Древние Боги

В ночи сверкнуло несколько искорок, и через мгновение вспыхнуло пламя, на какое-то время ослепив противников. Виги использовали последние пять кувшинов с земляным маслом, что у них ещё оставались. Это не могло остановить мутантов, но хоть немного осветило местность, и стрелки Соргая получили возможность стрелять прицельно. Тут же захлопали тетивы арбалетов, и горы потряс новый вопль ярости.

Воевода поднял из-под ног камень, и широко размахнувшись, бросил его вниз, с удовольствием отметив, что попал одному из мутантов в грудь, отчего тот остановился, и рухнул на склон, опрокинутый своими же соплеменниками. Вряд ли кто-то из воинов видел это, но они и сами сообразили, как нанести противнику ещё больший урон до того, как сшибутся врукопашную.

Стальной Барс нагнулся за ещё одним камнем, и тут же наткнулся на Эрли, двумя руками протягивающей ему тяжёлый валун. Её глаза блестели азартом, и, без всякого сомнения, будь она чуть сильнее, не задумываясь, и не слушая предостережений возлюбленного, ринулась вниз, не дожидаясь, пока мутанты подойдут ближе.

– Ты всё ещё здесь?!

– Я хочу помочь!

– Тогда заколдуй это дьявольское отродье, или сделай так, чтобы рассвет наступил сегодня быстрее!

Ведьма обиженно поджала губу, не стала спорить, понимая, что сейчас не время, и всё же не стронулась с места.

Проклятье! Рутгер понимал, что обидел девушку, но как ещё он мог её уговорить отправиться в безопасное место? Только она могла не обращать внимания на его приказы, и вести себя как ей вздумается, прекрасно осознавая, что любима всеми воинами отряда, и любая её выходка не будет осуждена, а будет встречена пониманием, и молчаливым поощрением.

– Стена! – Громовой голос Сардейла перекрыл завывания мутантов, и воины за несколько ударов сердца, чётко отработанными движениями заняли свои места в общем строю. Виги оказались в более выигрышном положении, чем разбойники, и, не смотря на их численный перевес, ещё неизвестно, кому капризная воинская удача подарит победу. Мутанты поднимались по вязкому, осыпающемуся склону, состоящему из мелких камушков, не позволяющему быстро, не сбивая дыхания, сблизиться с противником. Им приходилось атаковать только с одной стороны, ограниченными коридором в пару десятков шагов между скалами, да и то их штурмовой поток рассекался надвое огромными валунами, лежащими на пути.

До того, как первые ряды тварей достигли строй северян, те уже порядком выдохлись, и вряд ли могли обрушится со всей своей мощью на стену из красно-синих, круглых щитов, Рутгер успел посмотреть в тёмное небо, молчаливо призывая себе на помощь Бессмертного Тэнгри, и заметил, что до рассвета не так уж и много времени. Даже если разбойники не отступят при свете солнца, всё равно люди днём будут чувствовать себя увереннее, да и умирать будет не так тягостно, ведь ночь – время нечисти и мутантов, а день – время для людей.

Что будет с Эррилайей, если твари победят, Стальной Барс старался не думать, словно сами мысли об этом были каким-то преступлением, и могли накликать то, чего он больше всего боялся. Одних только рассказов Болевила, от каких кровь стыла в жилах, хватило на то, чтобы возненавидеть дьявольское отродье. Даже слухи, ходившие в стране Лазоревых Гор про «тёмных» из Чёрного Леса были менее кровавыми и жестокими.

Находясь в первом ряду строя, прикрывшись щитом, с гулко стучащим в груди сердцем, воевода посмотрел на Аласейа, стоящего справа. Тот блеснул глазами, и усмехнулся:

– Ты готов отправиться к Очагу Бессмертного Тэнгри?

– Ещё рано думать об этом! – Криком ответил виг. – Если уж удача решила отвернуться от нас, то мы дорого продадим свои жизни, и каждый воин уведёт с собой в мир теней достойную свиту из душ убитых врагов!

