Противоположности

Глава 7

Нэйтен не видел её пару дней, но эти дни были не пыткой, а терзанием разума над самим собой. Пытался мыслить здраво, но крупицы именно нужных и дельных мыслей разлетались под ветром безумства. Он болван. Болен, но обычная болезнь как пустяк по сравнению с той болезнью, которая давно очерняла его сердце, а долбаное лечение именно в той, которая губила. Но больше пугало, что Николь сотворила с ним. Её влияние на него действовало разрушающе, заставляя собираться по кусочкам, оставляя шрамы на месте соединения, но именно так он и жил и будет жить, поэтому именно она давала ему это чувство и желание. А прикосновения её губ отравили, и теперь он никогда не оживёт, пока будет помнить их привкус. Он тешил себя, что она переживала за него в ту ночь, но так и не уверен – слишком наивно. Называл себя глупцом, опять ведясь на её уловки. И теперь он жалел, что не успел опомниться, чтобы не выпустить её, а тонкий момент так глупо упустил – бабочка упорхнула.

Ушибы перестали ныть, что нельзя сказать о том чувстве, что причинило намного большую муку в душе. Как бы он хотел вырвать этот ненужный клочок, что так мешал дышать и каждый раз оживал при виде губительницы. Болван, позволивший горделивой девчонке забрать нечто ценное. Сколько раз он уже твердил себе забыть её, а сам при этом тянул руку, чтобы притронуться к тонкой коже. Пускай будет больно – он мазохист.

Картер почувствовал, как Скот похлопал его по спине, выдёргивая бутылку его пива из рук, и сам совершил глоток из горла – друзьям разрешено, друзья должны делиться.

– Пить на территории института, фу-у, Картер, как неприлично, – Скот присел рядом с ним на лавочке, облокачиваясь, упираясь локтями в бёдра, выкидывая шутку, на которую он никак не отреагировал, а продолжил смотреть перед собой.

– Мне плевать, – выбросил слишком безразлично Нэйт.

– Я заметил, – Скот совершил ещё один глоток. – Парни сейчас подойдут, – обращение, которое снова оказалось без внимания. – По поводу вчерашнего…

Нэйтен сморгнул, словно только сейчас вернулся из своих мыслей, совершенно забыв, что именно Скоту пришлось улаживать назревший конфликт с начальством бара и организаторами шоу, прибавляющего ушибы на его теле.

– Хорошенько я хапнул говнеца?

– Не то чтобы, но тебе придётся заплатить неустойку. В следующий раз ты уж попридержи свой пыл, боюсь, что каждый раз Тёрнер не будет рада нашим звонкам. Да, я всё знаю, – добавил, заметив удивлённый взгляд друга. – А она, оказывается, ещё та штучка, – облизнул губы, на которых осталась пивная пенка. – Ты явно что-то нам недоговаривал, Картер, о своей подружке.

– Пошёл к чёрту, – поднялся Нэйтен на ноги. Скот неплохой парень, но и не тот, с кем он мог поделиться всем. Всё же раздражительность проявилась, понимая, что теперь придётся отдать всё, что прежде уже было заработано, а винить, кроме самого себя, некого. Он поспешил удалиться, оставив друга с собственной бутылкой пива дожидаться в одиночку парней, но, ступив пару шагов, всё же бросил через плечо: – И спасибо тебе.

Проходя мимо тропинок, протоптанных студентами, сокращающими свой путь, он увидел её. Стояла перед институтом и спокойно разговаривала с Мэй всё с той же фальшивой улыбкой – уже как клише. Сейчас она не убежит – не даст, не позволит. Ей не отвертеться от нужных ему вопросов. Надо уметь отвечать за свои действия – это прикосновения её губ обожгли, оставив «ожог» слишком глубоко, чтобы так просто отпустить обидчицу.

– Нэйтен, – Маркус догнал его. – Куда так спешим?

