Параллели сплетутся

– Ира! – Строго, словно именно она была причиной «без предупреждения». – Два кофе! И вызови … – Замялся, посмотрел на меня для подтверждения своей мысли. – Алину Петровну. Срочно!

Как только дверь в кабинет закрылась, Валентин Петрович, чувствуя поддержку родных стен, с уверенностью в своей правоте, прямо на ходу, жестом предлагая мне сесть:

– Только вчера утром разговаривал с Аркадием Моисеевичем …

У Райтнера была привычка, выработанная годами, по понедельникам после утренней планёрки приходить к кому-то из заместителей, чтобы «обсудить детали», тем самым подчёркивая важность именно того, к кому пришёл. Из-за разницы во времени, звонки в Московский филиал он откладывал на послеобеденное время.

– На этот раз я к Вам не с проверкой. – Успокоил управляющего, перебив поток его красноречия.

В бытность начальником аналитического отдела, когда посещал филиал, Валентин Петрович относился ко мне враждебно. Не без причины, ибо я порой находил огрехи в их деятельности. Часто его враждебность перетекала в мелкое пакостничество в виде служебных записок на имя Предправления с жалобами на моё поведение. Сегодняшняя моя должность предоставляла возможность поквитаться.

– Хотелось бы в неформальной обстановке обсудить некоторые вопросы. – От меня не ускользнуло, как управляющий с облегчением выдохнул. – Мне важно услышать ваше мнение, ваши взгляды.

В кабинет без стука вошла Краснова. Поднялся и шагнул ей навстречу. Мы по-дружески обнялись. Алина за эти без малого два года, что мы не виделись, успела выйти замуж и, увы, развестись.

– Что ж не предупредил, Володь? – С наигранным упреком в голосе. – Я бы встретила. – Без приглашения села за стол и разложила принесённые папки с отчётами.

– Не парься, Алин, – усаживаясь напротив неё и показательно игнорируя хозяина кабинета, – я не буду сейчас смотреть твои бумажки.

В кабинет, постучавшись, вошла секретарь с подносом, на котором было только две чашки с кофе. В тот момент, когда она ставила одну чашку на стол передо мной, я с удивлением повернулся к управляющему:

– Валентин Петрович, а вы не будете с нами? – Не мог отказать себе в удовольствии его потролить.

Секретарь растерялась. Алина рассмеялась.

После этого мы более часа в непринужденной обстановке делились своими мнениями, слухами, соображениями по поводу наездов Центрального Банка на небольшие региональные банки. Обсудили тенденции в расчетах и новинки в банковских продуктах для физлиц. Под конец этой неформальной беседы предупредил о возможных изменениях в схемах, связанных с обналичкой.

Попрощался с управляющим, и мы с Алиной вышли из его кабинета. В приёмной ко мне подошла секретарь. Потупив взгляд, и почти шёпотом обратилась ко мне:

– Владимир Иванович, простите меня за … – Она явно готовила речь, но сейчас забыла все слова.

– Всё в порядке, Ира. – Улыбнулся ей -

– В летний ли зной, или в холод трескучий.

Очень хочу, дорогая Ирина,

Чтобы судьба подарила тот случай:

Жизни сплелась воедино картина. …

Выйдя в коридор, Алина подошла ко мне вплотную:

– Ты где остановился? – Не дожидаясь ответа. – Не хочешь сегодня вечером заглянуть ко мне? На утренний рейс я тебя отвезу.

– Аля, – с упрёком, – я женат! Я не могу! – В голове промелькнуло: «Не могу и не хочу».

На выходе из банка меня окликнул водитель управляющего:

– Владимир Иванович, куда Вас отвезти?

Судя по тому, насколько чётко был сформулирован вопрос, машина с водителем в моём полном распоряжении.

– Мне в офис Газпромбанка, который в Новых Черёмушках. Но по пути неплохо бы заскочить в какой-нибудь цветочный магазин. – На мгновение задумался, как бы объяснить. – Но, чтоб не очень пафосный. В идеале было бы полевых цветов нарвать, но где ж их у вас тут найти?

– Вов! – Крикнула вышедшая Татьяна и мелким шагом побежала мне навстречу с руками, раскрытыми для объятий. – Ой! Это мне? – Удивилась, увидев букет. – Как же я рада тебя видеть! – Чуть ли не полностью погрузила лицо в букет. – А почему не пахнут? – Искренне удивилась.

