Концерт Патриции Каас. 4. Недалеко от Москвы. Жизнь продолжается

– Ничего, папа. Мы не в обиде.

– С комнатой мы решим скоро – вот сдадут новый дом, а там Толя обещал, что будут большие квартиры. Будут у вас с Машей отдельные комнаты, и вы сможете приглашать к себе в гости тех, кого считаете нужным.

– И можно будет пригласить к себе … девушку?

– Почему же нет? Конечно, можно. Только помни о своей ответственности за нее и за ее будущее, ответственности мужчины.

– Пап, а как ты отнесешься, если мы с ней … ну, в общем … ну, ты понял …

– Ты хочешь спросить, как я отношусь к раннему сексу, так что ли?

– Я постеснялся так спросить …

– К этому нужно, по моему, относиться очень серьезно. Особенно если это первый раз. И быть предельно честным, не обещать того, чего может и не быть. Сейчас секс помолодел …

– Но ведь это может быть совсем не такая любовь, как у вас с Виолой. Что тогда?

– Оставаться порядочными людьми в любом случае …

ИЗ ЛАГЕРЯ

Олимпиада приехала из спортивного лагеря загоревшая и повзрослевшая.

В джинсовой мини-юбочке и тоненьком топе без бретелек, да еще прическу сменила. Обтянутая тонкой тканью она казалась обнаженной и ее острые груди с точащими сосками смотрели в стороны.

Костя сперва даже не узнал ее.

– Липа, здравствуй!

– А-а, привет, Костик. Как дела?

– Да все нормально … А ты как?

– Знаешь, я там такого клеевого парня встретила! Он меня научил не только целоваться … Так что гуляй, малек! – и она гордо удалилась, оставив Костю в полной растерянности.

А через неделю она исчезла – говорили, что она с матерью уехала в деревню к бабушке. Еще дней через десять она появилась, но исхудавшая и поникшая. Подружек сторонилась, а Косте никак не удавалось с ней поговорить наедине.

Наконец он подкараулил ее по дороге домой уже за дорогой, в рощице, где они раньше часто гуляли. Олимпиада медленно шла по опушке, и казалось, что каждый шаг дается ей с трудом.

– Здравствуй, Липа, – Костя догнал ее и пошел рядом.

– Привет …

– Ты чего такая скучная? – и Костя начал что-то рассказывать ей истории про своих школьных друзей …

– У тебя там, вроде бы, вторая мама появилась? Или врут?

– Нет. Только это не вторая мама, а мама папиного сына Витеньки.

– И вы все вместе живете?

– Она очень хорошая женщина. И живем мы все вместе.

– И они не ругаются? Да быть этого не может!

– Приходи в гости – сама увидишь. Правда, приходи?

Олимпиада остановилась и оперлась рукой о ствол дерева.

– У тебя болит что-нибудь? Как ты себя чувствуешь?

– Ничего, все нормально … Дальше не ходи со мной …

– Так до завтра?

– Посмотрим …

Вечером, когда Виолетты с мальчиком в их комнате не было, Костя позвонил Боре и договорился, что тот назавтра придет к ним …

У СКВОРЦОВЫХ

После школы Олимпиада, с трудом поддаваясь уговорам Кости, все же пошла с ним.

В квартире первой им встретилась Виолетта.

– Виола, познакомься, это моя знакомая Олимпиада, или попросту Липа.

– Здравствуй, Липа! Проходите к нам – Витенька не спит.

Олимпиада и Костя разделись, разулись и прошли в комнату Виолетты. Там с Витенькой играл Боря. Костя и его познакомил с Липой.

Они поздоровались, Витенька тоже проявил интерес к гостье. А потом Боря, якобы снимая приставший к сережке пух, коснулся уха Олимпиады.

– Слушай, Липа, а ведь тебе больно. Костя, можно мне посмотреть Липу? Виола, где мы можем уединиться?

Почему-то Олимпиада не возразила, чему Костя, да и сама Олимпиада крайне удивились, а Виолетта дала Боре ключи от квартиры Виктора.

– Как выйдите – сразу направо. Только недолго, ладно? А то Витя скоро придет.

В квартире Виктора Скворцова Боря прогнал Костю на кухню и тот не видел и не слышал, что происходило в комнате. Но вскоре Боря вышел на кухню.

