Время Удачных 20.14

И начинаю раскладывать по полочкам, находя причину – единственно надежным методом: исключением тех возможных неисправностей, что уже проверил.

– Все-таки, коллектив у нас мировой. Какая там дедовщина? – отвечал на звонок Маме: – Наоборот, старшие всегда подскажут, если чего-то не так.

Еще она спрашивала: – Как это, целый месяц в походе одни и те же люди будут видеть друг друга? Надоедят наверно?!

Но я уже знал ответ – объяснил: “Мы все – организм. Где подводники – его части, выполняющие определенную работу. Соответственно, без одного любого, не будет целым и здоровым. Попросту: левая рука видит правую всю жизнь и не надоедает. Даже наоборот, вместе легче и все подвластно: работать и отдыхать. Поэтому, если какой-то орган станет чужим организму – сам отомрет. Как когда-то хвост у первобытного человека. То бишь, уйдет подобный из команды. Отсюда у нас все веселы и не обижаются друг на друга. Ведь от работы любого из офицеров или матросов, зависит жизнь других ребят и всего корабля.” Вот Мама.

Так и были, не разлей вода: братья. Валерка – вечно загорелый якут, Юра – блондин, почти что альбинос. И я светлокожий брюнет. Даже в выходной – воскресенье, команда собиралась в большом зале. Это командир Рижский придумал. Чтобы не только на службе, но и в быту сливаться в сборную.

В такие часы, я в шахматы приноровился играть. Юра оказался гитаристом. Играл как Бог или почти Бог, что в конечном результате схоже. Как говорил наш старпом: – Юрик композитор.

Валерий в нарды рубился. Ну а Колька от телика не отходил: фантастику или боевики, лицезреть хотел вечно.

Командиру лодки Станиславу Владимировичу, я всегда и неожиданно проигрывал. Зато часто выигрывал у боцмана, блондина Алексея Ронова. Что с неизменно закатанными – на разную длину рукавами тельняшки, медленно переставлял фигуры по доске. Боцман играл хорошо, но мне почему-то везло. И Алексей только смеялся да краснел, под хохот – дружеский конечно, всего офицерского состава.

Затем, Юра меня приобщил к гитаре. Первые свои четыре аккорда, я исполнил в учебном центре. Это была песня, с которой начинают осваивать гитару: “Напиши”. Чисто солдатская и матросская.

– А Вы знаете, что это означает? – Шутил тогда Юра, – То, что матрос “Удачный” не полностью медведем задавленный, по части ушей. А оказывается, слышит звуки. Только тренироваться надо и учиться дальше. И слух будет, что надо. Станет слухачом.

Вот поэтому, шестиструнка из Красной комнаты вечерами редко стояла без дела. То есть устраивали подводники: шахматные турниры в выходной, а в будничные музыкальные номера. Хотелось же вечерами расслабиться, после тяжелого учебного, “Приближенного к боевому, – как говорил Валера, – учебного дня.

Однако однажды – наблюдая за игрой командира с замом Подлякаевым; я и услышал этот предопределяющий разговор.

– Закончим учебу, сменим вернувшихся с похода. Тем более, – рассказывал Станислав Владимирович: – Активизировался условный противник, ведь олимпиада на носу… Сколько лет страна готовилась, а “эти” могут попытаться сорвать, придумав на воде пакость.

– Интересно, – подумал я, – кого имеет в виду? И для кого, – как выразился командир, – придется усилить учения.

– Программа по всей видимости, будет грандиозная. С надводным флотом и поиском субмарин противника, – поставив шах, вслух рассуждал командир Рижский.

Устав защищаться от прыгучих черных всадников, зам. положил своего короля на бок и покорно выдал: – Сдаемся, товарищ капитан второго ранга.

И соглашаясь c мыслью командования, подтвердил: – Теперь понятно Станислав, почему по ТВ все Киев показывают: люди палатки поставили…

Я затих. А сам думаю: Не какую тайну не подслушал? Но с другой стороны, я такой же подводник как все!

– Разрешите вопрос? – все же решаюсь спросить, обращаясь к Олегу Анатольевичу. Который, складывая фигуры кивнул: – Мол, давай “Удачный”, только быстро.

– Я украинец по паспорту, но считаю себя Русским… Так как же можно разделить одних и тех же? И второй вопрос: что американцы лезут к украинцам, зная, что они русские. Настроить хотят против нас?