Передо мной была всё та же Танюша, студентка первого курса, которая приехала в культурную столицу и удивляется всему, что её окружает. Прижав к себе мой букет, рискуя испачкать в пыльце верх своего дорогого юбочного костюма, сшитого на заказ, другой рукой властно взяла меня под руку. На заднем сидении машины, вновь вернув образ бизнес-леди:

– Ты в Москву по делам? Надолго? – Взяла меня за левую руку. – О! Какие ты часы прикупил. Дорогие?

– Это Джозефа. – Сделал паузу – Я с его похорон лечу. Решил на день в Москве задержаться.

– Он умер? – По лицу Легостаевой пробежали оттенки горечи и страха. – Мне так жаль.

Остаток пути ехали в тишине.

Ресторанчик с малоприметной вывеской и двухметровым секьюрити на входе выделялся дорогими машинами на его парковке. Не дошли мы до столика метра три, как Легостаев молодцевато поднялся нам навстречу, поцеловал на ходу жену и по-дружески меня обнял. Не припомню, чтобы дома я хоть раз был удостоен такой встречи с его стороны. Сразу бросились в глаза две звезды на его погонах.

– О! Сергей Петрович! С повышением! – Выдал я вместо приветствия.

– Да я уж год, как в новом звании. – Слегка удивился моему незнанию.

– Володь, я говорила тебе, – устраиваясь поудобнее подала голос Татьяна, – но ты тогда был весь в ожиданиях дочери. Как она?

– Спасибо, всё нормально. – Сел на указанное мне место. – И у других домашних всё слава богу.

– Джозеф умер. – Сообщила Легостаева мужу. – Володя на похороны летал.

Повисла немая пауза. Подошёл официант. Принял заказ.

– Ребят, мне как-то неловко, что испортил вам настроение. – Начал стандартную ахинею, принятую при подобных ситуациях. – Мне тоже жаль старика, но никто не вечен. Я даже не знаю, сколько ему было лет. – Последний аргумент был явно лишним.

Молчание, спустя минуту, нарушил Легостаев:

– Хороший был человек. Должок за мной остался. Если бы не он … – Помолчал несколько секунд. – В начале сентября собирался в отпуск к вам на недельку. Ещё одного коллегу хотел оздоровить …

Принесли заказ.

– Как там у вас обстановка? – Легостаев включил «режим начальника». – Может, помощь какая нужна?

– Нужна, конечно. – Отправляя в рот кусочек нарезки. – Только не знаю, какая. Кто-то в области под всех копать начал. Кто-то не местный. Большим переделом попахивает. – Запил глотком вина, демонстрируя обыденность темы разговора.

– С чего ты решил, что не местные перетасовки?

– С доказательствами у меня напряг. – Виноватая улыбка. – На мою Валю майор из экономического отдела наезжает. – Перешёл на близкую мне тему. – Понятно, что не по своей инициативе. Сергей Петрович, помоги узнать, кто за ним стоит.

– Хорошо, – не отрываясь от тарелки, словно я попросил о какой-то мелочи, – помощнику моему сбрось координаты …

После этого разговор переключился на какие-то бытовые мелочи. Татьяна рассказала пару анекдотичных ситуаций, которые можно понять, вращаясь в её кругах. Я вставил свои «пять копеек», демонстрируя дистанцию между столицей и провинцией. Петрович, как бывало раньше, упомянул, что народец нынче не тот.

По пути на работу Татьяны, перекинулись парой фраз по ситуации вокруг «Химзавода».

– Какие бы переделы не были, – Легостаева включила «старшего товарища», – владельцу контрольного пакета нечего бояться. Хотя, – с оттенком загадочности, – даже это может не помочь, если рейдеры хотят вымыть всю наличность со счетов компании.

– Мы приготовимся.

А ведь кое-какие предупредительные меры нужно принять. Спасибо, Танюша!

Высадив её у банка, водитель отвёз меня в гостиницу. Потом мы отправились в аэропорт.

8

Добавкин сидел в кабинете старшего следователя областного управления следственного комитета, разложив перед собой на столе принесённые ксерокопии банковских документов. Хозяин кабинета – майор Остапенко – расхаживал за его спиной вдоль стола, иногда останавливаясь возле окна, чтобы рассмотреть что-то во дворе.

– И это всё? – Остановившись в очередной раз у окна, не поворачивая голову в сторону поникшего гостя. – Всё, что ты нарыл за две недели? – Потом резко повернулся и, сделав три больших шага, подошёл к Добавкину.