– Ты знаешь, что Липа делала аборт? Это не ты? Аборт делала какая-то бабка в деревне, сделала что-то не так … Я звоню Умарову.

– Она говорила, что в спортлагере познакомилась с клевым парнем и они с ним …

Умаров пришел через несколько минут и они вдвоем тихо заговорили. А потом через спину Умарова Костя увидел лежащую на кушетке Олимпиаду, спущенные джинсы и поросль волос в нижней части ее живота…

Умаров куда-то позвонил и очень быстро в квартире появилась веселая толстушка с чемоданчиком и ловко взяла кровь у Олимпиады из вены.

Костя с некоторым удивлением, но довольно спокойно наблюдал за всем происходящим, и только потом, когда они уже попила чай все вместе – Липа, Лена, Виолетта, Маша, Боря и Виктор, и когда он проводил Олимпиаду и вернулся домой, ему стало очень неспокойно.

И он позвонил Боре. И Боря еще раз подтвердил, что Олимпиада делала аборт не в больнице, и что Эрнест Умарович пригласил сестру из медсанчасти и завтра будет готов полный анализ крови Олимпиады, и что тогда можно будет судить о ее состоянии.

Но то, что она не здорова – это точно, и Эрнест Умарович тоже так считает.

Этим последним заявлением Боря очень напугал Костю. Да и потом – кто он Олимпиаде? Она же назвала его малявкой, заявила, что у нее клевый парень, от которого она, видимо, и забеременела.

Правда, теперь она разговаривала с Костей и даже пришла к нему в гости …

НА КОНСУЛЬТАЦИЮ

Утром, где-то около одиннадцати часов, Умаров выудил Костю из класса.

– Константин, дело серьезное. Я договорился, и нам с твоей Олимпиадой надо срочно ехать в Москву на консультацию. Надо отловить ее на перемене и без промедления ехать.

Олимпиаду они нашли, предупредили учителя, и помчались в Москву. Олимпиада с Умаровым ушли в кабинет, а Костя остался в коридоре. Он скоро понял, почему на него так странно поглядывают – мужчины в этом заведении были редко, а если и были, то явные виновники каких-то неприятностей, произошедших с их женщинами.

А Костя вдобавок был еще и так молод …

Потом его позвали в кабинет. Олимпиада сидела еще более бледная, чем до этого, и жалобно поглядела на Костю.

– Ну-с, молодой человек … Ваша девушка больна, и довольно серьезно. Операция, которую ей сделали, была выполнена неквалифицированно и, видимо, в антисанитарных условиях … Это называется криминальный аборт … Короче, ее нужно срочно госпитализировать, иначе это может привести к полному бесплодию. Ваше мнение?

– Я думаю, если вы так считаете, – смутился Костя, – Я думаю, нужно госпитализировать …

– Эрнест Умарович, нужно хоть какое-нибудь направление больной к нам, я же не могу взять ее с улицы …

– Будет вам направление, – доставая телефон сказал Умаров.

– Диспетчер? Умаров. Первого дайте.

Дальше он говорил на непонятном гортанном языке.

– Направление будет. А вещи пациентки завтра … завтра привезет этот молодой человек.

У Олимпиады постоянно наплывали слезы, но когда ее уводила медсестра Костя не рискнул поцеловать ее, а только погладил ей руку.

На обратном пути в машине Умаров сказал Косте.

– Свиридов обещал сам поговорить с ее родителями и забрать вещи … Тебе у них появляться, видимо, не стоит …

– Это не я …

– Тем более будь мужчиной. Что это не ты – я знаю. Боря все узнал. И про деревенскую бабку – тоже. Будем надеяться, что все обойдется. Удивительно, что еще бывают такие родители …

На другой день Костя в белом халате постучал в дверь палаты. Олимпиада лежала у окна в четырехместной палате. Одна койка была свободна, а на двух других лежали взрослые женщины, которые принялись разглядывать Костю. А потом переглянулись и вышли в коридор.

– Как ты тут? Я тебе все принес. И еще фрукты. И приветы тебе передавали …

– Кто?

– Виолетта. Витенька, Маша. Мой отец. Свиридов, Эрнест Умарович …

– Хорошо, что ты принес одежду … Ладно, я потом переоденусь. А то эта больничная одежда такая грубая! А что там мои родители?

– С ними разговаривал дядя Толя. Отзывался о них … Ты извини, конечно, но он отзывался о них не очень хорошо …

– Понятно.