– Встретимся позже, – отмахнулся от него Нэйтен.

Маркус проследил за его действиями, но не стал вмешиваться. Если уж Нэйтен упрётся во что-то, бессмысленно вставать на пути или задавать вопросы, надо дождаться, пока он не пробьёт дыру… или душу.

И он пробьёт.

Нэйтен быстро и твёрдо приблизился к Ники, которая совершенно отказывалась его замечать или просто делала вид. А может, и вовсе решила стереть его из своей памяти, а воспоминания растоптала каблуком. Когда он вплотную встал перед ней, перекрывая вид на подругу, она подняла взгляд, чтобы увидеть бледное лицо парня с синяками под глазами – видимо, от недосыпа. Так ему и надо, заслужил за то, что прервал её сон и потом она выкурила ещё не одну сигарету на крыше дома, встречая рассвет, пока растерянные мысли не вызвали тошноту от их количества и неспособности единения.

Он молчал, прищуривая глаза, а она не поняла его, как, в принципе, и всегда, и вообще хотелось помахать рукой, чтобы он развеялся, как дымок. Вот только она пискнула от резких действий, когда её закинули на плечо и просто, как куклу, понесли только в нужном ему направлении. Она увидела ошарашенный взгляд Мэй и любопытные остальных студентов, кто наблюдал за «представлением». Стукнув его в спину кулаком с возмущением, чтобы отпустил на землю, Николь принялась дёргать ногами, не дождавшись ни реакции, ни ответа.

Нэйтен не церемонился, он крепко удержал её за ноги, не позволяя вырваться. Привыкла уходить, но сейчас он управлял и решал. И он решил – не скроется, пока не проверит кое-что. Или что думала, что так просто теперь избавится от него?

Повернув в тёмный угол, куда обычно он с друзьями приходил, чтобы Тайлер пропустил пару сигарет, а сами же оставались незаметными, он сбросил «ношу» на землю, которая так и не оставляла попыток освободить себя.

Упрямая в любой ситуации.

Сейчас только ей это не поможет. Он вернёт тот момент…

Тело Тёрнер резко прижалось к стене от его напора, а рука Картера своевольно прижала за талию сильнее, возможно, даже оставит отметины в виде пальцев, но уже поздно, он вошёл в азарт. Губы Нэйтена грубо и насильно накрыли её, сминая, заставляя повиноваться, а языку пробиться внутрь. Он не хотел ощутить привкус, сейчас он хотел насладиться её вкусом, пускай хоть и упиралась руками в его плечи, пытаясь оттолкнуть от себя. Он настырен, ощущая её тело так близко, вдыхая аромат волос и чувствуя мягкость губ, таких давно желанных – всё это сносило крышу, не замечая брыканий девушки.

Она сопротивлялась, сжимая плотно губы, не позволяя проникнуть глубже, и зажмурила глаза, поскуливая от нежеланных прикосновений. Николь больно ощущать тонкие пальцы на талии, а кожа на спине даже через блузку оцарапана о шершавую поверхность. Нэйтен Картер, ей страшно. Колени начали дрожать, а ногти глубже впивались в его толстовку, когда сил совершенно не хватало. Паника, вот, что одолевало, и оставалось только зажмуриться, чуть расслабляя губы, но не для поцелуя…

Нэйтен прошипел от боли и отстранился от девушки, прикладывая руку к пронзившей болью былой ранке на губе, из которой начала вновь сочиться кровь. Николь показала свои зубки, как и доказала, что сдаваться не намерена, по крайней мере, так просто. И, пока он не успел опомниться, щёку одолела новая боль, когда ладонь Тёрнер огрела, разнося эхом звук пощёчины по тёмному углу, отражающийся от стен. Голова Картера резко отдёрнулась в сторону, и он поднял взгляд из-под ресниц, смотря на девушку с тяжёлым дыханием и явным отвращением в глазах.

