Древние Боги

Довольный собой, Стальной Барс повернулся к вождю ювгеров, чтобы бросить что-нибудь обидное, касающееся подготовки его воинов, но был вынужден парировать перначом град ударов, обрушенные на него бойцом, до этого остановленного Тартеем. Да, наверное, его можно было бы назвать лучшим, если бы за сильными, мощными махами искривлённого меча не было заметно ярости, и желания как можно быстрее сокрушить противника, без какого-либо намёка на продуманность своих действий. Он не знал, что делать дальше, и вся его тактика заключалась в нескольких рубящих ударах сверху и справа.

Как только Рутгер понял это, то сразу вместо глухой защиты перешёл к действиям. Он долго ждал, ожидая какого-либо подвоха, какого-либо приёма, неизвестного ему, и сейчас, отбивая скользящие удары, даже немного разочаровался. Виг отбил очередной сокрушающий удар, сделал два стремительных шага вперёд, и пока ювгер не успел поднять меч, опрокинул его на спину ногой в грудь. Противник никак этого не ожидавший грузно упал, раскинув руки, и Стальной Барс, выхватив засапожный нож, придавив грудь поверженного ювгера коленом, приставил к его горлу хищно блеснувшую, остро отточенную сталь.

– Без нас вам никогда не победить в этой войне! – Жёстко сказал воевода, и заметил, какой ненавистью блеснули глаза лежащего на спине соперника. Наверное, до этого момента в племенах ювгеров для него не было равного воина, и все его противники не могли продержаться с ним в схватке и нескольких ударов сердца. Какое унижение для того, кто считался лучшим, быть опрокинутым на спину в быстротечном поединке!

– Воистину народная молва не преувеличивает вашу доблесть! – Произнёс Тартей, несколько раз хлопнув в ладоши. – Такой поединок достоин хорошей песни!

Рутгер выпрямился, переводя дыхание, и чувствуя, что злость ещё не покинула его, сдерживаясь, бросил:

– Мы не в таком положении, чтобы надеяться на грубую силу, и тебе стоит прислушаться к моим словам. Не в моих правилах надеяться на слепую удачу, и хорошая подготовка – залог успешного боя.

– Сколько битв ты проиграл, Стальной Барс?

– Ни одной. – Гордо ответил виг.

Вождь ювгеров покачал головой, широко улыбнулся, скаля клыки, и сделал приглашающий жест:

– Прошу в мой скромный шатёр, и давай обсудим твои предложения! Похоже, что у тебя уже есть какой-то план. – Тартей намекнул на то, что видел, как северяне безжалостно вырубали низкорослые сосны, выкладывая их огромным полукругом, наподобие вала в сотне шагов от вершины холма.

Больше всего сейчас воеводе хотелось плюнуть на всё, и, повернувшись, уйти, но он удержал себя от этого опрометчивого шага, и, усмехнувшись, вошёл в шатёр. Что поделаешь? Они нужны друг другу, и от согласованности их действий, зависит очень многое. Будут ли завтра в живых хоть малая часть от трёх сотен людей, и найдут ли виги убежище Древних Богов.

* * *

Глава 24.

– И ты только сейчас говоришь мне об этом? – Вальхар отказывался верить словам Мёртвой Головы, предводителя дхоров. В голове промелькнуло то, что все его замыслы, и тщательно разработанные планы рухнули как карточный домик, и теперь они снова стали не способны к какому-либо действенному сопротивлению захватчикам страны Лазоревых Гор. Оказывается, что «тёмные» могут отойти от Чёрного Леса только на определённое расстояние, определяемое в несколько десятков тысяч шагов. Шесть сотен свирепых воинов, способных обрушить свою ярость на врага, отказывались идти дальше, говоря, что теряют силы и больше не чувствуют поддержки своего бога!

Вождь смерил взглядом высокого, мускулистого дхора, держащего на плече огромную секиру, и улыбнулся. Он не мог поверить, что это сильное, самой природой созданное для убийства тело, не может существовать в отдалении от привычного ему места обитания. Он даже ничего подобного никогда не слышал, и все слышанные ранее сказки и легенды про «тёмных», ставили весь его мир с ног на голову! С помощью телохранителя Вальхар слез с коня, подошёл к Мёртвой Голове, и глядя в горящие демоническим огнём глаза, спросил:

– Ты, верно, шутишь? Я понимаю, что все уже устали, но по моим расчётам, нам нужно дать всего два сражения, и мы разобьём ярвиров! Мы должны снять осаду с замка Салдо, и дать у священной горы Эрпон, в пригороде Вольфбура! И всё! Вы будете богаты! Я осыплю вас златом!

