Каамос Каарины

Они свернули на пустую площаденку перед набережной.

– «Цирюльня», – прочла девочка вывеску на угловом доме. – Смотри-ка! Вот и она, – Кайя прикоснулась к косам руками и вздрогнула. Но постаралась смахнуть грусть с голоса: – Запомни меня такой. Теперь уже не скоро я заплету косы. А впрочем… может, это и к лучшему? – она улыбнулась, и словно солнышко в этот пасмурный день сверкнуло из-за тучи. – Профессор ищет девочку в юпе. А если я остригу косы и оденусь так, как та шапка, то меня никто и не узнает. И мы сможем посетить рынок и выполнить поручение Рома! – радостно подмигнув щенку, она направилась к двери под вывеской. – Только, – обернулась Каарина к Талисману, – ты тоже не будь разиней. И не дай себя поймать, прошу!

– Эй, растяпа! – услышала она окрик за спиной.

Кайя обернулась: засунув руки в карманы, перед ними стояла та самая черноглазая воровка. Выражение ее лица было странным: несколько высокомерным, несколько растерянным и жалким.

– Ты решила вернуть мне сдачу? – важно приосанившись, спросила Каарина.

– Если хочешь стать мальчишкой, то нужна другая одежда, – вместо ответа кивнула та на юпу Кайи.

– Разве тебя касаются мои дела? – гордо вскинула Кайя голову. – Мне больше нечего тебе сказать. Кажется, ты торопилась на работу.

– Как знаешь, – пожала девчонка в куртке плечами. – Но тогда твой план рухнет. Каарина отвернулась, чувствуя, что та права. Если перевоплощаться, то полностью.

– Хорошо, – резко сменила она решение. – И где мне взять одежду?

– Я принесу, – оживилась девчонка. – Ты иди к цирюльнику, и не выходи, пока я не вернусь. Я Рика, – сверкнув белыми зубами в улыбке, протянула она грязную руку.

– Рика? – переспросила Кайя. Она что, хочет знакомиться?..

– Вообще-то, Маарика, но это «Маа» звучит так длинно, – пожала плечами Рика. – Если я дам тебе одежду, ты ведь забудешь про восемьдесят пенни? – зачем-то заглянула она в лицо Кайи.

Каарина прищурилась. Странное существо. Но почему-то захотелось поверить.

– Я Кайя, – пожала она протянутую ладонь. – Надеюсь, за волосы я смогу получить больше.

– Урви у них марок пять, – окинула оценивающим взглядом Рика косы новой знакомой. – Но начни торговаться с десяти и уступай по пол-марки на раз, не больше. Я скоро!

* * *

Глава 18. Проулок

* * *

Каарина так и не смогла найти причин необъяснимой благосклонности Маарики (при том, что восемьдесят пенни она таки замылила и больше про них не упоминала), но решила принять как есть – если думать обо всем и сразу, можно сойти с ума, так она для себя решила. В цирюльне стоял худенький мальчик с едва прикрывавшей уши светлой копной волос. Рика покровительственно водрузила на эту копну замызганную серую шапку. Шесть марок приятно тяжелили карман.

– А теперь иди, – легонько ткнула черноглазая ее в спину, – да побольше шаркай ногами, руки в карманы засунь. Встретимся позднее, – и Рика шмыгнула на улицу.

Кайя глубоко вздохнула, обернулась с грустью на цирюльника, который уже упаковал ее косы в бумажный пакет и спрятал в стол, а теперь занялся бритьем нового посетителя, и вышла наружу. Радостно высунув язык, Талисман бросился к ней от парапета, под которым сидел у лужи и скучал.

– Эх, и звать меня будут Кай, – кивнула она себе, рассматривая отражение ушей в луже. – Руки в карманы и вперед! Верно, Тали? – щенок замахал хвостом, услышав свое имя. – И ногами шаркать не забывать.