Николь трясло от злости. Девушка сжала кулаки, чтобы сдержаться и не нанести ещё один удар по его физиономии.

– Что ты там себе напридумывал, придурок?! – выкрикнула она, едва не подрывая связки. – Больной ублюдок! – она вытерла губы тыльной стороной ладони, словно сейчас к ней прикасалось самое отвратительное и скользкое существо на планете, и теперь снова прожигала его взглядом. – Пошёл ты, Нэйтен Картер, пошёл ты, пошёл ты и ещё раз пошёл ты! Не смей после этого ко мне больше приближаться!

Она развернулась спиной, больше не желая его видеть и, желательно, действительно больше никогда не видеть. За что они встретились в этой жизни? Совершенно не подходили, принося в жизни один дискомфорт. В чём смысл их встреч? В грубости фраз и внутреннего отторжения? Она быстро передвигала ногами, покидая территорию, и побрела сама не знала куда, лишь бы просто уйти. Впервые Николь Тёрнер не желала идти на лекции, а желала просидеть просто в тихом и спокойном месте.

Нэйтен проводил её взглядом и не знал, где больнее, там, где горело лицо от её ладони, или там, где сейчас болели лёгкие от дыхания, а сердце отказывалось пропускать удары, оно просто отказывалось работать в нужном режиме. Он идиот – сам знал. Не смог контролировать желание владеть этой девушкой, окончательно оттолкнув от себя. Злился. Злился на самого себя, сжимая кулак, который ударился о стену, в то место, куда прижимал женское тело, и разбивает костяшки. Плевать! Второй кулак совершил то же действие, а после с рыком, исходившим из внутренних недр, как крик отчаянья, на стену обрушились и пинки ногами, выплёскивая боль, что накопилась от чувств к этой дьяволице с острыми зубами.

Она устала, но он не меньше.

* * *

– Спасибо, – Николь приняла из рук Мэй свои вещи, сидя на лавочке в парке.

Бросив поспешное сообщение с просьбой подруге, она приземлилась в теньке, чтобы чувствовать прохладу и попытаться расслабиться, но кровь пульсировала по губам, напоминая о чужих прикосновениях. Она чувствовала Нэйтена на себе, словно сумел дотронуться до всех мест одновременно, осквернив тело. Не укладывалось только странное покалывание, приносящее лёгкое наслаждение, – это и вводило в ступор. Но сердце бушевало сильнее, то неприятно сжималось, то, наоборот, резко разжималось, пуская волну крови по организму с разрядами тока.

– Николь Тёрнер и пропускает пары, что-то удивительное, я определённо отмечу этот день в календаре, – подтрунивала девушка с короткой стрижкой, присаживаясь рядом с ней.

Мэй улыбалась, но Николь уловила недомолвки, которые она заглушала в себе, хотя девушке это совершенно несвойственно, учитывая степень её болтливости. За её улыбкой скрыты вопросы, которые не спешила задавать, конечно, она же видела странное сочетание, как Тёрнер и Картера вместе, но, ох Боже, Мэй, она сама кусала губы от нервов.

Возможно, двуличностью обладала не только Николь Тёрнер. В каждом человеке жило два «я», и какое одержит верх, не знал даже сам человек, но каждый точно будет искать, в каком выгодном свете ему выступать. Все мы лживы. Ангелов не существовало. А заповеди нарушались.

– Могу и я хоть иногда расслабиться? – Николь почему-то показалось, что этот вопрос она больше задала себе и немного в другом амплуа.

– О-о-о, ну раз пошла такая пьянка, пошли сегодня со мной в клуб, оторвёмся, – Мэй Хэйз играла бровями, явно зазывая.

Николь вздохнула, посмотрев на кроны деревьев. Через листву пытались пробиваться лучики света, и им это удавалось при помощи лёгкого ветерка, но и тут же скрывались, стоило листве вернуться в своё прежнее положение, словно заигрывая с девушкой. Последнее время погода баловала людей, а они только отсиживались по домам, не ценя доброту природы. Всё возвращается, и всё вернётся ей с двойной отдачей.