Теперь виг забыл, что когда-то подозревал вождя «тёмных» в том, что тот собирается захватить власть в стране Лазоревых Гор. Если раньше ему приходилось сдерживать рвущегося в бой дхора, то теперь он не знал, как заставить его сделать ещё хотя бы несколько шагов.

– Если бы дело было только в золоте! – Сокрушённо вздохнув, потупил голову «тёмный», и его серое, свирепое лицо приняло скорбную мину. – Это древнее проклятие, и боюсь, оно всегда будет висеть над моим народом…

– Почему же ты ничего не сказал об этом вчера, друг мой? – Спросил Вальхар, взяв Мёртвую Голову за руки, и вздрогнув. Проклятье! Он только что назвал существо, с каким не раз воевал, и готов был уничтожить с лица земли Обитаемого Мира, другом! Многие века их народы были друг с другом в состоянии войны, и виги называли из не иначе как исчадия ада и людоедами. Сейчас он сказал то, о чём и помыслить нельзя было какой-то месяц назад, а сегодня виделось как само собой разумеющееся! А в сущности кто же он ему, если не друг? Мёртвая Голова пришёл сам, и предложил помощь, ничего не прося взамен. Где кверки, дивы и россы? К ним были посланы гонцы ещё три недели назад! Неужели они так и не достигли их племён, и были сражены отравленными стрелами ярвиров, или те не захотели отвечать, предчувствуя скорую гибель самого воинственного народа, когда-либо существовавшего под небом Обитаемого Мира?

– Я не думал, что страна Лазоревых Гор настолько велика. Мы, конечно, слышали, что здесь живут многие тысячи людей, но и не представляли, сколько здесь много земли, и как красивы ваши горы… В Чёрном Лесу всё гораздо проще, и мы не так многочисленны, как вы. В самом широком месте наш лес можно перейти за два дня, а тут… – Дхор смущённо замолчал, и выжидающе посмотрел на Вальхара.

Тёмнокожий, мускулистый великан, сжимающий в руках секиру, выглядел так кротко, и так забавно, что его можно было сравнить только с нашкодившим ребёнком, и вождь клана Снежных Барсов не смог сдержать улыбки:

– Теперь я понимаю, почему вы не смогли завоевать нашу страну, и отступали, когда могли идти вперёд.

Мёртвая Голова, сверкнув красными, как раскалённые угли, глазами, и оскалившись так, будто собирался напугать врага, засмеялся:

– Я всегда знал, что рано или поздно мы будем союзниками! Мы разные как небо и земля, но между нами столько общего, что глупо было бы воевать до тех пор, пока существует Обитаемый Мир!

– До замка Салдо всего два поприща… – С надеждой начал Вальхар, всё ещё не веря, что «тёмные», эти мужественные, сильные, безжалостные к врагу воины не смогут ступить дальше и шага, потому что отдаляясь от места своего обитания лишаются какой-то непонятной силы, поддерживающей их всю жизнь.

– Нет, Вальхар. Это предел, и через него мы уже не можем перейти. С каждым шагом мы будем терять силы, и не успеет зайти солнце, как мы будем лежать на земле бездыханными трупами.

Вождь Барсов огляделся. Посмотрел на хмурое небо, сыпавшее мелкой, снежной крупой. На горы, виднеющиеся вдали, и теряющиеся в низко плывущих облаках. На лес, застывший в угрюмом молчании. На дорогу, где двигалась колонна в тринадцать сотен воинов. Двести вигов, шестьсот дхоров, и почти пятьсот харвеллов, кое-как обученных, но с горящим взором, готовых умереть за свою страну. Этих сил было достаточно, чтобы снять осаду с замка Салдо, и объединившись в бойцами лорда Фельмора, скорым маршем достигнув Вольфбура, ударить в спину наёмникам, собравшимся под знаменем Сатвела. Таков был первоначальный план, и он казался без каких-либо изъянов, вполне осуществимым, и теперь…

Лишившись дхоров, войско теряет свою мощь. Без них удар по противнику не будет таким сильным, как хотелось бы. Надежды на харвеллов мало. Да, они одержимы в схватках. Да, они отчаянно кидаются в самое пекло. Да, они берутся за самое трудное и немыслимые задания, но они не воины, и гибнут десятками. Ремесленники, крестьяне, торговцы, только вчера взявшие в руки меч или топор, что они могут против хорошо обученного воина, всю жизнь учившегося убивать?

