Время Удачных 20.14

– Всего-то, – не испугался мичман: – Я сегодня дежурный по Учебному центру Академии. Сделаем перекличку! – служивый просверливал в нас парные отверстия. Взяв у капитана список, поехал считать.

– По списку, двадцать душ. Значит – десять наши, а десять? – рассмеялся дежурный.

– Тогда я отлучусь, забегу к “черноморцам”, – решился Сергей Васильевич. И правда, сказав – он также убегал: по-быстрому мгновенно и неуклюже одновременно. Однако обернувшись, успел выкрикнуть:

– Встретимся позже, в столовой. Поступаете в распоряжение Еременко. Ясно?!

– Есть! – оглядываемся, словно щенята без мамки.

Но вот тут, парни стали дергать меня за рукав:

– Cпроси да спроси “Удачный”. Когда накормят? А то, свой сухой паек давно – еще в обед съели и минералкой, что у каждого в рюкзаке числилась, запили.

Ну что?! Раз просят – решаю, – придётся спросить.

– Товарищ мичман, разрешите узнать? – подхожу ближе.

– Рискните…

Мне показалось – его глаза устремились в линию; пока находчивый хозяин размещал руки на животе.

– Когда накормят?!

– Сегодня, – мичман продолжал щуриться: – А вообще, привыкайте! Командование знает и все делает; голодным не остается никто.

Повторно осмотрев каждого – находясь в кольце; мичман заверил: – Вы на флоте. Хотя, и поздновато прибыли… Что, наверно летели навстречу ветру? Или придерживали воспоминания?! Так может, и барышня как…ая? – он крякнул селезнем.

– Тогда.… это дело пока забудьте. Здесь командир всем Воспоминание, а подводная лодка Девушка. Привыкайте думать: Что барышня не волк, в лес не уйдет. А если уйдет, значит, ….? – Задавая вопрос, он ожидал ответ – продолжение. Но, не дождавшись – ребята еще оглядывались; мичман успокоил: – Значит повезло больше: придёт другая мадам, гораздо темпераментнее. Ведь вы почти что моряки-подводники!

Вот тут, естественно, все закивали. Предполагая, а может надеясь: Что он прав.

– Сейчас покажу казарму учебной роты: второй этаж налево. Удобства направо. Оставите вещи – отведем в столовую. И на сегодня отбой! А завтра, посмотрим, кто чего стоит! Или всегда стоит?! – он шутил с удовольствием.

– Хотя главное в таком деле, не перемудрить… Ну а остальных десять в Севастополь, тем же автобусом и завтра после завтрака, капитан второго ранга увезет. Вот так. Вопросы? – интересовался дежурный.

– Нет, нет. – хором и невпопад.

– Тогда за мной, – скомандовал Еременко.

Только теперь обратили внимание на постамент у входа: большие металлические подстилки обуви; левые и правые – всего шесть штук. А на цепочке: три щетки и крем в баночке.

Для чистки обуви, – с этим догадались все.

Что поразило внутри?! Так это чистота и приятный запах. Рюкзаки мы также оставили возле вахтенного. Кстати, его одежда: пилотка и китель с обувью – все черные, уже импонировали. Непонятно как, но ребята влюблялись в форму и аромат службы, царивший вокруг. По факту, не узнав ровным счетом ничего, всех устраивало то, что было связано со службой в ВМФ России.

Нравилось, а главное симпатизировала быстрота, с которыми дело организовано. Как все решалось: без лишних движений. Или, как говорит Юра Гаран: – Без этих американских понтов.

В доказательство вышеизложенного, неподалеку обнаружилось необходимое здание. Поскольку именно в нем, столовая занимала весь первый – с высоченными потолками этаж; под которыми красовались столики на четверых. Эту нарядность обеспечивали цветастые клеенки: с розами и гладиолусами. А еще я заметил, сидящую женщину в белом, смотрящую в пол… Стало понятно: заснул повар.

– Видимо устает из-за нас. А дома муж, наверняка нервничает, – рассуждаю: – Я вот, не женат пока… Ну а как женюсь, – продумываю, – если жена также – допоздна вне дома будет; стану переживать. И не отпущу больше одну.