– Хорошо, – просто ответила Ники, без всяких осмыслений, хватит с неё на сегодня.

Глаза Мэй расширились от нескрываемого удивления, но потом ей тут же хотелось хохотнуть:

– Кто ты и что ты сделала с моей подругой?

* * *

Яркая вывеска клуба «Night Lotus» однозначно привлекала внимание. Это вам не дешёвые забегаловки, а вполне приличный клуб. Мэй Хэйз стояла перед входом, дожидаясь подругу. Её короткие волосы были завиты в лёгкие локоны, придавая лицу ещё более миловидное выражение с округлыми щёчками. Веки, подведённые тёмным карандашом, зрительно увеличивали взгляд, а пухлые губки не ярко выделены подчёркнутые бежевым оттенком помады. Она не стала наряжаться в вычурные платья, но её короткое однотонное чёрное платье и так выгодно подчёркивало худенькое тело, а невысокий рост компенсирован высоким устойчивым каблуком. Она стояла, чуть поёживаясь от ночной прохлады, и смотрела на часы.

– Меня ждёшь? – прозвучал со спины над ухом мягкий голос, и девушка развернулась, чуть ахнув.

Впервые подруга видела Николь Тёрнер в подобной одежде и образе в целом. Постоянно собранные длинные волосы в хвост распущены и доходили до талии. Стальной оттенок платья подчёркивал смуглый оттенок кожи. Хоть платье закрыто, но те изгибы, что оно очерчивало, свернут башку не одному мужчине, а проводив её взглядом, пустят слюну, приметив открытую спину девушки с чёткой линией позвоночника. И без того стройные ноги казались длиннее за счёт лодочек на тонкой шпильке. Миндалевидную форму глаз выделяли густые ресницы, подчёркнутые только тушью, а губы сочно блестели от розового блеска, и к ним невольно хотелось прикоснуться даже Мэй. Николь Тёрнер не нуждалась в ярком макияже, чтобы привлечь к себе внимание, и даже подруга «зависла», осматривая её с ног до головы.

– Теперь я ощущаю себя «страшной подружкой», – вдруг надула губки Хэйз.

– Дурашка, – хохотнула Ники и подхватила её под руку, подтолкнула, наконец, зайти в помещение.

Она и сама не знала, чего ожидать от этого вечера. Просто расслабиться? Забыться? Или уже желала, чтобы всё это прекратилось? Николь, кажется, совсем разучилась понимать себя и свои действия.

Темнота, освещённая софитами и цветомузыкой, поглощала в себе басы музыки. Вход завёл их сразу на второй этаж, где располагались столики, ограждённые шторками, и можно хоть как-то уединиться. А подойдя к краю с ограждением в цоколе, можно увидеть танцпол и сцену с гибкими танцовщицами «Go-Go», во главе диджея, отдающего ритм для подвыпившей молодёжи.

Николь чуть нахмурила брови от непривычных ощущений, разглядывая внизу танцующих, когда им выпустили густой дым для эффекта. Она почувствовала, как Мэй потянула её за руку:

– Нам туда, – подруга указала на столик, находившийся на противоположной стороне от основного входа, и Тёрнер кивнула, покорно следуя за ней. Но с каждым шагом ход утяжелялся, подмечая, что стол уже занят, а узнав лица за ним, и вовсе затормозил, одёргивая Хэйз, заставляя её резко развернуться к себе лицом.

– А они что тут делают? – задала вопрос в самое ухо, чтобы девушка наверняка её расслышала.

– Понимаешь, мы ещё на прошлой неделе договорились сходить вместе сюда и отдохнуть, – повторила Мэй те же действия, дотягиваясь до уха Николь. – Расслабься, будет весело, – она подмигнула, широко расплываясь в улыбке, и продолжает путь, подбежав к знакомым парням, поприветствовав каждого, в то время, как Николь понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться.

