Стань моей свободой

«Позвони».

А, собственно, почему бы и нет?..

Мстительно хмыкнув, я возвращаюсь в спальню за телефоном. Надеюсь, он спит.

– Алиса? – ни разу не сонно отвечает Ян, разочаровав. Хотя мне льстит странная растерянность в его голосе. Не ожидал, что позвоню? Или смущает время?

Хотя, Ян и смущение…

– Лаконичнее записки мне ещё не оставляли, – перевернув визитку, я оставляю её лежать рядом с корзиной.

– А у меня ещё не было звонка неожиданнее, – возвращается он к прежнему себе. – Ты в порядке?

– Почему нет? – пользуясь ночью, я открываю портьеры и распахиваю балконную дверь.

Летний воздух, напоенный ароматами звёзд и влажной прохладой, врывается в квартиру, выгоняя тяжёлый дух и тягостное настроение. Сразу хочется вернуться к тому озеру в лесу. В этот раз одной и без спешки. Пройти по мягкой траве, чувствуя, как омывает водой каждую клетку, погрузиться в воду. Слышать только стук своего сердца и шёпот звёзд.

– Потому что три часа ночи, – с явной улыбкой в голосе отвечает Ян и я слышу странный гул в трубке. Не сдержавшись, я выхожу на балкон, распахиваю окно и вдыхаю полной грудью. – Ты не спишь?

– Выспалась.

Иногда я жалею, что в городе не видно всю красоту ночного неба. Не то чтобы у меня было на это много времени, но с той самой ночи в лесу что-то внутри изменилось. Словно я, наконец, остановилась на мгновение, заметив то, что раньше сливалось в один размытый фон.

Фон, который я называла жизнью.

– И решила подышать воздухом?

– Откуда ты?.. – Тряхнув головой, я всматриваюсь в расположенный рядом парк.

Не наш, принадлежащий комплексу, а вполне себе общественный, с небольшим прудом и стаями раскормленных уток. И не закрывающийся на ночь.

– Только не говори, что заделался маньяком, тебе не пойдёт.

– А что пойдёт? – насмешливо отзывается Ян и мне кажется, что я вижу движение на одной из аллей, но всё это может оказаться обманом зрения.

– Ты меня видишь, – качаю я головой.

– Вижу, – даже не планирует спорить он, – но не так, как хотел бы.

– Вот только не надо…

С той ночи в лесу мы виделись дважды. Каждый раз – при свидетелях и в сугубо деловой обстановке, так что на двусмысленность не хватало ни времени, ни желания. Согласившись на повторное предложение Андрея, я не запрещала себе смотреть на Яна. Больше нет, хотя секса с ним в моих планах тоже не было.

– И кто из нас маньяк? – хмыкает он. – Девочка моя, это не у меня, у тебя все мысли о сексе. Тебе стоит всего лишь сказать, что соскучилась и я приду.

– Только если по твоему проигрышу, – довольная улыбка появляется на моих губах.

А всё потому, что по результатам общего голосования всех причастных, на прошлой встрече в проект «Альдебарана» были приняты мои правки, а не его. Тогда же я узнала, что у Яна, оказывается, есть архитектурное образование.

– Тебе я готов проигрывать вечно, моя Алис-са, – насмешничает он. Но так, что меня окунает в острое желание увидеть его лицо. Хочу. Как минимум, чтобы проверить, настолько ли он искренен, как мне кажется.

– Так поднимайся, если не боишься, – я прикусываю язык в последний момент. Что я буду делать, если и правда поднимется? Прятаться в ванной?

– Боишься из нас только ты, – ни разу не взволнованным тоном отвечает Ян, – но мне несложно подождать.

– То есть ты не придёшь, – незаметно выдыхаю я. – Тогда скажи что ты вообще делаешь в центре города? Насколько я поняла, твой дом в десяти километрах по Московскому тракту.

– Дышу свежим воздухом. И радуюсь, что ты интересуешься моей жизнью.

