Каамос Каарины

Любопытство пересилило. Кайя, зажав остатки карамельного петушка на палочке во рту, перекинула ноги на одну сторону и, дождавшись удачного поворота, спрыгнула с карусели подальше вперед. Приземление получилось не таким удачным, как представлялось, но содранная коленка и ушибленный локоть – дело слишком привычное, чтоб останавливаться.

– Вот и Мерула Альба слетела с небес, – хохотнул Олав, первый заметивший девочку.

Руова Ваннанен и сестры погонщика подобрались поближе, навострив уши.

– Что там, Отто? – дернула Кайя юношу за рукав нетерпеливо, глядя, как мать распечатывает конверт. – Откуда почта? Сейчас ведь середина недели!

– Прилетел частный паролет, – отвечал Отто Лаарсен. Он точно пытался скрыть за серьезностью возбуждение. Частный паролет! – Сегодня прилетел со специальным письмом, и улетит, как только получит ответ, – он перевел взгляд на Нуру. Та сосредоточенно водила пальцем по строкам.

– Мама, что там? – подпрыгивая, пыталась низенькая Каарина заглянуть в лист бумаги, расправленный в руках Нуры.

– Кайсу, не мешай маме, – одернул девочку Отто.– Уже коленку разбила?

– Спрыгнула с карусели, – отмахнулась Кайя и глаза ее приковались к конверту, торчавшему из-под письма. Заглянув под руку Нуры, Каарина с удивлением и восторгом прочла: – Профессор Арне Леннокс?! Мама, это он написал?!

– Тот самый Леннокс, про которого ты жужжишь постоянно? – с недоверием встряла жена Ваннанена. – С чего ему писать твоей матери?

– Не знаю… – задумалась Кайя. – Но у нас неделю назад останавливалась его дочь! – подняла она палец в задумчивости.

– Мифический дирижабль? – поднял бровь Олав скептически, ковыряя в зубах. Кайя нахмурилась.

– Не дразни ее, Олав, – вмешался Отто, – дирижабли – не миф, это каждому известно.

– Они действительно к нам прилетали на дирижабле, – оторвалась наконец от чтения Нура. – И профессор решил пригласить Кайю в гости в столицу.

Воцарилось молчание. Только музыка с карусели продолжала веселить ярмарку. Они еще не знали.

– Меня?! В гости?! – взорвалась Кайя, не веря такому счастью.

– Отчего бы? – удивилась Тейя, сестра погонщика.

– Наверно, заметили таланты Мерулы Альбы, – пожал плечами Олав с некоторой гордостью. – Молодчина, – похлопал он оторопевшую от восторга Каарину по плечу.

– А ведь наверно! – заломила она руки мечтательно. Вон как капитан Антеро ей все объяснял, и как ему понравилось, что она любит читать, и Майя Леннокс ведь не просто так «Пять недель на воздушном шаре» подарила..! И даже няне Теидже она приглянулась. – Мама, я ведь поеду, да? Может, тогда я стану известным писателем? Или путешественником? Ну, или хоть изобретателем?.. Ведь для профессора все пути открыты! И он меня хочет видеть!

Отто Лаарсен скривил скептическую гримасу. Нура чуть мрачно покачала головой отрицательно. Лицо Кайи приобрело умоляющее выражение.

– Ты же понимаешь, что это невозможно! – возразила Нура. – В чужой город, к незнакомому человеку! – глаза девочки начали наполняться отчаянием.

– А что он пишет? – спросила руова Ваннанен.

– Что его дочери понравилась Каарина, и она сказала, что моя дочь обладает талантами. А потому они решили пригласить ее в гости на недельку, – с досадой пояснила Нура. – И просят отправляться с паролетом сегодня.

– Но, Нура, это же такая возможность, – вступилась Тейя за девочку.

– Ведь тут Мерула Альба бесполезна, – подмигнул Кайе Олав ехидно. – А в столице, может, чему-то научится, что ей по душе.