Тут Юра, словно подслушав – громко спросил: – Серега, “Удачный”? Ты не задумывался, отчего повара всегда спокойные – полные, а вот кто кушает их стряпню, – нервные и худые?

– Много будешь знать, – тоже станешь не подводником, а поваром. Или, еще хуже: Аппетит пропадет, – я остудил пыл. Сзади стоял Валерка, и услышав разговор подсказал:

– Потому что повара тщательно пережевывают и никуда не спешат, а мы поглотаем и бежим.

– Наверно, – думаю вслух. – Не быть нам поварами. Все время в движении.

Так и посмеялись. И(!) опять замечаю: втроем нам, становиться свойски. Появляется какая-то товарищеская симпатия: то есть, мы явно опираемся друг на друга. Наверное, так это и бывает: встречаются одиночества.

Удобства оказались рядом, и новобранцы стали занимать места. Ведь оказывается, наш капитан Чижов – какой молодец; еще в автобусе созвонился. И здесь все приготовили. На каждом столике ожидали четыре подноса. Правда, уже остывающая еда – ну и что? В животе все подогреется, до тридцати шести. Попросту для этого и поет народ песню: “Ух – ты. Мы вышли из бухты… Ведь мы Подводники – мы Силачи!”

Тут Валерка – как артист-клоун, торжественно приглашая – расшаркиваясь, отодвинул мне и Юре стулья.

– Спасибо, но только после Вас, – отвечаем на пару. В свою очередь – так же через-чур галантно: отодвигаем оставшиеся – приглашая его и еще одного парня присесть. Минуты наслаждения и вот: отведав аппетитного рыбного супа – ухи на первое и каши гречневой с мясом на второе; сие великолепие запивали чаем с половинкой плитки шоколада. Следовательно, довольные выходили на улицу, где снова накрапывал дождь. А вместе с ним – появился капитан Чижов. Короче, пока мы – такие голодные заправлялись, он тоже зашел и быстре откушав, выходит одновременно. Вот что значит: не терять времени…

Подбежали еще двое – припоздавшие офицеры поддерживали фуражки.

В поисках съестного? Или может, издалека? – подумалось мне. – Раз также не успевали вовремя… Однако Чижов среагировал: сказал первым. Мы в сторонке стояли – не расслышали, но все увидели: как затем, офицеры принялись обниматься. И Сергей Васильевич, c радостью объявил:

– Представляете, десять лет не виделись. По телефону общались. А тут, они меня сами нашли… Теперь каждый, привозит сюда молодежь. Я с Черноморского флота, друзья с Тихоокеанского. Вот так, жизнь и идет по кругу. И главное в ней – не прекращать хороших традиций.

– Так что, – он подошел ближе, становясь серьезным. – Спасибо ребята, что доставил без Ч.П. Теперь, с дежурным пойдете в казарму. И завтра поутру, все объяснят. А свою группу, – он обвел глазами будущих надводников. – заберу после завтрака. Поедим в Крым!

– Ну, а со мной, – Чижов обратился к нам, в перспективе: к подводникам – силачам.

– Будете встречаться, по службе в Севастополе. И если что надо будет, обращайтесь – не стесняйтесь. Счастливо оставаться. Запомните навсегда: Мы все – одна семья. Семья ВМФ России!

Попрощались. Троица уходила бодро. Действительно, теперь стало заметно: что давно знакомыми.

– Наверное, сейчас по бокалу вина за встречу, – предположил Валера: – И разговоры до утра…

Ребята смотрели в след: настоящий мужик Чижов! С ним служить, одно удовольствие. Таким и запомнили: шагающим в ночь и припевающим с товарищами, какую – то, знакомую только им песню. В общем, Сергей Васильевич Чижов, капитан второго ранга из Севастополя.

6

– Валер, – говорю я. – А вдруг, здесь все такие? Представляешь, как нам повезло!

– Да ну? Где тогда обычным – не веселым людям работать? – товарищ не сдавался.