– Вам товарищ русский, надо меньше ТВ смотреть – чтобы глаза не портить, – как всегда с шуткой, ответил зам. И сам же пояснил:

– Это другое государство, вот и пускай живут как хотят. Лишь бы нас не задевали бортами.

Однако командир Рижский подправил: – Знаете матрос, малотосы тоже разными бывают. Одни например: с нацистами боролись, защищая общую землю. А другие – “бандеровцы”, воевали за Гитлера – убивая своих. Прислуживали шкурники… Вот пока гибли наши граждане, им дозволяли жить.

Я, пожимая плечами определил: – Больные наверно. Если с врагами сотрудничали.

– Еще как! Ну ничего, история все расставляет по местам. Так всегда было. Мы одно целое. Сам также считаю: Я русский и такой же украинец, как ты украинец – русский. Поскольку сперва, одна страна была: Киевская Русь. Намного позже Российская империя, – делал вывод Рижский.

– Понимаю, – соглашаюсь – как всегда с командиром. Однако Олег Анатольевич поморщился. Было понятно, что политика, это все-таки не его конек.

В общем, на девятнадцатое декабря; первый экипаж “Алросы” сдавал выпускные экзамены. Все получили “Хорошо”, но некоторые опытные подводники, подтвердили знания на “Отлично”. Они то и получили из рук командира Центра значки: “Отличник боевой подготовки”.

Я радовался, что и мой командир БЧ-5: Иван Андреевич, оказался в их числе. Тем более что сами: Юра, Валерий, и я – Сергей “Удачный”, получили на своем первом экзамене: “Почти что отлично”. Это, со слов командира Рижского. Остальные ребята – новобранцы: “Почти твердое четыре”.

– Поэтому, – вызвав троих, объяснил Рижский: – Вашу “Святую” троицу, забираю в действующий состав: так быстрее закончите обучение. Я видел, как выручаете друг друга. Это называется “Командный” дух – на подлодке главное. Поскольку нить с тремя жилами, в десяток прочнее трех одиночек. Мне нужен такой электрик, дизелист и матрос трюмных систем… Ну а оставшаяся семерка продолжит учебу, до окончания полного курса. Нам несчастные случаи не нужны. Тем более через месяц отдыха, прибудет второй экипаж. Вот и войдут оставшиеся в их состав.

Короче, расставались c земляками – якутянами, скрывая редкие мужские слезы. “Но Жизнь – как говориться: продолжается. И самое интересное в ней по-прежнему, ждало впереди”.

Только мы не заморачивались, а просто жили, учились и мечтали о простом человеческом счастье.

14

На следующий день, точнее ранее утро мы – выспавшись по пути и пройдя пограничный контроль, оказались в Севастополе. Где конечно, стало жарковато – в нашей-то форме. Просто она и для зимы теплая, а здесь подавно: властвовала осень – все это по якутским меркам. Только логичная паутина, давно нелетала… Плюс, оказалось вот что: Молочно-дымный коктейль, сберегавший людей совместно с творениями – строениями от любого недружественного шага или даже сглаза; неспешно исчезал. И успевая вдохнуть его вместе с ночным морским запахом – благодаря тому, что железнодорожный вокзал расположился рядом с бухтой “Южная”; командир Рижский ахнул: – Ммда!!…

Причем одновременно, со второго пути в это время отходил состав. Так что “Прощание Славянки” – марш всех отъезжающих севастопольских железнодорожных отправлений; на этот раз не порадовал команду.

– Однако, как-то… Тревожно, что ли? – отметил старпом, трехмесячное отсутствие.

– Командир, кажется люди задумчивей?! Видимо, передают друг другу ужасы Киева, – добавил Дмитрий, когда экипаж грузился в поджидавший автобус.

Плюс еще Юрка, стараясь найти место рядом с офицерами; робко спросил:

– Товарищ старший помощник, разрешите вопрос?

Дмитрий Владимирович и так всегда помогал, словно “батя”; поэтому, уже привычно повторил: – Валяй матрос, не имей привычки стесняться.

– Так мы разве не братья? – Юра смотрел не мигая.

Не зная теперь что ответить, старпом решил отшутиться:

– Братья конечно. Только с их продажным руководством, совсем не родственники…

– В смысле, они незаконно рожденные? – съязвил Юрка, когда автобус пересекал Днепровский мост: – Просто говорят, что дружеские отношения, – активно жестикулируя – парень подтверждал то, что услышал в последних новостях.