Кайя отпустила хамоватому заступнику благодарственный взгляд.

– Мамочка, и ведь это всего на неделю! – взмолилась Кайя на новой волне надежды.

– Ну… не знаю уж, – смягчилась Нура, задумчиво покручивая выбившуюся из прически темную прядь.

– Ты подумай, я смогу чему-то научиться! Повидаю столько нового!

– И станешь известной, – снова подколол Олав.

– Почему бы Меруле Альбе не прославить Инари? – согласилась вдруг с юношей вторая сестра погонщика. – На тебя наши надежды, солнце, – потрепала она Кайю по светлым косам.

– Раз уж сам профессор обратил на нее внимание… – согласилась Тейя. – Значит, в нашей Меруле Альбе действительно что-то есть. Я всегда так говорила…

– Нура, не раздумывай, – кивнула руова Ваннанен. – Молодежи надо давать шансы. Отто, паролет ее ждет?

– Да, – кивнул Лаарсен.

– Я полечу на паролете! – подпрыгнув, воскликнула Кайя. – Нура, ведь ты согласна, да?

Нура помедлила с ответом.

– Что же, думаю, профессор ответственный человек… – с любовью посмотрела она на взволнованную дочку.

– Ура! – прыгнула Каарина матери на шею. Присутствующие довольно заулыбались и даже захлопали. Разумеется, кто бы ни хотел сказать: «Я видел первые шаги гения»?

* * *

Глава 6. Паролет

* * *

Вся ярмарка высыпала на поле и на почтительном расстоянии пялилась на такой знакомый летательный аппарат формы летучей мыши. Его большие выпуклые крылья с перепонками меж металлических пальцев раскинулись на много аршинов, у небольшой деревянной кабины стоял механик-пилот, вытирая грязной тряпкой перчатки. В нем хозяйки харчевни узнали Отсо, мрачного помощника капитана Антеро. Мужчина отличался насупленными бровями и молчаливостью, но Нура еще в прошлый раз разглядела подвижные умные глаза: такому человеку, пожалуй, можно доверить жизнь единственной дочери.

– Кайсу, дочка, будь мудрой и береги себя, – сдерживая слезы, обняла она трепещущую от восторга дочь.

Ощущение того, что ребенок вырос и покидает дом – страшная вещь. Рано или поздно настает этот момент. И тогда сердце более не будет прежним.

– Мама, ну что ты! – воскликнула Кайя, заметив грустный влажный блеск в глазах матери. – Ничего же со мной не случится! Там за мной приглядит профессор Леннокс, а сейчас херра Отсо… Ну, меня ведь не будет всего неделю! И я тебе не такая уже и помощница… – в толпе раздались легкие смешки, среди которых громче других выделялся Олавский.

Нура покачала головой и обняла ее еще крепче.

– Мне целых пятнадцать лет!

– Ты… учись побольше у профессора… – проговорила она, глотая слезы. – Не забывай вечером надевать шушун. И проверяй, чистые ли ленты вплетаешь в косы.

– Покажи им, чего стоит деревня Инари! – раздались выкрики из толпы.

Семья Лаарсенов и супруги Ваннанены стояли впереди и прощально улыбались Меруле Альбе.

– Мы вверяем нашу честь в твои руки, – молвил Отто доверительно.

Если уж Отсо просит – так в лепешку разбиться, но сделать.

– Я не подведу! – с жаром кивнула Кайя и высвободилась из материнских объятий. – Мамочка, ну, не плачь! – вытерла она слезы Нуре и подняла потертый саквояж с подбитой ручкой. – Я скоро вернусь! Вы не пожалеете! – помахала девочка односельчанам. – Я сделаю все, чтобы ты гордилась своей дочкой, Нура! – чмокнула она мать во влажную щеку счастливо и помчалась к паролету.

– Здравствуйте! – весело поздоровалась девчушка с пилотом.