Рынок уже немного опустел. Кайя, купив две моркови и немного картофеля, обнаружила, что у нее нет торбы или корзины для покупок. Потому, оттянув подол длинной рубахи, она сложила покупки в него. Почувствовав себя богачкой, когда осталось целых пять марок и пятьдесят с чем-то пенни, Каарина соблазнилась на лакрицу в лавке сладостей и картофельную лепешку для Тали.

– Неудобно, Тали, но что сделаешь, – засунула Кайя лакрицу в рот, а еще горячую лепешку в подол.

Ее собеседник не сводил влажных черных глазок с предполагаемого угощения и не мог скрыть разочарования от того, что оно исчезает из виду.

– Зато мы сегодня отлично потрудились! Ну, погоди немного, – заметила девочка со смехом его волнение. – Вот дойдем до моста, и тогда… Впрочем, как тебе это местечко? – рыночная площадь примыкала к жилым кварталам, смотревшим прямиком на набережную. – Вот так вид! – восхищенно прислонилась Кайя спиной к парапету. Дома в четыре и пять этажей с изящной лепкой возвышались над маленьким проулком. На углу висел стеклянный фонарь. В окнах – кружевные занавески, цветы в горшках, где-то – свет… – На, держи уже, – протянула она лепешку питомцу, и он не заставил себя упрашивать. – Созерцатель из тебя никакой. А лакрица могла бы быть и вкуснее… – Кайя перекинула конфету языком от щеки к щеке. – А вообще, могло бы и ее не быть, вот как! – девочка аккуратно сложила овощи на землю и мечтательно обратила взор к реке, искрящейся под случайным тонким лучом солнца. – Ведь правду сказал Укко, скоро похолодает… А там и каамос. Нура станет беспокоиться… Она ведь не знает, что я все знаю. И, кажется, меня любит, как думаешь? – обратилась она к Талисману, довольно погрузившемуся в пиршество. – Может, стоит отослать ей весточку? Ну, ты и смешной! – рассмеялась Кайя и подскочила на месте от внезапного грохота: с верхней улочки по узкому переулку прямо на них мчалась ручная тележка с углем. Талисман увернулся в одну сторону, Кайя в другую; борт телеги врезался в каменный парапет, а уголь разлетелся по окружности, покрыв овощи и наших друзей слоем угольной пыли. Колесо еще крутилось.

– Давай, так его! – послышались в переулке недружелюбные выкрики. – Отдавай-ка денежки!

Каарина вздрогнула и всмотрелась в возню наверху. Трое или четверо мальчишек, махая кулаками, навалились на одного. В зеленой куртке и красной шапке.

– Это же Маарика! – шепотом пояснила она Тали. – Конечно, она вовсе мне не друг, но такой сворой на одного, еще и на девочку… – воинственно набрала в подол без разбору уголь, картошку, морковки и остатки Таливской лепешки. – Эй, вы там! – двинулась навстречу драчунам, сопровождаемая сомневающимся взглядом Талисмана – медведепес только что пальцем у виска не покрутил, но это было физически невозможно. – Что происходит?

– Смотрите-ка, смотрите! – встал на пути у нее, видать, главарь банды – шапка Кайи едва доставала ему до плеча.

Светловолосый верзила ухмыльнулся – переднего зуба у него не было. Жутко, тем более, что взгляд его не предвещал ничего хорошего. Маарика разжала один глаз и увидела Кайю.

– У нашей Рики защитник! Да росточком не вышел, а?

– Кайя, ты зачем здесь? – хрипло уточнила Маарика. – Беги скорее! Это мои проблемы!

Каарина нерешительно сделала шаг назад.

– Что, тоже девчонка? – стянули с нее шапку, и волосы почувствовали чье-то дыхание на затылке. – Развелось вас тут! – сбоку вылез похожий на главаря тип в коричневом.

– Хочешь в Верхний квартал – за проход проулком плати, – толкнули еще и в спину.

