Время Удачных 20.14

– Встаньте в строй, товарищи курсанты, – говорит он, смотря поочередно в глаза.

– Спасибо, – отвечаем вежливо, по привычке – поочередно.

– Не спасибо, а “Есть!” – Запоминайте товарищи курсанты, – поправлял офицер.

– Вы в армии, на флоте! В подводном флоте, – и многозначительно поднял палец. Вот тут все и прочитали нашивку, что красовалась на левом кармана кителя: “Зам. Ком. по В.Ч.”

– Я заместитель командира по воспитательной части и личному составу, капитан третьего ранга, Николай Владимирович Шмаков. По старинке, замполит Учебного центра ВМФ, – объяснил кап.три.

– Ну что?! Наверняка, все для вас новое? Не поймете еще, куда попали? – по-отцовски интересовался Николай Владимирович.

– Да, есть немного. Но главное, никто толком не объяснил “Что будет дальше”, – отвечаем дружно.

– Главное?! Ну что же может быть для вас “главным”? – Николай Владимирович улыбнулся, сверкнув зубом из желтого металла.

– Только одно, товарищи курсанты и будущие бойцы подводного флота. У вас ровно неделя, чтобы выучить ответы на семьдесят четыре главных вопроса. Следовательно, получить необходимые знания об эксплуатации и обслуживании подлодки. Для тех, кто уверено сдаст экзамен, обучение продолжиться по разработанной программе. А кто нет, отправим на берег: как негодных в подводники, – объяснял замполит.

– На проект №877 “Алроса”, куда Вас начинаем готовить; желающих очень много. Поэтому, не забывайте про конкурс – учитесь, и учитесь все делать грамотно, – он посмотрел на наручные часы.

– Кстати, еще ни разу, из Якутии каких-то не серьезных ребят не присылали. Все были приняты в действующий состав. Ясно?! А теперь, заканчивайте с процедурами и марш в столовую. Вас отведет… старшина Востриков.

Тут же, из ниоткуда появился высокий парень – амбал.

– Затем, – продолжал Николай Владимирович. – Все объяснит командир Центра, капитан первого ранга Игнатьев. Вопросы?

– Нет, – уже привычно – хором ответили десять.

– Выполняйте, – скомандовал офицер, обращаясь к старшине; что на полметра выпятив грудь, отчеканил: – Есть, товарищ кап. три.

Вот повернувшись к нам, сообщил: – Через пять минут, построится на улице перед входом. Вперед.

Поэтому, минут через семь, наш отряд шагал за этим матросиком – старшиной. Только если бы Уважаемый читатель мог его видеть; резонно спросил:

– Матросик? Какой еще матросик?!

Нет. Это был настоящий матрос – двадцатипятилетний контрактник. С физически развитым телом: буква “V”, то есть “Виктория” – Победа.

– Интересно, – подумалось мне: тут все крепыши?!

Скомандовав перед входом: – Стой раз, два. “Викторист” осмотрел нас еще раз, пояснив: – Заходим не спеша, как у себя дома. Удобства прямо, столовая налево. У Вас целых двадцать минут. Не забудьте помыть руки. – К приему пищи, приступить! За мной, марш.

Ребята ответили: – Помним, товарищ старшина, вчера были.

И дружно зашли. А там действительно, все было по-вчерашнему, но за одним большим исключением. Просто личного состава Центра было в десяток раз больше.

– Мы опоздавшие? – Решаю. – И поэтому, свободных столиков: в аккурат нам! Но и эти мысли затуманило: ведь на каждом, словно пароходы – дымили подносы с геркулесовой кашей и чаем с маслом. Да к тому же, они пахли как дома: молоком и теплом.

– Вот и вторая “якутская десятка”, – замечаю, – из города Мирного. С капитаном Чижовым сидят и собирают внутри себя калории. Только они по-прежнему: кто во что одет – по граждански; ну, кроме офицера Чижова. А мы, уже все в новой черной форме: настоящие подводники.

Также к слову: больше мы их не видели. Так как по команде старшего – старшины, позавтракав, строем бежали на плац; который прятался неподалеку: за соседними корпусами. Где уже стояли несколько групп подводников и еще, вдобавок, также подбегали другие курсанты. Выстроилось и пополнение. Стоим, волнуемся. Ждем.