– А в лесу тебе воздуха, конечно, не хватает, – фыркаю я. – А интерес не мой, Ани Минаевой из твоих дизайнеров. В последний раз она обсуждала это настолько громким шёпотом, что, подозреваю, надеялась на индивидуальную экскурсию. Особенно Анечку интересовала спальня.

– Она её и так прекрасно изучила, – не впечатлённый, сообщает он то, отчего у меня перехватывает дыхание. Собираясь высказать, что думаю о его наглости, я набираю воздуха в лёгкие. – Аня дом и проектировала. Конечно, в группе, и ещё до того, как я решил его купить.

– Милая у тебя команда, – выпустив раздражение вместе с выдохом, ровно отзываюсь я.

– Я бы променял их всех на одну тебя. – Ян позволяет мне услышать короткий вздох, и я не замечаю, как прикусываю губу. – Но ты не хочешь в это верить.

– Я не хочу доверять, – после паузы, на мгновение прикрыв глаза, отзываюсь я. – Это разные вещи.

– От этого не легче. – Из его голоса враз исчезают всё веселье и насмешка. – Ложись спать, моя Алис-са, и пусть тебе приснится то, чего ты больше всего хочешь.

Слишком опасное пожелание.

– Спокойной ночи, Ян.

– Спокойной ночи, девочка моя.

И я действительно ложусь. И, то ли свежий воздух, то ли разговор с Яном так действует, но засыпаю я мгновенно.

– Жень, ты видел? – Слыша хлопок двери, я указываю на вывеску, половина из которой сегодня утром перестала светиться.

– Уже вызвал электрика, – подойдя ко мне и ладонью прикрывшись от солнца, поднимает он голову. – Он поменяет лампы на Адмиральской и сразу приедет.

– Хорошо.

Ну, прелесть же! Назначение Карежина управляющим стало едва ли не самым лучшим решением за последний год. У меня даже свободное время появилось. И обед.

– Таблички повесили? – последний раз взглянув на погрустневшую вывеску, я иду к входу.

– Вчера вечером Илья Петрович везде прошёлся и прикрутил, – не отстаёт Женя.

– Отлично, – окинув взглядом зал, я выхожу к лестнице. – Есть что-то ещё, что мне нужно знать?

– Нет, – пожав плечами, Женя поднимается следом за мной и заходит в кабинет. – Поставку вчера рассортировали, новую партию разложили по полкам и в новинки, в остальном ничего нового.

– Аренда на понедельник расписана? – Вот так всегда, зайдёшь на минуту и зацепишься на полдня.

– Да, – он садится напротив. – С утра на три часа встреча у книжного клуба, потом «Эсколь» с взрослыми мастер-классами и под конец фотосессия на час.

– Фотосессия вечером? – прикинув, сколько будет времени, я приподнимаю бровь. – Там же света уже не будет.

– Я разговаривал с Лёшей, но он не впечатлился, – пожимает плечами Женя, – вроде как у него есть всё с собой.

– И хочется ему тащиться… – нахмурившись, я задумчиво барабаню пальцами по столу. – А знаешь что, у нас на складе ведь пылится тот громадный зонт, который мы покупали для съёмки?

– Был где-то в углу.

– Достань его Лёше, раз уж он наш постоянный клиент. Пригодится – хорошо, а если нет, то и ладно. Хоть пыль стряхнём.

– Я посмотрю, Петрович должен знать, что и где в его царстве.

– Хорошо, пусть найдёт.

Постояв пару секунд в молчании, Женя разворачивается и уходит.

Мой же рассеянный взгляд скользит по монитору, но ничего не видит. Иван Фёдорович предложил встретиться сегодня и обсудить всё лично, когда я позвонила ему, чтобы объяснить ситуацию. Поэтому, чтобы не терять времени, я поехала в «Саркани», лишний раз убеждаясь, что повысить Женю стоило гораздо раньше.