– Да. Говорят одно, а на деле поощряют нацистов, – старпом, в доказательство своего отвращения показал кулак.

Здесь вмешался командир: – Похоже, что Киевом дирижирует запад. НАТО, фонды Сороса, Рокфеллера и Ротшильда.

Старший помощник согласился: – А помнишь Станислав Владимирович, как приходили поезда ‘’Дружбы’’, организованные их верховной радой? Когда напротив штаба Черноморского ВМФ, нацисты выставляли макеты виселиц и гробов. И как потом…, охраняемые украинской милицией(!), с барабанами маршировали по городу. Пугали родных севастопольцев.

Теперь и Рижский рассмеялся. Оценил небо в окне, объяснил: – Севастопольцев напугать?! Прапрадеды в первую защиту: в девятнадцатом веке защищали город. Это когда, страны-хозяева теперешних бандеровцев в Киеве задумали решать: где нам жить? Затем дедушки во вторую, в двадцатом веке от Гитлера защитили: это он придумал, что только арийцы должны жить. Якобы, когда-то была земля готов. Только здесь никогда не было нацистов…, были скифы. И все россияне, имеют частичку от них. Затем, наши окрестили Русь; и славяне поселились навсегда. Вот с тех пор живем дружно с крымчанами, татарами и греками. Да и всеми остальными нашими братьями. Так что, эти киевские папуасы-бандеровцы – ничто.

– Верно!! Если бы украинская милиция не охраняла тогда; горожане усадили бы всех вниз головами в вагоны, и пинком отправили вспять, – заверил старпом.

Юрка, вернее наша якутская тройка, открыла рты… Поскольку проживая в глубинке России, не знали: как все серьезно.

– По телевизору, такого не говорят, товарищ старший помощник, – высказал общее мнение Валерий.

Даже командир краснел воспоминаниями, и стараясь пересилить эмоции – объяснил: – Не говорят пока… Ну и что? Разберемся. Мы подводники. Народ русский и украинский за нас.

Таким встревоженным “Батю”, матросы никогда больше не видели. Было понятно, как он переживает за судьбы России и Украины; за судьбу своего Севастополя и всего крымского народа. И Станислав Владимирович взял себя в руки… Думаю: даже пожалел, что разоткровенничался со старпомом на виду. Потому что командир скомандовал, уже полностью контролируемым голосом:

– Приехали, за мной хлопцы. Можете расслабиться, мы дома.

Вот как добрались до 247 – го отдельного, Констанцкого ордена Ушакова, дивизиона подводных лодок Черноморского флота. И хотя повторюсь: было рядом с вокзалом; но даже у молодых появилась усталость. Только не физическая – от дороги, а моральная – от здешних новостей.

Зато в части с нами здоровались – замедляя ход, все встречающиеся. Также мирно приветствовали команду окружающие старинные здания, что веками служат России.

– Посмотрим, – подумал я, – куда мы попали. И что за нацисты приезжали из Киева? В двадцать первом веке!

Однако Валерка, толкая в бок левый, защебетал: – “Удачный”, ты представил себе,… гробы привезли. Это как?

– Слышал, – отвечаю, отмахиваясь – не зная, что еще сказать. Но Юрик переиначил:

– Вот и хорошо, что гробы приготовили.

– Почему? – переспросил Валера.

– А чтобы нам для них не тратится, – отчеканил, начиная злиться:

– Пусть только еще сунутся – узнают, что могут якуты и сибиряки. Да у меня дед тут в Отечественную победил. Как я теперь, ну потом когда то, когда встречусь с ним, – он указал в небо:

– Ему в глаза смотреть буду, если отступлю. Да я за деда, всех нацистов отсюда выгоню. Это наша, русская земля!

Наступила пауза, повлиявшая на общий ход. Потому что команда, не сговариваясь остановилась; не ожидая подобного от молодых. Но все же, одобрительно закивали, предсказуемо соглашаясь. Один обернувшийся командир пожурил: – Товарищи подводники, в России все по закону. Помните: верховенство права! Виновных наказывает честный суд, а не мы – российские граждане.

Именно так оказались на входе в старинное здание. Где от перемены ли климата, или от родного воздуха; разыгрался неплохой аппетит.

– Сейчас бы поесть, товарищ старший помощник? – Словно читая мысли и в тоже время мечтательно – вопросительно посмотрев, предложил Юра. Командир одобрительно кивнул, и все зашли.