8

Почти среднего роста, коренастый и будто несгибаемый человек стоял во главе небольшой группы из офицеров; причем, и это было заметно – все в нем подчеркивало внеземной облик. Например: белоснежная фуражка контрастировала с обычной земной – черного цвета формой, а проницательный взгляд присущий одним пророкам; на расстоянии успокаивал души. Ну и конечно, чистота помыслов службы Отечеству – становились целью-примером для подражания морякам.

– Руководство Учебного центра, – догадались все. В общем притихли, беря пример с соседей – опытных ребят.

– Кто не знает из вновь прибывших, – оборачиваясь на мгновение назад – к своему штабу, – он говорил громко: – Я, – Командир Центра, капитан первого ранга Игнатьев Владимир Константинович. Кстати, в недавнем прошлом, – офицер посмотрел на свою левую ладонь со шрамом, сжал ее в крепкий кулак и признался:

– В прошлом…, командир атомной подводной лодки. Так вот, для пополнения – а вчера прибыли ребята из Якутии, – командир быстренько нашел нас и посмотрел так, что каждый получил причитающуюся оценку.

– Вкратце напомню: Центр – это Академия с территорией в несколько гектар, где установлены самое передовое оборудование и тренажеры. Поэтому, здесь не только учим, но и переобучаем на все профессии. И дизелистов, и тех кто на атомоходах ходит. Также реализуем дополнительные программы по повышению подготовки подводников. Экзаменуем и аттестуем, на практике и по теории. Так что, мотайте на ус и берите пример с уже действующих экипажей субмарин: Какая дружба, какое взаимопонимание! У вновь создаваемых экипажей, конечно, такое не сразу увидишь. Но это нормально. Должно пройти время, чтобы люди привыкли – притерлись друг к другу, и относились с уважением и симпатией, – он взял паузу и посмотрел в небо. Улыбнулся(!), продолжал веселее:

– Да, по-другому нельзя – месяцами будете вместе; и если иначе относится, то просто возненавидите. Так вот, бесценные мои: главное – попасть в основной состав. А для этого, не забывайте: Помимо чисто профессиональных знаний и навыков, без которых естественно не возьмут; существуют и чисто человеческие требования: ответственность, твердость и решительность, справедливость и доброта. Вам необходимо научиться относиться ко всему по-доброму; так как без этого трудно жить в замкнутом пространстве. Вскоре сами поймете и почувствуете. А наши уважаемые преподаватели, подробно объяснят и научат, – Игнатьев потер левую руку о правую:

– Могу и я поделиться подобным опытом. Фиксируйте, пригодиться. Есть такое понятие, как “Сверхнадежность!”

Думаю – всем ясно, что каждый механизм рассчитывается на определенный срок. Однако некоторые, особо удачно сконструированные приборы и машины на подлодке, выдерживают двойные и тройные нагрузки. Поэтому соответственно, служат в разы больше. То есть, говоря инженерным языком: имеют дополнительный запас прочности. Иногда это нужно, чтобы выжить в условиях: когда все негативные обстоятельства – чего раньше никогда не было(!), вдруг разом сбываются. Именно тогда-то вам покажется, что все в мире против…

Поверьте на слово: так в жизни бывало. – Он потоптался на месте, кинул взгляд на флагшток, и стал говорить тверже:

– Случаются ситуации, требующие большего, чем просто хорошее служение Родине. А еще… для успешной службы, вам потребуется Любовь. Да – любовь к морю, которое мы вообще-то редко видим в походах. Но хорошо чувствуем: Силу, Дух и Родство с нами. Любовь к России, к своей семье, которые всегда ждут. И вы… поэтому должны сделать все чтобы вернутся домой; а если понадобиться, то с победой. Вот так!

Офицер замолчал внезапно, словно вспомнив что-то далекое и очень важное для себя. Немного прищурился, вздохнул и продолжил:

– Вот таких сильных людей – россиян, готовим: до двадцати четырёх экипажей ежегодно. Сами увидите, если пока не ясно. А пока учитесь запоминать любые мелочи – развивайте память и интуицию. Пригодится. Предполагайте, что известная связка: причина после следствия, актуальна. Кстати, почему ваша “Буки – 871” называется “Алроса”, все в курсе?

Мы впервые заулыбались…

– Сейчас она на ходовых испытаниях; со вторым экипажем, после планового ремонта. Но первый экипаж, – он посмотрел вправо, ведь с боку учебного отряда были такие же молодые курсанты; но вот дальше, в середине строя стояли старшие моряки. Видимо это и были экипажи действующих подлодок, проходивших курсы повышения.