Вдобавок ко всему и Андрею сегодня отправилось длинное, но лаконичное сообщение. Со смыслом, который при всём желании не получилось бы истолковать неверно. Вот только двойная голубая галка и тишина в ответ настораживали, намекая, что у Андрея есть аргументы по обсуждаемому вопросу.

– Привет.

Подняв глаза, я убеждаюсь, что это не слуховая галлюцинация. Тот, о ком я только что думала, стоит в дверях моего кабинета, по случаю выходного одетый в джинсы и футболку.

– Я бы обошлась сообщением, – скривившись, опускаю я глаза на тёмный экран сотового.

– Я бы не обошёлся, – ровно отвечает он. Андрей знает меня лучше многих, поэтому ни страданий в лице, ни подарков в руках не видно. – Поговори со мной. – Пока я с интересом изучаю собственный стол, голос приближается. – Пожалуйста, Алиса.

– О чём? – поднимаю я глаза.

– О нас.– Андрей стоит перед моим столом и просто смотрит, а у меня от этого взгляда внутри всё переворачивается.

– О нас я всё написала сообщением. Мне нечего добавить.

– То есть всё?

Глаза воспалённые, да и в целом вид у него не очень. Не спал? Наверное, да, хотя сейчас я уже ни за что не поручусь.

– Уходи.

– Не могу, – вздыхает Андрей, обходит стол и присаживается передо мной на корточки. – Без тебя не могу ничего. Не могу работать. Не могу спать. Не могу не думать.

– Я должна впечатлиться? – криво усмехаюсь я в ответ. – И это после того, как ты обманул и предал? После того как, сговорившись с моей же сотрудницей, решить меня подсидеть? После того, как решил, что мне не обязательно знать о собственном ребёнке?!

– Ты не хотела его, – уговаривает меня он, – я всего лишь оберегал тебя.

– Ты больной? – Чувствуя, как при одной мысли о том, кого больше нет, на глаза наворачиваются слёзы, смеюсь я. – Оберегал? А чтобы ты сказал, когда я заметила живот? Что обед был слишком плотным?

– Я хотел сказать после свадьбы, – с отчаянием в глазах, он собирается взять мою руку, но я отдёргиваю ладонь.

– Думал, что не оставишь мне выбора? – хохотнув, качаю я головой. – Чёрта с два, милый! Вселенная, или Бог, оказались умнее тебя, забрав ребёнка у таких прибабахнутых родителей, как мы.

– Это ведь не конец, мы…

– Больше нет никаких мы, – резко поднявшись, я отхожу к окну. – И никогда не было. Все эти годы ты непревзойдённо мне врал, желая сделать из меня непонятно кого. Я же была слишком честна, не веря, что ты любишь во мне саму себя. И мы оба проиграли жизнь, которая могла стать счастливой.

– Ты сама в это не веришь, – Андрей встаёт. – Я люблю тебя, и ты любишь. Ничего не мешает нам начать заново.

– Заново? Серьёзно? – развеселившись, я поворачиваюсь к нему. – После всего этого? Не разочаровывай меня, Хорошевский! – Собственная фамилия бьёт его не хуже пощёчины. – Хотя, куда уж больше…

– Алис, – подойдя ближе, он берёт меня за плечи, ловя взгляд, – просто разреши сделать тебя счастливой! Доверься последний раз.

– Я уже попробовала, – не пряча боли, я прямо и открыто смотрю ему в глаза, – вот только не прошло и суток, как ты растоптал всё моё доверие. Но и после, плюнув на здравый смысл, я не отказалась от тебя, дала второй шанс и до чего дошла? – Он весь состоит из вины и сожалений, только что мне сейчас до этого. – До больницы, Андрей. До. Больницы.