Как себя вести? И как унять нервозность, переживая, как бы они не ляпнули чего лишнего? Глубокий вдох-выдох, и она сделала шаг вперёд. Трое парней с любопытством рассматривали её, но вот один из них решил и вовсе прожечь дыру. Даже почувствовала жар его тяжёлого взгляда. Тот, кого не желала видеть, назло появлялся там, где она, и уничтожал всю нервную систему, а после случая в институте не просто не хотелось видеть, а вообще, чтобы исчез с планеты.

Нэйтен Картер удобно сидел на диване, удерживая в руках наполненный снифтер. Его расстёгнутая рубашка на верхних пуговицах так и заманивала девушек усесться ему на колени и запустить под неё шаловливые пальчики, ощущая твёрдую грудь. Светлые пряди небрежно зачёсаны на один бок, а небольшие ссадины на лице создавали образ эдакого бандита, от которого девушки теряли голову. Стоило ему подмигнуть, и любая прискачет с любого края клуба, но он смотрел только на Николь, вызывая у неё скрип зубов и желание оказаться в другом месте.

Она намеренно проигнорировала его присутствие, одаривая приветственной улыбкой Маркуса и Тайлера, но он-то видел, как её пальцы слегка подёргивались. Всегда так делала, когда слишком напряжена. «Красивая, зараза». И как держать себя в руках, когда она доводила до сумасшествия? Плавные линии тела созданы, чтобы скользить по ним ладонями, и он желал этого до чёртиков, до белой горячки. А в эти волосы так и хотелось запустить пальцы, накручивая на кулак, резко отдёргивая голову назад, чтобы проскользнуть кончиком носа от плеча до самой шеи, где оставит метки на тонкой коже, говорящие всем «она моя». И если бы не её холодный взгляд, он тут же совершил это, наплевав на всё. «Чёрт!» Не мог оторвать взгляд – она притягивала его сексуальностью.

– Привет, – прозвучал её голос, а его прошибло от макушки до пят. Бесился, сильнее сжимая снифтер в руках, и нервно выпил коньяк залпом, ощущая, что хрупкое тело Мэй не поленилось перелезть через Тайлера, чтобы усесться с ним рядом.

Николь не обратила внимания, даже когда пустой бокал чуть громче положенного опустился на стол. Она получила кивок от Тайлера, которому, кажется, по барабану на всё происходящее вокруг, парень бросил отрешённые взгляды на танцующих недалеко девушек, откровенно крутящих пятыми точками.

Марк улыбался:

– Привет, – двинулся он в сторону, пуская её сесть рядом. – Прекрасно выглядишь, – прошептал в девичье ухо.

Что там нужно делать, когда тебе делали комплимент? Ах да, мило улыбнуться и смущённо отвести глаза. Николь провела рукой по волосам. Хотелось поёжиться, чувствуя этот пронизывающий, до перевёртывания внутренностей, взгляд, и впервые ей хотелось провалиться сквозь землю. Она могла ощутить, как Картер бесился, когда очередной наполненный алкоголем бокал опустился с тем же ударом о поверхность, как и в прошлый раз. «Кто-то много пьёт». Сделала вид, что не заметила – так проще, да и утреннюю стычку не забыла.

– Забавно видеть тебя в подобной обстановке, – Тайлер словно только сейчас вспомнил о существовании компании и соизволил обратить на них внимание, обращаясь к сидящей напротив Николь. – Я думал, тебе подобные сидят мирно дома, хотя…

Это колючее «хотя», понятное только четверым присутствующим, но достаточное, чтобы у Тёрнер натянулись нервы и она сжала под столом подол платья в руках, ощущая, как ногти даже через ткань впились в кожу. Должна взять себя в руки, но в последнее время это становилось всё сложнее.