Тот лишь кивнул молча и указал головой на открытую кабину: дескать, забирайся быстрее. И был по-своему прав: до темноты оставались считанные часы.

– Позаботьтесь о ней, пожалуйста, – поклонилась Нура Отсо почтительно, пока Кайя с саквояжем кряхтела, залезая и проваливаясь в глубоко запрятанное в дыре кресло.

Отсо снова кивнул и легко запрыгнул на место пилота. Пропеллеры по его незримой земным наблюдателям команде завертелись. Быстрее, быстрее… Каарина энергично махала рукой остающимся, не веря, что сейчас, вот сейчас она оторвется от земли!

Отсо надел очки и нажал педали. Паролет дернулся и тронулся с места по траве, быстро набирая скорость. Рука Кайи застыла в воздухе – совершенно непохоже на поездку в упряжке погонщика оленей: она ерзанула на кресле.

«Пристегнись!» – бросилась девочке в глаза надпись на листке бумаги, пришпиленному на спинку сиденья Отсо. Каарина опомнилась и суматошно поискала руками, как это сделать. Вот какой-то ремень… Она заглянула Отсо через плечо – как пристегнут пилот? Постаралась повторить; надела лямки, защелкнула, и ремень сомкнулся, к ее маленькому торжеству.

Отсо потянул на себя штурвал и… паролет бесшумно оторвался от земли, оставляя Инари позади. Кайю охватил страшный трепет. Она оглянулась: Нура, Лаарсены, Ваннанены, Виртанены и все остальные превращались в слабо различимые точки. Девочка вздрогнула. Пересчитала их пальцами. Примерила к указательному. Потом к мизинцу. Отсо пошевелил штурвалом; опустившийся при взлете хвост паролета вернулся на свое место. Они перестали набирать высоту.

Каарина задрала голову; косы ее реяли за спиной на холодном ветру: через широченные парусиновые крылья оранжевой морошкой просвечивало солнце, клонящееся к закату. Стоило Отсо чуть пошевелить рычагами, как перепонки меняли свое положение, по-новому выгибали крыло и ловили новый поток ветра. Пропеллеры весело тарахтели в такт биению сердца. Сегодня она стала путешественником.

Белый дрозд наконец в небе!

Завороженно девочка свесила голову вниз. Озеро Инари! Вот каким его видят птицы! Темно-синий простор, совсем недалеко внизу, тянется, сколько видит глаз, усыпанный тысячами зеленых и скалистых островков. Таинственный остров Уконкиви вылез из воды одиноким камнем с дикой порослью, а сосны по берегам кажутся зелеными лучинками, торчащими из сердца леса. Из этого самого сердца выползает туман, через час незаметно он попытается подчинить себе весь синий мир Инари и погрузить его в сказочный сон. И их одинокая странная тень бежит по тускнеющей глади. Но вот пейзаж меняется: Инари отступает назад, и разноцветная тундра показывается во всей красе перед закатом.

– Херра Отсо, смотрите, олени! – воскликнула Кайя.

Летчик мотнул головой, не желая отвечать.

«Наверно, он просто немой», – решила Каарина для себя.

Олени мирно щипали ягель.

Под кабиной паролета весело метнулась стайка кукш. Она и сама летит над тундрой, как кукша. Это невероятно.

Мир лежит на ладони. Осталось только вдохнуть его аромат полной грудью, захлопнуть ладошку, и он – твой навеки.

* * *

Глава 7. Гельсингфорс

* * *

На Гельсингфорс опустились сумерки, и он не замедлил отозваться огнями, что озарили мощеные улицы и архитектурные шедевры ярким светом. Окраины попрятались в сгущающейся темноте, в редких местах поблескивая светом фонаря или лампады.

