Древние Боги

Сколько уже дружина Стального Барса в пути? Сколько осталось за спиной поприщ, и сколько ещё будет пройдено? Неужели когда-нибудь всё это кончится, и они, наконец, достигнут цели своего похода? Или они все погибнут на этом плоскогорье в бою с нежитью? Как же предсказания Эррилайи? Нет-нет! Конечно, они вернутся в страну Лазоревых Гор, и воевода будет избран Владыкой. Вожди кланов вручат ему золотой меч власти, а Хранитель Очага Бессмертного Тэнгри благословит на правление. Иначе и быть не может! Только, что он найдёт в убежище Древних Богов, и захотят ли они вообще говорить с ним? Вдруг всё это затеяно зря, и они вернутся домой с пустыми руками? Вдруг никаких Древних Богов не существует, и все эти смерти, все эти смертельные испытания были напрасны? Нет, лучше не думать об этом, а просто стиснув зубы, идти к намеченной цели, тем более, что до неё осталось всего несколько шагов.

Впереди показалось какое-то возвышение, состоящее из груды камней в окружении низкорослого кустарника, и Коур, с улыбкой улыбнувшись, ткнул туда пальцем:

– Скоро стемнеет, и здесь мы сможем переночевать. Это убежище построили ювгеры сотни лет назад, когда ещё не воевали с богами, и жили с ними дружно.

– Тартей ничего не говорил мне про это. – Хмыкнул Стальной Барс, недовольный тем, что он этого действительно не слышал, хотя, как ему казалось, смог выяснить всё, что возможно про Древних Богов. Ювгеры рассказывали о них неохотно, и каждое слово приходилось тащить из них, словно они боялись наговорить чего-то лишнего, или навлечь на себя проклятье.

– А об этом не расскажет ни один ювгер! Это было так давно, когда ещё в горах дальше к югу можно было встретить драконов! Теперь это похоже на легенды, но, тем не менее, так всё и было.

– Видел ли ты сам драконов? – Тут же спросил Аласейа, и его глаза загорелись. – Есть ли ещё хоть один живой из них?

– Не знаю. – Честно ответил ювгер. – Но ходит молва, что дальше, там, где бродит Невидимая Смерть, есть кое-что и пострашнее чем драконы. Надеюсь, что мы про это никогда не узнаем, и то зло никогда не сможет покинуть свои земли.

– Как же мутанты? Откуда приходят они?

– Твари – не самое страшное. У них такая же кровь, как и у нас, и их можно убить мечом. То, чего боятся племена ювгеров, невозможно разрубить клинком или сжечь огнём. У этого зла нет лица, и никто не видел что это, и всё же оно есть.

– Если этого никто не видел, так откуда вы знаете про зло? – Удивлённо спросил воевода, не понимая, как можно утверждать про то, чего никто никогда не видел.

Коур посмотрел на него, как на сумасшедшего, и терпеливо, как маленькому ребёнку, постарался объяснить:

– Просто поверь в то, что далеко на юге существует зло настолько древнее, как весь Обитаемый Мир, и зародилось оно тогда, когда ещё на месте этого плоскогорья шумели бескрайние, дремучие леса.

– Ты говорил, что ваши предки жили с богами дружно. Это действительно так? Они разговаривали с ними? Какие они?

– Вряд ли это можно назвать дружбой. – Покачал головой ювгер. – Они обходили нас стороной, и мы к ним не лезли. При случайной встрече старались сразу же отойти назад, и ждали, когда они уйдут. Несколько лет назад всё изменилось, и Древние стали нашими врагами.

– Как же это произошло? – Тут же спросил Рутгер, краем глаза заметив, что на заснеженной вершине одного из холмов, вдали, показался Хортер со своим верным другом, волкодавом Кали. Какие вести он принесёт? Что он смог разузнать? Не ждёт ли их где-то впереди засада?

– Врагами не становятся за один день. Должно многое случиться, прежде чем люди берутся за мечи, и жаждут пролить кровь себе подобного. – Проговорил Аласейа, по привычке теребя подбородок.