– После отпуска, первый экипаж прибудет обязательно, – подтвердил командир. – И помните: От ваших знаний будет зависеть жизнь подлодки и экипажа, а если глубже – то и всей нашей страны… Дом и семья остались там, – офицер махнул рукой в сторону. – Только это ничего. Я сам также начинал, потом остался на сверхсрочную. Дошел до командира атомохода и … Теперь вот, учу вас. Я уверен! Что среди вас есть будущие командиры лодок и целого дивизиона. А возможно, и будущие герои страны?! Просто героем у нас может стать каждый, независимо от звания и места службы. Ведь как говорили наши уважаемые Ветераны: Флаг-то всегда один.

Командир Центра прогулялся глазами по окнам Академии:

– Все преподаватели с богатым опытом… Многие до Кубы ходили, Арктику и Антарктиду видели. Всему научат, а кто подзабыл, напомнят: Как выживать в нестандартной ситуации? Как найти правильное решение, когда времени нет? Повторяю: только тот, кто успешно закончит учебу, получит место в основном составе. Такого, как было в девяностые годы – больше не будет. Не будут непрофессионалы попадать на флот! Тем более, подводный…

Командир снова выдохнул: – Слава Богу, войны сейчас нет; однако порох оставляем сухим. Нет такой профессии подводника которой здесь не учим, а если будет, то и ей научим, – резюмировал подводник.

– Итак: торпедисты, механики, электрики, акустики, штурманы и минеры. Артиллеристы, радисты, боцманская команда, матросы и офицеры, киповцы и работники ядерного отсека, командиры субмарин. Сегодня личный состав Центра занимается поэкипажно. Каждый, по своей учебной программе. Так, что же еще…, – призадумался командир Игнатьев, театрально подмигнув офицерам.

И только перевел дух, чтобы c новыми силами…, как тут же подбежал худощавый подводник. Ну, просто был в похожей форме:

– Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться? – поинтересовался тот, приняв эту паузу за концовку речи.

– Обратился уже, – промолвил Владимир Константинович. – Что у Вас теперь?

– Дежурный, младший лейтенант Козленко, – он все-же представился и доложил: – Ночью мною, как уже докладывал в прошлый раз… Снова на посту, на боевом посту спали те же. Двое вахтенных, вместе. А если война? – Они также будут спать?! – Так может, даже выпили? – Предположив, Козленко сделал шаг назад.

– Как это выпили? – Прищурился командир Игнатьев, оглядывая вполоборота штаб. Штабисты сглотнули.

– На стульях спали – второй на столе, – радостно прояснил младший лейтенант. Однако, не выдерживая пронизывающего взгляда командира, Козленко теперь смотрел на свои руки: словно не знал куда деть. Просто они могут вообще больше не пригодиться, если повторно сделал не то. Эх…

– Так выпили или нет? – спросил Владимир Константинович, стряхнув пылинку со своего капитанского погона.

– Думаю да, товарищ капитан первого ранга, – уже без первоначального энтузиазма сообщал Козленко, потирая ненужные руки.

– Такие вещи Сергей Николаевич, надо знать точно. Где они? – спросил командир поморщившись.

А изменился капитан первого ранга и командир Учебного центра Игнатьев в лице не просто так, а по поводу – что не любил в своей жизни всего двух вещей: подхалимов и ябедников – c одной стороны и когда перебивают по пустякам, отвлекая от чего-то важного – с другой. Поскольку именно сейчас – как казалось, находил нужный ключик к этим молодым ребятам, что стояли напротив с такими перепуганными глазками. Не понимая, зачем это им, ведь тут так сложно. И никакой романтикой не пахнет, о чем мечталось на гражданке, в Якутии. Вот и собирался снова – на пальцах и доходчиво повторить. Просто к своим ученикам любого возраста, Игнатьев относился так же как и к собственным детям.

Да, постарается Владимир Константинович донести: Что сложно не здесь: на Земле, в Учебном спец. центре Обнинска. А сложно может быть в море – под водой, если чего-то не знаешь. И для этого он тут стоит и буквально живет на службе со своими преподавателями много лет; все делает и сделает чтобы научить. Сам проверит и перепроверит… Вот тогда там – на большой глубине станет полегче с полноценными знаниями. Конечно, свое везение и удачу он подарить не сможет; но все остальное, вместе с частицей сердца обязательно отдаст! Так будет всегда…

Вот в эту самую минуту, подходил “вечный дежурный” Козленко.

