимательно изучая лицо Амели. − Тьма стремительно наступает. Ты не должна попасться в руки короны, иначе грядёт Ад. В твоих руках сила, невиданная Дункану. Если он возьмёт контроль над тобой, всё погибнет.

Амели дёргается назад ближе к Аделаиде. Что-то внезапно прозрело в ней, и она поняла всё, что говорит эта старейшина. В груди до боли что-то сжимается от ужаса неизвестности.

Она та самая дочь Авроры – Нора. Она убила её, окровавливая свои руки. Она наложила заклятие на Тэя с помощью её крови. Но как она оказалась в Царстве Алой Крови? Амели не понимает. Она ничего не может понять, в какой-то момент кажется, что накручивает себя мыслями о дочери. Нет. Она не может быть ею. Это невозможно.

− Я дочь Авроры? – словно для себя, произносит Амели. – Она убила собственную дочь?

Кто отправила тебя в Царство Алой Крови.

Слова Соль отдаются в голове пустым эхом. Она знала, она была там и всё знала с самого начала. Та самая легенда, о которой говорила тётя Соль – оказалась явью. Эта легенда прошлое, как Амели, так и тёти Соль. Она рассказывала про себя.

Амели слегка отшатывается из-за лёгкого головокружения. Она не верит или не хочет верить в то, что родилась здесь, а её мать ты самая последняя ведьма в народе.

− У Авроры не было другого выхода, − говорит старейшина, поникнув.

Злость внутри Амели берёт верх. Аврора отправила её в то место, где Амели потеряла своё детство, потеряла веру во что-либо, потеряла надежду на лучшую жизнь. Она отправила Амели не в Царство Алой Крови, она отправила её в пекло Ада.

− Аврора разрушила мою жизнь, затем разрушила жизнь Тэя, − грубо произносит Амели, оскаливаясь. – Она пожертвовала всеми вокруг себя ради благополучия царства, о котором знать никто не знает. Это её дом, не наш с Тэем. Это она должна была ломаться из раза в раз, а не дети внутри нас.

Старейшина молчит, отворачиваясь к одной из свечей. Амели не выдерживает, ощущает, что сейчас всё выплеснется наружу, и она заплачет горькими слезами. Нужно поскорее уйти, пока она лично не сожгла всё здесь к чертям.

Она распахивает дверь и быстрым шагом идёт в неизвестность. Злость на настоящую мать окутывает сильнее, готова сдаться Дункану прямо сейчас, чтобы всё, что она любила, было уничтожено. За руку внезапно хватает Аделаида, вышедшая из дома вслед за Амели.

− Нора, − протягивает она, и Амели уже тошнит.

− Нора та, кто готов защищать это место. Я Амели, − твёрдо говорит Амели, не смотря в сторону Аделаиды. Её взгляд сосредоточен где-то на земле.

− Нет, ты Нора. Пусть ты и хочешь вернуться в Царство Алой Крови, но твоя душа лежит здесь. Ты всегда принадлежала этому месту.

Она пытается успокоить, но делает лишь хуже.

− Я была там, защищая ваш дом. Аврора отдала жизнь за тебя. Я видела, как она пыталась спасти тебя от приспешников Дункана. На деревню, где вы жили, напали его слуги, и Аврора пыталась спрятаться вместе с тобой в лесу. Вас окружили и загнали в пещеру, где Авроре пришлось убить тебя. Она написала на стене твоей кровью пророчество, − она делает паузу, – Аврора была сильной ведьмой, и Дункан хотел забрать её жизненную энергию себе, но она отдала её тебе и отправила в Царство Алой Крови, где он не в силах достать тебя. Так же и с силой Кристиана.

Амели немного успокаивается. Конечно, трогательная история, но Амели предпочла бы лучше умереть там, в пещере, нежели проживать свою жизнь вновь.

− Они были знакомы с Кристианом? – наконец, интересующе спрашивает Амели.

− Ты его дочь, − звучит с уст Аделаиды.

Амели на какое-то время замирает. Слова Аделаиды долго перерабатываются в её голове. Амели явно больше не сможет жить так, как раньше, после всего услышанного.

− Кольцо на твоей руке принадлежало Авроре, − Аделаида указывает на то кольцо, которое ей дал Тэй. – Оно способно отнять половину жизненной энергии у любого существа, но лишь раз. Если что-то случится, ты ослабишь врага вдвое на пару минут.

Она настороженно произносит каждое слово, будто их кто-то может услышать. Амели рассматривает украшение на своём пальце и не поднимает глаз на эльфийку. Ей нужно побыть одной и переварить всё то, что ей наговорили сегодня.

Аделаида уходит, крепко сжав в руке тетиву своего лука. Амели остаётся на том же месте. За месяц присутствия в ином мире она уже привыкла к тому, что здесь происходит. Однако и подумать не могла о том, что связана с этим местом куда крепче, чем некоторые местные жители. Больше всего ей хочется поговорить с тётей Соль, узнать истинность всего происходящего. Амели даже не может быть уверена, жива ли она.

Девушка проходит по улицам с пустой головой, больше на неё никто не смотрит, как в тот раз, но почему-то именно этого хочется сейчас. Она хочет отвлечься от всего под этими пристальными взглядами жителей.

По дороге в отведённый для них с Тэем домик она ненароком думает о том, что Тэй всё знал с самого начала. Он вновь её обманул. Она не удивлена.

Дома никого не оказывается, ей-то лучше. Она не хочет видеть никого совершенно. Было бы лучше, если бы она взяла с собой таблетки, не пришлось бы терпеть моральную боль на своём теле.

Она залезает на ещё тёплую печь и прикрывает глаза, уткнувшись в подушку. Сама не замечает, как быстро проваливается в сон, длящийся до самой ночи.