– А как тебя будут лечить?

– Так и будут, – Олимпиада почему-то рассердилась, но потом сказала – Наверное, повторную чистку будут делать.

И она отвернулась к стене, и так и не повернулась к нему, пока он не стал прощаться.

Костю предупредили, чтобы он не приходил на следующий день …

ТЕЛЕБЕСЕДА

ПОГОВОРИМ

Вечером по телевизору, по местной сети, была запланирована передача «Поговорим?», которую всегда ждали – перед жителями выступал сам Свиридов и отвечал на вопросы.

Но сегодня передача началась несколько необычно.

Свиридов появился на экране, поздоровался и камера сместилась – на экране появился хорошо всем знакомый Виктор Скворцов.

– Здравствуйте, товарищи телезрители! Вы не ожидали меня увидеть, но теперь я буду появляться довольно часто. Дело в том, что мы несколько меняем формат нашей передачи, и вот почему. К нам поступило два телефонных звонка …

– Анонимных, – вмешался Свиридов.

– Да, анонимных. И хотя мы принципиально не принимаем анонимных вопросов, но на этот раз та критика, которая содержалась в этих звонках, привела нас к новой форме передачи. Анонимы критиковали нас за то, что Свиридов выбирает вопросы для ответов и еще изменяет их так, как считает нужным …

– Дай, Витя, я сам, – камера переместилась на Свиридова.

– Мы действительно выбираем вопросы, когда готовим передачу – просто на все вопросы ответить не хватит времени. И иногда я несколько изменяю формулировки вопросов – так, как считаю нужным. Поэтому эти замечания справедливы, и нечего было прятаться … Тем более, что установить этих двух анонимов проще пареной репы.

– Но! Мы несколько меняем формат передачи, как сказал Виктор, и теперь он будет обобщать некоторые ваши вопросы не за кадром, как мы делали ранее, а в кадре, а при ответах на вопросы мы будем приводить заданный вопрос в первозданном виде, а затем я буду редактировать его тоже у вас на глазах. Поэтому все вы сможете оценивать все происходящее с большей долей …

– Сегодня мы выбрали целую группу вопросов, связанных с телевизионными передачами типа реалити-шоу, – снова появился на экране Скворцов. – Таких вопросов много и зачитывать все просто нет возможности. Поэтому я сгруппировал их все в три группы. Первая – степень безнравственности передач, и все, что с этим связано. Вторая группа – зачем это делается. Третья группа вопросов – личное отношение к этому Анатолия Свиридова. Толя, давай!

– Принимая эстафету от Вити я хочу сказать для тех, кто этого не знает. Мы с Витей знакомы не один десяток лет, и нас связывает настоящая мужская дружба. Поэтому некоторые моменты на экране могут показаться странными … Тех, кто не знает, что такое настоящая мужская дружба, нам остается только пожалеть … Но к делу!

– Так, реалити-шоу … Понятие это и термин пришло из практики западного телевидения, и я бы перевел этот термин как «подглядывание в замочную скважину» …

– Первоначальные передачи за рубежом так и назывались, – вмешался Виктор.

– Именно так, хотя подглядывание с использованием Интернета появилось у нас в 1991 году, но это история …

– Как создается проект реалити-шоу? Собирается та или иная группа людей, создаются определенные условия, и люди начинают более или менее достоверно существовать в предложенных условиях. Телекомпании собирают на этих передачах гигантские прибыли, так как подсмотреть за другими всегда находится множество желающих даже в том случае, если передача не нравится. И они смотрят рекламу, а это всегда большие деньги. Последнее обстоятельство я подчеркиваю – смотрят даже те, кому это не нравится, хотя и не все. Куда меньше зрители знают о том, что у каждой передачи есть жесткий сценарий с расстановкой всех участников по ролям, а иногда даже без возможности импровизации …

– В силу занятости я такие передачи практически не смотрю и для того, чтобы ответить вам мне пришлось познакомиться с некоторыми из них. Я посмотрел некоторые видеозаписи, но для чистоты эксперимента не стал обсуждать увиденное с теми, кто видел все программы полностью, хотя мнением этих людей я дорожу …