Аласейа ничего не успел сказать. Он только взял крепче в руки меч, и, сделав выпад, пронзил грудь одного из мутантов, что оказался к нему ближе всего. В темноте тот казался огромным, как великан, до безумия страшным, со смрадным дыханием, будто перед самой атакой пожирал плоть человека. Может, так оно и было? Так имеют ли такие твари право на жизнь в Обитаемом Мире? Разве можно с ними мирно сосуществовать?

Убив тварь, великий князь открылся, и Рутгер сделав быстрый шаг вперёд, парировал удар дубины нацеленный другу в голову. Они вместе, одновременно отступили к строю, и, почувствовав по сторонам плечи воинов, их хриплое дыхание, ощутили себя в несколько раз сильней.

Раздвинув бойцов, вперёд вырвался Сардейл, и несколькими взмахами секиры, пустив кровь многим разбойников, смог остановить и без того медленное продвижение врага вверх по склону. Мутанты топтались на месте, и при свете горящего земляного масла лишь скалили крепкие, длинные клыки на уродливых мордах, боясь подойти ближе и попасть под смертельные удары. Ветеран так и стоял чуть впереди строя, поигрывая оружием, готовый в любое мгновение рассечь им неосторожного противника, рискнувшего приблизиться на достаточное расстояние.

И вдруг Стальной Барс понял, почему ещё несколько мгновений назад, пожираемые яростью и ненавистью мутанты, не нападают! Они понимают, что лишились всех своих преимуществ, и теперь любая их атака обречена на провал. Они не смогли напасть внезапно, застав вигов врасплох, и позиция людей была так удачно выбрана, что численное превосходство разбойников уже не имело никакого значения. Любой удар сверху вниз всегда сильнее удара снизу вверх, тем более, если он наносится на ускользающей из-под ног каменной осыпи. Теперь им нужно было выманить людей на ровное место, не стеснённое валунами, где можно было бы их окружить, и без особого кровопролитья, перебить.

– Сардейл! В строй! – Приказал воевода, и когда ветеран, что-то недовольно ворча себе под нос, встал на своё место, крикнул арбалетчикам, находящимся выше по склону: – Соргай! Задай жару этим уродам! Я хочу, чтобы весь склон был покрыт их трупами!

Тут же упруго захлопали тетивы арбалетов, и стремительные, как молнии, короткие, толщиной в палец, стрелы, полетели во врага, пробивая на сквозь и щиты, и невиданные, устрашающие, грубо выкованные доспехи. Склон огласился криками и хрипами умирающих, редеющие ряды тварей качнулись, и именно сейчас должно было что-то произойти. Или в ярости, наплевав на собственные потери, они бросятся вперёд, на вигов, чтобы сцепиться в рукопашную, и избежать убийственных арбалетных болтов, от каких не было спасения, или в страхе побегут вниз, чтобы укрыться от не знающей пощады, смерти.

Чтобы быстрее подтолкнуть врага на какие-либо действия, Рутгер подал команду:

– Строй! Шаг!

Воины хором выкрикнули боевой клич, и одновременно, как одно целое сделали один шаг вперёд. Стена из красно-синих щитов как нечто непреодолимое надвинулась на мутантов, и бойцы из первого ряда, приготовились опуститься на одно колено, чтобы сзади стоящие могли ударить сверху над их головами, а самим в это время сделать выпады, подрезая тварям ноги.

Сердце замерло в ожидании того, что сейчас может решиться, и, наверное, каждый из воинов сразу понял, что твари отступать не будут.

Впереди стоящий мутант покачнулся, получив арбалетным болтом в плечо, и дико закричав, взмахнув длинным, двуручным мечом, не жалея сил, бросился на вигов, увлекая за собой завывающую орду.

Наклоняясь, Стальной Барс ударил ребром щита по ногам одного из мутантов, и с удовлетворением увидел, что тот повалился назад, на своих соплеменников, мешая им подниматься, и слаженно атаковать людей. Сверху брызнула кровь. Видимо, меч Вальгера, стоящего во втором ряду, достиг цели, и ещё на одного противника стало меньше. Рутгер поднялся, краем глаза заметил направленное в грудь жало короткого копья, и отбив его щитом, в свою очередь ударил перначом. Грубо выкованный шлем, мало чем напоминающий шлемы русов, плохая защита от сокрушающего удара пернача, и тварь, жалобно взвизгнув, получив смертельную рану, тут же пропала в сутолоке рукопашного боя.

