Древние Боги

– Жуткое место. – Словно прочитав мысли воеводы, сказал Коур. – Я всегда старался держаться от него подальше, а привёл вас сюда только для того, чтобы ты убедился, что я не лгу, и увидел, как могущественны были Древние.

– У нас на севере достаточно развалин, напоминающих о Богах, и есть такие, что своим размахом поражают воображение. Там, под слоем земли и камней всегда можно найти артефакты, оценивающиеся на вес золота. Так, что повидал я достаточно! Но это! – Рутгер ткнул рукой в сторону котлована. – Это превосходит всё то, что я видел ранее!

Где-то в вышине тоскливо прокричал канюк, и даже выглянувшее на мгновение из-за туч солнце, не смогло вселить в сердца людей немного радости. Воины всё так же хмуро и напряжённо смотрели на дно котлована, словно ждали, что там вот-вот появится враг, и его будет нелегко, а может быть и невозможно, победить.

* * *

Стальной Барс и сам не заметил, как уснул, тщетно пытаясь, как в детстве, поймать то мгновение, что разделяет сон и явь. Когда человек уносится в волшебный мир, где всё возможно, от опостылевшей действительности, где он никак не может получить желаемое. Но теперь не было никакого сна, и все его надежды не оправдались. Он ждал, что Бессмертный Тэнгри пошлет ему какое-либо видение, чтобы подсказать, что делать дальше, а вместо этого, он просто провалился в чёрную, бездонную яму без сновидений. Только гудело натруженное тело, и в ушах стоял никак не желающий стихать звук тяжёлых шагов, позвякивание доспехов, и дыхание воинов.

Куда подевались весёлые шутки, и жажда двигаться вперёд, чтобы скорее увидеть то, что оставили после себя Древние Боги? Почему вид карьера подействовал так угнетающе? Люди поняли, что слишком слабы и ничтожны перед своими предками, и стоит тем только захотеть, они могут раздавить любого, как какую-то букашку, и северянам не сможет помочь ни оружие, ни сплочённость строя, ни умение противостоять любому врагу. Их просто не заметят, как не замечает человеческий глаз отдельные песчинки в куче песка. Да, они и есть песчинки, затерянные где-то в Обитаемом Мире, и их гибель сможет заметить только тот, кто их знал. Для остальных же людей они никто, и их смерть ничего для них не значит.

Вроде ничего не изменилось. Всё то же мерное посапывание воинов, еле слышное завывание холодного ветра, и сторожкие шаги дозорных, но… Что-то было уже не так, и Рутгер проснулся, едва чья-та рука коснулась его плеча. Он даже и не успел осознать до конца, что готов к бою, и ладонь крепко обхватила рукоять пернача.

– Рут! – Позвала тень голосом Аласейа.

Стоило открыть глаза, как сразу стало ясно – произошло нечто из ряда вон выходящее. Ночь наполнилась мгновенными всполохами, будто где-то шла гроза, и люди видели блеск далёких молний. Звёзды и луна померкли, и ослеплённые глаза уже не могли разглядеть их в наступающей темноте, когда белый свет внезапно затихал.

В сердце сразу проник страх, и, видя этот дикий танец света, становилось ясно, как ничтожен человек, как слаб против сил природы, и все его попытки, что-либо изменить в Обитаемом Мире, обречены на провал. Его просто не заметят, и его жизнь промелькнёт как молния на чёрном небосводе, не оставив после себя какого-либо следа. Хотелось бежать без оглядки и забиться в какую-нибудь щель, чтобы дрожа от ужаса, моля богов, пережить эти страшные мгновения.

– Проклятье! Что это? – Пересохшим горлом выдавил из себя Стальной Барс, думая только о том, чтобы это быстрее кончилось.

– Тебе нужно взглянуть на это самому поближе! – В голосе росса не было страха, но сразу становилось понятно, что он не на шутку разволновался. Такое с ним бывало редко, и первое предположение, что пришло на ум воеводе, это то, что его друг наконец-то увидел дракона, ведь он так давно об этом мечтал!

Рутгер вскочил, и поспешил за царём россов к вершине пологого холма, на склоне какого было решено остановиться на ночь, и разбить лагерь. Здесь вдоволь было хвороста для костра, среди нагромождений камней можно было без труда найти укрытие от пронизывающего ветра, и если бы напали мутанты, то и обороняться от сотни тварей было бы гораздо легче, чем если бы они столкнулись где-то на равнине.