Пилот уверенно вел паролет на посадку на взлетную полосу за городом, подсвеченную странными лампами без пламени. Каарина жутко устала и замерзла, но все несколько часов полета глаз не сомкнула от возбуждения постоянно меняющимися пейзажами. Вот и сейчас, внизу проплыли светящиеся набережные блестящей реки с мостами и гуляющими дамами в пышных юбках под руку с мужчинами во фраках. Как с картинки. Неужели это правда, неужели это с ней?.. Даже донеслись звуки божественной музыки. Кайя закрыла глаза в наслаждении, качая головой в такт. Мелодия быстро растворилась вдали, в нос ударил запах скошенной травы, и тут же кабину здорово тряхнуло. Она распахнула глазенки: паролет приземлился, пропеллеры сбавляли обороты, Отсо потянул рычаг. Крылья вздрогнули и замерли. Маленькие колеса снизу остановились. Каарина обернулась на полосу – эту сказочную дорожку, освещенную с обоих сторон. Отсо вылез из кабины и толкнул замечтавшуюся пассажирку – пора выгружаться. Кайя с готовностью последовала его примеру и вытянула саквояж за собой. Навстречу им из освещенной фонарями небольшой рощи бежал человек.

– Капитан Антеро! – с радостью узнала его Кайя.

– Глазам своим не верю! Маленькая нейти, это ты?! – воскликнул и капитан. – Здравствуй, Отсо.

– Рэймо? – поднял бровь вдруг пилот.

– А вы… не немой?.. – озадаченно спросила Кайя, поднимая на него удивленную обветренную физиономию.

– Немой?! Аха-ха! – поставив руки в боки, захохотал капитан. – Впрочем, не тебя первую Отсо вводит в заблуждение, нейти! – хлопнул он Кайю по плечу привычной медвежьей лапой. – Рэймо приболел, Отсо, и попросил меня заменить его, – пояснил капитан совершенно спокойному помощнику. – Залезайте, залезайте же в машину!

– В машину? – оживилась Кайя, подхватывая саквояж: ручка угрожающе затрещала.

– Не надорвись, – отобрал у нее поклажу капитан Антеро, словно перышко. – А то что тогда мы с Рэймо скажем профессору? – задорно подмигнул. Кажется, рядом с ним и ночью сияло солнце.

– Капитан Антеро, подождите, – потянула Кайя своего спутника за рукав, заставляя остановиться. – Скажите, паролет летает, потому что у него есть крылья? У него же газа нет. Я спрашивала херра Отсо, но он не отвечал. А к почтовым паролетам пускали только Отто и его отца, но он же такой задавака бывает, ему ведь восемнадцать, понимаете, ничего не добьешься. А я хочу знать…

– Постой, постой, нейти, – усмехнулся Антеро, отставляя многострадальный саквояж на землю. – Умерь свой пыл. Я, конечно, не Рэймо, не смогу тебе объяснить все в деталях…

– А кто такой этот Рэймо?

– О, Рэймо – серьезный человек! – поднял палец капитан шутливо. – Хотя с виду и не скажешь. Правая рука профессора Леннокса. Так что, захочешь чего-то от профессора – просто убеди в этом Рэймо, и дело сделано. Майя Леннокс давно это усвоила, говорю тебе.

– Но… профессор что, больше слушает этого Рэймо, чем свою дочку? Почему же?

– О… – снова отшутился капитан Антеро. – Чужие тайны решать не нам, верно? Общий принцип полета я тебе расскажу: вот, например, ты замечала, у птиц крылья плоские или выпуклые?

Кайя задумалась.

– Не плоские, – это она могла сказать совершенно точно, с птицей возиться приходилось, чтоб помогать Нуре.

– Видала, как птицы кружат в небе?

– А то!

– Когда птица планирует или паролет разгоняется, крыло рассекает воздух, – продемонстрировал капитан Антеро при помощи ладони. – Половина воздуха обтекает крыло снизу, половина сверху. Верно?

– Верно, – засмеялась Кайя. Он что, сам не знает?