– Ну, что тут скажешь? – придумал капитан Игнатьев. Козленко, он и в театре последний будет.

– Тут они, – выслуживаясь, доложил младший лейтенант.

– Приведите, – командир посмотрел на часы.

– Так уже, – довольствуясь – что хорошо подготовился, Козленко намеривался исполнить надуманную роль мастерски.

Двое усталых и взъерошенных персонажа представали перед командиром Учебного центра. Посему получилось, что с одной стороны их увидел весь личный состав в строю; а с другой, вблизи и пристально смотрел только он. Вот у пришедших с этой стороны и не было лиц. Хотя конечно, физические лица присутствовали. Но так как там уже отразилось, что владельцы сильно переживают; поэтому и стали не похожие на самих себя…

Ну а что командир Игнатьев? Какое – то время он молча рассматривал; словно не узнавая, кто перед ним. Военные, или кто-то еще?

Лейтенант же, уставился в пол. И если бы только смог, провалился бы на своем месте: так захотелось спрятаться.

– Старшина Закеров и мичман Штольник, – негромко доложили пришедшие.

Для справки: эти двое были из одного коллектива, что проходил курс повышения квалификации. И получается, что в дежурстве по графику – повторно не справились с вахтой.

– Слушаю Вас?! – командир смотрел так сурово, что пара немела.

– Пили? – теперь задушевно спросил Игнатьев.

– ………никак нет, – как под копирку, по очереди – с трудом доложились они.

– Тогда спали?

– Ну, чуть прикорнули… Вчера ящики помогли таскать под дождем, промокли, – объясняя сбивчиво, проштрафившиеся перебивали друг друга.

– Потом “козла” забивали…

Услышав знакомое, приведший их лейтенант вздрогнул.

– Мы в домино играли, – пояснил Штольник.

Сняв фуражку – покачав головой командир улыбнулся; затем, тихо промолвил: – Как дети малые, ей Богу. Может, в детский сад?… Пока не поздно.

Только объяснение продолжалось: – Потом чаю напились и засиделись. А тут, и дежурный пришел, – показывая головами на офицера.

– Да я вас только минут десять в окно будил. А если враг придет, весь состав учебного центра вырежет? – не сдавался тот.

– Не помните?! Как турки поступили с армянами? И таких преступлений – как то, сколько раз было в мировой истории? – Вот как бы вдобавок к сказанному, Козленко утвердительно топнул.

Действительно, он с детства мечтал о “службе в театре” и теперь эта любовь, нет нет да и проскакивала при необходимости.

– Ну- ну, – возразил командир Центра, не ожидавший подобного сравнения.

– Что Вы, Сергей Николаевич? Вы много фильмов смотрите. У нас же дублирующая система. И комар не проскочит.

– Да это я так, к слову вспомнил прошлый век, – он снова рассматривал руки.

– Хорошо, – тихо-тихо подытоживал довольный капитан Игнатьев: – Это сейчас к месту!

– Что? Простите?! – интересовался, не расслышав слов собеседник.

Также провинившиеся, не понимая командира пожали плечами. Воодушевившись, попытались улыбаться; видимо решая: пронесло и на этот раз. Да, командир действительно замолчал. Тихо стало на плацу. Очень тихо. Казалось, и ветер давно стих… Ровно так, как случается перед бурей. Но только “опытные” знают: как бы спокойно – что даже не верится в предстоящую смену погоды не было; она – гроза грозная, обязательно будет. Ненастье случиться – хотя бы в пику того Абсолюта тихого, который внезапно наступил. Поэтому, чем тише становится перед, тем мощнее и громче случиться она. В общем, воздух почти звенел. Запахло серой…

Вот и рявкнул командир Центра; да так сильно, что наверное услышали во всем Обнинске: – Расстрелять немедленно!! По закону, военнослужащий повторно нарушивший устав при исполнении, приравнивается к нарушавшему устав в военное время. А за это: Расстрел.

– Расстрелять “Это”, – капитан первого ранга специфически указал на проглотивших давно языки нарушителей.