– Айвар! – Вальхар позвал вождя клана Серых Волков. Необходимо было посоветоваться, и решить, что делать дальше. Он не мог один принимать какое-то решение. Слишком тяжёл был груз ответственности. От этого зависела судьба войска и судьба страны Лазоревых Гор. Он не имел права на ошибку. Ведь за ошибки властителей обычно расплачивается народ, и расплачивается большой кровью.

Вигу не пришлось что-то долго объяснять. Он сразу всё понял, в сердцах плюнул на землю, и зло посмотрел на смущённого Мёртвую Голову. Гигант, понимая, что здорово подвёл союзников, молчал, и не пытался оправдаться. Здесь вряд ли помогут какие-то слова. Когда надо действовать, тогда все пламенные речи никому не нужны.

– Что же нам делать? – Айвар опустил свой боевой молот, и опёрся не его длинную рукоять. Он был настроен решительно. Впрочем, как и всегда. Если ему дать волю, он нападёт и с десятком воинов на тысячу врагов. Конечно, он не сможет нанести им какого-то существенного урона, но зато погибнет в бою. Айвар был такой же сорвиголова, как и Зифтер, вождь клана Белого Быка. Как он до сих пор остался жив? Загадка. Или его хранит сам Бессмертный Тэнгри, или он заговорённый, и вражья сталь не может его поранить.

Сейчас, пока не собран совет, нужно переманить Айвара на свою сторону, пока не собрались все советники, и их предложения не посыпались, как из рога изобилия. Ослеплённые жаждой мести и крови они могут посоветовать множество планов, и каждый из них будет сводиться к тому, чтобы атаковать ярвиров малыми силами. Может быть, это не принесёт победу, зато слава об этой битве будет греметь в веках, и враги будут вспоминать о ней с содроганием сердца. В сущности, Айвар и сам такого же мнения, но если убедить его в том, что это самый глупый шаг, какой только может совершить вождь клана, то всё может сложиться по-другому. К его мнению, как и к мнению Вальхара, прислушаются, и они несомненно сумеют убедить совет в правильности того, что они хотят предложить.

Вождь клана Снежных Барсов хотел победить в этой войне, и сохранить как можно больше людей. Погибнуть в бою не мудрено. Гораздо сложнее выжить там, где может существовать только смерть, и найти в себе силы для продолжения рода. Многие племена погибли в схватках за право существования под небом Обитаемого Мира, и ещё многие погибнут, и ещё долгие века будет литься горячая кровь, пока на многострадальную землю не придёт мир.

– Нам надо заслать лазутчиков к замку Салдо, и узнать численность врагов. Если их не больше пяти сотен, то виги и харвеллы ударят по ним, и снимут осаду. Лорд Фельмор присоединится к нам, и наши силы увеличатся. – Начал было Вальхар, торопясь, пока не подошли остальные сотники и вожди.

– И тогда мы пойдём на Вольфбур? – Сразу же спросил Айвар, всё ещё зло глядя на дхора.

– Нет. Там всё ещё слишком много ярвиров. Они, несомненно сильнее чем перманы и сивды Сатвела, и семь сотен воинов не смо-гут выиграть битву. Я хочу выманить их под удар «тёмных».

– Как это? – С удивлением спросил вождь Серых Волков, а Мёртвая Голова подошёл ближе, и с интересом смотрел на вига.

– Что может больше всего взбесить полководца, и основную часть войска отправить на уничтожение врага? – Усмехаясь, спросил Вальхар. Ещё совсем недавно план, какой он пока с трудом себе представлял, начал обретать какие-то очертания. Конечно, надо ещё продумать многие детали, но главное, что уже есть идея, и идея довольно-таки неплохая.