Там стоял другой парень: в другую минуту Кайя охарактеризовала бы его добродушным толстячком, но явно не теперь.

– Нельзя же так, – беспомощно сказала она, и хватка на подоле ослабла.

Часть содержимого рассыпалось по мостовой. Маарика подхватила картофелину, упавшую рядом, и метко запустила главарю в голову, схватила Кайю за руку и бросилась бежать наверх. Талисман с лаем последовал за ними, несколько отвлекши нападающих.

– О чем ты думала?! – глухо воскликнула Маарика, не отнимая одну ладонь от рассеченной губы.

– Не могла же я тебя бросить! – девочки выбежали в другой проулок, но он оказался заставлен бочками.

– Проклятье! – воскликнула Маарика. – Придется сражаться. Они мне тачку разворотили! – черноглазая развернулась назад в боевую стойку и засучила рукава. Каарина со страхом смотрела на ее приготовления. – Налог за проход? Ишь чего выдумали!

– Вон они! – воскликнул толстяк.

Толстяк толстяком, а бегает быстро!

Каарина присела за бочку и швырнула в него углем. Парень увернулся.

– Неплохая плутня! – одобрила Маарика. – А ну… – она прицелилась морковкой и запустила в коричневого подручного главаря. – Получай!

Квартал огласился боевыми криками. Четвертый парень из банды возник из ниоткуда прямо перед носом у Кайи, целясь в лицо кулаком. Она от неожиданности плюнулась остатками лакрицы, попав ему куда-то в глаз. Талисман воспользовался моментом и с удовольствием вцепился в ногу обидчика.

Полицейский свисток раздался как гром среди ясного неба. Банду тут же сдуло ветром. Маарика замешкалась, пытаясь подняться с обломков ящика, куда ее повалили двое мальчишек.

– Бежим! – прохрипела Кайе, подавая руку.

Та держалась за распухшую щеку, куда все же попал кулак номера четыре.

– В бочки, быстро! – вдруг тощая высокая фигура появилась в проходе и, схватив их за куртки, подтолкнула к укрытию. – Я прикрою.

* * *

Глава 19. Рэймо

* * *

Бочка воняла рыбой до неприличия. Конечно, Кайя понимала, что бочке так положено, а ей самой в данный момент положено сидеть внутри, но казалось, что вот сейчас она не выдержит и выскочит из-под крышки! Всего за сутки, во что она только ни успела вляпаться! И, надо признать, это было безумно интересно – жить новой жизнью. От азарта кровь бурлила по всем конечностям, голова чуть подкруживалась, а сердце стучало как хвост Тали в минуты восторга.

Тем временем удаляющиеся голоса мужчин свидетельствовали о том, что неизвестный благодетель уводит полицию от бочек, где притаились отчаянные нарушители спокойствия жителей квартала. Кто бы это мог быть? Каарина не имела ни малейшего понятия, но чувствовала какую-то жгучую благодарность к этому человеку и была уверена, что пропавший Тали вовсе не был им украден для живодерни. Это обязан был быть человек благородный, прекрасный и единственный в своем роде, который…

– Чо сидим? – наконец сорвала крышку со смердящей бочки легкой рукой Маарика. – Пора делать ноги, неизвестно, с какой стати тот типчик за нас заступился. Забыла? Мир – твой враг, с ним ушки должны быть на макушке. Ну, давай, – помогла она замешкавшейся Кайе выбраться наружу, – вот же отчаянная башка, примчалась мне помогать.

Кайя не нашлась, что ответить, и просто улыбнулась. Из-за побитой щеки получилось криво, но и губа Маарики выглядела не менее живописно. Спорить с Маарикой по поводу враждебности мира… Нет смысла. Она права почти в отношении всех.

– Ты куда теперь? – спросила Кайя. – Надо вернуть твою тачку, пойдем.

– Да уж… и собрать все до уголька, – покачала Рика короткими черными кудрями – шапку она потеряла в проулке. – Иначе придется отгрохать кучу денег за растрепство. Идем!