С каждым ударом, с каждым противником, поверженным на осыпь склона, в душе крепла уверенность, что отряд выстоит, и может выйти победителем из этой сечи. Только бы продержаться до рассвета, и не дать воинам увлечься, не дать им в запале боя спуститься вниз, и позволить себя окружить. Пока люди остаются на верху, у них есть преимущество. Как только они окажутся внизу, на осыпи, на открытом пространстве, то они сразу же будут обречены. И пусть они сопротивляются со всем мужеством и храбростью, на какую способны, мутанты всё равно задавят их своим количеством.

Неожиданно напор со стороны разбойников иссяк, и они отступили вниз по склону. Между сражающимися сторонами возникла полоса в несколько шагов, заполненная истекающими кровью телами. В слабом, трепещущем пламени тухнущего земляного масла было трудно разглядеть, кому принадлежат трупы, но Стальной Барс понял, что там есть и тела людей. Не ко всем воинская удача благосклонна, и пришло время кому-то из воинов отправиться к Очагу Бессмертного Тэнгри.

Какое-то время противники рассматривали друг друга, словно хотели оценить, как сильно потрепали врага, и стоит ли предпринимать ещё одну атаку. Наконец, переводя хриплое дыхание, один из мутантов, сильно коверкая язык русов, спросил:

– Кто вы?

– Мы – северяне! – Выкрикнул воевода, помахивая окровавленным перначом, словно рука ещё не могла остановиться от наработанных движений.

– Вы достойные противники. Уходите и мы вас не тронем!

– Разве можно доверять нежити? – Усмехнулся Рутгер. Он был уверен, что как только виги окажутся внизу, мутанты снова нападут, и у отряда уже не будет никаких шансов. – Можете атаковать нас сколько угодно. У нас хватит силы, чтобы уничтожить вас всех!

Небо на востоке, над верхушками деревьев чуть посветлело. До рассвета оставалось совсем немного, и воевода был уверен, что с первыми лучами солнца разбойники отступят, и отряд сможет по склону уйти из этого проклятого места.

– Вы пришли в наши горы, чтобы сразиться с нами? – Спросил всё тот же голос, и Стальной Барс сумел разглядеть мутанта. Невысокого роста, достаточно коренастый, с широкими, сильными плечами, на каких не сходились завязки нагрудного панциря, он производил впечатление несокрушимого бойца. Если бы все разбойники были такими, то вигам бы здорово досталось!

– Нет. Мы идём в земли ювгеров. – Воевода не счёл нужным скрывать цель похода. Он хотел протянуть время, чтобы рассвет наступил скорее, чтобы можно было избежать следующей схватки, где, скорее всего, мог опять кто-нибудь погибнуть из людей. Мутанты только что обещали, что никого не тронут, если воины уйдут, но им никто не хотел верить. Рутгер был уверен, что это всего лишь уловка, и дьявольские твари смогут улучить момент, когда люди будут наиболее уязвимы. Глупая ситуация. Хочется избежать ненужного кровопролития, и в то же время отступление невозможно без кровопролития. Может быть, попробовать при свете солнца, когда твари уберутся в свои глубокие норы?

– О! Мы знаем вождя Тартея, и склоняем головы перед его мужеством! – Заверил мутант с почтением.

Не было похоже на то, чтобы он лгал, и именно вот это казалось странным. Складывалось впечатление, что твари хотят ещё поговорить, и совсем не торопятся уничтожить людей до рассвета. Уверены в собственных силах? Понимают, что им некуда деваться, и рано или поздно они совершат ошибку?

– Сайан! – Позвал Стальной Барс, и когда старый торговец подошёл, протискиваясь между воинов, спросил: – О чём эта тварь хочет мне сказать? Что он имел в виду, когда говорил, что знает Тартея, и склоняет голову перед его мужеством?

– Вождь ювгеров единственный кто воюет с мутантами, и почти всегда его походы оканчиваются победой.