– Так и есть. – Кивнул Коур. – Сначала начали пропадать люди, и мы долгое время думали, что это разбойничьи ватаги мутантов. Мы пытались выследить их, и уничтожить, но воины возвращались с пустыми руками, не принеся с собой ни одной отрубленной головы. Мы не понимали, что это может значить, пока в один день, в наш лагерь не приполз окровавленный ювгер, и сказал, что Древние напали на его племя, многих убили, и многих увели в полон. Сам он чудом остался жив, и избежал колодок. Мы не поверили в это, но когда он поправился, и показал то место, где всё произошло, гнев охватил наши сердца, затмив голос разума. Наши предки сделали засаду, и когда Древние вышли на поверхность, многих перебили, и захватили в плен, чтобы предать мученической смерти.

– Так что же произошло на самом деле? – Нетерпеливо спросил Стальной Барс. Ему показалось, что вся причина того, что с богами не удаётся поговорить, кроется только в этом, и если постараться понять её причину, то многого нежелательного можно будет избежать.

Ювгер посмотрел на воеводу, перевёл взгляд на заснеженные холмы, и, пожав плечами, словно выведенный из глубоко раздумья, медленно, неуверенно ответил:

– Не знаю. Да и до того ли нам было, чтобы выяснять первопричину начала войны? Боги оказались крепким противником, и страшным. Они видят в темноте как кошки, появляются из ниоткуда, стреляют огненным громом на большие расстояния, и оставляют после себя ловушки, способные земляным цветком убить сразу несколько воинов.

Сердце Рутгера тревожно забилось, и ему внезапно стало жарко, не смотря на холодный ветерок, дующий в лицо. Он понял, что это именно то, зачем его отправили в Сармейские степи, что только это может спасти страну Лазоревых Гор. Надо всего лишь найти богов, поговорить с ними, или… Отобрать силой то, чем они обладают? Почему же раньше он об этом не думал? Почему эта мысль раньше не пришла ему в голову? Почему он видел в богах таинственных, всесильных существ, способных мановением руки изменить Обитаемый Мир, совсем забывая о том, что у них уже нет прежнего могущества, и даже такой слабый народ как ювгеры, могут вести с ними долгую, затяжную войну!

От собственной мысли стало жарко, и Рутгер сглотнул пересохшим горлом. Он ещё раз оглянулся на воинов, и с сомнением покачал головой. Он был уверен в храбрости и мужестве вигов, но после таких длительных переходов силы оставляют их, и нужно не меньше двух недель, чтобы полностью восстановиться. У них нет этого времени, и чем быстрее они найдут убежище, тем быстрее вернутся в страну Лазоревых Гор. Что же остаётся? Договариваться? Вести переговоры и осторожно произносить каждое слово, чтобы случайно не обидеть собеседника и не вызвать совершенно ненужных подозрений? Что? Что он может предложить Древним, чтобы они согласились что-то отдать? Защиту? Его дружина слишком мала. В чём они нуждаются больше всего? За что готовы выложить всё, что угодно?

Занятый собственными думами Стальной Барс и не заметил, как скоро, совсем рядом с ним оказался Хортер, и волкодав гаарки. Он заметил их только тогда, когда горячий, влажный язык Кали лизнул его руку, а Хортер, опускаясь на одно колено для приветствия воеводы, осторожно кашлянул, чтобы как-то привлечь к себе внимание.

– Мой воевода…

– Поднимись, мой друг, и поведай нам, что видел. – Сказал Рутгер, поглаживая мокрую шерсть волкодава за ушами, отчего тот зажмурил глаза, и довольно заурчал.

– В трёх тысячах шагах отсюда я видел место боя, что прошёл совсем недавно, но так и не смог определить, кто вышел победителем из этой схватки.

– Ювгеры? – Быстро спросил Стальной Барс, и посмотрел на проводника. Тот покачал головой, и ответил:

– Нет. Племён ювгер больше не осталось на этих плоскогорьях. Мой народ ушёл отсюда ещё год назад, и если бы кто-то отважился на боевой поход, то несомненно, вождь Тартей и я знали бы об этом.

– Но тогда кто сражался с мутантами?