– А теперь я попробую ответить на вопросы. Обратимся к первой группе вопросов по классификации Виктора. Безнравственность. Очень сложно оценивать, тем более что все, что связано с нравственностью, требует очень аккуратного обращения. И тем не менее очень важно. Важно для воспитания, как правильно замечают те, кто на это обращает внимание …

– Нравственность – или наоборот, безнравственность передачи по моему глубокому убеждению определяется автором передачи или продюсером, то есть первоначальным сценарием. А отсюда и подбор участников, и предложенные обстоятельства, и форма подачи материала – то есть все то, что видит зритель, и как он оценивает это, чему его учат. Безнравственность именно этим опасна – поскольку подаваемый материал воспринимается большинством как некая норма поведения, как образец для подражания …

– Конкретно если оценивать передачи нашего телевидения, я бы отнес к безнравственным передачу «За стеклом», если кто еще помнит такую, передачу «Спокойной ночи, мужики!», передачу «Дом» и ее продолжения. В некоторой степени я считаю безнравственной передачу «Офис». Могу еще раз сказать, что это мое личное мнение и я полностью передач не видел. Но моя оценка строится на том, что поведение участников этих передач в телевизионном показе часто бывают либо неприличны, либо демонстрируют резко отрицательные черты характера. Если еще проще – предательство и аморальность, а предательство с моей точки зрения самый тяжкий грех из существующих на земле. Я считаю, что основанная вина – на тех, кто это устраивает и снимает.

– Вторая группа вопросов – а зачем создают такие передачи? Это ведь довольно дорого, а иногда очень и очень дорого. Первый уровень ответа – увеличение зрительской аудитории, с ростом которой растет прибыль телекомпании от рекламы. Но как мне представляется второй уровень ответа намного важнее первого – воспитание зрителя. Навязывание зрителю модели поведения куда как важнее для общества по сравнению с прибылью конкретной телекомпании. Модель полезная – общество воспитывается и развивается, модель отрицательная – общество деградирует.

– Ну, скажите мне, чему полезному может научить шоу «Дом»? Нетерпимости, разнузданности, бескультурью. Это еще при наличии цензуры, но как я понял есть реальная возможность увидеть все происходящее там без цензуры – все 24 часа событий. Ведь не зря в народе прозвали эту передачу «Дом терпимости Ксении Собчак»? Тут и гадать не надо, чтобы представить, что может «увидеть» телекамера в подобной передаче – вспомните шоу «За стеклом», «Спокойной ночи, Мужики!».

– Когда мы обсуждали с Толей … Прошу прощения, с Анатолием Ивановичем схему передачи, то решили вопросы отрицательного влияния телевидения на воспитание подрастающего поколения пока не затрагивать, – вставил Виктор.

– Да, это очень больная и огромная тема … Мы намерены посвятить этому вопросу отдельную беседу … Третья группа вопросов – но, пожалуй, я на это уже почти ответил. В вопросах отдельно еще упоминается передача «Остров искушений». Интересный проект. И отношение к этому проекту у меня особое.

Свиридов помолчал.

– Напомню кратко содержание – на тропический остров привозят четыре влюбленные пары и разделяют. Мужчинам на две недели подкидывают прекрасных девушек, а женщинам – не менее приятных юношей. И две недели они проверяют свою любовь в праздности, в условиях тропической экзотики и ухаживания со стороны очень интересных партнеров. Точнее не они проверяют свою любовь, а подвергаются искушениям – не зря передача так и называется.

– Конечно, подбор участников, конечно, подбор девушек и мужчин для соблазнения влюбленных, конечно, предложенные обстоятельства – все тщательно продуманно … Конечно, позиция ведущего – казалось бы, нейтральная, а на самом деле очень важная … И все, что нам показали, и что получилось в итоге … С моей точки зрения этот проект заставляет задуматься о многом, кое-что даже переоценить – так, как переоценивают это сами участники проекта. Я не знаю, были ли в первом показе последние титры – что стало с героями, но это – важно. Они приехали с одним, а уехали – с другим мироощущением. Даже те, кто сохранил свою любовь. И мне было очень интересно наблюдать за характерами участников, которые проявлялись в их экранных образах. Подчеркну – многое осталось за кадром, и очень было бы интересно это увидеть, но … Насколько я понял, все права на этот проект – не у нас …