– А мне надо собрать овощи, – усмехнулась Кайя, проверяя, не вывалились ли несметные марковые богатства из кармана и нагибаясь за первой картошкой, валявшейся поблизости.

– Берегись этой шайки, – предостерегла Маарика. – Они промышляют нападениями на несчастных слабаков.

– Что-то ты на слабака не похожа, – скривившись, приложила Кайя руку к щеке. Болела она и распухла. – И на несчастную наивную девочку тоже. Одна живодерня меня до сих пор в дрожь бросает!

– Зато ты похожа, – отрезала Маарика с кривой ухмылкой. – Я за тачкой, – и она покинула тупик с бочками.

Видимо, разбойнице не хотелось говорить о своих собственных злодейских операциях.

Кайя села на землю, привалившись спиной к стене. Устала она как-то. И растеряна. Веселая пьяная тахикардия азарта утихала, и приходило законное чувство фрустрации.

– Значит, это тот самый гений с претензией на замарашку? – вывел ее из оков мыслей смутно знакомый голос.

Но скорее слова, чем голос. Кайя подскочила и увидела перед собой курчавого помощника профессора Леннокса Рэймо. Кровь бросилась ей в лицо, она навострилась бежать, скользнув взглядом за его спину.

– Кайя, что с тобой приключилось?! – заметил Рэймо плачевный вид ее лица. Подумал с мгновение. – А ну-ка, идем, – и он цепко схватил ее за запястье, как давече Теиджа.

– Пустите! – взвизгнула Кайя, вырываясь. – Я не вернусь! Тем более, с вами! Тали! Маарика!

– Прошу тебя не кричать, – сурово сдвинул брови Рэймо.

Увы, силы в нем было много больше, чем в худенькой Каарине, потому тащил он ее за собой с той же легкостью, с коей Маарика – Тали.

– Ведь знаешь, что тебя ищут по всему городу по указу профессора.

– Я ему нужна только чтобы отправить меня домой, – буркнула Кайя. – А я туда не собираюсь. Пустите, – попросила она, вспомнив научения Маарики. – А то больно. Я пройдусь с вами, – ведь она не упоминает, пару шагов или весь путь.

Учитывая, что Рэймо – яркий представитель того самого мира-врага, с которым надо быть начеку, можно и приврать немного.

– Прости, Теиджа рассказала про твои проделки на рынке, – отказался Рэймо, повертев энергично головой.

Если бы сейчас появился недавний спаситель и вырвал из рук этого чудовища…

– Я поражен твоим преображением, но щенок помеси медведя со шпицем – вещь единственная в своем роде, а патруль вчера упоминал о том, что таков твой питомец. Так что узнать тебя не составляло труда, как бы ты ни меняла внешность у цирюльника, – кажется, Рэймо было все равно, какое впечатление производят его слова: он говорил в пространство, вовсе не глядя на спутницу.

Сейчас он совсем не выглядел жалким, как тогда в библиотеке. Скорее – мерзким!

– Думаю, лучше тебе вернуться к отцу, потому что, кроме него, тебя ищет еще кое-кто, а это дело похуже.

– Меня?! – гнев Кайи уступил место удивлению. – Но меня ведь никто не знает! Или… вы про ту полицию? – прикрыла она рот ладошкой, оборачиваясь к пройденным улочкам.

– Нет, это не из-за драки, – засмеялся Рэймо. – Я им сказал какую-то чепуху про ансамбль бродячих кошек, и они поверили.

Что он им сказал?..

– В смысле… это что, вы нас отправили в бочки?

– А кто бы еще пытался спасти твою шкуру? Хорошие ты себе завела знакомства! – вдруг расшутился помощник профессора, но быстро сделался серьезным: – Майя приказала нанять сыщика, чтоб отыскать тебя и привести к ней. Она боится, а страх делает людей слепыми.