Чем ближе к вершине они поднимались, тем чаще попадались им воины, и при мгновенных вспышках можно было разглядеть, как их губы шевелятся в безмолвных молитвах, а в глазах стоит страх, от которого сразу становилось не по-себе, и северяне казались не мужественными, отчаянными людьми, а какими-то нежными, легко поддающимися панике людишкам.

На самой вершине холма лежал Сардейл с несколькими бойцами, и заворожённым взглядом следил за действом, разворачивающимся внизу. Бешено колотящееся сердце уже готово выпрыгнуть из груди проломив рёбра, в голову обжигающими волнами бьёт кровь, а сознание выдаёт одну мысль, что это могут быть только Древние Боги. Сначала Рутгер ничего не увидел, кроме ослепительно-белых столбов света, бьющих в чёрное небо, и скачущих в какой-то безумной пляске, но присмотревшись, заметил, что там, внизу, есть люди! Не оставалось никаких сомнений. Да, это были те, кого они так долго искали. Почему же он медлит? Почему не поднимется в полный рост и не сделает шаг вниз, навстречу потомкам тех, кто вызвал Апокалипсис, и уничтожил свой мир?

Вся решимость, накопленная им за последнее время, и, кажется, был уже готов на всё, лишь бы покончить быстрее с этим бременем, куда-то исчезла, и теперь он медлил. Что-то ему подсказывало, что сейчас не время, и нужно присмотреться внимательней к тем, с кем ему придётся говорить.

С вершины холма было трудно что-либо разглядеть в пляшущих столбах ослепительного света, и всё же, Стальной Барс смог увидеть, что у Древних Богов странная, тёмно-зелёная кожа, совершенно гладкие, лысые, серые черепа, и огромные, круглые глаза. Они показались ему такими уродливыми и страшными, что если бы он не видел это собственными очами, а кто-то рассказал ему об этом, он за что не поверил бы, что это их могущественные и великие предки.

– Чего же ты ждёшь? – Взволнованно спросил Сардейл, поворачиваясь на бок, и смотря на воеводу: – Иди, спустись, поговори с ними, и покончим с этим!

– Ещё не время. – Задумчиво ответил сын Ульриха, перебирая в голове десятки вариантов возможного разговора с Древними. – Сейчас они не будут с нами говорить, и встретят как врагов.

– Почему же? – Усмехнулся ветеран. – Я оставлю оружие здесь, и спущусь к ним с высоко поднятыми руками. Они увидят, что им ничего не угрожают и поговорят со мной!

– Если бы всё было так просто. – Тяжело вздохнул Рутгер. Он так и не смог подобрать подходящие слова для первой встречи. – Совсем недавно, несколько дней назад, у них был бой с мутантами, и они увидят в любом незнакомце врага. Что им помешает применить своё оружие против нас?

– Но мы же люди, а не твари из ада, и это видно сразу! – Не унимался старый воин, и даже сел на колени, будто собирался вот сейчас же, отложив секиру в сторону, встать в полный рост, и спуститься вниз.

– Боюсь, что сейчас это не будет иметь никакого значения. Надо ждать удобного случая. – Воевода посмотрел на Аласейа, и тот понимающе кивнул головой. – Мы подумаем об этом позже, а пока просто не будем им мешать.

– Что же они делают? – Проговорил Увгард. – Кажется, они что-то ищут, и насыпают землю в мешки… Зачем им земля?

– Может быть, мы об этом когда-нибудь узнаем, и даже поможем им в этом. – Стальной Барс тоже это заметил, но не мог найти объяснения действиям, происходящим внизу, у подножия холма. – Отходим! Пусть они занимаются своим делом безбоязненно, а утром, на свежую голову мы что-нибудь придумаем.

Виг чуть сполз вниз, и уже уверенный в том, что его не заметят Древние, поднялся на ноги. Воины последовали его примеру, и направились к своему лагерю, о чём-то тихо на ходу переговариваясь. Взгляд воеводы упал на Эррилайю, и в её широко открытых глазах он увидел растерянность. Девушка взяла его за руку, и потянула за собой, вслед уходящим бойцам.