От собственной догадки стало жарко, и как блеск молнии в ночи промелькнула мысль, что это могли быть только боги. Вот! Вот причина, из-за какой виги могут сблизиться с теми, кого ищут! Они окажут им помощь в войне с тварями в обмен на их оружие! Чем не выгодное предложение? Да, северян мало, всего четыре десятка, но за их плечами много побед, и они знают и умеют столько, чего многим воинам просто и не снилось! Древние… Согласятся ли они на это? Может, они будут считать и мутантов, и вигов врагами, и встретят их так же, как тварей, и первая их встреча будет кровавой? Что сделать, чтобы они поняли – северяне не хотят им зла?

Рутгер посмотрел в серое лицо лазутчика:

– Продолжай.

– Я видел десятки тел мутантов, и ни одного трупа их противников. Я обшарил всю округу, но так и не нашёл ничего, что бы указывало на то, кто сражался с ними.

– Твари часто дерутся между собой из-за добычи. – Заметил Коур. – Они слишком жадны и коварны, чтобы мирно уживаться друг с другом.

– Наверное, я бы так же и подумал, – Улыбнулся Хортер, полез рукой за отворот тегиляя, достал что-то оттуда, и показал воеводе на раскрытой ладони: – Это я достал из одного трупа. Вот эти наконечники, какими были убиты твари, и но там не было ни одной стрелы!

От волнения гулко забилось сердце, и Стальной Барс увидел в руке лазутчика несколько остроконечных, чуть желтоватых наконечников, виденных когда-то в Храме Бессмертного Тэнгри, в далёком детстве. Он с восхищением смотрел на монахов, принёсших их из Мёртвого Города, и уже мечтал, что когда вырастет, тоже будет совершать подвиги, отправляясь туда, и каждый день рискуя жизнью. Тогда он ещё не понимал, какой опасности подвергаются монахи, и что их ждёт в скором будущем. Откуда было знать десятилетнему отроку, что они обречены, и как только проявятся признаки болезни, вызванной дыханием Невидимой Смерти, их тут же отправят далеко в горы, к искуснейшему врачевателю, но и он ничего не сможет сделать, а только продлит долгую агонию.

Дрогнувшими пальцами Аласейа взял один из предметов, долго его рассматривал, и потом вдруг пересохшим голосом вымолвил:

– Никогда не видел ничего подобного. Куда же тут вставляется древко стрелы? И какая она вообще должна быть?

Ювгер подошёл ближе, с уважением посмотрел на то, что показывал Хортер, и произнёс, обращаясь к царю россов:

– Им не нужны стрелы. Боги разят огненным боем, и ни один доспех, ни один самый крепкий щит не может уберечь от смерти. К ним невозможно приблизиться на полёт стрелы, и кажется, они способны видеть на очень много сотен шагов.

– Как же вы сражались с ними столь долгое время? – Вскинул голову Стальной Барс, всё ещё держа на ладони наконечники от стрел Древних. Это только самая малая часть тех чудес, что им ещё предстоит увидеть! Что же будет дальше? Даже не будет удивительно, если окажется, что боги повелевают драконами, и могут обратить их против людей.

– В открытом бою с ними не справится, поэтому мы устраивали засады там, где видели их достаточно часто, и бывало, ждали по нескольку дней, только для того, чтобы увидеть издалека. Иногда мы всё же заставали врасплох, и тогда исход схватки решали считанные мгновения.

– И кто же побеждал чаще? – Аласейа с позволения Хортера положил наконечники в карман пояса, и повернулся к ювгеру.

Коур угрюмо молчал, словно раздумывал, говорить ему правду или нет, и никак не мог собраться с мыслями. Густо покраснев, что не могла скрыть густая борода, меховая шапка, сдвинутая на лоб, и нахмуренные брови, робко, будто боясь, что над ним начнут смеяться, ответил:

– Древние – хорошие воины только на расстоянии. Когда дело доходит до сечи, то мы всегда брали над ними верх. Зачем же вам всё это? Ведь, насколько я знаю, вы не собираетесь с ними воевать, а напротив, хотите предложить дружбу!

– Мы и не скрываем этого. – Сказал воевода, выглядывая в строю воинов Эррилайю, и удостовериться, что с ней всё в порядке. – После того, что ты рассказал, я ещё больше убедился, что их лучше всего иметь в союзниках, а не во врагах.

В памяти всплыл старый сон, виденный всего лишь раз, но воспринятый столь ярко, что казался явью, Стальной Барс спросил:

– Есть здесь пещера, ход которой упирается в железную, тёмно-зелёную дверь?

