Путешествие начинается

– БУ! – кто-то напрыгнул на Теда сзади, и от испуга он выронил из пальцев сигарету. Сердце скакнуло куда-то в район подбородка, словно его подбросили хорошим пинком.

– Да ты чуть в штаны не наделал! – это была она – Мари Бенсон, та, из-за кого он мокнет здесь под дождем уже почти четверть часа.

– Блин, ты совсем сдурела, – Тед почувствовал, что злится, но любое стороннее переживание исчезало и сменялось благоговением при взгляде на лицо Мари. Она была наполовину азиаткой – восточные черты делали ее чрезвычайно хорошенькой. Чуть раскосые, зеленовато-карие глаза, очень аккуратное овальное личико, слегка припухлые манящие губы, темные волосы, остриженные под соблазнительное «каре на ножке» – от этой девушки было попросту невозможно оторвать взгляд.

– У тебя такое смешное лицо, когда ты испуган. Похож на ягненка, – девушка захихикала и полезла обниматься. – Ну ладно, не злись. Я соскучилась.

– Ага. И поэтому опоздала почти на пятнадцать минут, – Тед надул губы, но внутри уже совсем оттаял. Еще бы – когда к тебе лезет с объятиями такая красотка, о любых обидах забывается моментально. – Что на этот раз?

– Все банально. Из-за дождя возник затор. Там, кажется, небольшая авария на шоссе. Ну не хмурься, – она чмокнула его в щеку.

– Ладно, будем считать, что я поверил, – Эванс легонько коснулся кончика ее носа. – Врушка.

– Я не врушка, – Мари оттолкнула его и полезла в сумочку за зонтом. – Черт, у меня сейчас на голове будет бардак. И плащ совсем промок.

Плащ на ней был просто шикарный – кофейного цвета, подчеркивающий талию и главное – коротенький, при движении словно невзначай приоткрывавший бедра. «Повезло же тебе старик,» – подумал Тед. – «Об нее ведь и глаза сломать можно, честное слово.»

– Симпатично у тебя, – Мари оглядывала книжные полки, пока Тед возился с компьютером. – Ты раньше был ботаником?

– С чего это ты взяла?

– Много заумных книжек. Парапсихология… Лингвистика… Обалдеть, – она ухмыльнулась. – Может, ты и сейчас ботан?

– Ага. Я вообще-то в книжном раньше работал, если ты забыла.

– Ох, точно. Прости, – Мари фыркнула.

Да, они ведь встречаются меньше месяца. Она и дома-то у него впервые – до этого они только гуляли по выходным или ходили в кино. Но сегодня прогулка накрылась из-за дождя. Эванс решил рискнуть и не прогадал – Мари согласилась пойти к нему, а значит, шансы на хороший вечер повышаются на несколько пунктов.

– Что-то ты долго копаешься, – девушка подошла к нему сзади и хлопнула по заднице. – Увалень.

– Я не увалень, – Тед удовлетворенно заулыбался. Шлепки по заднице – это очень хорошо. Все движется в правильном направлении. Главное не торопить коней. – У меня на жестком диске есть только старое кинцо. Любишь что-нибудь из старенького?

–Не особо. А что именно у тебя там?

– Да всякий треш из эпохи VHS. Хотя, погоди… О, есть «Мгла». По Стивену Кингу. Смотрела?

Мари покачала головой.

– Нет. Я не фанатка Кинга.

–Блин, что, правда не видела «Мглу»? Это же шедевр, а не фильм! Очень крутое кино.

– Ну тогда включай свою «Мглу», – Мари по-хозяйски плюхнулась на диван и вытянула перед собой ноги. На ней было коротенькое красное платье с тонкими лямочками, постоянно падающими с плеч. Она ведь нарочно так оделась, верно? Да, должно быть, так и есть. Хотя разве она знала, что он пригласит ее к себе? Эванс пожалел о том, что не начал встречаться с ней раньше. Посмотреть бы, как эта цыпа ходит летом, когда нет плаща.

– Ладно, я за попкорном. Подождешь минутку?

– Вперед, – она шутливо махнула рукой и заулыбалась.

Теда хватило минут на двадцать. Сидеть рядом с такой девицей и не чувствовать жжение в штанах – надо быть просто чемпионом по самоконтролю. Сначала он ненавязчиво приобнял ее за плечо. Она приткнулась к нему и уперлась головой в его шею. Эванс легонько провел пальцами по ее плечику – лямки на месте не было, она в очередной раз соскользнула, а Мари так и не вернула ее на место. Наверное, специально.