* * *

Глава 33.

Лениво приняв из рук слуги кубок с разбавленным вином, лорд Сатвел хмуро посмотрел на разгорающийся пожар в предместьях Вольфбура, где-то в кварталах бедноты, и подумал, что всё совсем не так плохо, как могло показаться на первый взгляд. Он так и не предпринимал решительных попыток штурма города, помня о том, что ему обещали представители знати. Конечно, у них возникнут кое-какие трудности, ведь одержимые виги готовы биться до последнего, и похоронить свои семьи в развалинах заживо, зная, что пощады не будет. Пусть! Времени у него теперь навалом. В стране Лазоревых Гор больше нет силы, способной противостоять почти пятнадцатитысячному войску ярвиров.

И наконец-то! Случилось то, о чём он так долго мечтал! Присутствие вождя перман Арка становилось в тягость, и с помощью сложной комбинации он смог убедить его, что в замке Висс находятся несметные сокровища, копившиеся там годами, и завладеть ими ничего не стоит! Наивный перман поверил его словам, и увёл оставшиеся шесть сотен своих соотечественников на ледник, чтобы поживиться. Что там происходило, уже, наверное, никогда не будет известно, но оттуда вернулось всего две сотни варваров, и они не были отягощены грузом золота. Они всё-таки взяли храм штурмом, потеряв при этом два трети своего войска, и не нашли в подвалах никакого золота. Те немногие жрецы, что удалось захватить в плен, стойко выдержали все пытки, и не выдали тайны. Пришлось варварам спуститься с гор в долины ещё более нищими, чем раньше.

Вот тогда лорд Сатвел и припомнил вождю Арку неповиновение, спесь, и желание разорить его родовой замок. Подавленные поражением на леднике Висс, выжившие перманы сами сдались сивдам, и не оказали никакого сопротивления. Только личная охрана билась до последнего, и варваров пришлось убить в бою. Сатвел хотел захватить Арка живым, и содрать с него кожу, чтобы преподнести примерный урок и самим ярвирам, и остаткам перманов, но, как это часто бывает, в пылу сражения его верные воины перестарались, и ему удалось заполучить только голову изменника, и насадить её на пику. Впрочем, достаточно и этого. Варвары снова поклялись ему в верности, скрепив клятву кровью, и теперь были готовы выполнить любое его приказание.

Почему же знать, так долго медлит? Почему до сих пор над башнями Вольфбура не подняты белые флаги? Почему почётные горожане не выносят ему большой, золотой ключ на красной, бархатной подушке? Конечно, всё это требует времени, но когда ждать уже больше нет сил, каждое мгновение кажется вечностью. Неужели нужно будет брать Вольфбур штурмом, и ему придётся царствовать над развалинами, и пожарищами?

Сатвел бросил брезгливый взгляд на ряд пик, торчащих чуть в стороне. Теперь уже среди почерневших, обезображенных голов было бы трудно узнать голову Одноглазого Хардура, если бы не знать, что она именно там, и насажена на первую пику. Проклятый упрямец! Почему он не признал того, что видно сразу, почему не склонил голову, и предпочёл смерть тому, чтобы опуститься на колени? Неужели все виги такие же упрямые, и никогда не смиряться с иноземным войском на своей земле? Да, так и есть. Лорд и сам виг, и прекрасно знает этих добродушных, чуть хвастливых, но, безусловно, мужественных людей. Они никогда не покорятся тому, что им не по нраву. Им проще погибнуть в бою, чем жить в цепях. Ну и чёрт с ними! Какой прок от народа, способного в любой момент схватиться за мечи? Новому порядку нужны покорные рабы, а не одержимые свободой безумцы!