Было видно, как вздрогнул ювгер, и из пунцового, за несколько ударов сердца, вдруг стал смертельно-бледным. Он пристально, изучающе посмотрел в глаза воеводе, словно пытался понять, откуда он знает про это, и наконец, медленно, будто ещё сомневался в том, что слышал вопрос, спросил:

– Откуда Барсу известно про пещеру, и дверь, ведущую в убежище Древних Богов? Люди моего племени ни под какими пытками не произнесли бы и слова.

– Так значит, она существует? – Бешено, тревожно забилось сердце, и Рутгер подался вперёд, чтобы лучше услышать, уловить все оттенки в голосе Коура, и понять ещё до того, как он всё расскажет, как к этому относиться. Проклятье! Вообще-то он считал тот давний сон всего лишь предупреждением, предостерегающим от опасности, ждущей впереди, но судя по реакции проводника, такая пещера и дверь действительно есть, и он сам, собственными глазами видел её! Так что же он ответит? Захочет ли вообще говорить об этом?

– Так откуда Барс знает про пещеру? – Снова повторил свой вопрос Коур, хмуро посматривая на воеводу.

– Она приснилась мне во сне.– Добродушно, с широкой улыбкой ответил виг, и добавил: – Но тогда я посчитал, что боги посылают мне видение, как предостережение о том, что все мои усилия могут кончиться ничем.

– Как человеку может присниться то, чего он никогда не видел? – Удивлённо спросил ювгер, и понимая, что не услышит ответа на свой вопрос, продолжил: – Это древняя тайна. Настолько древняя, что сохранилась только в легендах и сказках. Не многие знают, где искать пещеру, и, тем не менее, она есть.

Ювгер вскинул голову, и с какой-то непонятной угрозой в голосе проговорил:

– Я вам не советую даже близко подходить к ней.

– Что там такого? Это священное место вашего народа?

– Я не говорил об этом, но раз уж вы знаете, то не вижу смысла скрывать то, что поросло мохом. Несколько лет назад Древние и ювгеры были союзниками. Нет, это слишком громко сказано. Не было никаких клятв или договоров. Они просили только разрешения пройти по нашим землям куда-нибудь, и поддерживали нас в неурожайные годы. Они всегда выходили через пещеру, и уходили туда же. То место мы считали священным, и держали в тайне от других племён. Но потом, когда началась война, развязанная мутантами, наши воины решили подкараулить Древних в их же пещере, и, ворвавшись туда, всех перебить. Нужно ли говорить, что из этой затеи ничего не вышло? Из сотни воинов не вернулся ни один, а следопыты, посланные посмотреть что произошло, рассказали, что видели там только разорванные трупы ювгеров, и побоялись заходить туда. Такой страшный запах смерти стоял там… С тех пор мой народ постарался забыть, где она находится, а те, кто знают, обходят стороной это проклятое место.

– Ты можешь показать нам, где она находится?

– Надеюсь, вы не собираетесь входить в неё? – С тревогой спросил Коур, и в его глазах мелькнул неподдельный страх.

– Нет-нет! – Поспешно ответил Стальной Барс, до мелочей припоминая свой сон, и то чувство, когда его стало разрывать на сотни окровавленных кусочков. Надежда, что будет достаточно подойти к пещере, и постучать в дверь, испарилась, едва возникнув. Придётся потратить немало сил, чтобы найти Древних Богов, а уж на то, чтобы убедить их, что северяне не враги, и попросить у них оружие, и того больше! Может, всё же взять его силой? Пусть это будет не благородно, пусть это будет низко и подло, зато не нужно будет подтверждать свои дружелюбные намерения раз за разом, и, наверное, будет достаточно одного боя, чтобы поставить Древних на колени.

Рутгер усмехнулся собственным мыслям. Он думал о нападении на богов, ведь это самый быстрый способ завладеть желаемым, и сам не мог поверить в то, что сможет решиться на это. Почему-то теперь, после разговора с Коуром, Древние уже не казались всесильными и всемогущими, сказочными героями. Теперь они казались ему обычным племенем, существовавших в огромном количестве под бескрайним небом Обитаемого Мира. Просто они обитают в не совсем обычном месте.