Во время сцены с туманом, обволакивающим полный народу универмаг, Тед осторожно пустил в ход другую руку, и она плавно переползла на бедро Мари. Главное не переборщить. Эванс чувствовал, как лупит кровь в висках и дрожат пальцы, пока он аккуратно проводил ими по округлости ее стройной ноги. Девушка делала вид, что ничего не происходит, а он все смелел, ерзая ладонью сначала над коленом, а затем у внутренней поверхности бедра.

– Ну что за говнюк, – она не выдержала и повернулась. – Ручонки отрастил? – и тут же поцеловала его, настолько страстно, что Теду стало понятно – цель достигнута. Надо грамотно подсечь рыбку, и дело в шляпе.

В ход пошла тяжелая артиллерия – он дал волю рукам и принялся лапать ее настолько свободно, будто для него это была давно облюбованная территория. Мари и не думала сопротивляться. Более того, девица расслабилась и всецело отдала себя на растерзание, прилипнув к его губам. Тед чувствовал такое блаженство, что, казалось, вот-вот умрет от удовольствия. Не каждый день тебе удается потрогать такую девочку. А тут еще и все бонусы – она явно не собирается тормозить, и запал, судя по всему, у нее ого-го.

Мари слегка отстранилась назад и расстегнула молнию платья на спине. Одно движение – и она осталась перед ним в нижнем белье. Эвансу показалось, что его вот-вот хватит инфаркт. Он попросту не верил. Раньше о таком можно было только фантазировать, а теперь фантазии стали реальностью. Мари набросилась на него как кошка. Похоже, она сама была заведена похлеще него.

Тед уже ничего не соображал. Лишь торопливо сдирал с нее белье и сопел, точно загнанный секач. Его буквально трясло и раздирало, словно в лихорадке. Его подруга лишь удовлетворенно улыбалась и сверкала темными глазами. Промелькнула мысль, о том, что эта штучка не так проста, как кажется. Слишком уж вольготно она себя чувствует и раскованно держится. Ну и пусть. Неужели ты думал, что такие, как она, являются скромняшками, берегущими себя для одного-единственного? Плевать, сегодня день большого куша, и об остальном думать попросту не хочется.

– Эй, погоди секунду, – она соскочила с него и зашуршала в сумочке. – Я кое-что хочу сделать.

– Ч-что? Что не так? – Тед чувствовал себя как астматик, у которого отобрали кислородный баллон. Он настолько увлекся, что не мог переключиться на что-либо другое.

– Все хорошо. Просто решила сделать кое-что необычное. Это наш первый раз, так? – она игриво поглядела на него. В отсветах поблескивающего монитора ее тело казалось просто неземным. – Поэтому хочу, чтобы он нам запомнился. Смотри…

Она показала ему какую-то маленькую коробочку, похожую на пачку сигарет.

– Что это?

– Свечи. Маленькие. Такие раньше использовали во Франции, в публичных домах. Такая свеча горит семь минут, и это означало длину сеанса. Посмотрим, насколько растянется наш сеанс, а?

Она вновь улыбнулась, и Тед почувствовал, что вот-вот растечется по дивану, как растаявший шоколад. Ну и девица… Просто с ума сойти. Если бы ему раньше кто-то сказал, что у него будет нечто подобное – он бы ни за что не поверил.

– З-зачем… Это как-то… Пошло, – проблеял он, сам не понимая, что говорит.

– А мне так нравится, – Мари подмигнула ему и в два прыжка очутилась рядом с ним. – Хочу, чтобы было пошло.

Тед обхватил девушку руками и приник к ее губам. Он ощущал себя гранатой, из которой выдернули чеку и которая должна рвануть с минуты на минуту.

Эванс вывалился из автобуса и тяжело побрел в сторону дома родителей. Отец позвонил и попросил помочь с его старым универсалом, который снова не желал заводиться. Все бы ничего, но Тед чувствовал себя попросту изможденным. После сегодняшнего приключения возникало чувство, будто он пробежал десятикилометровый марафон. Болели бедра, ноги, спина и все, что ниже живота. Эванса не покидало предчувствие, что после еще одной такой встряски он сможет передвигаться исключительно ползком.