Под тяжёлыми, свинцовыми облаками, вот-вот готовых сыпануть снегом, прозвучал заунывный, тяжкий рёв боевого рога, и там, вдалеке, можно было разглядеть, как слаженно отступают ярвиры, словно только и ждали сигнала, чтобы отойти. Будто и не было схватки, и не лилась кровь. Будто не было ярости, что трудно обуздать, и не было опьянения смертью. Будто они и не слышали приказа занять предместья, и потеснить войско вигов. Так, может, так оно и есть? Они принесли роту верности лорду, но подчиняются только своему полководцу, Ниирде Соо? Зачем ему губить своих соотечественников? Зачем ему проливать кровь своих воинов, когда можно просто, не заморачиваясь, получить золото, обещанное за помощь, стоит лишь немного подождать? Может, и не только золото? Власть! Вот что могут получить иноземцы, если Сатвел не будет осторожен, и допустит какую-нибудь роковую ошибку. Придётся идти им на какие-то уступки, хитрить, изворачиваться, но не допустить, чтобы золотые рудники страны Лазоревых Гор попали им в руки. Как только лорд потеряет золото, он тут же потеряет и власть, какая, пока у него есть.

Сзади, за спиной раздался хруст свежевыпавшего снега, и непризнанный Владыка повернул голову, сделав глоток подогретого, батгейского вина. По правую руку от него остановился слуга, и в почтении склонил голову, ожидая пока лорд заговорит первым.

– Что тебе?

Слуга сделал ещё шаг вперёд, и опустился на колено:

– Ваша милость, прибыл гонец, посланный к замку Салдо.

Не выказывая своего нетерпения Сатвел кивнул, сделал ещё один глоток из золотого кубка, и небрежно бросил его назад, зная, что тот тут же подхватит ещё один слуга.

– Ну, так, где же он? Пусть подойдёт.

Какие вести принёс гонец? Впрочем, это уже неважно. Даже если лорд Фельмор отбил все штурмы, и пребывает в добром здравии, ничего уже не изменится. Здесь, под Вольфбуром скоплена такая сила, что ни одно войско, что может существовать под небом Обитаемого Мира не решится его атаковать.

Лорд прикрыл глаза, рассчитывая их открыть только тогда, когда гонец будет уже стоять перед ним. Он помнил эту игру, придуманную им самим ещё с детства, когда сидел на приёмах по правую руку от отца, и, услышав имя входящего в зал, закрыв глаза, пытался представить себе его внешность. В большинстве случаев, он, конечно, ошибался, но постепенно взрослея, набираясь опыта, он всё чаще и чаще представлял себе то, что позже видел воочию.

Вот и сейчас он представил себе невысокого, измученного долгой дорогой вестника, может быть даже раненого, и, почувствовав, что перед ним кто-то невидимый опустился на колено, открыл глаза. Перед ним стоял невысокий, чуть полноватый сивд, и совсем не было заметно, что он утомлён дорогой. Напротив, на его румяном лице можно было бы заметить довольную ухмылку, будто он только что сделал нечто такое, что доставило ему огромнейшее наслаждение.

– Мой повелитель! Воевода Ларт шлет тебе земной поклон, и спешит сообщить тебе, что осада снята с замка Салдо.

Сатвел удивлённо вскинул брови, и тихо, так, что гонец его еле-еле расслышал, спросил:

– Как же это произошло?

По всем его расчётам, у Фельмора уже не должно остаться воинов, и воля к победе давно должна быть сломлена, то, что лорд и защитники замка продержались так долго, он списывал на счастливое стечение обстоятельств, и, может быть, помощь богов. В это не хотелось верить, но как объяснить то, что Повелитель Тайной Стражи смог продержаться так долго? Не иначе он принёс большие жертвы Бессмертному Тэнгри, и тот услышал его мольбы, ниспослав своё благословление и поддержку.

– На нас напали утром, на рассвете, и атака была так стремительна, что мы не успели изготовиться к обороне.

В глазах гонца Сатвел заметил мгновенно промелькнувший страх, словно тот увидел прошедшую мимо смерть, и заново пережил то время ужаса, пока продолжалось резня под стенами замка. Сивд запнулся, немного помолчал, подбирая слова, чтобы как-то выразить свои чувства, и заговорил снова, взволнованно дыша, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дух:

– Из замка Фельмор вывел свои войска, и ударил нам в спину. У нас не было ни единого шанса, чтобы удержаться и отразить нападение.

– Кто же напал на вас? – Равнодушно спросил Сатвел, думая о том, что ему действительно всё равно на те несколько сотен сивдов, уничтоженных под стенами замка Салдо. Он просто хотел знать, где ещё есть сила, способная оказать то немногое сопротивление, и продлить свою агонию. Неужели это…

– В рассветном сумраке я смог разглядеть знамёна вождя клана Снежных Барсов, Вальхара, и узнал рёв его боевого рога. Кажется, их было больше тысячи, они были везде, и от их мечей не было никакого спасения.

