Чародейка. Книга 2. Бремя власти

Сарес громко хлопнул в ладоши, и в гостиную тут же вошли два его охранника, несущих большой ларец. Они установили его у ног Къяры и с поклоном вышли.

– Теперь это все твое, – старый маг подошел к ларцу и откинул его крышку, – надеюсь, хоть что-то из этого придется тебе по душе.

Ларец был полон изысканных женских украшений.

– Ты обобрал весь свой гарем? – не смогла сдержать ироничной усмешки Къяра.

– У меня больше нет гарема, дорогая, – губы Сареса тронула грустная улыбка.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что сказал.

– Ты приказал уничтожить весь твой гарем? – глаза Къяры заледенели, а брови грозно нахмурились.

– Не гневайся, дорогая. Я дерзнул даровать моим женщинам легкую смерть, я посчитал, что они заслужили ее. Твой отец позволил мне. Я понимаю, что должен был сразу доложить тебе… но твой отец посоветовал не посвящать тебя в мои планы… Надеюсь, ты простишь меня за это… впредь подобное не повторится.

– Когда ты сделал это?

– Я отдал приказ еще по дороге. К нашему приезду в живых из них никого уже не было…

Скулы у Къяры напряглись, а глаза недобро сузились. Руками она вцепилась в подлокотники кресла так, что побелели пальцы. Ярость душила ее. И злилась она в первую очередь на себя, за то, что не предусмотрела подобного развития событий и не сканировала дворец до их приезда, и потому не смогла предотвратить убийство сотни ни в чем неповинных женщин.

– Дорогая… – Сарес не сводил с нее изумленного взгляда. – Ты столь огорчена и рассержена этим известием? Отчего?

– Отчего? – зло переспросила его Къяра, понимая, что непроизвольно выдала свое негативное отношение к происшедшему, и теперь ей необходимо его обосновать, причем обосновать так, чтобы Саресу даже мысли в голову не закралось о том, что она пожалела его наложниц.

– Ты казнил в моем Владении, не спросив меня, столько прекрасных женщин, и еще спрашиваешь, отчего я огорчена? Да как ты посмел? – продолжила она. – Это лишь моя прерогатива! Моя!

– Ты хотела отдать приказ сама? – недоуменно спросил Сарес.

– Да! И еще хотела бы присутствовать при приведении приговора в исполнение и, может быть, даже поучаствовать в процессе. Ты лишил меня замечательного развлечения.

– Дорогая, весь Гирмонт в твоей власти… – старый маг заискивающе посмотрел на нее и, склонившись, осторожно рукой коснулся кончиков ее пальцев. – Казни кого хочешь и тем способом, каким пожелаешь, если это развлекает тебя. В чем проблема? Зачем так сердиться?

– Ты ничего не понимаешь! Мне не процесс нравится, а чувства! – Къяра с раздражением отдернула руку. – Твои наложницы наверняка были подобны принцессам и привыкли жить в неге, окруженные роскошью, богатством и заботой… а потом у них в один момент отбирают все, включая жизнь… Это должно было сопровождаться таким всплеском их чувств и эмоций… – глаза Къяры возбужденно блеснули и она нервно облизнула губы. – Где я в твоем Владении найду еще что-то подобное? Кем я могу их заменить? Напуганными уличными торговками или дочерьми твоих придворных, которых как затворниц держат под охраной до замужества, не позволяя им ничего?

– Прости, дорогая!!! – Сарес, склонив голову, медленно опустился на колени. – Чем я могу искупить мой проступок? Я сделаю все, что в моих силах, лишь не гневайся.

– Не знаю… – Къяра раздраженно повела плечом и повторила: – не знаю… – потом задумчиво помолчала, пристально глядя на испуганно потупившегося у ее ног старого мага, и с сомнением в голосе проронила: – Может, с сыном твоим развлечься? Он, как я поняла, мальчик у тебя гордый и своевольный… Я бы и развлеклась и покорности его бы научила.