Кайя потеряла дар речи. Мало того, что ее романтический идеал растаял как весенний снег, так еще и…

Река скрылась за ободранными домами, которые начали сменяться милыми архитектурными творениями, осенне красноватым дружелюбным плющом на стенах и приятными прохожими.

– Бросьте, – заговорила она тоном Маарики, поняв, что рот теперь открывать труднее из-за щеки, – с чего Майе бояться меня? И почему это похуже отца?

Рэймо остановился и пристально взглянул на нее. Затем сморщился и отвел взгляд.

– Сначала зайдем к аптекарю и приведем тебя в божеский вид, а потом уже проверим твое КПД.

– Мое – что?

– Пришли, – потянул ученый очкарик девочку в пахнущую травами и химикатами лавку.

* * *

Глава 20. Бартер

* * *

Полуденный свет простывшего солнца падает на стену дома напротив лавки травника, оставляя половину узкой улицы в холодной тени. Красноватый плющ вьется по стене вдоль ласкового луча, обещающего скоро скрыться за крышей.

Экстракт арники с неизвестной Кайе толченой смесью вернул ее «в божеский вид». Вынужденная же пауза в переговорах вернула здравый смысл мыслям и искренность – чувствам. Маарика с переулка, конечно, провела бы и Рэймо, и весь мир в придачу. Но Каарина из Инари хочет стать достойным человеком, а потому пойдет честным путем во что бы то ни стало. Каарина наполнилась силой от этой захватывающе романтичной мысли. Потому… бросить Рома, не выполнив утреннего поручения, нельзя.

– Рэймо, – неожиданно окрепшим голосом обратилась она к своему спутнику, едва тот расплатился с лекарем. – Мне нужно поговорить с вами, прежде чем мы пойдем к профессору.

Тот близоруко прищурился сквозь очки, пристально вглядевшись в ее широко распахнутые глаза, словно проверяя, насколько беглянка с ним честна. Вероятно, результат оказался не вполне удовлетворителен, потому как запястье Кайи все еще оставалось в мертвой хватке его длинных холодных пальцев, когда они вышли на солнечную сторону улицы.

– Мне жаль, что я обманула няню Теиджу, – это были ее первые слова, – и я непременно извинюсь перед ней, когда вернусь. Но можем мы это отложить до завтра?

– Ты смеешься? – Рэймо расхохотался, запрокинув голову. – Что за выдумки!

– Даю слово, что завтра в это же время я приду на рынок и сдамся вам, – Кайя сама не ожидала от себя такой твердости.

Тали наконец нашел ее и уже путался в ногах мягким шерстяным комом. Увы, миру на нее наплевать. Мир обманывает. Мир жесток. Все же, она не сделается такой в ответ. Защищаясь, она сохранит сердце и благородство. Так поступают настоящие герои!

– Раз отец ищет меня – я приду и поговорю с ним. Ему до меня нет дела, довольно написать Нуре, что я останусь на зиму, и профессор забудет обо мне, – пятнадцатилетняя героиня усиленно прятала учащенное биение сердца и комок в горле за каменным выражением лица. – Заберу саквояж (он вам не принадлежит), извинюсь перед няней и уйду.

Рэймо шел медленно, лишившись дара речи.

– Куда же ты собираешься идти? – мрачная решимость девочки сбила его с толку.

– Мне есть, где жить, – ушла Кайя от ответа.

Рэймо ей враг, а не друг. И рассказывать ему все подробности «за жизнь» нет нужды.

– Я пойду с вами завтра, обещаю. Сегодня я должна вернуть Рому деньги.

Рэймо остановился, как вкопанный.

– Что ты сказала?!

– Что я должна… – чего это он вдруг разволновался?

– Нет, кому ты должна деньги?

– Рому. Ромуальдо, вообще-то, но так никто его не зовет, кроме Юки. Вам что, знакомо это имя?