Сидевший у стола втянул шею и сбивающимся голосом попробовал возразить:

– Ну, последнее время мы э-э-э, … – замялся в нерешительности, – мы стараемся не нарушать законодательство и …

– К чёрту «последнее время»! – Майор звонко шлёпнул ладонью по столу. – Дай материал двух-, трёхлетней давности. Чтобы можно было за что-то ухватиться!

Опять отошёл к окну, и, казалось, потерял интерес к происходящему в кабинете.

– Но, Олег Андреевич, – Добавкин развернулся вполоборота, – Вы же сами забраковали материалы по делу…

– Сергей Алексеевич! – Остапенко повернулся спиной к окну и сел на подоконник. – Включи голову! Ну, открою я дело против Легостаевой. – Ухмылка промелькнула по его лицу. – Через неделю максимум меня от этого дела отстранят. Поверь, генералу Легостаеву даже напрягаться по этому поводу не придётся. – Майор подошёл к Добавкину и слегка наклонился над ним. – Татьяна Легостаева перейдёт из фигуранта дела в свидетеля, а обвиняемым станешь ты! – Бесцеремонно ткнул пальцев сидящего в плечо. – Тебя отправят в изолятор временного содержания на год, может быть полтора. Дело за это время закроют за недостаточностью улик … – Отошёл на пару шагов. – Тебя, конечно, отпустят на свободу с чистой совестью, пустыми карманами и волчьим билетом …

В кабинете повисла тишина. Добавкин, чтобы хоть чем-то себя занять, собирал принесённые им бумаги, по несколько раз выравнивая края образующейся папки. Через пару минут майор Остапенко медленно подошёл к своему столу и сел в своё кресло.

Через пару минут Добавкин, набравшись храбрости, слегка привстав, спросил:

– Я могу идти?

– Ты ещё здесь? – Удивился Остапенко.

Попрощавшись куда-то в пустоту, Сергей Алексеевич на полусогнутых ногах вышел из кабинета. В приёмной сидел зампред ещё одного местного банка. Но Добавкин прошёл мимо, сделав вид, что не узнал.

***

Перешагнув порог, Валентина превратилась в руководителя финансовой компании, в чьих руках нити дальнейшего развития ситуации, и от чьих поступков зависят судьбы других людей. Основным помощником на сегодняшний день будет Игорёк.

Около одиннадцати часов Валентине позвонил майор из отдела по борьбе с экономическими преступлениями. В приказном порядке назначил время для беседы в его кабинете и начал объяснять, как добраться. Но Валя перебила его рассказ фразой: «В повестке, надеюсь, будет указан адрес». После чего сбросила звонок. Майор тут же перезвонил. На этот раз тон его был более дружественен. Неоднократно в процессе разговора повторил «это же в Ваших интересах», видимо, надеясь на волшебные свойства этих слов. Валентина пригласила майора в свой офис к двум часам дня.

Ровно в четырнадцать ноль-ноль в дверь кабинета директора финансовой компании «Irgi» постучались. Не дожидаясь приглашения, в кабинет вошёл майор полиции. По-хозяйски развернул стул и уселся напротив стола директора.

– У Вас десять минут. – Спокойным тоном, на несколько секунд оторвавшись от монитора, уточнила Валя. – Слушаю Вас. – И опять вернулась к своему монитору, давая понять посетителю, что не очень заинтересована в его рассказе.

Майор на мгновение опешил, но взял себя в руки. Встал. Показательно размял поясницу. Подошёл к рисующим за маленьким столом в углу детям. Хотел погладить мальчика по голове, но передумал. Развернулся всем телом к хозяйке кабинета.

– Трудно придётся детишкам без мамы. – Наигранная виноватая улыбка. – Маленькая может и не узнать тётю, вернувшуюся из колонии.

– Что тебе надо?

Вот! У всех есть слабые места. Нужно только уметь их находить. У молодых мамаш почти всегда – это дети. Майор опять показательно небрежно уселся на стул возле Валиного стола.

– Чистосердечное признание. – Потянувшись, взял со стола пластиковую бутылочку с минералкой. Открыл и сделал пару глотков. – Пиши! Схемы, подельники, уровень откатов … – Ещё глоток. – Кто раньше сдаст, тот помощник следствия. Кто не успеет – тот подследственный. – Надменный смешок прервался очередным глотком минералки.

Попытался сделать шаг, но тут же шлёпнулся на стул. Ноги не слушались. Голова закружилась. Сквозь надвигающийся туман расслышал откуда-то издалека:

– Да ты пьян! Когда успел …

Валентина вызвала охрану.