– Прости меня, – сникает он, отпустив меня, словно разом почувствовав всю тяжесть этого мира. – Прости, я… Если бы я только знал, хотя бы заподозрил, что что-то не так… Алис, я так радовался, когда оказался прав насчёт твоей беременности! Это… Ты даже представить не можешь! Знать, что любимая женщина носит твоего ребёнка…

– Порадовался и хватит, – откровенно издеваюсь я, хлопнув Андрея по плечу. – Можешь расслабиться, скрывать ведь больше нечего. Самое время найти себе новую принцессу, в этот раз без изъянов, и делать счастливой её. А от меня держись, пожалуйста, подальше. Твоим счастьем я сыта по горло…

– Ты не можешь так уйти! – на моём запястье оказываются сильные пальцы. – Давай мы успокоимся и нормально поговорим.

– Мы уже поговорили. Отпусти. – Выдернуть ладонь не получается и я зло смотрю на Андрея.

– Ты не можешь сейчас адекватно мыслить, – качает он головой перед моими, всё более округляющимися, глазами. – Давай где-нибудь пообедаем и спокойно всё обсудим.

– Я и тогда не смогу, из нас двоих адекватный ведь только ты, – усмехаюсь я, круговым движением выворачиваю руку, и его ладонь соскальзывает с моего запястья. – Я же истеричка.

– Алиса…

Узнать для чего он протягивает ко мне руки, в этот раз оказывается не суждено. Мгновение, и я оказываюсь задвинута за спину, а передо мной возникает очень знакомая фигура.

– По-моему, девушка не хочет разговаривать.

Глава 38

– Ты…

– Я, – хмыкнув, подтверждает Ян и поворачивается ко мне. – Ты в порядке?

– В полном. – Андрей зло прищуривается, переведя взгляд с меня на Яна.

– Это так ты не врала? – Недвусмысленный кивок напоминает о моих признаниях у больницы.

– Считай, что мы квиты, – с высокомерной улыбкой вскидываюсь я. – Два шулера, которые перемудрили сами себя.

– Алиса… – морщится Андрей в ответ.

– Мне некогда, – отрезаю я и иду выключать компьютер. Мало ли что ещё придёт ему в голову. – У меня встреча, а все свои претензии можешь высказать в мессенджере, потому что видеть тебя у меня нет никакого желания.

– Тебя подвезти? – Ян мог высказаться раньше, но вместо этого стоял и молчал.

Почти равнодушно закрыл меня от Андрея, но не стал влезать в наши разборки. И что-то, подозрительно напоминающее благодарность, теплом зарождается у меня внутри.

Согласиться?

– Нет, я за рулём.

Соглашаться только для того, чтобы уязвить Андрея – глупость. Даже для меня, поэтому вслед за Яном я выхожу из собственного кабинета, чувству, как спину сверлит пристальный взгляд.

– У тебя точно всё нормально? – Машина Яна дальше, но вместе со мной он подходит к моей.

– Насколько это возможно. – Кривая улыбка его не радует, но Ян принимает и это.

– Куда ты сейчас? – Его ладонь удерживает дверь, и я поднимаю взгляд.

– На встречу.

– Надолго? – От одной только такой его улыбки долбанные гормоны снова пускаются в канкан.

– Чего ты хочешь? – подключив телефон к зарядке, интересуюсь я.

– Чтобы ты отдохнула, – со вздохом и, кажется, искренне отзывается Ян. – Считаешь, тебе это не нужно?

– Отдохнула… – Переведя взгляд вперёд, я задумчиво барабаню пальцами по рулю. – Нужно, очень, только…

– Буду паинькой, – обещает Ян, примирительно подняв руки. – Без приставаний, намёков и душеспасительных бесед.

– Ты же не выдержишь, – весело фыркаю я.

– Ради тебя постараюсь.

– Уже не выдерживаешь, – обвинительно тыкаю я пальцем в его сторону. И наблюдаю пантомиму по закрыванию рта ключом и выбрасыванием его же за спину. – Ладно, терять мне всё равно нечего.

– Я заеду за тобой в пять.

– А на своей машине меня не пустят? – недовольно морщусь я.