– Понимаю… Ты хочешь сказать, если военные у нас все хорошие; то там – на гражданке, остались плохие что ли? – расшифровываю его мысль. И сам же отвечаю, на собственный вопрос: – Ну, ты загнул. – Просто от неожиданного понимания, я максимально раскрыл глаза, которые, в связи с поздним временем, сменой часовых поясов и вкуснотой поглощенной пищи; потихоньку – самостоятельно прикрывались.

– Лучше послушай, – продолжаю: – Я конечно тоже понимаю – нас воспитали на слухах о дедовщине. И в кино показывали… Да?! Однако я верю, это пережиток прошлого и сейчас все нормально: наши военные человечны. Поскольку если завтра война, мы обязательно станем плечом к плечу Родину защищать… А представь?! – доказываю правоту. – Если ты, к примеру, сегодня конфликтуешь с кем-то; а завтра раздали оружие врага бить. Вот вы из-за этой глупости, друг друга и перебьете. Вот вражина обрадуется. Правда?!

– Да, верно, – кивнул Валерка. – Дедовщина это ерунда и пережиток прошлого. Поскольку достаточно простого уважения, к опыту боевого товарища.

Так мы поняли главное: Необходимо находить общий язык и относится справедливо. Все люди – все одинаковы. В общем, шли в казарму за “Большим“ мичманом Еременко уже не строем, а по интересам. На полпути мичман оглянулся: – Парни, а ну идите строем! Если опять эти “саксы” следят со своих спутников?! То не поймут – повторно с ума сойдут: то ли объект военный, то ли село лесное с парубками, идущими с дискотеки.

Часы доказывали правоту: подбираясь к двенадцати.

Казарма, или еще пока Общежитие для нас; опять-таки приятно радовало чистотой. Нас повторно провели на второй этаж, где снова поприветствовали уже другого дежурного – что в полосатой тельняшке с закатанными рукавами, восседал за новеньким столом. Вот привстав, он негромко объяснил: – Режим сна. Отбой уже был, в двадцать три ноль ноль. Подъем в семь, или по “Тревоге”… Удобства справа от лестницы. Вон ваши две приоткрытые комнаты. В первую заходите подводники, во вторую – остальные.

Зашли. Мичман Еременко был последним.

– Какую койку займете, а они под номерами; та цифра и будет каждому на весь срок учебы, – по-доброму объяснил мичман.

– Хотя, раньше по списку было… но лично я считаю, лучше самим выбирать. Какая на кого смотрит? Чтобы и самому приятно, с ней переспать, – подшутил Еременко. Рядом с кроватями, находились также тумбочки под номерками и сланцы.

Короче Колька – еще тот певец…, протяжно запел:

– Теперь с номерками будем, тра – та, та – ра – та.

И пока наши орлы озирались и прикидывали: Зачем нам номера? Или что пропел неугомонный Анцупов; я выбрал первым: – Мой номер семь, – и деловито уселся на кровать с топориком на табличке. Юрка еще возле двери стоял, но бойко выкрикнул: – Тогда мой восемь, у меня день рождение восьмого.

Само собой, что Валерка становился девятым. Так все и разместились…

После этого зашел еще один – усатый чин, со звездами на плечах: – Здравствуйте ребята. Я ваш взводный, первого взвода учебной роты. Старший лейтенант, Кошелев Михаил Иванович. Будем знакомы.

– Разрешите узнать? – сразу интересуется Юрка. – А как это Вы успели?

Юра указал на стопки формы, лежащие на его восьмой кровати у стены. Взводный ухмыльнулся, почесав волнистые волосы:

– Кто не успевает, с тем командир Учебного центра, кстати, капитан первого ранга, кое – что делает. Так потом вообще, лучше не женится. Незачем. Жена не поймет и что-то в штанах не найдет.

Все рассмеялись, уяснив главное: Ну и дисциплина!

Он продолжал: – Ты просто не понял?! Подводная лодка начинается здесь, на учебе – на берегу. В этих учебных классах, – Михаил Иванович показал на соседние здания в окне. – И в этой казарме, – показав на стены.