Тучи рассеялись, и закат во всю сиял розовато-малиновым заревом. На улице было свежо и легко, будто кто-то очистил весь воздух в округе и дополнительно насытил атмосферу кислородом. Тед шлепал по лужам, и на его душе было настолько легко, что он, казалось, сейчас улетит в облака, точно наполненный гелием шарик. В голове было пусто. Присутствовало только одно чувство – всепоглощающее удовлетворение. Было бы неплохо сейчас опрокинуть стаканчик виски, но вместо этого придется ковыряться в гараже до полуночи.

Дома был только отец. Он смотрел телевизор с безучастным видом, и, судя по звукам, в этот раз Эванс-старший созрел до просмотра канала ужасов.

– Привет, пап, – Тед сбросил кеды и вошел в гостиную. Отец обернулся и кивнул.

– Решил вот телевизор посмотреть. Столько каналов, а крутят сущую ерунду. Думал, найду что-то стоящее, – Эванс-старший потер щетину на подбородке. – Фух, Тедди, ты не желаешь пропустить стаканчик?

– С радостью. Голова что-то болит сегодня весь день. Наверное, из-за погоды, – соврал Тед. Ведь болели у него совершенно другие места. Но складывалось все пока просто прекрасно – вот и появилась возможность опрокинуть стаканчик-другой, как он и хотел.

Отец направился к бару, устало опираясь на длинный диван, протянувшийся почти через всю гостиную.

– Да, у меня тоже голова кругом с утра. Тяжелый денек выдался.

– Что-то случилось?

Отец Теда работал в местном полицейском управлении и постоянно рассказывал такие вещи, от которых волосы становились дыбом. Убийства, грабежи, изнасилования… Нелегкая работа. Например, не так давно его приятель, офицер Мейсон, своими глазами видел, как на шоссе разбилась молодая девушка. Гнала как ненормальная и превратила свой автомобиль в лепешку. Видимо, сегодня тоже случилось нечто из ряда вон, раз отец решил выпить. Обычно он переносит все стоически.

– В о̀круге объявился какой-то новый псих. Ищем уже второй месяц. Он то притихнет, то снова дает жару.

– Псих?

– Ага. Каких только сумасшедших сейчас нет, – Эванс-старший извлек из бара бутылку виски «Четыре всадника» и пару стаканов. – Иногда прямо диву даешься. Всегда кажется, что человек уже достиг предела насилия. Но это не так. Наверное, людской природе вообще не свойственно иметь какие-то тормоза.

Он плеснул виски в каждый из стаканов и протянул один Теду.

– В общем, в пригороде Риверсайда завелся маньяк. И убивает изобретательно – почерк определить трудно. Не стесняется ничем. Порой использует самые обычные предметы, например, подушку. А самое главное – нет предпочтений. И женщины, и мужчины. А следов найти не удается. Прям как в кино. Хотя сейчас смотрел ужастики, – отец кивнул на телевизор. – И не понял, чего там бояться. Другое дело, когда выезжаешь на труп – вот там точно фильм ужасов. Ведь бывает, что и конечности отрезаны, и тело изуродовано. Жуть берет…

Тед отхлебнул виски и с удовлетворением почувствовал, как спиртное согревает желудок.

– Не понятно еще и то, какого пола этот убийца. Хотя криминалисты говорят, вроде женщина. Кое-что как будто бы на это указывает. Не помню, правда, что именно, я сегодня так замотался, что уже про все забыл. Сегодня нашли еще одну жертву. На этот раз возле Маунтевилля. Недалеко, кстати от шоссе, где твоя квартира.

– Да ну?

Эванс-старший покачал головой.

– Единственное, что оставляет после себя этот сумасшедший, или сумасшедшая – свеча.

–Что?

Тед поперхнулся выпивкой. Перед его глазами все потемнело, а ноги превратились в свинцовые болванки.

– Маленькая такая. Величиной с палец. Такие, кстати, раньше использовали проститутки, чтобы замерять время. И вот на каждом месте преступления – такая свечка. С помощью нее и вычисляем, что это его работа. А так посмотришь – и не поймешь, что орудует один и тот же человек.

Тед почувствовал, что ему становится плохо.

– Я щ-щас, – он встал с кресла и наощупь дополз до туалета, с трудом сдерживая приступ рвоты.

Агент Фрост

Брайан заглянул в комнату дочери и несколько секунд наблюдал за тем, как она лениво листает комиксы, словно не видя того, что изображено на страницах. Он нащупал во внутреннем кармане бутылку скотча и виновато спросил:

– Джуди… Я вернулся. Мама дома?

Девочка слегка повернула голову и слабо улыбнулась. Она была хорошенькой – веснушчатой, с большими зеленоватыми глазами, а ее забавный каштановый хвостик на затылке всегда умилял Брайана.