Все-таки это удобно, когда столовая располагается на цокольном этаже казармы. К слову: людей было немало. Это и понятно: восьмой час. Одни служивые вставали, другие подходили, присаживаясь за деревянные столики. Нам стало ясно, что военная часть общая – кушали разные: в различной форме и знаками отличия.

– Вот и превратились в сухопутных подводников, – рассмешил Валерка, пока рассаживались за столы. Наяривая кашу и в то же время периодически теребя ложкой кусок жареной камбалы, он как бы проверял: настоящая или нет.

– Тут все стоящее, и люди наши, – делал вывод: – Мы же в русском городе-герое.

Далее, после сытного завтрака – довольные, что вернулись; экипаж “Буки – 871” выстроился на плацу совместно с другими подводниками дивизиона, имени легенды: адмирала Федора Федоровича Ушакова. Только сразу, началась чехарда.

– Из-за этих олухов, – которых так обозвал старпом.

Просто парни из взвода охраны, намеревавшиеся встать близко; безуспешно пытались осуществить. В следствии чего(!), мы не помещались в полноценные две шеренги. Однако сориентировавшись и прикрикнув на таких соседей – попривыкших стоять тут пока “алросовцев” не было; любезно сдвинули, выровняв общий строй.

– Я командир дивизиона, Варачкин Анатолий Геннадьевич, – напротив стоящий офицер представился. Он был выше среднего роста, с темными волосами и будто горящими глазами.

– Для пополнения, или тем кто просто забыл, отсутствуя временно. Объясняю: Дисциплина и еще раз Дисциплина!!

Видимо не понравилась возня… Но мы, увидев впервые, да еще и таким строгим – автоматически прекратили (почти что) дыхание. Просто в доказательство профессионализма, на комдива груди блестело немало наградных пластин. Это значит, – понимаю, что и медалей заслужил c десяток. И это в мирное время! Поэтому – он не простой, обычный штабист, а сверхопытный офицер.

– Сегодня, – Анатолий Геннадьевич говорил громко, однотонно и уверенно, – с курсов вернулся первый экипаж “Буки – 871”. Это хорошо. Вовремя. Также отмечу, что к нам поступила очередная партия молодых матросов. Это тоже хорошо…

Уйдя на мгновение в себя – комдив возвратился, став веселее и продолжая несколько иначе: – Когда развиваемся, мы растем! А если не растем, – как сказала одна умная женщина: Если не растем, то мы падаем! Так что, тоже могу напомнить: в Севастополе, в разное время располагались от 47 до 61 подводной лодки; выполняя задачи по обеспечению сохранности границ, – здесь он не смог удержаться и разочарованно выдохнул: – ФФ!

– А теперь в строю только “Алроса” и на ремонте “Горьковский комсомолец”. Но даже с этими силами, мы должны и сможем обеспечить защиту государства в Черноморском регионе.

– Ребята, – видимо комдив обратился к молодому пополнению: – Служите честно. Накапливайте опыт. Ведь именно наша лодка поставила рекорд, сумев восемь раз(!) завоевать приз по торпедной атаке. А эти победы ковались тут – в дивизионе, в учебных классах; и в Центре подготовки, где вы уже приобрели профессию. Я сам раньше ходил на “Буки – 871”. С нее вот, ушел на эту должность. Поэтому, берите пример: в нашей стране повышения получают согласно знаниям и умениям, старанию и добросовестности. И не как иначе.

Также здесь – на плацу ощущалось, с каким уважением слушают собравшиеся: ловилось каждое слово и акцент, поставленный перед паузами. Тем более что следом, подойдя ближе, комдив осмотрел каждого из троих.

Будто женихов выбирает дочери, – показалось мне.

– Хорошо, – подытожил комдив Варачкин: – Кстати, скоро прибудет и второй состав; могу назвать: проведены настроечные и ходовые испытания. Все-таки: более двух десятков лет лодка прошла без среднего ремонта; довольствуясь поддерживающими работами.