– Но сверху крыло выпуклое. Так что воздуху сверху приходится пройти больший путь, чем снизу до того, как сомкнуться сзади крыла. Поэтому воздух сверху теряет в давлении. Разница в давлении сверху и снизу создает подъемную силу, – показал он полет ладонью, чем посмешил свою слушательницу. – А от летуна требуется лишь достаточно силы, чтоб поддерживать скорость.

– Выходит, и люди смогли бы летать?

Блики от факелов причудливо плясали на загорелом лице капитана Антеро и его шелковой полоске усов.

– Теоретически, пожалуй, да.

– Если паролет, то он работает на пару? На воде?

– Все-то тебе надо знать! – усмехнулся капитан. – И паролет, и паромобиль. Паровые двигатели удобны, идем, сама увидишь. Хотя, между нами говоря, они чересчур громоздкие. Скажу по секрету… только сначала поклянись, что не разболтаешь!

– Клянусь! – тут же подняла ладошку Каарина.

– Заводной автомобиль меня привлекает намного больше.

– Это вы придумали?!

– Что ты, я не изобретатель, Кайя, скорее, испытатель. С меня практика, с Рэймо – теория. Неплохая сделка, да? Идем, идем, – потрепал он девочку по плечу и поднял чемодан. – Не будем заставлять Отсо ждать. Он и так пережил стресс от того, что пришлось вступить в разговор, – хохотнул он доверительно.

Вечер уже почернел. Вдалеке сверкали огни Гелисингфорса.

– Взлетная полоса и ангары за городом, так что до дома профессора еще надо доехать – пояснил Антеро, крутанув баранку паромобиля на крутом повороте жидкого леса. – Про паровые двигатели тебе расскажет Рэймо. Он ходячая энциклопедия, как говорит Теиджа. А энциклопедии как раз на то, чтоб к ним обращаться с вопросами.

– Хорошо, – кивнула Кайя. Глаза ее слипались. Но, тем не менее, она обернулась с переднего сиденья к Отсо, прожигавшего взглядом невидимое пространство. – Простите, херра Отсо, я не должна была думать, что вы немой.

Тот отвлекся от мыслей и посмотрел на девочку непонимающе.

– Он не слышал, – подзадорил Антеро простодушную дочь саамки.

– Я не должна была думать, что вы немой, херра Отсо! – прокричала Каарина во всю силу легких.

Мрачный Отсо поднял брови – стало видно, что глаза у него совсем не мрачные – и вдруг хрюкнул от смеха.

– И уж точно не глухой! – крикнул Кайе в ответ и опустил свои брови на место.

* * *

Глава 8. Теиджа

* * *

Дом профессора Леннокса в ночи и полудреме Кайя не разглядела. Очнувшись после убаюкивающей тряски от того, что ее плеча коснулся капитан, она услышала:

– Ничего, маленькая нейти, скоро тебя с распростертыми объятиями встретит роскошная гостевая кровать. Няня! – обратился он с радостным восклицанием к отворившей дверь гостеприимным окошком света уже знакомой читателю невысокой полной женщине. – Вот и ваша подопечная!

– Это ж надо! – прищурившись, рассмотрела почти полностью седая няня сонную девочку, поднявшуюся по ступеням. – Девочка из Инари?! Тебя ведь Кайя зовут?

– Чудеса случаются, как видите! – подмигнул обеим Антеро. – Ну, не будем же стоять на ветру! Отсо, ты ведь загонишь Дженни в гараж? – бросил он за плечо, вталкивая дам внутрь и закрывая дверь. Похоже, у паромобиля тоже было женское имя.

Каарина очутилась в небольшой прихожей, залитой светом трех ламп, ни на что непохожих, как и тех, на летном поле. Люстра, на которой они висели, показалась Кайе достойной самого царя. Высокий потолок украшал лепной бордюр, а стены, похоже, делали из благородно-темного дерева, еще и со всякими металлическими венезлями.