– Да. Кажется, она на кухне.

Брайан вздохнул и снова пощупал бутылку.

– Как себя чувствуешь? Кушала сегодня что-нибудь?

Она кивнула.

– Все хорошо, пап.

Брайан знал, что она лгала. Но не потому, что хотела его обхитрить, а лишь для того, чтобы не расстраивать. Джуди была сильной девочкой, и он бесконечно удивлялся, насколько же крепкая психика у его дочери. То, что она увидела пару недель назад, способно покалечить рассудок любому взрослому, а восьмилетняя девочка, кажется, справляется со всем без посторонней помощи. Он ни разу не видел ее плачущей или капризничающей в последние дни. Она стала лишь чуть более молчаливой и замкнутой, но в остальном ее поведение осталось прежним – она так же ходила в школу, смотрела мультфильмы и играла с подружками. Да, что-то внутри нее надломилось, и Брайан чувствовал это. Больше всего он уважал дочь за ее несгибаемость – он прекрасно понимал, как ей плохо и какое потрясение она испытала, но при этом девочка изо всех сил старалась не расстраивать родителей и поддерживать устоявшийся порядок вещей, являющийся спасительным мостиком из этого кошмара, внезапно обрушившегося на их семью.

Две недели назад ее старшего брата, Тима, сбил здоровенный «Кадиллак». Это случилось буквально возле дома, у подъездной дорожки, когда они с Джуди шли в магазин за комиксами. Все произошло на глазах у девочки – в одно мгновение Тим, идущий рядом, у края тротуара, просто исчез. Через секунду она услышала ужасный чавкающий звук, мерзкий хруст, и, обернувшись, увидела, как из-под колес громадной машины вылетело что-то бесформенное. То, что несколько мгновений назад было ее братом. Громадный автомобиль перемолол его тело и превратил в тряпичную куклу, грузно шлепнувшуюся на асфальт. Когда Брайан выскочил на улицу, ему показалось, что вся дорога залита кровью – ее было столько, словно с неба пролился алый дождь. От лица его двенадцатилетнего сына не осталось ничего, какая-то каша, и все это видела Джуди, она неотрывно смотрела на весь этот чудовищный спектакль от начала и до самого конца. Слышала животные крики родителей, видела, как они не могут подойти к Тиму, как мать вырвало при виде трупа и как она упала в обморок.

Брайан вновь прокрутил все это в голове и почувствовал, что перед глазами снова начинает темнеть.

– Ладно, я пойду к себе. Если хочешь, чуть попозже поиграем с «Лего».

Джуди кивнула, все так же безучастно разглядывая страницы. Он направился на кухню, и никого там не обнаружив, решил проверить гостиную. Его жена, Мерил, лежала на диване и крепко спала. Ее лицо было все так же заплакано, и, казалось, что-то неуловимо изменило ее черты. В свои тридцать пять она уже угасла, потеряв девичью утонченность и грацию. И то и другое исчезло две недели назад, когда тот «Кадиллак» проехал мимо их дома. Наверное, Мерил наглоталась снотворного, чтобы просто отключиться и несколько часов ничего не чувствовать. В последнее время она постоянно так делала, и Брайан уже всерьез переживал за ее здоровье.

Сам же он утешался бутылками «J&B». Брайан стал пить так много, что зачастую ничего не помнил. Каждый вечер проходил одинаково – бутылка, слезы, беспамятство. Он приходил в комнату сына, разглядывал его вещи, играл на его ноутбуке в «Секретного агента Фроста». Это была любимая игра Тима, последний раз он запускал ее как раз перед тем, как отправиться в ту злополучную прогулку за комиксами. Брайан понимал, что нужно жить дальше и что дочь не должна становиться жертвой родительской слабости, но горе прибивало его к земле, как гигантский булыжник.

Мерил все так же спала внизу – она была в отключке, как минимум, до утра. Джуди… Брайан надеялся, что Джуди спит. Едва контролируя себя, он спускался по лестнице, держась обеими руками за перила. Ступеньки словно выпрыгивали из-под ног и постоянно ныряли из стороны в сторону, отчего Брайану казалось, что он спускается по движущемуся эскалатору.