– Дисциплина и точное выполнение обязанностей, – залог выживания в аварийной ситуации. Вы – будущие подводники и без подлодки никто. Так что, привыкайте и вырастайте: полгода продлится учеба. Всегда равняйтесь на командира субмарины и на меня. В его отсутствие – я ваш командир. Переодевайтесь!

Осмотрев нас по-быстрому, а затем, довольно долго комнату, взводный вышел. “Десятка” стала рассматривать связки с одеждой: форма оказалась подписана пофамильно. Мелом вывели и инициалы. Странно, но всем все подошло, за исключением брюк. Они держались, только еле – еле. Да и форма, если сказать честно: понемногу болталась.

– На половину б размера, – жаловался Валерка, размышляя как можно уменьшить форму.

Однако к нашему счастью, и ремни были. Причем настоящие, кожаные с широкой пряжкой.

Вот так, переодевшись, вчерашние призывники стали походить друг на друга: как десять капель дождя. Вот что военная форма делает. Даже лица показались родственными, когда сверху пилотки надели. Снова занырнул взводный. Усмехнулся на вопрос большого размера брюк и формы в поясе.

– Скоро поправитесь, обрастете горой мышц. Ведь все это учтено опытом. А вот если в размер выдать, тогда точно мала станет.

Сбегав по очереди в уборную, разделись, легли спать. Я только подумал: Надо к Юре и Валерке присмотреться. Веселые и по ходу порядочные. Уважаю таких – без лишнего шума.

Так может, это судьбой данные друзья?! – подсказал внутренний голос. – Юрка, тоже один. Как и ты, почти никого не знает. А Валерка, может и в огонь и в воду, и даже на медные трубы. Настоящий российский якут.

– Отбой. Если кому что понадобится?! В коридоре дежурный… Спросите, – и повернув выключатель, взводный увел свет.

Словно чья-то невидимая – а может и волшебная рука, нажимала и на мне кнопку. Повинуясь, уподобившись монитору – простому черному ящику, я вырубался. Ну просто он точно также – красочно и интересно показывает, пока включен. Но не в спящем режиме… Эх, кабы знать: где моя кнопка? Так бы сберег, что никто не найдет. Но, как говориться: это пока еще не в нашей компетенции. Вот и Ваш покорный слуга в свою первую ночь в Учебном центре проваливался в пустоту…

7

Темнее черного, будто посыпали сажу. Однако затем, и это вполне естественно – глаза привыкали; пока сам в нерешительности топтался на месте. Так вот, хорошенько всмотревшись, замечаю пятно света впереди себя.

– Ну, хоть что-то, – параллельно пытаюсь принюхиваться. В общем, на ориентир и пошел, пробуя отбросить налетевшие предрассудки: типа расставленных в темноте капканов или даже приоткрытого люка колодца. И теперь, с неспешным моим шагом, это пятно раздваивалось: на круглый – размером с копейку луч и горизонтальную полоску света, что самостоятельно опускалась под ноги.

Я предположил: Неужели, под закрытой дверью?! Просто круглый луч – может быть замочной скважиной!? Без ключа?? Вот тут – почти что одновременно, ощупывая неизвестность вперед выставленной рукой, уткнулся во что-то твердое. Вертикаль. Точно, понимаю – и железная ручка здесь: это дверь – я неспешно вошел. А посветлев от победившего прежнее окружение – света, разглядел: что в этой – знакомой еще с детства большой комнате, за столом восседают двое: Пал Василич Усик и мой отец. Точно так, как было раньше, когда собираясь на выходных в городском клубе “Романтик”, мужчины рубились в шахматы.

По той же привычке – разместившись рядом, вошедший затаил дыхание.

– Это немыслимо! – снова твержу, осматривая и себя: – Рука… Я стал маленьким?! Опять десять!? И нахожусь в своем Удачном, в дворовом клубе?! Неужели, такое возможно?!

Но дальше слов заморачиваться не стал. А может, от того что были они? В общем, стал наблюдать за игрой; попутно прислушиваясь и запоминая: Как один из них что-то говорил, а второй, логично дополняет. Затем наоборот, мужчины дружно меняются.