– Куда его? – Спросил старший из пришедших трёх охранников. – К ментам?

– Нет. Вези его в нашу больничку. Пусть его там прокапают. Но, сперва возьмут анализы, установят степень опьянения, по всем правилам! – Вслед уходящим. – У него машина на нашей стоянке. Отгоните её к больнице.

Когда за ними закрылась дверь, Валя остановила запись камер и микрофонов. Подошла к рисующим детям.

– Ты что с ним сделал? – Улыбка испортила напускной строгий тон.

– Заменил воду, которую он пил, на содержимое бутылки из того шкафа. – Вытянул в сторону руку с указательным пальцем, не отвлекаясь от рисунка.

– Игорь! – С упрёком. – Не культурно указывать пальцем!

9

Самолёт приземлился в начале четвёртого. Быстро же пришлось вернуть временной должок, перелетая с запада на восток. Вообще долги – пренеприятная вещь. Берёшь чужое и ненадолго, а отдаешь своё и навсегда. К дому такси подкатило, когда от ночной темени не осталось и следа. Перед входной дежурил Рекс. Стараясь передвигаться бесшумно, заглянул в комнату Катюшки. Она спала в своей кроватке в окружении кучи мягких игрушек. Приоткрыв дверь в комнату Игоря, сразу встретился взглядом с Пронырой. Хорёк поднял мордочку на звук, оставаясь лежать, свернувшись калачиком, в ногах сына. Проскользнуть в свою кровать незаметно не получилось.

– Фу, вонючка! – Сморщилась спросонья Валюша. – Пару дней с дикими галлами, и ты превратился в поросёнка. – Пошли, грязнуля, в душ …

Утром на кухне за завтраком, который можно было бы смело назвать вторым, ибо стрелки на часах приближались к полудню, Валюша задала привычный вопрос:

– Какие планы на сегодня?

Оп-с! Вчера, в самолёте, пробовал набросать список неотложных дел. Но сегодня вновь засомневался. С чего начать? Что в приоритете? Банк или Валина финкомпания? С банком пока лишь намёки да подозрения, никакой конкретики. А с финкомпанией есть хоть какая-то ниточка.

– Думаю, – отпивая кофе, – навестить твоего майора. Мне, кстати, Легостаев обещал помочь разрулить с ним. А пока, – словно, пытаюсь прикинуть план действий, – приглашу его на обед. Посидим, побеседуем. Узнаю, что ему нужно.

– Отлежаться ему нужно с перепоя. – И, увидев мой взгляд ничего не понимающего человека, с улыбкой превосходства продолжила. – Никуда он с тобой не пойдёт. Под капельницей он в нашей больничке после вчерашнего. Похмельем страдает.

Завтрак окончен! Срочно в больницу!

– Умница! – Поцеловал жену. – Ты мне видео с камер в твоем кабинете скинь.

– Ну вот, – с ноткой досады, – каких-то шесть часов назад была «сладенькой», а сейчас опустилась до «умницы»! Такими темпами к вечеру до «ничё так» скачусь.

Не стал втягиваться в шутливую перепалку. Одеваясь, позвонил знакомому следаку, попросил подыграть в больнице. Спустя минут сорок мы сидели по обе стороны койки майора Новикова. Соседи по палате ушли на прогулку, оставив собрата по несчастью без моральной поддержки. Опустив предисловия, вывалили на бедолагу обвинения в превышении полномочий, отягощенное пьяным дебошем. Если к жалобе потерпевшей гражданки Крюковой добавится заявление главврача перинатального центра, то дело будет переквалифицировано в попытку шантажа. Продемонстрировав майору запись с камер из кабинета Вали, предъявил справку о содержании алкоголя в крови.

– Так что у тебя, как мне видится, – решил подвести итог мой напарник, – есть два пути. При хороших раскладах, снимут с тебя погоны, если повезёт, «по собственному желанию», и отправишься на вольные хлеба. Но, если никто наверху за тебя не впишется … – Встал, прошёлся по палате, держа театральную паузу, – тогда ждёт тебя одна из красных зон лет на пять.

– Мужики … – подал слабый голос Новиков.

– Мужики коня в овраге доедают. – Всплыла в памяти фраза из какого-то кино. – Ты, недоносок, решил моей жене при детях угрожать! Не правильно тебе тут перспективы нарисовали. Красная зона для тебя санаторием будет, гнида.

Машинально намотал на кулак правой руки полотенце с соседней больничной койки.