– Ты будешь отдыхать, – напоминает Ян, – а я поработаю твоим водителем.

– Хорошо, – решительно выдохнув, я захлопываю дверь.

Меня ждёт Иван Фёдорович.

– Простите, я не рассчитала время!

– Алиса. – Поднявшийся при моём появлении, Иван Фёдорович с улыбкой пожимает мою ладонь. – Поверь, беспокоиться не о чем, ты уложилась в чисто женские пятнадцать минут. – Жестом предложив мне садиться, он возвращается на своё место.

– Не помню, чтобы это относилось и к деловым отношениям, – с улыбкой покачав головой, я прошу у подошедшего официанта воду с лимоном.

– Бизнес не лишает женщину пола, – невозмутимо отзывается Сухоруков, – даже если сама она об этом забывают.

– Иван Фёдорович, осторожно. Ещё немного и я начну в вас влюбляться, – со смехом качаю я головой.

– Комплимент, – весело хмыкает он. – Уважила старика. Но ведь не для этого ты мне звонила?

– Не для этого. – Веселье тает, словно его и не было.

Визит Андрея взбаламутил то, что только-только начало укладываться на дне сознания и пусть сейчас мне не надо изливать душу, вдаваясь в подробности наших отношений, но проще от этого не становится.

– Появились обстоятельства, которые не позволяют мне и дальше представлять вас в «Альдебаране». – И хочется, чтобы это не выглядело поражением, но… – Уважая ваше время, мне хотелось сообщить об этом как можно раньше, чтобы вы могли оперативно найти замену.

– Замену… – задумчивым эхом отзывается Сухоруков. – Могу я узнать, с чем связано такое решение?

Можно долго и нудно объяснять про «основу доверия» и «безграничное уважение», но сегодня у меня не то настроение.

– Мы с Андреем расстались, у вас больше нет оснований мне доверять.

Пауза выходит многозначительной. Настолько, что я враз осознаю разницу и в возрасте, и в положении. Особенно, когда не вижу ни недовольства, ни озабоченности в мужчине напротив.

– Я предполагал что-то подобное, вчера Андрей был слишком нервным. – Он и нервным?! Это после того, как узнал о моей измене или до? – Поэтому подстраховался, ты же знаешь, это наша стариковская привычка всё контролировать… – Хмыкнув, Сухоруков тянется за портфелем и через несколько секунд передо мной ложится папка, идентичная той, в которой я отдавала соглашение Яну.

После молчаливого, но красноречивого жеста, я знакомлюсь с содержимым.

– Это… неожиданно.

– Это закономерно, – легко пожимает плечами он. – Видишь ли, Алиса, зная мой интерес, один приятель, который тоже имеет отношение к проекту, чуть подробнее рассказал мне о последней встрече рабочей группы «Альдебарана». Могу сказать, что мне нравится твой подход, нравится инициатива и нравится добросовестность, поэтому у меня нет причин тебе не доверять.

То есть я слежу за его деньгами, а кто-то ещё следи за мной. Удобная схема, выгодная. Надо взять на вооружение.

Я собираюсь ответить, но Сухоруков поднимает ладонь.

– Конечно, я понимаю, что на это будет уходить много времени и сил, которые ты отнимешь у собственного дела. – Иван Фёдорович подаётся вперёд, указывая на открытую папку. – Поэтому я предусмотрел компенсацию затраченных тобой ресурсов.

Причём компенсацию неплохую, хотя до этого всё происходило больше по любви, чем по расчёту.

– Вы пойдёте на это?

– Почему бы и нет, – улыбается в ответ он и делает глоток чая. – Соглашение с тобой – не самое моё рисковое предприятие, так что не вижу в нём ничего сверхъестественного. Тем более, что все, обещанные мной Андрею, преференции касательно «Альдебарана» всё равно теряют силу.