– Наглость? – Спросил дхор.

– Именно! – Вождь Барсов улыбнулся. Всё-таки он в нём не ошибся. Определённо с ним можно иметь дело, и он сможет дополнить то, чего виг пока сейчас не видит. – Мы выманим лорда Сатвела от Вольфбура туда, где «тёмные» смогут нанести ему удар. Мы приведём его в место, где у нас будет преимущество, и заставим его играть по нашим правилам!

– Кажется, я даже знаю такое место. – Задумчиво проговорил Айвар. Он не стал спорить с Вальхаром, признавая его превосходство в различных хитроумных планах, и кажется, сама идея ему понравилась. В конце концов, всё это рано или поздно кончится грандиозной битвой, какой ещё никогда не было в стране Лазоревых Гор, и его имя, несомненно, высекут на Красной Стене Храма Бессмертного Тэнгри.

– Лес Умтей? – Спросил вождь Барсов. Об этом было нетрудно догадаться, так как на больших расстояниях в этой местности не было никаких ущелий, гор, и глубоких оврагов. Единственное, что могло подходить для задуманного, это дремучий лес Умтей, расположенный в одном поприще от их сегодняшнего месторасположения. Добротная, накатанная дорога рассекала его надвое, и проходила по самому краю болота, где, по легендам и сказкам, сгинула не одна тысяча людей. Рассказывали, что по ночам там нечистая сила творит свои чёрные дела, и только в светлое время суток можно пройти по дороге без каких-либо приключений. Может быть, это всего лишь слухи, но ведь лорд Сатвел прекрасно о них знает, и понадеявшись на силу мечей ярвиров, наплевав на все суеверия, ринется за немногочисленным отрядом вигов?

Айвар молча кивнул, и с усмешкой посмотрел на подходящих сотников и советников. Для него всё уже было решено, и он не видел необходимости в каком-либо совете. Теперь его ничто не сможет своротить с избранного пути, и сам он сможет убедить кого угодно в том, что это единственно правильное решение.

– Ты звал нас, вождь Вальхар? – С тревогой спросил один из сотников, и вновь прибывшим в общих чертах был рассказан весь план, что был принят в их отсутствие.

Переминаясь с ноги на ногу воины не знали, что сказать, и с недоумением поглядывали на дхора. Трудно было поверить, что такого гиганта может остановить что-то непонятное, то, что невозможно увидеть, или пощупать руками. Конечно, в плане всё ещё не было ясности, и не было уточнено ни одной детали, но ведь, для того они и собрались здесь, чтобы всем вместе решить, что делать дальше.

– Похоже, что здесь мы остановимся на ночь. – Вальхар жестом подозвал к себе телохранителя, и чтобы не мешать начавшим разговаривать воинам, тихо отдал несколько приказов.

Спустя несколько мгновений над походной колонной раздался рёв боевого рога, и во все стороны ушли несколько десятков лазутчиков, чтобы осмотреть местность для обнаружения врага, если таковой здесь имеется.

Вождь клана вернулся к совету, и, заложив руку за кожаный пояс, украшенный серебряными бляшками, с улыбкой слушал, как разгорается нешуточный спор. Он и предположить не мог, что в таком, как казалось безвыходном положении может быть столько сторон, но все как один сходились во мнении, что дхорам нужно идти в лес Умтей и стать там лагерем так, чтобы их никто не видел и не слышал. Айвар с пеной у рта доказывал, что его план единственно верный, а все остальные могут привести только к разгрому.

Вальхар пока не вмешивался в спор, чувствуя, что его сердце переполняет счастье и радость. Что, не смотря на увечье, он снова в строю, и может повелевать войском. Что после всего пережитого, пусть с помощью жены, он нашёл в себе силы не пасть духом, и не бросится в самую гущу боя, моля Бессмертного Тэнгри забрать его душу, как можно быстрее. Может быть, это было слабостью, и не достойно звания вождя, но кто в этом сумасшедшем мире может знать, что достойно, а что нет? Иногда даже самый мужественный человек доходит до такой грани, что собственная смерть и не кажется чем-то страшным, а будет всего лишь долгожданным избавлением от страданий.