– Немедленно! – он повторно, с выражением смотрел в сторону штаба, подморгнул Козленко и демонстративно отвернулся. И… Непонятно откуда взявшийся так быстро, появился наряд: пара таких же курсантов, только с оружием. “Калаши” – то есть автоматы Калашникова, красноречиво ожидали за спинами. В общем, вооруженные уводили ошарашенных: Штольника и Закерова за угол. Мы переглянулись c Юрой: эти кадры напоминали войну… Вероятно поэтому, кто-то из наших издал отчаянный звук: – У-х! Попросту из-за этого разбирательства, во рту пересохло у каждого. Представляю, что чувствовала та пара?!

– Итак, – продолжил Игнатьев, подходя ближе: – Продолжаем учебный процесс. Новеньких отведут в класс, где начнете готовиться к сдаче зачета. Одна неделя – это много. Во время войны, дней давалось меньше …

Неожиданно(!), все вздрогнули, ведь что-то – где-то трещало. Этот звук был так неестественен, затем еще раз повторился и смолк. В ответ на страшные для людей звуки – убивающие осеннюю идиллию; недовольно закричала ворона. Ей тоже не понравились они? Однако(!), мои глаза заметили: монументальный Игнатьев наблюдает за реакцией новобранцев…

– Это очередь из автомата? Действительно, расстреляли?! – в молодых головах возникли только эти вопросы. В общем, заслуженно кинуло в жар. И головы завертелась как флигель при шторме; в надежде, что кто-то объяснит. Но стоящие рядом офицеры показывали: ничего странного не происходит. А это значит, такое в порядке вещей.

Выдержав паузу, Игнатьев напомнил:

– Для русского флота актуальна Тринадцатая заповедь: “Не зевайте и не теряйте времени!” Чтобы такого, – командир указал на угол здания, куда недавно уводили живых нарушителей.

– Чтобы такого, больше никогда не было.

– Смирно, вольно! Приступить к выполнению плановых занятий. Разойтись.

К нам сразу обратился непосредственный командир, взводный: Михаил Иванович: – Ребята, в колонну по двое, становись!

Когда он появился, в связи с пережитым сюжетом не заметили.

– За мной, шагом марш, – и заботливый взводный, принялся уводить подальше от страшного места. Однако мы, по очереди – хотя и не сговаривались, а все же пытались посмотреть за угол. Где просто обязаны были лежать тела расстрелянных, только что парней. Заметив, Иваныч пояснил: – Да нет там никого. Теперь уносят быстро…

Мы нервно улыбнулись. Стало ясно: это была жесточайшая шутка. Или трагикомедия – урок.

– Да, юморить здесь явно умеют, – Подумалось мне. О чем размышляют остальные девять курсантов, догадаться думаю не сложно.

9

Опосля первых занятий, к вечеру, Михаил Иванович нас отвез на экскурсию: в центр Обнинска; где покрутившись по улицам, автобус встал возле комплекса памятников.

– Это самый знаменитый монумент, – восхищенно рассказывал взводный: – Рубка атомной подлодки “К – 14”. А напротив ее, посмотрите, установлен второй: Герою СССР, командиру первой советской атомной лодки “К – 3”, контр – адмиралу Леониду Осипенко. Кстати, именно его подлодка первой покорила Северный полюс. Тогда даже родилась шутка: боцману посоветовали взять левее – дабы не повредить главную ось Земли. Затем, к сожалению, была страшная авария: погибли люди… Из-за простой казалось-бы мелочи: прокладки гидравлики. Так что, уважаемые курсанты, сами видите: У подводников мелочей не бывает, – Михаил Иванович посмотрел на темнеющее небо, приложив руку к груди. Пояснил:

– Зато теперь наш Леонид Гаврилович, встречает вернувшихся с похода.

Возложив гвоздики и прочитав памятные таблички, мы вернулись в Учебный центр. Не знаю почему – как в школе наверно, но на утро я занял заднюю парту. Юрка сел рядом. Перед нами, на предпоследнюю уселись: Валерка и Николай; в небольшом и светлом классе оказалось всего десять парт в два ряда. Поэтому(!), все были на виду – учиться пришлось по-настоящему.

Также в помощь, на всех стенах размещались плакаты проекта. Вот так, смотришь и представляешь себя подводником, переходящим из отсека в отсек. Что касается тех, семьдесят четырех вопросов, при упоминании которых улыбались контактирующие с нами офицеры – вспоминая себя в похожей ситуации; на практике оказались полным и основным знанием всего что там есть: Торпедный отсек, Главный командный пост, Жилой отсек, Дизельный, отсек Электродвигателя и последний, с резервным двигателем и электромотором экономического хода.