– Ты в порядке? – Маркус положил ладонь на её сжавшийся кулак и смотрел с неким беспокойством. Такое мягкое прикосновение, и хватка ослабла, и плечи чуть расслабились от напряжения.

– Даже отличницам иногда нужно отдохнуть, – чуть склонила голову, пожимая плечами, и, чёрт побери, это было мило, а главное, Мэй не заподозрила подвоха. Только Нэйтен не сдержал ухмылки, зная, что сейчас бы она запросто выплеснула алкоголь в Тёрнеру в лицо, если бы не присутствие подруги.

– Выпьешь? – Пэрри пытался разрядить обстановку, приподнимая руку, жестом подзывая официанта к столику.

– Милые девочки не пьют, – буркнул Картер, и только Тёрнер уловила нотки язвительности. Хотелось фыркнуть, но она назло положительно кивнула Марку.

– «Секс на пляже», – произнесла она подошедшему официанту, пропуская нервный жест запускания пальцев в волосы со стороны Нэйтена. Пускай бесится.

– А мне «мохито», – подхватила Мэй, придвигаясь ближе к Картеру и даже позволяя своей ладошке опуститься на его бедро.

Глупышка, желала того, кто даже не смотрел в её сторону, хоть и ощущал чужие прикосновения. Нэйтен не стал убирать её руку в жалкой надежде, что это хоть немного заденет ту, от которой не мог отвести глаз. «Твою мать, да почему такая красивая?»

Официант быстро записал новый заказ и удалился, оставляя компанию и дальше играть в непонятные гляделки.

– Я удалюсь ненадолго, – пробасил Тайлер, зажав сигарету между губ, и встал, направляясь в сторону тех самых девиц, чьи задницы так тщательно исследовал.

Самцы, чьим разумом двигала только похоть.

– А мы пойдём танцевать. Чего тухнуть, ведь правда? – Мэй чуть тряхнула руку Нэйтена, призывая отправиться за ней.

– Я не танцую, малышка, – он провёл пальцем по линии её подбородка и пустил улыбочку без эмоций, словно успокаивал канючащего ребёнка.

Николь подметила, как подруга сейчас, именно в данный момент, продала душу дьяволу, чтобы Картер повторил свои действия. Но договор разорвали, а её обманули с подпунктами, потому что блондин отвернулся, подметив, как официант поставил заказ девушек на столик. Пальчики желанной девушки потянулась к стакану с желтовато-оранжевым оттенком коктейля и кусочками льда в нём, украшенному долькой лимона.

– Не думал, что ты пьёшь, – Нэйтен смотрел, как Николь подносила трубочку к губам, втягивая холодный алкоголь с цитрусовыми нотками.

Он знал её, знал, как не любила этот привкус, но она делала всё наперекор. Назло? Но назло кому?

– А я и не пью, – как же ей хотелось добавить «в отличие от некоторых», – я расслабляюсь.

Ники игриво вздёрнула бровь. Насмехалась. Он это знал. Чувствовал. О-о-о, это отвратительное чувство раздражения по венам вызывало зуд. Скоро его зубы сломаются от частого скрежета. Да и действие алкоголя уже прошибало голову. И как выпустить пар? Обычно он забывался с очередной шлюшкой, возможно, даже где-то в одном из местных туалетов, но сейчас «она» рядом и смотреть на полуголых девиц совсем нет желания. Тогда остался только второй вариант…

Он взял бутылку, наливая ещё дозу, снова залпом выпил и схватил за руку слегка растерянную Мэй, уводя из-за стола, желая спуститься вниз на танцпол:

– Ладно, пошли танцевать.

Тёрнер и Пэрри проводили их взглядами.

– Он сегодня немного взвинченный, – доложил Маркус.

– А мне казалось, он всегда такой, – Ники снова сделала глоток коктейля, отставляя его в сторону. Всё-таки не любила горький прикус алкоголя, в принципе, как и у любого другого напитка. Сигареты другое дело, они обволакивали, окутывали в дымку, пуская расслабляющий никотин по крови, и ты кайфуешь, забываясь в ментоловом запахе табака.