– Слушай внимательно, запоминай: Представляй, что на фронте – в контрразведке служишь. Поэтому пробуй догадаться, кто предатель? – Сделав очередной ход наставлял Пал Василич, привычно сравнивая все с Великой войной.

Только я смеюсь, по-детски: – Хи-хи.

Но точно помню(!), что про себя возразил: – Какой фронт? Да и предателей давно нет в России.

А он опять – переставив фигуру: – Это просто так, для твоего опыта. Тренируйся, анализируй, учись!

– Будто есть они, представляй, размышляй много и в разных вариантах, – его поддержал отец. Хотя сам также мимо смотрит, словно нету меня…

– Наблюдай, будь начеку. Готовься к самому невозможному. Еще лучше, заруби на носу: жизнь она разная… все бывает, – продолжал Пал Василич.

Вдруг, отец объявил: – Ну, Василич, не ожидал от Вас. Да… Пат – ничья.

И я не сдержался – присвистнул от неожиданности. Только не как всегда: спокойно – иронично и не принужденно, а почему-то громко. Громче и резче, чем обычно. От удовольствия наверное…. Что никто из этих милых людей не проиграл, у них ничья. То есть: Дружба навсегда. Как же это здорово!

Однако(!) после, зачем-то свистнул еще. И еще раз, и снова и снова…

– Что-то не то, – понимаю.

– Но что именно? Пока не знаю. Просто: и дискомфорт полнейший.

В растерянности, стал крутить головой: – Что за дела?! Вроде как свист даже, теперь чужой?!

– Верно, – принимаю: идет от ушей. То есть я слышу свист; но не тем которым свистел, а почему то другой. Просто делал это однообразно. А слышится ритмический свист. Даже, сказал бы: с каким-то, хоть и простейшим, но все же музыкальным рисунком. Так и дошло – докатило: получается, что действительно, просвистел не я!

Мотаю еще головой – опять непонятно. Обычно то, в клубе многолюдно было. А сейчас, смотрю: никого. Только мы втроем, и пустые лавки – стулья, столы…

Поднимаю глаза вверх. Или показалось: что свистеть могут оттуда? ( Тут новый свист) В ответ: Теперь уверен, там соловей! Смотрю: Светло – синий потолок, лампа дневного света и …

Разом сверкнуло. Как молния… Глаза закрыл. А когда открыл и проморгал; все оставалось по-прежнему: молочно-белым. Однако к свисту приклеился шум с… возней.

Так – соображаю, – все же кто-то есть в клубе. Хотя, по-прежнему, никого не видно: в моем окружении зима. Интуитивно я повернулся, и…. оказалось: Что лежу на боку, на кровати, уставившись в белую стенку. Уже было включено освещение, и все ребята – из “десятки” призывников: кто одевается, а кто-то только-только встает. Ну а услышанный свист – это команда: подходя к спящим, в свисток надрывается парень в матросском одеянии, c красной повязкой на рукаве.

– Так значит, это был сон?! Я спал?! – понимая происходящее, кричу в себе на себя. Мгновенно, сознание подключилось: – Мать честная, я ж в армии; на Флоте.

Даже вспотел, от этой новой и неожиданной для прошлой жизни реальности.

– Парни оделись, а ты что? – спрашиваю себя.

– Подъем, – голосом говорит и опять свистит в свисток дежурный, матрос по казарме.

– Подъем, – он разбудил нашу комнату, и пошел дальше.

Подрываюсь как ошпаренный. Смотрю, Валерка также вскочил. Одновременно, – думаю, – проснулись?

– Серега, да я только к утру заснул; вот и проспал, – оправдывается сосед.

Уже надевая брюки, отвечаю: – А что не спалось, землячок?

– Все думал, – ища у своих перед, признался он.

– Что тут думать? – отвечаю по-деловому. – Действовать надо!

И хотя сам также не выспался, делаю вид, что нормально и держусь бодрячком.

– Ну конечно, думать тоже надо; только главное: Не проспать! А то еще в наказание отправят снег чистить. В Сибирь. Хотя, мы – то его с тобой уже столько перечистили, что нам почти в радость, – продолжаю мысль.