– Конечно, дорогая. Я не возражаю, чтобы ты развлеклась с ним. Можешь даже убить. Мальчик полностью в твоей власти, – Сарес поднял голову и заискивающе улыбнулся ей.

– Где кстати он? Я не видела его с момента нашего обручения.

– Он в общем тюремном подвале. Тебе его сейчас же приведут, если ты того желаешь.

– Нет, я хочу посмотреть на него там.

– Но, дорогая… – старый маг в замешательстве стал теребить длинную седую бороду, – это очень неприятное, можно даже сказать отвратительное место… Оно не для женских взглядов и не для женского обоняния… На верхних ярусах есть пыточные камеры, если желаешь, его отведут в одну из них… но общий тюремный подвал… это место не на твой изысканный вкус, поверь мне, дорогая.

– Я хочу увидеть его сначала там… а вот потом его уже отведут в пыточную камеру, чтобы я могла с ним развлечься… и не спорь со мной… Я не люблю этого!

– Как скажешь, дорогая… я лишь предупредил, – старый маг вновь покорно склонил голову, затем поднялся и, быстро выйдя из ее апартаментов, пошел по коридорам дворца, а Къяра последовала за ним.

Общий тюремный подвал действительно был на редкость отвратительным и зловонным местом. Он разделялся огромной решеткой на два этажа. Внизу, по колено в смрадной жиже с плавающими нечистотами стояли заключенные, а наверху по решетке могли ходить охранники и надсмотрщики. Заключенные размещались вдоль стен. Над каждым из них было открывающееся окошко в решетке, над которым в потолке колесо через которое пропущена цепь, удерживающая заключенного за руки, закованные в кандалы. Именно длиной этой цепи определялась относительная свобода каждого заключенного, которого при необходимости могли даже подвесить к потолку, вытянув через открытое окно решетки. Некоторые так и висели. Их тела были покрыты многочисленными кровоточащими рубцами от недавних ударов плети или хлыста. Видимо подвешивали так заключенных в основном для наказаний. Рядом с каждым заключенным было каменное возвышение, взобравшись на которое, если позволяла длина цепи, можно было сесть, выбравшись из вонючей грязи, или даже, скорчившись, лечь.

– Милое местечко ты выбрал для сына, – тихо проронила Къяра.

– Я надеялся, что, подержав его здесь пару месяцев, приведу в чувство.

– Я сумею быстрее, – усмехнулась она, и в глазах ее вновь блеснул огонь азарта. – Где он?

Сарес прошелся по решетке чуть в сторону и кивнул на одного из стоящих заключенных. Цепь у него была выбрана настолько, что ему даже приходилось держать поднятыми руки.

– Совсем подвешивать не стал?

– Совсем не стал, а раз в день его поднимали сюда, пытаясь образумить при помощи плети, – тихо ответил маг, внимательно глядя на Къяру.

– Пусть его поднимут, – приказала она.

– Как скажешь, дорогая, – Сарес обернулся к охранникам и сделал знак рукой.

Те тут же откинули решетку над головой заключенного и начали вращать ворот, за руки поднимая узника. Вытянув его, они по очереди окатили его двумя ведрами воды, а потом, закрыв решетку, спустили чуть ниже, дав возможность встать на нее ногами. Принц, даже не взглянув на них, молча встал, потупив голову, и замер. На его теле виднелись многочисленные следы, оставленные плетью.

– Он твой. Поступай с ним, как сочтешь нужным, – Сарес указал на сына.

– Недурно… – Къяра придирчиво осмотрела стоящего перед ней принца, затем повернулась к супругу: – Ему ничего не повредили, и выглядит он вполне сносно для данного места… у меня, как я посмотрю, есть неплохие возможности для проведения воспитательной работы с ним… Пусть его подготовят.