– Больше тысячи? – С усмешкой переспросил лорд. Ему ли не знать воеводу Ларта! Этот заносчивый сивд никогда не был способен на решительные действия, и скорее всего пьянствовал со своими приближёнными, а не пытался взять замок. У него был почти месяц срока, шесть сотен воинов, и несколько катапульт! Почему же все его атаки не увенчались успехом? А может быть и не было никаких штурмов, и Ларт всего лишь делал вид, что хочет прорваться за стены? – Разве в этой разорённой стране может ещё собраться такое войско? Откуда у вигов может найтись больше тысячи воинов?

Сатвел смерил молчащего сивда подозрительным взглядом, и вдруг спросил:

– Когда ты прибыл в мою ставку?

– Два дня назад, ваша милость… – Затрясся гонец.

– Два дня назад?! – Вскричал лорд, и, откинув шкуру чёрного медведя в сторону, вскочил. Неслыханно! Гонец прибыл два дня назад, и только сейчас решился доложить об этом своему господину! Проклятые сивды совсем распустились! Где такое видано? Нет, надо его примерно наказать, чтобы другим было неповадно. Слишком много воли он дал воинам из Сангара! – Где же ты был два дня?

– Я зализывал раны, полученные в битве…

– Ты совсем не похож на раненого бойца! – От злости Сатвел никак не мог придумать какой казни предать сивда, и согласятся ли его соотечественники, убить своего, ведь у лорда в подчинении остались лишь сивды. Перманы! Их осталось немного, но они готовы на всё, лишь бы сохранить свои жалкие жизни, и предадут гонца самой лютой смерти. А зачем его казнить? Можно, это использовать?

– Посмотри налево. – Сатвел и сам от себя не ожидал, что так быстро успокоится, и сможет говорить ровно, без криков. Сивд повернулся, вздрогнул, сжавшись, увидев ряд пик, и насаженные на них обезображенные головы. – Как видишь, там ещё достаточно места, хотя с каждым днём эта страшная аллея становится всё длинней и длинней.

– Ваша милость! Прошу меня простить…

Толстяк уже не походил на бравого воина. Сжался, затрясся, и, наверняка, готов был провалиться сквозь землю. Нет, ещё рано отдавать ему какие-то приказы. Нужно надавить ещё. Дать понять, что если и на этот раз он ослушается, то смерть найдёт его, даже если он сможет как-то сбежать в Сангар.

– Простить тебя? Как долго ты в стране Лазоревых Гор? Год? Два? Ты давал клятву на мече, что будешь служить верой и правдой, и всё же нарушил роту! Разве может быть тебе какое-то оправдание? Разве можно оправдать предательство?

Лорд выдержал долгую, эффектную паузу, и, усмехнувшись, тихо, зная, что гонец с трепетным ужасом внимает каждому его слову, продолжил:

– Ты даже не догадываешься, какой казни могут предать тебя перманы. Они любят кровь, а их боги любят кровавые жертвы. Однажды, я хотел посмотреть, что они сделают с предателем, но это было так ужасно, что я тут же ушёл, не найдя в себе силы слышать крики несчастного.

– Ваша милость! – Голос сивда был полон страха. Казалось, что ещё немного, и гонец лишится сознания.

– Но я могу тебя помиловать, и даже наградить. Ты вернёшься домой настоящим богачом, и уже никогда не будешь брать в руки меч, чтобы заработать себе на хлеб.

– Что я должен сделать, ваша милость, чтобы заслужить ваше прощение? – Слабая надежда промелькнула в словах толстяка, готовая тут же угаснуть. Пора. Теперь он уже готов.

– Проберись в лагерь вигов, и убей вождя Вальхара.

– Но это невозможно! Меня тут же схватят, и отрубят голову!

– Конечно, это будет нелегко. – Сатвел нетерпеливо взмахнул рукой, подзывая к себе слугу, и взял у него кубок с вином. – Тебе совсем необязательно подходить к вождю клана Снежного Барса близко. Стрела, пущенная твёрдой рукой, обрывает жизнь не хуже меча. Да, тебя могут поймать, и отрубить голову, а могут и не поймать. Здесь же, ты лишишься головы в любом случаи.