Неожиданно сзади, за строем, захлопали тетивы арбалетов, и воевода понял, почему твари так долго не нападали. Они решили обойти отряд, и напасть со спины, по крутому, почти отвесному склону ущелья! Конечно, он думал об этом, когда выбирал место для боя, но тогда ему показалось, что по скалам здесь невозможно подняться. Положение ещё можно спасти, если, не мешкая подняться на вершину склона, и сбросить атакующих вниз. Цепляясь за камни, не способные к сопротивлению, мутанты представляют собой беззащитные мишени, и нужно этим воспользоваться как можно скорее.

– Аласейа…

– Я понял. – Кивнул росс. – Враг не пройдёт.

Царь кивнул, и покинул своё место в общем строю. Теперь воевода был спокоен за тыл. Друг не позволит тварям ударить в спину отряда. Что бы ни случилось, он будет стоять насмерть.

Толпа врагов качнулась, и уже успевшие остыть после битвы мутанты снова заголосили, разжигая в себе ненависть и ярость, чтобы бросится на вигов вверх по склону. С мгновения на мгновение должна была начаться атака, и Рутгер выкрикнул, призывая воинов к готовности:

– Строй!

– Смерть! – Выдохнули отдохнувшие воины боевой клич, и изготовились к бою.

Уродливые морды тварей исказились гримасами гнева, и они бросились на вигов, насколько позволял осыпающийся под ногами склон. Нет. Сегодня был не их день, и если Боги даруют им победу, то она достанется им большой кровью.

* * *

Глава 18.

Лорд Сатвел смотрел на улицы Вольфбура, и всё большие сомнения обуревали его. Оттуда доносился смех, перестук топоров, кое-где курились дымком печи и кузни. Город готовился к штурму, и если ещё вчера на широких улицах можно было спокойно пройти, то теперь там возвышались выросшие за ночь завалы из брёвен и камней. Время было потеряно, и теперь войско самозванца неизбежно понесёт большие потери, а может быть и вообще не овладеет городом.

Он никак не мог решиться на штурм, хотя и понимал, что для этого ему нужно всего лишь махнуть рукой. Что-то его останавливало, и он долго не мог понять причину. Эта мысль пришла ему в голову внезапно, словно вспышка молнии осветила сумрак сознания. Он боялся этого штурма! Он боялся, что со взятием города порвётся та тоненькая ниточка, что ещё связывала его со страной Лазоревых Гор не смотря на то, что он уже принёс столько зла своему народу. Но теперь-то не всё ли равно? Разве потомки простят его за эту войну? Нет-нет! О чём это он? Он создаст новый народ, новое племя, со временем завладеющее всем Обитаемым Миром, и будет править им так, как заблагорассудится ему! Разве не к этому он шёл всю свою сознательную жизнь? Разве не заслужил он этого за всё то, что ему пришлось претерпеть?

И всё же… Жаль отдавать на разграбление такой город как Вольфбур варварам и иноземцам. Они не оставят здесь и камня на камне, взбешённые ожесточённым сопротивлением. Пусть там всего пара сотен вигов, но зато там тысячи три мастеровых, харвеллов и заулов, что, безусловно, возьмутся за оружие. Они не воины, и всё же в бою за свой город они будут гибнуть сотнями, чтобы не пропустить врага. Зажатый в угол котёнок превращается во льва… Он помнил смерть старого, немощного советника Хардура, и был уверен, что каждый человек с мечом в руке в городе будет умирать точно так же. Потери войска будут огромны, и скорее всего, у него даже совсем не останется воинов. Только горстка израненных, окровавленных, не способными ни на что, бойцов.

Знать! Неужели и они тоже собираются встретить смерть с чернью? В такое время они не смогут отсидеться да стенами своих домов. Они просто обязаны принять чью-то сторону! Вряд ли они выйдут на бой вместе с мирянами, но тогда им останется только принять смерть от мастеровых! Нет. Несомненно, они предпримут, и сделают хитрый ход. Знать не сможет отказаться от своих богатств, и если лорд Сатвел пообещает им безопасность, они помогут ему овладеть городом. Может быть, тогда удастся хоть что-то сохранить? Так, когда же они пришлют своих гонцов на переговоры?

– Лорд! – Блестя мятыми, золочёными доспехами, перед Сатвелом, сидящем в кресле перед шатром остановился Арк, один из вождей перманов, кивнул, и немного помедлив снял шлем: – Мои воины ропщут, и требуют поднять плату.