Валерка тоже окончательно проснулся, протараторил: – В Якутии его столько, что всем хватит. Тем более, там дом. И еще: Ведь все равно убираем? У гаража – например, а кто в своем доме живет – во дворе. Так что, пускай заставляют. Хотя-бы чистить будем не просто так – как обычно, а по поводу, – также улыбаясь, придумывал якутский юморист.

И Юра, аналогично одеваясь – высказался на свой манер: – Да, повезло Вам короче. Хотя у того, у кого из Вас короче…

Мы рассмеялись и одетые побежали наперегонки в уборную. По пути, видели парней важных – всех разных. Были молодые – как мы; а были наверное и тридцатилетние. В общем, все двигались в одно место. Где наш утренний моцион завершился внезапно: заглянул другой, такой же красно-повязочный – предупредил:

– Кто из вчерашнего пополнения, срочно строиться возле комнаты. Иначе…

Я побежал за Валерой, смотрю, а все наши в строю. Когда Юрок успел? – удивляюсь. Плюс он, видя что опаздываем когда восьмерка на месте; подмигивает:

– Мол, быстрее надо, а то потонем еще. Эх, гражданские неумехи…

– Ну, блин? – думаю, дружище!

А сам понимаю: – Ну, наконец – то, кто-то из старших появился. И сразу введет в курс. Просто рядом с шеренгой стоял другой широкоплечий: с мужественным лицом и приличного размера ладонями. – Контраст с нашими полудетскими оконечностями. Также офицерская форма, выделялась из матросских одеяний.

– Встаньте в строй, товарищи курсанты, – говорит он.

– Спасибо, – отвечаем вежливо, по привычке – поочередно.

– Не спасибо, а “Есть!” – Запоминайте товарищи курсанты, – поправил офицер.

– Вы в армии, на флоте! В подводном флоте, – и многозначительно показал палец. Вот тут все и прочитали нашивку, что красовалась на левом кармана кителя: “Зам. Ком. по В.Ч.”

– Я заместитель командира по воспитательной части и личному составу, капитан третьего ранга, Николай Владимирович Шмаков. По старинке, замполит Учебного центра ВМФ, – объяснил кап.три.

– Ну что?! Наверняка, все для вас новое? Не поймете, куда попали? – по-отцовски поинтересовался Николай Владимирович.

– Да, есть немного. А главное, никто толком не объяснил “Что будет дальше”, – отвечаем дружно.

– Главное?! Ну что же может быть для вас “главным”? – Николай Владимирович улыбнулся, сверкнув зубом из желтого металла.

– Только одно, товарищи курсанты и будущие бойцы подводного флота. У вас ровно неделя, чтобы выучить ответы на семьдесят четыре главных вопроса. Следовательно, получить необходимые знания об эксплуатации и обслуживании субмарин. Для тех, кто уверено сдаст экзамен, обучение продолжиться по разработанной программе. А кто нет, отправим на берег: как негодных, – здесь поморщился замполит.

– На проект №877 “Алроса”, куда Вас начинаем готовить; желающих много. Поэтому, не забывайте про конкурс – учитесь, и учитесь все делать грамотно, – он посмотрел на часы. Командирские блеснули золотом.

– Кстати, еще ни разу, из Якутии каких-то не серьезных ребят не присылали. Все были приняты в действующий состав. Ясно?! Теперь заканчивайте с процедурами и марш в столовую. Вас отведет… старшина Востриков.

Тут же, вроде из ниоткуда появился амбал.

– Затем, – пообещал Николай Владимирович. – Все объяснит командир Центра, капитан первого ранга Игнатьев. Вопросы?

– Нет, – уже привычно – хором ответили мы.

– Выполняйте! – скомандовал офицер, обращаясь к очень высокому старшине. Поэтому, через семь минут отряд шагал за этим баскетболистом. Впрочем баскетболистом – если только внешне. На самом деле это настоящий атлет, просто высокого роста.

– Интересно, – подумалось мне: здесь все крепыши?!