– Я постарался ответить, как сумел. Хочу еще персонально ответить одному из наших зрителей. Нормы морали, заложенные в основах религии, только кажутся неизменными, но меняется реальная жизнь и ее формы, а поэтому и отражения религиозных догм в жизни. Это проявляется даже в том, что Ватикан увеличивает число заповедей … Чересчур модно одетая девушка может быть целомудренной, даже если она целуется с парнем на улице, но нашим с вами воспитанием мы можем легко испортить ее, и она станет в обычной речи использовать нецензурные выражения и с легкостью совершать поступки, несовместимые с принятыми нормами морали. Испортить молодежь можно в особенности упомянутыми шоу, а их в различных формах телевидение предлагает сейчас много …

– Я думаю, что осталось очень много несказанного … Анатолием Ивановичем, и что вы нам позвоните, и мы сформируем новую группу вопросов.

– Спасибо всем за внимание. До следующей встречи!

Население отвалилось от телеэкранов, активно обсуждая увиденное и услышанное …

ПАПАРАЦЦИ НА ПЛЯЖЕ

Уже показалась вода.

– Можно мне пойти на женский пляж? – совсем тихо спросила Уля. – Я хочу загореть, как твоя мама …

– Почему ты спрашиваешь? Тебе нужно мое разрешение?

– Я не знаю … Нам всегда было так хорошо на пляже рядом …

– Конечно, иди. И загори как конфетка!

Женский пляж был в стороне от общего и мужчинам туда вход был закрыт – женщины там загорали голышом. Но потом, позагорав, они все равно надевали купальники и шли на общий пляж – там было веселее, там были их кавалеры …

Гриша устроился рядом с отцом, достал маску, дыхательную трубку, ласты.

Он уже приготовился надевать ласты, когда обратил внимание на странного рыбака.

Само по себе это не было странным – рыба в озере водилась и иногда кто-нибудь появлялся с удочкой, но этот … Примерно напротив женского пляжа стояла лодка и в ней сидел рыбак с удочкой. Он был одет в брезентовый плащ, и сидел ссутулившись, будто дремал. Но главное – он сидел лицом к берегу, а кто же так ловит рыбу?

Гриша быстро, но не особенно высовываясь, поплыл к лодке, заходя со стороны озера. Около лодки он поднял голову над водой, стараясь не разводить волну и заглянул в лодку.

Перед согнувшимся человеком в плаще на дне лодки на маленьком штативе стоял фотоаппарат с длинным объективом, а лицо человека скрывал большой капюшон плаща.

Гриша одной рукой взялся за борт лодки и всем телом рванул его вниз – лодка качнулась, и в этот момент Гриша другой рукой рванул на себя фотоаппарат. И сразу с фотоаппаратом в руке глубоко нырнул.

«Что делать? Плыть с фотоаппаратом? Может быть лучше вынуть кассету – все равно уже все мокрое … Где тут кнопка обратной перемотки?..»

По дрожи камеры он понял, что двигатель перемотки работает, потом двигатель замолк. Гриша откинул крышку отсека кассеты, вынул ее и сунул за резинку плавок. Бросив камеру он еще проплыл немного, но дышать уже было нечем и он всплыл.

«Отец, на помощь!» – мысленно послал он сигнал Свиридову.

Свиридов приподнялся – рыбак на лодке стремительно греб к противоположному берегу, а недалеко от него махал рукой Гриша.

«Чужой! Папа, это чужой! Он снимал! У меня его пленка!»

– Внимание, я первый! На озере замечен папарацци! Уходит на север! Закрыть периметр! – сунув телефон за пояс Свиридов ринулся в воду. Преодолев мелководье он стремительным брассом направился наперерез уходящей лодке.

– Капитан! За мной! – и еще двое загорающих бросились в воду.

Но догнать Свиридова было трудно, а скорее невозможно – он так стремительно плыл, что пожилой загорающий с военной выправкой сказал своей спутнице:

– Знаешь, в таком темпе он долго не протянет … Но если бы его выпустить на среднюю дистанцию!

Но Свиридов выдержал темп, увернулся от весла, которым его хотели ударить и выдернул рыбака из лодки. Придержав его под водой Свиридов крутанул рыбака за плащ – тот энергично вырывался и старался ударить Свиридова.

Тогда Свиридов обхватил рыбака за шею, прижал его спиной к себе и легонько нажал, чтобы прекратить трепыханье. А попутно «вошел» в сознание задержанного и …

Во-первых, это была молодая женщина.