– Передаю Кайю под ваше ведомство, тетушка, – шуточно поклонился капитан и легонько щелкнул зазевавшуюся на интерьер Кайю по носу: – Будь хорошей девочкой, нейти! Завтра увидимся.

Капитан развернулся на каблуках и размашистой походкой потопал по коридору вглубь дома. Каарина с сожалением проводила его взглядом: вместе с ним ушло солнце, отвага и уверенность.

– Да, он хорош! – заметила этот взгляд няня Теиджа и, взяв саквояж, пригласила девочку за собой на парадную лестницу посреди следующей залы – широкой и почти пустой: только в углу часы, как шкаф, и еще несколько ящиков со всякими диковинными растениями. Поднимаясь, няня добавила значительно: – Смотри, дорогая, не влюбись! Между вами, впрочем, всего лет пятнадцать разницы, да и он к тебе очень хорошо относится, совсем не как к Майе…

– Влюбиться?! – Кайя даже проснулась и, осознав до конца вышесказанное, гневно воскликнула: – Да ни за что!

– Ни за что? – не поняла Теиджа неожиданного взрыва эмоций.

«Надо ведь быть вежливой!».

– Я не очень одобряю влюбленность, – осторожно постаралась девочка загладить свою горячность.

– Что же в ней плохого?

Рассуждения девочек такого возраста обычно совершенно противоположны.

– Из-за любви жизнь становится скучной, понимаете… Вот, например, когда я мечтаю, моя мама мне говорит, что и она любила помечтать в молодости. А вышла замуж за папу – и где ее мечты? Она даже на небо посмотреть не успевает! Я не собираюсь менять мечты на любовь! – торжественно заявила Кайя. – Теперь папы нет, а все равно все по-прежнему.

– Ну-ну, – усмехнулась Теиджа. – всем приходит свой срок. И находится тот, ради которого человек готов пересмотреть свои мечты… – увидев упрямство на лице маленькой собеседницы, женщина улыбнулась добродушно: – Что ж, спорить нам не к чему, тем более, к ночи. Я отнесу вещи в твою комнату, а ты пока примешь душ. Потом выпьешь горячего молока и – спать! Всем маленьким девочкам давно пора спать.

– Но я не маленькая девочка! – няня Теиджа уже поставила саквояжик в пролете лестницы и подвела Кайю к двери комнаты, что находилась в небольшом коридорчике на втором этаже.

– Разве ты не мала? – няня остановилась перед дверью и обвела Кайю взглядом.

– Ну… мне не достался мамин рост, это правда… – поникла Кайя головой.

– И ты определенно не мальчик, – констатировала няня факт. – Так что, маленькая девочка, вперед, – и она распахнула дверь.

Дернула шнурок на стене, и в темной комнате загорелся свет.

Кайя тут же забыла о препирательствах по поводу роста и возраста. Душевая комната казалась огромной и была белой от пола до потолка. Сверху светились будто несколько маленьких солнц сразу, словно гало; на стене висело большое зеркало, где девочка увидела себя в полный рост – запыленную и по-прежнему босую (в саквояж мама, конечно, сунула каньги), с всклокоченными от ветра косами до пояса; напротив зеркала – резная умывальница блистательной чистоты со всякими вертушками и краниками и странная кабина с матово-прозрачными дверями. Кайя знала, что горожане не моются из ушат, но это…

– Это… это так великолепно! – Кайя потеряла дар речи, но наполнилась вдохновением.

Дернула шнурок – свет выключился. Снова дернула – и вот, прощай темнота!

– Хватит баловаться. Иди-ка сюда. Вот тут горячая вода, – показала Теиджа вентили в кабине. – Это холодная. Это переключатель на душ, – продемонстрировала няня работу душа. Кайя захлопала в ладоши, увидев, как послушна струя воды движению вентилей.

– Прямо как дождь! Но как это работает?

– Деточка, это слишком простая вещь, чтобы искать объяснения! – устало сказала Теиджа. – Здесь полотенце, вот халат. Вымойся хорошенько, да про волосы не забудь. Вот разведенный щелок. Я пока поставлю твои вещи и подогрею молоко.