– Кстати, – напомнил Михаил Иванович. – Натовцы окрестили субмарину “Черная дыра”. Ведь не слышна и незаметна. Потому что? …, – взводный вопросительно кивнул Юрке, ожидая что подхватит, продолжит и похвастается усвоенными знаниями.

– Ну, потому что, – начал Юра, смотря в потолок, – имеет противогидролокационное покрытие корпуса и бесшумные приборы с механизмами на борту…

А я – видя что тот поплыл, желая помочь добавил что заучил и что было – как дизелисту ближе: – Также скрытности способствует новая система газоотвода. За ней не остается следов.

– И водометный двигатель вместо винта, не услышит ни один акустик, – сразу подключался Валера.

– Ну что?! – Рассмеялся Михаил Иванович, – втроем справились. Молодцы. Так держать! Только что будете делать, когда останетесь по одному? Такое тоже бывает. Друзья, это здорово. Но надеяться лучше на себя. Поэтому, повторяю только два раза: Учим все еще – это раз и гораздо лучше – Два!

Впоследствии, с такой требовательностью запомнили все и все. Что называется: знания отскакивали от зубов. И тесты, сдала вся “десятка”.

– Это все потому, что из Якутии шустрые и сообразительные парни. Тормозов нет, – как любит поговаривать Валерка Золотов.

Далее, следующим преподавателем оказался Павел Иванович Маслов. Сорока пятилетний силач, с зелеными глазами и добрым крестьянским лицом.

– Вот такой, мировой мужик…, – все наши при разговоре о нем, не сговариваясь показывают кулаки с поднятыми вверх большими пальцами. Потом, конечно, были другие учителя; но его полюбили особенно. Поскольку на уроке рассказывал интересно теорию; а на перемене – что тоже важно, отвечал на многочисленные вопросы. Короче, заметив что часть курсантов спешит покурить; назидательно впечатли: как “пухнут уши” под водой без курева. И как затем, когда подлодка всплывает, курильщики c “Большими” ушами – строго по очереди, поднимаются наверх глотнуть курева; а не того, о чем мечталось целый месяц глубоководного плавания: глотка свежего воздуха.

– Лучше бросьте сейчас…; тогда может получаться из вас настоящие подводники, – посоветовал Пал Иваныч. Он помогал фактами слабовольным, и вскоре на перекуры никто не бежал: отказавшись от ненужной привычки, приобретали другую: запасаться опытом, слушая реальные истории.

– Подводники обладают крепким здоровьем и сильными волевыми качествами. А какие они у вас, если даже курить бросить не можете? – взводный доказывал правоту Маслова, что по-отцовски наставляя, увлекал новыми походами: на дизелях, атомоходах. Как с натовцами встречался…

– Каждый экипаж выполняет команды командира. Поэтому, все все понимают: и у нас раньше случались недальновидные, а у них-то подавно, до сих пор такие. Поэтому, попадали в непростые ситуации.

В ответ, мы только слюной облизывались; и с нетерпением ждали добавки – продолжения: очередной перемены. Пролетали дни.

Первое, с чем на практике познакомили курсантов: это средства индивидуальной защиты. Научили надевать портативные дыхательные аппараты “ПДА”, которые обязан носить каждый, во время нахождения на борту. Следом, изучили изолирующие противогазы “ИП 6”. Выучили правила переключения из “ПДА” в “ИП 6”.

– Портативный дыхательный аппарат вещь одноразовая, – держа в руке красную коробку, объяснял мудрый Пал Иваныч:

– При недостатке кислорода, поможет выжить. А как выжил, выкидываешь и берешь новый. Всегда носим с собой!

– А если забыл? – робко поинтересовался Юрrа, оглядываясь – ища поддержки.

– Тогда можно будет не дышать, – отшутился Пал Иваныч, чуть посмеиваясь над наивностью будущего матроса. Однако тут же заметив что-то важное, спросил резче:

– А Вам, – он переходил на спокойный голос и подойдя к Ансупову, что сидел у окна, – это не интересно? Неужели действительно верите, что без знаний на подлодке будет спокойней? – все пристальней всматриваясь в курсанта, вопрошал офицер.

– Тогда зачем пришли, если не хотите учиться? – Пал Иваныч заметил, что парень подолгу смотрит в окно. Видимо, заскучал хлопец по дому.