– Что? Опять? – Возмутился виг, и, забыв отчитать варвара за то, что тот до сих пор не научился обращаться, как подобает к своему повелителю, вскричал: – Я же совсем недавно отдал им доли погибших!

– В стране Лазоревых Гор через пару месяцев начнётся зима, и нам нужно золото, чтобы потратить его на тёплую одежду.

– Разве вы не берёте силой то, что вам нужно? – Усмехнулся Сатвел, и оглянулся, ища глазами Ниирде Соо. Он чувствовал враждебность пермана, и был уверен, что тот может попробовать надавить на него. Ему нужна была поддержка всегда спокойного и рассудительного, умеющего погасить любую вспышку ярости у варвара, ярвира. О Боги! Разве так должно быть? Разве может господин боятся своего наёмника, кому платит? Где же этот треклятый иноземец? Почему его нет рядом?

– Виги уничтожают всё, чем мы можем поживиться. – Хмуро ответил Арк, и, кутаясь в шкуру чёрного, пещерного медведя, вдруг с вызовом спросил: – Почему мы не берём штурмом город вигов? Чего мы ждём? Разве у лорда недостаточно войска?

– Я не хочу разрушать Вольфбур. Я жду послов от знати, и они наверняка предложат мне сдать его.

– Почему же они медлят? – Прохрипел простуженным голосом вождь перманов, и его глаза сощурившись, как-то странно блеснули.

– Они придут ночью. Если не этой, то следующей. – Наконец лорд Сатвел заметил неторопливо идущего к его шатру в позолоченном плаще с вышитыми змеями Ниирде Соо с неизменными телохранителями, и облегчённо вздохнул.

– Хорошо. Мы ждём ещё две ночи, и если ты не решишься на приступ, мы сами возьмём то, что нам причитается.

– Где же вы это возьмёте? – Улыбнулся виг, вспоминая все замки, в окрестностях Вольфбура, что ещё не были им заняты. Нет, таких замков нет. Все детинцы и крепости, даже мелкие деревеньки заулов разграблены и сожжены. Куда варвар собрался вести своих людей?

– В полудне отсюда есть нетронутый замок, что войско почему-то обошло стороной. Думаю, там есть всё, что нам нужно.

– Но это мой замок! – Вскричал лорд, вскакивая с кресла, совершенно забыв данное себе обещание вести себя степенно, с достоинством, как и должен вести себя настоящий Владыка страны Лазоревых Гор. Сейчас его переполняли злость, ярость, и он опять почувствовал, как хочется ему выхватив меч, отрубить голову зарвавшемуся, не знающему никакой меры, варвару.

Что будет с замком, не хотелось даже и думать. Едва перманы захватят его, то уже через какое-то время подожгут, пресытившись кровью, и перебив всех его жителей. Они не могут заглядывать так далеко вперёд, и думать, что-то, что они разрушают, когда-нибудь может пригодиться.

– Значит, так ты рассчитаешься за кровь, что мы пролили. – Арк нисколько не смутился. Наоборот, его лицо, словно вырубленное из гранита, стало ещё более жёстким, и сразу становилось понятно, что спорить с ним и что-то доказывать бесполезно. С таким лицом выпускают кишки врагу, а не говорят со своим господином. – Помни, лорд, всего две ночи! – Вождь перманов зловеще улыбнулся, оскалив крепкие, жёлтые клыки, и не удостоив своего повелителя поклоном, направился к варварам, стоящих лагерем в паре сотен шагов от шатра лорда. Конечно, это было довольно-таки опрометчиво, располагать их рядом с собой, но ведь раньше и отношения между ними были совсем другие.

Сатвел ненавидящим взглядом посмотрел вслед Арку. О! Как хочется рассечь мгновенным блеском двуручного меча эту широкую, покачивающуюся спину! Что с ним случилось? Почему он теперь так ведёт себя? Раньше, когда лорд отправлял перманам за возом воз доспехи, и оружие, тот готов был служить ему как верная собачонка, а теперь, когда почуял силу, начал скалить зубы. Если Арк что-то пообещал, он обязательно это сделает.