* * *

– Не стоит жалеть о тех, кто отправился в лучший мир. – Ниирде Соо закивал головой, и теперь уже было совершенно точно не разобрать, то ли он просто издевается над лордом Сатвелом, то ли действительно так считает.

– Я их и не жалею! – Зло выкрикнул виг, и тут же пожалел об этом. Сотники-ярвиры оглянулись, и в их блеснувших глазах он увидел презрение. Посол может играть свою роль, сколько хочет, и может обмануть, наверное, любого, но из воинов плохие актёры, и они никогда не умели скрывать своих чувств.

Отсюда было плохо видно, но Сатвел знал и без этого, что происходит в пригороде Вольфбура. Ещё утром он отдал приказ о штурме столицы страны Лазоревых Гор, но без особой настойчивости. Скорее всего, это можно было назвать инсценировкой. Войска только делали вид, что собираются атаковать защитников, и сейчас там шёл обстрел города из луков.

Лорд всё ещё не хотел разорять столицу, где прошло почти всё его детство, и большая часть юности. Он не хотел, чтобы город погиб в огне пожара, где он помнил почти каждый булыжник, уложенный заботливыми руками каменщика, в мостовую. Слишком много счастливых воспоминаний связывало его с Вольфбуром.

Сатвел зябко повёл плечами, поправляя тяжёлый плащ из шкуры чёрного медведя, и посмотрев на хмурое небо, подставляя разгорячённое лицо под сыпавшуюся с высоты снежную, колючую крупу, повернувшись к послу, резко спросил:

– Но хоть кто-то, остался жив? Я никогда не поверю, что из трёх сотен воинов погибли все!

– Проницательности лорда могли бы позавидовать самые сильные предсказатели Обитаемого Мира! – Ниирде Соо снова улыбнулся.

О! Как бесит эта слащавая, притворная улыбка, за какой скрывается жестокий, звериный оскал! Если бы ярвир не понимал, что на троне Владыки страны Лазоревых Гор сможет усидеть только виг по рождению, то, наверное, не колеблясь бы отдал приказ о его уничтожении, и это была бы страшная смерть на алтаре старого, грозного бога, жаждущего человеческой крови.

Лорд махнул рукой, чтобы ярвир прекратил поток льстивых, никому не нужных, красивых слов, и спросил уже спокойнее:

– Так кто же уцелел?

Посол чуть замялся, и, сделав вид, что ему трудно отвечать от боли, переполнившей сердце, за убитых в засаде соотечественников, тихо ответил:

– Всего несколько сивдов, догадавшихся притвориться мёртвыми, и спрятавшимися в груде тел, пока шла жесточайшая резня, за какую виги ещё ответят…

– И что же они говорят? – Усмехнулся Сатвел. Он был уверен, что спасшихся сивдов уже нет в живых. Наёмники умеют развязывать языки, тем более представителям другого народа. – Я могу их увидеть?

– К сожалению, они были тяжело ранены, и как только рассказали мне всё, как тут же испустили дух.

– Так что же они сказали? – Нетерпеливо спросил Сатвел, чтобы предотвратить новый поток совершенно ненужных слов.

– Виги появились на рассвете, и их было не меньше пяти сотен. Стрелы летели как дождь, и было совершенно невозможно укрыться от них. Врагу понадобилось всего несколько ударов сердца, чтобы перебить большую часть отряда, а выживших после этого, вырезать без сожаления.

Ниирде Соо сказал это с таким негодованием и возмущением, что невольно складывалось впечатление о коварстве, и вероломности вигов. Что те нападают только под покровом ночи, и, нанося удар в спину, никогда не решаются на честный и открытый бой. Что там было на самом деле, уже невозможно узнать. Чтож, пусть всё остаётся так, как хочет это видеть посол ярвиров. Теперь это не важно. Главное то, что они не смогли дойти до замка Корте, и уничтожить в лесах возле него шайку разбойников, вырезавших воинов, собирающих провиант для войска.

– Один из сивдов перед смертью успел шепнуть мне, что во главе вигов стоял лорд Парфтек.