– Володь! Остынь. – Вмешался следователь. – Дай мне уйти, чтобы камеры зафиксировали. А потом делай с ним, что хочешь. – Поднялся, с намерением покинуть палату. – Без меня.

– Постой, постой! – Застонал больной. – Я хочу сделать заявление …

Минут за пять майор выложил даже больше, чем мы ожидали. Сбор компромата шёл по нескольким направлениям, выходя за рамки плановых проверок. Заказчиком выступает кто-то из министерства уровня не ниже замминистра. Приказы поступали через головы местных начальников. Мы с напарником переглянулись. Что дальше? Уничтожить этого «оборотня в погонах», значит расчистить место для следующего. Тем более, что сам процесс его «уничтожения» потребует сил, средств и времени, не принеся ничего в награду, кроме морального удовлетворения. Молчание затянулось. В палату заглянула медсестра, обозначая скорое окончание нашего допроса. Первым не выдержал сам Новиков:

– Мужи- …, коллеги …

Невольно улыбнулся этому обращению. В голове пронеслось несколько каламбуров, но вслух я их не сказал. Майор мою улыбку расценил, как одобрение.

– Коллеги, – повторил он уже уверенней, – а что со мной? – После секундного всеобщего замешательства, повторил. – Что решили?

– Суд решит. – То ли в шутку, то ли в серьёз сказал следователь.

– Может, – опять замялся в нерешительности, – как-то не доводя до суда?

– Чем ты мне можешь быть интересен? – Вставил я с оттенком брезгливости. – А вот, закатав тебя по полной, покажу остальным, чем грозит наезд на меня или мою жену.

Похоже, слегка перегнул. Но кто в подобной ситуации точен? Чтобы сгладить топорность предыдущей фразы, пустился в размышления вслух:

– Послушай, майор. Пока ещё майор. – Уточнил его статус. – Как тебя по имени?

– Алексей.

– Послушай, Алексей. Есть такая штука – карма. Помогая жулику, вроде тебя, избежать заслуженного наказания, я сам становлюсь жуликом. А значит, порчу свою карму. Зачем мне это? – Пару секунд на обдумывание риторического вопроса. – Значит, потребуется сделать что-то, чтобы эту самую карму почистить. Поэтому повторю свой вопрос: чем ты можешь быть мне интересен?

Новиков был в замешательстве. А мой напарник еле сдерживал смех.

– Давай, Алексей, договоримся так! – Встал, демонстрируя желания закончить нашу беседу. – Сегодня ты ещё не в состоянии адекватно воспринимать реальность. Полечись пока. А завтра во второй половине дня подъедешь ко мне, и мы всё обсудим. Прихвати материалы на другие компании, которые нарыл в рамках заказа из министерства. Посмотрим, чем сможем им помочь.

Сделал два шага к двери. Повернулся к больному:

– Я попрошу врача, чтобы оформил твой случай, как пищевое отравление. Но «история болезни» и все материалы по твоему делу, включая сегодняшнее признание, пока полежат в службе внутреннего контроля.

Увы, руководитель охранного агентства никакой новой информацией порадовать меня не мог. Он вообще долго не мог перейти к теме моего визита. Встретив меня, как долгожданного гостя, начал рассказывать о чуде исчезновения камней из почек. И как на это чудо отреагировал его лечащий врач. А ещё, по большому секрету, как очень близкому другу, рассказал, как изменилась его интимная жизнь. «Моя жена тебе должна быть благодарна» – резюмировал Агеев состояние своего здоровья.

– Слушай! – Осенило Виталия Андреевича. – Ты любишь охоту? – Не давая мне ответить, с воодушевлением продолжил. – Я же теперь опять на охоту могу ездить. Как только сезон откроется, обязательно тебя с собой вытащу!

– Чего же ждать начала сезона?

10

После утренней планерки Предправления попросил Добавкина задержаться, чтобы получить дополнительные разъяснения на поднятую несколькими минутами ранее проблему. Я тоже не спешил уходить. Когда в кабинете остались лишь мы втроём, подошёл к Райтнеру и в слегка хвастливой манере рассказал о готовящейся крупной сделке на городском рынке недвижимости. Само собой, основная часть платежа будет в наличной форме. Сегодня, ближе к полудню, Агеев должен привезти сто миллионов, которые завтра отдадим продавцу. Нам «за труды», то есть за гарантии и посредничество в сделке, полтора процента.

– Лёгкие деньги! – Весело резюмировал свой рассказ. – Остается лишь решить: будем эти полтора миллиона налом в доходы банка официально заводить или пустим на неформальное поощрение персонала?