– Кто ты мне, чтоб я тебе говорил! – Рэймо вдруг побледнел, а его темные глаза загорелись странным огнем. Горе? Сожаление? Вина? Гнев? Тоска?..

Он облизнул внезапно пересохшие губы. Словно сделался другим человеком – оказывается, и этот расчетливый айсберг о чем-то волнуется, его что-то трогает и заставляет сердце биться чаще? И это что-то (то есть, кто-то) – Ром?.. Даже пальцы его стали горячими на запястье Каарины, только она не успела этого толком почувствовать, как Рэймо схватил ее за плечи:

– Говори, где он живет?

Она хотела даже все ему рассказать, но вовремя вспомнила об осторожности.

– Кто вы мне, чтоб я вам говорила?! – с вызовом вскинула синий взгляд Кайя.

Уж ему-то услуг оказывать точно не стоит!

Рэймо вдруг трескуче рассмеялся и отпустил плечи девочки, присаживаясь на парапет; они успели спуститься по проулку к реке.

– Какова! С характером. Обижаешься, что я не вступился за тебя перед Майей в библиотеке? Если б вступился, все было бы по-другому, верно?

Кайя помолчала несколько мгновений. Еще бы.

– Скажем так, – разжала она крепко сведенные губы, – тогда у вас был бы статус друга, а друзьям все бесплатно. Но вы не только не вступились, а облили грязью, так что теперь у вас, скорее, статус врага. Предоставлять услуги врагу не в моих принципах, – она вдруг почувствовала, что вот оно, формируются ее собственные, не книжные принципы! Дух захватило от того, как это здорово. И потому она добавила твердо: – Я приду утром на рыночную площадь. До встречи, – подхватила тяжелого Тали на руки, намереваясь уйти с высоко поднятой головой.

– Хорошо, пусть это будет не услуга, – вновь на ее запястье оказались его цепкие пальцы – снова холодные. Пришел в себя, значит. – А бартер. Услуга за услугу. Что ты хочешь за информацию о Ромуальдо?

Каарина подняла брови и задумалась, зарываясь лицом в шерсть Талисмана, который сучил свисающими задними лапами по земле, пытаясь вернуться на землю. Бартер. Незнакомое слово. Но она не станет спрашивать. Услуга за услугу – вот вам и пояснения, глупая Кайсу. Какую услугу она может с него содрать? Сдирать – не благородно, разумеется. А вот слово бартер звучит вполне приемлемо для героя. Оставаясь честным с врагом, вполне можно поворачивать события себе на пользу. Рэймо – помощник профессора Леннокса, перед именем которого благоговеет весь город. И Академия Механики в том числе.

– Ладно, – резко отпустила она Тали и, тряхнув короткими волосами, взглянула в лицо врагу. – услуга за услугу. Я отведу вас к Рому, а вы поможете мне поступить в Академию Механики.

Рэймо снова запрокинул голову, смеясь.

– Это шутка, девочка? Академия?

– Да, я слышала, что туда девочек не берут, – собирая остатки собственного достоинства, чтоб не разбиться в прах, вскинула голову Кайя. – Но теперь я и похожа на мальчика. Вы – правая рука профессора, херра Рэймо. Устроить меня учиться в Академию для вас не составит труда.

Рэймо почесал курчавый затылок свободной рукой.

– У тебя нет достаточной подготовки, – возразил он.

– Так подготовьте меня, – пожала плечами Кайя.

– Между прочим, я, вообще, могу просто проследить за тобой и ни о чем не договариваться.

– Тогда я вообще больше к нему не пойду! – дернула руку Каарина, но не смогла вырваться. – И вы никогда Рома не найдете.

– А деньги? – прищурился Рэймо.

– Передам через кого-нибудь, – мотнула головой Кайя упрямо, пялясь в землю. У Рэймо были огромные ботинки с круглым носом. – Нет – так нет, – внезапно нахлынувшая геройская уверенность за время спора сошла на нет.