– Что? – Это показалось таким невероятным, что Сатвелу показалось, что он ослышался. Парфтек? Этот неповоротливый, бесхребетный слизняк, всю жизнь делавший только то, на что ему указывали другие, и считающий, что делает это по своему собственному желанию? Так вот куда он сбежал, когда не смог вместе с перманами взять замок Салдо и пленить Фельмора! Но почему во главе вигов? Не в его характере лезть в сечу, и подвергать себя опасности. Он слишком труслив для этого. Он должен был где-то спрятаться, залезть в какую-нибудь нору, и не показывать оттуда нос, пока всё не уляжется и не утрясётся само собой. Он слишком долго просидел в кресле главного судьи, и уже никогда не сможет решиться на поступок, достойный настоящего вига. Может, сивд ошибся, или ему показалось? Сатвел вспомнил лица наёмников, посланных вместе с ярвирами. Нет, они не могли обознаться. Те находились в стране Лазоревых Гор достаточно долго, чтобы знать в лицо всех лордов, занимающих все ключевые посты и должности.

– Во главе вигов, уничтоживших отряд ярвиров стоял лорд Парфтек? – Сатвел проговорил эту новость вслух, чтобы быть до конца уверенным, что не ослышался.

– Да. Сивд сказал мне, что видел его с окровавленным мечом, среди толпы ликующих победителей. – Лицо Ниирде Соо осталось непроницаемым, и было невозможно понять, то ли он шутит, то ли говорит серьёзно.

Проклятье! Куда катится этот мир? Червь, который навсегда должен был исчезнуть, вдруг объявляется во главе войска. Харвеллы и заулы, обычно покорные воле повелителей, вдруг хватаются за оружие и готовы биться насмерть. Городская знать, вместо того, чтобы пойти на сговор, принести ключи от ворот, и сохранить своё положение, богатство, вдруг подозрительно долго медлит. Даже Арк! Этот жестокий, беспощадный и готовый обмануть в любое мгновение варвар, вдруг присмирел, не перечил, и ничем его покорность пока не было возможности объяснить! Что происходит? Что произошло? Почему Сатвел не может всё это разложить по полочкам в своей голове, и успокоиться? Что может принести завтрашний день, и не окажется ли, что осаждённые перешли в атаку, и успешно отобьют войско многотысячного врага?

* * *

Глава 25.

Наверное, вряд ли кто-нибудь мог заснуть в эту ночь. Воины, уже много раз видевшие смерть, и относившиеся к войне как обычной работе, закалённые в боях, способные совершить любой безумный подвиг, готовились к битве. Не было никакой суеты, или каких-либо лишних движений. Кто-то угрюмо латал тегиляй, кто-то поправлял осёлком, меч. Всё это было так привычно, будто так происходило и тысячи лет назад, и ещё будет происходить тысячи лет всё с теми же самыми людьми, что никогда не состарятся, и не умрут.

Было невозможно разглядеть, что творится в кромешной темноте, там, куда не мог дотянуться свет ярко горящих костров, но Рутгер, как и каждый воин, знал, что оттуда, из тьмы, на них смотрят сотни глаз, сотни рук сжимают оружие, и готовы по первому приказу ринуться в бой, чтобы убить таких беспечных, и кажущихся лёгкой добычей, людей.

Воевода посмотрел на тёмное небо, на высыпавшие тысячи незнакомых звёзд, и подумал, что, наверное, сейчас так же смотрит на них кто-то из воинов. Тот, кто уже никогда не увидит рассвет, и умрёт от страшных ран, нанесённых оружием мутантов. О, Боги! Как это трудно, знать, что скоро грянет битва, и каждая из сторон будет отстаивать какие-то свои интересы, ради каких готова рисковать жизнями. Снова будут погибать люди, разевая чёрные провалы ртов в безумном крике, радоваться каждому удачному выпаду, чтобы может быть, через несколько ударов сердца самим упасть, и кто-то другой, совсем незнакомый, будет радоваться удачному выпаду, чтобы вот так же потом погибнуть, и это будет продолжаться без конца. Как это страшно, в то же время понимая, что так не должно быть, что человек создан для радости, счастья, для того, чтобы обнять любимую, и вместо этого совсем скоро он будет корчиться в предсмертной агонии.

– Они здесь. – Тихо проговорил Хортер, поглаживая Кали по голове. Волкодав вскинул голову, навострил уши, и, не отрываясь, смотрел куда-то в темноту, видя то, что мог увидеть только он, готовый в мгновение ока вскочить, и броситься на врага.