Рассказывая это медленно – комдив смаковал, получая ни с чем не сравнимое удовольствие. Словно действительно сам или дети, добились важного в жизни. Так, по-отцовски Анатолий Геннадьевич относился к своей “кровиночке”: – Полностью решена задача измерения и контроля шумности параметров гидроакустического поля. Дана хорошая оценка защищенности от средств дальнего обнаружения…, – похваставшись, следом шепнул:

– Слава Богу, “Принцесса“ опять новая. И хочется тягаться с теми, кто рискнет…

Теперь он уже не казался сухим профессионалом. Вот в подтверждении, по-хозяйски потирая руки сообщил: – Значит так хлопцы, выбирайте поросенка…

Тут уже и мы заулыбались, а может еще от того что заметили старого знакомого с бакенбардами: капитана Чижова, что когда-то отвез в Обнинск. Офицер встал рядом с Варачкиным, возведя профессионализм в степень. Комдив подтвердил:

– Службам обеспечения проверить готовность к встрече “Буки – 871”. Начальнику штаба, проверить соблюдение Т.Б. при проведении учебных и вспомогательных работ. Приступить к выполнению своих обязанностей. Разойтись!

Новобранцам разрешили погулять по территории – обживать новые условия. Отсюда не удивительно, что казарма оказалась хорошей гостиницей, в три звезды.

Осматривая изнутри, Валера восторженно простонал: – Чтобы я так жил! Всегда!! – Плазма, стеклопакеты, евроремонт. Тренажеры, теннис, бильярд и библиотека. Еще фильмов целый набор. Круче, чем в учебке. Не служба, а малина будет, – сделал он вывод.

Однако я подумал и уже логично-привычно предположил:

– Видимо ребятки устают так, что здесь есть все чтобы возместить силы и немного отвлечься от суровой службы.

Ну что? Мои друзья замолчали. И не сговариваясь, надолго задумались… Только вечером отошли. Это когда мы обнаружили отдельное сооружение: мемориальный комплекс. Видно было, что лежащие цветы: розы и гвоздики – сегодняшние. Валера зачитал надпись на постаменте: – В честь моряков, достойно защищавших Родину в разные времена.

И тише сказал: – Да парни. Хорошо, что здесь служить будем. Постараемся, и не подведем наших моряков. Они все герои.

А Юрка, опередив меня, ответил за всех: – Точно так, друганы.

В продолжение – перед сном возле бытовки, зашли комнату Воинской Славы. Где на стенах и столах разместили различные документы, фотографии, награды, макеты и экспонаты, рассказывающие о подвигах подводников.

Валерка опять зачитал первым:– Первыми якутами ступившими на Севастопольскую землю, были воины Якутского, 42 – го пехотного полка; принимавшего участие в первой обороне Севастополя. А это, – добавил от себя, – во время Крымской войны: 1853 – 1856 года.

Юра подхватил: – Сформированного из частей Селингинского мушкетерского полка.

И спросил: – Интересно, где это в Якутии?

Тут уже я вспомнил – рассказал: – Мне мама говорила, что улица есть Якутская в Севастополе. Значит, все заслуженно. – Вот как, большая Россия. И героев не счесть.... Не то, что некоторые, – намекнул Юрка.

На завтра – как уже было сказано, возвратился второй состав. И мы впервые, вживую увидели барышню – нашу красавицу “Алросу”. Подводная лодка стояла у пирса как бравый конь: отдуваясь от пыли и солей дальних странствий. Тем более, здесь не было волн, вольготно гуляющих по морю. Просто именно они сейчас хозяйничают в Черноморье, являясь основной характеристикой. Хотя, все равно, загипнотизированные бы мы не замечали… Поскольку даже Имя, аршинными буквами здоровалось с обоих ограждений сходней; а черный и гладкий – будто леденец корпус завораживал, притягивая новичков. Так что, стоявшие у противоположных пирсов большие корабли и малые современные яхты; разумеется, стали не интересны. По мне так вообще, бортовой номер “871” и собственное имя смотрелись не набором символов, а как именная роспись. Точно Великая Россия, подобно знаменитому художнику – обозначала шедевр. Да, в Севастополе любят подводную лодку. И каждый житель мог видеть, проезжая по соседствующей дороги: когда возвращалась домой.

А теперь, ее первый экипаж стоял в три шеренги; пока командир ввернувшегося – второго, докладывал Анатолию Геннадьевичу:

– Товарищ капитан первого ранга, командир дивизиона. Подлодка “Буки – 871” поставленные задачи командования выполнила. После капитального ремонта, имеет современное, минно-торпедное и ракетное вооружение. Экипаж здоров, материальная часть в строю. После пополнения запасов, готов к выходу в море. Капитан третьего ранга: Виктор Петренев.

Следовательно, услышав: “Вольно!”, пожал руку комдиву. И принимая из рук начальника штаба зажаренного поросенка, казавшегося до того свежим, что вероятно поэтому обложили дольками лимона – дабы не сбежал, улыбнулся. Оркестр сыграл привычные марши и как только закончил, словно по мановению невидимого дирижера встречающие, услышав разрешение налетели на вернувшийся экипаж. Теперь каждого, уже осчастливленного подводника, окружали детки и жена, или родители.