Лорд посмотрел на хмурое небо, готовое вот-вот сыпануть снежной крупой, и тяжело вздохнул. Проклятье! Всё в этом мире держится только на золоте и жажде наживы. Как только он перестанет платить наёмникам, так те сразу же развернутся и уйдут. И это в лучшем случаи! А ведь они могут обнажить мечи и на своего вчерашнего господина! Что делать? Что?

Сатвел поднялся из кресла, и сделал несколько шагов на встречу послу ярвиров. Не стоило этого делать, ведь он Владыка, но сидеть на месте было выше его сил. Вот оно! Решение! Ниирде Соо и сам уже несколько раз намекал на то, что надо избавиться от диких перман, и лорд каждый раз упорно не замечал этого, надеясь, что Арк всё поймёт сам, и всё ещё образуется само собой. Нет, похоже, что ничего не изменится, и северных соседей страны Лазоревых Гор нужно жестоко проучить. Сколько их осталось, уже изрядно потрёпанных в боях с вигами? Что-то около тысячи? Ничего. В плодородных долинах гор найдётся место и для тысячи мертвецов.

– Прекрасное утро, мой дорогой и уважаемый посол Ниирде Соо! – Воскликнул лорд Сатвел, изобразив на лице улыбку.

– Немного прохладно, но разве лёгкий морозец может быть препятствием для встречи двух друзей? – Хитрый ярвир поклонился, и с улыбкой ответил на рукопожатие вига.

– Конечно! – Поспешил добродушно и широко улыбнуться Сатвел. – Я бы даже сказал, что это отличный повод разделить совместную трапезу, и преломить хлеб!

Они прошли в шатёр лорда, и тот с досадой отметил про себя, что подобострастно придержал полог, пока Ниирде Соо входил. Словно он слуга, а ярвир – Владыка! Проклятье! Как от этого избавиться? Это всё из-за нетерпеливого характера… Надо взять себя в руки, и прежде чем что-то сделать, десять раз подумать, как это сделать!

– О! Это воистину царский стол! – Воскликнул посол, грея руки над угольями жаровни, и потирая их в предвкушении роскошного завтрака. – Такое может позволить себе только настоящий Владыка страны Лазоревых Гор!

– А разве я таким не являюсь? – Скромно поинтересовался лорд, стараясь спрятать за улыбкой свою недавнюю оплошность, и думая, что надо будет высечь слуг за нерасторопность. Может, ярвир примет это за обычную вежливость?

– Несомненно. – Закивал Ниирде Соо, дождавшись, когда лорд займёт место за столом, и только тогда усаживаясь сам. – Вряд ли найдётся человек, что посмеет оспорить это!

Лорд опять улыбнулся, и ему показалось, что посол сам наталкивает его на разговор о вожде перманов. Они сразу же, с первой встречи невзлюбили друг друга, но пока были вынуждены терпеть это неудобство на советах, проводившиеся не так часто, и при первой же возможности Арк спешил уйти в свой лагерь. Не каждый варвар может вынести иносказательности, и недосказанности, оставляющей множество тем для размышлений. В сущности, это и была сама суть посла: говорить обо всём, и не сказать ничего определённого. Прямолинейный и бесхитростный вождь перман был совершенно не таким, и не мог терпеть этого. Временами они одаривали друг друга такими взглядами, что казалось, готовы были вцепиться в глотки, и вырвать цепкими пальцами хрупкие кадыки.

Двое слуг в ярких, зелёных камзолах услужливо налили дорогого батгейского вина в кубки, и застыли как изваяния, за спинками кресел. Сатвел отобрал их из сотни других отроков, после того, как они прошли тщательную проверку. С тех пор как одноглазый Хардур чуть было не вскрыл ему горло, лорд стал более осторожен, и в каждом человеке всегда сначала видел врага. Эти двое отроков были сыновьями весьма зажиточных горожан, и совсем не желали, чтобы виги посадили на трон кого-то из своих нищебродов, чтобы те в конце концов отобрали всё их имущество.

Глядя на роскошно обставленный стол, ярвир сделал глоток из золотого кубка украшенного драгоценными камнями, и сладко улыбаясь, воскликнул с притворным испугом:

– Чтобы съесть всё это, нам понадобится много времени!

– И нам надо многое обсудить! – Тут же вставил виг, поддерживая эту игру. – Возможно, что на это уйдёт весь день.