Затем, отбрасывая ее страх, желание ударить его и вырваться, Свиридов быстро установил:

Чье и какое задание фотограф выполняла.

Из какой газеты она сюда пожаловала.

Где, когда и что она снимала раньше.

Что приехала она на мотоцикле и спрятала его в лесу.

Кто навел ее на это место.

Как она проникла на охраняемую территорию и что она была одна.

И что именно она снимала.

Как зовут молодую женщину он «прочел» под конец, и вспомнил, что попадались ему скандально откровенные снимки с такой подписью …

НА БЕРЕГУ

Все это Свиридов узнал за ту минуту, пока к нему не подоспели двое офицеров.

– Весло поймайте. Даму связать. Гребите к берегу!

На женском пляже все наблюдали за происходящим и при приближении лодки дамы стали закрывать обнаженные тела чем попало.

К воде вышли трое – Тоня, Мари и Ольга, и не подумавшие прикрываться.

– Обыщите одежду и ее саму. …. Обыщите вы!

Молодая женщина в шрамах и рубцах приняла задержанную из рук офицеров, сняла с нее плащ с капюшоном и стала раздевать ее. После того, как с нее сняли слишком большой плащ задержанная оказалась невысокой плотной молодой женщиной, с ужасом вглядывающейся в лицо Ольги и рассматривающей ее изуродованное шрамами тело.

– Не смейте! Я журналистка! Не прикасайтесь ко мне! Я буду жаловаться!

Но Ольга, не обращая внимания на ее возгласы и попытки вырваться, раздела журналистку и стала исследовать ее одежду. Журналистка, сжавшись в комок, опустилась на землю.

– Милые дамы, не толпитесь! Ничего интересного, простое задержание подозрительной личности! Разберемся.

Свиридов отошел в сторону.

– Дежурного по штабу! Задержана журналистка Марина Фаддеевна Токарская. Проникла через въезд к лесной школе, предъявив журналистское удостоверение. В лесу спрятан мотоцикл – найти. В Москве в редакции газеты «Жизнь» необходимо незаметно задержать Золотова Геннадия, старшего редактора скандальной хроники. Подержите на московской базе до моего приезда, и пришлите машину за журналисткой. Еще надо будет поднять со дна озера фотокамеру и проявить намокшую фотопленку.

Так и не сняв маску, а лишь задрав ее на голову, запыхавшись прибежал Гриша.

– Отец, вот его пленка!

– Не его, а ее! Видишь, это оказалась дама!

– Гриша, что случилось?! – к нему подбежала Уля, прикрываясь полотенцем. – С тобой все в порядке?

– Улечка, твой муж задержал нарушителя! Он у тебя молодец!

– Я знаю, что он молодец! – Уля обняла Гришу, роняя полотенце.

Если бы задержанная была в состоянии наблюдать происходящее, то она бы по хорошему позавидовала красивым молодым обнаженным женщинам, нисколько не смущавшимся своей наготы среди четырех мужчин …

РАСПРАВА с ЖУРНАЛИСТАМИ

С проявленной фотопленки сделали контрольные отпечатки – там было много технического брака и нерезких кадров, но годного материала вполне хватило бы на целый разворот скандальных снимков, так как женщины на пляже на рыбака внимания не обращали.

А в Москве Свиридов быстро установил все, что было известно Золотову и что он ожидал от материала Марины.

Через день их обоих отпустили, но прощался с ними сам Свиридов.

– Итак, Марина. Вы проникли на закрытую территорию и пытались сделать снимки обнаженных женщин без их согласия. Это уже является преступлением.

– Это моя работа! И ваши издевательства надо мной безнаказанными не останутся!

– Я вас предупреждаю, что если вы еще раз сунетесь к нам, то я приму более серьезные меры!

– Не пугайте меня, я вас не боюсь! Сатрап сталинский!

– А чтобы вам было спокойнее жить, вы забудете все, что произошло после вашей посадки в лодку и до вашего возвращения в вашу квартиру!

Свиридов легонько шлепнул ее ладонью по лбу, после чего Марина замолчала и мочала всю дорогу, пока ее везли на машине домой.

С Золотовым Свиридов поступил более жестоко – после возвращения в редакцию Золотов не только не помнил, что с ним было и где он был, но его начинало рвать при виде обнаженной женщины независимо от того, была ли это фотография или женщина в натуральном виде.