Так что же предпринять? Друзья, конечно, дадут множество советов, и он к ним прислушается, но решение принимать ему, и будет ли оно верным? Вот оно, бремя власти. Всё взвесить и постараться предусмотреть, чтобы не дай бог ошибиться, и всё испортить!

* * *

Глава 32.

Подобрав полы плаща из шкуры волка, ёжась от холодного, колючего ветра, Рутгер взбежал на длинный плоский камень на зов Хортера, и уже собираясь спросить, зачем тот звал его, удивлённо замолк. То, что он увидел, показалось чем-то не настоящим, будто увиденным во сне, словно человеческая фантазия, не знающая границ, по настоящему разбушевалась.

Они стояли на краю огромного котлована, на дно коего спиралью спускалась узкая, мощёная камнем дорога, кое-где засыпанная обвалившимися стенами. Сразу становилось ясно, что это могли создать только Древние Боги, и для чего это было сделано, уже никто, никогда не сможет узнать. От увиденного захватывало дух, и сознание отказывалось принять мысль, что такое вообще может быть. Так было грандиозно, и непередаваемо словами открывшееся глазам зрелище. Солнце, едва пробиваясь сквозь свинцовые, грязные тучи, не могло светить в полную силу, и дно котлована оставалось в тени, не давая никакой возможности разглядеть, что там. Казалось, что именно в этой первозданной тьме скрывается нечто опасное для всего Обитаемого Мира, и нужно быть очень осторожным, чтобы не потревожить его чуткий сон.

– О, боги! – Наконец смог выдохнуть Стальной Барс, не в силах охватить взглядом увиденное, и спросил у подбежавшего сзади, Коура: – Что это?

– У этого места нет названия. – С ухмылкой ответил ювгер, по всей видимости довольный тем, что ему удалось поразить вига. – У моего народа есть легенда, что когда-нибудь, когда Миру будет грозить уничтожение, Боги выйдут из своего убежища, и помогут нам.

– И они выйдут именно отсюда. – Закончил за проводника Рутгер, смотря в сторону, туда, где столпились на краю обрыва молчаливые, поражённые воины. – Что же находится там, внизу?

– По нашим преданиям, там один из многих ходов, ведущий в убежище Древних, но он находится так глубоко, и так засыпан, что отрыть его человек просто не в состоянии. Сотни лет назад ювгеры сделали эту дорогу, и ждали, когда выйдут Боги… Видимо, время, когда Обитаемый Мир рухнет, ещё не наступило, и Древние не выходят.

– Или уже не такие могущественные. – Вставил Аласейа. – Они смогли укрыться от Апокалипсиса, но теперь у них не хватает сил, чтобы выйти через этот ход. Да и зачем он им, если у них достаточно и других ворот? А ваша легенда так и останется всего лишь легендой.

Коур грустно улыбнулся, и согласно кивнул головой. Вдруг он встрепенулся, и, приложив ладонь к глазам, стал пристально вглядываться вдаль, туда, где заканчивались холмы, и начиналась мёртвая, безлюдная степь без конца и края, изрезанная глубокими трещинами, глаз радовали только пожухлые пучки травы, низкорослый кустарник, и всё чаще встречающиеся нагромождения камней. Кажется, здесь было невозможно где-либо спрятаться, а свежевыпавший, хрусткий снежок, предательски выдаст любого, кто по нему пройдёт, избегая мест, где ветер его уже сорвал и разметал.

– Что там? – Сразу насторожился Рутгер, перебегая глазами от одной груды камней к другой, и пытаясь что-либо разглядеть в складках местности.

– Мне показалось, что я видел какое-то движение, а это ветер гнал перекати-поле. – Улыбнулся ювгер, и воевода подумал, что так оно и есть.

Он заметил, что последнее время относится недоверчиво ко всем людям, кто не состоит в его дружине. Ему казалось, что все хотят что-то от него получить, и при этом обязательно обмануть его. Только своим, вигам, он мог доверять, люди же других народов, кажется, готовы лгать на каждом шагу, и использовать его втёмную. Неужели Обитаемый Мир так изменился, или он всегда состоял только из лжи, а сын Ульриха этого просто не замечал? Нет-нет! Этого не может быть! Как же клятвы на мечах, на крови? Как же дружба, и готовность отдать за названного брата жизнь? Всё это, конечно, есть, стоит посмотреть на любого из воинов, но не стоит без оглядки доверять иноземцам. Стальной Барс спас жизнь ювгеру, и тот поклялся ему в верности. Что стоит его клятва? Можно ли до конца ему доверять, или он, как и Найс, преследует какие-то свои цели, а ещё хуже, действует по указке вождя Тартея? Время, конечно, покажет, кто прав, и кто виноват, но не будет ли это слишком поздно?