– Он не плохой человек, а наши отношения касаются только нас, – стараюсь я не кривиться. – И, к тому же, квалифицированный специалист…

– Алис, давай начистоту, – с улыбкой предлагает Иван Фёдорович, пока я ищу ещё аргументы, – специалистов много, вот только грязи в них тоже немало. И пусть я трижды деловой человек, но количество этого самого в своих кругах стараюсь сократить. У меня было время, чтобы кое-что разузнать о сути твоего звонка и это кое-что мне не понравилось. – Покачав головой, он выпрямляется. – И «не понравилось» это мягко сказано.

– Меня тоже нельзя назвать образцом благочестия, – в голове проносятся собственные измены, – но это не мешает вам со мной работать.

– Не мешает, – ровно отзывается Сухоруков, в этот раз отказываясь пояснять свои мотивы.

Пусть настаивать я не могу, но могу попробовать смягчить его решение. Да, поступки Андрея не поддаются моей логике, но при любых разрывах всегда виноваты двое.

– Наша личная жизнь не должна влиять на бизнес, – не соглашаюсь я, твёрдо глядя ему в глаза.

– Может быть, сейчас это модно, – хмыкает Сухоруков. – Вот только, поверь старику, она влияет. И сильно. Больше чем скачкИ котировок и ставка рефинансирования. Влияет. Потому что семья это то, что позволяет принимать верные решения, идти на риск и не сдаваться. Муж, дети… внуки, – улыбается он неуловимой тёплой улыбкой. – И есть большая разница, приходишь ты нервная, задёрганная и недоверчивая или спокойная и ощущающая безусловную поддержку. От этого, знаешь ли, зависит не только количество нервных клеток, но и балансовая прибыль.

Слышать подобное от, умудрённого опытом, успешного человека то ещё испытание.

– Но ведь и отсутствие семьи не делает человека плохим.

– Отсутствие – нет, – как на ребёнка смотрит на меня Иван Фёдорович, – но быть плохим и быть жестоким далеко не синонимы. – Помолчав, он добавляет: – Я не должен лезть в твою личную жизнь, и я не буду, выбирать тебе. Я всего лишь хочу, чтобы ты продолжила со мной сотрудничать и, возможно, просто дружески общаться. Если тебя не смущает компания старика.

– Иван Фёдорович, да какой вы старик! – улыбаюсь я, надеясь, что и я когда-нибудь смогу вот так, одной фразой разбить напряжение предыдущих минут.

Что в моих силах сделать здесь и сейчас? Переубедить Сухорукова? Не моими скудными потугами. Заключить сделку? Сомневаюсь, что Иван Фёдорович ценит меня настолько, чтобы ради этого менять принципы.

– Хочется верить, что моложавый, – веселиться он. – Так что, я могу на тебя рассчитывать?

– Безусловно.

Душ, поздний обед, таблетки… Готовить я, конечно, не научилась, но, по давнему совету Олеси, заказываю еду сразу на два дня и наслаждаюсь законным отдыхом.

Пока, услышав звонок в дверь, не вспоминаю, что согласилась на авантюру.

– Забыла? – со смехом в глазах интересуется Ян, когда я открываю дверь в шортах, футболке и с мокрой головой.

– Так заметно? – фыркнув, я делаю шаг назад, предлагая ему войти. – Дашь мне пятнадцать минут?

– Сколько угодно, – разувшись, Ян проходит в гостиную, с интересом осматриваясь. – У тебя уютно.

– Спасибо. – Чувствуя странную неловкость от происходящего, я стремлюсь скрыться в спальне. – Я быстро.

– Тебя затопили? – слышу я почти сразу, приглушённый закрытой дверью, вопрос и мгновенно мрачнею.

– Вроде того. Лучше скажи, что мне надеть?

– То, в чём тебе будет удобно.

Мужчины! Удобно… В клубе мне было удобно чуть ли не в белье и на шпильках. На работе, в зависимости от настроения, то в аховых костюмах, то в джинсах и кроссовках. Машину мне вообще удобнее водить на каблуках…

И что из всего этого подходит к его «удобно»?