Скорее бы куда-то испариться. Еще ведь надо найти разбросанные в переулке овощи, если они никуда не делись…

– Ладно, – наконец согласился Рэймо, испытывающе оглядев девочку. – Относи сегодня деньги и приходи завтра на это место. Учить я тебя не буду. Но дам шанс. Если ты и правда чего-то стоишь, этого будет достаточно.

Каарина подняла глаза чуть робко. За его спиной блестела позолоченная светом поверхность Вантаа. Скоро схватится льдом. Неужели получилось?..

– И напишите Нуре, – полупопросила-полуприказала она, дивясь собственной наглости.

Рэймо странно улыбнулся.

– Иди, – кивнул.

– Но вы ведь не станете следить за мной? – с беспокойством уточнила Кайя. – Я верю, что вы должны быть честным человеком, – поспешно добавила она, устыдившись его поднявшихся бровей. – До завтра, – неловко поклонилась и побежала в сторону рынка – запутать следы и собрать овощи.

* * *

Глава 21. Семья

* * *

Туман снова опускался на помутневшую поверхность Вантаа. Кайя брела по кочкам, вглядываясь в сумеречный берег и прижимая к груди вязанку сушеной рыбы от Юки. Укко дома не оказалось (к великому сожалению девочки) и хозяйка рыбацкой хижины лишь сунула ей в руки нанизанную на проволоку кумжу.

– Куда косы дела? – кивнула Юки на ее короткие взлохматившиеся кудри, вытирая руки о фартук и спускаясь с гостьей по ступенькам.

Ром, когда она явилась домой с собранными овощами и даже гнутой кочергой в виде металлолома, по этому поводу не обмолвился ни словом. Про рыбу Каарина в пылу приключений дня забыла, на что ей было указано после съедения овощной похлебки. Вот и пришлось бежать после обеда, не обращая внимания на моросящий дождь.

– Понимаете, ведь сказали, что в Академию девочек не берут… – несмело пояснила Кайя второстепенную причину.

Рядом с конкретной Юки она терялась. Юки покачала головой.

– Одна Академия на уме. Драчунов туда точно не берут, – и залеченную ссадину тоже заметила.

– Так получилось… – одно дело смело защищаться в бою, а в обычной жизни быть героем сложно. – Я не драчун.

– Будь я твоей матерью, надрала бы уши да сказала, что кулаками дел не решают, – вздохнула Юки. – И это девочка… Иди уже, Чудо-Юдо, а то до темноты не успеешь. По берегу ночью бродить опасно.

«Будь я твоей матерью». Кто ей теперь семья? Ленноксы, которые семья по крови, или Нура, которую она любила всю жизнь? Правильно ли махнуть на них всех теперь рукой? Кайя утонула в собственных мыслях, осторожно ступая меж камней и грязи. Жутковатый смех и звон стекла заставил ее вздрогнуть и вспомнить вчерашние леденящие кровь вопли любителей огненной воды. Тали сердито залаял.

– Смотри-ка, белый мишка, – икая, сказало некое подобие человека. – А лает.

Каарина, отчаянно боролась с парализующим рассудок ужасом.

– И человечек, – у подобия человека был товарищ. – Ее – ик! – тут раньше не было.

«Быть вежливой», – вспомнила Кайя напутствие Рома, добавляя свой личный рецепт: «и доброй».

– Добрый вечер, – как можно приветливее поклонилась она пьяницам. – Меня зовут Кайя, а это Тали. Желаем вам приятной ночи. Кажется, сегодня будет красивая луна.

И, начав шевелить ногами, заставила себя помахать им на прощание.

– Хорошая, – последовал обмен мнениями о ее персоне за спиной. – Кайя? А на мальчика похожа.

– Кай, дурья башка. Хороший Кай.

– Тали, видишь, как все оказалось просто? – довольно шепнула Кайя щенку, который настороженно миновал неприятеля, не разделяя ее восторга. – Как хорошо, что Ром научил меня заранее!