Сарес махнул рукой охранникам: – В камеру его и к станку.

Сбив кандалы, охранники увели принца.

Проводив сына взглядом, Сарес обернулся к Къяре:

– Тебе помощь палача понадобится?

– Нет. Я люблю в одиночестве развлекаться.

– Как пожелаешь, – кивнул он, и они вслед за ушедшими охранниками покинули подвал.

Остановившись у дверей камеры, Сарес вопросительно взглянул на супругу: – Мне подождать тебя или уйти?

– Можешь подождать, если наблюдать не станешь. Я вообще не терплю, когда за мной следят, – в глазах Къяры мелькнуло раздражение. – Поэтому если любопытство гложет, постарайся его преодолеть, а то не ровен час, под горячую руку попадешь…

– Дорогая, ну что ты… я не посмею. Все будет так, как ты пожелаешь. Никто не помешает тебе. Я буду ждать здесь. Если что-то потребуется – лишь скажи.

– Учту, – холодно кивнула Къяра и, дождавшись, чтобы охранники вышли из камеры, зашла туда и плотно закрыла за собой дверь.

Тайлер, низко опустив голову, стоял, привязанный за руки и ноги к металлической раме, и на ее появление никак не прореагировал.

– Тебя видно плохо учили в детстве, малыш, если ты не знаешь, как нужно приветствовать собственную матушку, – Къяра с усмешкой за подбородок приподняла его голову.

– Не смей так ко мне обращаться! – в глазах принца полыхнула злоба.

– Я буду к тебе обращаться так, как посчитаю нужным, малыш, – рассмеялась она в ответ, – а вот тебе, придется величать меня матушкой, и никак иначе.

– Не дождешься, стерва, – принц со злобой скрипнул зубами.

– Да неужели? Малыш, ты меня очень расстраиваешь, – Къяра ласково потрепала его по волосам.

Тайлер дернул головой, пытаясь сбросить ее руку.

– Какой я тебе малыш, девчонка! Я – воин!

– Воин? Ты? Может, до этого ты и был воином, а теперь ты мой пасынок, и будешь ты, мой мальчик, теперь себя вести соответственно этой роли. Это мое непреложное требование.

– Не дождешься! Плевать я хотел на твои требования!

– Ты огорчаешь меня все больше и больше… Ну разве можно говорить такие слова собственной матушке? Это недопустимое поведение. Особенно для принца крови… Или твоя родительница была простолюдинкой, которую лишь за способность к деторождению мой супруг решил признать достойной продолжательницей его рода?

– Чтобы ты подавилась собственными словами, злоязычная гадина! Ты можешь даже запытать насмерть, но матерью такую тварь, как ты, я не назову! И к твоему сведению, моя мать была принцесса!

– Судя по твоему поведению – не скажешь. У тебя не чувствуется благородства в крови… к сожалению. Ты ведешь себя подобно рыночному подзаборнику, кривляющемуся, перед тем как быть повешенным. Достоинства это тебе не прибавляет, учти.

– Мне все равно, что ты обо мне думаешь. Считаешь, что благородны лишь те, кто в ногах у тебя валяется, подобно моему отцу, считай.

– А ты перед кем валялся? Никак перед своей веринигской зазнобой? Это ее колечко кстати? – Къяра указала на кольцо на руке принца. – Какое милое… Надеюсь, ты не очень расстроишься, если я заберу его.

– Тебе придется отрубить мне палец, чтобы забрать, – усмехнулся принц, – оно не снимается.

– Зачем отрубать? Я и так сниму.

Къяра прищелкнула пальцами, и кольцо, слетев с пальца принца, оказалось в ее подставленной ладони.

– Милое, очень милое колечко… – распевно произнесла она, подбрасывая его в воздух, – особенно учитывая, что может рассказать о своей хозяйке.