– А как же профессор Леннокс? Разве я его не увижу?

– Не ранее завтрака, – твердо сказала няня.

* * *

Глава 9. Майя

* * *

Двери за няней Теиджей закрылись. Кайя осталась одна в большой спальне и замерла. Посередине стояла огромная высокая кровать, застеленная всевозможными ослепительно белыми простынями. Дома такого не было – Нура не любила белое, слишком тяжело стирать. Белье благоухало невероятным запахом чистоты. Темно-зеленые стены слились с темными углами комнаты – все освещение составлял лишь небольшой торшер у изголовья, пятно света было довольно маленьким. Но достаточным, чтобы заметить мамин старенький саквояж, оставленный няней, у стены красивенное зеркало в полный рост и… шевелящиеся портьеры по ту сторону кровати!

Кайя испугалась, но тут же про себя решила, что это не лучший час для страха.

– Кто там? – обернулась настороженно, приметив, на всякий случай, стул с массивными ножками для обороны.

– Как?! Это ты? – грустно выплыло из укрытия белое видение.

Ближе к золотистому свету торшера оказалось, что это всего сама Майя Леннокс.

– А ты что тут делаешь? – брови ее поползли наверх при виде знакомой.

Девушка знала, что ожидается гостья, но какая – даже Теидже и Рэймо известно не было. Терзаясь любопытством, дочь профессора тайно пробралась в гостевую комнату и притаилась за портьерами до удобного случая. И надо же, какое разочарование!

– Меня… пригласил профессор в гости, – о стуле можно было с облегчением забыть. – Он сказал, – снова стала приходить в восторг Кайя, – что хочет со мной ближе познакомиться.

– Папа?!

Обычно он приглашает только тех, кто ему нужен для работы. Неужели эта лапландка может являть собой что-то стоящее и отвлечь и так незначительное внимание отца от нее самой?.. Неужели в рассказе о посещении Инари она сама упомянула что-то лишнее?

Тем временем Кайя обратила взор на зеркало, напротив которого они обе теперь стояли.

– Смотри, если бы я была повыше, и волосы бы были темные, а кожа белая, мы бы почти стали близняшками, правда?

– Близняшками? Фи! Мы совершенно разные.

– Вообще то да… Ты намного красивее меня.

Майя сразу смягчилась от комплимента.

– Ты еще учитывай разницу в возрасте. Тебе сколько?

– Недавно исполнилось пятнадцать.

– Вот видишь, а мне уже пошел восемнадцатый.

– Ого! Везет же тебе! Почти как Отсо! Можешь делать, что хочешь…

– Я бы не сказала, – вздохнула Майя, присев на кровать и затеребив руками край пододеяльника.

Помолчали. Кайя, все еще стоя посреди комнаты, поискала шнурок на стене. Подошла к шторам, попыталась нашарить ладонями…

– Что ты ищешь? – спросила Майя.

– Шнурок… для света, – пояснила Кайя.

– Нет, эта штука есть только в ванной. Отец говорит, это неудобно – монтировать рычаги в каждую стену, – усмехнулась синеглазая Майя, с рассыпавшимся по плечами длинными черными волосами и белой ночной рубашке в свете торшера казавшаяся творением неземной красоты.

– Но мне так понравилось!

– Мое изобретение на экзамен, – приосанилась Майя гордо (она уже и сама забыла, что на деле автором его был Рэймо), – уговорила отца его использовать. А так везде все по-обычному, он дома не много новинок ставит, все в мастерской.

– Какая ты умная! А как ты это сделала?

– Простой рычаг, – махнула девушка рукой небрежно, снедаемая удовольствием от восторга лапландки.

Вообще-то, она сама слабо представляла задумку секретаря отца. Выучила пояснение для экзамена, но с конца семестра прошло уже несколько месяцев.