Он снова шел в комнату сына, сам не понимая зачем. Это было что-то вроде ритуала, который он постоянно проделывал, не задумываясь о смысле исполняемых действий. Наверное, от этого ему было немного легче. Брайан ввалился в комнату, окинул ее мутными глазами и сел на кровать, задумчиво разглядывая постеры на стенах. Здесь была «Лара Крофт», космодесантник из «Doom», какой-то странный парень в очках и с монтировкой, имени которого Брайан не знал. Это место умерло вместе с Тимом – это чувствовалось буквально кожей, и все, что находилось сейчас в комнате, вся мебель и вещи были уже чем-то чужим. Он посмотрел на ноутбук – недавно купленный, с черной матовой крышкой, и первой его мыслью было: «Нужно выставить его на «eBay». Но затем он по привычке подошел к столу и раскрыл его, понимая, что еще долго не сможет уснуть.

Джуди проснулась мокрой от пота, чувствуя, как внутри все дрожит. Она хотела закричать, но стиснула зубы и лишь тихонько застонала. Ей что-то снилось, что-то ужасное, ускользающее из разума со змеиным проворством. Там был Тим. Это все, что она могла вспомнить.

Ее часто мучили кошмары после того рокового дня. То, что она видела, надломило ее разум, как стекло, однако Джуди была еще слишком маленькой, чтобы это осознать. Она лишь отдаленно понимала, что с ней что-то не так, но не могла точно сказать, какие именно изменения случились в ее голове.

Наверное, она стала больше бояться окружающего мира. В частности, автомобилей. Теперь с ней на всю жизнь было это клеймо, и она с трудом верила, что сможет подойти к какой-нибудь машине ближе, чем на пятьдесят метров. Джуди хорошо помнила тот ужасный автомобиль с темно-лиловыми боками, огромными колесами и хромированным задним бампером.

Но самым худшим воспоминанием был Тим. Его изувеченное тело, лежащее на асфальте. Самым страшным было даже не то, что его туловище и конечности вдруг стали пугающе гибкими, словно бы резиновыми, и неестественно вывернулись под какими-то невообразимыми углами. Самым кошмарным было его лицо, точнее, его отсутствие. Она никогда не думала, что у человека может исчезнуть лицо и вообще с трудом понимала, что это такое – изуродованный труп. Джуди помнила отвратительно блестящую красную массу на том месте, где у Тима раньше были глаза, нос и рот. Все остальное было привычным – волосы, уши, знакомый подбородок. Но вот лицо… Будто бы кто-то взбил его миксером, превратив в вишневое желе.

Тим снился ей почти каждый день. Чаще всего это были какие-то отрывочные видения, и она ничего не могла воспроизвести после пробуждения, но помнила только одно – старший брат был там, в этом кошмаре. Джуди боялась заходить в его комнату, сама не зная почему. У этого страха не было какой-то конкретики, просто она знала, что этого не стоит делать, что там – плохо. Перед ее глазами все еще стоял закрытый гроб, в котором хоронили Тима, и она в тот момент думала, что там внутри, под крышкой, на шелковой подушечке лежит эта ужасная безликая голова с кровавой кашей вместо лица…

Джуди всхлипнула и услышала собственные рыдания, словно доносящиеся откуда-то со стороны. Она медленно приподнялась и вгляделась во мрак, пытаясь успокоиться. Сегодня перед сном она слышала, как отец спускался в комнату Тима и играл на его компьютере. Играл в ту отвратительную игру про парня в черном костюме, которую так любил ее брат. Джуди несколько раз видела происходящее на экране и еще до смерти Тима испытывала к ней отвращение. Теперь же она вообще не могла смотреть на кровь и убийства, ее внутренности скручивал какой-то чудовищный неконтролируемый спазм. И еще этот мерзкий чвакающий звук… Джуди точно не знала, в какой момент игры он раздавался, но почему-то догадывалась – так звучит пуля, прошивающая чей-то череп. В этой игре надо было убивать людей, и скорее всего, она была права в своем предположении. С таким же звуком «Кадиллак» переехал Тима. Она отчетливо помнила это отвратительное чавканье.

Тут она что-то услышала. Какое-то легкое клацание, словно кто-то постукивал по столу каким-то пластиковым предметом. Джуди села на постели и замерла, пытаясь определить, откуда идет непонятный звук.

Дверь в комнату была открыта, и девочка поняла, что это доносится откуда-то снаружи. Из комнаты Тима. Наверное, отец все еще сидит перед его компьютером. Ей было очень страшно, и она вновь залезла под одеяло, словно оно могло ее как-то защитить. А вдруг это не отец? Вдруг это Тим сидит там за столом и пялится безликой головой в монитор ноутбука?