Кольцо зависло над ее ладонью, а вокруг заклубился магический туман, в котором по мановению ее руки появилась картинка:

Хрупкая женщина с темной толстой косой, уложенной вокруг головы, сидит на полянке, держа на коленях светловолосого карапуза. Рядом стоит невысокий лысый толстячок в богатых купеческих одеждах, и что-то говорит ей. Слов не слышно, но по напряженным лицам понятно – разговор непростой. Затем толстяк хватает женщину за плечо. Та, подхватив ребенка на руки, поднимается и пытается сбросить с плеча руку собеседника. Но тот уже двумя руками хватает ее, привлекая к себе и пытаясь поцеловать. Однако это ему не удается, вывернувшись, мать с ребенком на руках отбегает к краю полянки. Толстяк что-то гневно начинает говорить ей, но та лишь отрицательно мотает головой, а потом срывается с места и убегает в чащу леса. Толстяк раздраженно плюет себе под ноги, а потом собирает разложенные на полянке вещи и тоже уходит.

Принц замер и не отрывал взгляда от разворачивающихся событий, под скулами его ходили желваки, но он молчал.

Къяра прищелкнула пальцами, и картинка тут же изменилась:

Мать с ребенком на руках бредет по лесу. Накрапывает дождь. Она осунувшаяся, платье, вымокшее и местами разодранное, ребенок, прижимаясь к плечу, плачет взахлеб.

– Как ты думаешь, им лучше сгинуть в лесу или попасть в руки твоего отца? – Къяра вновь прищелкнула пальцами, и картинка пропала, а кольцо упало ей на ладонь.

– Ты все лжешь! – зло выдохнул Тайлер, переведя на нее взгляд, полный боли и ненависти.

– Я не могла бы солгать, даже если бы хотела, – она усмехнулась. – Я никогда не видела твою пассию и, пока не получила ее вещь, ничего не знала о ней. А вот сейчас я не только о ней все могу узнать, но могу вычислить, где она с точностью до метра.

– Отцу скажешь? – принц нервно сглотнул и отвел взгляд. Губы его дрожали.

– От тебя зависеть будет. Покоришься и будет послушен, не только не скажу, но и помогу им покинуть Гирмонт. А вот если и дальше гонор мне свой демонстрировать будешь…

– Не буду, – не дал ей договорить Тайлер. – Я все, что потребуешь, сделаю, лишь помоги им.

– И как ты теперь ко мне будешь обращаться, малыш? – Къяра лукаво прищурилась.

– Матушка, – принц нервно облизнул губы, – я буду обращаться к Вам только так. Простите, что дерзил Вам.

– Вот, уже лучше… – Къяра шагнула к нему и расстегнула ремни, привязывавшие его к станку. – А как перед матерью и Владетельницей стоять полагается?

Тайлер поспешно опустился на колени и склонился к полу:

– Я полностью в Вашей власти, матушка.

– Да ты у меня очень сообразительный мальчик, оказывается, – иронично заметила она и, взмахнув рукой, продолжила: – Поднимайся и иди к столу, вон в углу. Записку мне сейчас напишешь.

Принц поднялся.

– Вы хотите, чтобы я письменно подтвердил свои обязательства? – удивленно осведомился он.

– Нет, конечно, – Къяра усмехнулась, – ты свои обязательства и без письменных подтверждений нарушить будешь бояться… Ведь только мое хорошее расположение будет гарантией относительной безопасности твоей зазнобы. А добиться его тебе будет непросто…

– Я буду стараться, матушка, – принц испуганно потупился, понимая, что шанс спасти ту, которую он поклялся любить вечно, минимален. Но упустить его из-за собственных амбиций он не мог.

– Это правильное решение, – удовлетворенно кивнула Къяра. – Поэтому вопросы больше не задавай, а иди пиши.

Подойдя к столу Тайлер, взял бумагу и повернулся к ней:

– Что писать?