– Не беспокойся. – Усмехнулся воевода. – Волкодав Эрли учует мутантов за тысячу шагов, и даст нам знать об этом! Так что мы успеем изготовиться к бою, и дадим достойный отпор неприятелю.

Ювгер кивнул головой, посмотрел на темнеющее дно котлована, и произнёс:

– До пещеры осталось совсем немного, надо только сделать небольшой крюк, а впереди нас ждут места, где воины моего народа часто встречались с Древними.

Соблазн был велик, и виг задумался. Он хотел увидеть то, чем бредил во сне, и почувствовать себя не совсем обычным человеком, а тем, кто может предсказывать будущее, ощущать то, что другим не под силу. В то же время, он задавал себе вопрос: что ему делать у тех стальных ворот, запечатанных наглухо, где может погибнуть вся дружина от чего-то необъяснимого, рвущего людей на части? Только удостовериться, что его сон был вещим, и что пещера действительно существует? Но Коур и сам недавно подтвердил это. Нет, нельзя отвлекаться от настоящей цели. Вперёд, и только вперёд! В стране Лазоревых Гор идёт война, и каждый день сейчас важен. Чем быстрее они найдут убежище Древних Богов, тем лучше.

– Нет. Для нас дорог каждый день, и терять время на осмотр того, что привиделось во сне – непозволительная глупость.

Коур широко заулыбался, и облегчённо вздохнул. Он и сам не горел желанием идти к пещере, где живёт проклятье его народа, и где погибло множество предков. Пусть когда-то это место было священно. Пусть! Главное, что сейчас там находится! Стоит ли идти на верную смерть, и стать со временем таким же полуистлевшим скелетом, что уже вряд ли кто-нибудь, когда-нибудь предаст земле, и прочитает над могилой молитву?

– Проклятье! – Донёсся до Стального Барса голос Сардейла. – Я не перестаю удивляться тому, что вижу! За последние два месяца я увидел столько, что хватит рассказывать на всю жизнь!

Воевода высмотрел в толпе воинов Эррилайю, и вздрогнул, заметив, что она смертельно побледнела. Ему сразу же это место показалось опасным, и не совсем безобидным, как утверждал ювгер. Ведь его возлюбленная ещё никогда не ошибалась, и всегда предсказывала будущее верно, будто смотрела в зеркало.

Расширенными глазами ведьма смотрела в темноту дна котлована, и в её карих глазах отчётливо был виден страх. Что она там видела? Что её могло так напугать? Или она заглянула в будущее и поняла, что здесь произойдёт нечто ужасное?

Почувствовав на себе взгляд Рутгера, Эрли подняла голову. Из её глаз скатились слёзы, чуть задержавшись на остром подбородке, и сорвавшись, пропали в мехе плаща. Девушка ладонью вытерла слёзы, робко улыбнулась, и сын Ульриха вдруг понял, что то, ужасное, увиденное ей, случится ещё не скоро, и скорее всего они уже давно будут в стране Лазоревых Гор.

– Нужно торопиться. – Сказал Коур, осмотревшись по сторонам. – Скоро начнёт темнеть, а до ближайшего укрытия ещё очень много тысяч шагов. Раньше здесь было безопасно, теперь же я не смогу поручиться, что за каким-нибудь камнем не сидит по мутанту, с заржавленным, кривым мечом.

– Безопасно? – Переспросил Стальной Барс, и усмехнулся. О какой безопасности говорит ювгер? Разве можно чувствовать себя спокойно, находясь рядом с тем, что построили Древние Боги почти тысячу лет назад? Разве можно забыться сном, зная, что там, в темноте котлована может скрываться что угодно, и оно когда-нибудь всё равно выберется наружу? Что если это произойдёт именно этой ночью, и от этого не будет никакого спасения?