А как Вы думаете, Уважаемый читатель? Что может быть лучше для нашего моряка, вернувшегося от туда – чего никто не знает и никогда не узнает; чем встретить родных на пирсе? Правильно – мало чего.

Свершилось, и после обеда троих друзей знакомили с лодкой. Мичман Иван Васильев, он же старшина трюмной команды – а по-дружески: Ваня; негромким загадочным голосом объявлял:

– Это Удачный, Якут и Юрий. Принимай красавица, они наши. Заботься и не обижайся сильно, на первые ошибки. Ребята научаться, поверь “Принцесса”.

Мы открыли рты, а он, насмеявшись вдоволь, прояснил: – Подлодка живая и все понимает. Будете относиться по-человечески, и она поможет. Ладно, не зависайте и не меняйте лиц, пошли по отсекам.

– Значит так, – наставлял Ваня, спустя двадцать минут экскурсии, – Теперь сами видели. Все соответствует, как в учебке. Поэтому снова учите мат. часть… Командир БЧ-5 скоро вызовет на зачет, где необходимо будет с закрытыми глазами сориентироваться: в своих отсеках, и на подлодке. То есть на словах объяснить, как пройти до необходимого места – от того, где находитесь. Это значит, потребуется назвать: сколько примерно шагов, сколько поворотов сделать, чтобы дойти: до камбуза к примеру. До станции управления главным электродвигателем или другого…...........и так далее.

– Нужного места, – подсказал Валерка.

– Именно, – подтвердил Ваня. – Все это на случай аварийной ситуации. Когда потухнет свет, вы легко сориентируетесь на месте. Поэтому сможете выполнить команду в темноте и по памяти.

– Разрешите вопрос? – поинтересовался я. – Подлодка вернулась с похода, а тут такая чистота. Будто в музей попали.

– Ну, существует большая приборка, перед возвращением. И выполняется всем экипажем. Если конечно, есть возможность и время. А то мало ли?! – он громко похвастался: – Бывает некогда – трофеи делим, с потопленных вражеских кораблей.

В общем, через три дня, на зачете присутствовали: капитан второго ранга Рижский и командиры боевых частей. Сдали все – трое, хотя от чрезмерных стараний, я немного напутал; так как увидели, как повеселели проверяющие. А такое бывает, когда от спешки в предложении, непроизвольно меняю слова. Получается: смысл тот же – всем ясно, только смешно. Ох и велик наш Русский язык. Универсальный, одним словом.

Вечером, вспоминая, хохотали до упада. Как вдруг, на Юрку напала серьезность. И нам она говорит: – Слушайте, – и загадочно поманил рукой ближе. – Я узнал, что командир дивизиона, – как и наш Станислав Рижский, в Атлантике с американцами в жмурки играли… и выиграли.

Что тут скажешь? Я только показал большой палец вверх, – Классно.

Однако учеба продолжалась: с утра подъем, завтрак и занятия по усовершенствованию специальности. Короче Удачный в четвертом отсеке, где по краям правят балом два дизель – генератора: ДЛ42МХ, по 1000 кВт. Силища! Валерка: в своем электродвигательном, в пятом; горделиво обслуживал главный электродвигатель основного хода: ПГ-141, мощностью 5500 лошадей. Один Юрик сперва хмурым ходил. Все бурдел: – Что я, словно крот под землей; никого не вижу?

Но наш командир БЧ-5 объяснил: – Так гордись матрос Гаран, от тебя все зависит. Если ты, что-то не сделаешь в трюме, мы не всплывем и не поплывем. Вся автоматика на тебе. Ты – маленький Бог подлодки.

И Вы знаете, помогло. Юра снова стал нормально относиться к своей профессии. Напоминая при случае: Не место красит человека, а наоборот!

Так пролетела еще неделя. И Иван Андреевич приказал:

– Готовить подлодку! Поскольку у натовцев учения за учениями. И еще по телевизору, один Киев показывают… Вот и разведаем, что замышляют. Надеюсь, вы не забыли, что Олимпиада скоро?!

– Разрешите вопрос? – спросил я, пока глав.мех рассматривал журнал вахты.

– А они не узнают, что мы наблюдаем? – Ведь спутники есть, с орбиты видно.