– Пиши: «Кларисса, человек, передавший тебе это письмо – мой друг. Доверяй ему и будь покорна». Твоя пассия ведь читать умеет?

– Умеет. Только к чему такая записка? Вы хотите ее отдать кому-то?

– А как еще я могу помочь вывезти ее из Гирмонта, остолоп? Не самой же мне ее разыскивать? К тому же ты ведь слышал, что я еще в Лорене, пообещала твоему отцу не вмешиваться… Кстати, кого это ты к ней приставил?

– Я и сам толком не знаю… Меня свели с ним через третьих лиц, я боялся, что если пошлю кого-то, кого сам знаю, отец сможет узнать.

– Молодец… отправить возлюбленную и ребенка с первым встречным, – Къяра иронично хмыкнула, – на редкость глупое решение. И теперь ты знаешь, к чему оно привело.

– Ему дали столько денег… – принц тяжело вздохнул и отвернулся, – вот ведь сволочь…

– А ты наивен, – Къяра рассмеялась, – как ты наивен. Им деваться некуда было… Все дороги перекрыты, в портах всех досматривают и ищут темноволосую женщину с маленьким ребенком. Он пытался спасти ее, представляя своей женой. Это был самый простой вариант. Иначе им не пройти. Ты ж не мага нашел, а обычного контрабандиста и мошенника.

Принц не стал больше ничего говорить. Он написал записку и отдал ей.

– Прекрасно, – удовлетворенно произнесла она, забирая письмо, – но это только начало… Сейчас ты начнешь громко, очень громко кричать и молить меня больше тебя не наказывать. Понятно?

– Зачем, матушка? – Тайлер шагнул к ней и непонимающе посмотрел в глаза.

– Я уже сказала, чтобы прекратил меня спрашивать и делал то, что говорю! – она сурово нахмурилась.

Я… я… – Тайлер судорожно вздохнул, – я не смогу… я – воин… и никогда не кричал…

– Вы только посмотрите на него… – иронично произнесла Къяра, – воин он и не кричит никогда. А сейчас будешь… и плакать будешь, и молить, если конечно хочешь, чтобы я выполнила то, что пообещала. Давай, начинай. Я не люблю ждать.

– Матушка, помилосердствуйте, – с мольбой произнес принц.

– Громче!

– Пощадите… я не смогу… – совсем шепотом выдохнул он.

– Тайлер, ты действительно идиот, как и говорил твой отец. Под моими руками орали даже кириты. Неужели ты хочешь, чтобы я делала с тобой тоже, что и с ними, чтобы доказать тебе, что и ты, не хуже них умеешь орать и плакать? А я ведь сделаю это… Сделаю хотя бы для того, чтобы спасти твою Клариссу. Потому, что если ты не будешь сейчас орать, твой отец наверняка догадается, каким способом я заставила тебя повиноваться. После чего постарается найти ее раньше, чем мой человек сможет вывести ее из Гирмонта. И тогда я уже ничего не смогу сделать для нее.

– Зачем Вам все это? Зачем я Вам нужен?

– Мне нужен не ты, идиот! Мне нужен наместник Гирмонта! Адекватный и подчиняющийся мне. Причем такой, которого бы воспринимал весь предел, и мне не пришлось бы заставлять твой народ принимать его силой. И им должен был стать ты. И все должно было пройти легко и быстро. Я бы уехала, оставив предел на тебя и твоего отца, и лишь изредка контролировала. Но из-за твоих дурацких закидонов, все пошло наперекосяк. И мне теперь приходится играть в идиотские игры с твоим отцом, вытаскивать твою девку и изображать из себя невесть кого. Кстати, из-за них же твой отец весь свой гарем передушил, к твоему сведению.

– Весь гарем? – глаза Тайлера стали похожи на два больших блюдца для варенья.

– Да, весь. И все из-за того, что ему, а не тебе пришлось стать моим супругом. Все, ори быстро! А то и тебе и твоей девке шею сверну. Достал ты меня, – Къяра в раздражении пнула носком туфельки коленопреклоненного Тайлера.