Скомандовав перед входом: – Стой раз, два. “высокий” осмотрел нас еще раз, пояснив: – Заходим не спеша. Удобства прямо. У Вас целых двадцать минут. Не забудьте помыть руки. – К приему пищи, приступить!

Ребята: – Помним, товарищ старшина, вчера были.

И дружно зашли. А там действительно, все было по-вчерашнему, но за одним большим исключением. Поскольку личного состава Центра, в десяток раз больше.

Но и эти мысли туманило: на каждом столе подносы. Даже чай со своими принадлежностями, подобно пароходу испускал дым.

– Вот и вторая “якутская десятка”, – замечаю, – из города Мирного. С капитаном Чижовым сидят и тоже собирают внутри себя калории. Только они по-прежнему: кто во что одет – по граждански; ну, кроме офицера Чижова. Мы же все в новой черной форме: настоящие подводники.

К слову: больше их не видели. Так как по команде старшего – старшины, позавтракав, строем рванули на плац; который прятался неподалеку: за соседними корпусами. Где уже стояли несколько групп подводников и еще, вдобавок, также подбегали курсанты. Выстроилось и пополнение. Стоим, волнуемся. Ждем.

8

Выше среднего роста, коренастый и точно несгибаемый Человек стоял во главе небольшой группы; причем, а я сразу отметил – все в нем подчеркивает внеземное. Например: белоснежная фуражка контрастировала с земной – черного цвета формой, а проницательный взгляд присущий обычно пророкам; на расстоянии успокаивал. Ну и конечно чистота помыслов службы Отечеству – становились мечтой-целью: примером для подражания морякам.

– Командир Учебного центра, – догадались наши. А посему притихли, беря пример с соседей – уже опытных ребят.

– Кто не знает из вновь прибывших, – оборачиваясь на мгновение назад – к своему штабу, – он говорил мягко: – Я, – Командир Центра, капитан первого ранга Игнатьев Владимир Константинович. Кстати, в недавнем прошлом, – офицер посмотрел на свою левую ладонь со шрамом, сжал в крепкий кулак и признался: – В прошлом…, командир атомной подводной лодки. Так вот, для пополнения – а вчера прибыли ребята из Якутии, – командир быстренько нашел нас и осмотрел так, чтобы каждый получил причитающуюся оценку.

– Вкратце напомню: Центр – это Академия с территорией в несколько гектар, где установлены самое передовое оборудование и тренажеры. Поэтому, здесь не только учим, но и переобучаем на все профессии. И дизелистов, и тех кто на атомоходах ходит. Также реализуем дополнительные программы по повышению подготовки подводников. Экзаменуем и аттестуем, на практике и по теории. Так что, мотайте на ус и сразу берите пример с уже действующих экипажей: Какая Дружба, какое взаимопонимание! У вновь создаваемых экипажей конечно, такое не сразу увидишь. Но это нормально. Должно пройти время, чтобы люди привыкли – притерлись друг к другу, и относились с уважением и симпатией, – он взял паузу и осмотрел небо. Рассвет логично заканчивался, офицер улыбнулся: – Да, по-другому нельзя – месяцами будете вместе; и если иначе относится, то просто возненавидите. Так вот, бесценные мои: не забывайте, что помимо чисто профессиональных знаний и навыков, без которых естественно не возьмут; существуют и чисто человеческие требования: ответственность, твердость и решительность, справедливость и доброта. Вам необходимо научиться относиться ко всему по-доброму; так как без этого трудно жить в замкнутом пространстве, – Игнатьев потер руку: – Хочу и я поделиться опытом… К примеру, есть такое понятие, как “Сверхнадежность!” Ведь каждый механизм рассчитывается на определенный срок. Однако некоторые, особо удачно сконструированные приборы и машины подлодки, выдерживают двойные и тройные перегрузки. Поэтому соответственно, служат в разы дольше. То есть, говоря инженерным языком: имеют дополнительный запас прочности. Иногда это нужно, чтобы выжить в условиях: когда все негативные обстоятельства – чего раньше никогда не было(!), вдруг разом сбываются. Именно тогда-то вам и покажется, что все в мире против…