Громкая музыка с непривычки начала давить, а голова побаливать. Минутку бы тишины – то, чего сейчас не хватало, а от мельтешащих танцующих тел начало мутить. Ники приподнялась, чувствуя, как ноги затекли, и хотелось просто постоять, размять конечности. Приблизившись к перилам, она облокотилась руками и посмотрела вниз.

Тела бились в экстазе танца под действием алкоголя, а возможно, и запрещённых препаратов, и диджей вошёл в кураж, ускоряя ритм и силу басов. Много тел, кажется, им совсем не хватало места, но даже в этой толпе она увидела эту парочку, где девушка готова урчать от удовольствия, тесно прижимаясь к мужскому телу, а он, в свою очередь, больше смахивал на шест для стриптизёрши, просто позволяя ей вертеться вокруг себя. Нужно отдать должное этой девчушке, она упрямо завоёвывала внимание предмета своих воздыханий и героя эротических снов.

«Гадко», – проскользнула мысль в голове и хотелось отвернуться, но почему-то не могла оторвать взгляд. Они хорошо смотрелись вместе. Мэй вполне подошла бы ему – миниатюрная, миловидная, но извращенка в душе. Она стоила его. Так почему же он не смотрел на Мэй? Почему продолжал доставать именно её?

Хватит её мучить! Хватит!

Она снова неосознанно закусила губу, смотря на парочку, которую сама же и прошипперила, но ощутила неприятный укол в сердце.

Почему она бесилась?

Потому что он Нэйтен?

Или потому что пятая точка подруги слишком тесно прижималась к его паху?

Она запуталась, и голова шла кругом, но ей видеть его с подругой… неприятно (?).

– Хочешь присоединиться к ним? – Маркус подошёл, вставая рядом, и тоже посматривал на танцующих.

– Боюсь, это выше моих сил, – улыбнулась Николь. – Мне нужно отойти.

Ноги гудели от каблуков, а в клубе становилось душно. Тёрнер добрела до ближайшего женского туалета и обрадовалась, что там никого нет. Музыка заглушилась после закрытия двери. Она приблизилась к раковине, включила кран с холодной водой и, набрав её в ладони, сбрызнула лицо и облегчённо выдохнула, ощущая влажные капли, стекающие по коже. Сейчас бы пропустить сигаретку, да сумочку оставила за столиком. Она подняла взгляд на отражение в зеркале над раковиной. Разве можно смотреть на себя и видеть незнакомку? Тёрнер не узнавала себя. Почему опять уверенность покинула её? Потому что сейчас проклятый Картер в голове? Может, побрызгать святой водой разум, чтобы этот демон покинул её мысли? Возможно ли ненавидеть человека и думать о нём постоянно? Проклинать и в то же время залечивать его раны? Отвергать и одновременно ловить взгляд? Не подпускать и в то же время раздражаться, увидев с другой?

«Мне всё равно!» – прокричала она в душе, но как же уже устала от этой фразы. Заезженная пластинка, не дающая результата.

Она вздрогнула от неожиданности, когда двери туалета открылись, но вошла совершенно не девушка, а парень со светлым волосами.

– Это женский туалет, – огрызнулась Николь так и не успевшему ничего сказать «демону головы».

– Насрать, – бросил он фразу, быстро приблизившись к ней.

Тёрнер развернулась, встречаясь с прямым взглядом и ощущая дыхание с примесью алкоголя на своём лице.

– Я тебе сказала не приближаться ко мне, – но в голосе почему-то нет желаемой твёрдости.

– Прости, – прошептал Нэйтен.

– Это не поменяет моего мнения о тебе, – оттолкнула она его в сторону, желая пройти мимо, и снова его пальцы обхватили запястье.