Джуди тряхнула головой, отгоняя ужасное видение. Нет, так нельзя. Такого не бывает. В комнате сидит папа и больше никого. Никаких призраков, никаких чудовищ. Вновь что-то клацнуло, на этот раз громче, и Джуди сообразила, что это хлопает крышка ноутбука. Да, отец действительно был в комнате Тима.

– Па-ап! – позвала она и осторожно спустила босую ногу на пол. – Это ты?

Легкое мужское покашливание и бормотание. Ну конечно, он там. Джуди выбралась из постели и крадучись приблизилась к черному, как бездна, дверному проему. Стоит ли идти туда? Наверное, отца не нужно сейчас трогать. Джуди интуитивно понимала, зачем он спускается в комнату Тима и проводит там по нескольку часов. Он скучает по нему и никак не может привыкнуть к тому, что ее старшего брата больше нет. Она тоже скучала и тоже любила Тима, но…

Но то ужасное окровавленное месиво вместо лица пугало ее настолько сильно, что внутри все леденело, точно от порыва арктического ветра.

– Папа… – прошептала Джуди, словно бы прикидывая, стоит ли еще раз звать отца. Она осторожно прошла вперед, к соседней комнате и заглянула в нее. Внутри было пусто. Абсолютно никого, только едва мерцающий лунный свет, сочащийся через стекло. Девочка почувствовала, как страх когтистыми лапами обхватил ее нутро. Что же это было? Призрак Тима?

Вновь раздался щелчок, и Джуди увидела, как крышка ноутбука сама по себе приподнялась и вновь захлопнулась. Точно что-то толкало ее изнутри. Это опять кошмар, подумала Джуди, глядя, как ноутбук раз за разом пытается открыть сам себя, но ему словно не хватает сил. Она несколько секунд стояла и смотрела на клацающую крышку, не осознавая, сон это или реальность.

И тут из-под крышки что-то показалось. Джуди изо всех сил всматривалась в полумрак, и в лунном свете ей удалось различить пальцы в кожаной перчатке. Из ноутбука вылезала… рука. Она словно изучала покрытие, на котором оказалась, прощупывая пространство вокруг себя. Джуди эта рука показалась знакомой. Несколько судорожных движений, и из-под полузакрытой крышки ноутбука показался рукав из темной облегающей материи. Ну конечно! Точно так же выглядели руки у героя любимой игры Тима агента Фроста!

Нет, это какой-то бред, она точно спит. Джуди похлопала себя по щекам, и на секунду ей показалось, что рука пропала. Однако, проморгавшись, она поняла, что видение не исчезло и более того, конечность стала длиннее и уже начала цепляться за стоящий рядом стул.

Девочка развернулась и бросилась назад в свою комнату. Сердце колотилось где-то глубоко внутри, словно бы на сотни метров далеко. Агент Фрост решил вылезти из ноутбука Тима и убить ее. Эта мысль показалась ей одновременно абсурдной и в то же время донельзя правдоподобной. Еще больше ее пугало то, что под его маской с приборами ночного видения окажется точно такое же окровавленное месиво вместо лица, как у брата.

Джуди захлопнула за собой дверь, подперла ее стулом и бросилась под одеяло. Она закуталась в него с головой и замерла, в ужасе прислушиваясь к каждому шороху. Даже сквозь стену и закрытую дверь она слышала шуршание руки, которая упорно выбиралась наружу, ощупывая путь цепкими жесткими пальцами.

Джуди проснулась на полу возле двери. Несколько секунд она хлопала глазами, пытаясь понять, где находится, а затем в ужасе подскочила, словно кто-то стегнул ее током. Неужели она начала ходить во сне? И неужели все, что случилось ночью, было сновидением?

Она вспомнила черную руку, медленно выползающую из-под крышки ноутбука. В память ясно врезались тонкие швы на перчатках, облегающих крючковатые пальцы. Ей удалось припомнить и то, как она закрыла за собой дверь и подперла ее стулом, прежде чем броситься в кровать. Сейчас дверь была открыта, а стул стоял на своем обычном месте.

Джуди на цыпочках двинулась к комнате Тима. Дрожа, словно осиновый лист, она пыталась вспомнить еще хоть что-то, что помогло бы определиться – было ли все случившееся реальностью? Девочка осторожно заглянула в дверной проем и обнаружила, что ноутбук исчез со стола.

– Ты уже проснулась? А я хотела тебя будить, – голос матери, внезапно прозвучавший над ухом, заставил ее вздрогнуть.