Агеев был по-военному точен. Ровно в двенадцать, с большой спортивной сумкой через плечо в сопровождении одного охранника из своего агентства вошёл в мой кабинет. А ещё через три минуты при поддержке группы омоновцев в мой кабинет ворвался майор следственного комитета Остапенко. Виталия Андреевича и его охранника повалили на пол и уткнули в спины автоматы. Всё происходящее фиксировал на камеру сотрудник следственного комитета. Сумка, принесённая Агеевым, была водружена на стол для переговоров. В коридоре выловили двух работников банка чтобы они были понятыми. После, со словами «прошу обратить внимание!», сумку открыли.

В этот момент собравшихся настигло первое разочарование. Вместо ожидаемых денег в сумке были тридцать детских книжек из серии «Сказки Пушкина с картинками». Вскоре на пороге кабинета появился глава службы безопасности с законным требованием объяснить происходящее. Начать попросил с предъявления санкции прокурора на проведение подобной операции. Отсутствие этой санкции было вторым разочарованием. Чтобы не нарушать народные традиции, решено было третье разочарование в долгий ящик не откладывать. Уже через тридцать минут делопроизводитель городской прокуратуры фиксировал жалобы на действие сотрудников СК от потерпевших Агеева и его охранника.

Мне потом рассказывали, пытаясь в красках описать всё, что происходило в моём кабинете. Но я и сам это прекрасно видел на экране своего ноутбука, куда шла трансляция с трёх камер. Вместе со мной за этим спектаклем наблюдала Ольга Николаевна Бойко. Именно к финдиректору «Химзавода» я отправился незадолго до полудня, чтобы поделиться своими мыслями и кое-какими собранными фактами о том, каких перемен стоит ожидать в ближайшем будущем.

– Надеюсь, – Ольга Николаевна опустила крышку моего ноута и отодвинула его в мою сторону, – ты не только для демонстрации этого маленького спектакля ко мне приехал?

– Ну, красиво же! – С наигранной весёлостью решил немного подразнить её любопытство.

– Крюков!

– А что бы Вы сказали, – напуская тумана, – если бы подобные «маленькие спектакли», – изобразил пальцами кавычки, – начали массово ставить по городу? – Секунду на размышление. – Да и области, в целом.

– Крюков! – Уже без нотки строгости. – Мне некогда тут с тобой в угадайку играть. Выкладывай, с чем пришёл.

Я всё же выдержал паузу. Очевидно, что Бойко я заинтересовал, и она ждёт моего рассказа.

– К моему глубокому сожалению, дорогая Ольга Николаевна, – всё ещё дразня её, – у меня нет весомых аргументов, доказывающих мою теорию. Поэтому всё, что могу сказать, начну с «мне кажется».

Ожидал насмешки, типа «креститься надо, когда кажется». Но финдиректор не произнесла ни слова и, по-прежнему внимательно смотрела на меня.

– Думаю, что в скором времени должно смениться областное руководство. – Не останавливаясь, чтобы оценить эффект от сказанного, продолжил. – Скорее всего, в губернаторское кресло хотят посадить кого-то из силовиков. Под новую команду ищут свою «кормовую базу». Может быть, хотят, по возможности, ослабить финансовую помощь потенциальным конкурентам на выборах. Повторюсь, это всё пока мои догадки.

– Но, ко мне-то ты пришёл не потому что у моего Вити различные проекты с администрацией?

– Конечно, нет. Это было бы паникерство на пустом месте. – Перевёл дыхание. – В период безвластия очень удобно проводить рейдерские захваты. – Эту фразу, помимо своей воли, произнёс, понизив голос. – И мы, на мой взгляд, можем быть мишенью.

– С этого момента поподробней!

– Пока мы не сделали последний платёж областному Минимущества по выкупу акций, сделку могут отмотать назад. – Маленькая пауза на осмысление. – Под каким-нибудь предлогом заблокируют счета. А там и до введения временной администрации недалеко. И вот тут – самое интересное! – Ещё одна пауза для предания важности информации, которую собираюсь сообщить. – У нас на балансе скопился пакет акций. Совокупно с пакетом Минимущества области, акциями, находящимися в залоге у банка, и акциями трудового коллектива, который можно убедительно попросить подписать доверенность на право голосовать от их имени … Словом, эта временная администрация может созвать внеочередное собрание акционеров и, имея на руках контрольный пакет, сменить руководство. И всё, увы, будет по закону.