– Он не мог… – Тайлер недоверчиво покачал головой.

– Еще как смог, в первый же день после нашего обручения смог.

– Это ты заставила его сделать это, тварь… – принц посмотрел ей в глаза, он по-прежнему стоял на коленях, но в глазах его вновь появилась злость и ненависть.

– Нет, не я… – встретив этот его взгляд, жестко произнесла Къяра, сделала шаг к нему и рукой схватила за подбородок. – Это ты вынудил его пойти на это. Ему не дозволительно, имея меня в супругах, владеть еще и гаремом. А распускать свой гарем магу такого уровня не пристало… И если ты еще хоть раз посмеешь так непочтительно со мной разговаривать и сей же момент не начнешь орать, как я тебе велела, я дам ему точные координаты еще одной девицы, которую он с превеликим удовольствием отправит к праотцам вслед за собственными наложницами, только уже не так быстро и безболезненно как их.

– Я не посмею больше… – принц отвел взгляд, – простите, матушка… и буду кричать… только подождите хотя бы пару минут… я буду… – хрипло попросил он, вновь взглянув на нее. В его глазах была горечь и скорбь. Он никак не мог поверить в беспричинную казнь стольких женщин и в то, что именно его решение было тому основанием.

– У тебя пять минут, – раздраженно произнесла Къяра и, отпустив его голову, отошла к противоположной стене и отвернулась.

Примерно минуты через три, Къяра услышала его крик и обернулась. Тайлер по-прежнему стоял на коленях, только теперь он уткнул голову в сложенные на полу перед ним руки, и плечи его сводили рыдания:

– Не надо больше! Ну не надо… – громко кричал он сквозь сдавленные рыдания, – я обещаю, что буду покорен… Пощади… молю тебя… я буду, буду так тебя… Вас… так называть… матушка… ну не надо больше, матушка… не надо… помилосердствуйте… матушка… я клянусь… я клянусь, что буду покорен… я все-все буду исполнять, матушка… обещаю… я сейчас… я все исполню… только больше не надо… ну не надо больше, молю Вас… клянусь, я буду исполнять все… все Ваши желания, матушка… все… только отпустите…

Через некоторое время, устав от его воплей, Къяра подошла, наклонилась над ним и осторожно положила руку ему на плечо:

– Хватит, достаточно, – тихо усмехнулась она.

– Вы удовлетворены, матушка? – поднимая голову, спросил Тайлер.

– Надеюсь, твой отец, несмотря на то, что двери тут все-таки плотные, прочувствовал общую картину твоих несказанных мук. Только это еще тоже не все, малыш.

– Что Вы еще хотите, чтобы я сделал?

– Надел вот это, – Къяра бросила перед принцем кабалит, – Знаешь, что это такое?

– Ошейник для магов… Только я ведь не маг…

– Эта милая вещица прекрасно позволяет контролировать и не магов… К тому же у нее есть замечательное свойство… она не дает никому считывать мысли, кроме хозяина кабалита… Так что, если не хочешь, чтобы твой отец узнал о чем мы тут с тобой славно беседовали, надевай.

Тайлер кивнул, взял кабалит, надел на шею и резко дернул, затягивая, после чего со стоном совсем склонился к полу. Къяра тут же наклонилась над ним и, введя свое воздействие, превратила его в изящную золотую цепочку. Потом осторожно провела рукой по спине, бокам и ногам принца, и тот тут же почувствовал, что все раны на его теле затянулись.

– Вы несказанно добры, матушка, – с усмешкой произнес он.

– Это тебе лишь кажется, – усмехнулась в ответ Къяра. – Вставай. И запомни, будешь не особо почтителен, сама плетью отхлещу так, что и не встанешь.

Къяра вышла из камеры и с улыбкой посмотрела на Сареса, стоящего у стены напротив двери.