– А поконкретнее нельзя? – морщу я нос, глядя в раскрытое нутро шкафа.

Где, по-хорошему, не мешало бы прибраться. Заодно и все, лишние уже, мужские вещи сложить в коробку и отправить владельцу, тем более, что чёрная зубная щётка в ванной сегодня утром заставила меня застыть и заново пережить прошедшие два дня.

– Удобная обувь, – слышится гораздо ближе, – и можешь захватить купальник.

– Мне нельзя купаться, – качаю я головой, спохватившись, что ворох таблеток всё ещё валяется на столешнице кухонного острова.

Очень специфических таблеток, на которые Ян, я очень надеюсь, не обратит особого внимания.

– Значит, без купальника, – бесстрастно отзывается он.

Хмыкнув, я вытаскиваю светлые джинсы, спортивный топ, кофту со спущенным плечом и иду сушиться.

Глава 39

– Не думал, что ты такая быстрая. – Закрыв квартиру, я вижу Яна, привалившегося спиной к стене рядом с кнопкой лифта.

– Тебе просто повезло, – фыркнув, я вхожу в вовремя разъехавшиеся двери.

Мне тоже повезло, что рюкзак, который я купила не помню для чего, оказался крайним на верхней полке шкафа. И что стало лень краситься.

– Даже спорить не буду, – улыбается тот, кто обещал вести себя примерно. И, к моему безграничному удивлению, сдерживает обещание.

– Ты же не планируешь меня похитить? – Стоило бы скривиться от того, насколько двусмысленно это звучит, но не буду. Сегодня я отдыхаю, по его же собственным словам.

– К похищению обычно не готовятся, – Ян весело кивает на мой рюкзак, куда я сгрузила все лекарства. Просто чтобы не лежало на самом виду.

– Обычно люди знают, куда едут отдыхать, – иронизирую я в ответ.

– Ты не спрашивала, – пропустив меня вперёд, он также легко и естественно открывает передо мной дверь подъезда.

– Спрашиваю. – Улыбка меркнет, когда низ живота отдаёт резкой режущей болью. Всего пару секунд, но и этого хватает, чтобы сбиться с шага и задержать дыхание.

И об этом меня тоже предупреждали. Пройдёт.

– Может, вернёмся? – Ян не успевает подойти, а всё уже заканчивается.

– А обещанный отдых?

– Только если ты уверена, что хорошо себя чувствуешь.

Какой взгляд! Хорошо, что прошлый он так не умел, иначе мне пришлось бы гораздо сложнее. Как раз эта смесь беспокойства и заботы на раз заставляет верить, что хоть кому-то в этом мире мы важны и нужны.

– Станет ещё лучше, если ты сдашь все явки и пароли.

– Знаешь «Амариллис»? – продолжив путь, интересуется Ян.

– Слышала.

Одно только упоминание вызывает волну нервной дрожи. Всё хорошо, всё наладилось. Больше ничего не случится.

– Это загородный отель, в котором чаще всего слишком шумно и людно. – Ещё одна, без скрипа открытая передо мной дверь, и мы выходим с придомовой территории. Почему-то с Яном все эти мелочи чувствуются острее и важнее, что ли. Или просто меня так впечатлила его сегодняшняя защита? – Поэтому для тех, кто любит поспокойнее, в нескольких километрах от отеля, «Амариллис» сдают домики в аренду. Естественно, со всеми удобствами, вплоть до бассейнов, но и они не лепятся друг к другу заборами.

– Какая невыгодная стройка! – насмешливо качаю я головой, собираясь занять пассажирское сиденье его джипа.

– Помочь? – придерживая дверь, совершенно серьезно спрашивает Ян, заставив меня перевести взгляд с не такого уж высокого порога на его лицо.

– Не нужно, – сев и положив рюкзак назад, я чувствую смутное беспокойство. – Спасибо. – Которое заметно уменьшается, стоит ему услышать благодарность.