Лорд протянул кубок гонцу, и тот, не сразу заметив, схватив его двумя руками, с жадностью, в два глотка выпил вино, наверное, так и не утолив внезапно наступившую жажду.

– Ваша милость, я сделаю это. Пока я не знаю как, но убью Вальхара, и заслужу ваше прощение…

– Вот это слова настоящего воина. – Улыбнулся Сатвел, садясь в кресло, и укрываясь тяжёлой, тёплой шкурой. – Мы поладим с тобой, и когда ты выполнишь мой приказ, вернёшься живым, я осыплю тебя золотом. Возьми этот кубок в знак того, что ожидает тебя в будущем, и помни, что будет с тобой, если ты и на этот раз ослушаешься.

Теперь лорд был уверен, что сивд сделает всё возможное, чтобы убить Вальхара, наверное, самого серьёзного противника, оставшегося в стране Лазоревых Гор. Ах да! Остались ещё дхоры, но их, к счастью, не так много, и они не могут уходить далеко от Чёрного Леса. Расправиться с ними не будет слишком тяжело. Главное – виги! Уничтожить каждого, чтобы утопить в крови их воинственность, храбрость, и свободолюбие.

Сзади опять послышались шаги, и Сатвел, мгновенно поняв, что произошло что-то из ряда вон выходящее, то, чего он никак не ожидал, резко обернулся назад. Позади кресла стоял его советник, Истарв, единственный из сивдов, кого он приблизил к себе, и в его глазах плескалась растерянность. Таким он его ещё ни разу не видел, и тревога сивда сразу же передалась господину. Истарв уже давно не носил доспехов, а кольчугу ему заменил мягкий, тёмно-зелёный камзол. Вряд ли он рассчитывал снова взять в свои руки меч, и ринуться в битву. Да и воином он был так себе, вряд ли вышел бы живым их первого же своего боя. Все его достоинства умещались в голове, и заслуживали большого внимания. О! Если бы в Сангаре ценилась не сила, а острый ум, у себя на Родине он мог бы занять почётное место рядом с вождём, а может быть, и стать им.

Лорд вскочил, едва не сбив гонца, всё ещё стоящего на коленях, и досадливо поморщился. Нет, наверное, никогда он не сможет вести себя в любой ситуации спокойно, не выказывая своего волнения. Боги! Почему вы наделили его таким беспокойным характером? Из-за этого все его чувства, когда он не следит за собой, видны на его лице, и читаются соперниками как открытая книга.

– Ты всё ещё здесь? – Зло спросил Сатвел у гонца, и тот быстро попятившись, с поразительной быстротой бормоча слова благодарности, удалился. Лорд осмотрелся, нет ли кого лишнего поблизости, и, повернувшись к советнику, уже приготовившись услышать самые плохие новости, глухо, как-то тускло, пытаясь сдержать себя, спросил: – Что у тебя?

– Боюсь, у меня плохие вести, ваша милость. – Невыносимо долго Истарв собирался с мыслями, тряся обрюзгшими щеками, вытирая несуществующий пот со лба, и, наконец, заметив, что его господин уже на грани, выпалил: – Войско Россы перешло границу страны Лазоревых Гор.

– Проклятье! – Не смог сдержать стона самозваный Владыка. Несколько мгновений он смотрел в лицо советника, стараясь разглядеть в нём хоть тень улыбки в надежде, что это всего лишь глупая, неудачная шутка, но увидел лишь растерянность и страх.

Войско Россы – это уже серьёзно. Конечно, он знал, что рано или поздно это произойдёт, но надеялся, что это случиться только тогда, когда он займёт Вольфбур, и всякое сопротивление будет уже подавлено. Тогда будет проще договориться с наместником Россы, двоюродным братом царя Аласейа, или в крайнем случае, пока откупиться от него. Нет-нет! Зачем откупаться? Надо перетянуть его на свою сторону! Иштер, как и большинство его бояр жаден, и ради наживы готов на всё, надо вести с ним переговоры, и выяснить, что ему нужно. Тогда можно будет предложить ему то, от чего он не сможет отказаться.