– Можешь напоить меня кофе, дорогой? Я устала и хочу есть… – мягким, мурлыкающим голосом проговорила она.

– Конечно, дорогая. Ты довольна? Мой мальчик покорился тебе?

– Покорился… только я еще не закончила дрессировать его… А так как мальчик у тебя впечатлительный… то я на него кабалит надела, чтобы руки на себя ненароком не наложил… Ты ведь не против?

– Я уже сказал, что он – твой. Делай с ним, что хочешь.

– Великолепно… – улыбка на лице Къяры стала еще шире, казалось даже ее глаза улыбаются, в них появился какой-то загадочный и ласковый, мерцающий блеск, – скажи охранникам, пусть принесут ему надлежащую его статусу одежду и проводят в мои апартаменты. А мы пойдем с тобой куда-нибудь, в сад, например, и выпьем кофе… Мне понравилось, как ты его готовишь. А потом я проедусь по окрестностям верхом. Здесь чудесные места…

Сарес обернулся к охранникам: – Помогите принцу переодеться и отведите в апартаменты Владетельницы, – приказал он.

После чего быстро устремился вслед удаляющейся супруге, подумав про себя, что сейчас она до удивления походит на ласковую кошку, только что славно поохотившуюся и на редкость миролюбивую. И что надо будет при случае воспользоваться этим ее свойством и почаще предоставлять ей возможность удовлетворять ее скрытые потребности.

А она, идя вдоль длинных коридоров, обдумывала предлог, под которым сможет вечером удалить всех слуг из своей опочивальни, чтобы иметь возможность незаметно для него отлучиться, используя магический переход.

Был поздний вечер. Сверкающие звезды искрились в вышине, словно застывшие искры, унесенные к темным небесам. Пламя костра неверными бликами освещало фигуры трех мужчин, сидящих подле него на высоком берегу лесного озера.

Обычай ужинать вечером у костра стал практиковать сначала Виард, потом с ним стал оставаться Регмир, а затем к ним в компанию добавился и Раф. Отдыхая у костра, изрядно состаривший воин порой начинал вспоминать эпизоды из своей бранной молодости и рассказывать про сражения и поединки давно минувших дней. Оба его молодых спутника с удовольствием слушали эти рассказы, иногда подбивая рассказать хоть какой-нибудь случай из времен обучения им Владетельницы. Но только услышав ее имя, воин замыкался и тяжело вздохнув: «что о том говорить, как умел, так и учил», тут же сворачивал разговор и надолго замолкал. Было заметно, что сам он тут же вспоминал о чем-то, но делиться со слушателями своими воспоминаниями был не намерен. Однако юноши упорно не оставляли его своими расспросами. И если Регмира мучило простое любопытство, то Раф по крупицам собирая информацию о Къяре, пытался найти способ узнать о том, что с ней сталось.

– Виард, а это именно то самое место, где Владетельница любила отдыхать? Ты вот точно уверен? – подбрасывая ветки в костер, очередной раз задал он вопрос, ставший уже традиционным. – Что-то не чувствую я тут никакого ее следа.

– Раф, и не надоело? Я что на земле крестики рисовал, где она сидела? Ты вон в доме стул ее возьми и колдуй с ним!

– Нет, стул не подойдет… это магия земли… здесь лишь любимые места, с ней связанные, помочь могут… Вот неужели у нее какого-нибудь камня любимого, на котором ей сидеть нравилось, не было?

– Который раз говорю: не замечал я за ней такого. Не сидела она ни на каких камнях.

– А на чем сидела?

– Не помню я! Не помню на чем! Я стар, и память у меня плохая.

– Виард, ну неужели тебе не интересно, что с ней?

– Я ж говорил, что торговцы еще в прошлый приезд сказали, что жива и здорова она, и правит вместе с отцом… Что ты еще узнать хочешь?